![]()
|
|||||||
Джек Иден 8 страница— Ну, она явно сделана из более крепкого материала, чем я, — говорю я. Со вздохом Джек поясняет, что ее бабушка, «архигрозная» женщина гостит у них в доме, следя за всеми этими пытками. После собственнического поцелуй Джека, который я видела, могу только представить, насколько счастлив он будет на тридцать первый день. — Могу я поговорить с тобой потом дома? — как бы между прочим спрашиваю я. — Что случилось? — Ничего. Он хмурится. — Ты хочешь поговорить об этом сейчас? — Нет, это точно может подождать. Прием проходит в огромном банкетном зале, говорят много речей и тостов. Би Джей сидит за столикомнемного подальше от нас, Джек вместе со мной за одним столом, поэтому я даже не смеювзглянуть в его сторону. Затем молодожены поднимаются на свой первый танец. Я поворачиваю голову к двери и замираю. Лупо. Он выглядит более загорелым, чем все, находящееся в этой комнате, и он во все глаза смотрит на меня. Я тихо поднимаюсь, насколько это возможно, и как бы невзначай двигаюсь к нему. — Какого черта ты здесь делаешь? — с отчаянием шепчу я. — Я пришел за тобой, Белла. — Что? — Теперь я понимаю, какую большую ошибку совершил, каким stronzoя был, поэтому пришел за тобой. Я люблю тебя, Лейла. Мой рот раскрывается, и тут я вспоминаю, где нахожусь. Я хватаю его за руку и тащу по коридору, открываю первую попавшуюся дверь и вталкиваю туда. Комнатанемного меньше фойе, с красными ковровыми дорожками, рядами сложенных стульев и здесь стоит затхлый запах. Я закрываю дверь, устанавливая некоторое расстояние между нами, и смотрюв его красивое лицо. Я не замечала этого раньше, но он очень похож на Энрике Иглесиаса. Но что действительно меня удивляет, что я ничего не чувствую к нему. Даже ярости. На самом деле, я в полном шоке, что когда-то решила лечьс ним в постель. Кроме его красивой внешности в нем нет ничего, у меня даже нет к нему сексуального влечения. — Как ты меня нашел? Он пожимает плечами. — Спросил у твоей мамы? — Ты пришел в дом к моей маме? — воплю я в ужасе. — Конечно. Не волнуйся. Я сказал, что твой друг. Я облегченно выдыхаю. — Сожалею, что ты проделал такой длинный путь, но я не люблю тебя, — говорю я холодно. Мне нужно избавиться от него как можно скорее. — Нет, ты так говоришь, потому что тебе все рассказала Габриэлла. Это неправда, ты же знаешь. Я никогда не был влюблен в нее. — Я встретила другого. — Кого? — гневно требует он ответа, выпятив вперед грудь, как боевой петух. — Не все ли равно? — Мне важно знать. Ты— моя девушка. Кто он? Он делает шаг вперед и пытается обнять меня. Я отстраняюсь, но он притягивает с силой меня к себе. — Отпусти меня, — говорю я стиснув зубы. — Не будь такой недотрогой, — мурлычет он, наклоняясь ко мне вперед. Я как раз собираюсь врезать ему коленом по яйцам, когда дверь с треском открывается и появляется Би Джей, от него ярость исходит просто волнами. Его лицо одно грозовое облако, глаза опасно прищурены, в них видна сталь. Желваки безумно подергиваются. Я никогда не видела его в таком состоянии, даже когда он дрался на ринге. Он больше рычит, нежели раздельно говорит: — Убери от нее руки. Лупо съеживается от одного его взгляда, такое впечатление, что он готов упасть в обморок. Он переводит взгляд на меня, потом на Би Джея, тут же поднимает вверх руки и отступает от меня, причем быстро. — Мне не нужны неприятности, — бормочет он. Что за трус! Когда он проходит, вернее проскальзывает, мимо Би Джея, тот наклоняется к нему и совершенно спокойно, произносит: — Никогда не возвращайся. Дверь закрывается, и мы смотрим друг на друга. Затем он подходит и притягивает меня к себе, обнимая своими сильными руками. — Что, черт побери, моя женщина делает с этим бесхребетным мудаком? Я смотрю на него снизу-вверх, чувствуя агрессию, исходящую от него. — Он мой бывший. Я запускаю пальцы ему в волосы, приподнимаюсь на цыпочках, осторожно дотрагиваюсь своими губами до его. Его рука скользит по моему телу и его губы накрывают мои. Поцелуйсобственнический, агрессивный, страстный. Я так потерялась в нем, что даже не слышала, как открылась дверь, и голос Джека, как кнут, стиганул по нам. — Какого хера? Я отстраняюсь от губ Би Джея, находясь все еще в его объятиях, поворачиваюсь в сторону Джека. Он смотрит на меня с недоумением. Я чувствую, как кровь отхлынула у меня от лица, открываю рот... — Отойди от него, — отчетливо говорит он, глядя на Би Джея с убийственной яростью. Секунду у меня мелькает мысль — не подчиняться, но я знаю, что нуждаюсь в нем, как в союзнике. Я быстро сжимаю руку Би Джею и отодвигаюсь. — Я хочу все объяснить… Но события начинают разворачиваться с такой скоростью, что я даже упустила момент, как это все произошло. Только что Джек стоял в коридоре, и вдруг он уже подлетел к Би Джею. Я так потрясена, чтобы мой брат атаковалего, что даже не могу закричать. Несколько секунд я молча стою и наблюдаю, как Джек пытается достать ударами рукой Би Джея, который не сопротивляется, просто пытается увернуться. Первые два ударапрошли мимо, но третий—Би Джейдергается, пошатываясь назад, и опрокидываетза собой стол. Куча искусственных цветов со стеклянной вазой падают на пол. Цветы разлетаются, и их вид почему-то приводит меня в чувство. — Прекрати. Остановись, — кричу я. Но ни один из мужчин не останавливается. Я бегу к ним, но они, завидев меня рычат, чтобы я держалась подальше. — Я беременна, — кричу я. — Я беременна. От шока они оба замирают. Тогда весь ад просто вырывается на свободу.
25. Лейла
— Ты, бл*дь, сумасшедший сукин сын. Ты даже не использовал презерватив, бл*дь! Это моя сестра, ты еб***ый пес, — ревет Джек и делает жесткий свинг ногой. Би Джей все еще ошеломленный моим заявлением и от удара Джека, падает спиной на кучу сложенных стульев, которые начинают валить на пол, и он же вместе с ними. Оба мужчины находятся теперь на полу. Джек вцепился Би Джею в горло, пытаясь его задушить. Я испытываю такую панику, доходящую до ужаса, поэтому с криками несуськ ним и падаю на колени рядом. — Пожалуйста, Джек, — отчаянно прошу, тщетно пытаясь отцепить его руки от горла Би Джея. — Пожалуйста. Пожалуйста, не надо. Я люблю его, — умоляю я. Би Джей недоверчиво смотрит на меня. Джек вздрагивает всем телом, но руки по-прежнему держит на горле Би Джея. Я начинаю рыдать. — Он единственный для меня. Если ты любишь меня, пожалуйста, пожалуйста, умоляю тебя отпусти его. Вдруг Би Джей сипит: — Что ты собираешься делать? Убить меня? Ты не можешь контролировать все в этом мире. Я хотел поговорить с тобой как мужчина с мужчиной, но факт остается фактом, твоя сестра уже выросла, и она хотела сказать тебе все сама. Но поскольку ты не дал ей такой возможности, вот так все и получилось. Я, бл*ть, люблю ее. Я люблю ее с четырнадцати лет. Я обхватываю свое лицо ладонями и недоверчиво смотрю на Би Джея. Джек убирает руки, поднимается, его грудь вздымается. Он холодно смотрит на Би Джея. — Если ты заставишь пролить ее хоть одну слезинку, клянусь, я заставлю тебя плакать кровавыми слезами. А потом убью. Багровая струйка течет по рассеченной губе Би Джея. Он вытирает ее тыльной стороной руки, егорубашка уже запачкана кровью. — Я не заставлю, — четко отвечает он. Джек встает на ноги, поправляет одежду и вздыхает. Кажется, он побежден, смотрит на меня печально. Знаю, он хотел лучшего для меня. — Ты придешь сегодня вечером ко мне домой на обед? Не в силах говорить, я киваю. Джек уходит, тихо закрыв за собой дверь, я подскакиваю к Би Джею. Касаюсь припухлости на его челюсти, наверное, будет синяк. — О, мой Бог. Это, наверное, больно, как ад. — Пока ничего не чувствую, слишком на взводе. — Прости меня, Би Джей. Это второй раз, когда из-за меня ударили тебя по лицу. — В третий, — мягко поправляет он. Я хмурюсь. — Третий? — Первый раз, когда я сражался с Джеком. Он сильный боец, но я обучался этому, а он нет. Я бы с ним справился, но не вышло. Я помню, что мне пришлось закрыть глаза от жестокости, с какой он победил Молот Дьявола. — Почему? — Почему не Бэтмен убил Джокера? — Не знаю. Почему? — Я не великодушен и не герой, когда выпиваю пару банок крепкого портера и позволяю себе биться свободно, а не глупо. Это из-за тебя. В основе моего не сопротивления был корыстный интерес. Я не хочу побеждатьтвоего брата, Лейла, превращая его в неумолимого врага. Иногда, ваш сегодняшний соперник становится вашим завтрашнимсоратником. Я хотел, чтобы мы были на равных. Уверен, я нравлюсь Джеку, но я не собираюсь из кожи лезть, или как-то маневрировать, чтобы подстроиться под него. В шоке от его признания, я сижу сложа руки и смотрю на него. — Ты действительно сказал правду Джеку, что любишь меня? Он со свистом выдыхает. — Люблю тебя? Ты как сотни фотовспышек, Лейла. Ты ослепляешь меня своей красотой. И так всегда было. С тех самых пор, когдаты пришла в церковь со своими братьями, одетые в старыебабушкины занавески, которые пожертвовали в благотворительный магазин. Мама усмехалась, но мое сердце раздувалось от гордости, когда я смотрел на тебя. Просто понимая, что существует такая красота в этом мире. Я пытался бороться с этим. Я даже притворялся самому себе, что ты избалованнаяпринцесса. Все эти годы, — он покачал головой. —Какой-то непостижимыйтип женщины. Но никто и близко не мог сравниться с тобой. Мое сердце принадлежало тебе. Я чувствую себя почти в полной эйфории. — Так вот почему ты хранишь булавку для галстука с именем «Лейла». Он краснеет. — Да я купил ее, когда мне стукнуло 15. Однажды, я пообещал себе, что пойду к алтарю с этой девушкой, и тогда надену ее. Но потом ты упала, и когда я подошел, чтобы помочь тебе подняться, ты обращалась со мной, как будто я кусок собачьего дерьма. Я понял, что ты для меня слишком далека. И я попытался убить любовь в своем сердце. Вернее, я думал, что убил, но просто обманывал себя все это время. — Я люблю тебя, Би Джей, — шепчу я. Он тяжело сглатывает. — Это не смертельный приговор, — слабо шучу я. Он смотрит на меня сверху своего роста. — Ты не понимаешь. Я думал, ты никогда этого не скажешь. Я думал.... Ты даже не представляешь, сколько я ждал, чтобы услышать твои слова, — хрипло бормочет он мне на ухо, его голос странно вибрирует. И вдруг я вижу что-то очень дорогое в этом прекрасноммужчине. — Я люблю тебя так сильно, что могу умереть, — тихо говорю я. Он поднимает голову, его темные глаза сверкают. — Скажи еще раз, — просит он. — Я люблю тебя так сильно, что могу умереть. — Еще. На этот раз эти слова полились из меня, как река, ломая плотину. Он становится опять серьезным. — Ты говорила правду? О беременности? Или, чтобы остановить Джека вышибать дерьмо из меня? — спрашивает он непринужденно, но я его уже хорошо знаю. Все его тело напряжено, словно пружина. Я радостно улыбаюсь. — Вчера вечером текст на беременность показал окрашенную полоску, так что мы внесли свой вклад в мировую проблему перенаселения. Он смотрит на меня широко раскрытыми глазами. — Черт побери, женщина. Просто ты не можешь действовать как жена твоего брата, вручившая ему детские пинетки, вместо этоговыплескиваешь все это чувственное душещипательное дерьмо, как есть в этой ситуации, — хрипит он. Я оглядываюсь, замечаю своюсумочку, валяющуюся в нескольких метрах, и иду к ней. Достаю маленькую коробочку с детской обувью и тычу ею ему в грудь. — Открой, — торжественно восклицаю я. Для меня наступает шок, потому что слезы наполняют его глаза. Я чувствую, что мои глаза тоже начинают пощипывать. — Господи, Би Джей. Если бы я знала, что могу так легко заставить тебя заплакать, я бы забеременела раньше. — Я ненавижу клише, но, черт возьми, Лейла. Это лучший день в моей чертовой жизни, — он усмехается, и просто вижу, как счастье бурлит в нем. Вдруг, он хватает меня за талию и поднимает высоко вверх, насколько могут дотянуться его руки, кружась. Я знаю, почему он так делает, потому что я рассказала ему о Лили и как у них все было. Я начинаю смеяться. — У меня начинает кружится голова. — Я знаю, — смеется он. — Таков план. Ты всегда тихая, когда тебя кружат. — Почему бы тебе не воспользоваться своим обычным способом? —поддразниваю я его. Он ставит меня на ноги. — Я приберег его напоследок, — говорит он и накрывает мой рот. Когда он отрывается от моих губ, внутри у меня все тает. — Мы собираемся править миром, не так ли? —мечтательно спрашивая я. Он ухмыляется. — Однозначно. Я буду королем, аты будешь моя королева. — И мы будем сидеть на золотых тронах. Он дотрагивается до моего лица. — О, Лейла. Ты словно мечта, в которую я даже не смел верить. Я не могу перестать улыбаться. — Я всегда хотела быть мечтой, но никто не решался на это. — Я думаю, тебе придется выйти за меня замуж, причем довольно-таки быстро, не так ли? — Это твое предложение, Би Джей Пилкингтон? — Нет, я сделаю все правильно позже, когда буду между твоих ног. — Боже мой! — Давай. Давай выбираться отсюда. — Да, давай, — говорю я пьяная от любви. Не в силах поверить, что этот ужасный день так закончился. Я так нервничала, собираясь все рассказать Джеку о Би Джее и сказать Би Джею о беременности. Но теперь все просто встало на свои места самымстранным образом. Я знаю, что Джек поменяет мнение. Би Джей радуется, что у нас будет ребенок. И все разрешилось просто идеально.
26. Лейла
Около 8: 00 вечера я добираюсь до дома Джека. Все окна освещены, и в одном из верхних окон я вижу силуэт бабушки Лили, держащую свою племянницу на руках. Нервничая, я иду на кухню в надежде поговорить с мамой. Шейн сидит, положив ноги на стул, и ест клубнику. — Привет, Медвежонок, — говорит он, облизывая ложку. — Хорошо, ты как раз к обеду, — говорит мама, не отрываясь от шинковки овощей. — А почему от есть десерт перед обедом? — спрашиваю я. — Потому что я не останусь, — говорит Шейн. — Шейн, мне нужно поговорить с мамой, — многозначительно говорю я ему. — Не обращай на меня внимания, — отвечает он, не сходя со своего стула. Моя мать поднимает на меня глаза. — Что ты хочешь сообщить своей матери? Что у тебя есть мужчина. Я смотрю на нее в шоке. — Да. А откуда ты знаешь? — Ты думаешь, что я дура, Лейла? — Будь я проклят, — говорит Шейн, улыбаясь и хлопая себя по бедру. — Кто этот бедолага? —Конечно, знаю, — говорит мама. — Ты вся в мечтах уже целый месяц. Яходила к Квини, и она сказала, что он хороший мальчик. Один из наших. И я терпеливо ждала, когда ты мне сообщишь об этом. Присаживайся. Ошеломленно и приятно удивленная, как легко все получается, я сажусь и сообщаю, что это Би Джей. — Что? Би Джей! —возмущенно восклицает Шейн. — Черт, Лейла, он самый худшиймужчина-шлюха во всей Англии и Шотландии. — Это ты так говоришь, — цыкнула я на брата, с тревогой поглядывая на маму. Но выражение мамы осталось прежним. — Билли Джо— хороший человек, — защищает она его. — Он будет хорош для тебя. Он всегда питал к тебе слабость. — Ты знала, что он питал ко мне слабость? — растерянно спрашиваю я. — Конечно. Это было видно за версту. Он так пристально смотрел на тебя в церкви, я думала, что у него просто вылезут глаза из орбит. Я улыбаюсь. Кстати моя мама явно преувеличивает, думая, что я какой-то необычайной красоты. — Правда? — Он и половина парней в церкви, — добавляет Шейн. — Да, у бедного Джека всегда были заняты руки, раздавая тумаки за их грязные взгляды, — говорит мама. — Так ты думаешь, что я сделала хороший выбор? —счастливая спрашиваюя у мамы. — Я, бл*дь, так не думаю, — отвечает Шейн. Но мама непоколебима в своих убеждениях. — Я думаю, да. Но Джека тебе придется убеждать. Он в библиотеке. Пойди и поговори с ним перед обедом. — Э-э, ма. Я хочу кое-что сказать тебе еще. Она перестает шинковать овощи. Ее рот раскрывается. — Ох, Лейла. Ты не... Я прикусываю губу. — Да. — Что? — спрашивает с замешательством Шейн, переводя взгляд от меня к маме и обратно на меня. — Ты что? — Я беременна. Глаза Шейна увеличиваться. — Бедный Би Джей! — Иди сюда, — говорит мать. Она упорно борется со слезами. Я присаживаюсь рядом с ней. Я вижу все мелкие морщинки, избородившие ее лицо. Мама стареет. Сама мысль меня тревожит. Я не хочу, чтобы моя мать старела. Я не хочу ее потерять. Она берет мое лицо между своими натруженными ладонями и целует меня в лоб. — Моя мать была права. Всегда от безумной любви залетают. Всегдахорошиедевочки. Сколько уже недель? — Только около четырех. Она кивает. — Прости, мам. Она убирает руки от моего лица. — Не горюй. Он хороший мальчик. Он сделает все как надо для тебя. Сейчас пойти и поговори с братом. Я целую руки мамы. — Я люблю тебя, ма. — Я тоже люблю тебя, Лейла, — говорит она и в ее глазах все еще стоят слезы. Уходя, я бью Шейнапо плечу. — Ты видела, что она сделала? — слышу я, как он спрашивает маму. Я не слышу ее ответа, поскольку иду по коридору и нервно стучу в дверь. — Входи, Лейла, — говорит Джек. Глубоко вздохнув, я вхожу. Мой брат сидит за столом. Он откидывается на спинку кресла и бесстрастно смотрит на меня. — Послушай, прежде всего хочу извиниться, что я не сказала тебе раньше, но ты был взволнован и счастлив рождением Лилианы, что я просто не хотела тебе портить праздник. Джек кивает. — Так ты в него влюбилась? — Да. Очень сильно. Он вздыхает. — Я хотел лучшего для тебя. — Я знаю, что ты делал все для этого, но он моя судьба, как Лили для тебя. — Я понял. Все сказано и сделано, но он торгует наркотиками, Лейла. Он совершит когда-нибудь ошибку и сядет в тюрьму. Готова ли ты к этому? — Нет. — Тогда используйего большую любовь к тебе, чтобы он отошел от этого. Это не значит, что он останется ни с чем, у него и так достаточно много денег, он даже не знает, что с ними делать. У него имеются клубы и пабы, и другая собственность. Я продвинулась к нему ближе. Джек прав. Би Джей станет отцом, ему не следует заниматься наркобизнесом. — Сейчас это лучшая возможность, Лейла. Прежде чем вы поженитесь, выстави свои условия. Ты скоро станешь матерью. Подумай о своих детях. — Хорошо, я подумаю. — Я хочу, чтобы ты была счастлива. Ты знаешь это, не так ли? Я обхожу его стол и прижимаюсь к его щеке. — Я знаю. Я не хотела ослушатьсятебя, но так случилось. Он грустно улыбается. — Просто помни, что бы ни случилось, ты всегда можешь прийти ко мне. — Спасибо. — Сколько у тебя недель? — Четыре. — Ты рада? — Это все так прекрасно, я не могла запланировать это лучше. Он ухмыляется. — Я горжусь тобой, Лейла. Я улыбаюсь. — Ты можешь в это поверить? Я стану мамой. — Ты будешь хорошей матерью, Лейла. Я чувствую это нутром.
Все от меня, любовь вся от тебя
27. Лейла
Ki shan i Romani — Adoi san' i chov'hani. Известно, что где бы не были цыгане, там есть ворожеи.
Я сцепляюруки в замок инаправляю свой взгляд на его лицо. — Би Джей, что будет со мной и нашим ребенком, если с тобой что-нибудь случится? И ты попадешься полиции. — Меня не поймают. Я сказал тебе, через мои руки ничего не проходит. — Нет такой вещи как никогда. Всегда найдутся люди, готовые тебя предать, чтобы спасти свою шкуру или какая-нибудь ошибка, или завистливая подруга. Его лицо скрывает все эмоции. — Что ты хочешь мне сказать, Лейла? — Я хочу, чтобы ты прекратил. Я хочу, чтобы ты прекратил этим заниматься, потому что если этого не будет, я никогда не буду чувствовать себя в безопасности. — Это то, что я есть, Лейла. — Нет, это не то, что ты есть. Это то, что ты делаешь. Он закрывает лицо руками, проводя по волосам. — А если я скажу, что не могу прекратить? Ты оставишь меня? Я опускаю голову, потому что не хочу, чтобы он увидел насколько задета его словами и разочарована. Если бы он попросил что-то у меня и это было бы важно для него, я бы горы свернула, чтобы это сделать. Это означает, что все его слова пустые и бессмысленные. Он не любит меня, по крайней мере, не так, как я. — Ну так как? — спрашивает он. Я пытаюсь принять спокойное выражение, и скрыть свою боль, поднимаю на него глаза. — Нет, — тихо говорю я. — Я не оставлю тебя. — А что, если я скажу, что предпринял некоторые шаги, чтобы выйти из этого бизнеса? Я даже не могу в это поверить. — Предпринял? Он кивает. — Разве ты не поняла? Я все для тебя сделаю. Все, что угодно. Радость, которую я испытываю, наверное, сродни встряски, как от молнии, кожу начинает покалывать, и тело хочет подпрыгивать от радости и танцевать. — Ты не представляешь, насколько меня расстроил твой ответ, что ты не можешьэтого сделать. — Хорошо, — говорит он и смеется, и мне кажется, что сейчас самое лучшее время сообщить некоторые новости. — Кстати, — говорю я совершенно небрежно, насколько могу, — Джек хочет, чтобы мы совершили свадебную церемонию. — Бл*ть, что? Я киваю, пытаясь не засмеяться. — Ты правильно все расслышал. — Тебе лучше со мной с этим не шутить... Я медленно отрицательно качаю головой, не смея даже открыть рот, поскольку однозначно рассмеюсь. — Параноидальный ублюдок. У меня смех прорывается наружу. — Тебе это кажется смешным, не так ли? —обвиняет он меня. — Мне тоже придется выпить отвара, знаешь ли. — Так над чем ты смеешься, тогда? — Видел бы ты свое лицо. — Когда он хочет, чтобы прошла эта церемония? — Завтра вечером. В полнолуние, как раз хорошее время для ворожбы. — Ох, ради всего святого. Я не верю в это дерьмо. Он заставил Лили пройти этот обряд? — Именно это, я тоже спросилау него. — И что он сказал? — Он сказал, что Лили не его сестра, но если бы она была его сестрой, он однозначно настоял бы на этом. Он качает головой в изумлении. — Позволь мне уяснить, правильно ли я понимаю. Мы садимся в круг и даем обеты друг другу перед ворожеей. — И выпиваем зелье. Его глаза подозрительно сужаются. — Что за зелье? Я прикусываю нижнюю губу. — Думаю, что наш рецепт состоит из оболочки легкого животного, безусловно печень, животный жир и, наверное, соль. Это обычно используют для любовных чар, чтобы гарантировать длительность отношений. Он складывает руки на груди. — Хорошо, если тебе это нравится и тебя это устраивает, то меня тоже. Я смеюсь. — На самом деле, Джек сказал, что поскольку я беременна мне нужно всего лишь сделать один очень маленький глоток. Это его дословные слова. Тебе придется выпить большую часть этого зелья. — Я так и знал, — раздражается он. — Это, чтобы наказать меня, не так ли? Я умираю, чтобы не засмеяться. — Немного. — Другие мужчины устраивают мальчишник с бухлом и стриптизершами, подальше чтобы быть от твоего брата, а я получаю вот это! — Мы можем заказать стриптизершна церемонию, если ты хочешь? — Ты находишь все это забавным, не так ли, мисс Иден? И я больше не могу сдерживать смех, Би Джей тоже начинает хохотать. Когда мы останавливаемся, он смотрит мне в глаза и говорит вполне серьезно: — Джек даже не догадывается, что я готов пройтись по раскаленным углям ради тебя. Выпить любую отраву из жира, печени и легких, и мог бы делать это каждый день всю оставшуюся жизнь, если это важно для тебя. — Я люблю тебя, Би Джей Пилкингтон. Я действительно на самом деле очень сильно люблю тебя. — Кстати, они могут добавить туда твои использованные трусики? Тогда отрава из легких, печени и жира станет более приемлемой. — Ах, ты отвратителен, мистер Пилкингтон, — ругаюсь я, смеясь, поскольку без ума от этого мужчины, мне хочется его уложить между двумя кусочками хлеба и съесть на обед.
* * *
Несмотря на то, что Джек по дороге на свадебную церемонию все время сердито поглядывает на нас, она оказалась совсем другой, более существенной, чем я представляла. Когда-нибудь я расскажу своим внукам об этом. Мать Би Джея дала мне старинную шаль, а моя мама — золотую цепочку с кулоном из сапфира. Ночь холодная, и мы тепло одеваемся. Луна такая яркая, как фонарь в небе, пока мы едем в лес и идем на поляну. Цыганка-ворожея уже ждет нас. Только Богу известно, где ее отыскал Джек. Она словно появилась из прошлого, прямо из фильма «Макбет». Сгорбившись под старой чернойнакидкой, ее лицо в лунном свете выглядит испещренным глубокими морщинами, и кожа покрыта темными пигментными пятнами. Волосы отливают серебром и на удивление густые. Один глаз полностью белый, покрытый катарактой, другой иссиня-черный и смотрит с какой-то животной бдительностью, за ухом у нее торчит красная роза. Она худенькая и все ее тело вызывают сострадание, но ее движения отличаются напористостью и решимостью, как у дикого кабана. Когда она вытаскиваетхудую костлявую руку из темных складок плаща, я вижу, что каждый ее палец унизан большим замысловатым кольцом с древними символами, вырезанными на камнях. Она говорит Би Джею и мне разуться, надевает таллиснам на головы, приказываетсесть, по-турецки внутрь круга, который обрисовывает меловом. Затем приседает на низкий четырехногий табурет и кладет рядом с собой — перья, веер, ракушки, красную и черную свечи, которые зажигает и накрывает стеклянным колпаком. Она раскатывает длинную полоску ткани, связывая концына наших запястьях. — Готовы? — каркает она. Мы киваем. Она начинает приглашать и приветствовать духов-помощников и духов наших умерших близких. Она смотрит прямо на меня. В ее темных, бездомных глазах присутствует что-то колдовское и таинственное, они завораживают. У меня такое впечатление, что я смотрю в глаза древней мистической кошки, которой подвластно время и вечность. Мой дух переплетается с ней в какой-то невидимый возвышенный танец. — Думай о всех тех, кто покинул вас, и они придут. Я думаю об отце и призываю его к себе. Ее черные глаза снова устремляются на меня. — Это всегда как предсказание и неоизбежность, — говорит она интригующе. Затем она начинает петь на языке, которого я не понимаю, жалобно, как будто зовет потерянную любовь. Ее голос эхом разноситься по ночи. Затем она поджигает сладкие травы и предлагает рис тем духам, которые пришли, чтобы присутствовать на церемонии. Би Джей и я обмениваемся браслетами, скрученными из жгута друг с другом, потом начинаем произносить наши обеты верности и преданности. Сначала Би Джей. При свете свечей он читает клятвы, которые мы выбрали с ним вместе. — Я, Билли Джо Пилкингтон, и как жизнь связана с моей кровью, любовью, что живет в моем сердце, беру тебя Лейлу Иден, в свои руки, сердце и мой дух, который выбрал тебя. Желая тебя и будучи желанный тобой. Владеть и обладать тобою без греха или стыда, ибо ничто не может сравниться с чистотой моей любви к тебе. Я обещаю любить тебя целиком и полностью, в болезни и в здравии, в достатке и в бедности, в жизни и за ее пределами, где мы встретимся, вспомним и снова будем любить. Я не буду изменять тебе. Я буду уважать тебя, твои убеждения, твоих родственников и твой путь, как я уважаю себя. Глядя ему в глаза, я повторяю тот же самый обет, и у меня такое чувство, что мое сердце просто лопается от любви к нему. Наступает время выпить густое коричневое зелье. Оно действительно ужасное. Даже крошечный глоток, вызывает у меня желание очистить свой язык, и я чувствую прямо-таки тошноту. Би Джей настоящий герой. Он выпивает все даже не морщась. Позже он шепчет мне на ухо: — Я собираюсь забыть этот вкус навсегда. Приготовься, я буду наслаждаться твоей киской в течение очень долгого времени. Я стараюсь подавить смех, но у меня не совсем получается. Я чувствую такую огромную волну любви, захлестнувшую меня к этому замечательному мужчине. — Боже, Лейла, не смотри на меня так, если ты не хочешь, чтобы я утянултебя в какие-нибудь кусты и не оттрахалтам.
|
|||||||
|