БИТВА ТЕНЕЙ. часть II

БИТВА ТЕНЕЙ

часть II

Возможно, это было впервые, когда Сибус испытывал такой неистовый гнев. Он всегда умел держать себя в руках, даже в самых непредвиденных ситуациях. Всегда сохранял хладнокровие и ясность ума. Старался подавить любое проявление злости. Конечно, из-за постоянного сдерживания случались минутные срывы — в основном подобное происходило в присутствии Канненсиса, который волей-неволей являлся причиной всех его бед, — но самообладание брало верх над внезапной вспышкой ярости. Быть может, эта ярость тоже была их семейной чертой, передающейся по наследству.

Неважно, каким он был раньше. Сейчас это не имело значения. Его брат неподвижно лежал на зеркальном янтарном полу, истекая кровью. Сибус чувствовал, что он всё ещё жив, но уже находился на грани. И в этом виноват был лишь Он! Красная пелена ярости затмила разум, и Сибус позволил ей его подчинить. Его захлестнул поток Древней Силы, затопив его изнутри, и теперь он прорывался наружу.

— Какая неожиданность! — прогремел Амареон-Пэй. Брезгливо поморщившись, он перешагнул через человеческое тело своего полумёртвого сына и встал напротив Сибуса. — Не думал, что ты присвоишь себе Силу, принадлежащую мне по праву. Я мог ожидать подобного от твоего непутёвого взбалмошного братца, но только не от тебя. Я ведь даже гордился тобой…

— Гордился?! — Сибус не узнал собственный голос. Этот утробный рык, раскатистый, словно внезапный гром среди ясного неба, пусть и исходил из его уст, никак не мог принадлежать своему владельцу. Это был голос зверя, рвавшегося наружу. — Не смеши меня. Ты даже не желал признать во мне сына! Засунул в катакомбы, подальше от своих глаз. Эта внешность… моё проклятье! Если бы не это сходство с могучим Владыкой, я бы жил свободно, не страшась выйти наружу, чтобы не осрамить Великого правителя!

— О, ты и представить себе не можешь, насколько ты теперь похож на меня. Эти глаза, это лицо, эти рога… — он втянул в себя воздух, словно с наслаждением вдыхал аромат изысканного напитка. — Эта ярость…

Острая мимолётная улыбка и искра злорадства в глазах Владыки Теней только больше злили и раздражали сидящего внутри зверя. Сибус вытянул вперёд руку вместе с глефой, направив один из широких острых клинков в сторону отца.

— Раз уж наше сходство становится всё явней, может, мне стоит занять твоё место? Ведь Сила, что теперь течёт по моим венам, может принадлежать лишь Владыке Мира Теней!

В мгновение ока лезвие глефы оказалось прижатым к горлу Амареон-Пэя, своего бывшего хозяина. Однако Владыка не выказал ни тени страха. Он оставался на удивление спокоен.

— Тебе ведь просто нужно моё признание, я прав?

Сердце Сибуса дрогнуло. Слова Владыки попали прямо в точку. Единственное, чего он желал долгие годы — чтобы отец наконец-то признал его как своего сына. Не поэтому ли он строго следовал наказам Амареон-Пэя, выполнял все его поручения? Не поэтому ли он так завидовал младшему брату? Да, так оно и было.

— Если ты вовремя остановишься и вернёшь украденное, — продолжал Владыка, — я признаю тебя. Ты займёшь место наследника престола вместо Канненсиса.

Имя брата вернуло Сибуса в чувства. Он пришёл сюда отнюдь не за отцовским признанием. Его цель была — спасти брата. Этим он сейчас и займётся.

Канненсис по-прежнему лежал в стороне без движения. Бифомис пока был не в состоянии выполнить поручение, но Сибус очень надеялся, что его стычка с Адорой не затянется надолго. Если же нет, то он сам должен поторопиться и расправиться с Владыкой.

— Доставай своё оружие! — прорычал Сибус, отстранившись от Амареон-Пэя и не сводя с него клинка глефы. — Я дам тебе возможность защищаться.

Владыка усмехнулся в ответ на данное заявление. Какое благородство. Всё же было глупо надеяться, что Сибус с его неизменной моралью пойдёт на подобный шаг. Похоже, они с Канном неплохо спелись. Кругом одни предатели!

— Ты трус и слабак, — процедил Владыка сквозь зубы. — Как был бесхребетным сосунком, так им и остался! Неужели хоть раз в жизни не можешь поступить в выгоду для себя, не считаясь с чужим мнением? Ты просто жалкий глупец! Никчёмный выродок безродной шлюхи! Да я ни за что не позволил бы такому как ты занять мой трон!

На Сибуса тут же нахлынула горячая волна гнева. Цепь, сдерживающая неистового зверя, с треском разорвалась, полностью отключив остатки разума. Его взгляд источал необузданное желание убивать. Казалось, расплавленный янтарь его глаз был готов вытечь наружу и сжечь всё на своём пути, словно раскалённая лава. Внезапно мышечная масса его тела начала увеличиваться, вся одежда пошла трещинами, превращаясь в лохмотья. Увеличились и рога. Затем сильная боль в спине согнула его пополам, заставив выронить из рук оружие. Жгло лопатки. Сибус чувствовал, словно нечто под его кожей пытается продрать себе путь наружу. Когда же боль достигла своего пика, Сибус закинул голову кверху и отвёл руки назад, спина его изогнулась, а изо рта вырвался душераздирающий крик, смешанный с глубоким утробным рыком. В тот же миг из его лопаток резко вырвались крылья. Большие и сильные, но пока ещё совсем чуждые телу хозяина. Они неуверенно подрагивали от каждого глубокого вздоха, стряхивая с себя горячую кровь. Тело Сибуса обмякло. Тяжело дыша, он упал на колени и склонил голову. Плечи ссутулились, руки безвольно повисли вдоль тела. С виду казалось, что боль полностью опустошила его, но это было обманчиво. Он был сбит с толку от внезапной трансформации и поддался возникшей прострации, что только ускорило регенерацию. Раны на изодранных лопатках затягивались, забирая с собой остатки боли.

Сказать, что Амареон-Пэй был шокирован — значит, ничего не сказать. Просто уму непостижимо! Это означало, что Древняя Сила приняла его однозначно и безоговорочно. Она сочла его достойным, слилась с его телом и духом, высвободив истинную сущность своего избранника. Впервые Владыку Теней охватил страх, заняв место повседневной паранойи. Пусть Его природные силы и удвоились, когда Старейшины даровали Ему власть, а вместе с тем и Силу древних, даже Он не смог добиться подобной гармонии.

С этим Владыка Теней не был намерен мириться. Сквозь крепко стиснутые зубы Он издал сдавленный рык, преисполненный яростью, и в два шага приблизился к Сибусу. Его взгляд упал на глефу — оружие, что было даровано Ему. Ему! А не этому жалкому вору! Воспользовавшись положением сына, он схватил оставленное без присмотра оружие и крепко стиснул родное древко. Глефа не стала сопротивляться, а покорно сжалась к руке. Она помнила Его. Что ж, хоть что-то радует.

— Не думаю, что оно захочет вернуться, — довольно произнёс Владыка, проводя когтём по гладкой поверхности металла.

Сибус ничего не ответил, лишь поднял холодный безучастный взгляд и снова уставился в пол.

— Не смей так смотреть на меня! — Амареон-Пэй резко схватил сына за волосы и оттянул их назад, чтобы снова увидеть его глаза. — Кем ты себя возомнил, жалкий воришка? — Владыка поднёс одно из лезвий двусторонней глефы к его горлу.

Внезапно под сводами арочного потолка пронёсся омерзительный истошный визг, вернувший искру в тусклый янтарь глаз. Владыка схватился левой рукой за голову, прикрывая ухо. Сибус взялся за древко в безуспешной надежде выхватить оружие. Амареон-Пэй потянул его на себя, чем только помог Сибусу подняться на ноги. Владыка Теней обеими руками вцепился в глефу и изо всех сил навалился вперёд.

Спина Сибуса встретилась с гладкой мраморной колонной. Вдоль позвоночника пробежали разряды боли, крылья самопроизвольно раскрылись.

— Надеюсь, ты не думаешь, что вы с братцем лишили меня всех сил без остатка? — проревел Владыка теней, тяжело вбирая в себя воздух. — Меня невозможно было победить в бою, даже когда я ещё не был правителем! Пусть вы и вытянули большую часть моей сути вместе с Древней Силой, я всё ещё в состоянии тебя сокрушить!

Владыка Теней скинул кожаные наручи, оголив руки. Его запястья обвивали чёрные татуировки с древними письменами и странными узорами. Он развернул кисти ладонями вверх и прижал запястья вплотную друг к другу. Рисунки на них оказались половинками одной пентаграммы, и когда те воссоединились, чёрный цвет татуировок тут же засветился багрово-красным. В тот же цвет окрасились и глаза Владыки Теней.

Факелы Тронного зала, сияющие около пьедестала, одновременно погасли. Тьма за спиной Амареон-Пэя начала сгущаться, образуя огромную клубящуюся массу. Затем это бесформенное нечто разделилось на две части, принимая форму животных. На чёрных мордах загорелись две пары багрово-красных огней, и из-за спины Владыки плавно вышли два здоровых волка, загородив собой хозяина. Зверь слева стоял ровно и оценивающе смерял Сибуса свирепым взглядом. Его косматая морда практически достигала плеча Амареон-Пэя. Зверь справа припал к полу, готовясь к прыжку. Жёсткая чёрная шерсть угрожающе вздымалась на загривке. Из красной оскаленной пасти беспрестанно стекала слюна. Сибус находился на приличном расстоянии, но даже оттуда мог учуять омерзительное зловоние.

Когда Сибус сделал шаг в сторону от колонны, волк прыгнул, сбив его с ног. Тошнотворный смрад и град вязкой слюны обрушился на лицо Сибуса. Ему удалось остановить мощные челюсти, не дав острым зубам вцепиться в глотку. Из прокусанных ладоней по рукам потекла кровь. Ощутив её вкус на языке, зверь возбудился ещё больше. Он продолжал напирать. Рычание перешло в натужные хриплые звуки — волк усиленно пытался сомкнуть клыкастую челюсть.

От напряжения на лбу Сибуса вздулась вена. Ни одна из попыток разорвать пасть дикого зверя не увенчалась успехом. Руки ослабевали, оскаленные желтоватые клыки были уже в дюйме от лица — ситуация становилась хуже некуда. Но внезапно, какая-то сила снесла волка в сторону. Опомнившись, Сибус приподнялся и увидел Иллабиса. Тот ловко оседлал поднявшегося на ноги волка, завёл руки за спину, вынул из-за пояса два коротких меча с раздвоенными параллельными клинками и разом всадил их в косматую шею прямо в сонные артерии. Зверь отчаянно взвыл и рухнул на пол, истекая кровью. Не успел Иллабис вытащить мечи, как второй волк под обезумевший вопль Владыки бросился на него со спины. Ищейку перекинуло через окровавленную тушу, и он сильно ударился головой о янтарную гладь пола. Клыки, острые, словно обсидиановые ножи, вгрызлись в правое плечо.

Сибус тотчас же сорвался с места. Обеими руками, глубокие раны на которых ещё не до конца затянулись, он вцепился волку в зашеек и потянул на себя.

— Стой! — превозмогая боль, крикнул Иллабис. — Он мне так руку нахрен оторвёт! Выдерни мои мечи из той падали!

Без лишних раздумий Сибус отстранился от волка и потянулся за оружием Иллабиса. Клинки вошли глубоко в плоть и поддались только после второй попытки, разбрызгав во все стороны багряную кровь.

Раздвоенный клинок короткого меча вонзился в затылок. Волк надрывно заскулил и затрепыхался. Резким движением Сибус повернул меч, отчего раздался громкий хруст шейных позвонков. Зверь затих, его челюсти раскрылись, словно сами собой, высвободив свою жертву. Из пасти ещё слабо доносились хриплое бульканье и шипенье — зверь задыхался и давился от собственной крови, забившей все дыхательные пути. Второй клинок Сибус вонзил ему в глотку, чтобы прекратить страдания животного.

— Нет! — безудержный крик Амареон-Пэя, в котором чувствовались безысходность и злость, разлетелся по всему Тронному залу. Его глаза вернули свой естественный цвет, а мёртвые телохранители прямо на глазах начали разлагаться, пока не превратились в чёрные смердящие сгустки.

— Адора! Заканчивай, ты нужна мне здесь! — в отчаянном нетерпении надрывался Владыка.

Он выкрикнул её имя ещё раз, но глава Ищеек так и не откликнулась. Тогда он судорожно начал оглядываться по сторонам в поисках неё. И когда же нашёл, его глаза наполнились страхом, а на побледневшем лбу выскочила испарина.

Возникшая тишина не оставила без внимания и Сибуса, который за руку поддерживал раненного Иллабиса. Тот находился в полуобморочном состоянии от большой потери крови и нестерпимой боли. Все оставшиеся силы он пустил на регенерацию, и без чужой помощи ему было просто не устоять на ногах. Сибус обернулся, последовав за взглядом Владыки, и чуть не выпустил руку Иллабиса. Перед ними возникла невероятная сцена: весь покрытый кровью — и не только от полученных ран — с обезумевшим взглядом стоял граф, в руке за кровавую копну слипшихся волос он держал отрубленную бледную голову. Сгустки тёмной крови всё ещё плюхались в кровавую лужу, оставленную под ней. Бофомис поднял её повыше, чтобы насладиться холодом безжизненных глаз. Обезглавленное тело, лежавшее у его ног, по локоть было лишено правой руки и сплошь покрыто глубокими ранами.

Владыка Теней беззвучно и неподвижно стоял на месте, не в силах поверить, что лишился своей надёжной и верной слуги. Сибус нервно сглотнул. Он понял, кто стоит перед ним. В таком состоянии Сибус видел своего друга впервые. Теперь ему стало ясно, чего так отчаянно боялся Бифомис. Сумеют ли его адекватные стороны взять верх над этой безумной и кровожадной сущностью? Сумеет ли он достучаться до них?

Но самый страшный вопрос состоял в другом:

— Где же Канн? — шёпотом произнёс Сибус, опасаясь самого худшего. Он бы не удивился, что в таком состоянии Бифомис мог разорвать его на мелкие ошмётки и даже не заметить этого.

Рука Иллабиса, лежащая на плече Сибуса, напряглась. Он попытался встать самостоятельно, но сильная рука вовремя удержала его от падения.

— Не волнуйся, — проговорил он пересохшим голосом и закашлялся.

— Ты знаешь, где он? — поспешил спросить Сибус.

— Вышел проветриться, — откашлявшись, сострил Иллабис. — Кажется, ему стало душновато в этом затхлом местечке.

— Значит, он жив… это хорошо, — словно не замечая язвительных нот Иллабиса, заключил Сибус.

— Ну, это громко сказано. Хотя он парень крепкий, думаю, выкарабкается.

— Что? — Сибус дёрнулся и чуть не скинул с себя руку раненного.

— Эй-эй, не паникуй. В любом случае, тебе сейчас не о нём думать надо, — он кивнул в сторону Владыки Теней.

Грудь Амареон-Пэя вздымалась и опускалась от каждого яростного вздоха. Он стоял в боевой стойке. Отведённая в сторону рука держала двустороннюю глефу. Он схватился за основание одного из клинков так, что лезвие стало продолжением Его руки. Древко оружия с угрожающе торчащим к верху вторым чуть загнутым остриём отведено за спину. В другой руке Он держал меч в обратной хватке — для защиты. Владыка лишился всех своих козырей, и теперь единственное, что Ему оставалось, так это вступить в бой самому.

Сибус принял безмолвный вызов Владыки Теней. Он осторожно приподнял руку Иллабиса и снял её со своих плеч.

— Посиди пока тут, — сказал он, помогая Иллабису сесть.

— О, да у меня место в первых рядах. — Он облокотился о мраморную колонну, держась за раненное плечо. Он практически не чувствовал правую руку и не мог ею управлять, ладонью вверх она мирно покоилась на янтарной глади пола. Рана затягивалась, но очень медленно — в связи с определёнными свойствами своего организма его способности к регенерации несколько отличались от умений обитателей Мира Теней.

— Ты можешь взять мои мечи, — предложил Иллабис. — Оружие тебе пригодится.

— Лучше оставь при себе. Если Бифомис что-нибудь учудит, тебе оно будет нужнее. Кстати, пригляди за ним. — Сибус хлопнул его по здоровому плечу и направился к своему противнику.

— Приглядеть, говоришь… — Иллабис проводил его взглядом, мысленно желая удачи. Он опёрся испачканной своей же кровью рукой о пол и выглянул из-за колонны, чтобы отыскать графа.

Отыскать его было не сложно: Бифомис стоял на прежнем месте в размазанной по полу кровавой луже. Его оружие лежало у ног брошенным и позабытым куском металла. Голова Адоры теперь валялась где-то в стороне с по-прежнему открытыми стеклянными глазами, словно отколовшаяся голова фарфоровой куклы. Сам граф стоял неподвижно, будто грациозная демоническая статуя облитая кровью. Внезапно тьма окутала его тело, скинув с Бифомиса тёмную форму и забрав с собой смертоносную секиру. Он упал на колени и уставился на свои руки, словно видел их впервые. Лицо его ничего не выражало, поэтому Иллабису сложно было судить о том, что с ним сейчас происходит.

— Думаешь, сможешь одолеть меня голыми руками? — прогремел Владыка Теней, полыхая от ярости.

— Думаю, — спокойно согласился Сибус, остановившись в нескольких метрах от отца. — Кроме оружия у тебя больше ничего не осталось. Последние силы ты спустил на призыв своих «зверей-хранителей». Однако я поражён, — продолжал он размеренным тоном. — Не думал, что их возможно призвать. Всегда считал это лишь мифом. «Хотя всё больше мифов становится реальностью», — подумал он, вспомнив людей.

— Что ж, будь счастлив, теперь ты отнял у меня всё!

— Отнюдь, — тут же возразил Сибус. — У тебя осталась твоя жизнь. И я искренне прошу тебя, отец, одумайся и сдайся.

Амареон-Пэй даже рассмеялся, услышав столь наивное и глупое предложение. Этот сосунок никогда не изменится!

— Ни за что, — грозно сообщил он, понизив голос. — Я намерен вернуть то, что по праву моё, и биться буду до конца. Либо ты, либо я. Третьего не дано!

Владыка ринулся напролом. Сибус успел отскочить назад от первого взмаха клинка глефы, но рука Владыки пошла вверх, и его полоснуло второе лезвие. Глубокий порез взял своё начало от левого ребра, закончив правой ключицей. Но у Сибуса не было времени на то, чтобы стонать от боли — не успел он отойти от первого удара, как клинок вернулся и вонзился в живот. Во рту появился металлический привкус, и сквозь крепко стиснутые зубы пробилась кровь.

Амареон-Пэй безжалостно выдернул кинжал и со всей силы навалился на Сибуса, погнав его вперёд, пока противник не впечатался в каменную стену.

— Не недооценивай своего противника, мальчишка! — торжествуя воскликнул он, отойдя от сына.

Боль была жуткая, но Сибус продолжал стоять на ногах. Он чувствовал, как раны уже начинают затягиваться, и понимал, что если бы не Древняя Сила, то давно бы уже пал замертво. Одолеть отца голыми руками оказалось сложнее, чем он думал. У него нет даже возможности ответить на удар. Пусть Сила и ушла, но опыт, закалённый в боях, никуда не денется. А Сибусу же ещё ни разу не приходилось вступать в настоящий бой, он никогда не был воином. Но сейчас решается судьба всего народа — отступать нельзя.

Сибус кинул взгляд на глефу отца и сосредоточился только на ней, мысленно призывая оружие обратно. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул, абстрагируясь от окружающего его пространства и острой боли, блуждающей по телу. Тьма начала поддаваться. Сибус чувствовал её бархатистое прикосновение, а затем ощутил холод стали в своей руке. Осознание того, что он сжимает вовсе не серебристое древко глефы, пришло не сразу. Даже после того, как он открыл глаза и увидел в своей руке меч. Это был на удивление лёгкий серебряный меч. На конце рельефной рукояти и её «сердцевине» блестели два больших круглых рубина кроваво-красного цвета в золотом ареоле. Вдоль плоской поверхности лезвия в тонкую полоску протягивались золотые письмена.

Последующие события происходили столь стремительно, что Сибус не успевал следить за их ходом. Он словно выпал из реальности, пока меч в его руке отражал один удар за другим. Казалось, его тело двигалось само по себе. Оно словно знало, что и как нужно делать, какие движения совершать, как наносить удар и защищаться. На мгновение в голове возникла мысль, что это меч каким-то образом управляет его телом. Сибус опустился на колено, отражая очередной удар Владыки, и только теперь заметил, что рубин у основания рукояти светился. Он загорался каждый раз, когда стальные лезвия грозили вонзиться в его плоть. Лишь осознав это, он почувствовал связь со своим приобретённым оружием. От его рукояти исходили мельчайшие импульсы, сообщающие телу необходимую информацию.

Амареон-Пэй начинал выдыхаться. Его движения становились грузными и неповоротливыми. Всё чаще острый клинок глефы гулко ударялся о пол, в то время как меч Сибуса всё больше придавал сил и уверенности своему хозяину. Ещё несколько неосторожных выпадов, и лезвие меча оставило длинный глубокий порез под рёбрами Амареон-Пэя. Ноги его подкосились, оружие выпало из рук, и Владыка свалился на пол. Он сидел на коленях, накрыв одной рукой кровоточащую рану и опираясь о пол другой. Остриё меча прижалось к его горлу и надавило на кожу, заставляя владыку поднять взгляд и отклониться назад. Это был конец.

— Чего же ты ждёшь? — хриплым голосом бросил Амареон-Пэй. — Ну же, убей меня!

Сибус до боли стиснул рукоять своего меча и надавил сильнее, окрасив лезвие красной жидкостью. Он хотел, он жаждал вонзить его глубже, проткнув шею насквозь, но рука предательски задрожала. Всё же он был его отцом. Пусть и не таким, какого он всегда желал, но всё же отцом. И за все злодеяния, что Он совершил, будучи правителем, смерть была бы слишком простым наказанием.

Сибус отвёл меч в сторону.

— Нет, — заявил он, глядя на отца сверху вниз презрительным и в тоже время сочувствующим взглядом. — Я не собираюсь тебя убивать. Теперь твою будущую судьбу решит Верховный суд.

Воцарилась тишина, оповещающая окончание боя. Среди раненых и убитых, среди багровых рек и разрушений, последние секунды былой власти некогда Великого Владыки Теней утекали вместе с его кровью. Мир Теней больше не будет прежним.

ЭПИЛОГ

Путешествие Кэсси осталось незамеченным. Она всегда вставала раньше своих родителей, поэтому их нисколько не смутило отсутствие дочери рано утром. Зато в колледж Кэсси не попала. Стоило ей оказаться в своей комнате — благодаря Иллабису, который помог ей вернуться обратно, — как куча смс-сообщений обрушалась на её телефон, извещая о пропущенных звонках Мэрил. Теперь она была единственной, кто замечал отсутствие Кэсси, и кому она всё ещё была нужна. Даже несмотря на то, что в ней больше нет кристалла.

Без Древней Силы внутри жить стало действительно легче. Кэсси больше не просыпалась от жара в груди, зато она не могла уснуть от щемящего чувства потери. Все выходные Кэсси провела валяясь в кровати. И провалялась бы так всю оставшуюся жизнь, если бы в комнату не зашла мама и не прервала её упоение жалостью к себе.

— Кэсси, к тебе пришли, — сообщила мать девушки, заглянув в комнату.

— Мэрил? — Кэсси нехотя поднялась с кровати, проводя рукой по волосам. Пальцы зацепились за спутанные пряди.

— Нет. Это какой-то мальчик, он сказал, что учится с тобой в колледже.

— Мальчик? — удивилась Кэсси, с недоверием уставившись на мать. Последний парень, который стучал в парадную дверь этого дома, был во времена выпускного класса.

— Да. И его вид меня настораживает, Кэсси, — строго сказала мама, задерживая дочь в дверях. — Кажется, он из плохой компании… и этот мотоцикл. Не смей даже садиться на него, слышишь?

Но Кэсси уже неслась вниз по лестнице, не обращая на слова матери никакого внимания. Она открыла дверь, и её сердце споткнулось, пропустив удар. Перед ней стоял Мэтт. Осунувшийся, потрёпанный, с ссадинами на лице, но всё такой же обаятельный и с кривой ухмылкой на губах. На подъездной дорожке рядом с машиной отца красовался его мотоцикл. Боже, этот парень чокнутый, если разъезжает на байке в такой гололёд!

Кэсси моргнула пару раз, но мотоцикл не исчез. Мэтт тоже. Видя её замешательство, ухмылка Мэтта превратилась в самодовольную улыбку.

— Нет… — пробормотала Кэсси, отчаянно мотая головой. Она закрыла дверь прямо перед его носом и ринулась в свою комнату. — Нет, нет, нет…

— Кэссиди, подожди! — Мэтт вошёл в дом следом за ней. Он почти столкнулся с её матерью, когда поднимался по лестнице.

— В чём дело, молодой человек? — спросила она, преграждая ему путь.

Мэтт остановился на предпоследней ступеньке, переминаясь с ноги на ногу. Некогда принц Мира Теней теперь робеет перед человеческой женщиной, как мальчишка. «Какая ирония», — усмехнулся он собственным мыслям.

— Всё в порядке, миссис Лоуренс, — заверил её Мэтт. — Я… пришёл позаниматься. Кэсси согласилась подтянуть меня по нескольким предметам.

— Вот как? — губы миссис Лоуренс дрогнули в улыбке. — А мне уже начало казаться, ей самой скоро потребуется помощь в учёбе. В последнее время она совершенно её забросила.

Мэтт вежливо улыбнулся, пожав плечами, и поспешил в комнату Кэсси, преодолевая последнюю преграду в виде закрытой двери. Она толкнула Кэсси в спину, и та попятилась назад, когда Мэтт зашёл в её комнату.

— Теперь только в окно, — усмехнулся он, закрывая за собой дверь.

— Что теперь тебе нужно?

— Ты.

Сердце Кэсси сжалось. Ему не стоит говорить так двусмысленно. Она запрещала себе даже мечтать об этом моменте, а теперь Мэтт стоит перед ней.

— Ты не можешь вот так просто появляться в моей жизни, когда тебе вздумается! Не тогда, когда я… когда я пытаюсь научиться жить без тебя, — голос Кэсси дрогнул, и она с трудом подавила слёзы. Девушка повернулась к Мэтту спиной и подошла к окну.

Ей уже начало казаться, что она права. Что чувства — не что иное, как временное помешательство, игра гормонов, обычное явление, которое утихнет со временем. Но не проходило и дня, чтобы Кэсси не думала о Мэтте. Она не могла поверить, что он настолько жесток и безразличен как говорил о нём Иллабис. Разве стал бы он восставать против собственного отца, когда власть досталась бы ему естественным путём.

— Кэссиди, — вкрадчивый голос Мэтта отвлёк её от размышлений, — посмотри на меня, — попросил он.

Кэсси помотала головой.

— Уходи.

Ей хватило приключений на всю жизнь. Если он опять влип в очередную историю, пусть разбирается без неё.

— Пожалуйста, выслушай меня, — взмолил Мэтт. Он впервые испытывал настолько глубокое чувство вины. Он понимал, что заслужил такое отношение к себе, он сделал всё, чтобы она возненавидела его. — Я пришёл не для того, чтобы снова использовать тебя. И мне чертовски жаль, что между нами началось всё именно так.

— Началось? — Кэсси кинула на Мэтта сердитый взгляд. — Всё, что между нами началось, это обоюдная ненависть.

— Ауч! — Мэтт в театральном жесте положил руку на сердце. — Я никогда не ненавидел тебя, Кэссиди.

Девушка обессилено вздохнула.

— Твои поступки говорят об обратном. — Кэсси старалась придать уверенности голосу, но отталкивать от себя парня давалось безумно тяжело.

— Какая же ты упрямая! — Мэтт провёл рукой по взъерошенным волосам. — Ты не понимаешь, ты не знаешь всего. Я думал только о том, как защитить тебя. — Он сделал шаг в сторону Кэсси, но она попятилась назад.

— Как скажешь. — Кэсси пожала плечами, изображая безразличие. — Как бы там ни было, всё закончилось, и я не понимаю, зачем ты здесь.

— Я уже сказал тебе: мне нужна ты.

Кэсси вздрогнула. Она осмелилась посмотреть на Мэтта и тут же пожалела об этом. Его взгляд казался слишком искренним. Ещё никогда она не видела его таким серьёзным. Точнее, внушающим доверие. Настолько, что его слова звучали так, словно он имеет в виду именно то, что говорит, а не пытается её задеть.

— Вероятно, принц Мира Теней и может иметь всё, что захочет, но я не твоя вещь, Мэтт! Я…

— Ты — моя! — Мэтт подошёл к Кэсси и взял её лицо в свои ладони. Она посмотрела на него, и её серо-зелёные глаза заблестели от слёз. Его заявление не звучало как каприз избалованного принца. Напротив, голос Мэтта прозвучал с болезненным надрывом, словно он боялся потерять её в любую секунду. — Я слишком поздно понял это, слишком долго отрицал… Но я здесь ради тебя.

— Но я не понимаю. Всё, за что ты боролся...

— Не имеет смысла без тебя, — закончил вместо неё Мэтт.

— Здесь что-то не так, — нахмурилась Кэсси.

Парень издал смешок.

— Кэссиди, я душу тебе изливаю, а ты говоришь, здесь что-то не так?

Однозначно. Мэтт, которого она знала, никогда бы не сказал ей таких слов. Но ведь что-то заставило его вернуться.

— Всю свою жизнь меня окружают люди, которые делают и говорят только то, что от них ожидают. Отец, для которого важнее власть, чем его сыновья. Слуги, потакающие каждой прихоти. Адора, жаждущая лишь места на троне... — Мэтт вздохнул, переводя дух. Впервые довериться кому-то — шаг в неизвестность. Что если Кэсси никогда его не простит. — Я не шутил, когда назвал тебя своим Солнцем, помнишь? И хоть ты постоянно споришь со мной, — он усмехнулся и погладил её по щеке, — и что бы я тебе ни сказал, ты найдёшь кучу опровержений... Но ты всегда была готова мне помочь, даже несмотря на моё потребительское отношение. Теперь моя очередь заботиться о тебе.

Кэсси уже открыла рот, чтобы возразить, но Мэтт приложил указательный палец к её губам.

— Не вздумай ничего сказать, — рассмеялся он и склонился к Кэсси. Она ещё не успела прийти в себя после его слов, как он уже целовал её. И даже секунды спустя Кэсси ощущала лишь вкус его губ и ничего больше.

Мэтт жаждал этого мгновения так долго. Он упивался нежностью и мягкостью её губ, теплом и хрупкостью её тела. Когда руки Кэсси обвили его шею, а пальцы оказались в волосах, его охватила новая волна желания. Теперь он точно знал, что никогда не отпустит Кэсси, и никогда не позволит своему тёмному прошлому ворваться в его новый мир, где у него есть персональное Солнце.

Кэсси с огромным трудом прекратила поцелуй и задыхаясь уставилась на Мэтта. Если бы не его крепкие руки на её пояснице, она бы давно потеряла равновесие. Его долгожданная и в то же время такая внезапная близость разрушила все защитные барьеры. Всё, чего ей хотелось, это полностью отдаться его власти, стать для него той, кто подарит ему настоящую любовь и заботу. Она всегда считала, что в ней не осталось ни того, ни другого, но Мэтт смог вдохнуть в неё жизнь, едва не забрав её.

— Если… — Кэсси сделала вдох. — Если ты снова уйдёшь, я этого не переживу. Не в этот раз. — Она не была уверена, что поступает правильно, открываясь ему. Она так долго прятала свои чувства, боясь казаться уязвимой. Но теперь ей отчаянно хотелось поверить его словам.

— Тихо… — прошептал Мэтт и прижал девушку к себе, поглаживая её по волосам. — Я останусь с тобой навсегда. По крайней мере, до тех пор, пока ты не захочешь, чтобы я ушёл.

— Мне кажется даже в этом случае, ты меня не послушаешь, — проговорила Кэсси, уткнувшись в его грудь

— Да, мне тоже так кажется, — усмехнулся Мэтт.

Они стояли, утопая в объятьях друг друга среди океана тишины, и, казалось, время остановилось. Всё, что уже было, и что ещё будет — ничего не имело значения. Этот момент был вне времени и вне жизни. Нет, этот короткий миг и был целой жизнью.

Внезапно Кэсси почувствовала через кофту Мэтта, как его сердце забилось быстрей. Он взял её за плечи и аккуратно отодвинул от себя, чтобы видеть её глаза.

— Я люблю тебя, Кэссиди, — сказал он.

Она испуганно уставилась на Мэтта. Он тепло улыбнулся ей и дотронулся до её щеки так осторожно, словно боялся спугнуть. Кэсси едва заметно вздрогнула. Неужели всё это происходит по-настоящему?

— Я тоже тебя люблю, — сорвалось с её губ.

— Конечно, ты любишь меня, — уверенно заявил Мэтт и одним быстрым движением взял Кэсси на руки. Ребро болезненно напомнило о себе, но Мэтт проигнорировал это. Девушка лишь успела вскрикнуть, крепко вцепившись в парня. — Если бы ты не любила меня, я бы погиб при первой же потере моих сил. — Он уложил девушку на кровать, снова целуя её. До сих пор не верилось, что теперь он может делать это беспрепятственно. Хотя препятствие всё же нашлось: Кэсси упёрлась ладонями в его грудь и оттолкнула его.

— Может, сначала расскажешь, как тебе удалось вернуться? — попросила она.

Мэтт разочарованно выдохнул и перекатился на спину, ложась рядом с Кэсси.

— Это долгая история.

— Но ведь нам теперь некуда спешить. — Кэсси вдруг охватила паника, она привстала на локтях, изучая необычайно умиротворённое лицо Мэтта. — Так ведь?

Парень тихо рассмеялся.

— Успокойся. — Он притянул Кэсси к себе, и она уютно устроилась на его плече. — Теперь здесь мой дом.

— Но ведь ты наследник трона, ты нужен своему народу, — не понимала Кэсси. Конечно, ей льстило, что он бросил всё ради неё, но в то же время мысль о том, что он пожертвовал всем, тяготила.

— Моему народу нужен справедливый и честный правитель. На эту роль отлично подходит мой брат.

— Сибус? Значит, он не вернул тебе Силу?

— Нет. Я не взял.

— Но почему? Ты ведь так этого хотел…

Грудь Мэтта тяжело поднялась и опустилась. Он крепче прижал Кэсси к себе.

— Я хотел не этого, Кэссиди. Я долго жил, словно с закрытыми глазами. Отец никогда не выпускал меня за пределы владений. Круг моих друзей ограничивался подданными и воинами при дворе. Но однажды я прозрел. Я увидел, в какой нищете живёт наш народ. Я узнал, что отец и… Ищейки питаются людскими душами, хотя в нашем мире люди — давно забытый миф. — Он издал лёгкий смешок. Ещё недавно он сам с трудом верил, что люди существуют, а теперь обнимает человеческую девушку. — Как бы там ни было, я понял, что с этим нужно что-то делать. Поэтому я похитил Силу отца, заключённую в кристалл, и спрятал её в маленькую девочку, в надежде вернуться в скором времени и закончить начатое.

Кэсси поморщилась, чувствуя свою ничтожность.

— Я была всего лишь перевалочным пунктом в таком масштабном плане.

— И этот перевалочный пункт затянулся на… сколько там прошло лет в твоём мире?

— Тринадцать, — без промедлений ответила Кэсси.

— Время вас не щадит… — задумчиво проговорил Мэтт.

Сердце Кэсси снова взволновано забилось о рёбра.

— Это значит, я умру раньше тебя?

— Нет, — парень смеясь погладил её по волосам. — В этом мире я полностью подчиняюсь его законам. К тому же теперь я — человек.

— Как это возможно?

— Я отдал остатки Силы Сибусу. Это тело отвергало столь мощную сущность внутри себя. Так что я пожертвовал всеми своими способностями, только чтобы выжить в этом мире.

— Значит, больше никаких перемещений? — с нескрываемой досадой спросила Кэсси.

— Поверить не могу, — Мэтт уставился на неё, — это всё, что тебя волнует?

Кэсси улыбнулась его реакции.

— Это то, что меня абсолютно не волнует, — успокоила она Мэтта. — Но ты не должен был этого делать. — Кэсси чувствовала себя виноватой. Чем ещё ему пришлось пожертвовать только ради того, чтобы сейчас быть здесь?

— Не должен был, — согласился Мэтт. — Но я хотел этого. Отец больше не помешает, и Сибус отлично справится с задачей. Теперь в Мире Теней всё будет хорошо.

С души Кэсси упал камень. Не только потому, что всё наладилось, но и потому, что Мэтт оказался вовсе не бездушным избалованным принцем. Ради своего народа он рисковал своей жизнью.

— Я уверена, ты стал бы хорошим правителем.

— Может и так. — Кэсси почувствовала, как Мэтт пожал плечами. — Но ведь тебе я нужен больше? — Он вопросительно посмотрел на девушку.

— Жизненно необходим. — Кэсси потянулась к Мэтту и чмокнула его в губы.

— И всё? — с фальшивой обидой в голосе спросил он. Парень вмиг оказался над Кэсси и поцеловал её с таким отчаянием, будто нуждался в этом поцелуе, нуждался в Кэсси как в воздухе. Она схватилась за Мэтта, отвечая на его поцелуй так же страстно. Её руки опустились ниже, пока не нащупали край толстовки. Кэсси потянула за низ кофты, ощущая его гладкую горячую кожу. Мэтт на долю секунды оторвался от её губ, срывая с себя верхнюю одежду, и накинулся на Кэсси, издавая нетерпеливый рык.

— У тебя ещё есть шанс остановить меня, — проговорил он, обжигая её кожу горячим дыханием.

— Да, сейчас… — Кэсси ещё крепче обняла широкие плечи Мэтта. Она понимала, что сейчас не самый подходящий момент, но страх потерять его вновь лишал Кэсси самообладания.

Из горла Мэтта вырвался отчаянный стон. Он оторвался от Кэсси, что далось ему практически болезненно. Он поднялся с кровати и снова надел кофту. Кэсси наблюдала за ним с испуганным взглядом, а её щёки зарделись румянцем.

— Извини, — пробормотала она.

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 12 13 14 15 1617