Глава 2. Счастье. Пробуждение

Глава 2

Счастье

Ты лучше всего учишься тому, чему тебе больше всего нужно научиться самому.

Ричард Бах. Иллюзии

По отработанной годами привычке он открыл свой ежедневник. «Четверг, 28 сентября». Целомудренно чистый лист бумаги, не заполненный ни единой строчкой, ни одной пометкой на полях. Вчера начался новый отсчет времени в его жизни…

«Ах, да, – поморщился Клим и, захлопнув дневник, отложил его в сторону. – Кажется, в 11 утра нужно быть в больнице на первом курсе химиотерапии, или как там оно у них называется…» Перипетии сумбурного вечера и тяжелой ночи, пропитанной болью и бурей эмоций, резко сменились полным безразличием и вязкой апатией.

«Что там говорил Иван Иванович? Самым благоприятным фоном для обострения болевых ощущений являются неврозное состояние, психическая депрессия и страх. СТРАХ… – Холодный ночной кошмар опять зашевелился где-то в глубине черепной коробки, напоминая о своем присутствии горстью разбросанных на столе таблеток. – Не дождешься! – зло отрезал Клим невидимому собеседнику и отправил лекарства в мусорную корзину. – А звучит-то как отвратительно – неврозное состояние… Хорошо еще, что никто не видел этого жуткого приступа позорной слабости».

Клим с удовольствием принял прохладный душ, смывая с себя липкие остатки пережитого. «Да пусть они катятся ко всем чертям – больница, работа, обязательства и обстоятельства, включая этот проклятый диагноз! Все. Теперь я никому ничего не должен – только себе, а значит, буду делать то, что мне на самом деле хочется. Наконец-то. В первый и последний раз в жизни. Абсолютно прав был док, когда вещал о личных мотивациях и переключении внимания с болезни на что-то другое – то, что долгое время сознательно игнорировалось и не замечалось».

– К примеру, осень на море – давнишняя и радужная мечта, списанная в категорию нереальных и несбыточных, – он вслух подхватил свою мысль, уверенно забрасывая в дорожную сумку необходимые вещи. – Вечная нехватка времени, вечные «некогда» и «надо»!..

Когда он отдыхал в последний раз? Просто так – без сопровождающих поездки деловых встреч и переговоров? Пожалуй, в ранней юности, – он сам удивился такому неожиданному для себя открытию. А потом пошло-поехало: бизнес – деньги – бизнес. Сплошная и неразрывная цепь, добровольно наброшенная крепкой удавкой на шею.

«Клим Александрович у нас только одного не умеет – отдыхать! » – эта избитая фраза, от случая к случаю с гордостью произносимая его сотрудниками, теперь напоминала жалкий комплимент или, скорее, грустный реквием по его собственноручно похороненным желаниям.

Клим быстро, чтобы не передумать в последний момент, набрал по мобильному Трухина, отдал ему распоряжения на ближайшее время и заказал служебную машину. Он не любил поезда, поэтому по возможности всегда отдавал предпочтение скоростным трассам с изменчивой чередой пейзажей за окном автомобиля.

* * *

– Вот это сюрприз! – радостно пробасил на следующий день Маркиросян, заключая Клима в крепкие дружеские объятия. – Вот уж не ожидал – так не ожидал! Значит, все-таки выкроил свое драгоценное время?

Тенгиз Маркиросян – генеральный директор Севастопольской строительной компании, которую с «Викторией» связывали долгие партнерские отношения, принял Клима с характерным восточным гостеприимством, и его рабочий кабинет по мановению руки тут же превратился в волшебную скатерть-самобранку, уставленную дорогими напитками и хорошей закуской.

– Это для меня стало сюрпризом твое неожиданное эсэмэс-сообщение, – улыбаясь, сказал Клим.

– Какое еще эсэмэс? – Маркиросян удивленно округлил густые орлиные брови. – Ты что, дорогой, я не любитель этих детских игрушек – телефон предназначен для того, чтобы по нему звонить, а не письма писать! А вот ты куда пропал? Накануне я долго пытался до тебя дозвониться – и безрезультатно: в офисе тебя нет, мобильный не отвечает. Я просил передать, чтобы ты мне срочно, немедленно перезвонил. Кстати… – Тенгиз так и замер с открытой бутылкой «Хеннесси» в руке. – Раз ты мне так и не перезвонил, то как ты узнал, что мы сегодня открываемся?

– Я же тебе говорю – мне эсэмэска пришла, – с не меньшим удивлением ответил Клим, открывая в своем телефоне список полученных сообщений. – Я, конечно, заработался, но из ума еще пока не выжил. Сейчас найду… Где-то здесь было…

Он лихорадочно терзал мобильный, но, кроме навязчивой рекламной информации оператора связи и гневных обвинений обиженной Наночки, других сообщений не было.

– Ты будешь смеяться, но мой «вещдок» как в воду канул… – сконфуженно пробормотал Клим.

– Да оставь ты в покое телефон! – энергично прогудел Маркиросян, протягивая наполненную рюмку. – Неважно, какой такой «барабашка» тебе это письмо настрочил! Главное – что ты здесь и будешь отдыхать по полной программе, пока полностью не проветришь свои воспаленные мозги.

– А что, видно? – настороженно спросил Клим, испытующе глядя на товарища.

– Ты имеешь в виду свои мозги? – громко расхохотался Тенгиз. – Так они у тебя всегда были видными – с их помощью даже наш «Олимп» на свет появился! А вот устал ты, похоже, конкретно – иначе бы точно не приехал. Ну давай, начинай расслабляться и радоваться жизни. Значит, план такой: в шесть вечера торжественная часть, потом – большой сабантуй в честь открытия комплекса, а на завтра у нас намечено грандиозное катание на яхтах, так что ты вовремя, как никогда. Будет все, как ты любишь: море водки, устриц и красавиц!

– Сегодня я полностью в твоем распоряжении, – снова заулыбался Клим, сдаваясь в плен здоровой энергии жизнелюбивого Маркиросяна. – А вот завтра – извини. В последнее время устрицы и красавицы вызывают у меня изжогу, поэтому хочу прошвырнуться по другому, более безопасному маршруту.

– Значит, будем тебя лечить! – изрек Маркиросян и подытожил: – Э-э-э, дорогой, совсем плох стал… Ну как на такое может быть изжога? Или у тебя как с тем стаканом воды, который бывает и наполовину полным, и наполовину пустым – в зависимости от личного мироощущения…

– Ладно, ладно, великий мудрец! – засмеялся Клим. – Просто бывают случаи, когда заключенный узник вдруг начинает видеть не привычные тюремные решетки, а звезды, проступающие через них. Так вот, я хочу посмотреть на звезды.

* * *

Голова трещала, как раскаленный пивной котел. «Видно, активные и шумные мероприятия для меня уже точно остались позади», – грустно отметил про себя Клим, проснувшись в стерильно-чистом и пахнущем новизной гостиничном номере «Олимпа».

Презентация комплекса растянулась до рассвета, и теперь ему больше всего хотелось получить изрядную порцию свежего воздуха и просто послушать тишину. Он неторопливо собрался и вызвал Ильича – своего неизменного водителя, сопровождавшего его во всех командировках.

Слегка помятый после продолжительного банкета водитель не выразил особого восторга от перспективы дальней поездки, тем более солнце спряталось за свинцовые тучи и в воздухе повисло напряженное ожидание дождя.

– Это моя старая идея-фикс, поэтому – без вариантов, – отрезал Клим, усаживаясь в машину. Сколько раз, бывая в Севастополе, он откладывал эту поездку в долгий ящик, в глубине души тайно мечтая о том, что однажды – без спешки и гонки – он вернется туда, где много лет назад ощутил потрясающее чувство гармонии и покоя. Наконец это время настало – вот так совсем неожиданно…

С давних пор Клим коллекционировал наиболее яркие картинки своей жизни и бережно их складывал в сокровенную шкатулку памяти. Бриллиантом этой коллекции он считал мыс Фиолент – один из самых неповторимых уголков Крыма, расположенный на Гераклейском полуострове в 15 километрах от центра Севастополя.

Ему оказалось достаточно одного раза, чтобы на всю жизнь влюбиться в этот дикий, скалистый берег, хрустально-чистое море Яшмового пляжа. Клим до сих пор не мог забыть то острое ощущение восторга, которое он, 17-летний мальчишка, испытал, стоя на вершине горы и созерцая неземную красоту волшебного царства первозданной природы. Захватывало дух от величия скал почти стометровой высоты, громоздившихся над лазурным морем, хаоса серых валунов и белого песчаного дна с раскиданными по нему камнями, покрытыми причудливыми морскими водорослями. Это было действительно фантастическое зрелище!

Тогда его особенно впечатлили островерхий утес самого мыса Фиолент, огромный грот Дианы и старинный Георгиевский монастырь, расположенный прямо на кромке обрыва. Колоссальная энергетика этого места, тишина и благодатное спокойствие манили какой-то великой тайной, разгадать которую он так и не успел.

– Мы все склонны идеализировать и преувеличивать отдельные наши воспоминания родом из детства и юности, – изрек мудрый Ильич по дороге на Фиолент. – А потом, когда вырастаем и снова возвращаемся туда, где «деревья были большими», то оказывается, что все гораздо проще и примитивнее, чем когда-то казалось. В свое время я тоже лелеял старую мечту и очень хотел снова увидеть известную аллею пальм в Ялте, которая сохранилась в моих детских воспоминаниях как просторная дорога в бесконечность, окруженная исполинскими деревьями экзотической красоты. И что вы думаете? Когда я опять туда попал, уже взрослым и семейным человеком, то никак не мог понять, почему от этих самых обыкновенных, скудных и жиденьких пальм приходят в такой дикий восторг мои дети. Что они видят такого, чего я уже не могу разглядеть в этой жизни? Вот так, все проходит… – вздохнул водитель, останавливая машину возле скалистого утеса на подъезде к Фиоленту. – Да-а-а, а здесь действительно красота неописуемая!

– Как же иначе, Ильич, можно на это реагировать?! – восторженно воскликнул Клим, раскрывая объятия своему сокровенному желанию, наконец воплощенному в реальность. – Фиолент все тот же, просто я стал другим… Слушай, мне нужно побыть одному. Хотя бы несколько часов. Я так давно этого хотел!

Клим отпустил водителя, договорившись, что потом позвонит ему на мобильный.

Он подошел к самому краю обрыва и набрал полные легкие пьянящего эфира. Прозрачный осенний воздух был пропитан запахом моря, увядающих трав и тихой грусти, сотканной из незримых аккордов светлой, романтической мелодии. С высоты мыс Фиолент напоминал огромный живой организм, жизнь в котором пульсировала в согласии с невидимыми ритмами планеты. Медленно и тихо дышали большие скалистые горы, уходящие далеко за горизонт, что-то шептали заросли кустарников и деревьев, им вторило море…

Безотчетно повинуясь какому-то природному инстинкту, Клим вытянул вверх руки и замер, закрыв глаза. Он предоставил полную свободу энергии земли и неба путешествовать по его телу. Через несколько минут он почувствовал, как, подобно пустому и высохшему сосуду, наполняется целительной и всемогущей силой. Она невидимым ключом била из недр земли, проходила по ногам, струилась по позвоночнику и достигала своей высшей точки где-то на затылке, растекаясь приятной волной кругооборота опять по всему телу.

– Как хорошо! – Клим блаженно потянулся и открыл глаза. Только что память тела автоматически воспроизвела одну из забытых техник, которую он практиковал много лет назад, когда в азарте юношеского максимализма упорно пытался разгадать вечный философский вопрос Смысла Жизни.

«Ответ так и не нашелся, да и смысла уже нет, – с сожалением подумал Клим. – Обидно… Я скоро навсегда уйду, так и не узнав, зачем я вообще приходил на эту землю. Природа сама подсказывает, что смысл заключается в чем-то большем, наверняка гораздо большем, чем вся эта наша ежедневная мышиная возня под названием «Борьба за выживание». Никакого успокоения и ни малейшего самоудовлетворения от того, что останется после меня. Да и оставаться особо нечему… Громкое имя стабильной и успешной компании… Это круто! Хотя иногда кажется, что «Виктория» капля за каплей выпила из меня все жизненные соки, вытянула всю энергию и полностью подчинила своей власти. Взаимовыгодный бартерный обмен: я – ей, а она – мне. Я ей отдал самого себя – со всеми своими потрохами и с душой в придачу, а она мне щедро отплатила золотой монетой блестящей карьеры, громкого имени и круглого счета в банке».

Он опять разрешил себе думать о Смерти и даже попытался улыбнуться этой страшной и непонятной субстанции, чье зловонное дыхание не развеивалось даже чистым морским ветром и незримо витало вокруг него.

Когда-то на этом самом месте стоял другой Клим – молодой, задорный, дерзкий, полный смелых идей, грандиозных планов, цветных снов и откровенных желаний. Тогда его глаза горели каким-то сильным, внутренним огнем, за что друзья называли его «энерджайзером» – за неуемную жажду жизни и неутомимые фантазии.

«Батарейка села, – криво усмехнулся Клим своим нахлынувшим воспоминаниям, – а былой огонь превратился в холодный металл – в сталь, способную рубить, но не согревать».

То ли от передозировки свежего воздуха, то ли от собственных мыслей нахлынула опять головная боль и впилась в мозг металлическими колючками. Клим слегка пошатнулся и отступил от края обрыва. Приступ шел по нарастающей, поглощая рассудок и вызывая дурманящую тошноту. Он стал лихорадочно выворачивать карманы в поисках таблеток, пока не вспомнил, что весь комплект обезболивающих был благополучно забыт дома.

Боль становилась невыносимой – казалось, что голову сейчас разорвет на мелкие куски и разбросает по прибрежным скалам.

Он медленно вернулся к обрыву и посмотрел вниз, туда, где серый гранит сливался с морской синевой. «Один шаг – и все закончено… – мелькнуло в сознании. – Ни боли, ни мучений, ни томительного ожидания, а главное – этих навязчивых, убийственных, невыносимых мыслей…»

«…Только разбрызганные мозги по камням! » – ухмыльнулся внутренний голос, и Клим непроизвольно содрогнулся от выскочившего, как свежее фото из «Полароида», ужасного видения: алая кровь на темном граните, распластанное тело, расколотый череп…

Опять эта слабость… Проклятое малодушие, которое уже второй раз толкает на «подвиг». Он крепко потер виски, пытаясь унять сумасшедшую пульсацию, и стал медленно спускаться вниз к морю по самому крутому и опасному маршруту, известному еще с юношеских лет.

«По крайней мере все произойдет естественным путем! » – хихикнул голос, тут же заглушенный шорохом камней, скатывающихся из-под ног.

Конечно, на берег можно было спуститься и по-человечески – буквально в каких-то ста метрах находилась лестница, обеспечивающая туристам безопасный маршрут. Но адреналин рвался наружу и переполнял все естество – это было соревнование с природой, со Смертью – за Жизнь, а может – наоборот…

Цепляясь за колючие кустарники и срывая кожу с пальцев, нащупывая тонкие выступы на острых камнях и превозмогая пожар в голове, он метр за метром преодолевал крутой спуск, пока не оказался на берегу, практически незаметном из-за густого нагромождения скалистых утесов и огромных камней, похожих на гигантские пемзы, как будто бы выброшенные чьей-то сильной рукой на поверхность суши.

Отдышавшись, он прямо у своих ног увидел море. Оно пенилось игривыми волнами, влекло за собой и манило в бездонную глубину. Не раздумывая ни секунды, он поддался внезапному импульсу, сбросил с себя одежду и с разбега нырнул в его объятия.

Он плыл стремительно и легко, с каждым движением все увереннее разбрасывая встречные волны сильными взмахами рук. Холодная вода взбодрила его и освежила голову, воспаленную горячей болью. Проплыв достаточно большое расстояние, он перевернулся на спину и замер с раскинутыми в разные стороны руками, с наслаждением поддавшись убаюкивающей морской колыбели. Море плавно раскачивало его в разные стороны, щедро окатывая солеными брызгами, а он завороженно смотрел на небо – бескрайнее и бесконечное, как морская гладь. Тучи немного расступились, и сквозь них пробивалось наружу ослепительное солнце, раздвигая серую завесу своими неутомимыми лучами.

Его коснулось дыхание ЖИЗНИ – робкое, несмелое и трепетное. От внезапного желания видеть, чувствовать и осязать этот мир во всем его величии и красоте перехватило горло. Теплая слеза проскользнула по щеке, коснулась губ и слилась с морем. Шлюзы раскрылись – и он больше не стал сдерживать безудержный соленый поток, брызнувший из глаз. Слезы свободно выливались на поверхность, как будто бы давно ждали своего часа, вымывали из глубин души накопленную боль и растворялись в воде. Немного отпустило. Он сделал глубокий глоток свежего воздуха, отбился от крупной нахлынувшей волны и поплыл дальше, туда, где море соединялось с горизонтом в одну сплошную линию и растворялось в воздушном пространстве. Волны усиливались и периодически накрывали его с головой, прохладный ветер вызывал легкий озноб, но он продолжал плыть навстречу распахнувшейся перед ним бездне, с откровенным удовольствием преодолевая сопротивление стихии и почти уже сдавшуюся физическую боль. Всплывая на самые крупные гребни волн, он испытывал пьянящий азарт игрока, боевую одержимость воина, триумфальный кайф победителя. Чем дальше он заплывал, чем больше баллов выигрывал у штормящего моря, тем сильнее разрасталось желание Жизни.

– Мы еще повоюем! – громко воскликнул он и взлетел на очередную волну.

Внезапная судорога настигла его на самом пике блаженства и резко скрутила ногу. Вскрикнув от неожиданности, он потерял ориентацию, и его тут же накрыло новой волной. Он попробовал вынырнуть на поверхность, одновременно борясь с цепкой болью и пытаясь сделать хоть один глоток воздуха, однако стремительно наступающие волны не выпускали из своей западни, затягивая в смертельную воронку.

На секунду вырвавшись из водного плена, он закричал, но крик тут же растворился в соленой воде. Не в силах больше сопротивляться, он расслабил руки. И последнее, что увидел, прежде чем уйти в холодную темноту, была яркая, ослепительная вспышка света над его головой…

* * *

Кто-то настойчиво хлопал его по щекам. Раз, другой… Клим открыл глаза и, будто в тумане, увидел лицо незнакомца и его широкую белозубую улыбку.

Он не сразу понял, где он и что произошло. По телу разливались блаженное тепло и истома, а само оно было легким и невесомым, как пушинка. Такое впечатление, что он отлично выспался после тяжелого дня…

Клим приподнял голову и посмотрел вокруг. Все то же море, тот же мыс… Только солнце окончательно разогнало тучи и свободно сияло ровным золотистым светом. Вот его одежда, кем-то аккуратно сложенная на камнях. Непонятно откуда взявшаяся старенькая лодка со спущенными веслами на берегу… А сам он лежал на плотной подстилке, расстеленной на мелкой гальке, заботливо укутанный теплым ворсистым пледом. Клим протер глаза.

– На вот, глотни! – Незнакомец, окончательно проступивший из тумана, протянул ему небольшую металлическую флягу. То ли виски, то ли какой-то бальзам на травах приятно обжег нутро и прояснил сознание. Он все вспомнил.

– Это я тебя должен благодарить?

– Да. Хотя… Для меня это – привычное дело: я всего лишь выполнил свою работу как спасатель, оказавшийся в нужное время в нужном месте.

Незнакомец сидел на корточках и внимательно рассматривал Клима оценивающим взглядом, как крупную добычу, только что выловленную из морских глубин. Чудной был этот спасатель: щупленький, неказистый, с внешностью студента-отличника. Молодой – лет двадцать или чуть-чуть больше. Он отвел в сторону прядь светлых волос, выбеленных солнцем, и опять непонятно чему радостно улыбнулся. У него было интересное лицо: худое, но с очень правильными, пропорциональными чертами, покрытое легким бронзовым загаром, и необыкновенный цвет больших глаз – какой-то насыщенно-зеленый, ближе к лазурному, напоминающий оттенок сочной морской волны.

– А ты рисковый! – произнес парень, выкрутив свою мокрую рубашку и тут же нацепив ее обратно на худосочное тело. – Не каждый полезет в воду при такой температуре, да еще и заплывет далеко! Хорошо, что я был рядом…

Клим поймал себя на мысли, как этот чахлик смог вытянуть из воды такого крупного мужика, как он, и вообще, с каких это пор в таких диких и практически безлюдных местах водятся спасатели, да еще в период межсезонья…

– Спасибо, дружище, – сказал он. – Слушай, я сейчас без денег, но скоро приедет мой водитель, и я тебя щедро отблагодарю. Действительно, если бы не ты… Мои шансы равнялись нулю!

– Ты мне ничего не должен, – мягко осадил парень, продолжая смотреть на него таким любопытным и изучающим взглядом, от которого Климу стало немного не по себе, и он отвел глаза в сторону.

– Да ладно, не скромничай! Этим занятием на хлеб особо не заработаешь.

– А я и не зарабатываю, – просто ответил спасатель. – Я выполняю свою работу.

– Ладно. Ты меня совсем запутал. Студент? – спросил Клим, затягиваясь чуть отсыревшей сигаретой.

– Да. Вечный! – рассмеялся парень.

– А факультет?.. Нет, стой, сейчас я сам угадаю. – Умение определять по лицам характеры, способности и наклонности людей было одной из коронных «фишек» Клима, которую он частенько применял в своей работе. – История, философия или… ботаника, – сказал он после короткого размышления.

– Ты почти все угадал. Мои любимые науки…

– Такой продвинутый? Значит, много знаешь.

– Иногда мне кажется, что даже слишком, – посерьезнел спасатель, – так много, что не знаю, куда и девать…

– Тогда делись, – великодушно сказал Клим. Его заинтриговало начало разговора с этим случайным чудаком, которому он к тому же был обязан жизнью.

– Место ты выбрал правильное, хорошее, – ни с того ни с сего объявил студент, сделав глоток из своей походной фляги. – Вот ты знаешь, что чуть не утонул у берегов Божественной земли?

Клим неуверенно пожал плечами, а его собеседник продолжил:

– Полуостров, где расположен нынешний Севастополь, в догреческие времена назывался Фиолент, то есть «Божественная земля». Неудивительно, что на ней находится немало древних святынь, а главное – именно здесь расположена базовая линия пирамид…

– Ну-ка, ну-ка, продолжай! – оживился Клим. Он был любителем споров на тему «околовсяческих» явлений, которые всегда вызывали у него двоякий интерес.

– Крымское поле пирамид входит во взаимосвязанную мировую систему, образующих вокруг Земли информационно-энергетический каркас. Эти пирамиды работают как приемо-передающие антенны, связанные со Вселенной, и существенно влияют на все жизненные процессы на Земле, включая гармонизацию уровня сознания людей. Крым вообще называют прямой тропой во Вселенную, а его самые сильные космические каналы находятся вблизи Севастополя и Ялты, ведь тут наибольшая концентрация крымских пирамид. И мы с тобой сейчас сидим в самом центре аккумулятора высших энергий – на Фиоленте.

– Я всегда чувствовал, что с этим местом что-то связано, – задумчиво произнес Клим.

– Конечно! – собеседник, похоже, искренне обрадовался этой поддержке. – Люди, прикасающиеся к священным тайнам крымских пирамид, не могут не ощутить высокочастотных вибраций этой земли, только вот реакция у них бывает разная: кто-то ощущает колоссальный прилив сил и энергии, а другие, напротив, упадок и обострение хронических заболеваний. Но это легко объясняется: если человек готов к переходу на новую ступень сознания, то внутренняя трансформация ускоряется, а недостаток духовного потенциала личности всегда сопровождается энергетическим истощением.

– М-да, мудрено… А у меня, по-твоему, есть шанс на эту, как ее… трансмутацию? – полушутя-полусерьезно поинтересовался Клим.

– Думаю, да. Особенно если у тебя здесь возникло много жизненно важных вопросов, которые долгое время упорно от себя отгонял.

– Ну допустим, вопросы возникли. А ответы на них тут тоже выдаются?

– Вселенная всегда отвечает на внутренние просьбы каждого человека, присылая в его жизнь необходимые послания и нужных людей, способных помочь в решении тех или иных задач. Это – универсальный закон. Главное – твоя личная готовность к переменам, Клим.

– А откуда ты знаешь, как меня зовут? – моментально насторожился Клим. Не иначе как этот шустрый парень заглянул в документы, когда переносил его одежду.

– Ах да, извини, я не успел представиться… Очень рад нашей встрече. Я – твой Ангел-Хранитель! – лучезарно улыбнулся спасатель и протянул свою тонкую руку.

Клим ошарашенно посмотрел на чудака, а потом громко рассмеялся.

– Ну, студент, ты даешь! Молодец – развеселил… А ты, оказывается, не только очень умный, но еще, как я погляжу, и очень скромный! Хотя, если разобраться, ты действительно мой ангел-спаситель.

– Если точнее, то СПАСАТЕЛЬ, – с легкой улыбкой поправил чудак. – Это моя официальная должность, а по иерархии я значусь как Посланник. Хотя, если честно, – доверительно сказал он, близко наклонившись к Климу, – мне не нравится ни первое, ни второе определение. Первое звучит почти как Спаситель, но это – привилегия Высшего Руководства, а второе у меня ассоциируется с какой-то вынужденной миротворческой акцией или разовой миссией милосердия. А вот Хранитель – совсем другое дело! И по смыслу, и по содержанию.

– Ну хорошо, Хранитель, – подхватил забавную игру Клим. – А звать-то тебя как?

– По-древнееврейски – Малакх, по-гречески – Анжелос, но ты зови меня проще – Гел.

– Слушай, я ошибся, – сказал Клим, с трудом сдерживая улыбку. – Я беру назад свои предположения о ботанике. Ты что, из церковно-приходской школы или из театрального института? Классно это у тебя получается! Будь я мнительной и экзальтированной особой – сто процентов поверил бы! Браво!

– Да у меня пока еще мало что получается, – искренне вздохнул студент, – но очень надеюсь, что получится. С твоей помощью.

– Слушай, а ангелы-хранители – это те, которые при рождении даются? – Клим не спешил прерывать странную беседу. Свежий воздух, чудесное место и оригинал-фантазер отвлекли его от мрачных мыслей, и даже головная боль окончательно приутихла.

– При рождении, – кивнул спасатель.

– Значит, ты – мой персональный телоХранитель? Что ж так слабенько работаешь? – съязвил Клим.

– Это ты о своей болезни? – переспросил спасатель. – Ты сам взял ее на себя. Это – следствие, а первопричина имеет давнюю кредитную историю, в которую я не имею права вмешиваться.

– А ты откуда знаешь?!

«Местный экстрасенс, что ли? » – мелькнула догадка.

– Состояние нашего тела, его физического и душевного здоровья является зеркальным отражением жизненной философии человека, – как ни в чем не бывало продолжил странный собеседник.

– Слушай, не грузи! – со злостью отмахнулся Клим. – У меня – рак.

– Знаю, – мягко сказал чудак, спокойно выдерживая натиск стальных сверлящих глаз. – Ты зря злишься и обижаешься. Вон уже какую цепочку себе накрутил!

– Какую еще цепочку? – уже более миролюбиво спросил Клим. А вдруг этот крымский «гуру» действительно что-то знает?..

– Обида – это долго сдерживаемый гнев: на себя, на других, на жизненные обстоятельства. Это своего рода энергетический тромб, который представляет для жизни человека серьезную угрозу. Самое опасное в обиде то, что однажды она внедряется в тело и, разрастаясь, начинает блокировать нормальное движение энергии, что может обернуться всевозможными опухолями. А на самом деле жизнь системна и гармонична, просто нужно, Клим, понять ее правила игры. И правило номер один – умение ПО-НАСТОЯЩЕМУ быть СЧАСТЛИВЫМ.

Клим поднялся с нагретой подстилки и подошел к морю, разминая затекшие ноги. День клонился к закату, и казалось, что вся окружающая природа готовилась к встрече ночного покоя: улеглись беспокойные волны, приутих строптивый морской ветер, смолкли голосистые чайки… Меланхоличный слабый шум прибоя и звенящая тишина приятно обволакивали тело, расслабляли напряженные нервы. У него не было сейчас особого желания вступать в долгую дискуссию, тем более о болезни и о счастье…

– Да что ты знаешь о счастье, философ?! – неожиданно для себя сказал Клим, резко обернувшись к парню. – Я не знаю, чему там тебя научили на вашем философско-богословском факультете, но понятие счастья – одна из ведущих иллюзий человечества. Это призрак, мираж в пустыне; повод, чтобы отвлечь мозги от привычных вещей. Счастье – это такая же размытая абстракция, как и любовь, не имеющая ни определения, ни состояния, ни конечной цели и придуманная человечеством исключительно для того, чтобы такие мечтатели, как ты, не остались без пищи для размышлений.

– СЧАСТЬЕ – это информационно-энергетическое состояние ДУШИ, – произнес спасатель и бросил в воду маленький круглый камень, – а все остальное, и в первую очередь так называемые привычные вещи, не что иное, как круги на воде.

– «Привычка свыше нам дана – замена счастию она», – задумчиво процитировал Клим.

– Насчет «свыше» – не уверен, а вот с тем, что привычки – обманчивый заменитель счастья, полностью и целиком согласен. Более того, это один из самых распространенных наркотиков нашего времени. Вот скажи, Клим, тебе знакомы беспричинная хандра, глубокое уныние и смертная тоска, которые появляются из ниоткуда и внезапно, наваливаясь всей своей тяжестью? Впрочем, можешь не отвечать – я и так знаю ответ. А ведь в этом состоянии время от времени находятся все смертные, которые годами живут под тяжестью своих привычек и боятся высунуть нос наружу, чтобы не увидеть там истинную причину происходящего. Да, им неуютно и дискомфортно, но они к этому ПРИВЫКЛИ! Конечно, проще толкаться в душной и тесной комнатке своей старой жизни и успокаивать себя традиционными и пустившими корни в саму душу мыслями типа: «Судьба у меня такая», «Не всем же должно повезти в этой жизни», «Значит, так сложилось…», «И ведь многие другие точно так же живут! ». Тысячи поколений старались над созданием разрушительной МАШИНЫ ПРИВЫЧЕК, которая перемолола миллионы судеб, не говоря уже о самих душах! Хотя, безусловно, грусть, тоска и прочее могут быть вызваны целым рядом объективных причин: проблемы на работе, развод, безденежье, болезнь, отсутствие любви, измена, предательство… Но на самом деле все это побочные явления и следствие отсутствия самой главной причины: умения быть счастливым.

– Толковый ты парень, Гел, или как там тебя… – сказал Клим, внимательно выслушав собеседника. – Когда я был в твоем возрасте, я тоже подобным образом мечтал, рассуждал, анализировал, верил… Но жизнь берет свое. Я повзрослел и понял, что все гораздо сложнее. У каждого свое понимание счастья. Сугубо индивидуальное.

– Ваше человеческое счастье настолько же «у каждого свое» и имеет такие же «громадные» отличия, как, к примеру, лица китайцев отличаются от лиц европейцев. Два глаза, два уха… Так и счастье – оно абсолютно для всех одинаково. Индивидуальны лишь поверхностные его ощущения. Даже тоска, Клим, эта внезапная тоска, которая периодически терзает всех людей по «разным причинам», не что иное, как грусть души по давно утраченным мечтам…

– Э-э-э, друг, я тоже когда-то пытался найти дорогу в утерянный рай и даже повести за собой все человечество, освещая ему путь собственным горящим сердцем, – усмехнувшись, перебил его Клим. – Все прошло. Как выяснилось, человечеству в одну сторону, мне – в другую, а законы бытия изменить нельзя…

– А их и не нужно менять! – воскликнул чудак. – Их надо ЗНАТЬ и ВЫПОЛНЯТЬ – только тогда есть шанс ЧАЩЕ БЫТЬ СЧАСТЛИВЫМ!

– Ну и что для этого требуется? – скептически спросил Клим.

– Нужно иметь цельный фундамент души и четкую внутреннюю систему координат, которая совпадает со вселенской. Как Полярная звезда в системе координат Земли, которая всегда указывает на север, – ответил спасатель и, поднявшись, встал рядом с Климом возле самой кромки моря. – Вот смотри, ты же не видишь вдалеке морское дно? Там, на глубине, оно скрыто от глаз, но ты веришь, что оно там есть. Поверхность могут баламутить любые волны и шторма, но все равно они не нарушат стабильности и постоянства дна как фундамента. Так вот, с душой происходит то же самое. Состояние души – не поэтическое словосочетание, а очень глубокая и фундаментальная по своей сути информационно-энергетическая субстанция. Все видимые проявления твоей жизни – это периодические всплески на воде, вызываемые то положительными, то отрицательными эмоциями. Но что бы ни появлялось на твоей «поверхности» – будь то настоящий шторм или просто игривые барашки, – никакая суета сует не нарушит твой прочный фундамент, если ты сам его не разрушишь. Вспомни декабрьскую катастрофу 2004 года. В результате сильнейшего цунами погибло более 300 тысяч человек в шести странах Юго-Восточной Азии. А знаешь, с чего все началось? С нарушений в самом фундаменте! Сдвиг тектонических плит Земли в акватории Индийского океана буквально через несколько минут повлек за собой разрушительную волну цунами, которая уничтожила тысячи населенных пунктов и сотни тысяч жизней. Понятно для сравнения? Так вот, чтобы волны твоей жизни не превратились в разрушительное цунами, нужно иметь в душе настоящий и прочный фундамент и не позволять его расшатывать обидой, злобой, завистью и гневом. Это может оказаться смертельным для твоей же жизни.

– Говорить всегда легко, а вот сделать… – ухмыльнулся Клим.

– Вселенная не знает, что значит – не умею. Божественная мудрость и законы Мироздания всегда были доступны для всех. НУЖНО ЛИШЬ ОТЫСКАТЬ ИХ В СВОЕМ СЕРДЦЕ…

– Ну а смысл в чем, философ, в чем смысл жизни? – взорвался Клим, нарушая звенящую тишину. – Мне все равно скоро КОНЕЦ, или ты чего-то так и не понял?! Перед тобой стоит смертельно больной человек, а ты ему втираешь о настоящем счастье!..

– ТО, ЧТО ГУСЕНИЦА считает СВОИМ КОНЦОМ существования, СОЗДАТЕЛЬ ВИДИТ НАЧАЛОМ НОВОГО ЭТАПА ЖИЗНИ, то есть бабочки, – тихо, но очень убедительно произнес спасатель. – Ты слишком долго находился в закапсулированном состоянии, однако у тебя есть выбор: или немедленно разорвать свой «кокон» и выбраться наружу, или оставаться в нем до самой смерти.

– Ты что, студент, решил меня жизни поучить?! – ощетинился Клим.

– Когда ученик готов, тогда и появляется учитель, – совершенно благодушно сказал чудак, пропустив мимо ушей колкость.

– Это ты себя, что ли, учителем называешь? – иронично вставил Клим и хотел было продолжить…

Но тут откуда-то сверху раздались громкие и настойчивые гудки автомобиля. Клим подошел к подножию горы и рассмотрел появившуюся на вершине фигуру своего водителя.

– Клим Александрович! – закричал Ильич, подбежав к самому выступу. – Вы в порядке?

– В полном! – отозвался Клим. – Жди меня наверху. Сейчас поднимусь.

– Помощь нужна? А то я уже начал беспокоиться – вы мне долго не звоните, а ваш мобильный оказался вне зоны доступа.

– Нет, нет, все нормально! – крикнул Клим и повернулся, чтобы попрощаться со спасателем. В следующее мгновение он не поверил своим глазам: берег был пустынным, а на том месте, где пару минут назад стояла причаленная лодка, беззаботно плескались одни лишь волны.

– Эй, студент! Ну и шутки у тебя… Я ухожу!

Похоже, чудак таким образом теперь решил продолжить свои странные игры.

– Философ, выходи! Хочу тебе еще раз спасибо напоследок сказать! – морщась от холода, Клим зашел по колено в воду и попытался заглянуть за большие валуны, выглядывающие из воды. Ответом по-прежнему был размеренный шелест моря и ленивый крик редких чаек, пролетающих над волнами.

– Фантастика! – Клим раздосадованно пожал плечами и, повыше закатав намокшие брюки, начал подниматься на гору.

– Вы там что-то потеряли? – спросил Ильич, когда Клим вскарабкался наверх. – Я видел, как вы бегали по берегу…

– Да, человека одного… – Клим с трудом переводил дыхание после крутого подъема. – Кстати, ты не заметил, куда он делся?

– Кто? – удивился Ильич. – Кроме вас, внизу никого не было – пляжный сезон-то уже закончился!..

– Прямо никого не было! – хмыкнул Клим и потянул ошарашенного водителя к краю обрыва. – Хочешь сказать, что ты отсюда ничего не видел?! Вон там, возле берега, стояла спасательная лодка. А вон там, где сидел я, был еще один человек – худощавый такой, щуплый с виду парень. Ну и?..

– Да нет, Клим Саныч, – простодушно ответил Ильич, – я же говорю, что никого не видел. А когда это было?

– Ты что, издеваешься?! – взвился Клим. – Я говорил с этим человеком до тех пор, пока ты меня не позвал!

Водитель промолчал, поскольку это был как раз тот случай, когда ему действительно нечего было сказать. А Клим почувствовал, как его рассудок вдруг резко начал мутнеть.

«Или вокруг меня сплошные идиоты, или… это я сошел с ума!.. »

– А где это вы так вывалялись? – добродушно заметил Ильич, заботливо отряхивая пиджак шефа. – Ох, и налипло тут на вас всякого – песок, репьяки, водоросли, даже перья какие-то! Чайки не нападали? – пошутил водитель, сдувая в сторону небольшое перо цвета чистого снега.

Клим молча, с остановившимся взглядом смотрел в одну точку – туда, где совсем недавно стояла спасательная лодка.

– Клим Саныч, с вами точно все в порядке? – с тревогой в голосе переспросил Ильич.

– Так, говоришь, ничего не видел? – Клим угрожающе прищурил стальные глаза. – Значит, по-твоему следует, что я сошел с ума, да?!

– Ну что вы! – испуганно замахал руками Ильич, прекрасно знавший нрав своего шефа. – Я мог и ошибиться… Знаете, как иногда зрение подводит в сумерках…

– В том-то и дело, что НЕ ЗНАЮ! – рявкнул Клим и быстро направился к машине. Ему захотелось домой. И как можно скорее.

По пути в Киев он заснул быстро – под тихую колыбельную мурлыкающего двигателя и под ненавязчивое мелькание придорожных огней. Он спал крепко и без сновидений, как обычно спит каждый здоровый человек, не терзаемый физической болью и тяжелыми мыслями. Единственное – прежде чем провалиться в благодатную нирвану, ему на секунду привиделись пушистые морские барашки, плавно и легко покачивающие лодку с надписью «Спасатель», и лицо ее странного хозяина – одухотворенное и светлое, похожее на старинные иконные лики из маленькой приходской церквушки, в которую Клима водили пару раз в далеком детстве. И мелодичный звук…

«Ангеле Божий, хранителю мой святый, на соблюдение мне от Бога с небес данный! Прилежно молю тя: ты мя днесь просвети, и от всякого зла сохрани, ко благому деянию настави, и на путь спасения направи. Аминь».

Глава 3

Пробуждение

Это лишь открытие того, что ты уже давно знаешь.

Ричард Бах. Иллюзии

– Доктор! Кажется, я серьезно болен! – бледный, взъерошенный и растерянный Клим сидел в кабинете Ивана Ивановича и напряженно пытался правильно сформулировать свою мысль.

– В вашей ситуации это звучит как мрачная шутка из разряда чернейшего юмора! Уж куда более серьезно… – доктор настороженно смотрел из-под толстых очков на своего пациента.

– Да я все понимаю! – нетерпеливо перебил Клим и, вскочив со стула, стал отсчитывать шаги вдоль Ивана Ивановича. – Я о другом говорю! По-моему, ко всем моим «радостям» присоединилась еще и шизофрения с глюками – галлюцинациями и видениями… Только честно, док, – такое бывает в подобных случаях? Если да, то я бы лучше предпочел эвтаназию, чем планомерное умирание в состоянии полного разлада с собственной психикой!

– Сядьте, успокойтесь и расскажите по порядку, что произошло, – Иван Иванович мягко, но уверенно усадил Клима на стул и протянул стакан воды.

– Ну и ну! – выдохнул доктор после сумбурного монолога Клима и промокнул платком раскрасневшееся лицо. – Меня не Ангел ваш беспокоит, а ваше безалаберное отношение к себе и к своей жизни! Сколько бы вам ее ни осталось (а об этом известно одному Господу Богу), вы не имеете морального права так рисковать и срываться в таком состоянии не то что в другой город, а даже в другой конец Киева! Это легкомысленное и безответственное поведение! Ну как так можно, Клим? В чужом месте и без помощи! – От возмущения полное лицо доктора еще больше побагровело. – Вот что я вам скажу! Вы остаетесь у нас и пробудете под наблюдением столько, сколько на это потребуется времени, тем более что вы и так проигнорировали начало лечения. Мы сделаем повторные анализы и проведем первый курс химиотерапии и только потом отпустим вас восвояси, но с подпиской о невыезде! Ишь, какой камикадзе! Вместо того чтобы использовать пусть последний, но шанс и бороться за жизнь, он решил начать ритуал прощания! – уже более спокойным тоном закончил доктор свой приговор.

– А вы верите в ангелов? – спросил Клим с горящими от болезненного возбуждения глазами.

– Верю! – убежденно отрезал Иван Иванович. – Верю в силу коллективного бессознательного, а еще в то, что возможности человеческого мозга даже наполовину еще не изучены. А к изучению души вообще не приступали. Не знают, с какой стороны подойти. Это значит, что шанс есть всегда. Живите, Клим, и не сдавайтесь!

* * *

Его разбудили одновременно ослепительный свет полной луны в приоткрытых оконных жалюзи, нестерпимое чувство жажды и сильное жжение в голове, напоминающее быстро разгорающийся костер. Он приподнялся на кровати – и тут же рухнул обратно. В глазах потемнело, и, как на черном экране, закружились разноцветные точки.

– Тихо, тихо, сейчас все пройдет! – чья-то мягкая рука бережно приподняла с подушки горящую голову Клима и поднесла к запекшимся губам спасительную прохладу. После нескольких глотков воды он почувствовал, как тьма постепенно уходит.

Он посмотрел по сторонам и с удивлением обнаружил, что находится не в своей палате. Комната была явно больничной, только гораздо больше и шире по размеру, чем палата; вокруг виднелась какая-то аппаратура, тускло мерцали лампочки… «Так, началось! Очередная галлюцинация – засыпал в одном месте, а проснулся – в другом! Мне сейчас только Ангела тут не хватает, чтобы продвинуться в своем сумасшествии еще на один шаг!.. »

– Уже легче? – щелкнул выключатель, и свет настольной лампы отчетливо осветил фигуру в белом халате, сидящую чуть поодаль от кровати Клима за небольшим рабочим столом. – Отлично! – не дожидаясь ответа, воскликнул тот же энергичный мужской голос. – Сейчас мы сделаем легенький укольчик, примем лекарства, и утро вечера мудренее!

Медбрат или, скорее, дежурный доктор ловко подхватил со стола несколько коробочек с набором медикаментов и подошел к Климу. В отличие от всех сонных в ночное время дежурных этот был на удивление бодрым и полным сил, как будто только что сделал зарядку после долгого и здорового сна. Он доброжелательно улыбнулся и внимательно посмотрел на Клима. Взгляд очень светлых глаз был таким изучающим и пронзительным, что Клим непроизвольно почувствовал себя будто на рентгене.

– Вы дежурный врач? – спросил он, наблюдая, как доктор ловко разбивает ампулу с лекарством и вводит содержимое в шприц.

– Конечно. И не волнуйтесь – вы заснули вечером прямо на обследовании, поэтому Иван Иванович решил вас не беспокоить и не везти в палату. Так что отдыхайте пока здесь.

Боль утихла, но и спать перехотелось, и Клим ворочался на кровати, с любопытством наблюдая за дежурным врачом. Довольно молодой, он был похож на прилежного практиканта, старательно выполнявшего свою работу. Аккуратно сложив медикаменты, он поправил накрахмаленную шапочку и опять уселся за стол. Пролистал небольшую книгу, а затем живо подскочил и, мурлыкая себе под нос незамысловатый мотивчик знакомой песни, принялся энергично вырисовывать разноцветными маркерами на доске для записей, висящей на соседней стене, непонятные графики и схемы. Чертежи были из разряда физики или химии: какие-то сообщающиеся сосуды, стрелки, направления движения…

– Я не мешаю? – через плечо вдруг спросил врач, как будто почувствовав на себе пристальный взгляд Клима. – Надо срочно сделать одну работу, а другого времени на нее нет!

– Научная работа? – поинтересовался Клим.

– Что-то типа этого… – поворачиваясь к нему, рассеянно ответил врач. – Кстати, раз вам пока не спится, разрешите задать один вопрос – ну так, из серии «опрос общественного мнения».

– Да пожалуйста! – расслабленно зевнул Клим, наслаждаясь благодатным покоем после отпустившей острой боли.

– В ЧЕМ СМЫСЛ ЖИЗНИ?

– Ого! Это у вас тема такая?

Он с еще большим любопытством уставился на странного врача. «Да нет… Вроде не шутит. А вот глаза как горят – ну точно жертва науки! »

– Смысл жизни? – с запинкой ответил. – Да не знаю я! Хотя нет этого смысла вообще – каждый живет так, как ему живется!

– Я так и думал! Спасибо! – почему-то обрадовался медик и дорисовал еще одну стрелочку в своем чертеже. – Вы – типичный психотип «Я властелин – царь животных».

– В смысле? – Клим чуть приподнялся.

– В смысле «Я не знаю и не вижу смысла жизни, поэтому поступаю так, как мне хочется! ». Я прав? – с улыбкой спросил врач. – Кстати, именно так живет 90 процентов всего человечества!

Климу сейчас меньше всего хотелось вступать в философские дискуссии с «маньячащим» медиком, но ему стало слегка обидно за 90 процентов человечества.

– У жизни нет иного смысла, чем борьба за выживание. Разве этого не достаточно? – добавил он.

– Ну конечно! Все та же борьба за выживание! – еще больше обрадовался чудной врач, как будто бы Клим своими простыми ответами открывал Америку. – Нижайший поклон старине Дарвину за то, что ему так гениально удалось заморочить мозги не одному поколению!

– А при чем тут обезьяны? – удивился Клим. Его познания о легендарном ученом ограничивались лишь фактом эволюции развития от примата до человека.

– В том-то и дело, что ни при чем! – эмоционально воскликнул собеседник. – Дарвин явил человечеству теорию выживания, согласно которой в этом мире может выжить только сильнейший и приспособленец!

– А разве не так? – спросил Клим, почувствовавший прилив бодрости от неожиданного разговора на очевидно спорную тему; это ему всегда нравилось.

– Гипотеза Дарвина строится по системе войны – уничтожение слабого и власть силы. Но она не имеет ни конечной цели, ни своего логического завершения, кроме самоуничтожения, – чувствовалось, что заумный врач оседлал своего любимого конька. – Эволюционируя по правилу «сожри своего соседа», кто же останется на этой земле после того, как все слабейшие окажутся съеденными и уничтоженными?

– А у вас есть альтернатива? – усмехнулся Клим, предвидя, что его собеседника сейчас понесет.

И он не ошибся.

– Конечно! – воодушевленно воскликнул врач. – Это моя разработка и гипотеза, над которой я работаю тысячи лет. Единственная и очень простая в применении Система Миропостроения по Создателю, основанная на СЧАСТЬЕ как на главном смысле жизни для всех людей.

«Час от часу не легче! – в сердцах подумал Клим. – Называется, не успел заснуть! Теперь этот сумасшедший дежурный сектант уже не остановится и будет продолжать свои проповеди до самого утра. Везет мне в последнее время… Одновременно со смертным приговором на меня посыпались сплошные «предложения» о счастье! »

Он принципиально решил больше не поддерживать этот разговор и демонстративно отвернулся к стене, тем самым дав понять, что диалог закончен.

– Тем не менее, громко отнекиваясь от смысла жизни, мы все в глубине души надеемся его найти и обрести наконец долгожданный душевный покой, – как ни в чем не бывало уже ровным и спокойным голосом продолжил чудной врач. – И тут у меня все так просто: «Нате, берите свое Счастье! » – говорит Создатель. Ведь ему самому выгодно, чтобы на земном шаре было как можно больше людей, которые чаще ощущают себя счастливыми.

– В чем выгода? – не выдержал и буркнул в подушку Клим.

– А выгода состоит в том, что наша планета является специальным инкубатором душ, которые необходимы Создателю в определенном информационно-энергетическом состоянии. Но, к сожалению, так сказать, качественных попадается совсем немного, и Он вынужден заниматься постоянной сортировкой душ: одни – подходят, другие – на переработку, а третьи – вообще в мусорную корзину.

– Просто фабрика грез какая-то! – съязвил Клим. – И что же Он потом делает с качественным продуктом?

– А это уже не наши проблемы! – встрепенулся собеседник. – Подпитывает Вселенную чистыми энергиями, отправляет в Рай – как хотите, так и понимайте. Какая разница, что будет потом? Главное – что здесь и сейчас у людей есть возможность прожить счастливую и взаимовыгодную для вас и для Создателя жизнь. Это типичный бартерный обмен. Он нам – Счастье сейчас, а мы ему – качественные души – потом. И все от этого только выигрывают!

– Это и есть ваш спецпроект? – Клим отвернулся от стенки и кивнул на доску с нарисованными таблицами.

– Да. Схема Системы Миропостроения, – просто ответил врач, как будто бы речь шла о решении примитивной математической задачки.

– А какое это имеет отношение к медицине? Или вы это так, по совместительству?

– По совместительству! Мы все что-то совмещаем в этой жизни и порой сами не знаем, в чем заключается наш истинный выбор. Хотя к медицине это имеет прямейшее отношение. Наверняка вы знакомы с процессом деления клеток. Так вот, жизнь человечества с его системой продолжения рода – очень похожи. Если нарушается системный и «скучный» процесс правильной жизни в семье и она распадается, создавая новые семьи или не создавая… Ускоренное деление и размножение… Это очень напоминает деление клеток злокачественной опухоли. Ой, простите, наступил на больное место. А как вы себя чувствуете? – Он присел на край кровати и взял руку Клима. – Я смотрю, пульс уже в норме – это отлично! Выпейте-ка вот это, и пожалуй вам пора поспать, а то я тут заболтал вас своей философией!

«А парень на своем месте! – отметил про себя Клим, чувствуя, как исчезает легкое раздражение. – Не каждый дежурный врач будет так внимателен к пациенту, да еще в ночную смену. Видно, все «сектанты» по своей сути добрые и отзывчивые, хоть и нудные слегка».

– Так что там надо для счастья? – в знак благодарности за оказанную заботу поинтересовался Клим.

– Всего лишь выполнить три задачи: научиться самому быть счастливым, родить детей и обучить их искусству счастья, – ответил врач.

– Вы хотите сказать, что счастье заключается в рождении ребенка? А не слишком ли это просто?

– Вот именно! – хитро улыбнулся врач. – Создателем была придумана примитивнейшая технология быть счастливым даже в момент зачатия ребенка!

– Ого! Это вы о сексе? – оживился Клим.

– Конечно! Хотя я бы предпочел другое название: занятие Любовью, игра энергиями любви. Так больше подходит для разумных человеческих существ, которые способны не ограничиваться простыми животными инстинктами. Детей же научить быть счастливыми можно только на своем положительном примере. И для этого Создателю пришлось немного потрудиться и подготовить нам специальную Инструкцию, отвечающую на вопрос: «Как стать счастливым».

– И где эта инструкция по эксплуатации счастья? – Клим почувствовал новую волну интереса к странному ночному разговору, который его даже уже начал слегка веселить.

– У меня на столе, – ответил врач, пропустив мимо ушей очередную порцию иронии. – Только не по эксплуатации, а по ВЫРАБОТКЕ СЧАСТЬЯ.

С этими словами он протянул Климу небольшую книжку, аккуратно завернутую в плотную синюю обложку.

– Это же Новый Завет! – открыв книгу, удивился Клим.

– А что вас так удивляет?! – в свою очередь изумился ночной собеседник. – Новый Завет – это самая оптимальная инструкция, в которой еще две тысячи лет назад была поставлена новая задача человечеству по сохранению души в определенном информационно-энергетическом заряде. В моей теории – это «идеальный» заряд.

– Что значит новая?

– Перед появлением Нового Завета мир жил по старой иструкции, названной Ветхим Заветом, но там стояли несколько другие задачи, касающиеся в основном правил выживания после проведения необходимого мытья планеты.

– Это вы о Всемирном Потопе? – догадался Клим. – Но почему вы его назвали необходимым?

– Потому что это естественно. Создатель всегда организовывает такие «большие стирки», когда его основные задачи, поставленные перед человечеством, или успешно выполняются, или с треском проваливаются. Вы в каких отношениях с техникой?

– В общем-то в дружеских… Хорошо разбираюсь, а что?

– Тогда я тебе, – врач доверительно перешел на «ты», – как технарю объясняю. Помнишь советские аккумуляторные батареи? Когда они выходили из строя, их не выбрасывали и не покупали новые, как это делается сейчас, а вымывали, чистили и перезаряжали, после чего они работали как новенькие.

– А, понял, это Боженька так земную «батарейку» перезаряжал? Круто! Спасибо, что хоть не выбросил за ненадобностью!

– Значит, срок годности ее истек, и не нам судить дела нашего Создателя, – довольно-таки строго осадил его врач. – Ты спросил – я отвечаю: после промывания, то есть Потопа, нужно было опять населить Землю, и желательно как можно качественнее. Вот под эту задачу и была написана первая ветхозаветная поведенческая инструкция для управления массами людей, основанная на всем известных десяти заповедях.

– А почему она отменилась?

– Она не отменилась, а трансформировалась и дополнилась новыми пунктами, в которых Создатель увидел особую необходимость. Смысл в том, что после перезарядки так называемая аккумуляторная батарея стремительно развивалась и набирала свою силу за счет прироста людей. Но когда их численность достигла необходимого уровня, Создатель поставил перед ними другую качественную задачу: «Не только управляйте массами, а научитесь управлять лично собой! » То есть Новая инструкция была разработана для каждого персонально и была посвящена частным правилам жизни ДУШИ внутри тела.

– И что ты с таким умищем делаешь в этой больнице? – сказал Клим. – Ты же можешь докторскую на эту тему защитить, если, конечно, твою идею не сочтут бредовой.

– А ты как считаешь? Сочтут? – рассмеялся доктор, снимая с головы шапочку и приглаживая рукой растрепавшиеся светлые волосы.

– Ну… Не мне судить. К своему стыду, я так и не прочитал Библию, а то, что знаю, это всего лишь короткие отрывки.

– Например?

– Например… – замялся Клим. – А вот, вспомнил! «Кто не с нами, тот против нас». Это я еще с детства помню – постоянно кричали с ребятами, когда в «войну» играли.

– Как все запущено, – полушутя-полусерьезно покачал головой собеседник. – Даже дети в своих играх выкрикивают давно устаревшие ветхозаветные правила! А знаешь, что самое грустное? Вырастая, они успешно их применяют в своей взрослой жизни! Тут тебе и пересечение с теорией Дарвина: побеждает сильнейший, уничтожая живущего по правилам, счастливого человека. Рекламисты и психологи хорошо знают, что приставка «НЕ» не воспринимается человеческим мозгом. Вот и получается: «Кто с нами – тот против нас», все враги. А потом удивляетесь, почему вокруг так много измены и предательства.

– А что говорит Новая инструкция? – с любопытством спросил Клим, листая страницы Нового Завета.

– «Кто не против нас – тот с нами». Если убрать «НЕ» и подытожить все сказанное в Инструкции, можно сказать: «Даже те, кто против нас, тоже с нами», просто мы еще не успели с ними поделиться нашими знаниями. Кстати, первое, что сделал откомандированный Создателем на Землю Инструктор – он на своем примере показал эффективность новых информационно-энергетических правил…

– Инструктор – это…

– Совершенно верно! Это Иинструктор – идеальный образец человека, который умеет любить и прощать. Так вот, он первым делом заменил старые ветхозаветные нормы на новые, многие из которых до сих пор с трудом воспринимаются людьми. Еще бы! Гораздо проще воспользоваться простым и проверенным методом «Око за око и зуб за зуб», чем попытаться понять и применить на практике информационно-энергетическое правило Новой инструкции – Прощение… Сложно, правда? Лучше сразу вмазать в глаз, чем разбираться, что там две тысячи лет назад имел в виду Иинструктор.

– А вот тут твоя Инструкция откровенно хромает! Я бы тоже вмазал своему обидчику, вместо того чтобы добровольно превратиться в безмолвную «грушу» для битья! – возмущенно сказал Клим. – Или ты что, тоже согласен с таким садомазохизмом?

– Там, где Иинструктор советует подставлять вторую щеку, он учит нас пользоваться энергетическими, а не физическими законами. А смысл в следующем: «Останови их своим принятием, прощением и любовью – тогда они и сами остановятся! » ПРОЩЕНИЕ и ЛЮБОВЬ – вот ключевые понятия Новой инструкции! Вот еще один пример. «Люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего», – призывает Ветхий Завет, на что Новый говорит: «Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас». Что все время пытался показать Иинструктор в период своего пребывания на Земле? «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный, ибо вы созданы по его образу и подобию – в свете абсолютной ЛЮБВИ».

– Все это очень сложно, переварить надо… – буркнул Клим. Всегда, когда что-либо было неясно или недоступно для восприятия, у него появлялась защитная реакция в виде сарказма или раздражения. Вот и сейчас он почувствовал приближение очередной смены настроения. «Это же надо было так втянуться в этот долгий и заумный разговор! »

– Все в этом мире живет по закону Резонанса, – продолжил собеседник, пристально глядя на Клима своими пронзительными и яркими глазами. – Если тебя что-то особенно раздражает – значит, именно в этом и таится корень твоей собственной проблемы!

«Вишь какой умник! Даже настроение мое уловил! » – подумал Клим и попытался сказать как можно более доброжелательным тоном:

– Да я ж не спорю… Просто на изучение Библии нужно потратить немало времени и приложить немало усилий как уму, так и сердцу, а уже потом делать какие-то выводы.

– Речь идет не о Библии в целом, – заметил врач, – а о маленькой Инструкции совсем небольшого объема. Еще две тысячи лет назад было четко сказано: «Человеки! Выучите новую Инструкцию, а затем, если вам будет интересно узнать больше, читайте все остальное! » А в чем наша гигантская проблема? Книгу начинают читать с первой страницы и вязнут в Ветхом Завете, так и не добравшись до Нового. Ну вот, посмотри! – Он взял неизвестно откуда появившуюся увесистую Библию и быстро отсчитал в ней нужные страницы. – Видишь? Вот это и вся Инструкция! Неужели так сложно? Да проще некуда! Я уверен, что если ты возьмешь для сравнения инструкцию… ну, предположим, к ноутбуку, то она окажется куда сложнее и больше, чем эта Инструкция для твоей души, которая размещена на 120 страницах. Но если учесть, что это – четырехкратное изложение одного и того же, только под разным углом зрения, то получается в среднем всего лишь каких-то 30 страниц текста!

– Ну а если еще более конкретно? – уперто спросил Клим.

– Куда уж более конкретно?! Или 30 страниц текста – для тебя тоже много?

– Подожди, не кипятись, я о другом! – Клим уловил легкое замешательство этого умника. – Любая инструкция подразумевает конкретику – некие шаги, изложенные четко и последовательно. Раз ты меня уже зацепил этой своей темой, давай выкладывай до конца. Где тут шаги к Счастью, если я тебя правильно понял?

– О-о-о! Зацепил – это хорошо! – искренне обрадовался чудак и торжественно сказал: – Ты будешь удивлен, но в этой Инструкции есть всего лишь два шага, ДВЕ ЗАПОВЕДИ, которые нужно знать, как таблицу умножения! «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим ». А отсюда следует и вторая: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя». И это – все! В этих двух заповедях утверждается весь закон Создателя, и на них же базируется Счастье, а точнее, его ощущение человеком. Однако, чтобы было еще проще, Иинструктор великодушно приложил к ним алгоритм реализации этих заповедей: «И ТАК ВО ВСЕМ, КАК ХОТИТЕ, ЧТОБЫ С ВАМИ ПОСТУПАЛИ ЛЮДИ, ТАК ПОСТУПАЙТЕ И ВЫ С НИМИ». И я не перестаю удивляться, почему люди сознательно отказывают себе в удовольствии получать настоящее наслаждение от жизни! Согласись: никто добровольно не хочет страдать, быть униженным, нищим, одиноким и угнетенным. Все хотят любви, радости, добра и счастья! Нужно только понять, что другой человек, как бы он ни поступал и что бы он ни говорил, изначально настроен на то же самое. Так вот, это и есть золотое правило – алгоритм, применимый к любой жизненной ситуации: проблемам на работе, неприятностям в семье, с детьми… Да к чему угодно! Как только ты научишься зеркально смотреть на конфликтную ситуацию – не погружаясь в нее по уши, как мы все это делаем, а созерцая со стороны, – то поверь, она непременно разрешится с минимальными потерями для тебя! Надо всего лишь поставить себя на место другого человека и представить: а что бы ты сам сделал или захотел сделать в данном случае?

– Все?! – отозвался Клим, внимательно выслушав эмоциональный монолог своего собеседника. – Вот это и вся инструкция к счастью?

– Ну конечно! Ты же сам попросил ничего не усложнять и предъявить тебе конкретные шаги, что я и сделал! В чем заключается суть? Как только я начинаю выполнять все эти инструкции и следовать заданному алгоритму их решения, я начинаю ЧАЩЕ ЧУВСТВОВАТЬ СЕБЯ СЧАСТЛИВЫМ! Ты уловил мою мысль? Это и есть взаимная выгода! Нам совершенно бесплатно предоставлены нужные знания, благодаря которым мы качественно и счастливо проживаем эту жизнь, после чего душа покидает тело в «идеальном» информационно-энергетическом заряде, необходимом Создателю. Ну ладно, все, а то я действительно тебя заболтал, вместо того чтобы следить за твоим спокойным сном, – неожиданно сказал доктор и приподнялся со стула.

– Да нет! Я уже не буду спать! – Клим вдруг ощутил, что ему сейчас совсем не хочется оставаться наедине со своими мыслями. Голова была на удивление легкой и светлой. Он даже почувствовал что-то похожее на умиротворение – неожиданное для него состояние в последнее время!

– Ну, в таком случае можешь мне составить компанию по традиционному утреннему кофепитию! – улыбнулся врач и включил электрочайник. – Тебе – по спецзаказу: кофе без кофеина!

– И на том спасибо! – в свою очередь улыбнулся Клим и с наслаждением вдохнул – комната постепенно наполнялась душистым кофейным ароматом – запахом ТОЙ, здоровой жизни.

Дежурный выключил ночник и полностью поднял жалюзи, впуская в палату первые лучики восходящего солнца.

Клим с огромным удовольствием выпил ароматный кофе и попросил еще.

– Вот ты говорил о дефиците счастья, – заговорил он, пока врач колдовал над приготовлением новой порции. – Конечно, чаще всего люди не считают себя абсолютно счастливыми, но при этом они не называют себя несчастными! Может, им этого вполне достаточно?

– Это все – игра слов! Когда мы не ощущаем счастья, мы являемся несчастливыми, то есть несчастными. А посему надо искать и находить всевозможные технологии, чтобы люди как можно чаще испытывали это состояние и хоть изредка заглядывали в Инструкцию.

– Пожалуй, эта Инструкция сейчас мало кого интересует.

– Будем называть вещи своими именами – она вообще практически не выполняется! – вздохнул доктор. – Поэтому неудивительно, что человечество все чаще попадает в тупиковые ситуации с многочисленными катастрофами, катаклизмами и болезнями.

– Тут все понятно, – прервал его Клим. Упоминание о болезнях опять вызвало раздражение. – При такой экологии и тараканы дохнут!

– Можно лечить и вылечить любую болезнь, только устранив причину, а причина таится глубоко в нас самих, – мягко, но настойчиво заверил врач. – Причем каждый человек на подсознательном уровне прекрасно знает, за что и почему он платит, но категорически отказывается что-либо изменить. Ведь что такое болезнь? Это состояние, при котором накопленная негативная энергия превысила критическую черту, и организм, как единое целое, тут же выходит из равновесия. Если, к примеру, из душевной боли не сделано никаких выводов, то она быстро перерастает в физическую, после чего уже пораженное тело начинает кричать «SOS», чтобы болью привлечь внимание к своей первопричине. Градусником пользуются все. Если температура выше или ниже нормы, то сразу же к врачу… Так вот, температура 36, 6 – это «идеальная температура» для тела. А ощущение счастья – «идеальный заряд» души. Просто мы не научились измерять и осознанно корректировать этот заряд.

– Раз ты такой умный, то объясни мне напоследок, почему возникает рак? – мрачно сказал Клим. – Интересно узнать, от чего я умираю!

– Об этом лучше тебя самого никто не знает! – врач пристально посмотрел на него. – Думаю, у тебя еще достаточно времени, чтобы разобраться в причинах! Чем больше накопилось стрессов, тем сильнее болезнь. При быстром накоплении происходит инфаркт или инсульт, а при медленном – развиваются различные онкозаболевания, от которых сейчас умирает больше всего людей. Рак – это болезнь, вызванная страхом, накопленными обидами, дефицитом любви и подавленными эмоциями, которые сначала застревают в организме, а затем там капсулируются, приживаются и наконец потом вызревают раковой опухолью.

– Спасибо, Гиппократ, ты меня утешил! – грустно усмехнулся Клим. – Все было очень интересно и познавательно. Увы, но твоя Инструкция по счастью для меня не актуальна. Ты прекрасно знаешь, что мой счетчик уже включен и тикает с бешеной скоростью, поэтому я не то чтобы родить – даже сделать ребенка уже не успею! Максимум, на что я способен, – это прочитать Инструкцию в 30 страниц текста и уйти в мир иной хорошо проинформированным.

– Роза, которую человек держит в своей руке, и роза, которую он себе представляет, пахнут одинаково, – сказал врач с мягкой улыбкой на просветленном лице. – Главное – не количество прожитых дней, а действительно счастливые мгновения! Проживи счастливую жизнь три месяца, три дня, три минуты… Да не важно, хоть три секунды! Поймай это состояние и насладись этим чувством в полной мере, сколько бы тебе ни было отведено на это времени! Система Миропостроения организована так, что можно стартануть в любой момент. В любом возрасте, в любом состоянии и при любых обстоятельствах у каждого есть возможность начать быть счастливым!

– И с чего ты посоветуешь мне начать в моем состоянии? – Клим сделал ударение на последних словах.

– ПОВЕРЬ, что ты был очень правильно создан для выполнения вселенской задачи. Каждый человек – это творение Создателя по его образу и подобию. ПОВЕРЬ! И, КАК ТОЛЬКО ТЫ В ЭТО ПОВЕРИШЬ, автоматически включаешься в Систему, точно так же, как компьютер включается в сеть. А без этого ты, как твой выключенный ноутбук с закрытой инструкцией, будешь бездействовать и лишь изредка задумываться над тем, чем бы тебе заняться и для чего тебя создали. Оглянись вокруг! У тебя есть самое главное: инструкция по твоему применению и розетка, дающая питание. Так включайся в сеть! А включившись, полюби себя таким, каким тебя создали, – со всеми твоими «глюками» и изъянами; полюби всех таких же, как ты, и освободи наконец свою душу от годами накопленного мусора и пыли в виде страхов, обид, злости и ненависти. ПОЧИСТЬ СЕБЯ, и тебе тут же станет легче дышать. Не спорю, это кропотливая и ежедневная работа над собой – не забывать регулярно включаться в сеть, а в случае «технических» сбоев быстро перезагружаться или ставить антивирусные программы. Но поверь, оно того стоит! Включение в Систему позволит тебе почувствовать внутри себя неистощимый источник Жизни, способный на любые преобразования. Поэтому я и говорю, что за несколько дней можно успеть сделать гораздо больше, чем за всю прожитую жизнь. Даже за несколько секунд до смерти к человеку может прийти СОЗНАНИЕ И ОСОЗНАНИЕ СЧАСТЬЯ! А ради этого стоит жить! И не важно, сколько тебе осталось…

Эти фразы Клим слышал уже отдаленным эхом и в густом тумане – на него внезапно навалилась дремота, бороться с которой было бессмысленно. Последнее, что он запомнил, прежде чем провалился в глубокий сон, – это прохладный глоток воды, которую ему поднес заботливый доктор.

* * *

…Необыкновенно яркое для осеннего дня солнце залило всю палату и разбрызгало по стенам сотни неугомонных солнечных зайчиков, один из которых – особенно настырный – все время прыгал по его лицу. Клим открыл глаза и прищурился от света. Первое, что он почувствовал, это было необыкновенно бодрое физическое состояние – казалось, что энергия бурлит в каждой клеточке тела и стремится вырваться наружу.

Поднявшись, он с удивлением обнаружил, что опять находится в своей палате. «Это же надо было так вырубиться! Даже не заметил, как обратно сюда перевезли! »

– Ну что, проснулся, путешественник? – как всегда, громкий и звучный голос предшествовал появлению самого Ивана Ивановича.

Завотделением в сопровождении двух медсестер быстро подошел к Климу и тут же рявкнул командным тоном:

– А ну-ка, немедленно в постель! Ишь, какой живчик! И голову аккуратнее на подушку положи! Олечка, принесите ампулу! Ирина, через полчаса повторим диагностику! – Молниеносно раздав наставления, он присел на кровать и стал изучающе заглядывать Климу в глаза. – Ну-с, неплохо, неплохо… Как ты себя чувствуешь? Как голова? Не кружится? Не тошнит?

– Иван Иванович, столько вопросов одновременно и столько суеты вокруг моей персоны, что я даже не знаю, что вам ответить! – рассмеялся Клим. – Видно, я так крепко вчера вечером заснул на обследовании, что сейчас готов на любые подвиги: энергии – хоть отбавляй!

– Так-так, все подвиги пока отставить! – сказал доктор, подготавливая его руку для внутривенного укола. – Тем более что свой главный подвиг ты уже совершил этой ночью!

– Это какой? – удивился Клим.

– Вернулся! – радостно ответил Иван Иванович, легонько хлопнув Клима по плечу. – Ох и напугал ты нас, хотя и удивил одновременно! Я же всегда говорил, что ты – боец по натуре, справишься! Молоток! На удивление быстро пришел в себя!.. А о каком это ты обследовании говоришь? – вдруг насторожился доктор.

– А вы о чем, Иван Иванович? – Клим почувствовал, как от странного предчувствия у него непроизвольно сжалось сердце. – Я говорю о вчерашнем обследовании, на котором я нечаянно заснул, и вы решили меня не везти в палату. По крайней мере так мне объяснил дежурный врач.

– Да… – широкая улыбка мигом сошла с лица доктора, и он осторожно спросил: – Клим, какой дежурный врач, где ты его видел?

– Как это где? – предчувствие усилилось и обдало неприятным холодком. – Понятно где – там, где вы меня оставили. Причем не только видел, но и полночи с ним проговорил – классный специалист и очень интересный человек! К сожалению, имя у него даже не спросил… Может, вы подскажете? Такой энергичный, лет тридцати с виду, светловолосый, и глаза у него очень необычные – яркие, пронзительные…

– Можешь дальше не продолжать, – коснулся его руки Иван Иванович и медленно произнес, аккуратно подбирая слова: – Клим, ты всю ночь был в реанимации – в очень тяжелом, я бы даже сказал, критическом состоянии… Ты все время был без сознания, поэтому не мог ни с кем разговаривать. А где-то уже под утро вдруг все как рукой сняло! Мы даже решили, что приборы из строя вышли! Так что видишь, какая у тебя жизненная хватка?! Вот ты уже и в палате и в бой рвешься!

– Так я что… умирал? – прошептал Клим непослушным языком.

– Но ведь не умер же! – опять бодро воскликнул Иван Иванович. – Есть чудеса на свете – так что давай продолжай сражаться в том же духе, и у тебя все получится!

– Иван Иванович, а дежурный? – Клим отказывался понимать суть происходящего. Скорее заведующий был больше похож на сон, чем загадочный ночной собеседник.

– Клим, у нас не было и нет такого сотрудника, – по-отечески жалостливо посмотрел на него доктор, – а в реанимации за тобой наблюдал я собственной персоной, и дежурили несколько медсестер, а еще – известный тебе реаниматолог Павлов. Так что… Лучше забудь этот сон и думай о хорошем! Хочешь – телевизор немного посмотри, книжку интересную почитай… Кстати, я смотрю, ты этим уже занимался? – сказал Иван Иванович, вытягивая из сбившегося одеяла Клима небольшую книгу в плотной синей обложке. – Ого! Ты читаешь Новый Завет?!

– Наверное, да… – только и смог ответить Клим, остолбенело глядя на знакомую ему Инструкцию.

* * *

«Ладно, я готов признать себя сумасшедшим, но с одним-единственным условием, – рассуждал Клим после того, как остался один в палате. – Если мне объяснят, как эта книга оказалась у меня. А раз никто этого объяснить не может, то, значит, я не сумасшедший! »

Он осторожно взял книгу, будто она все же была иллюзией и могла испариться от его прикосновения, и покрутил ее в руках. Из страниц Нового Завета выскользнуло маленькое белое перышко и плавно опустилось на кровать.

Клим открыл Инструкцию на первой странице и увидел вложенный туда листик, на котором ровным и аккуратным почерком было выведено:

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒