Глава 17. Статус в соцсети. Надпись на футболке

Глава 22

Решения я принимаю, как белка,

которая перебегает дорогу.

Мем

Перед тем как опросить медсестру-героиню из детского дома, я заехала в «Кофейный спутник» и дозаправилась. Осталось только придумать, зачем я суюсь в детдом.

- Ты можешь якобы искать ребенка для усыновления, - предложила Куки.

- Холодно. Да и вряд ли усыновление начинается с личных визитов.

- Тогда прикинься филантропом, который ищет, куда пожертвовать деньжат.

- Тут совсем мороз.

- Ну пардон. Так-так, а может, будешь репортером, который хочет написать о медсестре огромную статью?

Я задумалась.

- А вот это может и прокатить. Раньше о ней писали тонны статей.

- Кстати, никаких упоминаний о болезнях я не нашла. Она никогда не была замужем, и у нее нет своих детей.

- Ясненько. Спасибо, Кук. Позвоню, если узнаю что-нибудь интересное.

- Будь осторожна.

Выйдя из Развалюхи, я первым делом направилась в кабинет администрации, чтобы отметиться и узнать, работает ли сегодня медсестра, она же Флоренс Риццо. По поводу репортера пришлось передумать – сотрудникам детдома это могло не понравиться. Поэтому, когда у меня спросили, кто я такая, я ответила:

- Консультант полиции. У мисс Риццо может быть информация по делу, над которым я сейчас работаю.

Технически, я не солгала. Правда, в моих словах подразумевалось, будто к упомянутому делу меня привлекла полиция, но ведь напрямую я этого не говорила.

Похоже, женщину за столом удивить было невозможно.

- Дальше по коридору и направо.

Что ж, это было легко.

- Спасибо.

Итак, мне оставалось лишь считать медсестру, так сказать, с чистого листа до того, как я заикнусь о череде смертей. Девочка лет шестнадцати с темной кожей и большими экзотическими глазами цвета дымчатого стекла сказала, что медсестра навещает кого-то в медпункте. В ушах так и затрезвонил сигнал тревоги. Еще один заболевший ребенок на руках у мисс Риццо, блин.

Когда она наконец появилась, я встала и протянула руку:

- Здравствуйте. Меня зовут Чарли Дэвидсон. Я консультант полиции. Меня привлекли к делу, которое связано с этим детским домом.

- Господи… - отозвалась медсестра с северо-восточным акцентом. – Прошу вас, присаживайтесь.

Флоренс Риццо оказалась полноватой брюнеткой сорока с чем-то лет. Судя по тому, что находилось на ее столе, она была поклонницей «Ред Булл» и комиксов.

Я села напротив и стала ждать, пока она не приберет бардак на столе.

- У вас в медпункте кто-то лежит?

- Да. Бедные дети! – Сложив комиксы в стопку, она постучала ими по столешнице, чтобы стопка стала ровнее, и засунула в ящик. – Грипп. Вы ведь в курсе, что сейчас эпидемия?

- Да. Похоже, все хуже, чем в прошлом году.

- Мне тоже так кажется. От этой напасти никто не застрахован. Черт бы побрал эти простуды! Итак, чем я могу помочь?

Ничего необычного от мисс Риццо я не ощущала, но ведь все только началось.

- В последние годы здесь произошло несколько смертей. Меня наняли разобраться, что к чему.

- Боже правый! – ахнула медсестра, но вместо беспокойства или удивления я ощутила, что она охотно станет сотрудничать.

К сожалению, именно такую реакцию и дают люди с Мюнхгаузеном «от третьего лица». Они жаждут внимания. Жаждут, чтобы в них увидели героев или доведенных до отчаяния жертв. Все ради того, чтобы оказаться в свете софитов. Но что еще хуже – они не понимают, что причиняют вред, а значит, считать с них чувство вины практически невозможно.

- В «Теплом пристанище» действительно было несколько несчастных случаев, и всем им даны объяснения в наших отчетах.

- Да-да, я читала. Но, видите ли, с точки зрения статистики, все это выглядит несколько… необычно.

- Еще как! – кивнула мисс Риццо в знак полнейшего согласия, а потом, словно у нее в голове загорелась лампочка, спросила: - Вы ведь не думаете, что здесь имеет место злой умысел? Некоторые из детей были тяжело больны. – Она словно начала вспоминать имена и мысленно ставить рядом с ними галочки. – Некоторые погибли в результате несчастных случаев. Слава небесам, у нас есть миссис Очоа. Если бы не она, могла бы случиться очередная трагедия.

- Кто такая миссис Очоа?

- Наша завхоз. На днях упала стопка дров. Маленького Руди чуть не раздавило, но миссис Очоа вовремя успела его оттолкнуть. Он сейчас тоже в медпункте с ушибом ноги. В остальном с ним все в порядке. А еще у нас были самоубийства. Два, если точнее. Вы должны понять: все эти дети из неблагополучных семей. Порой они просто-напросто не справляются и думают, что единственный выход – это лишить себя жизни. – Из глаз мисс Риццо брызнули слезы. – Когда произошли те случаи, меня здесь не было.

- Мне казалось, вы проработали здесь больше десяти лет.

- Все верно. Я о том, что меня не было в доме. Первое самоубийство потрясло стены нашего учреждения. Директор пребывала в таком отчаянии, что едва пережила этот кошмар. Я тогда была в Делавэре в гостях у родственников.

Так и знала, что не ошиблась с акцентом.

- Второй стала Сиси… Бедняжка. Я думала, у нее все хорошо. Она попала к нам после трудностей в приемной семье. Поначалу не доверяла ни единой живой душе, но все же прекрасно приспособилась к новой жизни. В ту ночь, когда Сиси наложила на себя руки, у меня был выходной. Страшная трагедия…

Я ничегошеньки не понимала. Во всех этих смертях не было ничего общего. Несчастные случаи, суициды, странные болезни. Ни рифмы, ни ритма. По крайней мере я ничего такого не видела.

- Кто обнаружил детей, совершивших самоубийства?

- Первого, мальчика по имени Гивенс, нашел его сосед по комнате. Вторую, Сиси, в женском туалете на первом этаже увидела миссис Очоа и так расстроилась, что сразу позвонила мне. Но в ту ночь была страшная метель. Я едва добралась.

- А как насчет других?

- Простите?

- Кто нашел детей, погибших в результате несчастных случаев?

- Ах, вы об этом! Значит, одной из них была подруга Мэтью – Эбби. Он ее и нашел. Роберто обнаружил наш техник, Джоуи. Была еще одна девочка, настоящая красавица, когда не красила так густо глаза. Она заболела и однажды так внезапно потеряла сознание, что мы едва успели вызвать скорую. А еще…

Медсестра продолжала говорить, а я сидела и пыталась свести воедино факты. «Паучье чутье» подсказывало, что мисс Риццо не лжет. Казалось, она искренне расстроена. Неужели все это простое совпадение? Может быть, и не было здесь никакого злого умысла. Может быть, этот детдом преследуют неудачи. Может быть…

Внезапно меня осенило. Я закрыла глаза и чуть не пнула себя от досады, что бываю такой тугодумкой. Расправив плечи, я откинулась на спинку стула. Несчастные случаи. Болезни. Самоубийства, совершенные детьми, чье поведение даже не намекало на признаки депрессии.

- Миссис Дэвидсон, с вами все в порядке?

- Да. – Я открыла глаза. – Прошу прощения, мисс Риццо…

- Зовите меня просто Флоренс.

- Флоренс. Понимаю, вопрос странный, но вы, случайно, не замечали, чтобы дети перед смертью вели себя как-то необычно?

- Нет. – Медсестра задумалась. – По крайней мере так сразу и не вспомню.

- Я замечала.

Я обернулась и увидела девочку, которая проводила меня в эту комнату.

- Ты что это удумала, Малайя? – Мисс Риццо встала, явно намереваясь прогнать девочку. – Бегом обратно в медпункт. – Потом она повернулась ко мне. – У бедняжки с утра высокая температура.

- Их как будто подменили, - успела сказать Малайя перед тем, как мисс Риццо подтолкнула ее туда, где, видимо, находился медпункт.

В яблочко!

- Что ж, - подскочила я, - не буду больше отнимать у вас время.

- Как скажете. Удачи вам в расследовании.

- Спасибо. Можно Малайе проводить меня до выхода?

- Полагаю, вреда от этого не будет. Но потом мигом в постель, юная леди.

Девочка улыбнулась:

- Хорошо, мэм.

Мы прошли несколько метров, и только потом я спросила:

- Что ты замечала, солнце?

- Те, кто проклят, перестают быть собой. Они меняются.

Я села на стул под кабинетом администрации и, чтобы выиграть время, притворилась, будто завязываю шнурки. Малайя присела рядом.

- Как меняются?

- Поначалу все медленно. Они как будто сходят с ума, много болеют, а потом начинают происходить всякие ужасы.

- А после ужасов сколько проходит времени, прежде чем у кого-нибудь еще начинают проявляться симптомы?

- Ну, какое-то время все тихо. Мы все гадаем, кто же следующий. Недавно думали, что настал черед Хэзер, но она исчезла. Сбежала. Жаль, что я не такая смелая.

- Ты смелая, солнышко. Ты ведь сейчас разговариваешь со мной.

- Это не смелость.

- А по-моему, еще какая!

Малайя посмотрела на женщину, стоявшую дальше по коридору. Я предположила, что это и есть местный завхоз, миссис Очоа.

- Они не обращают на нас внимания. Притворяются, будто им не все равно, но это неправда. Мы сто раз пытались рассказать о проклятии, но никто и слушать не стал.

- Зато я готова слушать и слушать. И вообще, я одно сплошное ухо. Нет, я вся из ушей, как кукуруза из початков. Считай, ты сорвала ушной джекпот.

Малайя едва заметно улыбнулась, но эта полуулыбка была полна печали.

- Ты знаешь, кто сейчас под проклятием?

Она кивнула и поджала губы, чтобы не показывать, как дрожит подбородок.

- Хьюго, мой младший брат. Он сейчас тоже в медпункте. Потому-то я и притворилась, будто у меня температура.

Гадство. Я положила руку Малайе на спину и спросила:

- Как тебе удалось сымитировать температуру?

- Надо всего лишь перенастроить термометр и положить на лицо грелку до прихода мисс Риццо. – Я рассмеялась, а Малайя добавила: - Однажды я перестаралась, и термометр показал, что у меня температура – сорок пять градусов. Я либо должна была умереть, либо впасть в кому.

- Вот видишь? – улыбнулась я. – Ты смелая. Ты многим рисковала, чтобы быть рядом с братом.

- Да не особенно… - Ее голос сорвался, словно сбилось дыхание.

- А можно мне с ним увидеться? Так сказать, в стиле инкогнито?

- То есть чтобы я проводила вас к нему тайком?

- Ага.

Выражение ее лица превратилось в маску решительности. Малайя велела мне идти в уборную, сама меня проводила и сказала ждать.

- С места не сойду. И не влезай из-за меня в неприятности. Я сто тысяч причин могу придумать, как меня угораздило тут заблудиться.

Малайя куда-то умчалась. Я было подумала воспользоваться местными удобствами, но понятия не имела, сколько будет отсутствовать моя подельница, поэтому решила воздержаться.

Секунд тридцать спустя она вернулась:

- Готовы?

Я кивнула. Малайя второпях повела меня по одному коридору, потом по-другому, и я поняла, что сейчас мне бы не пришлось ничего выдумывать. Я действительно заблудилась. Ориентироваться на местности я умею точно так же, как и сдерживать свои желания и порывы. То бишь не умею вообще.

- Сюда, - позвала девочка и прокралась в темную комнату.

Из шести кроватей три были заняты.

- Он там, - показала Малайя, но зря побеспокоилась.

Ее брата я заметила, как только мы вошли.

Мы стали тихонько подходить ближе, но не успели дойти до кровати, как вдруг мальчик сел и посмотрел на нас. То есть на меня. И все мои страхи подтвердились.

Внутри мальчика сидел демон – тварь в три с лишним метра ростом, хотя брат Малайи был ниже раза в два. Но, как и сказал Рейес, правила этого мира не действуют на существ из других измерений. Каким-то непостижимым образом тело мальчика целиком и полностью подходило острозубому гаду в черной чешуе. Человеческие тела этим ублюдкам всегда подходят.

Я присела на край кровати, но мальчик лишь смотрел на меня пустым взглядом. Глаза у него были того же невероятного цвета, что и у сестры, только блестели лихорадочно и болезненно.

- Что случилось, Хьюго? – спросила у брата Малайя.

- Ты права, солнце, - сказала я и взяла ее за руку. – На твоем брате лежит проклятие. Но я могу его снять.

Рука девочки взметнулась ко рту.

- Ты должна мне довериться, хорошо?

Малайя кивнула.

- Я собираюсь поговорить прямо с проклятием, и мои слова могут оказаться не очень добрыми. Но они никоим образом не предназначены для твоего брата.

Я снова взглянула на Хьюго, на демона внутри него, и отпустила руку Малайи. Она села на соседнюю кровать и так сильно вцепилась в край матраса, что побелели суставы. Не удивлюсь, если Хьюго и есть вся ее семья.

- В последнее время ты плохо себя ведешь, правда? – спросила я у твари.

Рот мальчика искривился в ехидной ухмылке, и я переместилась чуточку глубже в другое измерение.

- Я могу свернуть ему шею, - сказал демон голосом Хьюго, правда, на арамейском языке.

Малайя понятия не имела, что только что проговорил брат, но напряглась с ног до головы.

Я тоже заговорила на арамейском:

- Уходи и не смей возвращаться. Тогда, может быть, я оставлю тебя в живых.

- Сама уходи, - отозвался демон, словно мы тут в игры играем. – И тогда, может быть, мы оставим тебя в живых.

Что ж, он был не такой тупой, как подавляющее большинство ему подобных. Он знал: стоит хоть на долю секунды лишиться защиты в виде тела мальчика – ему несдобровать. Честно говоря, я на это и не надеялась, а лишь отвлекала гадину, чтобы опустить руку к полу и дождаться, когда под ладонью окажется Артемида.

В ту же секунду ротвейлерша метнулась под кровать и, оскалившись, но не издав ни звука, приготовилась к атаке. Мальчик склонил голову, гадая, что я задумала, а я остановила время и кивнула. Артемида прыгнула прямо сквозь грудь Хьюго и вырвала из него демона.

В замороженном времени тварь беспомощно застыла, но, как только ее вырвали из укрытия и мой свет коснулся мерзкой кожи, мгновенно приспособилась к текущей реальности, завизжала и скорчилась в челюстях моей хранительницы. Обнажив смертельно острые зубы, демон рванулся ко мне, но промахнулся. Огромная голова запрокинулась, спина выгнулась назад так сильно, что я услышала хруст. А может, его успела перекусить пополам Артемида.

- Зачем? – спросила я, когда гад на глазах начал рассеиваться дымом. – Зачем вы это делаете?

Благодаря последнему отчаянному усилию демон посмотрел на меня:

- Чтобы выжить, пока мы ждем. Во тьме сокрыто множество таких, как мы.

- Чего вы ждете? – спросила я, но останки демона уже развеялись, как пепел на ветру. – Чего вы ждете?!

В меня с оглушительным ревом врезалось время, а мгновение спустя пришел в себя окружающий мир.

- Хьюго! – запаниковала Малайя. – Как ты?

Он моргнул и тряхнул головой:

- Говорил же, все в порядке. Вечно ты себя накручиваешь.

Девочка с надеждой посмотрела на меня. Я кивнула:

- Все будет хорошо. Все прошло.

На ее щеке появилась ямочка.

- Правда-правда?

- Правда-правда.

Она вскочила и бросилась обнимать брата. Тот похлопал ее по макушке, словно не знал, как реагировать. Может быть, ему даже было неловко. Похоже, они нечасто обнимаются, но, с другой стороны, какие братья и сестры не скупятся на объятия?

В знак одобрения я погладила Артемиду, после чего она воспользовалась моими ногами в качестве трамплина и нырнула прямо в стену. Опять без синяков не обойтись.

- Что вы здесь делаете?

Мы одновременно повернулись и увидели Флоренс. Вот только вид у Фло был не очень довольный.

- Я хотела познакомить ее с Хьюго, - пролепетала Малайя.

- Простите, - сказала я, поднялась и двинулась к двери. – Малайя ничего плохого не сделала.

- Ничего страшного, миссис Дэвидсон, - успокоилась мисс Риццо и посмотрела на мальчика. – Хьюго у нас знаменитость.

- Серьезно? – удивилась я.

Мальчик улыбнулся от уха до уха:

- Я изобретатель. Хочу создать карманный приборчик, который превращает соленую воду в пресную. Когда из-за глобального потепления растают ледники, мы сможем пить воду, в которой будем плавать. Ну и не умрем от жажды.

- И у него точно все получится, - добавила мисс Риццо.

- Не сомневаюсь, - улыбнулась я.

Я рассказала медсестре, а потом и директору, что нашла Хэзер, и что она скоро вернется. Но в полицию все равно пришлось бы звонить, потому что администрация детского дома уже написала заявление о пропаже девочки. Поэтому я звякнула дяде Бобу. Я могла бы объяснить, что произошло, а он мог бы сделать так, чтобы ни на кого не навешали обвинений. Однако Диби смылся на какое-то расследование, и пришлось вызывать другого офицера.

Потом я позвонила Хэзер с Пари и поделилась новостями о том, что проклятия больше нет и оно никогда не вернется. Ей-богу, думала, она расплачется. Пари, а не Хэзер.

Пари ее привезла, после чего я битый час объясняла офицеру, о каком проклятии речь, и почему Хэзер считала, что умрет, если не сбежит. Как я и думала, чувак над нами посмеялся, но заверил, что, как только оформит рапорт и уберет имя Хэзер из списка без вести пропавших, никаких проблем возникнуть не должно.

Немало времени потребовалось, чтобы убедить саму Хэзер, что ей никогда не грозило никакое проклятие, и что оно никогда больше не вернется.

- Пари сказала, что вы не из этого мира, - ошарашила меня девочка, когда мы остались одни.

- Ну, отчасти – да.

- А еще сказала, что вы из другого измерения.

- Отчасти – из другого.

- И что там вы как принцесса.

Ладно, с этим даже я могу смириться.

- Типа того, ага.

- Хотела бы я видеть ваш свет, как видит Пари.

Радуясь, что Хэзер этого света не видит, я покачала головой и подумала о Пип. О том, через что ей придется пройти только потому, что она будет отличаться от остальных. Лично я никогда не хотела быть какой-то другой, но расти с такими способностями очень и очень непросто.

- Я рада, что ты его не видишь. А Пари, кстати, не умеет держать язык за зубами.

Недомогание Хэзер, как выяснилось, объяснялось обычным гриппом. Она поправится. А я вынуждена признать, что радость, которая хлынула из мисс Риццо при виде Хэзер, согрела мне сердце. Сотрудники «Теплого пристанища» заботились о своих подопечных. Пусть не всегда это показывали, но переживали за них по-настоящему.

Наобнимавшись со всеми подряд, мы с Пари наконец направились к своим машинам.

- У тебя такой вид, - сказала я подруге, - словно тебя переехал грузовик отчаяния.

Та пожала плечами:

- Мне вроде как нравилось, что она рядом.

- Ага, мне тоже. Слушай! А вдруг у них есть какие-нибудь социальные программы типа для старших сестер? Если да, то мы могли бы приезжать и тусоваться с детьми.

- Думаешь, такие программы есть? – просияла Пари.

- За спрос-то денег не берут.

- Точно!

Не говоря больше ни слова, она помчалась обратно в детдом поговорить с директором.

Глава 23

Я была готова покорить мир,

пока не заметила что-то блестящее.

Надпись на футболке

Оставив Пари в детдоме, я погрузилась в надежды где-нибудь на бескрайних просторах родины отыскать Ошекиэля, но не прошла и двух шагов, как позвонила Куки.

- Дом тирольских штанишек Чарли.

- Говорить можешь?

- Наверное, да. Хотя местами могу шепелявить. Недосып. А в целом, чувствую себя неплохо.

- Азартные игры.

- О да, детка! Вегас. Блек-джек. Мужики-стриптизеры.

- Мистер Адамс.

- Ну, пусть тоже едет, но в отеле жить будет отдельно.

- Из-за азартных игр все его деловые потуги завершались провалом.

Я застыла на полушаге.

- Хочешь сказать, у него проблемы с азартными играми?

- Не просто проблемы, а огро-о-о-о-омные! Он в долгах как в шелках. Причем не в хорошем смысле.

Неужели в таких случаях бывает хороший? А теперь вопрос на двадцать тысяч долларов:

- Кому он должен?

- Мне удалось выяснить только имя его букмекера. Дэнни Трехо[24]. – Я молчала, поэтому Куки добавила: - Прошу прощения. Увидела фамилию Трехо и разволновалась. Букмекера зовут Умберто Трехо.

- Да ла-а-адно! Вряд ли, конечно, это тот самый Умберто Трехо, с которым я училась в школе. А где, кстати, ты откопала эту информацию?

Ей-богу, Кук меня сразила наповал.

- У меня свои источники.

- Которые дядя Боб?

- Ага. Они там у себя вроде как тоже занимаются делом Адамс.

- А я думала, он ничего о расследовании не знает.

- Ну, по участку слухи ходят. Так он мне сказал.

- С какой стати он поделился с тобой этими слухами, после того как угрожал нас обеих арестовать?

- Я ему пообещала невозможно особенное свидание.

- Куки, - усмехнулась я, - ты так быстро растешь!

***

Планы по выслеживанию Оша опять пришлось отложить. Я сделала пару звонков и отправилась в дыру на Митчел, которая так и называлась – «Дыра». Согласно моим источникам, именно там Умберто и проворачивал свои делишки. А если так оно и есть, то я вполне могу догадаться, на кого работает этот жадный до наживы адвокатишка, у которого руки по локоть в банке с заплесневелыми печеньями, как у самого продажного конгрессмена.

В «Дыре» сидело несколько мужчин. Практически каждый сразу повернулся ко мне, потому что давно укоренившаяся в их мозгах паранойя мигом подняла свою уродливую голову. Наверняка отстойно быть преступником и подозревать каждого встречного. Есть ведь и более спокойные способы зарабатывать на жизнь.

Не глянул на меня только один невысокий и коренастый чувак, который просматривал какие-то записи в блокноте. Прямо к нему я как ни в чем не бывало и направилась.

- Да это же сам Зумберто!

Так мы обзывали его в школе, потому что у парня явно зудело шило в заднице. Он и пары минут не мог просидеть на одном месте. Ей-богу, его можно было бы снимать в рекламе таблеток от СДВ.

Умберто ошарашенно оглянулся:

- Чарли Дэвидсон?

- Каждый божий день. Как жизнь?

Я села на три табурета дальше – поближе к выходу и свободе на случай, если придется срочно делать ноги. Все взгляды по-прежнему были обращены ко мне. Слишком пристальные, слишком тяжелые, будто каждый из присутствующих был готов подвергнуть меня пыткам, лишь бы выудить какую-то информацию. Ну или просто подвергнуть меня пыткам забавы ради. Паранойю тут можно было хоть топором сечь.

Умберто явно стало не по себе.

- Нормально. Сама как? Слыхал, на копов ишачишь.

- А я вот могу только догадываться, на кого ишачишь ты.

- Ни на кого. Я тут хозяин. – Где именно «тут», он показал, вздернув подбородок, как натуральный гангстер.

- Ладно, давай перефразируем. Кто тебя в букмекеры завербовал?

Рот Умберто скривился в беззаботной ухмылке, а сам он пожал плечами:

- Знать не знаю, о чем речь. И кстати, валила бы ты отсюда подобру-поздорову.

Я пересела на один табурет ближе.

- Видишь ли, я пришла с официальным визитом. Не хотелось бы наблюдать, как в это местечко нагрянут с рейдом. – Поцокав языком, я осмотрелась по сторонам. Повсюду грязные деревянные столешницы и мутные зеркала. Неровные полы и замызганные, расшатанные бильярдные столы. – Жалко будет, если тебя лишат такой роскоши.

- Роскошь не роскошь, а дело свое это место делает. Какого хрена ты мне угрожаешь? Мы же вроде в школе здорово ладили.

- Это да. – Я бы даже рискнула сказать, что мы с Умберто были друзьями. Мне всегда нравились клоуны. – Но это было до того, как ты заделался букмекером. Долги тоже сам выбиваешь?

Это бы объяснило, почему в столь ранний час в забегаловке такая концентрация раскаченных мышц.

- Дэвидсон, чего тебе от меня надо?

Я придвинулась еще на один табурет ближе. Умберто жестом остановил чувака, который шел к нам и явно собирался скрутить меня в бараний рог.

- Ну, например, чтобы ты рассказал мне, что за сделка у тебя с одним из твоих клиентов.

- А может, с одним из твоих, мисс частный детектив?

- Неужто ты интересовался моими делами?

- Делать мне больше нечего! Просто ты как-то выручила моего кузена. – Внезапно отбросив всю эту гангстерскую показуху, Умберто как будто смягчился: – Ему шили похищение, препятствие правосудию и еще кучу всякого дерьма. А ты доказала, что его подставила одна чокнутая баба. Ты, Шарлотта Дэвидсон, крутая телка.

- Быть того не может! – Я оказалась на табурете прямо рядом с Умберто. – Ты двоюродный брат Сантьяго? Я же по нему кипятком писала!

- Как и все. Черт, да за этим pendejo[25] девки в школе толпами таскались! – Умберто кивнул бармену. – Будешь что-нибудь?

- Водички бы. У меня… была интересная ночь. Сушит не по-детски.

- Бывает. Так какого тебя ко мне принесло?

- Мне нужны сведения по одному из твоих клиентов.

- Вряд смогу что-то сказать, но так и быть, вываливай.

Я задумалась, как можно сформулировать вопрос, чтобы не показаться чересчур навязчивой, но ничего путного в голову не пришло.

- Сколько тебе должен Джефф Адамс?

Умберто смотрел куда-то вперед. На его губах расползлась ленивая улыбка.

- Понятия не имею, о ком речь.

Так и знала, что не сработает.

- Тогда, может, скажешь, должен ли он тебе денег?

- Я всего лишь принимаю ставки. Если он, скажем так, должен кому-то из организации, то точно не мне.

- Ага, ясно.

Честно говоря, Умберто действительно не производил впечатления того, кто стоит у руля. Я решила воззвать к семейным ценностям.

- Это очень важно. Погибла его дочь.

Умберто стиснул зубы, поставил свой стакан на стойку и повернулся ко мне. Потом придвинулся ближе, положил руку мне на бедро и наклонился, пока его губы не оказались в миллиметре от моих.

Только никакой похотью от него и не пахло. Он проверял, нет ли на мне прослушки. Под свитер пробралась рука, прошлась по животу, по Угрозе и Уилл. Хорошо, что я не из застенчивых. Кого-нибудь вроде Куки подобные манипуляции могли бы выбить из колеи. А вот меня? Да пусть хоть целый день обыскивает, если на этом все и закончится. И если в итоге он скажет то, что мне нужно знать.

Проведя ладонью по моей спине, Умберто засунул пальцы за пояс джинсов чуть дальше, чем было надо, и подтянул меня к себе так близко, что наши ширинки соприкоснулись. Тут у него вспыхнула искорка похоти, но совсем крошечная. Он никогда не был в меня влюблен, и мы оба это знали.

Я подалась вперед, чтобы Умберто мог прижаться ртом к моему уху. Все вокруг умолкли и замерли, наблюдая за бесплатной эротической постановкой.

- Я говорю все это только потому, что со смертью девчонки мы никак не связаны.

- Лады.

Умберто продолжал меня обыскивать, но уже наглее, словно хотел узнать, как далеко может зайти. Засунув руку мне между ног, он погладил шов на джинсах большим пальцем.

- Чувак торчит Фернандо чертову тонну бабла. Проигрался в пух и прах, но продолжал ставить снова и снова. Закапывал себя все глубже и глубже. А оказаться на дне с Фернандо не хочет никто.

- Ты мог бы не принимать у него ставки.

- Ага, как же! Если Фернандо говорит брать, я беру. У чувака, похоже, папаша из богатеньких, вот Фернандо и придумал план.

- Хреново все это звучит.

Умберто прихватил губами мочку моего уха. От пушка на его физиономии стало щекотно, и я чуть не рассмеялась.

- Короче, его последняя ставка была огромной. Он считал, что в игре будет какая-то подстава, благодаря чему он поднимет триста кусков.

- Ни черта себе!

- Фернандо принял ставку. Сказал Адамсу, если тот проиграет и опять не заплатит, он начнет убивать всех, кто ему дорог. И начнет с дочери.

- Умберто… - прошептала я, начиная переживать из-за того, во что он себя втянул, и схватилась за рукав его куртки.

Он прижал меня еще сильнее.

- Ты не поняла. Когда игра пошла не по плану Адамса и девушка действительно умерла, Фернандо ужасно расстроился. Практически слетел с нарезки, querida[26]. Одно время думал, что без разрешения постарался кто-то из его людей. Но поверь мне, ничего такого не было. Фернандо… каждого допросил.

Я отстранилась и смерила Умберто подозрительным взглядом.

- Умберто, ты уверен, что Фернандо ни при чем? Если так, то все это офигеть какое странное совпадение.

- Сама у него спроси, querida. Вот увидишь, я не вру.

- Ладно. А ты не влезай в неприятности, о‘кей?

Отпустив меня, Умберто развел руки в стороны.

- Как всегда. Я белый и пушистый, детка.

Когда я встала с табурета, мужики вокруг рассмеялись, а Умберто опять схватил меня за руку и шепнул на ухо:

- Все это шоу мне, вообще-то, было ни к чему.

- Мы с тобой оба знаем, что это не так.

Он провел пальцем по моей нижней губе и облизал его, как будто слизывал остатки шоколада.

Меня пришибло шоком. Никакой похоти от Умберто я не ощущала, как бывает с парнями, которые на самом деле испытывают ко мне интерес. Только потом до меня дошло почему. Он испытывал не похоть, а что-то намного глубже и серьезнее.

Умберто прижал мою ладонь к своей груди.

- Однажды ты разбила мне сердце, querida. Теперь приходится его защищать. Так что вали отсюда на хрен.

Игриво подмигнув, он отвернулся, а мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять: он не шутил.

Выходя из «Дыры», я усердно копалась в мозгах, вспоминая, как и когда я успела разбить ему сердце. Назвать нас друзьями было бы, конечно, преувеличением. Мы общались. Я знала его, он – меня. Но мы никогда не обращали друг на друга больше внимания, чем было необходимо.

Развалюха, просыпаясь, замурлыкала чуть громче, чем «боинг». Я собиралась ехать обратно в офис разведать, что за персонаж этот Фернандо, как вдруг пришла эсэмэска. Видимо, от Умберто. В сообщении говорилось, что Фернандо готов встретиться со мной через два часа. Был там и адрес.

Отвечать я не стала.

***

Время еще оставалось, задачка по выслеживанию Фернандо отпала сама собой, поэтому я поехала домой к мистеру Адамсу. Как, бога ради, я могла так ошибиться на его счет? Я ведь приняла его за человека, твердо стоявшего на ногах. За прекрасного отца. За столпа общества. Но даже его собственный отец не сказал о нем ни единого хорошего слова.

Знал ли мистер Адамс – старший, что мистер Адамс – младший законченный игрок, каким бы клише это ни было? Сомневаюсь, иначе старший мне бы сказал. И все же как можно так глубоко увязнуть в азартных играх, проигрывать снова и снова, чтобы никто об этом не знал? По крайней мере те, с кем я говорила, точно ничего не знали.

Мы созвонились с Куки и обсудили все, что ей удалось нарыть на мистера Адамса, пока меня беспардонно лапали. Жизнь у этого человека была яркой и красочной с уймой неудач. И неудач этих было как-то чересчур много.

Когда я постучала, мистер Адамс сам открыл дверь. Вид у него был бледный и измученный, как будто он собирался просто взять и зачахнуть. Его живьем пожирало чувство вины. Должно быть, Умберто ошибался насчет своего босса. Наверняка это дело рук Фернандо.

- Миссис Дэвидсон, - поздоровался мистер Адамс, придерживая для меня дверь. – Нашли что-нибудь, чтобы оправдать Лайла?

- Пока нет, но я уже близко.

Мы сели в захламленной гостиной, где повсюду были разбросаны журналы. Корзина для белья стояла на диване. То тут, то там валялись грязные тарелки. Чистым был только аквариум с черепахой. Пришлось побороть желание с ней познакомиться.

- Мистер Адамс, я решительно настроена выяснить, что произошло с вашей дочерью, но мне нужна ваша помощь.

- Конечно. Сделаю все, что в моих силах.

- Видите ли, я заметила, что в последние годы вам тотально не везло. С вами происходили странные и очень неприятные события. Например, вы сломали ногу, вывихнули плечо, а на какой-то стройке лишились двух пальцев.

Мистер Адамс сложил руки.

- Миссис Дэвидсон, как эти несчастные случаи связаны с моей дочерью?

- Сэр, вы обещали говорить правду. – Он ничего не сказал, и я добавила: - Я считаю, что все это действительно связано с вашей дочерью и с одной из сделанных вами ставок.

Едва я договорила, мистер Адамс разрыдался в полотенце, которое лежало на диване. Его плечи так тряслись, что я бы не удивилась, если бы у него внутри рассыпались все ребра.

- Я все-таки сделал ставку, - еле-еле проговорил он. – Не думал, что он на такое способен.

- Вы говорите о человеке, который сломал вам ногу и отрезал пальцы?

- Это не Фернандо. – Мистер Адамс показал мне руку с отрезанными мизинцем и безымянным пальцем. – Это был другой букмекер. В другом городе и в другое время.

- И долго это продолжается?

- С младших классов. Я постоянно играл на деньги. То и дело меня отсылали домой за игру в кости на школьном дворе. Я днями не покупал себе обеды, лишь бы потом на что-нибудь поставить.

- Неужели отец не пытался вам помочь?

Мистер Адамс горько рассмеялся, и его смех был насквозь пропитан болью.

- Я никогда не соответствовал его высоким требованиям, и он никогда не давал мне об этом забыть. Адамсы не нуждаются в помощи. Все проблемы Адамсы решают сами.

- Вы поэтому так себя вели? Вроде как в отместку отцу?

- Не знаю. Знаю только, что собственными руками сделал ту ставку. И подписал дочке смертный приговор. – По его лицу опять потекли слезы.

- Мне очень жаль, мистер Адамс, но все это только слухи. Они не помогут снять обвинения с Лайла Фиске. Улик против него слишком много. Чтобы Лайла отпустили, нужны серьезные доказательства. Нужна настоящая гарантия.

Очень может быть, такая гарантия у меня уже есть. Надеть прослушку на встречу с Фернандо я не могу, но, может быть, мне удастся найти то, что нам поможет. Может быть, я увижу подсказку, которая в итоге оправдает Лайла.

Наверняка это дело рук Фернандо. Кого же еще? Разве что одного из его людей, который считал, что таким образом заручится доверием босса. А когда Фернандо запаниковал и стал допрашивать народ, перепуганный до смерти энтузиаст заткнулся и залег на дно.

Если виновный будет на встрече, я это почувствую и на крайний случай расскажу все Фернандо. Очень может быть, мне удастся убедить убийцу сдаться полиции со всеми потрохами.

Уже собравшись уходить, я заметила в углу гостиной ружье и сразу смекнула, что к чему.

- Прошу прощения, можно мне стакан воды?

- Разумеется.

Как только хозяин ушел из комнаты, я написала Паркеру: «Я дома у Адамса. Срочно приезжайте». Паркер ответил: «У меня встреча. Буду через час».

Супер. И как мне отвлекать мистера Адамса целый час? У меня, кстати, тоже назначена встреча.

Втягивать в это Куки я не могла. Диби занят. Тащить сюда Пари я тоже не имела права, потому что уже втянула ее по самую макушку в дело Хэзер.

Что ж, выбора не осталось.

Когда мистер Адамс вернулся, я целилась в него из ружья.

- Что происходит? – забеспокоился он, и не зря.

- Сядьте, - велела я и, прямо как в фильмах, махнула ружьем в сторону дивана.

Мистер Адамс и не думал слушаться. Вместо этого он отпил воды, которую принес мне, и развел руки в стороны, смиряясь с участью.

Вот черт! Такого я не ожидала. Для человека, который и так собирается себя убить, нацеленное на него ружье – как ранний подарок на Рождество.

Вечно хорошая мысль приходит ко мне позже, чем надо.

- Я не шучу, - процедила я сквозь зубы, надеясь, что так буду выглядеть убедительнее.

- Сделайте это. Прошу вас.

В глазах мистера Адамса снова заблестели слезы. Я ужасно на него злилась, но все равно мое сердце зашлось от боли.

Тяжело вздохнув, я начала опускать ружье, но внезапно вспомнила о черепахе в аквариуме, улыбнулась и прицелилась в нее.

- Сядьте.

Слава богу, мистер Адамс понятия не имел, что я скорее застрелю его, чем черепашку.

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒