Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья





Феликс Зальтен 6 страница



 

Все обитатели леса собрались в тесный кружок в глубине чащи, чтобы послушать рассказы Гобо.

Был тут и друг-приятель заяц, сын покойного зайца. В крайнем изумлении подымал он свои уши-ложки, боясь пропустить хоть слово, и вдруг ронял их бессильно, чтобы тут же снова поднять.

Сорока пристроилась на низеньком сучке молодого бука и внимала рассказчику с остолбенелым видом. В отличие от нее, сидевшая на ясене сойка вела себя неспокойно: она то и дело пронзительно вскрикивала, не в силах побороть изумление. Тут же находились и знакомые фазаны со своими женами и детьми. Они в безмолвном удивлении ворочали шеями, изгибая их и так и этак, и во все стороны летели от них золотые стрелы.

Без устали скакала по ветвям взволнованная белочка. Она то соскальзывала по стволу чуть не до самой земли, то взлетала до маковки дерева, то вдруг усаживалась столбиком на свой пушистый хвост, показывая белую грудку. Ей не терпелось прервать Гобо, чтобы высказаться самой, но окружающие всякий раз призывали ее к порядку.

А Гобо рассказывал, как, оставшись без всякой помощи на снегу, он поджидал смерть.

- Собаки нашли меня, - говорил он. - Собаки - это самое страшное в мире. Их пасть полна крови, их голос полон гнева, они не ведают сострадания.

 

Свысока оглядев слушателей, он продолжал:

- Ну... с тех пор я не раз играл с ними, словно они мои родичи, и теперь я совсем не боюсь их. И все же, когда я слышу их лай, у меня по-прежнему начинает шуметь в голове и цепенеет сердце. Они далеко не всегда делают это с плохими намерениями, но их голос трудно выносить... - Гобо многозначительно замолчал.

- Ну, а что же было в тот раз? - с испуганным любопытством спросила Фалина.

- В тот раз собаки хотели растерзать меня, но тут явился Он!

Гобо сделал паузу, слушатели почти не дышали.

- Да, - сказал Гобо, - тут явился Он, прикрикнул на собак, и они отползли от меня прочь. Он прикрикнул еще раз, и собаки покорно легли у Его ног. Тогда Он поднял меня и, ласково прижимая к себе, понес...

- Что это значит - понес? - спросила Фалина.

Гобо принялся объяснять ей важно и обстоятельно.

- Да это совсем просто! - прервал его Бемби. - Ты погляди, Фалина, как это делает белочка, когда она скачет с орешком в лапах. Это и значит " нести".

Тут белочка сочла наконец возможным вставить слово.

- Один из моих кузенов... - начала она быстро. Но все вокруг закричали:

- Тише, тише, пусть Гобо продолжает!

Белочке пришлось замолчать. Она огорченно прижала к груди передние лапки и повернулась к сороке в надежде, что та выслушает ее в частном порядке.

- В самом деле... один из моих кузенов...

Но сорока просто-напросто показала ей спину. А Гобо все рассказывал о разных чудесах.

- Снаружи холодно, бушует непогода, а внутри тихо и тепло, как летом...

- Гхах! - проскрипела сойка.

- Снаружи льет дождь, все мокнет, а внутри хоть бы одна капля упала, и ты совсем сухой.

Сверкнув драгоценным оперением, фазаны в лад склонили головы набок.

- Снаружи все было покрыто толстым, пушистым снегом, а я находился в тепле, мне было просто жарко. Он кормил меня каштанами, картофелем, репой, даже сеном - словом, всем, чего я только мог пожелать.

- Сеном? - возбужденно и недоверчиво вскричали олени в один голос.

- Да, свежим сладким сеном, - повторил Гобо таким тоном, будто речь шла о самой обычной вещи.

В наступившей почти молитвенной тишине снова прозвучал тонкий голосок белочки:

- Один из моих кузенов...

- Да замолчишь ли ты! - закричали на нее хором.

И когда снова настала тишина, Фалина спросила брата:

- Откуда же брал Он зимой сено да и все остальное?

- Он выращивал, - важно ответил Гобо. - Он может вырастить все, что захочет и когда захочет. Чего бы Он ни пожелал - все тут же появляется перед Ним.

- Скажи правду, Гобо: неужели тебе не было страшно в Его присутствии?

Гобо покровительственно усмехнулся:

- Нет, дорогая Фалина, нисколько. Я знал, что Он не сделает мне ничего дурного. Зачем же мне было бояться? Вы все считаете Его злым, но Он вовсе не злой. С теми, кого Он любит, кто верно служит Ему, Он удивительно добр. Никто в целом мире не может быть добрее Его.

Гобо все еще восхвалял доброту своего нового друга, когда из зарослей бесшумно выступил старый вождь. Гобо не заметил его, но все остальные увидели старого вождя и замерли в благоговейном испуге. А тот стоял недвижно, как бы ощупывая Гобо своими строгими, глубокими глазами.

- Его дети тоже любили меня, - рассказывал Гобо, - и Его жена любила меня, и все Его домочадцы. Они ласкали меня, давали мне есть разные лакомства, играли со мной...

Тут Гобо осекся, заметив наконец старого вождя. И в наступившей тишине старый вождь обратился к Гобо своим обычным, спокойным и властным голосом:

- Что это за полоса у тебя на шее?

Тут только все приметили на шее Гобо словно каемку из примятых, а частью вытертых волос. Гобо смущенно ответил:

- Это?.. Это след от красивого банта, который я носил... Это Его бант... Большая честь носить Его бант...

Старый вождь долго глядел на Гобо, проницательно и печально:

- Несчастный, - сказал он тихо, повернулся и вмиг исчез.

Воспользовавшись минутным замешательством, белочка опять принялась за свое:

- В самом деле... Один из моих кузенов тоже побывал у Него... Он поймал моего кузена и долго держал взаперти... О, очень долго. Но как-то раз мой кузен...

Никто не стал слушать белочку, все расходились в глубокой задумчивости и смятении.

Нежданно-негаданно появилась Марена.

В ту зиму, когда исчез Гобо, она была почти взрослой девушкой, но с тех пор никто не видел ее - она держалась особняком, предпочитая одинокую дорогу.

Она осталась такой же худенькой и потому выглядела совсем юной. Но она была серьезна, тиха и превосходила всех сверстниц мягкой сдержанностью. Сейчас она узнала от белочки, сойки, дрозда и сороки, что в лес вернулся Гобо, переживший удивительные приключения, и пришла, чтобы повидать его.

Мать Гобо была польщена посещением Марены. Она переживала сейчас лучшую пору своей жизни: весь лес говорил о ее сыне, она наслаждалась славой и требовала, чтобы каждый признавал Гобо самым умным, самым достойным, самым лучшим в целом свете.

- Что скажешь, Марена? - приветствовала она гостью. - Что скажешь ты о Гобо? - Не дожидаясь ответа, она продолжала: - Ты помнишь, тетя Неттла ни во что не ставила Гобо, и потому лишь, что он чуть дрожал во время морозов. Помнишь, она предсказывала, что он не принесет мне радости?

- Но вы хлебнули немало горя с Гобо, - заметила Марена.

- Это все позади! - воскликнула мать, от души удивленная, как можно вспоминать теперь подобные пустяки. - Ах, мне до слез жаль бедную тетю Неттлу! Умереть, так и не увидев, каким стал мой Гобо!

- Да, бедная тетя Неттла, - тихо сказала Марена. - Грустно, что ее нет среди нас.

Гобо с удовольствием слушал похвалы, которые расточала ему мать, они ласкали его, словно солнечное тепло.

- Даже старый вождь приходил, чтобы взглянуть на Гобо, - продолжала мать таинственным шепотом. - А ведь он никогда не показывался среди нас... Но ради Гобо он пришел.

- Почему он назвал меня несчастным? - сказал Гобо недовольным тоном. Хотел бы я знать, какой в этом смысл?

- Оставь! - утешила его мать. - Он стар и чудаковат.

Но Гобо никак не мог успокоиться:

- Я все время ломаю над этим голову. Несчастный! Какой же я несчастный? Я очень счастливый. Я видел и пережил больше, чем все вы, вместе взятые! Я лучше знаю мир и лучше знаю жизнь, чем любой из обитателей леса. Как ты полагаешь, Марена?

- Без сомнения, - убежденно сказала Марена. - Этого никто не сможет отрицать!..

С тех пор Гобо и Марена стали ходить вместе.

Бемби искал старого вождя. И в ночную пору, и в предрассветные часы, и на утренних зорях блуждал он нехожеными тропами один, без Фалины.

Порой его еще тянуло к Фалине и он с прежним удовольствием гулял с ней, слушая ее болтовню, обедал с ней на поляне или на лесной опушке, но это уже не захватывало его целиком.

Раньше, поглощенный близостью Фалины, он лишь очень редко, мельком, думал о встрече со старым вождем. Сейчас, разыскивая его по всему лесу, он почти не вспоминал о Фалине.

Слово, которое старый вождь сказал Гобо, неотвязно звучало в ушах Бемби. С самого своего возвращения Гобо причинял Бемби острое беспокойство. Было что-то жалкое и мучительное в его облике. Бемби ни на миг не оставляла боязнь за Гобо, перед которым он испытывал странное и необъяснимое чувство стыда.

Когда ему доводилось теперь бывать в обществе Гобо, простодушного, самодовольного, наивно-высокомерного Гобо, в уме его неотступно звенело слово: " Несчастный! " Он не мог выкинуть это слово из головы.

Однажды темной ночью Бемби был остановлен пронзительным вскриком своего старого приятеля сыча. Разыграв, по обыкновению, испуг, Бемби вдруг смекнул, что ночной летун может быть полезен ему в его поисках.

- Не знаете ли вы случайно, где сейчас старый вождь? - спросил он сыча.

Сыч проворчал, что не имеет об этом ни малейшего понятия, но Бемби показалось, что голос его звучит неискренне.

- Нет, - сказал он, - я вам не верю. Вы так умны, вам известно все, что творится в лесу. Можете ли вы не знать, где находится старый вождь!

Сыч, крайне польщенный, тесно прижал перышки к телу и стал совсем крошечным и гладким.

- Само собой разумеется, мне это известно, - проговорил он тихо и важно, но я не смею разглашать тайну...

Бемби принялся упрашивать:

- Я не выдам вас, да и могу ли я при моем глубоком к вам уважении...

Сыч, снова превратившийся в пушистый, мягкий серо-коричневый шарик, повращал своими умными большими глазами, как и всегда, когда ему приходилось что-либо по душе, и сказал:

- Так-так. Значит, вы меня уважаете. А за что, позвольте спросить?

- За вашу мудрость, - искренне сказал Бемби. - Кроме того, за вашу всегдашнюю веселость и приветливость и еще за то, что вы так искусно умеете пугать окружающих. Это так умно, необыкновенно умно! Если бы я обладал вашим талантом, это принесло бы мне большую пользу.

Сыч глубоко погрузил клюв в грудное оперение - он был счастлив.

- Ну, - сказал он, - мне известно, что старый очень расположен к вам.

- Почему вы так думаете? - спросил Бемби, и сердце его радостно забилось.

- Я совершенно уверен в этом, - ответил сыч. - Он от души расположен к вам, и я полагаю, это дает мне право открыть вам его местонахождение.

Он снова стянул свои перышки к телу, словно ожидая, что его в благодарность погладят.

- Знаете ли вы ров, заросший ивами?

- Да, - кивнул Бемби.

- А знаком ли вам молодой дубняк по ту сторону рва?

- Нет, - признался Бемби, - я еще не бывал на той стороне.

- Тогда слушайте меня внимательно, - прошептал сыч. - По ту сторону рва растет дубняк. За дубняком раскинулся кустарник, много кустарника: орешник, бузина, боярышник и бирючина. А посреди лежит старый, поверженный ветром бук. Там вы и должны искать. Но смотрите не выдавайте меня!

- Под стволом? - ошеломленно повторил Бемби.

- Ну да! - засмеялся сыч. - Ведь ствол лежит поперек глубокой ямы. Там вы и найдете старого вождя.

- Спасибо вам! - сказал Бемби от всего сердца. - Не знаю, сумею ли я отыскать его по этим приметам, но тысячу раз благодарю вас.

И он быстро побежал прочь. Сыч бесшумно следовал за ним и вдруг заорал над самым его ухом:

- У-ик! У-ик! У-ик!

Бемби всего передернуло.

- Вы испугались? - осведомился сыч. - Я напугал вас?

- Да... - пролепетал Бемби, и на этот раз он сказал правду.

Сыч заворковал, очень довольный:

- Я только хотел еще раз напомнить вам - не выдавайте меня.

Но Бемби уже бежал дальше.

Когда он достиг края рва, из темной, мрачной глуби нежданно и бесшумно вырос перед ним старый вождь.

- Меня уже нет там, куда ты стремишься, - сказал он. - Что тебе нужно от меня?

- Ничего,.. - пробормотал Бемби, охваченный внезапной робостью. - О... ничего особенного...

После короткого молчания старый сказал мягким голосом:

- Но ты ищешь меня не первый день. Вчера ты дважды прошел совсем близко от меня, а сегодня ты едва не задел меня, пробираясь через валежник у лисьей норы.

- Почему... - Бемби собрал все свое мужество. - Почему вы так сказали тогда о Гобо?..

- Ты что же, думаешь, я не прав?

- Нет, я чувствую, что это правда!.. - страстно воскликнул Бемби.

Старый вождь чуть приметно кивнул. Глаза его еще никогда не глядели на Бемби так благосклонно, и Бемби, осмелев, повторил:

- Но почему? Вот что я не могу понять!

- Довольно и того, что ты чувствуешь это. Придет время - и ты все поймешь. Прощай.

Вскоре уже все обитатели леса стали замечать странное и опасное поведение Гобо.

Ночью, когда все бодрствовали и бродили по лесу, Гобо спал. Зато днем, когда каждое разумное существо ищет укрытия, чтобы выспаться и отдохнуть, Гобо без малейшей опаски выходил из чащи и стоял посреди поляны в ярком свете солнца, сохраняя полное душевное спокойствие.

Бемби не мог больше терпеть подобное безрассудство.

- Ты что же, совсем не думаешь об опасности? - спросил он Гобо.

- Нет, - отвечал Гобо, - для меня ее просто не существует.

- Ты забываешь, дорогой Бемби, - вмешалась тетя Энна, - ты забываешь, что Он лучший друг моего Гобо. Вот почему Гобо может позволить себе гораздо больше, чем ты или кто другой. - И тетя Энна победоносно огляделась.

Однажды Гобо сказал ему доверительно:

- Странные порядки у вас тут в лесу: каждый кормится когда попало и где попало.

- А как же может быть иначе? - не понял Бемби.

- Что касается меня, - самодовольно сказал Гобо, - то я привык, чтобы еду мне приносили в положенное время и приглашали меня откушать.

Бемби с состраданием взглянул на Гобо. Затем он перевел взгляд на тетю Энну, Фалину и Марену, но те лишь посмеивались, восхищенные словами Гобо.

- Мне кажется, - сказала Фалина, - тебе будет особенно трудно привыкнуть к зиме, Гобо. У нас тут зимой не водится ни свежего сена, ни картофеля, ни репы.

- А ведь верно, - задумчиво произнес Гобо. - Мне это как-то не приходило в голову. Я даже представить себе не могу, каково это будет зимой. Должно быть, ужасно!..

- Не надо преувеличивать, - спокойно сказал Бемби. - Иной раз, правда, приходится трудно, но ничего ужасного в этом нет.

- Ну, - высокомерно сказал Гобо, - если мне будет трудно, я просто-напросто опять отправлюсь к Нему. Почему я должен голодать? Это не в моих привычках.

Бемби молча отвернулся и пошел прочь.

Когда Гобо остался наедине с Мареной, он заговорил о Бемби.

- Он не понимает меня, - жаловался Гобо. - Милый Бемби думает, что я все тот же маленький, глупый Гобо, каким он меня знал когда-то. Он никак не может взять в толк, что из меня вышло нечто не совсем обычное, что я не такой, как все. Далась ему эта опасность! Он, конечно, говорит из добрых побуждений, но пусть он раз и навсегда усвоит, что опасность существует только для него и ему подобных, но не для меня.

Марена во всем соглашалась с Гобо. Она любила его, и Гобо любил ее, они были очень счастливы друг с другом.

- Видишь ли, - продолжал Гобо, - никто не понимает меня так хорошо, как ты. Конечно, мне не на что жаловаться, меня уважают и чтут повсеместно. Но ты, ты понимаешь меня лучше всех. Сколько ни рассказываю я другим о Его доброте, они все равно остаются при своем...

- А я всегда верила в Него! - мечтательно сказала Марена. - Разве ты не помнишь, что мы говорили о Нем незадолго до твоего исчезновения? И я сказала тогда, что настанет время, и Он придет к нам в лес и будет играть с нами...

- Не-ет, - протянул Гобо, - этого я не помню.

Минуло несколько недель. Раннее хмарное утро застало Бемби и Фалину, Гобо и Марену в родном орешнике, неподалеку от поляны. Бемби и Фалина только что вернулись с прогулки; миновав старый дуб, они стали подыскивать себе место для ночлега, как вдруг столкнулись с Гобо и Мареной. Гобо держал путь на поляну.

- Оставайся-ка лучше с нами, - сказал Бемби. - Скоро взойдет солнце, сейчас никто не выходит на волю.

- Вот как! - усмехнулся Гобо. - Но я уж не раз говорил тебе, что другие мне не указка.

Он двинулся своей дорогой, Марена последовала за ним.

- Пусть делает, что ему угодно! - в сердцах сказал Бемби Фалине. Пойдем!..

Но не успели они и шага шагнуть, как с другой стороны поляны послышался пронзительный, предостерегающий крик сойки.

Бемби вмиг повернулся и кинулся вслед за Гобо. Он настиг его и Марену почти у самого дуба.

- Слышишь? - крикнул Бемби.

- Ты о чем?.. - озадаченно спросил Гобо.

Снова пронзительно закричала сойка.

- Неужели ты не слышишь? - повторил Бемби.

- Ах, ты о сойке!.. - спокойно сказал Гобо. - Но какое мне до нее дело?

- Это опасность! - пытался внушить ему Бемби. - Пойми ты - опасность!

Но вот затрещала сорока, за ней вторая, а вскоре и третья вплела свой стрекот в их тревожный переклик. Еще раз прокричала сойка, а высоко в воздухе подала свой сигнал ворона.

Теперь и Фалина принялась уговаривать брата:

- Не выходи, Гобо! Это опасно! Останься здесь! Ну будь таким милым! Останься сегодня с нами... Ведь там опасность!

Но Гобо только посмеивался:

- " Опасность"!.. " Опасность"!.. Какое мне дело до вашей опасности?

И тут Фалине пришла хорошая мысль:

- Пусть тогда один из нас выйдет первым, чтобы мы хоть знали...

Не успела Фалина договорить, как Марена одним прыжком выскочила из укрытия.

Все трое стояли и смотрели ей вслед. Бемби и Фалина - затаив дыхание, Гобо - с нарочито покорным видом.

Они видели, как Марена медленной, колеблющейся походкой шаг за шагом продвигалась к поляне. Высоко подняв голову, она во все стороны обнюхивала воздух.

Внезапно - молниеносный поворот, высокий прыжок, и словно мощным порывом ветра ее внесло обратно в чащу.

- Он!.. Он там! - лепетала она прерывающимся от ужаса голосом. - Я... я видела Его... Он там, по ту сторону, у ольхи...

- Надо бежать! - вскричал Бемби.

- Бежим, Гобо! - взмолилась Фалина.

А Марена беззвучно шептала:

- Прошу тебя, Гобо, бежим отсюда... я прошу тебя...

Но Гобо оставался невозмутим:

- Бегите, кто вас держит! А я пойду к Нему навстречу, чтобы приветствовать Его!

И он тут же без колебаний двинулся вперед.

Охваченные страхом за Гобо, остались стоять и видели, как уверенно и неторопливо вышел он на поляну.

Спокойно стоя посреди поляны, Гобо взглядом отыскивал ольху. Вот он радостно вскинул голову, видимо приветствуя своего друга, и тут грянул гром. Гобо подкинуло в воздух, он стремительно повернулся и неверными прыжками бросился обратно в чащу.

Бемби, Фалина и Марена всё еще стояли, оцепенев от ужаса, когда мимо них промчался Гобо. Они услышали его свистящее дыхание, враз повернулись, нагнали Гобо и, заключив его в середину, понеслись дальше.

У старого дуба Гобо упал.

Они сразу остановились: Марена рядом с Гобо, Бемби и Фалина немного поодаль.

Гобо лежал с развороченным боком. Слабым, неверным движением приподнял он голову.

- Марена... - проговорил он с трудом. - Марена... Он не узнал меня... Голос его прервался.

Буйно и грозно зашумели кусты на краю поляны. Марена наклонилась к Гобо:

- Он идет, Гобо, Он идет... Вставай же, ты должен встать!..

Гобо еще раз попытался приподнять голову, засучил ногами и сник.

С треском, шорохом, свистом раздвинулись кусты - и вышел Он.

Марена увидела Его совсем близко. Медленно и бесшумно ступила она назад и скрылась в кустах орешника, затем легкими, неслышными скачками устремилась к Бемби и Фалине.

На пути она еще раз оглянулась и увидела, как Он склонился над поверженным и схватил его.

Затем раздался звенящий предсмертный крик Гобо.

Бемби был один. Он шел на реку, тихо катившую свои воды между густыми тростниками и старыми ветлами. С тех пор как Бемби избрал одинокую дорогу, он все чаще и чаще приходил сюда. Здесь не было проторенных троп, и ему не грозила встреча с кем-либо из родичей. Он очень изменился за последнее время: посуровел и погрустнел, жизнь представлялась ему безнадежно мрачной. Он и сам не понимал, что с ним происходит, да и не пытался разобраться в этом. В голове его бродили какие-то смутные, сбивчивые мысли, но раздумье приносило лишь усталость.

Бемби имел обыкновение подолгу стоять на речном берегу. Ему нравилось наблюдать течение воды на излучине; прохладное дыхание волн несло с собой незнакомый, горьковатый аромат, успокаивающий и освежающий душу. Бемби стоял и смотрел на уток, которых тут было множество - настоящее утиное царство! Они беспрерывно переговаривались друг с дружкой, всегда любезно умно и серьезно. Матери все время учили и воспитывали малышей, без устали сообщая им всё новые и новые полезные сведения. Порой то одна, то другая мать подавала сигнал опасности. Утята, не мешкая, кидались врассыпную, совершенно беззвучно и очень быстро.

Бемби видел, как малыши, еще не умевшие летать, задавали стрекача в густом камыше. Они продвигались так ловко и осмотрительно, что ни одна камышинка не могла выдать их предательским вздрогом. И там и здесь маленькие темные тела быстро прошмыгивали в ситник. Короткий зов матери - и вся ватага вихрем неслась назад. В один миг выводок был в сборе и вновь принимался осторожно крейсировать в заводи. Бемби не переставал удивляться ловкой утиной повадке. Право, это было похоже на фокус!

Как-то раз после очередной тревоги Бемби спросил почтенную утку-мать:

- А чем была вызвана тревога? Я смотрел очень внимательно, но ровным счетом ничего не заметил.

- Ничего и не было, - ответила утка.

В другой раз сигнал тревоги подал маленький утенок. Издав две-три резкие ноты, он быстро повернулся, стрелой пронесся сквозь камыш и вышел на берег как раз в том самом месте, где стоял Бемби.

- Что случилось? - спросил Бемби. - Я ничего не заметил.

- Да ничего и не было, - ответил малыш.

Он не по годам умело отряхнул хвостовые перышки, искусно сложил над ними острые кончики крыльев и снова нырнул в воду.

Но Бемби был слишком высокого мнения об утках, чтобы поверить этим словам. Он понимал, что они более чутки и бдительны, чем он, у них острее слух и зорче взгляд. Когда он находился рядом с ними, его немного отпускало то постоянное, трудное напряжение, в котором он жил последнее время.

Бемби любил беседовать с утками. В отличие от других обитателей леса, они не любили судачить о пустяках. Они рассказывали о воздухе, о ветре, о далеких полях, где растут вкусные, сочные травы.

Несколько раз Бемби видел, как вдоль берега, подобно многоцветной молнии, проносился в воздухе неизвестный ему маленький летун. " Ш-р-р! " - тихонько, словно про себя, верещал зимородок, крошечная жужжащая точка. Он сиял голубым и зеленым, искрился красным, вдруг вспыхивал и исчезал. Восхищенный редкостным нарядом незнакомца, Бемби не раз окликал его, но тщетно.

- Напрасно вы стараетесь, - послышался из густого камыша голос водяной курочки, - он все равно не ответит.

- Где вы? - спросил Бемби, отыскивая ее взглядом в камыше.

- Я здесь! - послышался из ситника смешок водяной курочки. - Этот мрачный тип, которого вы только что звали, ни с кем не общается. Так что не трудитесь понапрасну.

- Он такой красивый! - сказал Бемби.

- Но скверный! - заключила водяная курочка, успевшая опять переменить место.

- Почему вы так думаете? - поинтересовался Бемби.

Совсем с другой стороны, из сухого, желтого тростника, прозвучал ответ водяной курочки:

- Его ничто и никто не интересует. Пусть хоть весь мир пойдет прахом. Он ни с кем не здоровается и не отвечает на приветствия. Он никогда не даст знать, что опасность близка. Он еще ни с кем не перемолвился словом.

- Бедняга... - сказал Бемби.

Водяная курочка продолжала; теперь ее веселый голосок звучал среди широких темных листьев кувшинок:

- Он думает, что его две-три красочки вызывают зависть, и не хочет, чтобы кто-нибудь разглядел его получше.

- Но вы тоже не даете на себя взглянуть, - заметил Бемби.

Тотчас водяная курочка предстала перед ним. Ростом невеличка, но изящно сложенная, в темном простеньком, блестящем от воды наряде, появилась она перед Бемби - подвижная, живая, забавная.

 

И вмиг скрылась под водой.

- Не понимаю, неужели можно так долго оставаться на одном месте! крикнула она и добавила уже из отдаления: - Это скучно и опасно!

И еще раз прозвучал ее голосок, но совсем в другой стороне:

- Больше двигаться!

Снова переменив место, водяная курочка весело заключила:

- Если хочешь долго жить и быть всегда сытым - нужно двигаться!..

Легкое покачивание былинок заставило Бемби насторожиться. Он пригляделся. На береговом откосе мелькнула чья-то рыжая шубка и скрылась в тростнике. И сразу почуял он горячий, острый запах лисицы. Бемби хотел крикнуть, предупреждающе стукнуть оземь копытом, но не успел. Зашуршали камыши, что-то бултыхнулось, и жалобно закричала утка. Бемби услышал ее отчаянное трепыхание, на миг утка возникла над травой, и Бемби увидел, что она изо всех сил хлещет лисицу крыльями по щекам. Затем борющиеся скрылись за береговым откосом. Но вот снова появилась лисица с добычей в зубах.

 

Голова утки бессильно поникла, ее крылья слегка трепыхались, но это нисколько не заботило лисицу. Искоса насмешливо глянула она на Бемби и скрылась в чаще.

Бемби стоял неподвижно. С громким кряканьем поднялись на воздух две старые утки. Водяная курочка изо всех сил подавала запоздалый сигнал тревоги. Казалось, ее голосок звучит одновременно в нескольких местах. Синицы на кустах взволнованно попискивали. В камыше потерянно шныряли утята. Над берегом, сверкая и переливаясь, летел зимородок.

- Простите! - вскричали утята. - Вы не видели нашу маму?

- Ш-р-р! - просвиристел зимородок. - Мне нет до нее дела! - и, вспыхнув пунцовым пламенем, исчез.

Бемби повернулся и пошел прочь. Он пересек пустырь, заросший рутой, миновал высокий смешанный кустарник, долго шел ореховой порослью, пока не оказался на краю глубокого оврага. Бемби перебрался через овраг и стал искать старого вождя. Давно уже, с самой гибели Гобо, не виделись они.

Наконец Бемби увидел старого и со всех ног кинулся ему навстречу.

Некоторое время они молча шли бок о бок. Затем старый спросил:

- Ну, часто среди ваших вспоминают о нем?

Бемби догадался, что тот имеет в виду Гобо.

- Не знаю... я почти все время один... - И нерешительно добавил: - Но я... я часто думаю о нем.

- Значит, ты теперь один?

- Да, - сказал Бемби и выжидательно посмотрел на старого. Но старый молчал. Они пошли дальше. Внезапно старый остановился.

- Ты ничего не слышишь?

Бемби прислушался. Нет, он ничего не слышит.

- Идем! - воскликнул старый и поспешно зашагал вперед.

Бемби следовал за ним. И снова старый остановился:

- Ты все еще ничего не слышишь?

На этот раз Бемби уловил какой-то невнятный шорох. Похоже было, что где-то пригнулись и резко распрямились ветви. При этом что-то пухло и мягко ударилось о землю. Бемби приготовился к бегству.

- Идем туда! - приказал старый и, повернувшись на шум, устремился вперед.

- А там не опасно? - спросил на бегу Бемби.

- Как же!.. - мрачно отозвался старый. - Там большая опасность!

Вскоре они увидели рослый куст черемухи. Ее ветки порывисто раскачивались вверх и вниз, словно кто-то дергал и тряс. Подбежав ближе, они обнаружили, что здесь пролегает небольшая просека. И в самом начале просеки, на земле, простерся друг-приятель заяц. Он то метался в разные стороны, то вдруг замирал, то снова начинал метаться, причем каждое его движение отзывалось на ветвях черемухи. Бемби приметил тонкую нить, похожую на побег или усик растения. Туго натянутая нить спускалась с ветки, другим концом захлестнув шею зайца.

Верно, друг-приятель заяц услышал, что кто-то идет. Он подскочил, упал, снова вскочил, порываясь бежать, но тут же кувырком полетел в траву и беспомощно забарахтался.

- Спокойно, друг заяц! Спокойно, это я! - сказал старый вождь мягким, исполненным сострадания голосом, пронявшим Бемби до самого сердца. - Только не двигайся! Главное - не двигайся!

Заяц послушался. Теперь он лежал совсем тихо, лишь из груди его вырывалось сдавленное, хриплое дыхание.

Старый взял губами ветку черемухи, пригнул книзу и наступил на ее конец. Плотно придавив ветку копытом, он одним ударом рогов переломил ее.

Затем повернулся к зайцу:

- Крепись, как бы больно тебе ни было. Склонив голову набок, он прижал один из рогов короны к затылку зайца, глубоко просунул его за ушами-ложками в мех и стал нащупывать петлю. Короткая судорога пронизала тело зайца. Старый тотчас его отпустил.

- Спокойно! - сказал он. - Дело идет о жизни!

Сызнова принялся он за свою работу. Заяц лежал тихо и неподвижно. Бемби следил за ними в молчаливом изумлении.

Рог старого далеко проник в мех зайца и нащупал наконец петлю. Опустившись на колени, старый сверлящим движением головы просунул рог глубоко в петлю, чуть ослабив ее хватку.



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.