Второй шанс 32 страница

– Жду тебя, разумеется. – Он улыбнулся. – Мы идем?

– Но ведь уже очень поздно!

– Так мы и не собирались возвращаться до десяти. – Он усмехнулся и, взяв меня за руку, потащил в противоположном направлении.

Сердце мое билось часто, предвосхищая приключение, пальцы переплелись с пальцами Люпина, отчего по телу разливалось приятное тепло, а внизу живота снова вспорхнули бабочки.

– Сюда, – он несколько раз постучал по камню в нише за доспехами, и в стене появилась дверь, – спускайся.

Я достала палочку и осветила себе путь – ступени винтовой лестницы вели круто вниз, а потому я оперлась одной рукой о стену, а другой старалась осветить как можно большую часть лестницы.

– Не бойся, тут их не больше пятидесяти.

– Успокоил, – усмехнулась я, – если упаду, придется тебе меня нести.

– С удовольствием.

Мы спустились вниз, и я попыталась осмотреться – было очень темно, а света палочки хватало ненамного.

– Постой, я сейчас. – Римус отошел на несколько шагов, достал что-то из стены, и уже в следующую секунду на стенах тоннеля загорелись факелы. – Идем, они потухнут через семь с половиной минут. Этого должно хватить, чтобы добраться до следующего коридора.

Я позволила увести себя вперед, хотя невольно залюбовалась происходящим – магия, с помощью которой все это было создано, завораживала.

– Вы не перестаете меня удивлять, мистер староста! – Сказала я, когда мы свернули в очередной коридор, а затем поднялись по лестнице в подвал магазинчика в Хогсмиде.

– Вы еще многого обо мне не знаете, мисс Стюарт. – Вторя моему тону ответил Рем.

– Так это и есть знаменитое «Сладкое королевство»?

Я осмотрелась, подняв палочку над головой. Чего только не было на полках! Огромные куски нуги, грильяж с дробленым кокосовым орехом, толстые медовые ириски, штабели всевозможных плиток шоколада. Римус велел потушить свет, и провел меня через магазин. Посреди зала стоял громадный бочонок драже разных вкусов «Берти Боттс», бочонок сахарных свистулек, воздушное мороженое, о котором рассказывал мне Питер. Целый стеллаж «потешных угощений»: взрывающаяся жевательная резинка «Друбблс» (по словам Джеймса из нее можно выдувать огромные синие пузыри, которые потом несколько дней летают по комнате), мятные нитки для чистки зубов, перечные чертики в пакетах с надписью «Дохни огнем! », мятная помадка в форме лягушат, хрупкие сахарные перья и карамельные бомбы. Рем заметил, что я с особенным вниманием рассматриваю стеллаж с мятными нитями и сахарными перьями, и снял мне несколько с витрины.

– Держи.

– Римус, разве можно?..

– Можно. – Улыбнулся он, и положил на освободившееся место несколько серебряных монет.

– Спасибо. – Я смутилась. Собственных денег у меня не было, да в школе они и не были нужны. – Не стоило…

– Я ведь не сводил тебя еще на настоящее свидание… считай это маленькой реабилитацией. – Сказал Люпин, и мы продолжили путь.

Выйдя из лавки, направились по слабо освещенной улице наверх и направо – туда, где расположились «три метлы».

– А это не опасно? Мы ведь должны быть в школе…

– Нет, я проверил, все преподаватели в Хогвартсе, нам ничего не угрожает…

– И как же это ты проверил? – Я сложила руки на груди, недоверчиво глядя на своего спутника.

– Пойдем, я покажу. – Он затащил меня в бар и велел расположиться за столиком у лестницы, на случай если кто-то из преподавателей все же появится, а сам направился к хозяйке заведения за моей гитарой. Я же осмотрелась по сторонам и заметила, что инструменты в углу бара играют сами по себе. Не в силах подавить соблазна встала и подошла к ним – гитара тут же замолчала, и я коснулась ее, проведя по грифу. Тут мои пальцы коснулись чьей-то руки.

– Ой! – От неожиданности я отдернула руку.

– Простите, мисс. Мы не хотеть пугать вас. – У инструментов стали появляться домовые эльфы – они снимали чары невидимости и один за другим подходили ко мне.

– Так это вы помогали Сириусу вчера?

– Да, мисс. Хозяйка Розмерта приказать слушаться мистер Блэк. Вам понравиться?

– Шутите? Это было восхитительно! Вы – настоящие мастера своего дела. – Я опустилась на корточки, рядом с одним из домовиков, что держал виолончель своей худой ручкой. – Хотела бы я тоже уметь играть на всем этом!

– Мы мочь учить. Если вы хотеть, мисс…

– Красиво играть вчера, – ко мне подошла молодая эльфийка и протянула свою ручку, – Криспи слушать и плакать. Песня быть очень красивой!

– Спасибо, Криспи, это высшая похвала!.. Только, я забыла тут гитару.

– ДА! ДА! – Наперебой заговорили домовики. – Мисс забыть. Мы убрать. Другой парень хотеть взять, но мы все убрать…

– Что? Какой парень? – Я переводила взгляд с одного домовика на другого.

– Бездельники! Вы должны играть, а не болтать! – Прикрикнула на домовиков хозяйка бара.

– Мэри, иди сюда… – Позвал меня Римус.

– Простите, что отвлекла, и… спасибо вам. – Попрощалась я с эльфами и тут же переключилась на Люпина, который протянул мне гитару. – О! Спасибо! Я так боялась, что кто-то уже забрал ее…

Обхватив инструмент, провела по нему пальцами, проверяя – все ли струны на месте.

– Сириус еще утром написал Розмерте, так что она спрятала твою гитару. – Римус призвал палочкой два бокала со сливочным пивом и протянул мне один.

– Разве нам не нужно возвращаться?

– Ты же сама хотела ночную вылазку, – улыбнулся староста, – наслаждайся!

– Раз ты настаиваешь!.. – Я отложила гитару и с удовольствием отпила сливочного пива.

Римус подсел ближе ко мне, так что локти наши соприкасались, и, когда я отстранилась от кружки, накрыл мои губы поцелуем, слизывая пену с верхней губы. Внутри зажегся огонь и растекся по венам – я осмелела настолько, что коснулась шеи Люпина и начала гладить ее, отвечая на поцелуй все более страстно.

– Мэри… – Выдохнул Рем, когда мы наконец отстранились друг от друга, – ты ведь… мы же вместе теперь?

– Да. – Дрожащим от волнения и смущения голосом ответила я.

– Ты еще можешь передумать…

Вместо ответа я поцеловала его, приблизившись вплотную.

– Ты, кажется, хотел мне что-то показать. – Сказала я, когда мы, наконец, отстранились друг от друга.

– Да, точно! – Римус засмеялся. – Все позабыл…

Я снова покраснела, стараясь скрыть лицо волосами, но Люпин провел по моему подбородку большим пальцем, и я невольно подалась вперед. Затем он отстранился, достал из кармана пергамент, сложенный несколько раз, отставил наши кружки и развернул его на столе.

– Занимательно зрелище, – прокомментировала я, – что это?

– Это – одно из лучших наших изобретений. – Люпин достал палочку, дотронулся до него и произнес, – торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость!

На пергаменте появился текст: «Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют свое новое изобретение – Карту Мародеров…»

– Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост… – Перечислила я. – Мародеры? Вы все так себя называете?

– Да, бывает… Согласен, звучит глупо, но… эти прозвища мы придумали еще в детстве.

– Нет… нет! Звучит… здорово!

Я наклонилась, чтобы изучить появляющиеся на Карте обозначения и не сдержала восторженного возгласа:

– Это ведь Хогвартс!

– Да, мы исходили его весь, и создали эту карту, нанеся на нее всех, кто когда-либо учился и учится в нашей школе, связав ее с архивами и памятью самого Замка.

– Невероятно! Вы, ребята, просто гении! Ой, это что, Слизнорт?

– Да, кажется, отправился на кухню за десертом. – Усмехнулся Рем.

– Эта карта показывает каждого?

– Да, абсолютно всех.

– Тогда… может она покажет мое настоящее имя?

Римус хлопнул себя по лбу:

– И как я не догадался? Пойдем скорее! Проверим твою теорию!

– Подожди, только гитару захвачу. – Рассмеялась я в ответ и, повесив на плечо инструмент, направилась вслед за Люпином.

Спустившись вниз по улице и свернув в переулок, Рем снова поцеловал меня – казалось, он сам еще не верил до конца, что может сделать это когда захочет. Мы прошли через магазинчик и спустились в подвал, затем свернули в коридор и преодолели его и все последующие быстрее, чем за пятнадцать минут. Оказавшись в Хогвартсе, Римус снова достал карту, отыскал на ней Филча, Макгонагалл и остальных – карта показывала даже привидений!

– Тебе нужно выйти отсюда, – напутствовал меня Рем, – и ты сразу же появишься вот здесь…

Он указал на точку на карте и передал ее мне, затем открыл потайную дверь, и я сделала шаг, а за мной следом вышел Рем. Тут же на этом месте появились две точки – Римус Люпин и Мэри Стюарт.

– Странно… Я был уверен, что это сработает. Карта не лжет никогда!

– Ладно… – Казалось, что Римус расстроен больше моего, а потому я хотела успокоить его. – Мне нравится мое имя.

Он слабо улыбнулся в ответ, просмотрел наш путь до гостиной и, взяв меня за руку, повел наверх. Я шла молча, боясь привлечь ненужное внимание, и думала о том, что еще одна возможная ниточка к моей памяти оборвалась сегодня. Однако, меня не покидало чувство, что я упустила что-то еще, но столько событий произошло за этот день, что мысли об амнезии я решила оставить на потом. Римус назвал пароль, и мы вошли в гостиную – в камине догорал огонь, Гриффиндорцы уже разошлись по спальням – в преддверии учебной недели все предпочитали ложиться пораньше.

– Так, ты… теперь моя девушка, верно? – Смущаясь, произнес он, отводя взгляд вниз и в сторону.

– Да. – Я стояла на одну ступеньку выше.

– Мы… можем пока оставить это в тайне?

– Да, конечно.

– Я просто не хочу, чтобы ты становилась объектом… шуток и сплетен.

– Я понимаю, да… спасибо за этот вечер и спокойной ночи.

– Спокойной ночи. – Он поднялся, встал рядом и поцеловал меня в лоб, проведя большим пальцем по щеке и слегка коснувшись шеи, от чего по телу побежали мурашки, а внизу живота снова затрепетали крылья бабочек.

Я направилась в спальню, стараясь не шуметь – на губах застыла блаженная улыбка, а в руках я сжимала гитару, которую больше никогда не собиралась терять. Открыв дверь, сначала замерла, прислушиваясь к сонному бормотанию соседок и вошла, но тут же остановилась – у окна, на подоконнике, виднелась фигура плачущей девушки – в темноте было не разобрать кого именно.

– Марлин? – Шепотом позвала я, надеясь, что угадала.

– Это я, – также тихо ответила Алиса, бесшумно спрыгнула с подоконника и прошла мимо меня в ванную, утирая слезы, – уже ложусь.

Быстро поставив гитару у изголовья кровати, направилась вслед за Стоун.

– Что случилось? – Я закрыла дверь ванной и наложила «оглохни».

– Ничего-ничего, – она умылась и вытерла лицо, но опухлость и краснота глаз не пропали, – пойдем спать.

– Нет, расскажи мне – в чем дело? Я могу как-то помочь?

– О, Мэри, – она вдруг разрыдалась и опустилась на пол в ванной, – это конец!

– Что? – Все еще не понимала я.

– Вот, прочти, – она протянула мне письмо, – там на второй странице, на обороте.

Послушно развернув пергамент, я пробежала глазами несколько строк:

«…если ты думаешь, что она составит тебе достойную партию, то заблуждаешься – без достойного образования и правильного воспитания в нашей семье ей делать нечего. Поскорее оставь ее, пока не сделал ребенка, и займись подготовкой к экзаменам – ты не можешь опозорить имя отца! Если я узнаю, что ты все еще водишься с этой девкой, клянусь Мерлиновой бородой, я заберу тебя из школы с позором и переведу в Дурмстранг!

С любовью, мама. »

– Чье это письмо?

– При-пришло сегодня Френку… Он как прочел его, так сразу стал сам не свой. – Причитала Стоун. – Я… я выкрала его после ужина… Что теперь делать, Мэри?

Я молчала, не зная, что сказать.

– Нам… нам придется расстаться теперь...

– Это вовсе не обязательно…

– Ты видела, что она пишет?

– Я, конечно, не близко знакома с Френком, но, думаю, он не позволит никому разрушить ваши отношения.

– Это же его мать! Конечно, позволит…

– Но ведь летом он за тебя заступился…

– Да… но я уже столько раз пожалела, что поехала! – Она снова умылась и теперь смотрела на меня через зеркало. – Постой, а откуда ты знаешь?

– Мне Марлин сказала. Не специально, просто, к слову пришлось. – Зачем-то начала оправдываться я. – Не садись на холодный пол! Пойдем в гостиную!

Алиса позволила увести себя из ванной и усадить в кресло в гостиной.

– Я хочу поговорить завтра с Макгонагалл. Возможно, она еще позволит мне выбрать зельеварение, а со Слизнортом я договорюсь и наверстаю…

– Зачем тебе это?

– Ну, ты же читала письмо. Возможно, если у меня будет «достойное» образование…

– Причем здесь зельеварение?

– Ох, Мэри… Френк собирается стать мракоборцем. Что, если я тоже?.. Как Доркас и Лили… возможно, тогда она сменит гнев на милость.

– А кем ты хотела быть?

– Вет… ветеринаром…

– А что говорит сам Френк?

– Ничего. Он ничего мне не сказал… – Она снова начала плакать.

– Наверняка, хотел уберечь тебя от этого. На мой взгляд, он так просто от тебя не откажется…

– Ты права, Стюарт. – Голос за спиной заставил меня обернуться.

На нижней ступеньке стоял Френк в одних пижамных штанах. Торс его был открыт, и я потупила взгляд, залившись румянцем.

– Я, наверное, пойду. – Проскользнув мимо парня, позволила ему лично успокоить Алису, а сама направилась в комнату, где, взяв пижаму, быстро приняла душ и, когда вернулась, обнаружила Ал в своей постели.

– Все хорошо? – Тихо, насколько это было возможно, спросила я.

– Да. – Кажется, она улыбалась. – Он меня не оставит. Никогда.

– Это хорошо. – Я повернулась лицом к соседке – нас разделяло совсем небольшое расстояние.

– Можно к тебе? – Алиса уже встала и, подвинув меня, нырнула под одеяло. – Спасибо, что поддержала.

– Не за что. – Я неловко обняла девушку. – Что он сказал?

– Что написал матери о том, что хочет жениться на мне, вот она и взбесилась. Это должен был быть сюрприз на Хэллоуин, но… – она уткнулась в подушку и рассмеялась. – Он хочет жениться на мне! Представляешь!

– Поздравляю.

– А ты сама-то? Где пропадала?

– Вот теперь я тебя узнаю! – Ответила я. – Сидела в библиотеке, ничего особенного.

– Мэри! – Алиса достала из-под одеяла руку и начала загибать пальцы. – Ты совершенно не умеешь врать, это раз. Библиотека работает до десяти, это два. Ты вернулась с гитарой, хотя еще утром ее тут не было, это три. Мне продолжать?

– Ладно, я ходила в Хогсмид за гитарой. Вчера забыла ее там.

– Ого! И как же ты пробралась мимо Филча.

– Мне ребята помогли, – уклончиво ответила я, – может, давай спать?

– Ребята? – Она сморщила лобик. – Но Джеймс был весь вечер с Лили, а Сириус и Питер ушли еще до ужина по каким-то тайным делам Блэка… Ты хочешь сказать… Ах, Мэри! Поздравляю!

– Что? Я ничего не сказала!

– Ты и Римус! Это же очевидно! И как я не заметила!

– Нет! Это не то, что ты думаешь!

– Перестань! Я очень за вас рада! Девчонки тоже обрадуются…

– Нет, Ал, пожалуйста, – взмолилась я, – не рассказывай никому. Мы не хотим… пока…

– Ох, Рем, все-то у него покрыто тайной. Ладно, – она шлепнула мне по руке, – не переживай, я никому не скажу. Обещаю.

– Спасибо, и спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Мэри…

***

Я снова стояла у огромного дома, который выходил окнами прямо на Эйфелеву башню. Рядом со мной появилась и тут же расплылась фигура парня, закрывавшего руками глаза от солнца. Он смотрел куда-то наверх, и я тоже подняла голову – на балконе четвертого этажа стояла девушка в темно-бордовом платье и заливисто смеялась.

– Крис, я здесь! – Кричала она ему и махала рукой.

Я обернулась, хотя откуда-то знала, что он уже направился к запасной лестнице.

– Скорее, Крис, мне тут не жарко! – Продолжала смеющаяся девушка, лица которой я не могла рассмотреть.

Парень продолжал свой путь по лестнице так быстро, как только мог, а девушка неотрывно следила за ним. По завершению пути, Крис отдал своей подруге цветы. Она с удовольствием вдохнула их аромат, а в следующую секунду пионы уже летели вниз, прямо на меня.

Утро началось с недовольного возгласа Доркас – Марлин заняла ванную, и не выходила уже двадцать минут – непозволительно долго для утра понедельника. Я закрыла голову подушкой, но Алиса быстро отняла ее:

– Вставай, соня, на завтрак опоздаешь.

– Ванна все равно занята… – устало протянула я.

Тут в комнату вплыла Марлин, и я даже поднялась на локтях, чтобы лучше ее рассмотреть – черное платье, чуть выше колена, красиво облегало ее фигуру и подчеркивало достоинства, на ногах были туфли на высоком каблуке, а волосы девушка собрала в два пучка из локонов, которые ей очень шли. Глаза и губы были накрашены как-то иначе, да и походка ее будто поменялась.

– Что это с ней? – Спросила я у Стоун, когда МакКиннон вышла из комнаты.

– Так наша принцесса выходит на охоту. О, ты же не знаешь! Роб порвал с ней! Ну и скандал тут был! Пойдем, я расскажу по дороге.

– Мне нужно умыться… – Я забежала в ванную и, стоя рядом с Доркас почистила зубы и привела себя в порядок.

Глядя на Марлин этим утром, я задумалась о собственной внешности – кроме двух причесок так ничему и не научилась.

– Ну, что ты там возишься? – Алиса нетерпеливо притопнула ножкой, когда я в очередной раз снимала чары удлиненных ресниц, наложенные неверно.

– И как это вообще можно сделать аккуратно… – бормотала в свою очередь я, пробуя снова и снова.

– Иди сюда, – неожиданно Доркас повернула мое лицо к себе, – ты целишься на кончики, а надо к самому веку, вот так.

Она взмахнула палочкой, и мои ресницы стали в два раза гуще, и, наконец-то, не закрывали брови и не росли в разные стороны.

– Спасибо, мне определенно нужно взять у тебя пару уроков.

– Лучше попроси Алису, у меня нет на это времени.

– Я пошутила, Доркас, расслабься!

Медоуз оставила мое замечание без комментариев и вышла из ванной.

– О, так ты теперь собираешься конкурировать с Марлин в количестве косметических чар? – Не оставила без внимания мой преобразившийся внешний вид Алиса.

– Нет, просто хочу выглядеть опрятнее.

– Неужели ты никогда не пользовалась этими простейшими заклинаниями? Давай помогу. – Алиса несколько раз провела палочкой у меня над головой, и там непослушные локоны заплелись в косу, выпустив несколько коротких прядей – выглядело очень мило, затем она подправила форму бровей и протянула свой бесцветный, но вкусно-пахнущий земляникой, блеск для губ.

– Нет, наверное, пользовалась, но… давно. – Спускаясь по лестнице я действительно задумалась о том, почему моя память столь избирательна в заклинаниях. Почему, например, боевые заклятья получаются у меня сразу, а простейшее «удлиняющие ресницы» дается так тяжело? Неужели я и правда никогда не использовала его? А руки? Я задумалась о том, что не помню ни одного заклинания, способного сделать кожу рук мягче или ногти ухоженнее. Что же за жизнь у меня была? И что все-таки значит этот сон про девушку и парня?

– … и потом Роб сказал, что она больше для него ничего не значит, представляешь? Так и сказал: «ты для меня теперь пустое место, Марлин». Не знаю, как она сдержалась… – Алиса рассказывала о ссоре Роба и Марлин, а я слушала ее в пол уха, когда мы вошли в Большой Зал.

– Доброе утро. Чудесно выглядишь. – Римус наклонился к моему уху.

– Доброе, спасибо.

Сириуса и Питера за столом не было, а Джеймс в отсутствии своих друзей пересел ближе к Лили, так что теперь Римус смог даже коснуться моей руки и остаться незамеченным.

The Piano Bar – Just a Dream

Мы старались не обращаться друг к другу, если кто-то был рядом, сводя все общение на нет, но иногда я замечала взгляд Римуса на себе, отчего тут же краснела и теряла нить разговора. День выдался сложным, и вечером, перед ужином, взяв гитару, я направилась в музыкальную гостиную – мне нужно было побыть наедине со своими мыслями. Там, усевшись на софе, я не стала играть собственные песни, а откинулась и закрыла глаза – музыка, разносившаяся по гостиной, завораживала. Через несколько минут я почувствовала, что кто-то смотрит на меня, а потому медленно потянулась к внутреннему карману, притворяясь, что все также наслаждаюсь музыкой с закрытыми глазами, вытянула волшебную палочку и вскочила. В гостиной никого не было, но, осмотревшись получше, я заметила, что на подоконнике, рядом с большой старинной вазой сидит кошка. Хотела уже было позвать миссис Норрис, но, присмотревшись, поняла, что это не она.

– Привет.

Та спрыгнула с подоконника и пробежала мимо меня.

– Эй, не бойся, я тебя не обижу. – Я быстро убрала палочку во внутренний карман. – Извини, на меня уже однажды напали здесь, и теперь я всегда начеку… вот, видишь, – я подняла пустые руки, – не убегай.

Кошка запрыгнула на один из мягких стульев и внимательно посмотрела на меня, а я стала рассматривать ее – красивая, с ухоженной серой шерстью, вокруг глаз пятнышки, она сидела величественно и спокойно, готовая в любой момент наброситься на нападавшего.

– Ты потерялась? Иди-ка… оу… – Я хотела взять ее на руки и посмотреть – нет ли ошейника, но кошка зашипела и, выпустив когти, царапнула воздух рядом с моей рукой. – Ладно… не буду трогать…

Я вернулась на свое место и снова попыталась расслабиться, слушая музыку, но опять почувствовала на себе ее взгляд.

– Что? Что ты хочешь?

Кошка в ответ громко мяукнула, и я задумалась над интерпретацией такого ответа.

– Молока?

Снова громкое «мяу».

– Что-то болит?

И опять «мяу».

– Ну, уж не знаю… я не говорю по-кошачьи, извини. – Я взяла в руки гитару и приготовилась наиграть одну из тех песен, что исполняли Сириус и Джеймс. Кошка медленно подошла ко мне и уселась рядом на подушке.

– Сыграть?

Моя нежданная гостья промолчала, и я приняла это за согласие. Сыграв несколько аккордов, я повернулась к кошке.

– Ну, что, нравится?

Кошка легла, свернувшись клубком, но погладить себя так и не позволила, а потому я продолжила играть.

– Я пишу песню, послушаешь?.. – Снова повернулась я к ней.

Сыграв еще несколько аккордов, я встала, так как услышала шум в коридоре и выглянула за дверь – по коридору бежал Роб.

– Привет… – Выдохнул он.

– Привет. Что-то случилось?

– Нет-нет, мне сказали, что ты здесь… я боялся тебя не застать.

– О! Извини, точно! Я же обещала научить тебя! Заходи… – Я пропустила парня вперед и собиралась уже пошутить насчет того, что сегодня у нас есть еще один слушатель, но, осмотревшись, заметила, что кошки больше нет.

– С чего начнем? – Роб нетерпеливо взял в руки гитару с ближайшей стойки и сел на один из стульев напротив меня.

– Для начала…

Мы провели в гостиной около часа, когда Роб, наконец, сказал:

– Ох, мне никогда этого не запомнить… за сколько, ты говоришь, ты научилась?

– Ну, у меня не было систематических занятий… Несколько недель, наверное. – Я откровенно врала, так как освоила гитару всего за пару вечеров.

– Значит, и у меня еще есть шанс. – Роб улыбнулся. – Когда следующее занятие?

– Я пока не знаю, очень много занятий. Но в следующий раз я точно тебя позову, обещаю.

– Хорошо, я понимаю.

Мы вышли из музыкальной гостиной и направились в сторону башни Гриффиндора, как вдруг Роб остановился и взял меня за руку.

– Мэри, могу я спросить тебя кое-о-чем?

– Да, конечно.

– Только обещай, что ответишь честно.

– Спрашивай уже. – Улыбнулась я.

– В тот вечер… когда Блэк обвинил Марлин… ты сказала, что это твои записки. Это так?

– Да, я так сказала. – Подтвердила я, и почувствовала, что попала в ловушку.

– Так кто же ему писал? Ты или Марлин?

Я промолчала, не зная, что ответить.

– Пожалуйста, Мэри… Мне нужно знать правду. Между нами с Марлин уже все кончено.

– Я…

– Понятно, не отвечай.

– Нет, послушай, – я остановила его, взяв за локоть, – Марлин просила меня передавать эти записки, и я не думаю, что там были любовные послания. Это Сириус так выразился. На самом деле она просто хотела с ним поговорить.

– Но почему тогда просто не подошла?

– Не знаю, может, не хотела, чтобы их видели вместе… хотела как лучше…

– Тебе говорили, что врать ты не умеешь?

– Да. Но, пожалуйста, поверь мне. Марлин влюблена в тебя, она…

– Нет, не влюблена. – Перебил меня Роб, и голос его прозвучал так горько, что я не сдержала вздоха.

– Может, стоит дать ей шанс?

Роб не ответил, повернулся и продолжил путь в башню, а я поплелась за ним. На восьмом этаже он вдруг остановился, пропуская вперед другую пару. Я подняла голову и замерла – Римус и Анна шли в направлении башни Когтеврана. Подавить вздох не получилось, и я попыталась замаскировать его под кашель.

– Не очень приятное чувство, да? – Спросил Роб, ни к кому конкретно не обращаясь.

Мы вернулись в гостиную, и я принялась искать Питера, чтобы узнать как прошел его разговор с профессором Вилсоном, но Петтигрю словно испарился. Через несколько минут вернулся Рем, он подсел ко мне и, заглянув в книгу, которую я читала, спросил:

– Как прошел вечер, Мэри?

– Нормально.

– Чем занималась?

– Учила Роба играть на гитаре.

– Ого, и как успехи?

– Нормально.

– Что с тобой?

– Со мной все в порядке. – Я закрыла книгу. – А как ты провел вечер с Анной?

– А! Вот оно что!

Я снова открыла книгу, но Рем отобрал ее у меня и отложил:

– Послушай, мы с Анной просто друзья. Не более. Провели очередное занятие для пятикурсников, а потом я проводил ее до гостиной.

– Понятно. – Я не знала, почему так остро реагирую, но мне не хотелось потерять Люпина, когда мы только обрели друг друга.

В гостиную ввалились Сириус, Питер, Джеймс и Доркас – все они задорно смеялись. Поттер сразу же отыскал Лили среди собравшихся и направился к ней, Медоуз подсела к нам с Ремом, Сириус устроился в кресле напротив, а Питер проскользнул в комнату так быстро, что я даже не успела его окликнуть.

– Мэри, с кем пойдешь на бал? – Тут же задал мне вопрос Сириус.

– Что? Какой бал?

– А, ты ведь не была на ужине… Бал в честь Хэллоуина. Можно даже родственников пригласить.

– А надо обязательно с кем-то? – Попыталась отшутиться я.

– Ну, красивые девушки обычно не ходят одни. Кстати, отлично выглядишь.

– Спасибо.

– Так что с балом?

– Не знаю, Сириус.

– Ты так настойчив, потому что хочешь ее пригласить? – Вмешалась Доркас. – Здесь тебе ловить нечего, Блэк. Стюарт уже месяц сохнет по другому.

– Спасибо, Медоуз. – Сквозь зубы ответила я.

– Нет, я ни на что не претендую. Только обращаю внимание некоторых, что девушек надо приглашать сразу.

Краем глаза я заметила, как Люпин прошептал одними губами: «пошел ты», но никак на это не отреагировала.

– А ты собираешься пригласить кого-то из родных? – Попыталась перевести тему я.

– Я? – Блэк залился смехом. – Шутишь, дорогая? Я – волк-одиночка.

Он снова подмигнул Рему, а я снова сделала вид, что ничего не заметила.

– А ты? Не хочешь пригласить своего опекуна? У тебя ведь дядя, да?

– Да. – Инстинктивно ответила я, пытаясь вспомнить – уточняла ли когда-нибудь пол своего «опекуна».

– Ну, давай напишем ему.

– Нет, Сириус. Я не буду его звать.

– Почему? Кстати, я так ни разу и не видел, чтобы ты отправляла письма.

– Угомонись, Бродяга. – Вступился Рем.

– Нет, правда. И про семью свою ты не рассказывала…

– Извините меня. – Я встала и, пытаясь никого не задеть, направилась к выходу, когда услышала за спиной голос Доркас:

– Отстань от нее, Блэк.

Сириус догнал меня почти у входа в Астрономическую Башню.

– Слушай, малышка, прости меня. Я лезу не в свое дело, но ты правда никогда ничего не говорила, вот я и подумал… черт меня знает, что я подумал… извини, ладно?

– Ладно.

– Он ведь тебя не обижал? Твой дядя?

– Ох, Сириус… – Я увела его наверх, к часовым механизмам. – Выслушай меня, и не перебивай. Я не должна рассказывать это кому-либо, но, с некоторых пор, считаю тебя своим другом, а потому обманывать тебя все сложнее, да, мне и не хочется.

– Слушаю. – Блэк вдруг стал таким серьезным, каким я его никогда не видела.

– Только прошу тебя, не говори никому. Об этом знает только Римус.

– Говори уже в чем дело!

– Дело в том… – я закрыла глаза, набираясь храбрости, – что я ничего не помню о своей жизни до Хогвартса. Первым моим воспоминанием были мадам Помфри и Римус, которые нашли меня где-то на территории. Затем Дамблдор пытался вернуть мне память, но все безуспешно, а потом предложил остаться в Хогвартсе, придумав эту историю с опекуном. Но я думаю, что я – сирота, так как за все это время никто не искал меня. Ни в магическом, ни в маггловском мире…

⇐ Предыдущая 27 28 29 30 313233 34 35 36 Следующая ⇒