«Индекс Ким Кардашьян». Противоречивые сигналы

«Индекс Ким Кардашьян»

Казалось бы, какое отношение актриса и фотомодель Ким Кардашьян имеет к науке. Но именно такое название недавно предложил профессор из Великобритании Нейл Холл (Neil Hall). Индекс показывает соотношение между научным «весом» ученого и его известностью широкой общественности. «Как Ким Кардашьян популярна просто потому, что популярна, так и некоторые ученые известны только потому, что известны», – говорит Холл.

Для подсчета индекса он предлагает делить число подписчиков аккаунта ученого в Твиттере на число его научных публикаций. «И если ваш К-индекс больше 5, то пришло время уйти из Твиттера и написать уже статью», – призвал Холл, вызвав волну протестов и споров в среде ученых-блогеров. (См. также «50 самых популярных ученых в Twitter») Сюзана Мартинез-Конде называет в своей статье появление «индекса Ким Кардашьян» современным воплощением «эффекта Саган», очередной раз подчеркивая стойкость стереотипа.

Противоречивые сигналы

Сегодня ученый получает параллельно два противоречащих друг другу сигнала, говорит автор статьи. С одной стороны, на любого исследователя неминуемо влияет «эффект Сагана» – «если ты будешь слишком известен публике, коллеги не будут воспринимать тебя всерьез». С другой стороны, формальные критерии для получения грантов и других видов поддержки сейчас все чаще включают показатели участия ученого в просветительской работе, кроме собственно академических критериев вроде индекса цитируемости. Национальные научные академии многих стран прямым текстом призывают ученых «выходить на публику».

Как ученые справляются с этим противоречием? Исследование 2012 года, основанное на глубинных интервью 55 авторитетных ученых, работающих в различных геномных проектах в четырех странах, дало возможный ответ на этот вопрос. Три условия должно быть соблюдено, чтобы публичность ученого была признана его коллегами допустимой и приемлемой. Во-первых, он должен озвучить на публику исключительно проверенные научные данные. Во-вторых, как публичная персона нормально воспринимается только человек с соответствующей должностью (например, директор института или руководитель научной ассоциации). И, наконец, третье: научное сообщество плохо воспринимает проактивную позицию ученого-популяризатора. То есть если он просто отвечает на запросы журналистов, это воспринимается нормально, если же он сам инициирует коммуникацию, это вызывает подозрения.

Исследования также показали, что сообщество легче принимает, когда популяризацией занимаются опытные ученые, уже заслужившие определенный авторитет, и гораздо хуже относится к молодым ученым, «мелькающим в СМИ». Итак, надо понимать, что под все условия подпадает лишь малая доля всех случаев научной коммуникации, а значит, по большей части они воспринимаются по-прежнему негативно.

Собственное небольшое исследование на основе глубинных интервью ученых, проведенное Мартинез-Конде совместно с научным журналистом Дэвином Пауэллом (Devin Powell) тоже подтверждает стойкость «эффекта Сагана». Анонимные интервью позволили собрать достаточно примеров его действия. К примеру, ученые рассказали о том, как лишались доступа к должностям в университетах, а также грантов из-за слишком высокой активности в СМИ или на TED-конференциях. Но хватило и обратных примеров, связанных с поддержкой коллег в деле популяризации научных знаний и достижений исследовательского коллектива. Ученые также подчеркивали и ряд преимуществ, которые приносит определенная известность.

«В моем конкретном случае преимуществ больше, чем недостатков, но мы всегда должны иметь в виду, что эта деятельность может стать фактором самой настоящей дискриминации», – подытоживает автор и призывает университеты обратить внимание на это явление.

https: //scientificrussia. ru/articles/akademicheskaya-karera-vs-populyarizatsiya-nauki

P. S. К сожалению, нам не удалось найти исследований относительно «эффекта Сагана» в российской науке, но редакция с удовольствием прочитает все мнения и отзывы об этой проблеме от ученых и заинтересованных лиц.

⇐ Предыдущая 1 23