ЭПИЛОГ. АЛЕКСАНДР

ЭПИЛОГ

АЛЕКСАНДР

Мы с Джордан пробыли в хижине еще три дня, пока за нами не прилетели Мерфи и Хейс. Жаль, что у меня нет видеозаписи выражения лица Хейса, когда он увидел, как мы с Джордан выходим из-за сосен, держась за руки. Я не мог перестать улыбаться — теперь я делаю это так часто, что у меня болит лицо. Джордан просто похлопала Хейса по груди и сказала: «Смирись». Затем мы забрались в вертолет, чтобы поехать домой.

Мы провели неделю на Бора-Бора после того, как выиграли поездку на благотворительном аукционе. Проведя семь дней с Джордан в крошечном бикини, я решил, что это была вторая лучшая неделя в моей жизни. Первая была в тот раз, когда она вернулась ко мне. Поездка прошла в нашем надводном бунгало, где мы перемещались с кровати во внутренний дворик, только чтобы снова оказаться в постели. Если и есть что-то, чего ни один из нас не может контролировать, так это наш голод друг по другу.

Как только мы вернулись в Нью-Йорк, Джордан предложили работу в «Бистро Твэлв». Хотя она по-прежнему утверждает, что их гамбургеры оскорбляют восхитительную простоту американского бургера, ей нравится продавать их за тридцать восемь долларов и собирать чаевые.

Наступили праздники, и впервые в моей взрослой жизни у меня была рождественская елка. Эта штука была такой высокой, что потребовалось четыре человека, чтобы доставить ее внутрь, и когда зажигалась гирлянда, ее можно было увидеть ночью с противоположного конца парка. Джордан купила мне новую удочку и новейшую игровую систему. Я купил ей кольцо. Не кольцо обещания, а обручальное кольцо. Я сам разработал дизайн — бриллиант в два карата, окруженный бриллиантами паве, которые образуют узор снежинки.

Сквозь слезы Джордан сказала «да». Сидя на полу у основания ели, она изучала кольцо и сказала, что оно напоминает ей о том, как мы встретились, и как снег искрился на солнце. Я был благодарен, что мой дизайн передал смысл.

Мы оба согласились, что помолвка всего через два месяца — это безумие. И также согласились с тем, что в нас нет ничего общепринятого, так зачем менять то, что работает?

Три месяца нового года, и сегодня двадцать восьмой день рождения моей прекрасной невесты. Я уже несколько месяцев готовил ей сюрприз, и, пока еду в Трайбек, чувствую, что вот-вот лопну.

На светофоре я смотрю на нее на пассажирском сиденье «Лендровера», чтобы убедиться, что она не подглядывает.

— Ты точно ничего не видишь?

О да, я снова начал водить машину.

Ее улыбка была огромна весь день. Я никогда раньше не видел, чтобы взрослый так радовался дню рождения. Она подпрыгивает на месте.

— Да, не вижу. Мы на месте? Мы близки? О, мы садимся на самолет? Подожди… Я чувствую запах воды. Мы садимся на лодку?

Я хихикаю и качаю головой, хотя она меня не видит.

— Перестань задавать вопросы. Мы почти на месте.

Галстук, который я повязал ей на глаза, когда мы сели в машину, плотно прилегает, но это не мешает ей поворачивать голову из стороны в сторону, как будто она может видеть. Я наблюдаю, как ее нос дергается в попытке определить место по одному запаху.

Еще одна серия остановок и поворотов, и бабочки взрываются у меня в животе, когда я подъезжаю к месту назначения. Выключаю двигатель, и Джордан пытается нащупать дверную ручку.

Я протягиваю руку и хватаю ее за руку.

— Эй, погоди, — хихикаю я в ответ на ее нетерпеливость. — Позволь мне открыть тебе дверь.

— Скорее! Я так взволнована, что чувствую, что сейчас закричу, и меня вырвет одновременно.

Я выпрыгиваю с водительского сиденья и подхожу к пассажирской двери, чтобы осторожно вытащить ее из машины.

— Определенно вода! Я чувствую запах соли. О! Я только что слышала чайку!

— Пойдем. — Я веду ее вверх по лестнице и сдерживаю смех от того, как она делает преувеличенный шаг вверх, как будто пытается добраться быстрее.

— Все? Я так взволнована, что точно уписаюсь!

Я бросаю взгляд через плечо на Кингстона, Хадсона и Хейса, где они все молча и покорно стоят, предупреждая их взглядом, чтобы они молчали. Все трое сдерживают смех.

— Хорошо, стой спокойно. — Подхожу к ней сзади и держу руку на ее бедре, не то чтобы я думал, что она упадет, просто мне нравится быть рядом, чтобы она могла опереться. — Ты готова?

Джордан переминается с ноги на ногу и визжит.

— Готова! Сними уже эту чертову штуку!

Я откидываю ее волосы в сторону, прижимаюсь губами к ее шее и шепчу:

— С днем рождения.

Стягиваю повязку с глаз и наблюдаю за ее диким возбуждением, когда ее взгляд ищет, а затем находит. Выражение ее лица падает, не от разочарования, а от шока.

— «Джордан на реке», — шепчет она, разглядывая вывеску нового здания.

Я чувствую, как ее вес падает на меня, и поддерживаю ее, пока она восхищается округлыми уровнями внутреннего дворика и изогнутым стеклянным фасадом.

— Гризли, — тихо говорит она. — Ты даришь мне ресторан?

— Да. — Я осматриваю строение вместе с ней, задаваясь вопросом, как она, должно быть, видит его в первый раз. — Я сам его спроектировал. Построил. Теперь он твой.

Джордан поворачивается ко мне, ее лицо такое бледное, что боюсь, как бы она не упала в обморок.

— Э-э-это слишком. Я не могу п-принять…

Я прижимаю пальцы к ее губам.

— Можешь, и примешь. Это подарок.

Она качает головой.

— И это инвестиции. — Я опускаю пальцы, чтобы заменить их губами, и нежно целую ее.

Румянец немного возвращается на ее щеки.

— Если ты хочешь инвестировать в ресторанный бизнес, то должен убедиться, что это того стоит.

— Я не инвестирую в ресторанный бизнес. Я инвестирую в тебя. — Опускаю подбородок, чтобы выдержать ее взгляд, и наблюдаю, как мои слова смягчают выражение ее лица. — Потому что я верю в тебя.

Джордан прислоняется лбом к моему и делает несколько глубоких вдохов, прежде чем снова повернуться и посмотреть на свой подарок.

— Не могу поверить, что ты даришь мне ресторан. Я думала, мы отправимся в морской круиз или что-то в этом роде.

— Нет. — Хадсон появляется в поле зрения с улыбкой на лице. — С днем рождения, будущая невестка.

— Ты знал об этом? — спрашивает она, когда он заключает ее в свои объятия.

— Ты шутишь, — говорит Кингстон, подходя ближе. — Мы все это знали. Как ты думаешь, кто выбирал весь декор? — Он целует Джордан в лоб, затем подмигивает мне.

Мудак.

— От сервировки столов до барной посуды, я оставил свой след по всей «Джордан».

— Полегче, Казанова, — говорит Хейс, затем наклоняется, чтобы обнять Джордан. — С днем рождения.

Джордан удалось одержать победу над самым упрямым братом Норт. Он все еще бессердечная заноза в заднице, но, кажется, наконец, доверяет женщине, которой я отдал свое сердце.

Мы все стоим лицом к ресторану, и я утыкаюсь носом в мягкие волосы Джордан.

— Надеюсь, тебе понравится. Очевидно, что все, что ты захочешь изменить, мы можем…

— Нет, — торопливо говорит она, обнимая меня за талию, и в ее голосе слышатся эмоции. — Я не хочу ничего менять. Это прекрасно.

Я целую ее в макушку, переполняясь самым сладостным ощущением.

— Ты еще даже не видела, что внутри.

— Мне все равно. Я знаю, что все будет идеально.

Она права, это так. Не жалея средств, я не сдерживал ни капли роскоши — только лучшее для нее. И я буду стараться изо всех сил, пока Джордан будет терпеть меня.

Хадсон протягивает ей папку.

— Внутри находится список заинтересованных шеф-поваров и их резюме. Там также есть информация о банковском счете компании, который был щедро пополнен твоим женихом. И Зандер нанял Бориса Маркиза, знаменитого ресторатора, чтобы он провел тебя через процесс открытия. И мы все здесь, чтобы помочь всем, чем сможем.

Она прижимает папку к груди.

— Это уже слишком, ребята.

— Я планирую каждый день баловать тебя, пока мы оба живы. — Я хватаю ее за руку и целую внутреннюю сторону запястья. — А теперь пойдем, я проведу тебе экскурсию.

— Эй, мы ведь получаем бесплатную еду, верно? — говорит Кингстон, провожая нас до входной двери.

— Ни за что, — говорит Хадсон. — Тебе придется заплатить, но я получу бесплатную еду, потому что я ее любимчик. Так ведь, Джордан?

— Конечно! Вы все получаете бесплатную еду на всю жизнь. Святое дерьмо, только посмотрите на это место! — Джордан медленно вращается по кругу, оглядывая пространство.

— Раздавать еду бесплатно — не лучший бизнес-план, — с улыбкой говорит Хейс.

Она закусывает губу.

— Точно подмечено.

— Пошли, — говорю я, таща ее за собой. — Я хочу показать тебе джазовую сцену.

ДЖОРДАН

Моя жизнь круто изменилась в тот день, когда Александр нашел меня раненой у подножия оврага. Жизнь надирала мне задницу в течение первых двадцати семи лет. После Александра судьба наконец-то на моей стороне.

Я не говорю, что не было борьбы. Отношения с таким сложным человеком, как Гризли, безусловно, сопровождаются проблемами. Но расплата за тяжелую работу того стоит. Он мой лучший друг, мой спутник жизни, больше, чем я могла ожидать от будущего мужа. Он — все мое сердце.

Мои жизненные улучшения касаются не только отношений с Александром. Мой ресторан пользуется успехом. Люди заказывают столик за несколько недель вперед, особенно в дни джазовых вечеров. И хотя часы работы утомительны, у меня есть команда менеджеров, которые могут справиться с чем угодно в те ночи, когда я настаиваю на том, чтобы вернуться домой пораньше.

Мы с Александром никогда не обедаем врозь. Если у него назначена встреча за ужином в «Норт Индастриз», он ведет их в «Джордан». Если освобождается пораньше, то ест со мной в моем офисе, или я ухожу пораньше, и он готовит мне ужин дома.

Но в этот вечер вторника, когда я сижу в баре с Кингстоном, я задаюсь вопросом, изменилась ли моя удача, когда вижу, как Линкольн и Дарин входят в мой бар.

Они находят место всего в паре мест от того места, где Кингстон напивается до комы.

— Офисная работа. Фу! — бормочет он и проводит рукой по волосам, которые в совершенном беспорядке после того, как он проводил по ним руками в течение последнего часа. — Почему я должен работать в «Норт Индастриз»? Он сказал, что я должен это сделать, иначе он перестанет платить мне зарплату! — Его расфокусированные глаза поворачиваются ко мне. — Насколько это хреново?

Я смотрю, как Линкольн и Дарин заказывают выпивку у Кензи, бармена.

— Ты даже не слушаешь меня. — Кингстон опускает свое красивое лицо на стойку бара.

— Конечно, слушаю, — говорю я и кругами потираю ему спину.

Я написала Александру двадцать минут назад, сказав, что его младший брат напился, и он ответил, что уже в пути. Почему он так долго?

— Джордан? — Дарин улыбается мне из-за стойки. — Это ты?

Спина Кингстона выпрямляется, и он поворачивается к двум мужчинам из моего прошлого.

— Дарин, привет. — Я спрыгиваю с табурета и подхожу ближе, чтобы встать между ними и Кингстоном. — Давно не виделись.

— Срань господня, Джо. — Линкольн встает со стула и подходит ближе. Слишком близко. Он выглядит почти так же, за исключением своей хипстерской бороды и очков в темной оправе, которые, должно быть, для имиджа, потому что у него всегда было отличное зрение. — Как поживаешь?

— Она в порядке. — Раздается из-за моего плеча голос Кингстона, звучащий на удивление трезво. Жар его высокого тела бьет мне в спину. Его рука скользит по моему бедру, и Линкольн смотрит на собственническую хватку. — Более чем в порядке.

Взгляд Линкольна устремляется на мою левую руку, лежащую на стойке бара, где гордо сияет обручальное кольцо.

— Подожди, — говорит Дарин. — «Джордан на реке». Это место названо в твою честь? — Он хихикает, как будто сама идея нелепа.

— Да, это на самом…

Кингстон наклоняется вперед, и я отталкиваю его, чтобы удержать в вертикальном положении.

— Это ее ресторан, придурок. — Запах бурбона в его дыхании обжигает мне глаза. — Кто этот идиот?

— Кингстон, это мои старые друзья. Дарин и Линкольн.

Дарин протягивает руку для рукопожатия, но Кингстон смотрит на нее сверху вниз своим царственным взглядом, притягивая меня ближе к себе.

Я замечаю, что Линкольн пристально наблюдает за Кингстоном, особенно за его руками на мне.

— Вы, ребята, пришли выпить или поглазеть? — Мой будущий шурин покачивается на ногах.

Линкольн разочарованно хмурится.

Он осуждает поведение Кингстона? Ха. Ну и мудак.

— Как Кортни? — Это звучит мелочно? Конечно. Но кто он такой, черт возьми, что судит мой выбор? Даже пьяный Кингстон в миллион раз лучше, чем Линкольн в своих лучших проявлениях.

— Не знаю. Мы расстались вскоре после закрытия «Чабби».

Я хмурюсь, может быть, немного преувеличенно.

— Жаль это слышать.

Дарин отхлебывает из своего бокала и умудряется выглядеть пристыженным. Хорошо. Ублюдок.

Я обнимаю Кингстона за поясницу, готовясь уйти.

— Не могу сказать, что было приятно снова увидеть вас обоих. Мы должны идти…

— О-о-о, — говорит Кингстон с девчачьим хихиканьем, — папочка дома.

Я оглядываюсь как раз вовремя, чтобы увидеть напряженные карие глаза Александра, устремленные на Линкольна. Он идет к нам со всей скрытностью и уверенностью хищника, преследующего свою жертву. Линкольн не замечает его, пока Александр не оказывается достаточно близко, чтобы дотянуться до моей руки.

— Привет, Гриз…

Он накрывает мой рот своим и целует так, что я забываю, что мы на публике. Я чувствую, как стойка упирается мне в спину, и Александр запускает пальцы в мои волосы, сжимая их на затылке. Он покусывает мою нижнюю губу и отстраняется достаточно, чтобы повернуться и посмотреть на Линкольна.

— Я не помешал?

Я тяжело дышу и готова предложить ему опустить меня на стойку и заняться делом.

Кингстон смеется, и этот звук сочится удовлетворением от собственнических публичных притязаний его брата.

Я слегка прижимаюсь к груди Александра, и он отодвигается достаточно, чтобы обхватить меня своей большой рукой и прижать к себе.

— Ты помнишь Линкольна, — сухо говорю я. — А это Дарин.

Челюсть Александра сжимается, когда он видит двух мужчин вместе. Он знает о том, что Дарин помогал Линкольну и Кортни скрыть их роман.

— Я рад, что вы двое здесь, — говорит он, заставляя меня, Дарина и Линкольна в шоке посмотреть на него. — Я надеялся, что у меня будет возможность поблагодарить вас. — Хотя слова Александра добры, тон и напряженность его челюсти говорят о том, что он далек от счастья. — Если бы вы, придурки, не облажались с моей невестой, я, возможно, никогда бы ее не встретил.

Линкольн опускает взгляд на бар, а Дарин бормочет проклятие.

— Вы можете остаться и допить свой напиток, но думаю, что скажу за себя и Джордан, что вам стоит найти другой ресторан.

— На самом деле есть из чего выбирать, — легко говорю я, испытывая всевозможные теплые чувства к мужчине рядом со мной.

Дарин допивает свой напиток и бросает на стойку двадцатку. Линкольн рискует бросить еще один взгляд, затем качает головой и ускользает.

Я поворачиваюсь к Александру и обнимаю его.

— Это было приятно.

Он целует меня в макушку.

— Прости, что не пришел раньше. Они доставили тебе неприятности?

— Нет. — Я поднимаю подбородок, и он целует меня. — Единственный человек, который доставляет мне неприятности — это твой пьяный братец.

Его темные брови сходятся вместе, и он поворачивается к Кингстону позади себя, но его уже нет.

— Куда он делся?

Нам обоим требуется минута, чтобы обыскать бар и ресторан. Кензи говорит, что видела, как он уходил.

— Надеюсь, он не за рулем, — говорю я.

— Лучше бы ему этого не делать. — Он целует меня в лоб. — С ним все будет в порядке. Могу я отвезти тебя домой?

— У тебя что-нибудь запланировано на ужин? Я умираю с голоду.

— Я заказал ужин. — Он кивает подбородком к Кензи, которая протягивает ему сумку.

— Всегда думаешь наперед.

Александр берет меня за подбородок и улыбается.

— Всегда думаю о тебе.

~КОНЕЦ~

[1] Адиро́ ндак — горный хребет на северо-востоке штата Нью-Йорк.

[2] Джон «Гризли» Адамс — калифорнийский дрессировщик медведей гризли и других диких животных, которых сам же и ловил. Считается, что Адамс обычно ловил медведей не с помощью ловушек (как другие охотники), а бесстрашно вступая с ними в рукопашную схватку. Стал героем американского фольклора.

[3] Существо из американских городских легенд, которое издалека выглядит как человек. Обитает в лесах или около речек. Тощий человек стучится по ночам людям в двери и окна, и сто́ ит человеку увидеть его лицо, им овладевает такой ужас, что он не может пошевелиться.

[4] Правило Нейсмита помогает спланировать время на пешую экспедицию, включая дополнительное время, затрачиваемое на подъем в гору. Это практическое правило было разработано Уильямом У. Нейсмитом, шотландским альпинистом в 1892 году. Современную версию можно сформулировать так: выделите один час на каждые 3 мили (5 км) вперед, плюс дополнительный час на каждые 2000 футов (600 м) подъема.

[5] Игра слов sour pussy — кислая киска, sourpuss — кислая мина.

[6] Bee Gees — британско-австралийская музыкальная группа, основанная в 1958 году.

[7] Американский десерт, состоящий из двух крекеров, между которыми кладут поджаренный на костре зефир маршэллоу и кусочек шоколада. Непременный атрибут посиделок у костра в летнем лагере.

⇐ Предыдущая 31 32 33 34 35 36 37 38 3940