Зимние песни

Котик Мэнсон холодам явно не рад, но в целом к зиме готов: шубку новую отрастил, газет на растопку на опечке насушил! Посмотришь на него, дремлющего на жаркой лежанке, и сразу вспомнишь бабушкину частушку:

Хорошо тому живётся,
Кто записан в бедноту.
Есть на печку подается,
Как ленивому коту.

Или потешку родной деревни. Она произносится речитативом, когда качаешь ребенка на коленях в ритм словам:

Сидит котя на окошке,

На свидание ждет кошку.
А дома котятки на лавке,
Кошурки в печурке!

- А кто из вас старшой?

Да кто из вас меньшой?
- А мы все подрастем,

И мышей ловить почнём,

Только дедушка-кот

Будет дома нас ждать,

На печке лежать,
Добычу считать!

Можно, и песенку спеть на стихи поэтессы Галины Лебедевой:
Без него нельзя никак
Разобрать портфель бумаг,
Прочитать газету
Эту вот и эту.
На плече у папы,

Подобравши лапы,

Кот не спит, всё щурится,

Труженик и умница.

Правда, труженик и умница на минувшей неделе был не он, а его бабушка Мурлыка. Она двух мышат поймала и посреди кухни всем на обозрение добычу выложила. Смотрите, дескать, остры еще мои старые когти! Хотя на самом деле куриную грудку ей уже режут на мелкусенькие кусочки, как котенку, крупные трудно жевать старушке.

У внучка охота пока не задалась. Недавно его мышка обидела. Мэнсон караулил ее в прихожей, мечтал, что поймает и подарит хозяевам на Новый год к праздничному застолью. Это была домовая землеройка, они часто на зиму прячутся от морозов в голбцы (голбцы - подполья с земляным полом). Хитрый мышонок с длинным носиком (в деревне у нас их так и называют " долгоносики" ) выглядывал из щели между половицей и плинтусом. Глазками сверкал, носиком из стороны в сторону крутил. Мэнсон лапу в щель пытался засунуть: куда там! Лапа сильная, мускулистая, почти тигриная, не влезает! " Фырк-пи! " - говорил ему мышонок (" Отвали, кот! " ). " Р-р-мяу! " - отвечал ему Мэнсон(" Все равно поймаю! " ) Но у мышонка терпения оказалось больше. Не выдержал Мэнсон психологического поединка. Нервы у него отнюдь не тигриные. Как врезал лапой по половице с досады! И ушел с горя на улицу гулять. А мышонок вылез, важно прошелся по полу, поклонился зрителям и сказал: " Пи-фыр! " (" Видали, как я его! Во, псих! " )

Разочаровавшись в охоте, Мэнсон бездельничает: днем почивает, а как только темнеет, убегает на прогулку, чтобы затем около полуночи вернуться, и с разбегу прыгать в окно (да-да, именно с разбегу, это важное условие). Когда я впервые сквозь сон услышала этот неповторимый звук удара кота о стекло, ужасу моему не было предела. Предположения возникли такие: " Мой дом штурмует стая голодных зомби! " " Сотня оборотней в полнолуние пришла танцевать в наш заулок! " " Деревню осадили полчища монголов и татар! " " Цыгане потеряли за околицей пьяного медведя, и он пришёл похмелиться! "

Вот такое эффектное и эффективное средство придумал Мэнсон, чтобы в полночь разбудить людишек. Ни один человек, естественно, не вынесет такого звука, любой проснувшийся тут же стремглав, теряя тапки, кинется открывать котику дверь. Тут Мэнсон пулей влетает в дом, но в прихожей вспоминает, что надо бы тряхнуть от снега свою роскошную шубку. По неписаным кочашьим законам желательно сделать это на голые ноги только что проснувшегося человека. Да-да! Чтоб ледяные брызги, чтоб комочки снега летели в разные стороны, чтоб человек смешно вскрикивал. Для закрепления результата можно обтереть свои мокрые холодные бока о теплые и сухие людские лодыжки. Потом Мэнсон идёт к миске перекусить, потом в постельку. Мэнсон любит спать по-человечески, чтоб подушечка мяконькая, чтоб одеяльце пуховое, пледикклетчатый, чтоб белье после стирки сушили бы на морозе под тополями ради свежего запаха. В общем, чтоб всё по-людски. Он засыпает до следующего вечера, прерываясь только на завтрак, обед и ужин. Вечером снова идет гулять, возвращаясь, штурмует окно, и так по кругу день за днем.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 Следующая ⇒