Княжна Властелина 2 страница

Они стали неразлучными друзьями – конь и княжна. Но совсем другого желали для своей дочери ее родители. Они видели только одно, как быстро выросла их дочь, обогнав своих сверстниц на много лет, и решили выдать ее замуж.

« Властелина, совсем ничем не интересуется, она не замечает, что люди боятся ее, у нее нет ни подруг, ни друзей, она не спрашивает ничьих советов. Похоже, только Златогривый и скачки на нем – весь круг ее жизни», - говорил отец, глядя на дочь.

Мать же, тревожась о дальнейшей судьбе девушки, возражала ему:

- Князь мой, хоть и выглядит она уже очень зрело, но ей всего двенадцать лет! Можно ли требовать от ребенка интересов взрослого человека?

- Развитие идет столь стремительно, что я теряюсь в догадках о будущем Властелины. Ей и сейчас уже на вид восемнадцать лет можно дать, а что будет через пять лет? – отвечал князь.

Он, как и не помнил тайного разговора с Одинцом, не верил он в чудодейственную силу своего чада, а верил он только лишь своим глазам. Он поступал, как обычный отец, заботящийся об обычном земном счастье обыкновенной своей дочери. На узком семейном совете было решено присматривать достойного жениха...

А Властелина, даже и не думала об этом. Она жила жизнью, оторванной от всех помыслов о замужестве.

Летели они как-то со Златогривым над ночной землей, и пришла княжне в голову такая мысль:

- Можно ли мне стать невидимой, Злат, - спросила она скакуна, - это не потому, что я хочу узнать что-то секретное или украсть что-то. Вдруг, люди внизу увидят меня и испугаются от неожиданности.

- Княжна, мы и так с тобой невидимы! – отвечал ей конь. Или ты думаешь, что, гуляя по восточному базару, восторгаясь персиками и виноградом, ты была видима для посторонних? Нет, уверяю тебя, что твое появление вызвало бы бурю в восточном городе.

- Тогда я этого не понимала. Хорошо, что я ничего не пробовала и не примеряла, а то, получилось бы, что я украла. Знаешь, именно тогда, на этом базаре я видела человека, очень красивого, он, наверное, – сын правителя той страны. Никто, ты прав, не смотрел на меня, все занимались своими делами, его же взгляд неотступно преследовал меня. Я могу теперь точно сказать, что он видел меня, в отличие от других.

- Это серьезно. Ты запомнила того человека?

- Да.

Однажды наши путешественники пролетали над одной горой, и увидела Властелина внизу множество огней.

- Летим туда, Злат, там какой-то праздник, веселье. Посмотрим, что там?

Приземлился конь, потянул воздух, говорит хозяйке:

- Нехорошо здесь. Место нехорошее и собрались тут недобрые. Летим скорее отсюда.

- Злат мой златожарый, тебе ли бояться? Все будет хорошо. Мы и так невидимы, да я еще и схоронюсь, чтобы не помешать никому. И Власта побежала скорее смотреть праздник.

Спряталась она за кусточек, смотрит и правда, люд уж больно странный веселится: лохматые, косматые, некоторые обросли шерстью, некоторые, хоть и красивы, но есть в их лицах что-то порочное, деланное, злое. Все прыгают, извиваются в странном танце, поют на разные голоса. Хотела Власта уж убежать, да тут все смолкли и, разом повернулись к огромному трону, что осветился ярким светом Луны, выплывшей из-за туч. На него взошел красивый юноша в серебряном венце. Это был тот самый человек, который наблюдал за Властелиной на рынке. Лунный свет, освещая его лицо, делал его бледным, неживым и надменным. Чувствовалась власть, которой обладал юноша над этим людом; подобострастно они залебезили перед ним, льстиво заулыбались. Властелине стало немного страшно...

- Она здесь! Я чувствую ее, но не вижу. Осторожно! Помните, что она должна это сделать добровольно, - произнес тихо и спокойно юноша. Но в этой тишине и спокойствии была скрыта угроза.

Все гости разом завертелись, стали что-то искать, они осматривались вокруг, хлопали в воздухе, словно ловили в нем что-то, некоторые, что были похитрей, ползали по земле на коленках и хлопали по ней. Но тщетны были их попытки.

- Плохо, гостики мои, плохо! Сегодня, ради праздника и нашей гостьи я не стану вас наказывать, но после праздника...

Власта смотрела во все глаза и не могла понять, что они ищут, и за что будут наказаны. Тут к ногам юноши на коленках подползла маленькая-маленькая старушонка в лохмотьях, с седой копной нечесаных волос:

- Мой повелитель сделает меня молодой и красивой, если я ему приведу предмет его желания, не только добровольно, но и заставлю склониться в поклоне?

- А-а-а! Это ты, Кутерьма? Карга старая, разве тебе это под силу сделать? Не смеши меня!

- Бывает, что и пушинка валит с ног великана, если она попадет на его слабое место. Обещай мне сделать меня молодой и красивой!

- Если все случится так, как ты говоришь, к тебе вернется молодость.

- И красота! - Не унималась Кутерьма. - Мой повелитель не обманывает меня?

- Нет, нет, только скорей!

- Тогда сделай это сейчас, прежде того, как ты получишь свое. Потом тебе будет не до меня, - захныкала, вступая в торги, старуха. Ее хныканье перешло в невыносимый, требовательный вой.

Сидящий на троне юноша заткнул уши, закрыл глаза и закричал:

- Это невыносимо! Замолчи сейчас же!

С этими словами он метнул в старуху огромную молнию, загремел гром, завертелась в воздухе грязным комком Кутерьма, а когда упала лицом вниз на землю, то продолжала некоторое время лежать неподвижно. Все гости замерли, не зная, жива ли та. Но вот тряпье зашевелилось, и оттуда показалась рука, потом отделилась голова... И вот уже юная красавица стояла перед своим создателем. Она тянула к нему свои красивые руки и старческим голосом прежней Кутерьмы говорила:

- Чем же я хуже, мой повелитель?

- Тебе не надоело еще быть молодой и красивой? – Оттолкнул ее юноша. - Я жду, показывай!

- Смотри же, повелитель! Рада услужить тебе...

С этими словами Кутерьма стала рыться в своих лохмотьях и в одной из складок рваной юбки нашла малюсенький мешочек.

- Вот оно! – удовлетворенно произнесла она и, встав на коленки, стала что-то закапывать в землю. Кутерьма протянула руку над местом, куда посадила семечко и стала нараспев произносить какие-то заклинания. Над землей появился и стал быстро расти стебелек, вот уже на нем образовался бутон и он начал раскрываться. Все присутствующие заворожено смотрели на это зрелище. Властелина, невидимая для всех, тоже во все глаза смотрела на чудо. Легкий холодок потянул откуда-то по щекам, по спине и внутри у нее что-то защемило. Казалось, что в воздухе растворился неземной аромат, тысячи колокольчиков зазвенели вокруг, приветствуя окружающий мир, радужные светящиеся облачка, отлетая от бутона, заполняли все пространство вокруг, освещая собой ночь. Наконец, расправив все лепестки, цветок запел, на удивление всем. Это привело гостей в неописуемый восторг, который перешел в хохот, лай, вой, началось всеобщее веселье.

Но юноша, внимательно следивший за цветком, резким движением прервал начавшийся разгул:

- Что за веселье? Где она?

Кутерьма подняла успокаивающе руку.

Властелина чувствовала, как пение цветка будоражит ее сердце. Она любовалась им и понимала его сущность, маленькое чудо, мерцая радужным светом, пело о короткой жизни цветов, полной как очаровательных встреч, так и страшных, нелепых кончин. И он так боялся погибнуть одной из этих случайных смертей. Из глаз Властелины текли слезы сострадания, ей так хотелось приласкать, обогреть цветок, ее так влекло к маленькому певцу жизни и света, но она боялась выйти к этим странным людям. И тут княжна увидела, что юноша, разочарованный неудачей, размахнулся палицей, готовясь обрушить ее на поющий в ночи цветок.

Это был порыв, который невозможно было сдержать. Властелина не помнила себя, когда бежала в круг, чтобы закрыть собой радужное чудо от злой, нелепой смерти. Она, упав на колени, склонилась над цветком, но внешне это выглядело, как будто она упала в поклоне перед юношей на троне.

- Нет! – кричала она, - не убивай его! Он живой, он полон жизни!

- У-у-у! – взревела восторженно толпа, плотно окружая девушку и протягивая к ней волосатые грязные руки. - Властелина, княжна Властелина! Добро пожаловать, повелительница, - неслось со всех сторон.

- Ну, уж сразу и повелительница, - прервал подобострастный вой, наблюдавший с улыбкой за происходящим юноша. Властелина не ответила мне еще своим согласием... Ты дрожишь, дитя, боишься меня? Разве ты меня не помнишь? Ты меня не узнаешь? Не я ли твой нареченный, не я ли твой супруг и хозяин?

Ничего не понимающая княжна смотрела широко распахнутыми глазами на происходящее. Ее пронизывал холод и вот уже смертельный страх стал сковывать ее; все трепетало у нее внутри, сердце стучало так громко, что его удары заглушали крики толпы. Власта, повинуясь непонятной силе, сделала шаг навстречу властно смотрящему ей в глаза юноше. Остановилась... Но эта же неведомая сила стала тянуть ее снова, словно в воронку вихря, навстречу восседавшему на троне; и уже угадывалось что-то знакомое в этом, только что чужом, взгляде.

В это время могучий встречный вихрь, ворвавшийся неожиданно, как мощный водный поток, сметающий все на своем пути, устремился навстречу Властелине: это был Златогривый. Он храпел, топтал визжащую нечисть и взывал к хозяйке:

- Очнись, княжна Властелина! Ты в беде! Хватайся скорее за мою гриву и держись, как можно крепче, я быстро умчу тебя отсюда!

Тряхнула Властелина головой, посмотрела на своего верного друга-коня, затем бросила взгляд на юношу. Лютая злоба искажала черты его лица, оно стало некрасивым, глаза его горели в ночи, как раскаленные уголья; руки его, как сухие сучья тянулись к ней. Схватилась Властелина за гриву коня и Злат тут же, пущенной стрелой взмыл в ночное небо. И вся свора, только что веселившаяся на своем диком празднике. Понеслась за ней вдогонку.

Что было духу, что было сил, скакал златожарый конь, освещая собой небо. Княжна едва удерживалась в седле. Она боялась лязганья клыков, хлопанья крыльев, криков и воя нечисти, что гналась за ней. И тут впереди, прямо по ходу коня она увидала, неизвестно как обогнавшего их юношу в серебряном венце. Он, сложив руки на груди, с улыбкой ждал их приближения. Златогривый сделал резкий поворот и княжна Властелина, не удержавшись в седле, стала падать вниз на землю. «Лада, Лада! » – взмолилась она, «Лада! Спаси меня! Нет мне ниоткуда помощи... Лада! » – кричала девушка, продолжая падать на землю. Она видела, как Злат совершал круги, пытаясь поймать ее, но тщетны были его попытки. Она падала и погибала...

***

В это время два Волхва на лесном озере Светлояре наблюдали за ночным небом. Время приближалось к осенним праздникам, и они ждали разговора со звездным небом и Луной, которые предсказали бы людям их ближайшее и дальнейшее будущее. Волхвы тихо переговаривались, подтверждая и уточняя наблюдения. Вдруг, темное небо озарилось, как будто заря, набрав полную силу, готова была дать рождение новому дню. Сначала Волхвы подумали, что новая звезда зажглась на горизонте и так ярко осветила небо. Но тут их глазам предстала в полной картине погоня. Они увидали златожарого коня, летящего на полном скаку и мчащуюся вслед за ним, визжащую, воющую на разные голоса, свору нечисти. Видели они, как конь резко развернулся в небе, и как камнем вниз полетела с него красна девица. Тщетно конь пытался поймать свою всадницу. Вдруг вокруг себя волхвы ощутили шествие необычного света: он был повсюду, со всех сторон, он проходил даже сквозь них. Это был и не свет, а, скорее, легкое сияние. Следя за продвижением сияния, они подняли головы, и тут же увидели, как из тончайших белых световых волокон соткалась в воздухе дева: голова ее уходила высоко в небо, подол платья таял в озере. Она удивленно созерцала происходящее, затем подставила руки под падающую девицу и та мягко приземлилась у кромки воды, слегка замочив ноги.

- Благодарю тебя, Лада, за жизнь, дарованную мне! - Прокричала девушка в небо и, опрометью бросившись по берегу озера, налетела на двух Волхвов, что смотрели на ее чудесное появление.

- Никак княжна наша, Властелина?! – вскричали наблюдатели в один голос.

- Защиты и крова! – заплакала Власта, кидаясь к их ногам на колени.

Так княжна Властелина попала к Волхвам, найдя у них тайное укрытие. Для всех же, кто не был посвящен в тайну, княжна Властелина исчезла...

Златогривого обнаружили возле конюшни, он был, как после большой скачки. Князь с княгиней оплакивали свою сиротскую судьбину и порешили, что если после объявленного на розыск срока дочь не найдут, то будут проводить погребальный обряд. Но княгиня не верила в гибель Властелины, материнское сердце было полно надежды.

Много дней провела княжна Властелина в лесных дебрях, среди Волхвов. Она успокоилась и не чувствовала никакой опасности, находясь под их защитой. Девушка оживилась, словно птичка, оттаявшая в тепле от мороза. Ее можно было встретить повсюду, от Властелины ничего не скрывали, везде допускали. Маленькое лесное поселение жило своей необычной жизнью. Сами Волхвы, таинственные и непонятные, были чисты помыслами, некорыстны, правда, присущая им, делала их несгибаемыми, прозорливыми, поэтому само их присутствие очищало все и всех, зло не смело приближаться к ним. Самым постыдным для них деянием было обмануть человека. И это вкладывалось во все – и в то, что нельзя украсть, и в то, что нельзя убить, и в то, что нельзя отказывать в помощи...

Властелина слушала внимательно, схватывала все налету. Гром – старший и самый сильный из Волхвов - много говорил с княжной, объяснял ей ее ошибки, которые она совершила, пользуясь волшебством столь неразумно. Он говорил мягким, тихим голосом, рассказывал девушке, что с ней было и что с ней будет. Власта слушала его рассказ и верила ему, и не верила. Но так как цепь произошедших с ней событий основными вешками совпадала, она склонялась к тому, что Гром знает все, и может все на земле.

- Ты – Властелина, - говорил Гром, - ты рождена для власти, потому что нет других наследников у нашего князя. Если кто-нибудь пойдет с мечом на нас, то будет война, польется кровь. Народ будет знать своего врага и будет настороже, даже если победит, а уж если нас победят, то тогда врага будут ненавидеть. Ты же – желанная птица для многих мужей. Через тебя можно получить власть над целым народом. Будучи еще ребенком, ты и в голову не берешь эти обстоятельства. Твои родители - чистые и не корыстные сердцем, поэтому они тоже не видят никакой беды. Ты же, княжна, должна уметь мыслить не одним днем. Распределяй силы на десятилетия, на века, на тысячи лет вперед. Помни – тебе дано то, чего другие лишены. Ты можешь посеять смерть, можешь дать жизнь своему народу. Каждый твой шаг, каждое твое слово, каждый твой поступок – это семя, брошенное тобой в благодатную почву времени. Что из него вырастет через века, – ты должна предусмотреть, совершая любое действие. Бывает так, что очень хорошее, благое оборачивается горем и гибелью для народа. Почему? Потому что в почву времени не одна ты кидаешь зерна.

Каждый человек – врата. Врата в мир, которым он полон. Подберешь ключ, – получишь урожай сполна: тысячелетиями будешь косить и детям твоим, и внукам, и праправнукам хватит.

- Почему же ты, Гром, говоришь, что мои хорошие деяния обернутся бедой для народа?

- Я не говорил, что именно ты сделаешь что-то плохое. Но к тебе подбирают ключи! Наш народ – простодушен и доверчив. Берется за все с жаром и воодушевлением. Да если видит, что идет дело против совести и чести, да не по правде, то быстро, всем миром, гасят раздуваемый пожар. Народ наш крепок умом. Поэтому путь зла лежит через власть. Зло всегда здесь, рядом. Ему кормиться надо. Как добро кормится счастьем, так зло упивается горем. Прикидывается зло красотой, морок наводит, льстит, да говорит, что о тебе заботится. И не лжет ведь, и правда о тебе заботится, кто же, как не ты должна стать источником его процветания.

- Гром, не понимаю, как я могу попасться на крючок зла? У меня же разум все же есть!

- А разве не попала? На самое чистое в тебе, самое светлое – сострадание и доброту, только что тебя поймали, не на ум, не на зависть, не на лесть. Так и открывают врата. Ничего особенного, ничего другого не делает зло: цепляет жертву за самое живое, значит - самое слабое место. С тобой сейчас обошлись, как с простой девицей. Но впереди следующий шаг: княжна - наследница большого народа – в тебе начало великой страны. Корысть и алчность составляют свои далеко идущие действия, собирают злые силы задолго до того, как ты придешь в определенный день, в нужное место.

Ты прискакала на берег моря на своем коне. Оба вы были златожарые, люди тянулись к тебе, как к чуду, видели в тебе знаки самого Солнца. Поговорить с тобой, дотронуться до тебя, почитали за счастье: ты несла удачу, здоровье, любовь. На этот момент знала ли ты, что расчеты Черностопа уже начали действовать, и что появилась ты на берегу в тот день не случайно?

Белее мела стало лицо Властелины, в глазах ее бушевала буря.

- Это нечестно! – вскричала она. Я все вспомнила... Гром, мне было всего десять лет, а спрос с меня был, как со взрослой. Да и сейчас еще только двенадцать, я и теперь еще не достигла возраста невест! Это было трудное испытание для ребенка...

Этот человек, как ты говоришь, Черностоп, подошел ко мне, а его люди к моему коню – Злату. Они пытались кормить его какой-то травой, но он только понюхал ее, и заснул. Я очень удивилась этому... Черностоп стал разговаривать со мной, он говорил вкрадчивым, добрым голосом. Но чем дольше длился наш разговор, тем страшнее мне становилось. Я боялась его, все сжалось во мне, оцепенение, что сковывало меня, было мне неприятно. Глаза Черностопа блестели, как уголья в печи, и вообще он был двойной: временами он виделся юношей с прекрасным лицом, временами он мне казался вообще не человеком, а большим корявым пнем с кореньями-щупальцами.

Он говорил мне, что я – самая умная и красивая княжна в мире, и что он почтет за счастье, если прямо сейчас, на берегу этого прекрасного моря, я дам свое обещание через семь лет стать его невестой. Мне было очень страшно. Я была одна и не знала, что делать. Тогда я сказала ему, что не могу пойти на такой серьезный шаг, не получив благословения своих родителей – князя и княгини. Черностоп засмеялся, похвалил меня, стал еще мягче и ласковей говорить со мной. В руках у него появились красивые изумрудные бусы и он стал надевать их мне на шею. Но мне были не нужны его подарки, более того, они мне были противны. И я сказала ему, что в доме моего батюшки мне не будет отказа ни в этих, ни в других каменьях. Это когда я вырасту, а сейчас – я девочка. Девице же не пристало обвешивать себя, как ряженой, блестящими каменьями. У девицы одна краса, - ее девичество. Я повторила Черностопу слова, которые мне неоднократно говорила моя матушка. «Ах, умница, княжна! », - сказал он мне в ответ, - «Сейчас ты - маленькая девочка, но не век же ты будешь такой. Ты вырастешь и превратишься в красавицу, родители твои не вечны. И тогда тебе понадобится надежный друг и помощник, мудрый советник, который поможет тебе править твоим народом».

Больше всего я испугалась слов о своих родителях, которые, увы, не вечны. Мне так их стало жалко, что они когда-нибудь умрут. Закричала я, заплакала, оттолкнула руку Черностопа с изумрудами. Взгляд его сделался колючим, надменным. Тогда он достал мешочек с волшебной пылью и бросил щепотку мне в лицо. Пыль ела глаза, заползала в нос, рот, она мешала дышать, думать, говорить. Окудник[2] же шептал мне в лицо:

- Ты, княжна Властелина, сама найдешь меня. И это произойдет раньше, чем ты думаешь. Вся твоя жизнь отныне – это путь ко мне. Ты вырастешь раньше, чем созреешь умом. Твое тело будет взрослым, а ум останется умом ребенка. Все люди, что радовались тебе, тянулись к тебе, отвернутся от тебя. Они будут тебя бояться. Ты перестанешь владеть временем, оно будет владеть тобой. Во время сна все становятся хозяевами времени, и оно теряет власть над человеком, поэтому-то люди столь необычны и сильны в своих снах. Они могут в сонной жизни делать все, что в обычной жизни им не под силу. Ты же будешь в своих снах еще сильней, чем все. Но ты начнешь спать и стареть: потому что во сне станешь проживать настоящие годы из своей жизни, а не сонные годы, как все. Пока ты это поймешь, для всех минует пять-шесть лет, для тебя же пройдут десятки лет. Ты забудешь все, что сейчас произошло, будешь вспоминать, но все не так, как было. Потому, что ты запутаешься в бесчисленных выходах из своих снов. И так будет до тех пор, пока ты не покоришься мне. Я же тебе укажу верный выход... Он растворился, исчез в воздухе, и его свора приступила ко мне.

Тут мой верный конь, наконец, стряхнул с себя злые чары, встал на дыбы, подскакал ко мне. Ухватилась я за его гриву, и умчал он меня с берега моря...

Когда я очнулась, то уже ничего не помнила из того, что со мною было. С тех пор я стала видеть плохие и хорошие стороны людей. Я знала о них все, даже их срок пребывания здесь, в этом мире. Знала их тайные мысли, которые люди тщательно скрывали от всех; знала их заботы и дела, которые те носили, кто за собой, кто перед собой. Я знала, чем они болеют, болели или заболеют, потому что их болезни всегда были с ними рядом, недуги обожали своих избранников и не могли себе представить свое существование без них. Я не очень много говорила из того, что видела, но иногда можно было предостеречь от плохого одним лишь словом или действием. Но я говорила это всегда так неожиданно, что люди пугались моих слов. Поползли слухи, пошли перешептывания; те, кто только что меня любили и понимали, отдалились от меня и стали бояться...

Печальные мысли полностью захватили рассказчицу. Голова ее поникла, спина ссутулились. Гром погладил ее по голове и сказал:

- Распрями плечи, княжна! Не сутулься, держи голову высоко. Ты не проиграла и не уронила чести. Ты не опозорила ни имени отца своего, ни народа своего не продала. Ты должна быть светлой и твердой в своих поступках. Тебя пытаются подмять под себя темные силы. Но ты, хоть и мала еще, понятия у тебя – правильные.

Хочу тебе сказать, что никто не знает твое тайное имя – рекло. Знают его только те Волхвы, что приносили тебе дары, когда ты родилась. В книге жизни волхвов ты значишься совсем другим именем.

- Каким?

- Со временем сама узнаешь. Я тебе его не скажу, еще не время. Но ты посвящена Солнцу. И ты была Солнцем, пока Черностоп не навел на тебя чары. Но ему не найти пути-дороги. Он обманывает, когда заявляет, что ты ему покоришься. Знаешь имярек – знаешь суть человека. Наше имя определяет основу, на которую нанизывается все остальное. Человек, который сознает свое имя – сильный человек. Бывает, что на жизненном пути человек по сути своей получает несколько имен. Вот на пути Волхвов однажды встретился отрок, звали его – Будило. Мать рассказывала про него, что просыпался мальчишка ее чуть свет, спать не давал никому в избе, он открыл глаза и весь мир с ним тоже проснулся. Волхвы же, забрав Будилку к себе, переименовали его, дали ему имя Светогор. Уж больно много знаков он нес на себе. Но новый Волхв оказался настолько сильным, настолько одиночным по сути своей, что превзошел все ожидания и вскоре стал Светогор –Одинец.

- Одинец! Ты мне про Одинца рассказывал? – обрадовалась Властелина.

- Он самый. Так мир внутри человека дает ему имя.

А Черностопа не бойся, он ищет в тебе власть, да ты славу Солнцу поешь. Где ему это понять?

****

Каждый день у лесных Волхвов начинался одинаково: все выходили поклониться богу-Солнцу. Не выйти, не поклониться, не поприветствовать источник бытия, не пожелать всему живому здравия и процветания, было плохим знаком. Даже больных выносили на солнечный свет. Вечера тоже заканчивались одинаково: так же все выходили к Солнцу, благодарили за прожитый день, каким бы он ни был. Непогода не мешала этому общению. Если ты проснулся, - тебе дарован день, готовишься ко сну - поблагодари за прожитый день.

В вечерних лучах, воздев руки к Солнцу, Гром долго смотрел на огненный шар, пока последние отблески заката не утонули в макушках деревьев. Волхв обернулся к Властелине:

- Сколько живу, не налюбуюсь, не нарадуюсь на это чудо, дарующее жизнь!

- Да, мне тоже нравится наше Солнце. Иногда, вечерами, когда оно позволяет на себя смотреть... – Власта замолчав, на мгновение задумалась, унесшись мыслью в какое-то воспоминание... - Я смотрю на него и очень смутно вспоминаю...

- Что, княжна?

- Нет, Гром. Уже забыла! Все так мимолетно. Какие-то золотые шары из живого света. Вроде цветы... Нет, не помню.

Гром усмехнулся в ответ...

Короток вечер поздней осени, быстро наступили сумерки, засыпал лес, и вот уж осветилось все светом ущербной луны. Так таинственно, волнующе, маняще стало кругом, что не хотелось уходить в избу. Властелина постояла еще некоторое время на крыльце, зябко повела плечами, потом вошла в тепло избы.

- Луна на небе, красоты неописуемой!

- Да пошел ущерб. Потом ветхий перекрой, ветошь и межи...

- Гром, расскажи мне про Луну. Я смотрю на нее всю свою жизнь. Восхищаюсь ее красотой, но ничего не знаю... То она, как серп, которым жито жнут, то, как блин. Почему она меняется?

Гром неторопливо начал рассказ:

- Луна смотрится в Солнце, хочет ему подражать и славит его, она знает, что зависит от него, и этим она похожа на человека. Как у Луны восемь частей жизни, так и у человека восемь частей жизни. Первая часть - все время детства, жизнь человека с новорожденного, когда начинается новая жизнь, закладываются новые ожидания и мечты, до семи - восьми лет. И серпик луны новый, молодой-новец, тоже самый маленький и узенький.

Вторая часть – новый перекрой – это то время, которое ты проживаешь сейчас, Властелина. Это – лучшая пора для того, чтобы подправить то, что раньше было сделано неправильно. Ведь отрочество – пора размышлений, наблюдений, учебы. Можно изменить все в одно мгновение, мечты, заложенные в это время, проявляются всю последующую жизнь. Луна в это время крепнет, она уже не такая хрупкая и робкая, как была раньше. Она приближается к третьей части.

Третья часть – подполонь. Луна готовится к торжеству полного проявления. У человека в этот период уже проявляются первые результаты. Когда ты достигнешь девятнадцати – двадцати лет, ты уже ощутишь это в полной мере. Все твои мечты, сомнения, страхи, все, чему ты училась до этого, начнет проявляться и работать.

Четвертая часть жизни Луны – полонь. Она полностью смотрится в Солнце, полна сил и жизни. Это – зрелость. Надо сказать, что человек в это время работает так много, так много отдает, но с него много и спрашивается в это время. Бывает, что так силен кто-то этой частью, полонью, что возрастом для всех он уж в ущербе, даже в ветоши, но внутри у него – полонь. Слава таким людям, на них земля наша держится.

Но очень часто бывает, что короток срок полони человека, так и не начавшись, ущерб идет полным ходом. Стареет, быстрее утомляется, боится не рассчитать свои силы, желания и помыслы его быстро сворачиваются.

И вот уж ветхий перекрой. Луна становится все меньше и меньше, оставив от себя полной четвертину, она уже зеркально повернулась, относительно себя молодой. И человек в это время, имея меньше и меньше возможностей и сил, вынужден уступать свои позиции более молодым и сильным. Он имеет возможность сравнивать, содействовать своим опытом.

Ветошь – старый серп. Тоненький, тающий с каждой ночью. И человек стар в это время. Это время мудрости и подведения итогов. Можно переоценить всю свою жизнь. Попросить прощения у тех, кого обидел чем-то. Человек в этом возрасте – хранитель жизни. Он прошел ее всю и ценит ее, как никто другой, даже если разочарован результатом...

Самое таинственное – это межи. Для Луны это переход из одной жизни в другую, новую. И для человека тоже. В межах людей как через сито просеивают по делам их земным. Одних наказывают, других награждают. Но, и наказание, и награда, - не вечный приговор для человека. Боги все время следят за результатом деятельности. Заслужил, заработал – получи.

А после межей – снова новец. Новая жизнь, сложный, трудный период для новорожденного – душа предка вселяется в человека. Поэтому, Властелина, никогда, ни один добрый человек не обидит ребенка до пяти лет, когда душа в нем еще не укрепилась. Обидел маленького, – обидел предка. Грех это.

Властелина слушала Грома и душа ее витала далеко – далеко, в других мирах. Улетала за тридевять земель, за тридевять морей, где небо было другое и картины на нем открывались другие. И жизнь там была другая... Ей было интересно слушать волхва, и она пребывала бы в этом состоянии бесконечно.

Вспоминался ей родной ее дом, милый мир, который окружал ее прежде, став недоступным, стал теперь для нее мучительным воспоминанием, тоской по родителям, по другу своему - Злату, коню златожарому. Когда с родной стороны приходили вести, она с жадностью их слушала, была осведомлена обо всем, что происходило дома. Грустили о гибели княжны и родители, и народ. А Златогривый не грустит, наоборот, князю позволяет на себе выезжать. В гриву его золотую все так же продолжают вплетать серебряные колокольчики, которыми любила украшать его княжна, кормят Злата отборным овсом. Как хотелось Властелине вернуться в этот потерянный мир... Временами ей казалось, что все, что происходит с ней, это сон. Но вот они, живые деревья, озеро, камни, земля. Все настоящее. Если это и сон, то какой же он странный - сон. Может она умерла, однажды, и находится в межах?

⇐ Предыдущая 123 4 5 Следующая ⇒