Несколько заключительных слов от автора 4 страница

***

К порно мама отнеслась на удивление спокойно. Даже как-то уж слишком. Может, в шестнадцать лет это обычное дело?
Интересно, как бы она отреагировала, увидев у меня гей-порно? Как-то сразу не весело. И почему я об этом думаю? Может, я гей? Как и все сомневающиеся натуралы, я залез в интернет и стал искать там признаки «гей-болезни». Нашёл тест. Дурацкие вопросы, вроде вопросов о моде. Что вы наденете на вечеринку: спортивный костюм или джинсы? Что, есть ещё дебилы, которые носят спортивный костюм вне спортзала? Получилось пятьдесят на пятьдесят. То есть я гей наполовину? Как-то меня достали эти мысли уже. Нужно что-нибудь почитать. Или посмотреть. Отвлечься, в общем.
Решил пересмотреть «Пункт назначения». Только вечером, лёжа в кровати, я вспомнил, что так и не сделал уроки.
За что и получил завтра на первой же алгебре. Двойка. Потрясающе. Витас сочувственно вздохнул, правда, он мне уже раз десять сказал, что мне нужно было болеть, а не строить из себя героя и тащиться в школу. Начинаю думать точно так же. Вдруг и врача из поликлиники удалось бы обмануть?
На третьем уроке учительница сообщила нам, что урока не будет и вместо этого все десятиклассники и одиннадцатиклассники собираются в актовом зале. Радостное возбуждение прошлось по нашим рядам. Всё равно мы дети, сколько бы лет нам не было – урока не будет, тройное ура! Толкаясь и шумя, мы стали выходить в коридор, подниматься по лестнице. Я не упустил возможность толкнуть маячившего впереди Дениса, но он даже не обернулся. Это разозлило меня. Мало того, что этот придурок так себя ведёт, так ещё и я по нему скучаю. Витас другой. Он не моя родственная душа. А вот Денис оказался близок мне, как ещё никто.
Актовый зал в школе был удивительно большим и красивым. Справа от входа была сцена, просто огромная сцена, с портьерами, ламбрекенами и золотой бахромой по краю, посередине было большое пространство, которое, в зависимости от мероприятия, заставлялось или не заставлялось стульями, а слева, на возвышении, были ряды кресел. Оттуда прекрасно просматривалась сцена и зал.
Ученики столпились, разошлись по кучкам. Я старался не искать глазами Руслана, старался, старался, но у меня ничего не получилось, и я стал приподниматься на цыпочках и вертеть головой, пытаясь его увидеть. Как я и думал, его не было. Конечно, он же царь, куда ему посещать сборища простых крестьян.
Завуч, директор и некоторые учителя, среди которых была наша классная, поднялись на сцену. Все разговоры смолкли. Правда, две девочки, стоящие прямо за мной, шёпотом обсуждали какую-то шоколадную косметику.
- Дорогие ученики, чтобы развеять ваши страхи по поводу предстоящих экзаменов, мы решили собрать вас всех и ответить на ваши вопросы. Десятиклассникам, которым это предстоит в следующем году, тоже полезно послушать, - начал директор.
- Вам нужно знать, - вступила завуч, - что вы будете сдавать ЕГЭ по двум предметам: по русскому языку и математике. Они обязательны. Можно и больше, но это на ваш выбор.
- То есть, можно хоть десять? – спросила коротко стриженная девочка из толпы.
- Верно, Таня.
- А это не идёт в разрез с законом? Ведь согласно…
- Таня, - оборвала девочку завуч, - ты себе заработала особое внимание на экзамене.
Девочка понятливо усмехнулась, но замолчала, всем своим видом давая понять, что знает больше каких-то там учителей. Директор нахмурился.
- А ИЗО сдавать можно? – выкрикнул кто-то, и все засмеялись.
- Нет, - скрывая улыбку, ответил директор.
- А музыку?
- Тоже самое.
- Извините, - снова бойкая Таня, - раз эти предметы преподаются нам наравне с другими, почему я не могу их сдать?
Учителя переглянулись. Завуч одёрнула девушку строгим тоном:
- Как ты себе это представляешь? Давайте теперь обсудим, как будет подходить подготовка. Раз в неделю вы будете писать пробные тесты, - все загудели. Завуч поспешила успокоить: - Подготовка уже началась, так что вы вполне понимаете, что это значит.
По ряду школьников пробежал шёпот. Я тоже не был особо обрадован предстоящими ЕГЭ. Честно говоря, мне не хотелось что-то менять, заканчивать школу, поступать в институт… Стыдно признаться, но так хотелось ещё побыть маленьким. К сожалению, это невозможно. Всё должно идти своим чередом. Детство, юношество. Почему всё так быстротечно? Совсем не свойственные мне мысли.
Завуч подробней рассказала о ЕГЭ, терпеливо отвечала на вопросы. Остальные учителя тоже включились в беседу, приводили примеры заданий по своим предметам и даже как-то старались нас успокоить. Время пролетело как-то незаметно, прозвенел звонок.
- Ну, всё, дети, сейчас перемена и ваш следующий урок, - хлопнул в ладоши директор. Это его «дети» было сказано с таким теплом, что половина девчонок уставились на него влюблёнными глазами.
Я замешкался, пропуская остальных. Вдруг меня бесцеремонно схватили за руку и оттянули к стене. К моему удивлению, это была та самая смелая девчонка. Таня, кажется. Она, прищурившись, смотрела на меня.
- Эм, чем-то могу помочь?
- Да, - она решительно подталкивает меня к сцене. – Залезай и прочитай вот это.
Она даёт мне книгу. «Ромео и Джульетта»? Что это ещё за шутки?
- Давай-давай, - подгоняет девушка меня и вдруг обращается к проходившему мимо Руслану: - Русь, смотри, кажется, я нашла Ромео.
Голубые глаза останавливаются на секунду на мне. А я немного в шоке. И почему я думал, что Руслан ни с кем не общается? Вот, очень даже общается. Он подошёл к Тане и встал рядом с ней. Они вдвоём выжидающе на меня смотрели.
- Ну, - подбодрила Таня. – Давай же. Открой на закладке.
- Тут реплики Джульетты, - смутился окончательно я.
- Нет, дружок, ты за Ромео, Джульетта у нас уже есть, - при этих словах я покраснел, как помидор.
Мне кажется, что я постоянно стал краснеть. Или так только в присутствии Руслана?
- Ладно, - Таня выудила из крохотной на вид сумочки ещё одну книгу и протянула её стоящему рядом парню. – Русь, ну будь другом, почитай за Джульетту?
Руслана происходящее очень забавляло. Он театрально откашлялся и продекламировал, даже не открыв книгу:
- Уходишь ты? Ещё не рассвело.
Нас оглушил не жаворонка голос,
А пенье соловья. Он по ночам
Поёт вон там, на дереве граната.
Поверь, мой милый, это соловей.
Он знает трагедию наизусть? Вот это номер. Я тупо смотрел на строки и чувствовал себя полным придурком. Таня всё подбадривала:
- Давай, э-э, как там тебя зовут?
- Даниэль.
- О, Даниэль, какое красивое имя. В общем, видишь буковки в книжке у тебя в руках? Их нужно произносить вслух. Давай.
Решаюсь, набираю воздуха и читаю:
- Нет, это были жаворонка блики… - Ой, чёрт, как-то само собой получилось, что я перепутал слова. Исправляюсь: - Нет, это были жаворонка клики, Глашатая зари.
- Молодец, - улыбается Таня, - так, пропустим, давай отсюда, Руслан.
- Нельзя, нельзя! Скорей беги: светает,
Светает! Жаворонок-горлодёр
Своей нескладицей нам режет уши,
А мастер трели будто разводить!
Не трели он, а любящих разводит,
И жабьи будто у него глаза.
Руслан проговорил всё это без запинки, идеально поставленным голосом, хоть и немного в шутливой манере. Даже Таня заслушалась. Замерев на мгновение и наслаждаясь повисшей паузой, она затем щёлкнула пальцами и восторженно проговорила:
- Руслан, а ты не хочешь сыграть? Уверена, успех будет обеспечен, ты, да ещё и в пьесе.
- Прости, милая, как бы я не относился к тебе, увы, я не участвую в самодеятельности.
- Очень жаль, - Таня и правда погрустнела. – Ну, зато я нашла Ромео.
- Да уж, - Руслан кинул на меня насмешливый взгляд, - удачи.
Он ушёл, а я спустился со сцены, думая, как бы этой, прущей как танк Тане, сказать, что я не хочу играть.
- Отлично! – Таня снова щёлкнула пальцами. – Завтра в час репетиция. Жду тебя, - она уже была возле двери. – И почитай книгу, если ещё не успел.
Девушка спешно убежала, и тут же прозвенел звонок. Замечательно, что ж, теперь я Ромео. Мама же хотела, чтобы я записался в какую-нибудь секцию. Вот. Пожалуйста.

***

Это были ещё не все сюрпризы за день. У школы меня ждал Валерий Иванович. И что ему от меня нужно? Но отчего-то я был рад его видеть.
- Привет, двоечник, - расплылся в улыбке мужчина.
- Здрасти, а вы откуда знаете?
- Ты что, двойку получил?
- Ну…
- Вот даёшь, - покачал он головой. – А я хотел тебя отвезти в японский ресторан.
- С чего вдруг? – подозрительно посмотрел я на него.
- Просто. Нужно же как-то компенсировать то происшествие.
- Происшествие? Да вы меня чуть не убили.
- Жив же, - усмехнулся он, открывая передо мной пассажирскую дверь.
- Вы так неумело извиняетесь?
- Садись уже, несносное создание.
Невольно улыбнувшись, я запрыгнул в машину. Несмотря ни на что, мне нравился этот непонятный мужчина. Мы вели светскую беседу о погоде, о том, что бензин дорожает (хотя мне, честно говоря, дела до этого не было никакого). Валерий Иванович заметил это и стал доказывать мне, что удорожание цен на бензин к удорожанию всего остального. Я этого не понимал. При чём здесь бензин?
- Возьмём, к примеру, хлеб. Его нужно довести до магазина. Продукты, чтобы его сделать, нужно довезти до пекарни. Зерно для муки нужно собрать и довезти до элеватора. Даже бензин и тот нужно довезти до заправки.
- Хм, - задумался я. А ведь он прав. Только признавать я этого не собираюсь. – А вы кем работаете?
- У меня своя небольшая фирма, - уклончиво ответил он, но и я не собирался отступать:
- Какая?
- По ремонту компьютеров.
- Круто. Мама у меня программист, - зачем-то говорю я.
- Да? Интересно. Не женская профессия, - Валерий Иванович паркуется на центральной улице.
- Только ей этого не говорите, она разозлится.
Ресторан находится в соседнем здании. Гламурненько так, типа под японский стиль. Мы занимаем столик у окна. Русская официантка в кимоно любезно подаёт нам меню и особенно улыбается Валерию Ивановичу.
- А меня пригласили сыграть Ромео, - мимоходом говорю я, выбирая суши.
- Это здорово. Тебе нравится Шекспир?
- Не особо. Как можно убить друг друга? Глупо это.
- Это любовь, - не согласился мужчина. – Ради любви люди совершают подвиги, пишут стихи, да, Луну с неба достают.
- Не знаю. Мне кажется, это всё преувеличение.
- Что, ты никогда не влюбишься?
- Влюблюсь, конечно. Но это будет не так. Умирать ради кого-то я не собираюсь.
- Давай поговорим об этом, когда ты влюбишься, - снисходительно сказал Валерий Иванович. Вот взрослые всегда так. Будто бы знают больше, чем мы.
Официантка подошла принять заказ. Я тыкнул наугад в меню, мужчина заказал какой-то сет.
- А вы женаты?
- Нет. Вернее был, но развёлся.
- Значит, умирать ради любви вы не стали? – усмехнулся я торжественно.
- У меня сын, кто заботился бы о нём?
После этих слов у меня внезапно пропало настроение. Мой папаша не думает о том, кто обо мне заботится. Ему вообще нет дела, сыт я или нет. Он питает просто патологическую ненависть ко мне и к моей маме, отчасти из-за этого, из-за его преследований нам и пришлось уехать.
Принесли заказ. Какая-то рисовая хрень с рыбой. Ну, честно говоря, я бы не сказал, что это круто выглядит. На вкус тоже оказалось как рис с рыбой. И что в этом такого?
Беседа у нас не сложилась. Мы то и дело перескакивали с темы на тему, ни на одной надолго не останавливались и чувствовался какой-то неприятный осадок после разговора.
Валерий Иванович после ресторана отвёз меня домой. У моего подъезда, выйдя из своей машины, он спросил:
- Ты не против, если я ещё заеду?
- А зачем я вам? – хмуро спросил я.
- Может, муки совести.
- Ага. Конечно.
- Мне очень жаль, что я тебя тогда сбил, правда.
- Вы общаетесь со мной из-за чувства вины?
- Не только это, - поморщился мужчина. – Ты хороший собеседник.
- То есть, вам нравится со мной общаться? – допытывался я.
- Слушай, да ты всю душу вынешь, - возмутился Валерий Иванович.
- Такой я, да.
- Привет, Даниэль, - раздался голос мамы под ухом, и я подскочил, как кот, застигнутый на месте преступления.
- Мам?
И что я ей скажу? Как объяснить родительнице, что её шестнадцатилетний сын общается с взрослым мужчиной? Но Валерий Иванович не растерялся:
- Здравствуйте, меня зовут Валерий Иванович, я отец друга вашего сына.
- У моего сына не так много друзей, - маму было не так просто провести.
- Хорошо, - лучезарно улыбнулся мужчина. – Одноклассника.
- Одноклассника, значит?
- Вы всегда такая недоверчивая?
- О, нет, - мама вдруг смутилась. – Извините.
- Знаете, я бы и не подумал, что вы мать Даниэля.
Это ещё больше смутило маму. Она была в любимых джинсах, кроссовках и ярком жёлтом пальто. Выглядела самой настоящей студенткой.
- Спасибо, - её щеки покраснели. Вот в кого я постоянно краснею. Гены.
Мама родила меня в семнадцать лет, путём нехитрых расчётов можно подсчитать, что ей тридцать три года. Наверное, для Валерия Ивановича она молода. Сколько ему? Сорок три, сорок четыре?
- Не хотите зайти к нам и выпить чай? – ошарашила мама меня предложением. Я замотал головой и стал показывать другие знаки мужчине, чтобы он не соглашался, но, ухмыльнувшись, он принял предложение. Мы поднимаемся в квартиру, где мама заставляет меня заваривать чай с липой, ведь «только у меня он так замечательно получается», а сама сидит с Валерием Ивановичем в зале и разговаривает. До меня доносятся обрывки их фраз. Мама рассказывала о своей работе, мужчина о своей и тут они сошлись - один интерес. Я достал из холодильника кекс, стал резать на кусочки. Тон мамы явно изменился, стал более мягким, игривым… Твою мать! Да она кокетничает!
Эту идиллию я разрушил своим появлением. Громко поставил чашки и чай на стол. Взрослые сдержанно улыбались. Глаза мамы будто говорили: «Видите, я же говорила, что он импульсивный подросток».
- Дани, а кекс?
Пришлось смотаться на кухню. Этих двоих я не хотел оставлять ни на секунду. Мой сотовый зевнул. Мама пошутила по этому поводу, и они рассмеялись. Я достал телефон из кармана джинс и прочитал: «Жду к семи». Руслан. Сердце заколотилось быстрей, а во рту пересохло. Сейчас пять. Мне нужно выходить через час, чтобы не опоздать. Но не оставить же маму наедине с этим?..
- Что там, Дани? Ты чего побледнел? – спросила мама.
- Ничего. Друг… Приглашает в гости.
- Отлично, я подвезу, - вызвался Валерий Иванович, за что получил благодарную улыбку от мамы.
- Мне к семи. Тут несколько остановок, - мрачно сообщаю я.
- Это хорошо. Дани, тогда тебе пора делать уроки.
- Но, мам!
- Дани, не спорь.
Ничего не поделаешь. Копя обиду на всех взрослых, я заперся в своей комнате и попытался делать домашнюю работу. Но мешали смех и разные слова, то и дело долетающие до меня. Тогда я надел наушники и включил тот самый плеер, что мне подарил Валерий Иванович. Ох уж эти взрослые.
Я опомнился только когда меня потрогали за плечо. Мама, румяная, с блестящими глазами:
- Сынок, уже половина седьмого. Тебе не пора?
- Да, - чёрт, я опоздаю.
- Валерий Иванович ждёт тебя.
- Спасибо, - я чмокаю маму в щёчку, иду в прихожую, где действительно стоит Валерий Иванович.
Когда мы спускаемся к его машине, я предупреждаю:
- Даже не думайте приходить к нам в гости ещё раз.
- А ты не очень-то гостеприимный парень, - смеётся он.
- Какой есть.
- Хорошо, Дани, не волнуйся.
- Меня так только мама может называть! Для вас я Даниэль.
- Ладно-ладно! – он шутливо поднял руки, будто сдаваясь.
Ехали мы в полной тишине. Улица была ему знакома, хоть я и попросил меня высадить у другого дома. Попрощались мы скомкано. Ну, то есть, я просто выскочил из машины. Так ему. Что-то он меня здорово злит. Прежде чем зайти в подъезд, я оборачиваюсь, проверяя, не следят ли за мной. Поднимаюсь на самый последний этаж и задерживаю дыхание, как перед прыжком в воду, и нажимаю кнопку звонка.

***

Где-то на окраине шумного и грязного мегаполиса

Искать иголку в стоге сена было бы легче. Кот не знал ничего: ни имени, ни внешности. Лишь пол и примерный возраст. Очень примерный. Но у него был выход, он прибегал к нему в самых трудных случаях. Данный как раз подходил под это определение.
Она жила в публичном доме. Она была слепа, безумна и бесполезна для остальных. Это он оплачивал её комнату и все остальные расходы. Она поднимала на него белые, пугающие глаза и щербато улыбалась. При её отталкивающей внешности (неровные зубы, рябое лицо), она обладала поистине зачаровывающим и мелодичным голосом:
- Как долго тебя не было, Кот. Садись.
И он сел у её ног на грязный пол прямо в своём костюме от Армани. Тонкая рука легла на его голову. Замерла. Она закрыла глаза и прошептала:
- Ты опять играешь с огнём.
Это он знал. Лишь так жизнь обретала краски, подсвечиваясь от смертельного пламени.
- То, за что ты взялся… Это таит опасность. Большую опасность.
Кот не перебивал. Будет время для вопросов. Он, не дыша, слушал. А она водила по его голове рукой, будто что-то ища:
- Мальчик… Юный. Совсем юный. Очень красивый. Тебе понравится, - вдруг улыбнулась она. – Он особенный. И сам не знает, насколько особенный. Вы встретитесь. Не сразу, но встретитесь. Ты найдёшь его.
Это было главным. Пришла пора вопросов:
- Он далеко?
Рука замерла.
- Не дальше, чем ты думаешь. Там, где он, сейчас тепло, очень тепло…
Кот украдкой усмехнулся: Сибирь из зоны поиска можно исключить.
- Он недавно переехал… И до этого переезжал. Он школьник.
Это было уже что-то.
- У него голубые глаза. Светлые волосы. Они вьются. Он ниже тебя… И он почему-то постоянно в опасности. Странно… Он странный… Он принесёт тебе боль.
- Боль? – мужчина поднял бровь. Какой-то мальчишка?
- Да…
Рука вздрогнула, и она резко убрала её, словно обожглась. Хрупкие плечи задрожали. Она порывисто отвернулась к стене и стала биться о неё головой. Мужчина встал. Он с сожалением, в котором скользила доля отвращения, посмотрел на сумасшедшую.
Уходя, Кот обернулся. Тогда он не знал, что видит её в последний раз.

Глава 4

- Ты опять опоздал.
Мельком смотрю на часы. Неправда, всего пять минут восьмого. Руслан, как в прошлый раз, усаживает меня на кресло перед собой и внимательно смотрит на меня. Я раздражён, после разговора с Валерием Ивановичем осталось крайне неприятное послевкусие, а воспоминание о мамином жеманстве только добавляет злости.
Наконец Руслан насматривается на меня и произносит как всегда негромко:
- Снимай верхнюю одежду и на колени.
Трепета, как в прошлый раз, нет. Я срываю свитер и не очень грациозно сажусь на колени посреди комнаты. Снова повисает молчание. Сегодня тишина вызывает лишь раздражение. Что я тут делаю вообще? Выжидаю минуту и, так как ничего не происходит, сквозь зубы бурчу:
- Ну?
Он не отвечает. Вскидываю голову и встречаюсь с его взглядом, полным ярости. Эта его ярость тут же тушит мою. Он, не отрывая взгляда, встаёт и делает шаг ко мне. У меня от страха душа уходит в пятки. Вот это взгляд. Сильный, волевой, подчиняющий. Не мигая, Руслан опускается передо мной. Кажется, я попытался попятиться назад, но парень тут же схватил меня за плечо:
- Если у тебя не хватает сил побороть свои эмоции, то проваливай. Такая тряпка мне не нужна.
Щёки вспыхивают, но я не отвожу взгляд. Внезапно слова сами вырываются:
- Накажи меня.
Боже. Что я только что сказал? Хочется перемотать на пару минут назад и одновременно оставить всё, как есть.
- Ты… - секундное замешательство отражается в глазах Руслана. – Снимай джинсы.
Это шаг вперёд. Большой шаг вперёд. Мои руки дрожат. А у кого бы они не дрожали? Совершенно осознавая, что я делаю, я тянусь к пуговице, расстёгиваю её, затем молнию и стягиваю джинсы. В голубых глазах что-то вспыхивает. Чёрт, какой красивый в этот момент Руслан. Я сделал это. Я хочу продолжения. И я возбуждён. Все сомнения в моей нормальности развеиваются. Меня возбуждает происходящее. Я гей. Хоть я и недолго мучился, но как-то спокойней стало. Так бывает, да. Shit happens.
- Обопрись о кресло, - тихо приказывает он.
Очень и очень кстати. Я как раз подумал, что если я увидел свой стояк, то и он. Кресло оказалось очень мягким. Я буквально лёг на него животом, положив голову на руки.
- Помнишь стоп-слово? – уточнил он, нагнувшись ко мне. Его шёпот обжёг. Я снова покраснел и лишь с энтузиазмом закивал. Воздух сделался густым, и от него першило в горле.
- Один, - раздалось надо мной, и я ощутил несильный удар. Подготовительный удар, можно сказать. Всё-таки Руслан меня жалел. Ремень предостерегающе опустился на мои ягодицы и тут же исчез. Это не было больно. Это было странно. – Два.
Теперь ремень укусил сильней. Место, куда он попал, загорелось.
- Три.
Ещё более ощутимо.
- Четыре. Пять. Шесть.
Каждый раз он давал мне несколько секунд передохнуть. Каждый раз я набирал полную грудь воздуха, стараясь не вскрикнуть. Внезапно перед глазами возникла другая картина. Как меня, перекинутого через диван, бьёт отец. Он сопровождает это грязными ругательствами и не церемонится. Когда я ощутил снова удар, то не удержался и всхлипнул. В голове всё смешалось: отец, ремень, Руслан. Невольно, при каждом ударе я подавался вперёд, и член получал хоть секундное, но соприкосновение с обивкой, что только продлевало агонию. Задница и спина полыхали, глаза застилали слёзы, и было ощущение, что время застыло.
- Даниэль, - Руслан развернул меня к себе, - ты в порядке?
- Да, - выдавил я из себя.
- Так больно? Почему ты не произнёс стоп-слово?
- Нет, - выдохнул я, глядя на него.
- Тогда что?
- Просто… - Сердце в груди стучало, как сумасшедшее. Я тяжело дышал и не представлял, как объяснить своё состояние. А ещё больше я боялся, что Руслан решит прекратить наши встречи. – Всё хорошо. Мне… Хорошо.
Прозвучало не странно. Это было правдой. Ужасно хотелось снять напряжение, но был и особый кайф в том, чтобы его ощущать.
- Прости. Продолжим?
- Это мне решать, - резко сказал Руслан.
У меня сразу похолодело внутри.
- Прости, - повторил я.
- Прости, хозяин, - поправил он.
И я без колебаний повторил:
- Прости, хозяин.
Это немного смягчило парня. Он жестом указал мне на кресло, а сам поднялся и зашуршал чем-то.
- Закрой глаза и не открывай их, - от его холодного, завораживающего голоса у меня по телу поплыли мурашки. - Я ударю тебя только два раза. И, надеюсь, ты не издашь ни звука.
Не издам. Это я решил наверняка. Вообще, я сегодня какой-то слишком решительный. Только я не ожидал такой боли. Удар был нанесён не ремнём. По ощущениям будто бы штукой со стеклянными иглами, которые при соприкосновении с моей кожей, обломились и остались там. Я вскрикнул и даже инстинктивно попытался препятствовать второму удару – выставил правую руку, пытаясь прикрыться, но её тут же заломили. От прикосновения Руслана я ощутил ещё больший прилив возбуждения. А когда прикусил губу, чтобы не вскрикнуть от вскоре последовавшего второго удара, то перед глазами заплясали чёрные круги.
- Одевайся.
Я выдохнул и, шаря по пушистому ковру руками, попытался найти джинсы.
- Можешь открыть глаза, - разрешил Руслан, усмехнувшись.
Он сидел на диване и смотрел на меня. Вроде бы ничего в нём не поменялось, быть может, чуть ярче блестели глаза, но я чувствовал, как что-то неуловимое между нами стало другим.
Одевшись, я замер, потому что меня никто не отпускал. Да и вообще взгляд Руслана будто пригвождал к полу.
- Ты будешь участвовать в пьесе Тани, - разрешил он все мои сомнения. Теперь точно деваться некуда. Я вздохнул. И далась ему эта затея… Буду выглядеть идиотом. – Всё. Иди.
- А можно мне воды?
- Нет.
- Пожалуйста.
- Попроси лучше. – Мне показалось, что он сказал и будто бы осёкся?
Но я уже упал перед ним на колени, испытывая при этом небывалое ощущение, которое сложно было охарактеризовать, однако оно точно было приятным. Безумно хотелось до него дотронуться, поэтому я склонился, касаясь лбом его колен и прошептал:
- Пожалуйста, хозяин, можно мне воды?
Рука зарылась в мои волосы и будто бы даже погладила меня по голове.
- Какой хороший мальчик… - послышалось мне. – Можешь выпить полстакана воды на кухне.
- Спасибо, - я боялся пошевелиться, когда его рука касалась меня.
- Давай.
Он убрал руку и я, скрывая разочарование, ринулся в кухню. Полстакана воды – это лишь пара глотков. Таких вкусных, невероятно вкусных глотков. Мне не хотелось уходить. Промелькнула мысль – не выпить ли больше, но не хотелось расстраивать Руслана. Смирившись, я зашнуровывал кроссовки в прихожей под его тяжёлым взглядом. На прощанье мы ничего не сказали друг другу. Неловкости по этому поводу не было.

***

Ночные сны не то чтобы удивили. Это было ожидаемо. Испытывая такое эмоциональное и сексуальное напряжение, я не давал ему выход. Только всё равно прокрадываться с простынёй и отстирывать сперму с неё – не самое приятное занятие, хоть и мама спит, как убитая.
В школу я опять опоздал, несмотря на то, что вышел на три минуты раньше. В коридоре, когда я спешил на урок после звонка, мне попалась Аллочка, крикнувшая вслед:
- Опять опаздываешь?!
- Я больше не буду! – прокричал я в ответ, на секунду обернувшись к ней, а когда повернулся, то тут же впечатался в кого-то, оказавшегося Русланом. Я даже открыл рот и произнёс что-то вроде «оу», невнятное такое, нечёткое, завороженно глядя на парня.
- Иди на урок, глупый, - улыбнулся он. Да, именно улыбнулся. От чего я, конечно, пришёл в ещё больший ступор. – Иди.
Его руки мягко подтолкнули меня в сторону лестницы, и я ошалело сделал пару шагов. В груди что-то защекотало. Я придурок. Придурок, придурок, придурок… Я залился краской, чувствуя, что у меня вырастают крылья, когда мои мысли возвращаются к Руслану.
Ничего не помню, кроме его глаз за весь сегодняшний день. Я говорил, что я придурок?

***

Дома я гипнотизировал телефон. Пожалуйста, шептал я, но наверху были дела поважней меня – мои просьбы остались без ответа.

***

Я, конечно же, опаздывая, надеялся увидеть Руслана, но никак не надеялся, что меня будет поджидать злая Таня. Чёрт. Вчера была первая репетиция, которую я благополучно пропустил. Я скривился так, будто только что проглотил целиком лимон. Это плохо. Руслан будет злиться. Он же сказал, чтобы я играл, а я вчера забыл о репетиции. Напрочь из головы вылетело.
- Ты ещё скажи, что ты передумал! – накинулась девушка на меня.
- Нет, я…
- Что, дела поважней были?
- Тань, прости, просто…
- Из-за тебя вчера пришлось отменять репетицию! Мы тебя час ждали. Ты хоть понимаешь?
- Да, я… - Но девушка не давала сказать мне ни слова:
- Ты просто безответственный и инфантильный подросток. Сегодня. В час. Сможешь? Или есть дела поважней?
- Смогу, - вздохнул я.
- Иди на урок!
Кого-то она мне напоминает.
В классе я сел с Витасом, даже не взглянув на Дениса. Что будет, когда Руслан узнает о том, что я пропустил репетицию? Или он уже узнал? Конечно, Таня не могла упустить возможность рассказать ему об этом. Что же меня ждёт? В животе приятно защекотало. Или ничего не ждёт? Руслан же говорил… Может, я сам поставил точку? Одно дело «играть», а другое… Не знаю, что отразилось на моём лице, но даже Витас спросил:
- Ты чего?
- Э, да ничего.
- Домашку сделал?
- Нет, - вздохнул я. Когда её делать, если голова забита совсем другим?
- Держи, - Витас пододвинул тетрадь.
- Спасибо, друг.
Парень зарделся от слова «друг», а я задался вопросом – его так называл хоть кто-нибудь?
Урок прошёл спокойно и лишь к его концу я заметил, что Дениса-то нет. Подумав, что он опоздал на первый урок, я не придал этому значения. Но когда парень не появился и на последнем уроке, я забеспокоился. Осторожно, не показывая, что мне это интересно, выспросил, знает ли кто-нибудь что-нибудь о нём. Одноклассники ничего не знали. Мне показалось это не очень хорошим знаком.
В актовый зал на репетицию я пришёл за двадцать минут. Ну, хоть куда-то не опоздал. Я вытащил из рюкзака бутерброд, который купил в буфете утром. Сосредоточенно жуя, я разглядывал зал, и совершенно не услышал, как ко мне подошёл кто-то сзади:
- Привет!
От неожиданности я подавился, и девушка заботливо хлопала меня по спинке, а затем вытащила небольшую бутылочку воды из рюкзака:
- Выпей.
Вода была какая-то кислая, но кашлять я перестал.
- Это вода с лимоном. Очень полезно, - девушка села рядом со мной. – Я Вика.
- Даниэль.
- Какое красивое имя! – неподдельно восхитилась девушка. – А ты играешь Ромео? О, с такой внешностью ты можешь играть только Ромео. А я Джульетту. Круто, правда? Мы теперь столько времени будем проводить вместе… Как это мило.
Ничего милого я не видел, однако кивал, дожёвывая свой бутерброд.
- А вот и вы, голубки! – ворвалась Таня в сопровождении нескольких человек с довольно несчастными лицами. Наверное, они тоже были не в восторге от такого времяпровождения. – Так, - девушка прошла до середины сцены и замерла. На ней была белая рубашка и очень короткая плиссированная юбка. А так же, несмотря на осенний ветер, светлые гольфы. Стильная девочка, что. – Мы с вами будем делать искусство. В чистом виде. И никак иначе! Вы знаете, кто такой Шекспир? – девушка обвела притихших нас взглядом.
Нет, ну я-то знал, кто такой Шекспир, только не испытывал особого желания говорить об этом, нутром чуя какой-то подъёб.
- Это гений! Великий человек, - продолжила Таня и минут десять развивала тему. Я успел доесть обед, допить невкусную воду и изобразить на физиономии живейший интерес. Понятно, почему меня вчера все ждали. Таня, наверное, к этой своей лекции неделю готовилась, изучая биографию Шекспира.
Мы выслушали о его достижениях, получили в распоряжение парочку исторических фактов, и спустя полчаса всё-таки приступили к цели нашего собрания. Таня раздала всем книги, и мы сбивчиво стали читать по ролям. Что сказать, выглядели мы как первоклашки, впервые взявшие книги в руки. Таня ругалась, расхаживала из стороны в сторону, перебивала, кричала на всех и достала нас до самых печенок.
Когда Вика решительно встала в шесть вечера и заявила, что у неё репетитор, которого она никак не может пропустить, Таня не обрадовалась. Но противопоставить толпе ей было нечего. Скрепя сердце, она отпустила нас по домам.
Так радостно я ещё не выбегал из школы, однако, чувствуя вселенскую усталость. Маму я застал перед зеркалом. Она была неожиданно в платье и вертелась из стороны в сторону.
- Мам? – я замер в дверях, предчувствуя недоброе.
- Привет, малыш, - она подпорхнула ко мне и растрепала причёску. – Ты чего так долго?
- Я сделал, как ты говорила.
- Как же? – она улыбнулась своему отражению в зеркале и взяла помаду со столика, подумала, и тут же взяла другую.
- Я теперь занимаюсь самодеятельностью. Участвую в школьной пьесе.
- О, это чудесно, Дани, - она даже не повернулась ко мне.
- Не хочешь спросить в какой?
- В какой, малыш?
- Не называй меня так!
- В какой, Даниэль, пьесе ты играешь?- она бросила на меня задорный взгляд в зеркало.
- «Ромео и Джульетта».
- Это чудесно, - мама, наконец, повернулась.
- А ты куда?
- На работе у девочки день рождения. Пригласила в ресторан, - быстро ответила мама, будто репетировала.
На это мне ответить было нечего. День рождения – это святое.
Мама упорхнула, оставив меня одного. Конечно, я не стал делать уроки. Плюхнулся на кровать и мечтательно закрыл глаза, думая о Руслане. Интересно, я всё-таки гей? Как раз время проверить. Гей-порно на трекере присутствовало в большом количестве. Я скачал что-то европейское и по отзывам «нежное», хотя рука тянулась к заветному БДСМ. Нет, нечего раньше времени травмировать психику. Проверив входную дверь на предмет её закрытия, я вернулся и включил порно. Один смазливенький парень шарахался без определённой цели по городу, затем увидел второго парня. Они тут же стали целоваться, медленно поднимаясь по ступенькам на второй этаж. Нет. Не заводит. Время бы выдохнуть, но я представил, как Руслан целует меня и возбудился примерно за секунду. Это не было для меня открытием. Парни тем временем поднялись наверх, где прямо в первой комнате оказалась кровать. Я пытливо смотрел, как они раздевают друг друга, как ласкают и как один проникает в другого. Блять, да у него же огромный член! Как туда вообще может что-то подобных размеров поместиться? Попытавшись представить, как это будет со мной и Русланом, я издал лишь разочарованное «фу». Как вообще можно этого хотеть? Добровольно? Нет, это не для меня. К счастью, Руслана это не интересует. А что его вообще интересует?
Вечер прошёл скучно. Покончив с порно и не дождавшись мамы, я уснул.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒