Глава IV. Глава V. Глава VI. Глава VII

Глава IV

– Время на исходе, – Макгонагалл отвела взгляд от настенных часов и беспокойно посмотрела на лежащую на кровати Гермиону.

– Не стоит пороть горячку, – попробовала успокоить ее мадам Помфри, но по слегка дрожащему от напряжения голосу было ясно, что она тоже волнуется.

Не сговариваясь, женщины приблизились к кровати и замерли, внимательно вглядываясь в лицо гриффиндорки. Однако поводов для волнения не было: дыхание Грейнджер было глубоким и ровным, а тело абсолютно неподвижным. Приложив ладонь ко лбу девушки, мадам Помфри облегченно вздохнула.

– Мы только зря накручиваем себя, Минерва, – покачала она головой и снова отошла к окну. – Гермиона – умная девочка. Она всегда все понимала с первого раза. Лично я могу на нее положиться.

– Да, конечно, я тоже, но... – начала было Макгонагалл, но резко замолчала. – Поппи, Поппи! Что-то происходит! Скорей иди сюда!

Паника в ее голосе заставила целительницу резво подскочить к больничной койке и склониться над девушкой. Дыхание гриффиндорки стало рваным, зрачки беспокойно бегали под тонкой кожей век, а на лбу выступили капельки пота. Быстрым движением схватив Гермиону за запястье, мадам Помфри побледнела и в ужасе уставилась на коллегу.

– Мерлин, да ее сердце сейчас разорвется!

Наверное, Макгонагалл понадобилась вся сила воли, чтобы при этих словах не упасть в обморок. Бледная, как мел, она схватилась за волшебную палочку, наставила ее на свою студентку, но тут же поняла, что понятия не имеет, что делать. Ее глаза были полны слез, губы дрожали.

– Спокойно, спокойно! – выкрикивала, суетясь вокруг кровати целительница, а сама хваталась за голову. – Нужно бежать к заведующему... Мерлин, Минерва, что мы наделали!

Сдерживая рыдания, мадам Помфри кинулась к двери и выскочила в коридор, откуда тут же раздался оглушительный грохот, звон разбившихся склянок и нецензурная брань. Пятясь к двери, Макгонагалл в ужасе смотрела на свою студентку. Зубы Гермионы были так сильно сжаты, что женщине казалось, будто она слышит их скрип.

– Мерлин, помоги... Мерлин, помоги... – прижимая трясущиеся руки к лицу, шептала волшебница.

Минуты, казалось, тянулись вечно. Но вот в коридоре послышались торопливые шаги, громкие голоса, и в палату ворвалось сразу несколько человек во главе с Улиусом Греем. Они кинулись к кровати и обступили ее плотным кольцом, закрывая от взора Макгонагалл гриффиндорку. Еле держась на ногах, в дверь бочком протиснулась мадам Помфри, на которой лица не было.

– Знаешь, Минерва, – чужим голосом сказала она. – Если с девочкой что-то случится...

Договорить целительница не успела: один из лекарей настойчиво выпроводил обеих женщин из палаты и закрыл дверь прямо перед их носом.

***

Северус Снейп зевнул, поморщился от ноющей боли в области шеи и, вздохнув, аккуратно перевернулся на другой бок. Он откровенно скучал. Мужчина уже настолько привык к своему напряженному образу жизни, к тому, что каждая минута всегда чем-то занята, а свободного времени как такового и нет совсем, что это странное состояние ничегонеделания просто выводило его из себя.

Он покосился на стопку книг на прикроватной тумбочке и раздраженно отвел взгляд. Конечно же, он мог провести время с пользой, читая научные изыскания коллег-зельеваров. Однако о какой пользе идет речь, когда всего через месяц эти знания ему будут уже не нужны? Зачем тратить свое время на всякие там глупости?

Профессор заворочался, снова повернулся на спину, сложил руки на животе и тоскливо уставился в потолок. В больнице Св. Мунго все время стояла абсолютная тишина. Лишь изредка за дверью доносилось дребезжание склянок, когда мимо его палаты провозили тележку с лекарствами, и тихие голоса переговаривающихся друг с другом целителей. Пару раз по громкой связи вызывали докторов. И зельевару порой начинало казаться, что жизнь замерла в этом здании.

Снейп устало прикрыл глаза. Он с самого детства ненавидел больницы. Будучи хилым и болезненным ребенком, он предпочитал лечиться самостоятельно, нежели идти за помощью к мадам Помфри. Сейчас же лечиться совершенно не хотелось, и Снейп в тысячный раз задавал себе один и тот же вопрос: «Почему месяц?! Почему не пара дней? Сколько еще я должен мучиться, прежде чем всемогущий Мерлин, наконец, согласится, что я свое уже отстрадал? »

Мужчина снова вздохнул и от нечего делать принялся разглядывать ногти на правой руке. Внезапно где-то далеко раздался грохот, мигом разнесшийся по коридору. Северус удивленно приподнял брови и замер, прислушиваясь. Некоторое время все было тихо, а потом совсем рядом кто-то что-то выкрикнул, послышался топот ног. Мимо двери Снейпа пробежали несколько человек, а по громкоговорителю раздался холодный, лишенный всяких эмоций голос:

– Доктор Грей, срочно пройдите в палату № 316. Повторяю: доктор Грей, срочно пройдите в палату № 316.

Что-то явно происходило, что-то из ряда вон выходящее, иначе такую суматоху поднимать бы не стали. Профессор заинтересованно приподнялся, усаживаясь на кровати. Он никогда не был излишне любопытным, но лежание на одном месте просто сводило его с ума. Однако все звуки вскоре стихли, и больница снова погрузилась в привычное сонное состояние.

– Черт знает что... – недовольно пробурчал Снейп и схватил со стола книгу.

Пролистав несколько страниц, он замер, устремив взор на строчки. Но мозг категорически не желал воспринимать информацию, сознание было далеко за пределами палаты, там, в коридоре, настойчиво выискивая причину поднявшегося шума. В больнице была тысяча человек, часть из которых после войны находились в крайне тяжелом состоянии. Однако странный укол в самое сердце заставил Северуса испытать беспокойство. Интуиция настойчиво подсказывала ему, что происходящее каким-то образом связано с ним самим.

Дверь в палату открылась, и зельевар быстро взглянул на вошедшую девушку в лимонного цвета халате. На подносе она несла стакан с разведенным в воде зельем и тарелку с отвратительного вида кашей.

– Сэр, время ужина, – возвестила девушка и равнодушно улыбнулась мужчине.

– Благодарю, я не голоден, – грубо ответил Снейп, продолжая внимательно наблюдать за ней.

– Доктор Грей предвидел ваш ответ и просил передать, что если вы не станете есть сами, он свяжет вас и будет кормить с ложечки, – спокойно сказала она и, поставив поднос на столик, протянула ему стакан. – Ваше зелье.

Северус скрипнул зубами, но повиновался. Закрыв книгу, он взял стакан и залпом осушил его. Скривившись, поинтересовался:

– С каких это пор мне вместо болеутоляющего дают кровоостанавливающее? – хрипло поинтересовался он, чувствуя, как горло начало жечь.

Девушка удивленно вскинула брови, забрала стакан и осмотрела его с таким видом, будто всерьез ожидала увидеть на нем этикетку с названием лекарства. Поджав губы, она коротко ответила:

– Это распоряжение доктора Грея, – и всучила мужчине в руки тарелку.

– Распоряжение доктора Грея... – вполголоса передразнил ее Снейп и, понюхав кашу, скривился. – Травить больных – тоже распоряжение доктора Грея?

Очевидно, девушка посчитала ниже своего достоинства отвечать на его сарказм. Развернувшись, она молча пошла к двери. Насупившись, профессор окликнул ее, стараясь, чтобы голос звучал мягче:

– Что-нибудь случилось? Я слышал, как в коридоре кто-то бегал.

Девушка оглянулась. По бледному личику было видно, что ей очень хочется обсудить с кем-то произошедшее, но она лишь качнула головой и вежливо ответила:

– Ничего серьезного, сэр. Отдыхайте.

Дверь за ней закрылась, и Снейп, зарычав, отставил тарелку. Быть в неведении он тоже ненавидел...

***

Стакан в руке мадам Помфри ходил ходуном, отчего вода расплескивалась во все стороны. Макгонагалл, сидевшая рядом в полуобморочном состоянии, слабо обмахивалась газетой. Проходившая мимо девушка в халате покосилась на женщин, сочувственно улыбнулась и скрылась за дверью палаты. Обе волшебницы проводили ее взглядом, затем замерли, прислушиваясь.

Вот уже три часа они сидели тут и умирали от неведения. Целители носились туда-сюда, но дверь в палату, где лежала гриффиндорка, скрывала все, что происходило внутри. Ни та, ни другая не беспокоились о себе, хотя обе отлично знали о последствиях своего поступка. В голове женщин крутился только один вопрос: что с Гермионой?

– Боже, Боже, ну что же они так долго... – прошептала Макгонагалл и прикрыла глаза ладонью.

– Это я во всем виновата, – горько сказала Помфри и всхлипнула.

– Не говори глупостей! Мы виноваты обе! – резко прервала ее Минерва.

– Нет-нет, ты ничего не понимаешь... Ведь я целитель! – зло зашипела Поппи. – Я знала, чем все может обернуться! Я видела подобные случаи! Мы вообще не имели права это делать! Здесь нужен профессионал, который смог бы ее вытащить в случае неудачи! Мы подвергли ее опасности! А девочка... бедная Гермиона... она доверяла нам! А мы... мы...

Голос целительницы сорвался, и она, закрыв лицо руками, отчаянно разрыдалась. Макгонагалл некоторое время молчала, пытаясь сдержаться, но в конце концов присоединилась к Помфри, уткнувшись лбом в судорожно вздрагивающее плечо.

Они не слышали, как дверь палаты открылась, не видели, как оттуда вышел бледный Улиус Грей. Только когда над их склоненными головами раздался его уставший голос, обе женщины вздрогнули и подняли на доктора залитые слезами лица.

– Что... – одними губами спросила Помфри и цепко ухватилась за халат целителя.

– Ничего хорошего, – тихо ответил он и покачал головой. Макгонагалл подвинулась, и Грей тяжело опустился на скамью между волшебницами. – Состояние критическое. Она перестала биться в конвульсиях, перемещение обратно в настоящее, кажется, произошло, но мисс Грейнджер находится без сознания, – его блуждающий взгляд вдруг стал осмысленным. Мужчина повернул голову к Помфри и пристально посмотрел ей в глаза.

Женщина вскрикнула и прижала руки ко рту.

– Вы хотите сказать... кома? – в ужасе прошептала она.

– Совершенно верно, – кивнул Грей и, снова вздохнув, поднялся. – Понятия не имею, почему вы действовали за моей спиной. Скажи вы мне все сразу, я бы смог помочь. И бедная девочка сейчас не лежала бы без движения на койке, а с упоением рассказывала бы о своих приключениях...

Макгонагалл, до которой, кажется, только что дошло, о чем говорили целители, снова разрыдалась.

– И... долго она пробудет в таком состоянии? – тихо поинтересовалась Помфри.

– Не могу сказать, – развел руками Грей. – Она ненадолго задержалась в прошлом, но была совершенно не подготовлена к перемещению во времени. К тому же ритуал проводили дилетанты, – он хмуро глянул на Макгонагалл, вызвав у той новый приступ рыданий. – Так что нам остается только ждать.

– Ждать... – невесело усмехнулась Помфри и отвернулась. – Мы не можем ждать, доктор. Северус Снейп...

– Знаю, – прервал ее целитель. – Знаю.

Не добавив больше ни слова, Улиус двинулся по коридору в сторону своего кабинета. Он сделал все, что было в его силах, три часа он боролся за жизнь девочки. Теперь остается только ждать.

– Минерва, – бесцветным голосом позвала мадам Помфри и сжала тонкие пальцы женщины. – Северус нас убьет, да?

– Убьет, – судорожно вздохнув, ответила Макгонагалл.

***

– ЧТО?!

Северус резко дернулся вперед и тут же зашипел от боли, пронзившей шею. Прижав руку к повязке, он сверкнул глазами в немой злобе. Макгонагалл и Помфри стояли у двери и, переминаясь с ноги на ногу, не смели взглянуть на зельевара, словно были провинившимися школьницами.

– Вы что, решили свести меня в могилу раньше назначенного срока?! – зашипел профессор, распаляясь все больше и больше.

Всего пару минут назад, когда бывшие коллеги тихонько протиснулись в его палату и встали у двери, храня нагнетающее молчание, Снейп и представить себе не мог, что им удастся всего одной фразой вывести его из себя. Нет, вы только посмотрите на них! Главные силы Света решили поиграться с невинной жизнью! Он знал, знал, что весь этот план полетит к чертовой бабушке! И Грейнджер круглая идиотка, если доверилась этим... этим...

Профессор сцепил зубы. Слов решительно не находилось. Он переводил горящий ненавистью взгляд с одной женщины на другую и от всего сердца желал, чтобы они провалились сквозь землю. Прямиком в ад! Чтобы черти отплясывали свои дикие танцы вокруг сковороды, на которой эти две... два... двое... на которой эти ведьмы будут жариться живьем!

А ведь он им говорил! Говорил, что ничего хорошего из всего этого не выйдет! Они, конечно же, его не послушали! Сами все решили, откопали где-то запрещенный древний черномагический ритуал, заключили сделку с дьяволом и, не прочитав как следует условий договора, поставили свою подпись! Ах да! Еще привели овцу на заклание. Бедную, дрожащую овечку, которой легко манипулировать, которая готова пойти куда угодно и сделать что угодно. Старые, мерзкие...!

– Вы с ума сошли? – стоило ему снова обрести дар речи, как на женщин полилась очередная порция яда. – Что за безумная идея! Жизнь Грейнджер в обмен на мою! Да я лично прослежу, чтобы вся эта история дошла до министра магии! Сдохну, но с наслаждением почитаю о том, как две старые маразматички загремели в Азкабан!

– Северус! – слабо пискнула Макгонагалл, за что тут же и поплатилась.

– Вот она! Посмотрите-ка! Героиня войны! Достойная последовательница Дамблдора! Этому интригану нравилось играть чужими жизнями! Нравилось действовать методом проб и ошибок, нисколько не жалея превращавшихся в крошево пешек! Я мог ожидать этого от кого угодно! Но ты, Минерва! Ты! Послать любимую ученицу на верную гибель!

Дверь в палату открылась, и в проеме показалось недовольное лицо Улиуса Грея.

– Северус, если вы будете так кричать, мне придется применить Силенцио. Поберегите связки!

– Катись к черту со своими связками! – грубо выкрикнул Снейп и тут же скривился от боли.

– Вот-вот. Состояние вашего здоровья и так ухудшается, раны перестали затягиваться и начали нарывать. А вы своими воплями только усугубляете ситуацию, – доктор бросил вопросительный взгляд на Минерву, но та лишь покачала головой. Вздохнув, целитель закрыл дверь.

– Северус, мы пришли к тебе сами, чтобы обо всем рассказать и попросить помощи, – стараясь оставаться спокойной, пробормотала Помфри.

– Ага! Помощи! – ощерился Снейп. – Сейчас я вам помогу! Вызовите министра! Я дам ему показания! Вам две дороги – либо в тюрьму, либо в психушку! Вы опасны для общества!

Зельевар увидел, как женщины обиженно поджали губы и переглянулись. Впрочем, спорить они не стали, очевидно, понимали, что обвинения подобного рода небезосновательны. Понемногу пыл начал ослабевать (этому поспособствовала и резкая боль в горле), и Северус, наконец, откинулся на спину и молча воззрился на коллег. Затем недовольно пробормотал:

– Ну, давайте, рассказывайте уже, что там произошло...

Два раза повторять не пришлось: получив зеленый свет, женщины наперебой принялись во всех подробностях описывать события сегодняшнего дня. По делу говорили крайне мало, зато свои эмоции, чувства и переживания расписали во всей красе. Снейп хмурился, кривился, время от времени закатывал глаза, но не перебивал. Когда же волшебницы замолчали, он одарил их тяжелым взглядом и процедил:

– Надеюсь, это послужит вам хорошим уроком. Мисс Грейнджер выпутается, в этом я не сомневаюсь. А вы двое, – он поочередно ткнул пальцем в снова потупившихся женщин, – раз и навсегда выкиньте из головы мысль о моем спасении. Хватит. Наигрались. Ясно?

Они молчали. И не было в этом молчании ни капли вины, ни капли раскаяния. Одно упрямство.

– Ясно?! – рявкнул Снейп так, что Макгонагалл и Помфри подпрыгнули на месте.

– Ясно-ясно... успокойся только... – недовольно проворчала Поппи.

Дернув Минерву за рукав, она попятилась к двери и вскоре скрылась за ней. Макгонагалл, вздохнув, тоже вышла из палаты.

– Черт-те что... – прохрипел зельевар и откашлялся.

Глава V

Сразу же на следующее утро после неудачного эксперимента парочки Помфри-Макгонагалл к Снейпу заскочил Мальчик-Который-Достанет-И-После-Смерти. Северус как раз с недовольным видом полоскал горло под бдительным присмотром девушки в халате, когда дверь открылась, и в проеме показалась вечно взлохмаченная шевелюра Поттера.

– Сэр, можно к вам? – вежливо поинтересовался гриффиндорец и замер на пороге, переминаясь с ноги на ногу.

Снейп сплюнул зелье в подставленный таз и холодно спросил:

– Если я скажу «нет», вы оставите меня в покое?

Гарри неопределенно хмыкнул и, решив, видимо, что это было разрешением, прошел в палату и, подойдя к окну, нагло взобрался на подоконник. Девушка поджала губы, но промолчала: все-таки герой войны и все такое прочее...

Гарри хранил молчание, с интересом разглядывая пейзаж за окном. И только когда медсестра, забрав таз, вышла из палаты, повернулся к бывшему преподавателю. Пристальный взгляд Снейпа резанул своей холодностью, и парень неловко поежился. Он впервые виделся с зельеваром после того, как посмотрел его воспоминания.

– Итак, мистер Поттер. Что привело вас ко мне? – тихим голосом поинтересовался Северус. – Советую поторопиться, минут через пятнадцать мои голосовые связки перестанут функционировать из-за этого чертова зелья.

Гарри поджал губы, но взгляд профессора выдержал. Кивнув, он заговорил:

– Мне только сегодня утром сообщили о том, что случилось с Гермионой. И я сразу примчался.

– Так вот почему вся больница с утра на ушах стоит, – хмыкнул Снейп. – Небось, притащили с собой целителей и зельеваров со всего мира? – и, отведя, наконец, взгляд, удобнее устроился на подушках. Впрочем, вспыхнувший румянец на бледных щеках Поттера он заметить успел.

На пару минут в палате повисло молчание. Гарри считал своим долгом прийти к зельевару, но вот подготовиться к этой встрече должным образом не успел. К тому же, ему не давали покоя воспоминания Снейпа, но спрашивать его о таких личных вещах он был просто не в состоянии. Гриффиндорец был рад узнать то, что узнал, и одновременно с этим тяготился полученными знаниями.

Северус же все это время молил богов, чтобы Поттеру не пришло в голову ворошить прошлое. Ибо знай он, что не умрет, ни за что никому бы своих воспоминаний не показал. А еще ему было безумно интересно, что же там с Грейнджер.

– Ну так, – нарушил он тишину палаты, – как дела у вашей подруги?

– О, ничего нового, – Гарри ухватился за эту тему, как за спасительную соломинку. – Доктор Грей говорит, что нужно ждать. Ибо они уже сделали все, что могли, – он тяжело вздохнул, заломил в отчаянии руки, а затем его словно прорвало: заговорил быстро-быстро, проглатывая половину слов. – Сэр, я совершенно не понимаю, что происходит. Я пробовал поговорить с Гермионой, но это все равно что об стену горох. Она и слушать ничего не захотела. Сэр, я, конечно, прошу прощения, но не могли бы вы прояснить ситуацию? Что-то же должно было толкнуть ее на это. Может быть... – он запнулся и покраснел. – Я хочу сказать, может быть, вы... и она... – парень резко выдохнул и, сцепив зубы, наконец, закончил: – Между вами что-то есть, да?

Снейп ожидал услышать все, что угодно, но сказанное бывшим студентом настолько ошеломило его, что мужчина на время потерял дар речи. На его всегда бледных скулах проступил болезненный румянец, а глаза злобно сверкнули.

– Вы издеваетесь, да, Поттер? – прошипел он. Если бы взглядом можно было убить, парень уже валялся бы на полу в предсмертных судорогах. – За кого вы меня принимаете? Мисс Грейнджер – моя студентка! Она еще ребенок! Как вам такое в голову пришло вообще?!

Уши Гарри пылали, а взгляд словно приклеился к полу. Он уже был не рад, что начал этот разговор. Но причины, побудившие Гермиону рискнуть жизнью ради мастера зелий, по-прежнему оставались для него загадкой.

– В любви не возраст главное, – упрямо проговорил парень.

– В любви? – профессор закатил глаза. – Мерлин, Поттер, если вы пришли нести подобную чушь, то лучше сразу уходите. Уж не знаю, какие цели преследует ваша подруга, но я был с самого начала против всей этой авантюры.

– Против?! – Гарри поднял голову и удивленно уставился на мужчину.

– Против, – подтвердил, кивнув, Снейп. – Я дал вам свои очень личные воспоминания не для того, чтобы всю жизнь потом ходить в ореоле святости. Я, знаете ли, планировал умереть.

Поттер нахмурился. Сказанное профессором ему не нравилось, но развивать тему о воспоминаниях парень не хотел. Поэтому тут же вильнул в сторону и спросил в лоб:

– Так вы не любите Гермиону?

Северус фыркнул.

– Люблю ли я ее? Мерлин упаси, нет! И, кстати, не собираюсь.

– Как? – Гарри совсем запутался. – А магический брак и все такое? Она же собирается влюбить вас в себя.

– Да что вы говорите? – сладким голосом поинтересовался мужчина. – И она всерьез думает, что у нее получится? Сказать по правде, за те шесть лет, что мисс Грейнджер была моей студенткой, она не показалась мне роковой красоткой или, на худой конец, коварной обольстительницей. Ее никогда ничего не интересовало, кроме книг. Я даже сомневаюсь, что у нее был хоть один парень.

– Был, – буркнул в ответ Поттер, обидевшись за Гермиону. Про «и не один» он добавлять не стал. Все-таки девушка никогда не рассказывала ему, до чего дошли ее отношения с Виктором Крамом, Кормаком Маклаггеном и даже Роном.

– Что ж, в любом случае она – неопытная девчонка, а я – взрослый мужчина, – холодно отрезал Снейп. – Как только мисс Грейнджер придет в себя, передайте ей, что шансов соблазнить меня у нее нет. Пусть выкинет из головы всю эту чушь и откажется от этой дурацкой затеи пока не поздно.

Снейп потянулся к тумбочке и взял стакан с водой. Гарри понял, что разговор окончен и спрыгнул с подоконника.

– Что ж, до свидания, сэр, – сказал парень и вышел из палаты.

– Прощайте, Поттер, – равнодушно ответил Снейп.

***

Прошло три дня. Кроме медсестры и доктора Грея к Снейпу никто не приходил. На все вопросы о Гермионе главный целитель Св. Мунго отвечал одно и тоже: «Без изменений». По усталости, отпечатанной на красивом лице Улиуса, было видно, что он делает все возможное и невозможное, и что отсутствие результатов его крайне угнетает.

Макгонагалл и Помфри профессор больше не видел, однако, по словам Грея, обе вели неустанное дежурство возле палаты мисс Грейнджер. На вопрос о том, собирается ли целитель сообщать в министерство магии об этом вопиющем случае проведения черномагического ритуала в больнице средь бела дня, Грей решительно поджимал губы и отрицательно качал головой. Нет, не собирается. И мало того, намерен провести самостоятельное расследование всего случившегося. Что? Отказаться от мысли спасти Снейпа? Ни в коем случае.

Профессору оставалось только трагически закатывать глаза и мысленно проклинать всех и каждого. Впрочем, он бы сыпал проклятиями вслух, да вот после экспериментального зелья для полоскания горла связки его отказали совсем, лишив мужчину возможности говорить. Кстати, многие этому только порадовались...

И вот вечером третьего дня Снейп лежал в своей палате и листал новый справочник по зельеварению. Отвратительная на вид каша, которой в этом заведении кормили и без того больных людей, стояла рядом на тумбочке и источала тошнотворные запахи. Злой от голода и невозможности высказаться профессор периодически косился на дверь, ожидая появления доктора, но Грей все не шел. В сотый раз задавая себе вопрос, куда на этот раз утащили черти главного целителя больницы Св. Мунго, Северус вдруг услышал холодный голос, к которому уже успел привыкнуть:

– Доктор Грей, срочно пройдите в палату № 316. Повторяю: доктор Грей, срочно пройдите в палату № 316.

Зельевар мигом забыл о справочнике и резко сел. Затаив дыхание, он слушал, что происходит в коридоре, но там было тихо. Когда же дверь вдруг со всей силы отлетела в сторону и на пороге появилась осунувшаяся Макгонагалл, профессор даже подпрыгнул на кровати от неожиданности.

– Северус! – воскликнула женщина и разрыдалась.

Мастер зелий ответил ей тяжелым взглядом.

– Свершилось! Она пришла в себя! Мерлин, счастье-то какое! – волшебница кинулась прочь, оставив дверь открытой.

«Счастье, ну да, – раздраженно подумал Снейп. – Можно подумать, это не вы с Помфри чуть не загнали ее в могилу... »

Любопытство взяло вверх, и профессор, позабыв о запрете вставать, поднялся с кровати и подошел к двери. Держась рукой за косяк, он выглянул в коридор и увидел в самом конце три знакомые фигуры. Рональд Уизли активно жестикулировал, доказывая что-то Поттеру, а стоящая рядом Помфри пыталась их успокоить. С такого расстояния Снейп не мог различить ни слова, однако когда дверь, ведущая на лестницу, резко распахнулась, и в коридор ворвался доктор Грей, мужчина явно услышал:

– Мистер Поттер, при всем моем уважении... но это больница, а не цирковая арена! Тише, будьте добры!

И Рон, и Гарри вспыхнули до корней волос и синхронно опустили глаза. Грей же, не останавливаясь, прошел в палату. К Помфри подошла Макгонагалл, и обе волшебницы скрылись за дверью.

«Действительно цирк», – подумал Снейп, закрыл дверь и, осторожно ступая, вернулся на свое место. Забравшись под одеяло, мужчина принялся ждать. Он знал, что в конце концов кто-нибудь придет и все ему расскажет...

***

Гермиона пришла в себя так неожиданно, что у пожилой сиделки, находившейся в это время в палате, прихватило сердце, и ей понадобилась экстренная помощь. Когда позже женщина вновь обрела способность говорить, она рассказала, как сидела у кровати больной и читала свежий номер «Пророка», и вдруг находившаяся до этого без сознания девушка резко села и закричала. Помфри и Макгонагалл приняли эстафету и в свою очередь объяснили, что сидели в коридоре, когда услышали душераздирающий крик, и тут же ворвались в палату. По их словам, Гермиона выглядела совершенно безумно. Она кричала, пока хватало сил, а потом разрыдалась и позволила уложить себя на кровать. Ей тут же было дано успокоительное. Так что к приходу доктора Грея девушка вполне пришла в себя и лишь изредка всхлипывала.

– Мисс Грейнджер, как вы себя чувствуете? – улыбнувшись, спросил Улиус, присаживаясь на край кровати.

Гриффиндорка некоторое время молчала, а потом прошептала:

– Я правда здесь? Я... вернулась, да?

Улыбка целителя стала теплее. Он взял девушку за руку и кивнул.

– Да, Гермиона, не без нашей помощи вы совершили обратный переход во времени. Но, к сожалению, это путешествие настолько истощило вас, что вы целых три дня провели в коме.

Гриффиндорка слабо застонала и закрыла глаза. Затем тихо проговорила:

– Мне кажется, что-то пошло не так. Какая-то ошибка. Я должна была... перенестись в другое тело... но там, в прошлом я встретила саму себя... ту, другую Гермиону Грейнджер, – она снова всхлипнула и вытерла выступившие на глазах слезы.

Доктор Грей обернулся и хмуро глянул на жавшихся у двери Помфри и Макгонагалл. Затем снова обратил все свое внимание на пациентку и мягко заговорил:

– Гермиона, не волнуйтесь, все уже позади. Наверное, действительно произошла какая-то ошибка. В любом случае, большая удача, что все закончилось хорошо. Сейчас вы хорошенько отдохнете, а потом расскажите мне о своем маленьком приключении более подробно. Договорились? – гриффиндорка кивнула, и доктор продолжил: – Мне придется сделать несколько анализов, чтобы оценить ваше состояние. А через несколько дней вы, я думаю, сможете отправиться домой.

– Домой? Как? – девушка широко распахнула глаза и удивленно уставилась на доктора. – Послушайте, я не могу никуда уйти. Я и так провалялась тут без дела целых три дня! Время профессора Снейпа истекает! – она зашевелилась, порываясь встать.

– Стоп-стоп-стоп, – Грей нетерпеливым движением руки остановил ее. – Гермиона, забудьте о Северусе. Сейчас вам нужно думать о своем здоровье.

Она замерла на месте, недоверчиво глядя на него, а потом нервно хихикнула.

– Вы шутите, да? Смешно, – девушка снова попыталась подняться, но Грей настойчиво надавил ей на плечи, возвращая в исходное положение. Гриффиндорка нахмурилась. – Да в чем дело? Пустите меня.

– Вам нужно лежать, Гермиона, – спокойно проговорил Улиус и кинул умоляющий взгляд через плечо.

Минерва тут же пришла ему на помощь:

– Доктор прав, дорогая, мы не можем рисковать тобой еще раз.

– К тому же Северус пригрозил, что если вы не откажетесь от этой идеи, то он засадит всех троих в Азкабан. И меня заодно, – буркнул Грей, поднимаясь. – Так что лежите и не двигайтесь с места. Иначе мне придется применить меры, – он красноречиво поднял брови, а затем вышел.

– Профессор, это же нечестно! – выкрикнула Гермиона, когда дверь за целителем закрылась. – Со мной все хорошо. Ну, перепугалась немного, конечно. Но разве гриффиндорцы отступают перед страхом?

– Тише-тише, милочка, – засуетилась мадам Помфри, подходя ближе.

– Но он прав, Гермиона, – вздохнула Макгонагалл и покачала головой. – Мы совершили большую ошибку, решив отправить тебя в прошлое.

– Ничего подобного! Все шло хорошо! Я просто не смогла вспомнить заклинание! Вот и все! Вы же сами говорили, что иного выхода нет! Это единственный шанс спасти профессора! Почему вы отговариваете меня? – Грейнджер закрыла лицо ладонями и разрыдалась.

Макгонагалл и Помфри переглянулись.

– Гермиона... – Минерва не могла подобрать слов. Она не знала, как объяснить бедной девочке, что они, по сути, совершили преступление: не имея разрешения и необходимого опыта, они провели черномагический ритуал, который мог закончиться куда более трагично. Покачав головой, волшебница прошептала: – Прости...

Женщины тихо вышли из палаты, оставив гриффиндорку наедине со своими мыслями.

***

– Тук-тук, – на следующее утро дверь в палату Гермионы открылась, и девушка увидела улыбающегося Гарри. – Можно?

– Заходи, – кивнула гриффиндорка. – Ты-то мне и нужен. Больше никто в этой чертовой больнице не собирается мне помогать.

– Помогать? – Поттер нахмурился и, взяв стул, поставил его ближе к кровати. Затем сел. – В чем это?

– В чем, в чем... – передразнила его Грейнджер. – Во всем. Я собираюсь спасти профессора Снейпа.

– О Мерлин... – Гарри закатил глаза. – Только не начинай...

Гриффиндорка раздраженно посмотрела на друга.

– Значит, ты тоже решил меня кинуть, я правильно поняла? – сквозь зубы процедила она и сложила руки на груди. – Что ж, хорош друг, нечего сказать. Чего пришел?

Парень тяжело вздохнул, затем встал со стула и пересел на кровать. Ему вовсе не хотелось ссориться с Гермионой, но после разговора со Снейпом и доктором Греем Гарри понял, что вся эта затея – провальная, и нужно поскорей убедить в этом подругу.

– Герм, – начал он, тщательно подбирая слова. – Мы с тобой уже столько лет знакомы, через столько испытаний вместе прошли. Ты и Рон... вы всегда были рядом, всегда поддерживали меня. Только на вас я и мог положиться, только вам мог доверить свои секреты.

Грейнджер нахмурилась, но продолжала смотреть парню прямо в глаза.

– Не будь у меня вас, – продолжал Поттер, – я вряд ли смог бы выстоять против Волдеморта. Вы помогли мне. Теперь настала моя очередь помогать. Герм, – он перевел дыхание. Взгляд девушки был таким проницательным, будто она видела его насквозь. – Герм, я думаю, что тебе нужно отказаться от мысли спасти Снейпа.

– Я так и знала! Господи, Гарри! – на глазах Грейнджер выступили слезы злости и отчаяния. – Ладно они! Но ты! Ты-то почему настроен против него?

– Гермиона, перестань нести чушь! – разозлился парень. – Ты прекрасно знаешь, что я уважаю профессора! Он – один из самых смелых людей, которых я когда-либо в своей жизни встречал! Но эта партия была проиграна еще до начала игры!

Гарри насупился и замолчал. Он так тщательно готовил свою речь перед тем, как идти сюда, но из-за его несдержанности все полетело коту под хвост. Не нужно было ему об этом говорить, не нужно было...

– О чем это ты? – огрызнулась девушка.

Поттер продолжал молчать, глядя поверх плеча девушки. Уши его горели.

– Гарри... – с нажимом произнесла Гермиона, и парень не выдержал:

– А о том! Я говорил со Снейпом! И он настойчиво просил передать, чтобы ты выкинула из головы эти глупости! Он...

Гарри снова замолчал, думая, стоит ли передавать подруге слова профессора. Снейп обладал удивительной способностью всего одной фразой с головой окунать человека в грязную лужу. И Поттер был уверен, как именно отреагирует гриффиндорка на слова зельевара. Но с другой стороны, правда может отрезвить ее, а уязвленная гордость заставит девушку отказаться от затеи. Поэтому набрав в легкие побольше воздуха и посмотрев Гермионе в глаза, Гарри твердо закончил:

– Он не считает тебя привлекательной и абсолютно уверен, что ты не сможешь влюбить его в себя.

В палате повисло молчание. Гермиона сверлила друга взглядом, щеки ее пылали. А Поттер готов был провалиться на месте.

– Ну... Наверное, мне не стоило вот так вот в лоб говорить это... – пробормотал он, отводя взгляд. – Раз ты готова идти ради него на такие жертвы... Значит... Наверное, ты его любишь... – и бросил на подругу внимательный взгляд.

– Что?! – разом взорвалась Грейнджер и сжала кулаки. – Я его не люблю! Более того, он мне отвратителен! Ясно? – она отвернулась. Ее глаза зло сверкнули. Казалось, она уже забыла о присутствии Гарри. – Значит, так, да, профессор? Совершенно уверены, что у меня ничего не выйдет? Что ж... Пусть будет по-вашему. Я принимаю вызов...

Поттер схватился за голову. Кажется, он сделал только хуже.

– Мерлин, какой еще вызов?! Ты понимаешь, что он НЕ ХОЧЕТ влюбляться в тебя! Не хочет, Герм! Посмотри на меня! – парень схватил гриффиндорку за плечи и хорошенько тряхнул. – Ты не думаешь, что это жестоко? Мало того, что ты не даешь ему умереть, так еще и себя навязываешь! Иногда нужно уметь признавать поражение! Просто отпусти его, ладно? Он ведь именно этого хочет.

Гермиона обиженно поджала губы. В глазах ее стояли слезы. Оттолкнув от себя Гарри, она откинула в сторону одеяло и встала. Ни слова не говоря, Гермиона решительно двинулась к двери.

***

Вечером в палату к Снейпу без стука ворвался взлохмаченный Гарри Поттер. Ни говоря ни слова, он закрыл дверь, прижался к ней спиной и в ужасе уставился на профессора. Левая бровь зельевара, до этого момента полностью погруженного в чтение, медленно поползла вверх, а взгляд темных глаз не предвещал ничего хорошего. Впрочем, Мальчик-Который-Вечно-Все-Портит уже смирился с тем, что придется в очередной раз выдержать на собственной шкуре силу гнева профессора.

Молчание длилось целых две минуты, пока Северус, наконец, не прохрипел чужим голосом:

– Ну?

Парень тут же схватился за голову и простонал:

– Сэр, я идиот!

Снейп с невозмутимым видом кивнул:

– Знаю, Поттер. Я семь лет об этом твердил.

Гарри неожиданно спокойно проглотил колкость и, чуть не плача, продолжил:

– Сэр, вы меня убьете!

– Пожалуй, сейчас самое время, – так же спокойно ответил зельевар. Впрочем, на лице его отразилось нетерпение. Он уже понял, что случилось непоправимое.

И снова парень проигнорировал слова своего бывшего учителя. Вместо этого он выхватил из заднего кармана джинсов смятый лист бумаги и, приблизившись к кровати, дрожащей рукой протянул его Снейпу. Профессор пару секунд не двигался, пытаясь по выражению лица гриффиндорца понять, что же произошло, а потом забрал листок. Гарри тут же нервно отошел назад. Не выдержав, он пискнул:

– Она написала министру и официально попросила разрешение на проведение ритуала... И получила его...

Поттер видел, как побледнел мужчина, как губы его сжались в тонкую полоску. Глаза зельевара быстро забегали по строчкам. Дочитав, Снейп вскинул голову и с ненавистью уставился на парня.

– Поттер! – яростно прошипел он. – Вам же было дано задание отговорить вашу подругу от мысли спасти меня! Какого черта вы ей наговорили?!

– Только то, что вы сами сказали! – с некоторой долей паники в голосе ответил Гарри. – Чтобы она отказалась от своей затеи. Что ей ничего не светит. Что вы ее никогда не полюбите.

– Вот как? – Снейп неожиданно успокоился. Прищурившись, он испытующе смотрел на парня. Затем откинул в сторону официальное письмо министра магии и скривил губы в усмешке. – Что ж, я уязвил ее гордость? Забавно. Я бы даже принял правила этой игры... если бы собирался играть, – Северус кинул на Поттера прожигающий насквозь взгляд и, кажется, снова вышел из себя. – Нет, ну ладно девчонка! Кажется, она еще не совсем отошла после потрясения. Но Бруствер! Он что, совсем рехнулся?! Идти у нее на поводу! Разрешать черномагические ритуалы! Вмешиваться в мою судьбу! И без моего на то согласия?!

Гарри поджал губы, потупился и тихо проговорил:

– Кажется, она написала ему, что вы не против...

У Снейпа даже дыхание перехватило от такой наглости. Он некоторое время не двигался, а затем резко отбросил одеяло в сторону и, соскочив с кровати, ринулся к выходу.

– Сэр, она ни причем! Убейте лучше меня! – закричал ему вслед Гарри и пулей вылетел следом за профессором.

***

Снейп несся по коридору с такой скоростью, что целители и медсестры, попадавшиеся ему на пути, в ужасе жались к стенам и провожали пациента укоризненными взглядами. Гарри, бежавший следом, вполголоса извинялся перед зазевавшимися, которых профессор в ярости отталкивал в сторону.

Палата № 316 находилась в другом конце коридора. Добравшись до нее, зельевар схватился за ручку и плечом толкнул дверь, влетая внутрь. Но палата оказалась пуста, а постель аккуратно заправлена. Зарычав, Снейп развернулся и нос к носу столкнулся с подоспевшим Поттером.

– Где она? – угрожающе зарычал профессор, наступая на бывшего студента.

Бедный Гарри съежился и пробормотал:

– Откуда мне знать?

Снейп так сильно сжал зубы, что на виске проступила вена. Лицо профессора было страшным. Казалось, что он вот-вот выйдет из себя и придушит парня. Гриффиндорец дрожал, словно у него была лихорадка. Еще никогда в своей жизни он не боялся зельевара так, как сейчас.

– Что тут происходит? – раздался громкий голос доктора Грея, и целитель появился в поле зрения зельевара. – Мистер Снейп? Мистер Поттер? – вопросил он, строго глядя на нарушителей спокойствия.

– Где Грейнджер? – процедил сквозь зубы профессор, с неприкрытой ненавистью уставившись на Улиуса.

– Мисс Грейнджер на процедурах. Потом она будет проходить тщательное обследование. А в чем дело?

Снейп скрипнул зубами.

– Ни в чем. Хотел поинтересоваться, как ее самочувствие... – мужчина развернулся и, грубо толкнув доктора плечом, пошел по коридору к своей палате.

Грей, потирая ушибленное место, озадаченно смотрел ему вслед. Затем перевел взгляд на Гарри.

– Ничего не понимаю. Что-то случилось?

– Угу, – мрачно ответил Поттер. – Он узнал, что министерство разрешило Гермионе проводить этот ритуал.

– Вот как... – протянул целитель и тяжело вздохнул. – Уж не знаю, как мисс Грейнджер это удалось... да и, признаться, не понимаю, зачем ей это нужно...

– И я, – кивнул парень. – Иногда мне кажется, что она просто упрямится...

Глава VI

Еще целый день ушел на то, чтобы убедиться, что с Гермионой все в порядке, и она может предпринять очередную попытку отправиться в прошлое. Пока доктор Грей проводил обследование, министр магии Кингсли Бруствер в срочном порядке искал специалистов по черной магии, способных качественно, а главное безопасно провести ритуал. Снейп все это время рвал и метал, но встретиться с гриффиндоркой до часа X ему так и не удалось. Как и добиться того, чтобы Бруствер почтил его своим присутствием. Создавалось впечатление, что министр намеренно избегает встречи с зельеваром.

С того момента, как Северус очнулся в больнице, прошла неделя, которая показалась профессору чрезвычайно долгой. На утро восьмого дня было официально назначено проведение ритуала. Здание гудело в ожидании, целители и специально присланные министерством авроры делали все возможное, чтобы репортеры не путались под ногами. Все, что должно было произойти в палате № 316, являлось большой тайной. И, как сказал бы Альбус Дамблдор, ничего удивительного, что об этом узнал весь магический мир. Ведь даже у стен министерства магии есть уши... Впрочем, вряд ли кто-то пытался что-то скрыть. Люди открыто обсуждали ситуацию, строили предположения и даже делали ставки. И их ничуть не смущало, что ритуал черномагический, запрещенный и опасный. Ведь министр магии дал официальное разрешение на его проведение. Значит, беспокоиться не о чем.

Знай Снейп, что все магическое сообщество открыто обсуждает его личную жизнь, кому-нибудь сильно бы не поздоровилось. Но профессор ничего не знал. Он проснулся рано утром и, не в силах снова заснуть, начал нервно расхаживать по своей палате. Все происходящее ему совершенно не нравилось. Он уже понял, что Бруствер подыгрывает Грейнджер.

«И как только у этой девчонки хватает совести так нагло вмешиваться в мою жизнь?! Мне суждено было умереть, так зачем же поворачивать время вспять и пытаться вырвать меня из цепких пальцев Смерти? Боги, как же это глупо! Ведь у нее ничего не выйдет! »

Находись зельевар в своем кабинете в Хогвартсе, он бы с удовольствием все там разрушил. Но в палате рушить было нечего, выплеснуть эмоции не на кого, и профессору приходилось до боли сжимать зубы и в бессильной злобе бить кулаком по стене. Помфри, словно назло, заглядывала к нему каждые пять минут и, сообщив о стадии приготовления к ритуалу, тут же исчезала. Это выводило Снейпа из себя. А еще то, что доктор Грей во избежание недоразумений строго-настрого запретил ему покидать палату.

– И какое мне вообще дело до его запретов? – зло прорычал зельевар, в два шага пересек комнату и рывком открыл дверь.

Тут же перед ним появились, преграждая путь, два аврора.

– Извините, сэр, но вам нельзя выходить, – спокойным голосом сообщил один из них.

– Неужели? – огрызнулся профессор, но на рожон не полез и захлопнул дверь. – Отлично, – с сарказмом прокомментировал он. – Почему бы и узником не побыть перед смертью-то?

Северус прошел к кровати, сел и, сложив руки на груди, принялся ждать. Пусть она отправится в прошлое еще раз, пусть сама убедится, что ничего хорошего из этого не выйдет. Чертовы гриффиндорцы! И почему мать-природа лишила их инстинкта самосохранения и здравого смысла? Вот слизеринцы бы в жизни не стали рисковать ради кого-то после того, как чуть было не подохли! Да-да, пусть все они поймут, наконец!

***

– Итак, мисс Грейнджер, вы готовы? – высокий мужчина с совершенно седыми волосами спустил очки на кончик носа и посмотрел поверх них на лежащую на кровати девушку.

Гермиона попыталась глазами поискать хоть одно знакомое лицо, но в палате, битком набитой специалистами по черной магии, увидела только Улиуса Грея. Доктор ободряюще ей улыбнулся, но по серьезному выражению лица было ясно, что мужчина беспокоится.

Гриффиндорка вздохнула. Она прекрасно понимала, что совершает глупость, достойную Гарри и Рона. Раньше она никогда бы не пошла на все это. Но что ей еще остается? Нет на свете людей, которые не хотели бы жить. Профессор Снейп лжет самому себе и всем остальным, это же ясно, как божий день. Он просто упрямится, боясь признаться, что война закончилась, можно вздохнуть спокойно и начать, наконец, жить...

Гермиона поджала губы. Сомнения снова начали ее одолевать. Какое ей-то до всего этого должно быть дело? Пусть упрямится, сколько влезет. Она ему ничего не должна, а уж тем более не обязана рисковать ради него своей жизнью. Ведь даже если вся эта авантюра увенчается успехом, и она его в себя влюбит (что очень сомнительно: будь мисс Грейнджер сто раз гордая и самоуверенная, она не могла не признать, что Снейп прав), то на этом все не закончится! Нужно будет заключать брак, а это на всю жизнь!

Паника начала подниматься в груди девушки, и она едва поборола желание вскочить и убежать. Нет, нельзя, она все решила. Она все равно осталась одна. После войны у всех свои жизни, родители ее не помнят, и она совершенно не знает, что делать. Гермиона, которая прекрасно справлялась со всем в школе и была окружена друзьями, просто растерялась, оказавшись один на один с реальностью. Она была одна. Снейп был один. И никто кроме нее ему помогать не станет. Вот. И пусть он упирается, ей плевать.

Она покосилась на единственного фотографа, которому позволили присутствовать во время ритуала.

«К тому же, вокруг всего этого поднялась такая шумиха, что давать задний ход теперь попросту стыдно... »

– Я готова, – слегка дрожащим голосом сказала она.

Как по команде несколько человек с волшебными палочками в руках сделали шаг вперед, обступая кровать и закрывая собой всех остальных. Девушка занервничала. Сердце быстро стучало в груди, словно хотело убежать. Перед глазами все расплывалось. Кто-то подал ей флакон, и Гермиона на автомате выпила зелье. Над ухом раздался голос:

– Вы запомнили формулу?

– Да, да, – быстро закивала гриффиндорка. Еще бы она не запомнила! Так вызубрила контрзаклинание, что оно ей даже снилось.

– Отлично. Не забудьте про время – трех часов пока что будет достаточно. Начинаем, господа. Расслабьтесь, мисс Грейнджер.

Девушка закрыла глаза, глубоко вздохнула и попыталась последовать совету мага. Раздался одинокий шепот, затем его подхватил чей-то надрывной голос, потом третий, четвертый, и мурашки побежали по коже Гермионы. Она словно оказалась в коконе, неведомая сила подхватила ее, закружила, а вокруг все раздавались четкие и громкие слова...

***

– … ты могла хотя бы попытаться... – раздался совсем рядом голос Гарри. – Эй, ты слышишь меня? Гермиона?

Девушка вздрогнула и посмотрела на друга. Затем медленно обвела взглядом гостиную Гриффиндора. За окном темнело, ветер бросал в стекло хлопья мокрого снега. Вокруг шумели десятки голосов и раздавался дружный смех.

«Господи, кажется, я тут... » – Гермиона сглотнула и снова повернулась к Поттеру.

– Прости, Гарри, я задумалась. Ты что-то сказал?

Она пыталась говорить непринужденно, но голос ее дрожал, а ладони мигом вспотели.

– Я говорю, что мне тяжело, когда вы с Роном не разговариваете. Я словно между двух огней нахожусь. Не хочу обижать ни его, ни тебя. Но вы тянете меня в разные стороны! – парень нахмурился и вдруг спросил: – Что с тобой? Тебе нехорошо?

Грейнджер натянуто улыбнулась и отрицательно покачала головой.

– Нет-нет, все отлично, просто немного устала...

Она замолчала и начала нервно кусать губы. Так, судя по словам Гарри, они с Роном опять поругались... Что же они не поделили на этот раз? Трудно вспомнить...

Гермиона снова обвела взглядом гостиную, надеясь, что что-нибудь обязательно подскажет ей, в чем дело. Вон Джинни с Дином уединились в углу комнаты. Может, это из-за них? Рон часто доставал сестру из-за того, что она встречается с парнями и целуется с ними у всех на виду... А вот и Симус с Невиллом играют в волшебные шахматы, стайка второкурсниц у стола громко хихикают...

– Эй, потише там, вы! – раздался недовольный голос Рона.

Гриффиндорка поискала его глазами и едва не задохнулась от увиденного: Уизли сидел в одном кресле с Лавандой Браун, которая обвила его шею руками и томно вздыхала. Взгляды Рона и Гермионы встретились, и парень, словно назло ей, притянул Лаванду к себе и поцеловал. Грейнджер вспыхнула от негодования. Страсти, которые год назад улеглись в ее душе, снова проснулись. Она сжала кулаки и сделала рывок, собираясь встать и гордо удалиться в свою комнату, но сильные пальцы сжали ее локоть, заставляя остаться на месте.

– Сидеть, – тихо сказал Гарри, и девушка, моргнув, удивленно уставилась на друга.

«Господи, да что со мной такое?! Я ведь уже переболела Роном! – в ужасе подумала Гермиона. – Нужно собраться. Я здесь не для этого. Мне нужно спасать Снейпа, – она бросила еще один взгляд на влюбленную парочку. – Когда же они начали встречаться? Думай, Гермиона, думай... Кажется... Кажется после того квиддичного матча! Ну точно, да! Они поцеловались, когда мы праздновали победу... а потом я наслала на него этих сумасшедших птичек! »

Гермиона вдруг хихикнула, вспомнив, как Рон отбивался от стаи трансфигурированных птиц. Она посмотрела на Гарри и пожала плечами на его вопросительный взгляд.

– Что ты от меня хочешь? Я ведь ему не мамочка. Он может встречаться с кем хочет.

Поттер закатил глаза.

– Ты говоришь это постоянно. И он, кстати, тоже. Но почему-то оба вы не можете примириться с действительностью. Герм, если ты его любишь, не проще ли сказать ему об этом?

Грейнджер удивленно вскинула брови. Нет, такого разговора в прошлом точно не было. Гарри никогда бы не решился сказать ей это. Поттер, судя по всему, и сам удивился своей наглости. Покраснев до корней волос, парень пробормотал извинения и, встав, поспешно ретировался в спальню.

Гермиона еще раз покосилась на Рона и Лаванду, искренне удивляясь, что такого она могла найти в Уизли.

«Вот Снейп – полная его противоположность, – она вздохнула, посмотрела на часы, встала и решительно направилась к выходу из гостиной. – Неделя прошла, а дело так и не сдвинулось с места. Будем идти напролом».

– Рональд, – ледяным голосом позвала она. – Если мне не изменяет память, ты староста? Ну так пошли на обход.

В повисшей тишине пылающий Уизли скинул с себя Лаванду и, насупившись, направился вслед за подругой.

***

– Рональд, мне нужно с тобой серьезно поговорить, – сказала Гермиона, быстро шагая по коридору и даже не глядя на друга.

– Угу, – ответил Уизли, смотря себе под ноги и едва поспевая за Грейнджер.

– Ты же понимаешь, что так не может больше продолжаться. Гарри просил меня поговорить с тобой, – она заглянула в нишу за гобеленом, скрывающим потайной ход, и обнаружила там обнимающуюся парочку когтевранцев. – А ну брысь отсюда, пока никто из учителей не увидел!

Перепуганные студенты, бормоча слова благодарности, со всех ног бросились в сторону своей гостиной, а Гермиона продолжила обход.

– Так вот. Я действительно считаю, что ты можешь встречаться с кем хочешь. Конечно, я не понимаю, что ты нашел в Лаванде, она же пустышка, но это твое дело. Я хочу извиниться, что была несдержанна, больше этого не повторится.

Воздух в легких закончился, и гриффиндорка замолчала, чтобы перевести дыхание. Рон шел рядом, продолжая хранить молчание. Покосившись на парня, Гермиона закусила губу. О, конечно же, она знала, что нравится ему! Причем до сих пор. Но вот он давно перестал владеть ее сердцем. Да к тому же, ей предстояло в скором времени стать гордой носительницей фамилии Снейп.

– Рон, – она остановилась и повернулась к другу, решив раз и навсегда закрыть этот вопрос. Потом он ей еще спасибо скажет. Грейнджер тепло улыбнулась и взяла парня за руку. – Мы, девушки, очень тонко чувствуем, когда нравимся кому-то. Так что можешь не отпираться, я знаю о твоих ко мне чувствах. Но поверь, это не более чем влюбленность. Ты – мой лучший друг. И я не хочу тебя терять, слышишь? Давай не будем все портить.

Он, наконец, поднял голову и посмотрел на нее такими грустными глазами, что сердце девушки сжалось.

– То есть ты меня... не любишь, да? – спросил Рон.

– Конечно, люблю! – заверила она его. – Ты мне как брат!

Уизли насупился. Судя по всему, ему вовсе не хотелось быть просто братом.

– Ну же, Рон! Перестань дуться, – Гермиона улыбнулась и заискивающе заглянула ему в глаза.
Гриффиндорец тяжело вздохнул и медленно кивнул. Радостно взвизгнув, девушка бросилась ему на шею и крепко обняла.

– Задушишь же... – прохрипел рыжий, но не сделал ни одной попытки освободиться. Вместо этого он прижал подругу к себе и закрыл глаза, наслаждаясь этой внезапной близостью.

– Так-так-так, – протянул совсем рядом знакомый голос, и подростки, подпрыгнув от неожиданности, отскочили друг от друга. В нескольких метрах от них стоял мрачный профессор Снейп. – Мисс Грейнджер, – зельевар полоснул по ее лицу таким проницательным взглядом, что Гермиона всерьез испугалась: вдруг он что-то подозревает? – Я думал, что вы достаточно серьезны, чтобы не использовать свое положение в личных целях. Свидания во время обходов? Хорошо придумано, нечего сказать.

– Да мы... – разом выйдя из себя, начал Рон, но профессор его перебил:

– Я не с вами разговариваю, мистер Уизли. От вас-то как раз можно было ожидать нечто подобное.

Гермиона уже успела прийти в себя и теперь выступила вперед, предостерегающе вытянув руку в сторону друга.

– Сэр, прошу извинить мне мою дерзость, но вы ошиблись, – твердо сказала она, с некоторым злорадством вспоминая слова зельевара о том, что ей никогда в жизни не удастся его в себя влюбить. «Думаете, сэр? Что ж, это мы еще посмотрим... » – Мы с Роном друзья, а в уставе школы, насколько мне известно, не сказано, что дружеские объятия в коридорах запрещены.

Его темные глаза на миг вспыхнули яростным огнем, но тут же погасли. Тряхнув головой, профессор бросил:

– Займитесь своими обязанностями, – и, развернувшись, скрылся за поворотом.

– Займитесь своими обязанностями, – передразнил его Рон и вздохнул. – Неужели ему доставляет удовольствие тот факт, что все вокруг его ненавидят? Ужасный человек...

– И не говори... – согласилась Гермиона, и медленно пошла по коридору. Задумчиво оглянувшись, девушка вздохнула.

«Что же предпринять? У меня ведь совершенно нет опыта в соблазнении... – отчаянно думала гриффиндорка. – Даже не знаю, с чего следует начать. Тупо пойти и в лоб сказать ему о том, что я его люблю? Нет, вряд ли он станет меня слушать. Посмеется и вышвырнет. Нужно действовать тоньше... Но, к сожалению, у меня нет на это времени... »

– Порой кажется, что у него в груди камень, что он ничего не чувствует, – между тем продолжал Рон. – Но с другой стороны, он так быстро выходит из себя...

«Наверное, стоит посоветоваться с кем-то, у кого есть в этих делах опыт, – абсолютно не слушая друга, размышляла Гермиона. – Проще всего было бы, конечно, спросить у самого Снейпа, но вряд ли после того, что я сделала, он вообще будет со мной разговаривать... Впрочем, обойдусь и без его помощи! Вот как влюблю его в себя, потом будет ползать в ногах... – девушка криво усмехнулась. – Поговорю с Лавандой. Уж у этой-то на уме одна любовная чушь... »

– Его же все ненавидят! Даже Филча любят больше, серьезно тебе говорю! – распалялся Уизли все больше и больше.

– И все же не нужно лезть на рожон, – поспешила успокоить его Грейнджер. – Поверь, это того не стоит. Снимет баллы, назначит отработку и...

Девушка остановилась так резко, что идущий следом Уизли врезался в ее спину.

– Эй, ты чего? – удивился он.

«Мерлин, как я сразу не подумала! Отработка! Это как раз то, что мне нужно. Я должна любыми способами заставить его обратить на меня внимание! Он должен, наконец, заметить меня, выделить из толпы студентов! »

Гермиону переполняло столько эмоций, что она чуть не подпрыгнула от радости.

– Нет, нет, все отлично! Рон! Как я рада, что ты у меня есть! – она снова бросилась ему на шею, но быстро отстранилась. – Забудь о Снейпе, – строго приказала девушка и двинулась дальше по коридору.

Уизли оставалось только пожать плечами и пойти следом.

***

Прежде чем идти искать Лаванду, Гермионе пришлось закончить обход. Поэтому когда они с Роном, уставшие, но довольные тем, что помирились, ввалились в гостиную, обнаружили там только Гарри, дремавшего в кресле у камина. Услышав голоса, Поттер вздрогнул и проснулся. Осоловело глянул на друзей и расплылся в улыбке. Гриффиндорка на его вопросительный взгляд смущенно улыбнулась и пожала плечами, мол, все сделала, результаты ты видишь. Уизли с разбегу плюхнулся в кресло, настороженно огляделся по сторонам и с облегчением вздохнул.

– На самом деле, с ней катастрофически сложно! – доверительно прошептал он. – Постоянно лезет целоваться! У меня уже губы распухли, смотри! – и парень наклонился к Гарри, выпячивая губы.

– Тьфу ты, Рон! Отвали! – с отвращением отмахнулся Поттер.

Гермиона звонко рассмеялась, глядя на друзей. Ей вдруг стало так грустно, что захотелось плакать. Как же ей хотелось вернуться в прошлое и остаться там навсегда! В мире, который еще не разрушен, который еще не покрылся пеплом после войны, в котором у нее все еще есть друзья... Девушка поджала губы и отвернулась, стараясь скрыть выступившие на глазах слезы. Ей безумно не хотелось обратно в настоящее. Пусть ей придется пережить все еще раз, но теперь она подготовлена! Она все знает о крестражах, знает, где их искать, знает, как предотвратить сотни смертей. А главное – не придется спасать Снейпа ценой собственной жизни.

– Герми, ты где витаешь? – поинтересовался Гарри, поднимаясь. – Спать уже пора. Завтра тяжелый день. Идем, Рон.

Парни пожелали ей спокойной ночи и удалились. Грейнджер осталась в гостиной одна. Пересев поближе к камину, девушка тяжело вздохнула и, наконец, дала волю слезам.

«Не будь дурой. Никто не разрешит тебе так кардинально менять прошлое. Сама ж знаешь, что может случиться непоправимое... Лучше оставить все как есть, – она глянула на часы и убедилась, что пора возвращаться. – Ладно, теперь я хоть знаю, в какой период времени попала, это поможет точнее настроить частоту... Ну, и план у меня есть какой-никакой... »

Гермиона встала и прошла в свою комнату. Раздевшись и аккуратно сложив вещи, она легла на кровать и, сосредоточившись, шепотом произнесла заклинание.

В этот раз не было никаких неприятных ощущений, все шло правильно. И не мудрено, команда профессионалов – это не Макгонагалл с Помфри, вооруженные одним лишь энтузиазмом. Гриффиндорка почувствовала, как тело ее сжалось, словно при аппарации, на мгновение к горлу подкатила тошнота, а затем – темнота и тишина...

Глава VII

Судя по всему, сообщать Снейпу о результатах эксперимента никто не собирался. Мисс Грейнджер благополучно вернулась из прошлого, прошла несколько тестов на координацию движений и работоспособность мозга, дала небольшое интервью прессе и уже мирно отдыхала в своей палате, когда в руки к профессору попал экстренный выпуск «Пророка». На всю переднюю полосу пестрел заголовок «Альбус Дамблдор был прав! Любовь спасет мир! », а под ним располагались две фотографии – хмурого зельевара и скромно улыбающейся Гермионы. Северус даже не успел до конца дочитать, как клочья, в которые превратилась газета, полетели на пол.

– Проклятье! – зарычал профессор и в мгновение ока оказался у двери. Распахнув ее, он с ненавистью уставился на двух авроров. – Позовите Грея! Скажите, что у меня начался припадок! – страшным голосом выкрикнул Снейп и захлопнул дверь прямо перед носом амбалов.

Зельевар начал ходить по палате из угла в угол и вполголоса сыпать проклятиями. Он как раз раздумывал, сразу ли убить главного целителя Св. Мунго или подольше помучить перед смертью, когда дверь распахнулась, и в палату влетел обеспокоенный Грей в сопровождении трех коллег. Увидев Снейпа, взбешенного, но несомненно живого-здорового, Улиус замер и пару раз моргнул, осознавая, что происходит. Рык зельевара вывел Грея из прострации.

– Пошли вон! – крикнул профессор, и трое целителей испарились в мгновение ока. Северус, сверкая глазами, начал наступать на доктора. – Может быть, вы объясните мне, уважаемый, какого черта происходит за дверью моей палаты?! Почему я узнаю о вещах, лично меня касающихся, самым последним?!

– Северус... Северус, успокойтесь... – Улиус попятился и вжался спиной в стену. Выставив руки в защитном жесте, он залепетал: – Право слово, не стоит так беспокоиться по этому поводу...

– Издеваетесь, да? – процедил профессор сквозь зубы. Глаза его превратились в узкие щелочки. – Двадцатилетняя девчонка из кожи вон лезет, чтобы женить меня на себе, а вы советуете мне успокоиться?!

– Послушайте, Северус, – с каждым словом зельевара, сила духа покидала целителя. – Поверьте мне, Гермиона хочет за вас замуж не больше, чем вы хотите жениться на ней! Перед ней стоит задача спасти вас любым способом.

– Ну так мне не нравятся ее способы! Грей, я вас предупреждаю в последний раз: кончайте с этим! Или я за себя не отвечаю! – Снейп впечатал кулак в стену возле головы Улиуса с такой силой, что бедный доктор подпрыгнул и зажмурился.

– Я не могу на нее повлиять, – пискнул он. – Она себе на уме, вы же знаете! К тому же, министр магии...

– О, к этому интригану у меня отдельный разговор! – мстительно прошипел Северус и отошел к окну. Поморщившись, он поднял руку и ощупал перевязанную бинтами шею.

– Болит? – слегка дрожащим голосом спросил Грей.

– Болит, – нехотя признался зельевар. На самом деле, он почти не сомкнул глаз этой ночью, мучаясь от раздирающей горло боли. Но рассказывать об этом кому бы то ни было Снейп не собирался.

Долг взял верх над страхом, и доктор, нервным движением поправив халат, подошел к пациенту.

– Ну-ка, повернитесь, – уже ровным голосом сказал Улиус и начал разматывать бинты под недовольным взглядом профессора. Спустя минуту, которая прошла в полной тишине, целитель ойкнул и отшатнулся.

– Что там? – мрачно спросил Снейп, прекрасно зная, что услышит в ответ. Он бросил обеспокоенный взгляд на свое отражение в стекле, но не смог ничего разглядеть.

– Н-нет-нет. П-простите м-меня. Все в порядке, – пробормотал Грей, стараясь не смотреть на зельевара. Он уже ругал себя за неподобающее поведение. – Ложитесь, Северус. Сейчас я принесу свежие бинты.

Он хотел было выйти из палаты, но профессор больно схватил его за локоть и заставил посмотреть себе в глаза.

– Не виляйте, Грей. У меня большой опыт в распознавании лжи. Говорите, – холодно приказал он.

Доктор сглотнул. Не в силах отвести взгляд, он прошептал:

– Раны раскрылись...

Снейп поморщился и резко оттолкнул его от себя. Сложив руки на груди, мужчина отвернулся к окну и задумчиво уставился на тротуар. Он чувствовал, как горит шея, словно в нее вцепились зубами тысячи мелких грызунов. Чувствовал, как по коже медленно стекают густые капли отравленной крови. Профессор закусил губу. Опустив взгляд, он увидел, как упавшая алая капля растекается пятном на рукаве белоснежной больничной рубашки. Северус вдруг понял, что, несмотря на активное сопротивление мисс Грейнджер, несмотря на свои принципы и гордость, где-то в глубине души он хочет, чтобы девчонка довела дело до конца и спасла его. Пусть даже таким способом. Жить неожиданно захотелось больше, чем умирать...

Повернув голову, Снейп увидел, что Грей так и стоит рядом.

– Ну и чего вы медлите? – грубо поинтересовался профессор. – Давайте, исполняйте свой долг.

Целитель, словно очнувшись, быстрым шагом вышел из палаты.

***

– Удивительно, мистер Поттер. Ума вы за лето точно не набрались, однако, по словам профессора Слизнорта, ваши успехи в зельеварении просто феноменальны. Интересно, не правда ли? – сложив руки на груди, холодно поинтересовался Снейп, обращаясь по большому счету к слизеринцам. Те в ответ хором хмыкнули и посмотрели на парня со шрамом на лбу.

– Я так не думаю, – нагло проговорил Поттер, глядя прямо в глаза зельевару.

– Гарри! – отчаянно прошептала Гермиона и пнула друга ногой под партой.

Они сидели на уроке защиты от темных сил, и Мальчик-Который-Выжил в очередной раз не смог сдержаться, чтобы не ответить на комментарий профессора. Рон, насупившись, бросил на гриффиндорку хмурый взгляд, который явно говорил о том, что ей лучше не вмешиваться. Гермиона ответила ему не менее красноречивым взглядом.

– Мисс Грейнджер знает об успехах мистера Поттера больше, чем мы? – насмешливо спросил Снейп и изогнул левую бровь. – Не поделитесь с остальными?

Девушка вспыхнула и опустила голову. Она уже давно привыкла, что на уроках профессор старательно не замечал ее, поэтому прямое обращение было совершенно неожиданным. И как назло, ответить в этот раз было нечего. Не могла же она подставить Гарри и рассказать Снейпу об учебнике Принца-полукровки!

– Ну же, мисс Грейнджер, смелее, – продолжал насмехаться профессор.

Гриффиндорка закусила губу и бросила отчаянный взгляд в сторону друзей. Рон был таким красным, что, казалось, вот-вот взорвется. Гарри же продолжал в упор глядеть на зельевара.

– Посмотрите-ка! Впервые в жизни Гермиона Грейнджер не знает, что сказать. Блаженная тишина! – Северус фыркнул и, эффектно развернувшись, пошел к своему столу.

И девушка не выдержала. Слишком долго она терпела. Слишком зла она была на профессора. Ярость затопила ее, застилая глаза белой пеленой. Вскочив на ноги, гриффиндорка сжала кулаки и зло выкрикнула:

– Нет, сэр, мне есть что сказать! И я, пожалуй, не буду откладывать это на потом!

Смех, поднявшийся на слизеринской половине класса после слов декана, резко оборвался. Студенты смотрели на учителя кто с благоговейным трепетом, кто с интересом, а кто с откровенным ужасом на лицах. В числе последних был Невилл. Он так громко икнул, что половина класса вздрогнула.

Снейп же тем временем медленно обернулся, вперив взгляд прищуренных глаз в лицо дерзкой гриффиндорки. Он уже не веселился. Он был в ярости.

– Прошу прощения, мисс Грейнджер? – опасно тихо проговорил профессор и сделал шаг в сторону девушки. – Что вы сказали?

Гермиона сглотнула. Отступать было поздно. К тому же, это хороший шанс нарваться на отработку. Лишь бы не к Филчу...

– Что слышали, сэээр, – гриффиндорка поморщилась, словно одно это слово вызывало у нее неприятные ассоциации. – Я пять лет пыталась быть лучшей студенткой в школе. Но не для того, чтобы все мной восхищались, не для того, чтобы завидовали моему уму. Я просто хотела знать как можно больше. С каких пор человечество начало презирать тягу к знаниям и предавать гонениям людей, к ним тянущихся? Все учителя поощряли меня, профессор. Все, кроме вас. Скажите, я нанесла вам личное оскорбление? Наступила на больную мозоль? Почему вы все никак не можете успокоиться и перестать втаптывать меня в грязь на каждом занятии? А я уже не та наивная девочка, которая впервые пришла к вам на урок. У меня есть собственное мнение, и я уже достаточно взрослая, чтобы смело его высказать.

Гермиона замолчала и, вскинув подбородок, с вызовом посмотрела на мужчину. Нет, она его вовсе не боялась, даже несмотря на горящие ненавистью глаза и сжатые в тонкую полоску губы. Наверное, она просто не воспринимала эти путешествия в прошлое всерьез. Да, все, что здесь будет сказано и сделано, повлияет на будущее. Но настоящий Снейп – в больнице Св. Мунго мучается от жутких болей (об этом ей рассказал после долгих уговоров доктор Грей), а тот Снейп, что стоит сейчас перед ней, – всего лишь его копия.

– Вы закончили? – на удивление спокойным голосом поинтересовался Северус и кивнул, не услышав возражений. – Отлично. Браво, мисс Грейнджер. У вас прорезался голос. Поздновато, конечно, для семнадцатилетней барышни, но вы – гриффиндорка, так что это простительно.

Слизеринцы дружно прыснули. Будь их воля, они начали бы аплодировать своему декану. Красно-золотая половина опустили головы и старались ничем не привлечь к себе внимание. Только Рон с Гарри яростно сжимали кулаки и готовы были броситься на защиту подруги. На Гермиону же жалко было смотреть. Момент ее триумфа закончился, Снейп снова ступил на проторенную дорожку и с наслаждением поливал ее грязью.

– Поверьте, мисс Грейнджер, молчание красит вас куда больше, чем все полученные знания вместе взятые. Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора и отработка сегодня в семь в моем кабинете. Урок окончен.

Студенты начали подниматься с мест и выходить из аудитории. Гермиона стояла, словно в ступоре, глядя прямо перед собой. Что ж, она весьма успешно нарвалась на первую в своей жизни отработку...

– Ты, конечно, молодец, но какая муха тебя укусила? – пробурчал Гарри и потянул девушку за рукав. – Давай, пошли отсюда. Расскажешь нам все по дороге...

***

Гермиона с удовольствием бы провела весь день в прошлом, готовясь к предстоящей встрече с мастером зелий, однако специалисты, проводившие ритуал, запретили ей задерживаться более чем на четыре часа. Поэтому девушка сразу же после урока по защите от темных сил благополучно скрылась с глаз друзей, придумав правдоподобную отговорку, и вернулась в настоящее. Никому ничего не рассказав, она сразу же приняла восстанавливающее и снотворное зелья и легла отдыхать, предупредив, однако, что сегодня намерена совершить путешествие во времени еще раз. Черные маги и целители Св. Мунго переглянулись, но возражать не стали: организм гриффиндорки отлично справлялся с нагрузкой.

Проснувшись вечером, мисс Грейнджер была готова снова отправиться в прошлое.

– Сколько у меня времени? – деловым тоном поинтересовалась она.

– Если брать во внимание тот факт, что это второе перемещение за день, всего два часа, – ответил ей один из волшебников.

Гермиона кивнула и приняла привычную позу: руки вытянуты вдоль тела, глаза закрыты, мышцы расслаблены... Двух часов ей было вполне достаточно.

***

– Пять минут. Ты идешь? – спросил Гарри и с тревогой глянул на подругу.

– Конечно, – криво усмехнулась гриффиндорка. Всем своим видом она показывала, что ничего не боится, однако в груди ее с каждой минутой все больше разрастался страх.

Она поднялась с кресла. Поттер и Уизли тоже встали.

– Мы пойдем тебя провожать и будем ждать у кабинета, – твердо сказал Рон.

Но Гермиона так на них посмотрела, что оба поняли: ничего подобного, она пойдет одна и не потерпит, чтобы они двое шлялись за ней по пятам.

– Я же не ребенок, мальчики. А Снейп – не чудовище, – закатила девушка глаза.

– Да, но он – Пожиратель смерти. А ты – моя лучшая подруга, – прошептал Гарри.

– Польщена, – тепло улыбнулась гриффиндорка. – Но не думаю, что профессор решит напасть на меня в стенах школы. Он, может быть, и Пожиратель смерти, но точно не дурак.

– Он, может быть, и не решит, – тихо проговорил Поттер. – А вот мы так и не выяснили, кто на тебя напал тогда в библиотеке. Впрочем, я совершенно точно уверен, что это был Малфой...

– Господи, Гарри, только не начинай... – закатила глаза Грейнджер. Но сердце неприятно кольнуло при упоминании о случае в библиотеке. Она-то надеялась, что про это быстро забудут, но Мальчику-Который-Выжил все не давала покоя мысль о том, что Драко – Пожиратель Смерти. Что ж, он был прав, но подыгрывать ему Гермиона не собиралась. Не это ее задача.

Застегнув мантию, девушка твердым шагом вышла из гостиной. Она шла по коридорам уверенно, но сердце готово было выпрыгнуть из груди от ужаса.

«Что я делаю?! Мерлин, плохая была идея! – подумала Гермиона, но тут же себе возразила: – Не говори глупости! Ты на верном пути. Доведешь его до белого каления – и все дела! Будешь ему ночами сниться. Он ничего не сможет поделать. Женится как миленький! »

Девушка криво усмехнулась. Она уже была совсем рядом с кабинетом Снейпа. Шаг, еще один. Вот уже и дверь. Однако возле нее Гермиона не остановилась, а решительно прошла мимо. В глазах ее плясали чертики.

«А что вы на это скажете, профессор, м? – мысленно усмехнулась она. – Не ожидали, верно? Как же прилежная ученица и староста школы может ослушаться вашего приказа и не прийти на отработку? »

Грейнджер и сама не знала, почему так поступила. Она ведь уже настроилась идти на отработку. И даже представляла себе, как все пройдет, мысленно строила диалоги и рассчитывала возможные варианты развития событий. А эта безумная идея – взять и не пойти – появилась совершенно случайно буквально только что.

Настроение отчего-то сразу улучшилось. Девушка даже видела перед глазами, как беснуется профессор. И знала, какой серьезный разговор ее ожидает завтра.

«Что ж, профессор. Вы сами затеяли эту игру. Все еще сомневаетесь во мне, не так ли? Битва характеров? Пусть так. Вы меня плохо знаете... »

***

Снейп проснулся мокрый от пота. Резко сел на кровати и осмотрелся. Глубокая ночь. Он в палате больницы Св. Мунго. Именно там, где уснул. Именно там, где должен был быть. Но что, черт возьми, происходит? Ему уже лет десять не снились сны, а тут вдруг такой реальный!

О нет, это был не просто сон. Кто-то нагло лез к нему в голову и навязывал ненужные, абсолютно чужие воспоминания. Да так умело, что он ничего бы и не заподозрил, если бы не знал, что в скором времени это должно будет случиться.

Что ж, стоит признаться, он недооценил девчонку. С какой легкостью удалось ей то, что не смог за столько лет даже Поттер! Вывела его из себя коротким монологом, нарвалась на отработку и – где это видано – не пришла!

Снейп закрыл глаза и сжал виски пальцами. Он переживал все эмоции заново и так ярко, словно все происходило вчера. Сначала ожидание и предвкушение чего-то несомненно приятного. Затем раздражение, когда в семь вечера мисс Грейнджер не было в его кабинете. И, наконец, ярость, когда он понял, что она не придет. Ему было плевать, случилось ли что-то, что могло заставить гриффиндорку ослушаться его. Он был просто вне себя от злости, что ей удалось так легко заставить его плясать под свою дудку.

Нет, это невыносимо! Они просто не имеют права!

Профессор поднялся с кровати и решительным шагом направился к двери. Открыл ее и выглянул в коридор. Все было тихо. Ночные светильники едва освещали коридор. С поста дежурного раздавался тихий голос радиоведущего. Снейп тихо вышел и, неслышно ступая, пошел по коридору. Он боялся, что дверь будет заперта, но та с легкостью поддалась. Проскользнув в палату, зельевар замер на пороге, прислушиваясь к ровному дыханию Гермионы.

Она спала – в этом не было никаких сомнений. Нос зельевара с легкость уловил сладковатый аромат, и профессор без особого труда узнал зелье сна без сновидений. Он сделал шаг к кровати и остановился в нерешительности. Все-таки это было неправильно – вот так врываться к ней, когда она спит. И это больно било по его самолюбию – все-таки он пришел к ней! Сам пришел!

Снейп разозлился. На нее и, в первую очередь, конечно, на себя. Быстро развернулся, намереваясь покинуть палату, и тут же услышал, как девушка зашевелилась и совсем по-детски что-то пролепетала во сне.

Профессор стоял, боясь даже дышать. Обернуться он тоже боялся: вдруг она проснулась? Тогда посыпятся вопросы, на которые он просто не в состоянии ответить.

«Дьявол, возьми себя в руки! Это всего лишь девчонка! »

Скрипнув зубами, Снейп медленно обернулся и тут же с облегчением вздохнул. Девушка спала, обхватив руками подушку. Одеяло сбилось, взгляд черных глаз невольно скользнул по длинным стройным ногам, и Северус криво усмехнулся. Пусть ей было двадцать лет, но она по-прежнему оставалась для него невыносимой всезнайкой и, что самое важное, ребенком. И он никогда не посмотрит на нее, как на женщину. Она может даже не стараться.

Эта мысль несколько успокоила зельевара. Он еще немного постоял, глядя на спящую гриффиндорку, затем вышел, осторожно прикрыв за собой дверь, и вернулся в свою палату.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒