Седьмой день

Они приготовились к последнему рывку, так как наконец поняли, где конец этого испытания. Гроин нацепил на себя приличное количество всего: он оставил себе и нормальный перевод посланий и прихватил таинственные манускрипты, образцы воды из всех источников, часть ткани мутировавшего существа, волосы заражённых. Их учёный покончил с собой, а без исследовательских данных их экспедицию нельзя назвать законченной. С самого раннего утра они бежали от грохота, визга и криков позади них. Было очевидно, что не стоит лишний раз задерживаться, да и всем не терпелось поскорее убраться отсюда. Но только в конце дня, после изнурительного марш-броска, им было суждено найти нужное место.

Отряд, тщательно бронированных и вооружённых по самые зубы воинов, прошёл в большую заброшенную залу гномов, которая была закрыта массивными воротами, и от которой в свою очередь шёл мост к окончанию их путешествия, к вратам силы:

– Быстрее найдите механизм, что отпирает эти двери! – крикнул Гроин. – Резко!
После этих слов послышался грохот, визг и крики тварей из недр, что преследовали их весь день.

– Кто-то на подходе.

Рыжая девица выхватила свой двуручный молот, Гроин с грустью посмотрел на неё, она была его тайной любовницей, он не мог допустить её смерти, ведь тогда можно было бы заканчивать и с его жизнью. Её смерть унесёт сразу несколько жизней и оставит души всего отряда гнить в Нижнем Ариане.

– Олгеб и Тродир вы занимаетесь воротами, я с Дерином, Гледиром и Атраун буду защищать вас, – скомандовал гном.

Когда-то он любил быть во главе, мечтал стать полководцем и легендарным гномьим героем, но всё пошло не так…у судьбы были на него иные планы.

– Есть, босс, – кивнул небольшой, даже по меркам горного народа, парень.

– Как думаете, что это? – с непревзойдённым азартом усмехнулся Дерин.

– Целая вражья тьма, – медленно и беспокойно промолвил командир.

– У меня есть к тебе просьба, – подошла к Гроину Атраун, – возьми вот это, – она протянула ему блестящее зелёное кольцо – митрандировая огранка, инструктирован крупный красочный изумруд. Качественная и дорогая работа. “Видимо родовое украшение её семьи” – про себя подумал наш друг. У него тоже было такое – на правой руке указательного пальца давно покоился криалковый перстень.

– Это будет напоминать тебе обо мне, если что-то непредвиденное всё-таки случится. Я хотела тебе это отдать в конце этого похода, но лучше сейчас, – после этих слов она его быстро поцеловала и легонько обняла.

– Ничего, мы выживем. Должны выжить, – сквозь муки совести и боли он еле-еле смог улыбнуться ей, но смог, всё же смог.

Словно услышав его слова, маленькие тёмные уродливые и лысые существа, с окровавленными глазницами и цепкими лапами ворвались в залу из того самого места, откуда они пришли пару минут назад. “Это уже не гоблины и не мутировавшие орки” – глядя на многочисленные нарывы и шрамы, что ужились на их телах, подумал Гроин. С грязным тупым и заржавевшим оружием они бежали на них, раскидывая собственные оранжевые слюни в самые разные стороны. Их взгляд не выражал ничего, кроме неистовой злобы, которая была вызвана годами беспросветных страданий во тьме. Перед нами были различные мутанты, которые ужились на подземных тропах, поедая незадачливых путников и друг друга. Эти неоднородные твари постоянно нападают из тёмных глубин на гномьи города. Они одна из причин падения древней Подземной Империи. В их строю были орки, тролли, гоблины – все искажённые пустотой существа.

– Видимо следовали за нами и ждали момента, хитроумно, – кинул Дерин, покрепче сжимая свой топор.

– Они не очень-то старались быть незаметными, – подметил Гледир

– Стреляй, Атра! – рявкнул командир.

Она беспрекословно послушалась его, болт из арбалета стремительно прошёл сквозь напряжённый воздух и пронзил свою цель прямиком в горло. Чёрные сгустки вылились из твари перед непосредственным падением. Гоблины сразу начали ответный огонь чёрными стрелами с неизвестным ядом. Правда они едва ли попадали, а если и достигали цели, то толком не могли пробить крепкие гномьи доспехи. Первые мутанты уже добежали до гномов, их встретил топор Дерина. Одного за одним он клал на землю, просто вбивал в неё. Гроин откидывал противников своим митрандировым щитом назад, а затем добивал их “Махтштайном”.

– Как там с механизмом? – застрелив очередного врага, спросила Атраун.

– Нашли, уже открываем! – крикнул Олгеб и следом за его словами раздался гулкий шум, привлекающий ещё большее количество тварей. Ворота понемногу начали подниматься.

К изуродованным гоблинам присоединились не менее отвратительные орки. Но самое страшное…где-то позади их орды послышался оглушительный рык неведомого чудовища.

– Тродир, сюда, – позвал Дерин, глядя на то, как тот в одного сражается с целыми полчищами врагов.

Атра помогала чем могла, наповал разя самые крупные цели. Но Тродир всё равно оказался в окружении и устроил кровавое месиво. Он зарубил одного орка, размозжив ему голову с свирепым остервенением. Потом кинул разгорячённым топором и попал прямиком в череп второго противника, на третьего прыгнул и кулаками разбил ему его хрупкую черепушку.

– Противно, противно! Что это за твари такие! Кто их создал и для чего?!

Совершенно ничего не замечал Тродир в бешенном ритме, в котором он уничтожал, подступающие волны врагов. Однако, его свирепость сыграла с ним плохую шутку. Отвратительным пародиям на гоблинов удалось поразить его со спины своими отравленными копьями. От этого он ещё сильнее завопил. Тродир схватил одного из них и прямо его тушей прибил орка к земле, а затем локтем сломал хребет ещё одному противнику. Брызжа слюной и гневными речами гном становился всё слабее и слабее.

– Ломать…крушить, уничтожать…как можно больше врагов забрать за собой в камень, как можно больше врагов, – последнее что вырвалось из его уст, когда твари просто окружили его и затыкали до смерти.

– Чёрт, ненавижу! – прорычал Гроин и одним мощным рубящим ударом покромсал сразу трёх противников перед собой.

В порыве гнева он пытался пробиться к другу, но быстро бросил это дело, когда внимательно посмотрел на обстановку.

Глубинные гоблины и дикие орки уже заняли всю залу, а с полуразрушенного потолка уже свисали огромные ужасные пауки, ждущие лёгкой закуски после основного боя.

– Сколько же их набежало по наши души, – только и ахнула Атра, доставая две одноручных секиры, которыми она обычно сражалась в ближнем бою.

С каждой секундой гномов теснили ближе к воротам. Вскоре их окончательно прижмут и уничтожат. Гледир немного оторвался от группы, но мог с легкостью отступить к ним, по крайней мере ему так казалось…он не учёл монстра, который только-только появился на поле боя.

В залу резко заползло на шести ногах бесхребетная тварь, у которой шипастое тело слилось воедино с монолитной мордой, в которой ничего нельзя было разглядеть кроме огромных щупалец, тянущихся из зубастой глотки. Оно передвигалось, как-то фривольно и совершенно необычно, но угрожающе быстро. Глядя на это полужидкое существо, издающее мучительные хлюпающие звуки, Атру тут же вывернуло наизнанку. Гледир застыл в оцепенении, полностью покрывшись холодным потом. И времени прийти в себя ему не дали. Внезапно раздался гулкий свист, перекрывающий все остальные звуки. Буквально за пару мгновений тварь разорвала гнома склизкими когтями и заглотила внутрь при помощи липких щупалец.

Раздался заветный щелчок механизма. Врата начали подниматься. У гномов появился шанс сбежать из этого ужаса.

– Быстрее на мост, за ним нас прикроют наши сородичи! – приказал Гроин, а сам при этом собирался уже остаться защищать тыл отряда.

– Нет, Гроин, не рискуй зря. Отдай лучше свой щит, он мне пригодиться в моей последней битве. Обязательно передай семье вести о моей погибели, – отрезал Дерин почти без сомнения, лишь пролив напоследок одну небольшую и аккуратную слезу по самому себе. Однако, его застывшее лицо говорило само за себя – это его окончательное решение.

– Но как же твои дети?! – удивился командир, с печалью взирая на одного из своих собратьев.

– Скажи им, что я сражался и умер за свой клан и за свой дом, это самое главное, а теперь беги, – он принял щит и встал в боевую стойку.

Гроин закрепил собственную секиру за спиной. Затем одним рывком оказался на мосту. Его друг, что пожертвовал собой – уже закрывал ворота. Потом, когда они почти оказались заперты, он прыгнул к приближающейся волне чудовищ, встал с щитом и топором между ними и основной частью отряда. На прощание Дерин легонько улыбнулся. Что было дальше никто не видел, но и так известно, что сталось с ним. Лязг металла, непонятный визг, вопли тварей накрыли эхом длинные залы. Но после мрачного и гулкого свиста всё утихло. Раздался мощный удар об ворота.

Они успели пробежать половину отрезка достаточно приличного моста, и в этот момент их защита была сломана. Тварь стала издавать ещё более оглушительный свист. Эта мелодия боли и отчаяния, проклятия и скверны плотно засела в их головах. Она была похожа на лёгкий свист ветра в ущелье, но гораздо быстрее и неразборчивее, тревожнее. У Олгеба лопнули барабанные перепонки, и он рухнул на колени. Тварь очень быстро ползла, хотя по виду эти маленькие мохнатые лапки были похожи больше на атрофированные конечности. Даже пауки спрятались обратно в свои логова. Разошлись и мутанты, а некоторые были попусту уничтожены на пути этого чудовища, которое оставляло за собой едкую и вязкую слизь. Исходя из записок и находок в том мёртвом лагере, Гроин понял, что эта тварь и есть тот, кто писал эти записки. Он это понял по выражению мёртвого лица, которое было запечатлено по середине этого существа. Мост начал рушиться. Олгеб был схвачен щупальцами, которые теперь у этого чудовища появились ещё и из жидкой спины. Каждая секунда была на счету, поэтому пробежав ещё чуть-чуть, двое оставшихся в живых, прыгнули что было мочи. Олгеб рухнул вместе с чудовищем в необъятную подземную бездну.

Командиру и его любимой удалось достигнуть той стороны, но не до конца. Гроин ухватился за уступ одной рукой, по руке раздалась сильная боль от внезапного и тяжёлого веса, однако, ни в коем случае нельзя отпускать её. Атраун же ухватилась за его ногу. Гроин попытался подняться, но не смог, слишком велика ноша гномьих доспехов.

– Я не поднимусь, – раздражённо, корчась в боли, процедил он сквозь окровавленные зубы, ненавидя себя за собственную слабость и за количество вещей на себе, из-за этих исследований.

– Ты же знаешь решение этой проблемы, – усмехнулась она, но получилось, как-то неестественно.

В её глазах виднелась вселенская мука и неподдельная грусть. Девушка совсем не хотела умирать, это было заметно. Совершенно другой взгляд, если сравнивать с Дерином. Тот шёл к смерти осознанно и с распростёртыми объятьями.

– Да, тебе нужно скинуть с себя всё, что есть, я могу так висеть достаточно долго, ты успеешь, – не успел договорить, как увидел её лицо и то, как она периодически косится вниз, – нет, Атраун, ты не посмеешь, есть другой выход. Всегда есть другой путь, всегда! – кричал он второпях.

– Нет, Гроин, ты не протянешь так долго! Я чувствую, как ты напряжён и твоё лицо, которое корчится от боли я тоже вижу. Ты знаешь, это мой долг перед тобой. Когда-то ты спас меня от серых будней и от одиночества, второй раз спасти мою душу у тебя не получится.

– Стой, не делай этого! Не отпускай, не отпускай! Слышишь?! Не смей, – крик гнома с каждой секундой становился всё тише и тише, пока он не перешёл на отчаявшийся шёпот.

– Не всегда есть иной выход, не всегда. Сохрани мой подарок. Ты один прошёл это проклятое испытание, – сказав последние слова, она ослабила хватку, сильно зажмурив при этом свои огромные голубые глаза.

На глазах Гроина проступили слёзы, и он собравшись с силами тихо произнёс:

– Прощай, Атраун, я любил тебя и буду всегда помнить, – в этот момент внутри него, что-то погибло, что-то важное.

– Не дай жизни тебя подмять, ты хороший человек, прощай, любовь, – один миг и Гроину стало гораздо легче физически, но морально он был уничтожен.

Он не мог смотреть больше вниз, всё и так понятно. Гном быстро подтянулся из-за всех сил, что у него остались и оказался, наконец–то, перед воротами силы. Тяжело выдохнул, чувствуя где-то глубоко в голове целый взрыв, состоящий из боли. Перед воротами силы, да, путь окончен…

Но не было никакого облегчения, не было славы или силы, не было богатства. Не осталось вообще ничего, у них была их общая дружба, которая гораздо ценнее любого драгоценного камня или уважения в обществе. Гроин со всей ненавистью обернулся в сторону алчущих и рыскающих тварей, большинство из них дрались за плоть двух погибших гномов, которые остались на земле. Олгеб, Гледир же пали в бездну вместе с чудовищем и Атраун. Наш знакомый взял камень, вложил в бросок всю силу и вырубил одного из тех, кто поглощал плоть Тродира.

– Проклятые твари, почему же вы никак не научитесь состраданию? Голод, чёртов голод движет вами, не более того. И я буду истреблять таких зверей всю свою жизнь, без жалости и сомнений. Даже вся ваша толпа не стоит и волоса моих друзей, – кидал он один камень за другим, – злоба, тьма, ненависть и мрачные ритуалы тёмных былин. Как же я устал от вас!

Он просто упал на колени и зарыдал. Отчаяние захватило его с ног до головы, когда ему было суждено остаться единственным выжившим в этом кромешном аду. “Как я должен дальше жить? Как?! Я потерял остатки смысла своего существования…а с этими знаниями в голове я точно не хочу жить. Жить ради веселья и счастья у меня уже точно не получиться. Эти туннели забрали у меня всё: от здравого рассудка до верной любимой”. Но он не был бы Гроином, если бы сдался – нет. У него ещё остались дела, предсмертные просьбы его друзей. Их он обязательно исполнит.

Гном встал и собирался идти к гигантским и мощным воротам, где его ждали стражники. Но в последний момент он заметил, среди полчищ врагов, силуэт в тёмном плаще, который шёл сквозь них в сторону Дерина. “Что за? ” – только и успел подумать гном…

Тогда Гроин добрался до тех заветных ворот и получил законное звание каменного тана. Первый дворянский чин. Следующие дни он провёл в попытках докопаться до истины, заодно исполняя просьбы умирающих друзей. Но нам пора возвращаться в настоящее…

* * *

Гроин резко проснулся и вскочил, из-за усилившейся боли, рана никак не хотела заживать. Перебежка встревожила её. Гном сразу же вынырнул из палатки, ему срочно нужен был свежий воздух, а его здесь нигде не было. Только через пару минут гном окончательно пришёл в себя. Он вышел в центр их небольшого лагеря и аккуратно обошёл Граала, как можно тише. Однако чуткий ящер тут же вскочил со своего грубого ложа. В руках у него в тот же миг оказалось острое копьё.

– Не спится, тан? – сонным голосом прошипел ящер.

– Откуда ты знаешь мой титул? – усмехнулся Гроин в ответ.

– Ваша семья достаточно известна, а я всегда много знаю.

– И о чём тебе говорить моё благородное происхождение?

– Я не вижу особой разницы между царями и крестьянами. У одних есть власть, у других её нет. По остальным параметрам тоже самое, вот и всё, – отрезал ящер, – гораздо интереснее узнать, от чего тот или иной человек так плохо спит по ночам.

– Что ж, я думаю ты поверишь, если я скажу, что я тот ещё мерзавец. Мне не удалось спасти друзей и любимую, когда я должен был. С тех пор и сплю плохо.

– Вина живого пред мёртвыми тяготит тебя, понимаю, – кивнул Граал.

– Если ты тоже ощущаешь нечто подобное, то я сожалею.

– Не нужно жалости. Прошлое не изменить – остаётся только принять его. Вам с Барионором нужно это понять. Чем раньше – тем лучше, – подытожил раал.

– Это не так просто, – пожаловался Гроин, – совесть – иллюзорная вещь, которой ты не управляешь.

– Нужно всего лишь понять одну истину – если ты, что-то сделал в тот момент, то у тебя были на это те или иные причины. Порой ты вообще никак не можешь повлиять на развернувшиеся события.

– Я бы мог принять истину, если бы сам её знал. Я лишь фрагментарно помню, кто виноват в погибели моих друзей.

– И ты думаешь, что когда узнаешь, то сможешь покоиться с миром? – с горечью на устах изрёк Граал.

– Надеюсь.

– Думаю, что твоя психика не зря защищает тебя.

– Время покажет, Граал, я как-нибудь разберусь. Лучше расскажи о другом. Ты говорил, что пишешь книги, что ты писатель. Меня это сразу заинтересовало. Писатель в наши беспокойные дни…удивительно, что кто-то находит время для уединения со своими мыслями. Можешь позволить жить себе свободно, – с завистью произнёс гном.

– Лучше общаться с моими произведениями, чем со мной самим, особенно на эту тему. Я видишь ли из тех бесславных писателей, которым больше всех надо, но они меньше всего получают. Пишу “в стол”. И если ты думаешь, что я свободен…то глубоко ошибаешься. Я давно стал заложником собственного опуса, который пишу уже пять лет, всё никак не закончу. Постоянные редакции, исправления, добавление новых мыслей, непрекращающееся оттачивание пера. При этом в голове крутится ещё множество идей, которые нужно всегда записывать. Все эмоции и все чувства убивать об книгу, мучая душу. Я оказался в том бою при ритуале, вдобавок по той же причине – нужны острые ощущения. Они постоянно необходимы при написании огромного романа. Надеюсь у тебя больше нет вопросов на эту тему, в последнее время я устал от своей профессии. Не хватает вдохновения, – всё им сказанное было пропитано многодневными страданиями, вот что бывает, когда выжимаешь себя досуха ради творчества.

– Похоже тебе давно нужно было выговориться, – не скрыл улыбки Гроин, – и если уж не хватает желания, то в случае с творчеством нужно всегда вовремя останавливаться.

– И так постоянно откладываю ремесло.

– Про что пишешь хоть?

– Роман про первую великую войну, конкретно про роль Палло Пимауса в ней, его сестры, про их любовь.

– Плодовитая тема, – искренне высказался Гроин.

– Да, любовь, интриги, смерть, моральное разложение, амбиции.

– Любовь, – усмехнулся гном.

– Ещё одна болезненная тема?

– Более чем, но её я точно не хочу сегодня ворошить, – он сразу дал понять собеседнику о нежелании обсуждать это.

– Понимаю, тогда продолжим разговор в лучшие времена

– Если выживем…

– Я уже говорил это раньше – обязательно выживем, – улыбнулся Граал.

– Н-да, обязательно.

Они впервые обменялись лёгкими объятиями. Это был первый знак следующего этапа их дружеских отношений. Оба вернулись к своим койкам, но сначала Гроин постарался унять боль, что разносилась по всему телу от раны.

* * *

Во сне Гроин оказался прямо перед той пещерой, в которой они встретили драконессу Лилит. Ему было искренне непонятно, что происходит, но был лишь один путь всё выяснить. Он зашёл внутрь логова и увидел, как над израненным Барионором стоит некая статная девушка. Её шелковистые золотистые волосы были разбросаны во все стороны, а на прекрасных руках можно было лицезреть многочисленные порезы. Она была одета в бордовый запачканный кровью хитон, с глубоким вырезом и с багровой каймой. Небольшая его часть оказалась обрезана и потрёпана. Лилит обернулась и Гроин увидел её многострадальные голубые глаза, которые были слегка мокрыми.

– Не ожидала, что ты пребудешь так быстро, – несмотря на свой вид, она говорила возвышенно и почти беспристрастно.

– Мы знакомы? – гном был несколько шокирован.

– В каком-то роде, да, я Лилит Ванрайз, драконесса, которая соединила свою судьбу с Барионором, – чародейка сразу же всё объяснила, – именно обо мне он тебе рассказывал. Я знаю твоё предвзятое отношение к магам, поэтому сразу скажу, что я уже не раз помогла вам, поддерживая в бою.

– Гроин Атрейд, – представился гном, благородное воспитание требовало от него быть учтивым, – я ни ко всем магам так отношусь, а только к тем, которые плетут вокруг себя интриги и ужасные тайны. Ты и вправду помогала нам, поэтому у тебя есть моё временное доверие. Но ответь на вопрос…как ты проникла в мой разум?! – недоумевал Гроин.

– Я достаточно сильна, чтобы воздействовать и на живых существ вокруг капитана.

– И что же такого произошло? – гном стал с ней разговаривать более уважительно и спокойно.

– Вы с Барионором недавно получили сильные ранения, думаешь вы оба настолько сильные и живучие, что они просто так излечиваются? Нет, – с осуждением высказала она.

– Всё это время ты лечила его? Да ещё и внутри этого иллюзорного мира. Я не думал, что магия работает именно так.

– Гроин, магия нестабильна, она постоянно меняется и завтра магические нити могут быть совершенно иными, по отношению к сегодняшним. Но этот маленький мир я создала внутри его головы, в качестве места для своей жизни, – она перестала смотреть на него и приступила зашивать странными прозрачными нитками раны Барионора.

– Мы с тобой мало знакомы, Лилит, я не понимаю, что тобой движет и не знаю до конца – кто ты, но спасибо за заботу о моём друге. Для меня это действительно многое значит, но чем я могу тебе помочь?

– Не для этого я призвала твой дух в этот мир. Ты должен лишь подождать своей очереди, Гроин, я чувствую твою боль даже отсюда и знаю, что тебя тоже нужно подлатать.

– Неожиданно, но приятно. В любой другой ситуации я бы отказался, но жизнь и вправду покидает меня.

– А мы с Барионором не можем рисковать тобой.

– Это ты верно, не можете, по крайней мере не сейчас. Без меня он не достигнет своей цели, а ты сгинешь вместе с ним, – Гроин произнёс эти слова совершенно без злости, он просто констатировал факт.

– Я рада, что мы понимаем друг друга. А теперь помолчи, я скоро закончу.

Лилит весьма быстро и изящно закончила со своей работой, она как искусная пряха зашила магическими нитями раны Барионора, а затем подозвала Гроина и дала ему распоряжение:

– Ложись рядом, я отдам свои последние силы для заживления твоей раны. Возможно я сразу же усну после ритуала, ты ни в коем случае не должен меня трогать. Тебе нужно будет просто уйти из пещеры.

Гроин молча кивнул и лёг рядом с Барионором. Без лишних слов Лилит сделала пару движений руками и тем самым отчистила его от грязи и засохшей крови. Затем она взяла большую острую полупрозрачную иглу и прозрачными нитками начала зашивать рану гнома, то и дело пронизывая плоть. Гроин ощущал некую боль, но не такую, какую привык, когда находился в собственном теле. Это была совсем другая боль, она шла изнутри него, где бы Лилит не проткнула своей иглой. Он невольно задумался: “Откуда она знает магию исцеления, если она красная драконесса? Она же должна знать только магию огня, странно это” – Лилит тут же прошлась по нему иголкой гораздо сильнее и более болезненно. “Неужели чародейка умеет читать мысли? ” – это было последнее, что пришло в голову гнома. Несмотря на то, что Лилит говорила, что она может потерять сознание – сознание потерял он.

* * *

Гроин очнулся через пару часов и тут же потрогал свою рану, она практически затянулась, остался лишь небольшой шрам. Он облегчённо вздохнул и вышел из палатки прямо к костру, что был разведён Граалом. Тот вообще спал весьма специфично, никто не понимал сколько часов ему нужно спать, чтобы чувствовать себя бодрым. Да и сам раал всегда отдыхал разное количество времени, в зависимости от усталости. Обычно ему хватало около четырёх часов.

– Похоже я победил Барионора, – усмехнулся Гроин.

– Он всегда вставал раньше тебя?

– Да, постоянно.

– Теперь похоже я буду самым ранним.

Барионор, будто бы услышал своих друзей сквозь пелену сна, и сразу встал на ноги, даже сам не ожидав от себя такой скорости. Уже через пару минут он сидел за костром и ел вместе с отрядом.

Только они закончили завтрак, как капитан тут же собрался дальше:

– Ладно, пора идти дальше. Не хочу находиться здесь слишком долго, – отрезал он, собирая вещи для дальнейшего путешествия в глубины.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 67