КАРТИНА 7

Кира лежит на своей раскладушке, смотрит в потолок.

РУСЛАН. Светлеет. Утро скоро. Последний день Помпеи.
КИРА. Когда-нибудь построят здесь дома. Или в двадцать этажей офисы. Со стеклянными окнами и дверями. Сто машин парковка. Тысяча. Шикарный торговый центр с кинотеатром. Шлагбаум вместо ворот. Засыпят колодец. И всё. Только мыши останутся.
РУСЛАН. Их вытравят ядом.
КИРА. Руся, зачем ты спал со мной?

Руслан молчит.

КИРА. Ты любил меня, Русь? Чуточек?
РУСЛАН. Не говори об этом.
КИРА. Почему, Русь?
РУСЛАН. Не говори!
КИРА. Почему ты здесь? Из-за анестезии своей, да?
РУСЛАН. От слабости.
КИРА. Чего?
РУСЛАН. Мне стыдно, Кира. У меня в голове мутит, как стыдно.

Руслан подходит, присаживается к ней.

РУСЛАН. Так страшно. Твои волосы. Их хочется прощипать, проредить. Как лошадям ты делаешь: наматываешь прядь на грешок, наматываешь. И дергаешь. Вырываешь.

Кира не отвечает.

РУСЛАН. Кожа на шее у тебя… Мятая вся. (трогает ее шею) Тянется, как пластилин кожа. Грязь под ногтями серая. Мне неприятно. Мне стыдно. Отпусти меня.
КИРА. Скажи мне, Руся. Был мой день рождения, я в амбаре в опиле пряталась лежала. Скажи мне приснилось или не приснилось? Ты меня тогда? Ты меня пришел засыпал?
РУСЛАН. Я ошибся. Мне стыдно.
КИРА. Скажи: мне приснилось?
РУСЛАН. Отстань, отпусти, я ошибся!
КИРА. Приснилось мне или не приснилось мне?
РУСЛАН. Нет! Нет, не было, приснилось!
КИРА. Но ты ведь сам.

Пауза. Руслан прячет лицо в ладонях, тянет себя за волосы.

РУСЛАН. Отпусти меня. Отпусти, отпусти! Не могу больше, отпусти, прошу.
КИРА. Что ты говоришь?
РУСЛАН. Отпусти меня, Валькирия, отпусти, отпусти…
КИРА. Да я не держу. Нужен ты…
РУСЛАН. Я знаю, знаю, всё из-за тебя, ты – это место! Всё – здесь! Это ты.
КИРА. Головой тронулся.
РУСЛАН. Можно мне уйти? Сейчас? Можно, Кира?

Кира задумалась.

КИРА. Можно. Для меня сделай только одно кое-что. И иди. Я ворота отопру.
РУСЛАН. Что сделать?

Кира встает, подходит к вешалке у двери. Среди грязных рабочих курток она находит чехол для одежды, а в нем, на плечиках – парадная форма для всадника. Черный фрак, рубашка белоснежная с твердым воротничком, перчатки из белой кожи. Все отглажено бережно, блестят пуговки.

КИРА. Надень.
РУСЛАН. Это чье? Ты зачем?
КИРА. Надень, кукла чертова, золотик. Хочу посмотреть.
РУСЛАН. Мне - вот это надеть?
КИРА. Мне посмотреть только. Потом пойдешь.
РУСЛАН. Ты украла у кого-то? Я не буду, Кира. Ты больная.
КИРА. Я сама могу. Ты просто встань вот здесь.

Руслан встает в центре комнаты, висят руки вдоль тела безвольно. Кира снимает с него куртку.

РУСЛАН. Здесь нельзя жить. Не могу терпеть. Каждый день я думал, что уйду, каждый день, каждый день. На меня не смотрит никто, со мной не говорят. Люди приезжают и уезжают, и даже глазами с тобой никто не встретится, никто. У них медали, кубки, золото… Приезжают и уезжают. Мы невидимые, всегда по углам. А я больше этого, Кира, я же только денег чуть-чуть, я же не знал… Даже лошадей я не люблю, мне на них тяжело смотреть. Потому что видел, как они хромают, болеют и умирают. Молча. Всегда молча, всегда…

Кира снимает с него свитер.

РУСЛАН. Каждый день, каждый день, я думал, что уйду. Работать пришел из-за лекарств, хороший план, здесь все, что надо, так все просто, дурак, никто ничего не заметит, если брать по чуть-чуть. Махай себе лопатой, ставь укольчики, подрезай копыта… Хороший план. Но тут страшно. Ночью никого нет…Тут только ты и я, Валькирия. Мы, и лошади, которые хромают, болеют и умирают молча, и всё, всё, всё… Ты по ночам ходишь, проверяешь своё, по конюшням ходишь. Страшно.

Кира снимает с него майку.

РУСЛАН. Вспомни, вспомни, пожалуйста, я собирался на свадьбу к другу. Я тогда решил не вернуться. Сколько влезло в сумку сложил – дизепам, трамадол, - на первое время. Оно дорого стоит, если в порошок перетереть и продать. На первое время… А потом пожар. И после этого я почему-то уже не смог уйти.

Кира бережно берет белую рубашку, продевает в рукава его безвольные руки. Застёгивает рубашку сверху вниз.

РУСЛАН. Как-то раз ты белила стены в конюшне, я смотрел на тебя, слышишь, смотрел внимательно, очень-очень внимательно. Кончики пальцев были белые, и полоска известки на щеке, тоже белая, от виска до уголка рта, белая полоска. Так запомнил ее. И я подумал, раз мы одни, раз никто нас не видит, человек ведь должен к кому-то прислониться, к кому-то прижаться… Я тогда подумал это. И я перестал говорить тебе «вы», потому что так запомнил эту полоску. Нет, Кира, у тебя теплые руки, и сейчас тоже. Я, наверное, любил тебя, Кира, потому что мы совсем одни. Но теперь стыдно, стыдно.

Кира надевает на Руслана фрак, расправляет полы. Застегивает пуговицы.

РУСЛАН. А когда я был маленький, мы жили в большой квартире, очень богато жили. Была библиотека папина – книги до потолка, узкая комната, высокий потолок… Мне подвесили качели в дверном проёме, Кира, и я летал мимо книг, всё вверх, вверх, вверх. Я доставал пальцами до потолка, а он был беленый, и пальцы становились белыми, и я рисовал себе такие белые полоски на лице, как у тебя тогда, у меня была игра в индейцев... Я же не знал, что будет так. Лекарства, отчисление, мусоровоз, торты, конюшни, лекарства… Отпусти меня, Кира. Пожалуйста. Я исправлюсь.

Кира осторожно на его руки надевает белые перчатки.

РУСЛАН. Я хочу жить там, за воротами. Мне же мало лет, я же еще могу, там, за воротами, я хочу летать на качелях, мимо книг, я хочу в Ригу. Я брошу лекарства. Забуду, что спал с тобой. Ты пьешь, в опиле валяешься, разговариваешь с Феней со своим, по ночам даже. Знаешь, знаешь ты, что с Феней будет? У него больные ноги, он уже всё, его потом в газель и на мыло, за ворота. Тебя все за дуру держат, привыкли. Ты старая. А я не могу! Не могу терпеть! Мутит в голове…Я больше этого, я больше, больше! Я боюсь стать тобой, Кира. Нужно уйти, отпусти меня? Здесь везде – ты. (пауза) Ты правду сказала, что молния ударит, да? Нет, что я говорю, нет, нет…
КИРА. Всё.

Кира отходит в сторону и смотрит. Руслан красивый, совсем другой.

РУСЛАН. Зачем?
КИРА. Посмотреть только. Совсем такой, как и думала. Как хорошо.

Молчат. Кира дышать боится – смотрит.

КИРА. Теперь иди. Можешь снимать. Собирай вещи. Я отопру ворота.
РУСЛАН. А ты?
КИРА. Не переживай, золотик. Я тоже уйду. И тебя отпущу.

Кира выходит из комнаты, мягко закрывает за собой дверь.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 678 Следующая ⇒