Главная

Контакты

Случайная статья

• Автоматизация
• Антропология
• Археология
• Архитектура
• Биология
• Ботаника
• Бухгалтерия
• Военная наука
• Генетика
• География
• Геология
• Демография
• Деревообработка
• Журналистика
• Зоология
• Изобретательство
• Информатика
• Искусство
• История
• Кинематография
• Компьютеризация
• Косметика
• Кулинария
• Культура
• Лексикология
• Лингвистика
• Литература
• Логика
• Маркетинг
• Математика
• Материаловедение
• Медицина
• Менеджмент
• Металлургия
• Метрология
• Механика
• Музыка
• Науковедение
• Образование
• Охрана Труда
• Педагогика
• Полиграфия
• Политология
• Право
• Предпринимательство
• Приборостроение
• Программирование
• Производство
• Промышленность
• Психология
• Радиосвязь
• Религия
• Риторика
• Социология
• Спорт
• Стандартизация
• Статистика
• Строительство
• Технологии
• Торговля
• Транспорт
• Фармакология
• Физика
• Физиология
• Философия
• Финансы
• Химия
• Хозяйство
• Черчение
• Экология
• Экономика
• Электроника
• Электротехника
• Энергетика

БАЛАГАН. ЧАСТЬ ВТОРАЯ

БАЛАГАН

Через зал к сцене идут О н и его Д р у г.

О н. Она не любит меня…

Д р у г. Она любит тебя.

О н. Она не понимает!..

Д р у г. Она понимает.

Поднимаются на сцену.

О н. Если ты прав – я застрелюсь.

Д р у г. А если не прав?

О н. Повешусь.

Выходит М о л о д а я ж е н щ и н а в красном, за ней – Н е м о л о д о й м у ж ч и н а

на четвереньках, с дамской сумочкой в зубах.

М о л о д а я ж е н щ и н а. Стоять. (Вынимает из сумочки помаду и зеркальце; подкрашивает губы. )

Н е м о л о д о й м у ж ч и н а

(встав на ноги)

Уважаемый, известный

и неглупый человек –

я хожу за вами следом,

как большой лохматый пёс;

до ошейника и клички

я унизился – но вам

я не нужен, потому что

вы не любите собак!..

М о л о д а я ж е н щ и н а. Сидеть.

Н е м о л о д о й м у ж ч и н а выполняет команду.

Лежать. Голос. К ноге. Умри. (Трогает Н е м о л о д о г о м у ж ч и н у носком туфли. ) Надо же – действительно, умер. (Взяв сумочку, уходит. )

С а н и т а р ы в е т е р и н а р н о й с л у ж б ы утаскивают Н е м о л о д о г о м у ж ч и н у.

О н. Н-да… Как однажды выразилась моя мама: «Человеку свойственно любить то, что ему несвойственно»…

Через сцену проходит О н а.

Это вы… Это вы!.. Куда же вы? Не уходите… Пожалуйста, не уходите!..

Через зал к сцене идёт Т о р г о в к а п и р о ж к а м и.

Т о р г о в к а. Пирожки! Горячие пирожки! Берём горячие, домашние пирожки!

Д р у г. Женщина, а с чем пирожки?

Т о р г о в к а. С картошкой есть, с курягой, с луком-с яйцом; берите – горячие, домашние…

О н (в отчаянии). Ну куда же вы, куда же вы уходите; не уходите, я прошу вас!..

О н а уходит.

Д р у г. А с луком-с яйцом почём?

Т о р г о в к а. Семь; берите, не думайте!..

Д р у г. А с картошкой?

Т о р г о в к а. С картошкой – пять; берите, мальчики; для таких пирожков – даром отдаю; мама вам таких не напечёт, как тётя Нина!..

Д р у г. Что вы говорите!.. Ну, тогда надо брать… (Е м у. ) Ты будешь?.. Ладно, давайте три… нет, два с картошкой.

Т о р г о в к а. Два с картошкой… А что ж так мало? Возьмите ещё с курягой; такие удачные в этот раз!.. Съедите – не заметите и ещё захотите!..

Д р у г (рассчитываясь). Больше не могу – я на диете…

Т о р г о в к а. Да кто их выдумал, диеты эти!.. Один вред от них… (Подаёт Д р у г у пирожки. )

Д р у г. Угу, спасибо… (Ест. )

Т о р г о в к а. Вам спасибо – кушайте на здоровье…

Д р у г. Угу…

Т о р г о в к а (уходя). Горячие пирожки! Берём горячие пирожки! С картошкой, с курягой, с луком-с яйцом! Кто забыл взять горячие, домашние пирожки!.. (Уходит. )

Д р у г. Вкусные, да… Не обманула… На, съешь пирожок – полегчает…

О н отшвыривает пирожок.

Д р у г. То есть – с картошкой мы не любим, да? А кидаться зачем? Ну если не любишь с картошкой – купил бы себе с луком-с яйцом сам!.. С картошкой он не любит, поглядите на него!.. Пить хочется… (Уходит. )

О н. Какое убожество…

Д в е з р и т е л ь н и ц ы (аплодируя). Браво! Браво, браво, браво!..

П е р в а я подносит букет ромашек, в т о р а я – розу.

О н (раскланиваясь). Спасибо, спасибо… У подавляющего большинства людей представления о любви ограничиваются (берёт ромашку) ромашкой. (Обрывает лепестки. ) «Любит? Не любит? Любит? Не любит? Любит!.. » или «Не любит…» Ромашка лукава, и чаще всего подсовывает «Любит» – поэтому большинство верит в неё… Самое забавное, что никакой разницы между «Любит» и «Не любит», по большому счёту – нет.

Через сцену проходит О н а; О н её не видит.

Для очень немногих любовь (берёт розу) – роза. Её лепестки нельзя сосчитать; на розе не гадают – её принимают, как данность. Розу может подарить кто угодно – мужчина или женщина, ребёнок или старик; какое значение имеет пол? Или возраст?.. Чтобы познать высшую радость бытия, совсем не обязательно обладать ею; роза прекрасна, независимо от того, кому она принадлежит: тебе – другому – или кусту роз…

Д р у г (выглядывая). Ну как, полегчало?

О н. Полегчало!

Д р у г. Ну наконец-то!.. (Выходит, листая газету. )

О н. С любовью я могу делать всё, что угодно!..

Д р у г. Да?

О н. Да! Я даже могу… жарить на ней яичницу!

Д р у г. У… я люблю яичницу…

О н колотит ногой по стене.

Н-да… Что-то не похоже, чтобы тебе полегчало… Слушай!.. А ты, случайно, не татарин?

О н (еле сдерживаясь). Нет; я, случайно, не татарин; а почему тебя это интересует?

Д р у г. Да тут объявление в газете: «Женю татар. Телефон»… Где же оно?.. (Ищет. ) Сейчас…

М у ж с к о й г о л о с (на весь зал). Лен! Лена! Лен! Лена! Лена!

О н. Кто это орёт?

Д р у г. А я откуда знаю...

М у ж с к о й г о л о с. Лен! Лена! Ле-на!

Д р у г. Кончай орать! Разорался…

М у ж с к о й г о л о с. Лена! Ле-на!

Д р у г. Да нету здесь никакой Лены!

М у ж с к о й г о л о с. Лена!!!

Пауза.

О н. Ну наконец-то…

Д в а м у ж с к и х г о л о с а. Ле-на!!

Д р у г. Они там чё, с ума посходили?

О н. Я сейчас пойду, и!..

Д в а м у ж с к и х г о л о с а. Лена!! Лена!! Лена!!

Д р у г (удерживая Е г о). Да чё с дураками связываться; надоест орать – сами заткнутся…

Т р и м у ж с к и х г о л о с а. Лена!!! Лена!!! Лена!!!

Д р у г. Слушай, это, может, тебя, а? Нет?

О н рычит.

М у ж с к о й г о л о с. Да Лена же!..

Пауза.

Д р у г. Кажется, всё…

О н. У меня башка раскалывается… Пойти, полежать, что ли?.. А вдруг она появится…

Д р у г. Появится – позову… И чё ты в ней нашёл? Не понимаю…

О н. Заткнись, а? Хоть ты заткнись!..

Д р у г. Я-то заткнусь, конечно; на то я тебе и друг, чтобы затыкаться по первому требованию; другой на моём месте давно бы уже обиделся – а я без обид; заткнусь и всё, если друг меня просит; и буду молчать!.. Потому что… (Заметив, что О н погрузился в себя, замолкает. )

Пауза.

Вот так-то с ума и сходят…

Пауза.

Ску-ко-ти-ща… (Листает газету, читает заголовки. ) «Пришельцы изнасиловали милиционера»… «Гитлер был женщиной»… «Валенки-убийцы»… «Мэр Москвы – библиофил»… Библиофил – это как же?.. Н-да… Ску-ко-ти-ща…

Выходит Д е в о ч к а с мороженым, подходит к Д р у г у; ест мороженое и смотрит на него. Д р у г делает вид, что читает газету.

(Не выдержав. ) Чего тебе, девочка?

Д е в о ч к а ест мороженое.

Тебе что-то нужно?

Д е в о ч к а поворачивается и уходит.

Ну и дети пошли!.. Наглые, как я не знаю, кто!. . (Сворачивает газету, берёт бинокль; разглядывает зал в бинокль. ) Н-да… Ого… У!.. Мрак… Эй!.. (Машет рукой. ) Э-эй!..   Ха!.. (Свистит заигрывающе; свистит разочарованно; опускает бинокль. ) Нет, ну всё-таки, какая же ску-ко-ти-ща!..

Через зал к сцене идут ц ы г а н е.

Ц ы г а н е

(поют)

На руках любовь ношу;

если мне отрубят руки,

я не выпущу её –

удержу любовь зубами.

Ай, вишня цветёт!

Ай, милый идёт!

Если вырвут сердце мне,

я любить без сердца буду –

рваной раной на груди,

рваной раной в форме сердца.

Ай, милый идёт!

Ай, вишня цветёт!

(Поднимаются на сцену. )

Д р у г. Люблю цыган!.. Ромалы, а спойте песню для моего друга – чтобы… про несчастную любовь и взаимное непонимание; она не слышит, он не видит – знаете такую?

Ц ы г а н е. Конечно, дорогой!.. Конечно, знаем!.. Саша, заводи!..

Ц ы г а н к а

(поёт)

Я – не твоя, ты – не мой.

Нет ни желаний, ни сил...

Сердце моё – лимон,

сердце твоё – апельсин.

Ц ы г а н е подхватывают.

Ах, сердце моё – лимон,

сердце твоё – апельсин.

Горесть на лбу – как клеймо.

Видел же! И – не спросил...

Сердце моё – лимон,

сердце твоё – апельсин.

Ах, сердце моё – лимон,

сердце твоё – апельсин.

Морем оставленный мол;

грани лишённая синь...

Сердце моё – лимон,

сердце твоё – апельсин.

Ах, сердце моё – лимон,

сердце твоё – апельсин.

(Уходят. )

Д р у г. Люблю цыган, эх!.. Ничего не могу с собой поделать; люблю, и всё… Ну, как тебе – полегчало? Мне полегчало…

О н. Какой же ты, всё-таки, а… ну какой же ты всё-таки!..

Д р у г. Ну, какой я, какой, какой? Ну, скажи – какой? У меня тоже, между прочим, проблемы есть; только я их не выставляю на всеобщее обозрение!.. И проблемы у меня есть, и дела, и вопросы, которые я должен решить; а я, вместо этого – здесь, с тобой: пирожки ем, и цыган слушаю! Как будто делать мне больше нечего, как только пирожки есть, и цыган слушать!.. А вообще, вот, если честно, да, я хочу тебе одну вещь сказать; только ты не обижайся, да? Без обид?

О н. Без обид.

Д р у г. Точно?

О н. Точно.

Д р у г. Ты – сказал, да; ты – сказал!

О н. Ну сказал, сказал…

Д р у г. Ну вот смотри: можно съесть хлеб с мёдом…

О н. При чём тут это?

Д р у г. Нет, ты погоди: можно съесть хлеб с мёдом, или нет? Ты мне скажи, вот – можно, или нет?

О н. Сейчас?

Д р у г. Нет, ну, вообще – можно?

О н. Ну, можно; почему нет…

Д р у г. Вот!.. А можно съесть хлеб с маслом, с мёдом; улавливаешь? А можно – хлеб с маслом, с сыром, с мёдом. А можно – хлеб с маслом, с сыром, с ветчиной, с мёдом. А можно – хлеб с маслом, с сыром, с ветчиной, с порезанной помидоркой, с мёдом. А можно – хлеб с маслом, с сыром, с ветчиной, с порезанной помидоркой, с яйцом вкрутую, с мёдом. А вот съесть хлеб с маслом, с сыром, с ветчиной, с порезанной помидоркой, с яйцом вкрутую, с печёночным паштетом, с мёдом – нельзя.

О н. Почему?

Д р у г. Рот не раскроется.

О н кидает в Д р у г а всё, что попадает ему под руки; тот уворачивается.

Ведь договорились же – без обид! Ведь ты же сказал!.. Ты же!.. А теперь так, значит, да? Так вот ты с другом поступаешь?.. Ах, ты так?!. Ну и сиди себе тут! Один!.. (Убегает. )

О н в изнеможении садится на край сцены.

На сцене – М у ж ч и н а и Ж е н щ и н а.

Игра.

Ж е н щ и н а. Ты меня любишь?

М у ж ч и н а. Нет.

Ж е н щ и н а. Но почему?..

М у ж ч и н а. Я не знаю.

Всерьёз.

Ж е н щ и н а. Ты меня любишь?

М у ж ч и н а. Нет.

Ж е н щ и н а. Но почему?..

М у ж ч и н а. Я не знаю.

Вскользь.

Ж е н щ и н а. Ты меня любишь?

М у ж ч и н а. Нет.

Ж е н щ и н а. Но почему?..

М у ж ч и н а. Я не знаю.

Скороговорка.

Ж е н щ и н а и М у ж ч и н а. ты меня любишь нет но почему я не знаю

Срыв.

Ж е н щ и н а. Ты меня любишь!

М у ж ч и н а. Нет!

Ж е н щ и н а. Но почему?!

М у ж ч и н а. Я не знаю!!!

Бессилие.

Ж е н щ и н а. Ты меня любишь…

М у ж ч и н а. Нет...

Ж е н щ и н а. Но почему…

М у ж ч и н а. Я не знаю…

Поддерживая друг друга, уходят.

О н

Пахнет шалфеем,

когда тебя нет.

Звёзды ржавеют,

когда тебя нет.

Портится почерк,

когда тебя нет.

Сны кровоточат,  

когда тебя нет.

Камни звереют,

когда тебя нет.

Мёртвой свирелью,

когда тебя нет,

кажется тополь.

Появляется О н а.

Когда тебя нет,

день – до потопа

(кажется – мне)…

О н а

Не вижу тебя,

не слышу тебя,

не говорю с тобой…

Я

поражена разлукой –

слепо-глухо-немотой.

О н

Хочешь, выполню любое –

все! – желания твои?

Это – я зову любовью:

мочь быть Богом за двоих.

О н а

Лени потакаю,

слабость не тая;

как хотел – такая:

тихая, твоя.

О н

Наедине со спинкой стула –

рыдать! А я – давлю смешок…

Ушла – как бритвой полоснула:

от уха и до уха – шов.

О н а

Как ты хотел, я избавилась

от идиотской привычки

засовывать руки в карманы:

я их зашила – все.

Мне бы ещё избавиться

от идиотской привычки

любя, говорить, что – люблю…

Рот себе, что ли, зашить?

О н

Когда я говорю с тобой,

мне судорогой сводит губы.

Когда я говорю с тобой,

меня всегда заносит в грубость.

Когда я говорю с тобой,

весь мир сжимается в квадратик

(когда я говорю с тобой)

и мне весь этот мир отвратен!..

О н а

Прости, я перебью: тебе

ещё добавить льда?..

О н

Какого?!.

О н а

Обыкновенного; ведь ты,

насколько я припоминаю,

всегда пил кровь мою со льдом;

льда – хватит?

О н

Хватит!

О н а

Ты уверен?

О н

(вынув и развернув письмо)

Вышла замуж.

Родила ребёнка.

Счастлива. (Без тебя. )

Что и требовалось доказать…

(Скомкав и выбросив письмо, уходит. )

О н а

(подобрав письмо, разглаживает его и аккуратно складывает)

Твои внуки

будут изучать меня в школе –

а ты

будешь рассказывать им,

что когда-то (давным-давно)

ты был знаком со мной,

и что я даже

была в тебя влюблена;

а они будут слушать, кивать

и не верить,

что кто-то – когда-то

(даже давным-давно) –

мог быть влюблён

в их ветхого, тусклого

и покрытого плесенью деда;

тем более – я:

такая молодая,

и такая красивая…

(Уходит. )

ДЕВУШКА И МОРЕ

Шум моря. Выходит Р а с с к а з ч и к.

 Р а с с к а з ч и к. В городе, сидящем на берегу моря, жила девушка, у которой было два недостатка: она жила слишком далеко от моря, и имела слишком много знакомых. Возможно, у неё были и другие недостатки – но море считало именно так… Когда девушка приходила на берег, море шумело ей лучшие свои песни и выносило к её ногам что-нибудь бесполезно-прекрасное: розу, раковину или обломок амфоры с затонувшей триеры. «Почему не золотые или серебряные монеты, чаши, слитки золота и серебра – из сокровищ, которых так много на дне моря? » – спросите вы. Потому что море опасалось впасть в чрезмерность – и навсегда потерять её; кроме того, обломок амфоры прекраснее слитка золота. Впрочем, раз в году, в день своего рождения, девушка приходила встречать восход солнца, и море позволяло себе преподнести ей одну розовую жемчужину… Взамен девушка оставляла свои следы на песке; море бережно смывало их и хранило в памяти. У моря образовалась целая коллекция её следов – и оно перебирало их и любовалось ими, когда девушка долго не появлялась на берегу… Редко морю удавалось остаться наедине с девушкой; обычно она приходила с кем-нибудь из своих многочисленных знакомых… Чтобы утешить раздосадованное море, девушка играла с ним в его любимую игру; смысл игры состоял в том, чтобы унести её как можно дальше от берега, напугать оставшихся – и возвратить назад. Девушка доверяла ему: она бросалась со скалы – и море подхватывало её; она уставала – и море, ликуя и трепеща, укачивало её в огромных ласковых лапах... А когда девушка приходила одна, она садилась на камень – и пела; а море умолкало и слушало её, мерцая каждой каплей… Однажды девушка заплыла так далеко, что морю захотелось оставить её у себя. Испугавшись, оно подхватило её и понесло к далёкой рыбачьей лодке, которую девушка не могла видеть; она сопротивлялась и пыталась вырваться, но море крепче и крепче сжимало её в своих лапах – пока не передало на руки молодому рыбаку; и только вынеся лодку на берег, море облегчённо вздохнуло. Вздохнуло – и застонало, пронзённое мыслью о том, что девушка уже не будет доверять ему так, как раньше; и всю ночь море билось о берег, возводя и разрушая надежды и опасения… К утру истерзанное море затихло; а в полдень на берегу появилась девушка. Она пришла одна – и пела; и двое слушали её: счастливое море – и молодой рыбак, случайно оказавшийся поблизости. Она пришла и на следующий день; и на следующий; и каждый день она приходила на берег моря – и каждый день рыбак ждал её; а море было безоблачно счастливо, считая рыбака такой же частью себя, как чайки – дельфины – или крабы… Но однажды девушка пришла на берег, когда рыбак был в море. Не найдя его, она повернулась – и ушла, не обратив никакого внимания на море и его дары. И тогда море догадалось, что произошло. Оно пришло в бешенство: разметало скалы, вырвало маяки и уже готово было всей своей мощью обрушиться на жалкое судёнышко – но внезапно, сквозь вой и грохот оно услышало голос девушки, умолявшей вернуть рыбака ей. И море сдержалось. Оно швырнуло лодку к ногам девушки – и затихло… Вскоре молодой рыбак и его жена поселились в доме на берегу. Море не вмешивалось в их жизнь; оно занималось своими делами – никогда, впрочем, не забывая наполнить сети рыбака лучшей рыбой, имевшейся у него. И, хотя море поклялось ничем не выделять эту семью из множества других, живущих на его берегах, дважды оно нарушило свою клятву: когда рыбак вынес свою новорожденную дочь, чтобы показать ей море, он нашёл на берегу золотую монету; а когда девочка впервые сама вошла в море, вокруг её левой щиколотки обмотался обрывок ленты, на которой висел серебряный колокольчик. Всё шло своим чередом – до тех пор, пока море не обнаружило, что в городе, сидящем на его берегу, живёт девушка, у которой есть один недостаток: она имеет слишком много знакомых…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

НА КУХНЕ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Кухня. Вечер. И р и н а (28 лет) готовит ужин; входит Ж е н я (20 лет).

Ж е н я (сбрасывая куртку). Привет!.. (Достаёт аптечку; роется. )

И р и н а. Привет, мартышка… Ужин будет минут через двадцать, так что у тебя есть время вымыть посуду, которая стоит в раковине со вчерашнего дня…

Ж е н я. Не долбай меня, птица дятел.

И р и н а. Прекрасный ответ… Вот как мы теперь со старшей сестрой разговариваем…

Ж е н я. Ну почему в этой аптечке никогда ничего нельзя найти?!.

И р и н а. Глаза разуй – и всё найдёшь… Голова болит?

Ж е н я. Нет…

И р и н а. Желудок?

Ж е н я. Нет.

И р и н а. Печень?

Ж е н я. Придатки у меня болят, яичники и матка. Ещё вопросы – есть?!. (Принимает таблетки. )

И р и н а (смеясь). Вот наглая какая!.. Вообще, хамка!..

Ж е н я. Это ты хамка – задаёшь мне бестактные вопросы. (Убирает аптечку. )

И р и н а. Я хамка?!.

Ж е н я. Мать приедет – всё ей расскажу. (Выходит, захватив куртку. )

И р и н а. Это я ей всё расскажу!.. Вот обнаглела, а… Нет, ну надо же… (Кричит. ) Очки мне принеси, пожалуйста!..

Ж е н я (из другой комнаты). Где они?..

И р и н а. У зеркала!..

Ж е н я. Тут нету!..

И р и н а. Тогда на тумбочке посмотри!.. Нашла?..

Ж е н я, переодевшись, возвращается, неся очки.

Одень, у меня руки грязные…

Ж е н я надевает И р и н е очки.

Ж е н я. Нет, ты не птица дятел, ты – сова слепыш.

И р и н а. А ты – желтохвостая мартышка.

Ж е н я (сев за стол). А у кого четыре глаза, тот похож на водолаза.

И р и н а. А у кого два глаза, тот, похоже, без ужина сегодня останется.

Ж е н я. А не в рифму.

И р и н а. А плевать.

Ж е н я. А нельзя.

И р и н а. А точно без ужина.

Ж е н я. Ой, напугала!.. Как ты думаешь, а вот если… чёрная кошка – дорогу перебежала; это же в течении суток действует?

И р и н а. Это вообще не действует.

Ж е н я. Да чё ты понимаешь!.. Нет, я думаю – в течении суток… Слушай!.. Только, смотри – никому; по большому-большому секрету!..

И р и н а. Я не люблю секреты – особенно чужие… и особенно большие!..

Ж е н я. Ты чё!.. Секреты – это же самое интересное!.. Как можно – не любить секреты?!. Так вот: у Надьки…

И р и н а. У какой Надьки?

Ж е н я. У подружки у моей!..

И р и н а. А…

Ж е н я. Бурный ро ман – и африканские страсти – угадай, с кем!..

И р и н а. Боюсь даже предположить…

Ж е н я. Нет, ну, с кем, с кем?

И р и н а. Ну… с Лёшей?..

Ж е н я. С каким Лёшей!.. С Анатолием!.. Николаевичем!!.

И р и н а. Не может быть…

Ж е н я. Представь себе!..

И р и н а. А кто такой Анатолий Николаевич?

Ж е н я. Ну, ты чё!.. Препод наш, по административному праву; ну я тебе про него рассказывала!..

И р и н а. А…

Ж е н я. Круто?

И р и н а. Да так… чего особенного?..

Ж е н я. Но он же старый!.. Ему лет… тридцать!.. с чем-то… почти под сорок!..

И р и н а. Ну у тебя и представления… Я что, тоже, что ли, старушка? Лет тридцати?

Ж е н я. Но Надьке-то – двадцать!.. Хотя, мужик он классный, конечно… И почему на неё всегда такие классные мужики западают? Не понимаю… Ну, ноги у неё – да, ноги – да; метр с чем-то… фантастическим; но она же – рыба!.. Сидит, молчит, глазами хлопает!..

И р и н а. А все думают – в тихом омуте черти водятся…

Ж е н я. Да там!.. В тихом омуте – тихо… Вот я, например…

И р и н а. Ну, уж ты уж у нас!...

Ж е н я. Нет, ну у меня – темперамент… фигура… да и вообще!..

И р и н а. Да, вообще у тебя – исключительное…

Ж е н я. Нет, ну скажи же!.. Ноги у меня, конечно, не такие, как у Надьки; зато у неё груди – нет, не было и не будет; а у меня-то – извини меня!..

И р и н а. Я тебя умоляю!.. У меня был такой тяжёлый день… Сравнительный анализ надькиных ног и твоей груди – меня просто доконает…

Ж е н я. Да чё ты понимаешь!..

И р и н а. Ну уж где уж мне – понимать…

Ж е н я берёт со стола огурец; ест.

Не таскай!.. Сейчас я салат нарежу, и сядем есть…

Ж е н я. Чё, опять тебя Афанасьев доставал?

И р и н а. Если бы он один!.. С утра у меня возникло ощущение, что я родилась не на той планете; я должна была родится на планете нормальных людей; не каких-нибудь там – гениев, а просто – обыкновенных, нормальных людей; а я родилась на планете идиотов!.. На планете полных идиотов… Но это были ещё цветочки – в сравнении с тем, что началось после обеда… Заказ – крупнейший! – на грани срыва; начальство рвёт и мечет – хотя я сразу предупреждала, что мы наверняка в сроки не уложимся; а клиент!.. Не клиент, а сказка: чудище трехголовое; одна голова ядом брызжет, другая огонь изрыгает, а третья хамит, не переставая!.. Ну, я и не сдержалась…

Ж е н я. Ты? Не сдержалась?!.

И р и н а. Я терпела, сколько могла; но когда он уже начал надо мной издеваться, я не выдержала!.. И выдала ему…

Ж е н я. Из Бальмонта?

И р и н а. Из Андрея Белого!.. Я ему высказала всё, что я о нём думаю – не стесняясь в выражениях совершенно… Я не удивлюсь, если завтра начальство предложит мне поискать другую работу – где я могла бы срываться на клиентов… и срывать заказы!.. в своё удовольствие…

Ж е н я. Да брось ты…

И р и н а. Я нé удивлюсь… Одна радость за целый день: звонила сегодня нашим немцам в Германию – поздравила тётю Катю с днём рождения…

Ж е н я. У неё сегодня разве?..

И р и н а. А то ты помнишь, когда!.. Сегодня – всю жизнь было…

Ж е н я. Ну, как они там; чё нового?

И р и н а. Всё так же; без изменений… Верка с классом ездила в Альпы: на лыжах каталась… ещё на чём-то… Довольная!..

Ж е н я. Я думаю!..

И р и н а. Про тебя спрашивала…

Ж е н я. Чё ты ей про меня рассказала?

И р и н а. Всю горькую правду, ничего не скрывая – про твоё полное моральное и физическое падение…

Ж е н я. Ты ей сказала, что я подстриглась?

И р и н а. А как же!..

Ж е н я. А как подстриглась – сказала?

И р и н а. Все пятнадцать минут разговора с Германией описывала твою новую стрижку…

Ж е н я. Ну я серьёзно!..

И р и н а. Да сказала, сказала!.. Она тебе привет просила передать, и обещала, что письмо напишет… Я тётю Катю поздравила с днём рождения, а она мне говорит: «Представляешь, меня сегодня – впервые в жизни – с днём рождения поздравил негр»…

Ж е н я. Я по ним так скучаю…

И р и н а. А кто по ним не скучает!.. Баба Лиза, вон – альбомами обложилась: посмотрит – поплачет, посмотрит – поплачет; таблетки от давления примет – и опять: посмотрит – поплачет…

Звонок.

Иди, открой; спроси, кто.

Ж е н я. Почему я? Почему не ты?

И р и н а. Потому что это наверняка к тебе.

Ж е н я (выходя). Всегда я, всегда ко мне… (Выходит. )

И р и н а. Не ворчи… (Роняет нож; поднимает. ) Этого ещё не хватало…

Входит С е р г е й (30 лет, плащ, костюм, галстук, букет роз); за ним – Ж е н я.

И р и н а столбенеет.

Ж е н я. К тебе!

С е р г е й. Ирина, простите, что врываюсь к вам – так, без предупреждения; но, боюсь, что если бы я вас предупредил, вы бы меня просто не впустили – и правильно бы сделали… Я пришёл извиниться – я действительно вёл себя, как белый мистер, стряхивал пепел вам на голову и… разозлился, когда вы мне всё это сказали, потому что… это было действительно так; я вёл себя отвратительно. Обычно я никогда так себя не веду, но… важность сделки и тупость вашего директора довели меня до такого вот состояния… Ну так как? Вы меня прощаете?..

И р и н а (придя в себя, сухо). Разумеется, Сергей Владимирович; мне тоже очень неприятно, что я сорвалась.

С е р г е й. Ну, что вы… (Протягивает И р и н е розы. )

И р и н а. Это лишнее.

С е р г е й. Иначе я не поверю, что вы на меня больше не сердитесь.

И р и н а (Ж е н е). Поставь цветы в воду.

Ж е н я (взяв у С е р г е я розы; светски-заинтересованно). Может быть, ты представишь меня нашему гостю?

И р и н а (с расстановкой). Евгения, моя младшая сестра.

С е р г е й (Ж е н е). Очень приятно; Сергей.

И р и н а. Владимирович; клиент нашей фирмы.

Ж е н я. Это который… сказка?

И р и н а отвечает красноречивым взглядом.

С е р г е й. Почему «сказка»?..

Ж е н я. Это у нас… свои приколы. (Выходит. )

С е р г е й. Ирина, может быть… в знак окончательного примирения… вы согласитесь поужинать со мной? А? Давайте?.. Прямо сейчас!.. Тут неподалёку открылся очень уютный японский ресторанчик и…

И р и н а. Благодарю за приглашение, но мы с сестрой как раз садились ужинать.

Ж е н я (входя, обиженно). Я могу и одна поужинать… (Ставит вазу с розами на холодильник. )

С е р г е й. А поехали, поужинаем втроём; там отлично кормят!..

Ж е н я. Поехали!..

Красноречивый взгляд И р и н ы.

Я – за… Я очень люблю японскую кухню!..

И р и н а. Ты даже палочками есть не умеешь!..

Ж е н я. Всё я умею; отличная идея, Серёж; поехали!..

С е р г е й (И р и н е). Я буду ждать вас внизу.

И р и н а. Я никуда не поеду; (Жене) и ты никуда не поедешь! Мы останемся дома, и будем есть ужин, который я приготовила; нормальный, человеческий ужин – а не сырую, дохлую рыбу!.. Неизвестно, где…

С е р г е й. Кажется, вы не очень любите японскую кухню…

Ж е н я. Хорошо, мы останемся дома; и ты, Серёж, оставайся – поужинаешь с нами; она классно готовит!..

С е р г е й. Если, конечно…

И р и н а. Простите, Сергей Владимирович, но я не ждала гостей и приготовила ужин ровно на двоих; боюсь, что…

С е р г е й. Ну да, конечно…

Ж е н я. А я не буду ужинать; у меня сегодня разгрузочный день. Выпью сока…

С е р г е й. Ну нет, Женя; я, наверно, пойду; уже поздно, вы устали…

Ж е н я. Ну хотя бы чаю-то – чашку? (И р и н е. ) В чашке чая мы ещё никогда никому не отказывали!..

И р и н а. Да, если хотите – чай, или кофе…

С е р г е й. Нет, спасибо; для кофе уже поздно… а для чая еще рано!.. Пойду; разве что… может быть, у вас найдётся пара таблеток аспирина? Мне кажется, у меня простуда начинается, что ли…

И р и н а. Да, конечно… (Достаёт аптечку, ищет. )

Ж е н я. Уж в чём в чём, а в аспирине мы точно никогда никому не отказывали…

И р и н а. В этой аптечке никогда ничего нельзя найти!..

С е р г е й. В моей тоже!.. Наверно, это общее свойство всех аптечек…

И р и н а. Кажется, у меня в сумочке был аспирин… (Выходит. )

С е р г е й (снизив голос). Жень, выручай; чё мне делать?

Ж е н я (так же). Бежать!..

С е р г е й. Поздно!..

Ж е н я. Ну, ты маньяк…

С е р г е й. Сам удивляюсь!.. Ты мне скажи хоть, чё она вообще любит?

Ж е н я. Поэзию Серебряного века.

С е р г е й. У…

Ж е н я. Джаз.

С е р г е й. У!..

Ж е н я. Феллини.

С е р г е й. У!!.

Ж е н я. Я предупреждала.

Входит И р и н а; подаёт С е р г е ю аспирин.

И р и н а. Вот, возьмите… (Подаёт   С е р г е ю   стакан воды. )

С е р г е й. Большое спасибо… (Принимает таблетки. )

Ж е н я. Не за что; мы всегда рады спасти человеку жизнь…

С е р г е й. Ещё раз спасибо… и ещё раз простите. Это просто какая-то… полоса невезения; вы не поверите: на прошлой неделе я заливаю кофе сразу два тома из только что купленного полного собрания сочинений Ахматовой; вчера я разбиваю любимую запись Колтрейна с оркестром Диззи Гиллеспи, сорок девятого года; а сегодня – вот, так себя вёл с вами… Хотя, знаете, честно говоря, когда вас прорвало, в этом было что-то забавное; вы мне чем-то напомнили Джульетту Мазину в «Ночах Кабирии»…

Ж е н я, за спиной И р и н ы, подаёт С е р г е ю знаки крайнего одобрения.

И р и н а. Надеюсь, на этом ваша полоса невезения закончится.

С е р г е й. Я тоже надеюсь…

Ж е н я. А я-то как надеюсь!.. Больше вас обоих!..

С е р г е й (Ж е н е). Приятно было познакомится, Женя…

Ж е н я. А то!.. А ты давай, Серёга, заезжай; сходим с тобой куда-нибудь; может, даже Ирку с собой прихватим; она, вообще, компанейская, просто не в настроении сегодня, да и устала…

И р и н а. Же-ня…

Ж е н я. А чё, не так, что ли?.. Приятный ты парень, Серёга, и розы классные принёс; и, вообще, очень ты нам понравился!.. (И р и н е. ) Я права?

И р и н а отвечает недоброй улыбкой.

С е р г е й (И р и н е). Хотелось бы на это надеяться… Мы ещё увидимся… (Направляется к двери. )

Ж е н я. Буду ждать с нетерпением!..

И р и н а. Конечно; ваш заказ даст нам ещё немало поводов…

И р и н а и С е р г е й выходят.

Ж е н я (одна). Чё мне щас будет!.. Ой, мама, возьми меня на ручки… (Оглядывает кухню. ) О!.. (Быстро накладывает себе еду; садится за стол; ест, напевая весёлый мотивчик; прислушивается; напевает; прислушивается; напевает. )

Входит И р и н а; молча смотрит на Ж е н ю.

Такая картошечка вкусная получилась… а курица, вообще – обалденная!.. и салатик такой – в тему… Отлично, просто!..

И р и н а накладывает себе еду; садится за стол, ест.

А ты в курицу какую-то приправку новую положила, да?.. Такой аромат интересный… и вкус такой… корейское что-то, да?.. Не, ну классно, вообще… А прикинь, сегодня наши девочки тормозные на перемене сканворд отгадывали; вопрос: «Вставьте пропущенное слово: «Отговорила хм-хм золотая…» Ну, это же песня такая, известная, на стихи Есенина, да? «Отговорила роща золотая берёзовым, весёлым языком…» Они вставили: «Отговорила рыба золотая…» Прикинь?!.

И р и н а ужинает в одиночестве.

(Вздохнув. ) Мне кажется, я палец вывихнула… или даже сломала… он распух весь и болит. Посмотри… Может, его йодом помазать? Или ещё чем-то?..

И р и н а продолжает ужинать в одиночестве.

(Положив вилку. ) Я не понимаю, ты что, со мной не разговариваешь, что ли?.. Это почему, мне интересно? Это из-за этого Сергея, что ли? А чё я такого сказала-то, вообще? Чё я такого сказала, чтобы со мной теперь не разговаривать?.. Нет, ну ты скажи, мне интересно!.. (Ждёт ответа. ) Вот – и нечего тебе сказать, потому что я никому ничего такого не сказала – в отличие от тебя, между прочим!.. «Я приготовила ужин ровно на двоих», – это как, вообще? Это нормально, что ли? Это вот так теперь в нашем доме с гостями разговаривают, да?.. А он, между прочим, очень даже приятный мужик!.. Вообще, классный!.. Скажешь, нет? Да тебе он ещё больше, чем мне понравился; поэтому ты и строила тут из себя – леди Макбет… (Принимается за еду. ) Злись, злись; только не на меня злись, а на себя!.. Он тебя теперь за километр будет обходить – и правильно сделает… Я вообще удивляюсь, как он храбрости набрался – к нам прийти!.. А не знал, просто… Ну, ничего, теперь он в курсе – будет шарахаться от тебя, если вдруг в офисе встретит; а общаться с тобой будет только по делу – только в крайнем случае – и только через факс!..

И р и н а. Между прочим, послезавтра мы с ним идём на концерт.

Ж е н я. Куда?!. На какой концерт?!.

И р и н а. Я не думаю, что имя одного из лучших саксофонистов мира тебе что-нибудь скажет…

Ж е н я. Круто!.. Это как, вообще?!. Ну, Серёга…

И р и н а. На такой концерт я могу пойти даже с обезьяной.

Ж е н я. Слушай, а он, похоже, тоже – птица дятел… вообще, вы с ним отличная пара!..

И р и н а пытается ударить её ложкой по лбу; Ж е н я уворачивается.

Нет, ну правда!..

И р и н а. Ты, морда обнаглевшая; ты, вообще, как себя ведёшь, а?!. Ты последи за собой, хоть иногда!..

СЦЕНА ВТОРАЯ

Кухня. Вечер. Женя нарезает бутерброды, слушает плеер, пританцовывает и поёт – очень громко и очень фальшиво. Входит И р и н а, в плаще; подходит к Ж е н е и выключает плеер.

Ж е н я. Ты чё?!.

И р и н а. Я уже пришла, так что не пой, пожалуйста.

Ж е н я. Почему ты мне всегда петь не даёшь, а?

И р и н а. Потому что обычно, когда ты поёшь, ты не попадаешь в некоторые ноты; а когда ты поёшь в плеере, ты вообще никуда не попадаешь.

Ж е н я. Ой, что ты, великая ценительница прекрасного… Чё плохого о концерте скажешь?.. (Наливает себе чай. )

И р и н а. Это были лучшие полтора часа моей жизни; он потрясающий; такой драйв; такое всё!..

Ж е н я (жуя). Я тебе сразу сказала, что Серёга классный…

И р и н а. Да при чём тут Серёга твой!.. Он, вообще, весь вечер – чихал, сопел, шмыгал; чуть не испортил мне всё… (Снимает плащ. ) Весь простуженный, ему дома сидеть – а он ещё пытался меня в ресторан затащить; мания у человека – по ресторанам шататься… (Достаёт банку мёда. ) Я его к нам позвала чай с мёдом пить – а то сам он вообще не лечится; сейчас он машину поставит, и поднимется…

Ж е н я. Да что ты!.. Мать Тереза…

И р и н а. Да вот, мать Тереза; и ещё хоть слово скажи!..

Ж е н я. И чё будет?

И р и н а. Увидишь – чё будет… (Кричит. ) Серёжа, проходи!.. (Выходит. )

Ж е н я. Вы уже на «ты»?!. Какой прогресс…

Входит И р и н а, за ней – С е р г е й.

С е р г е й. Привет, Женя…

И р и н а наливает чай себе и С е р г е ю.

Ж е н я. Привет; чё, не помог тебе наш аспирин?

С е р г е й. Почему не помог? Помог – морально…

Ж е н я. Это как?

С е р г е й. Болею с чистой совестью… и в очень приятном обществе!..

Ж е н я. Маркиз, вы сама любезность…

С е р г е й. Графиня, вы само очарование…

И р и н а. Чай подан, ваша светлость; (указывая на стул) извольте пройти в голубую гостиную…

И р и н а и С е р г е й садятся за стол; пьют чай с мёдом.

С е р г е й. Как хорошо-то, а... забыл уже, когда мёд ел последний раз…

Ж е н я. Я его вообще не ем; фу… пчёлы эти…

И р и н а. И зря, между прочим; очень полезный, натуральный продукт…

Ж е н я. Я в курсе; и что дважды два – четыре, я тоже знаю…

С е р г е й. Весёлое вы семейство!..

И р и н а. Ага; весело живём, сами себя развлекаем…

Ж е н я. А когда у нас бывают гости, они нас развлекают; так что, можешь начинать.

С е р г е й. Даже не знаю… Ну, вот, друг у меня есть – владелец похоронного бюро…

Ж е н я. Уже смешно…

С е р г е й. Вот он недавно принимал участие в конференции, посвящённой возрождению гробового дела в России; конференция называлась «Любовь к отеческим гробам»…

Ж е н я. Класс!..

И р и н а. Интересно, Пушкин перевернулся в гробу?

Ж е н я. А это Пушкин разве?..

И р и н а. Разве, о моя необразованная сестра!.. (С е р г е ю. ) Недавно, заходит она ко мне в комнату, а я читаю Овидия, и на обложке написано – в столбик: «Публий Овидий Назон». Она говорит: «Овидия знаю; а кто эти двое? »

Ж е н я. Ой, ну подумаешь!..

С е р г е й. И чё такого? Я, например, вообще никого из них не знаю, даже Овидия… (Сморкается. )

Ж е н я. Вот, нормальный человек!..

И р и н а. Да он придуряется; он, между прочим, истфак закончил, и специализировался как раз по Древнему Риму…

Ж е н я. Какой кошмар…

С е р г е й. Не пугайся, Жень; это было давно и неправда…

И р и н а. Терпеть не могу это выражение.

С е р г е й. А я, наоборот, люблю – как бывший историк… Я пиджак сниму?..

И р и н а. Конечно…

С е р г е й снимает пиджак и вешает его на спинку стула.

Ж е н я. Другому бы кому – ни за что не позволили; а тебе можно, потому как ты – наш человек; и никакой ты и не розарий, как утверждали некоторые…

С е р г е й. Кто-кто?..

Ж е н я. Розарий; это такой тип мужчин, знаешь – высокие, на дорогих машинах, и розы дарят всё время… И зануды при этом – жуткие!..

С е р г е й. Погоди, а в чём, собственно, их занудство выражается?

И р и н а. В таких вот вопросах, например…

Ж е н я. Не, они зациклены на себе, просто… И всё, что они скажут или сделают, знаешь на час вперёд!..

С е р г е й. Да… Мне, почему-то, кажется, что я немного розарий…

Ж е н я. Не, ты прикольный; не комплексуй… Ладно, пошла я… а вы общайтесь; люди взрослые, чё и как – сами знаете…

И р и н а. Куда пошла и когда вернёшься?

Ж е н я. Ты чё, забыла? У меня же сегодня занятия – в кружке юных филателистов; когда вернусь – не знаю: читаю доклад о марках Уругвая, а потом ещё обсуждение доклада и…

И р и н а. Иди уже, иди!..

Ж е н я. Маркиз…

С е р г е й. Графиня…

И р и н а. Аристократов – на фонарь.

Ж е н я выходит.

Ведь просила же я маму – роди мне братика!..

С е р г е й. С братиком ещё хуже.

И р и н а. Ты думаешь?

С е р г е й. Я знаю; у меня их двое.

И р и н а. О!..

С е р г е й. А где ваша мама?

И р и н а. В очередной командировке – проверяет работу филиала их конторы «Рога и копыта» за отчётный период…

С е р г е й. А, понятно…

И р и н а. Что именно?

С е р г е й. Мама нас не застукает.

И р и н а. А за чем таким она может нас застукать, интересно?

С е р г е й. Ну, мало ли за чем… Я за себя не ручаюсь…

И р и н а. Я за тебя ручаюсь.

С е р г е й. Напрасно…

И р и н а. Почему это?

С е р г е й. Неужели ты не видишь? Я же… крайне сомнительный тип!..  

И р и н а. Именно поэтому я за тебя и ручаюсь.

С е р г е й. Откуда такая уверенность?

И р и н а. Опыт общения… с крайне сомнительными типами…

С е р г е й. Ставишь опыты на живых людях?

И р и н а. В основном – на себе.

С е р г е й. У… Познай самого себя?

И р и н а. Что-то в этом роде.

С е р г е й. Слушай, а привлеки меня к своим изысканиям!..

И р и н а. В качестве кого?

С е р г е й. В качестве… орудия исследования.

И р и н а. Считай, что я тебя уже привлекла.

С е р г е й. И ещё как!.. Вообще – люблю экспериментировать…

И р и н а. И поэтому ты здесь?

С е р г е й. Это я у тебя должен спросить – почему я здесь…

И р и н а. Вот – пытаюсь понять…

С е р г е й. Ну и как? Есть версии?..

И р и н а. Ну, есть, кой-какие…

С е р г е й. И какие, например?..

И р и н а. Неутешительные.

С е р г е й. Для кого?

И р и н а. Для всех.

С е р г е й. Для всех вообще? Для всей нашей цивилизации?.. У тебя такой глобальный подход?..

И р и н а. Для нас.

С е р г е й. «Для нас»? Уже неплохо; «для нас»!.. Звучит обнадёживающе, ты не находишь?

И р и н а. Я пока занята поисками ответа на вопрос «почему ты здесь? »; версий всё меньше, и одна хуже другой…

С е р г е й. Ну например?.. Выдай хотя бы парочку основных…

И р и н а. Непонятная настойчивость…

С е р г е й. Если честно – очень хочется понаблюдать за женской логикой в действии.

И р и н а. Зачем?!.

С е р г е й. Хочу воспользоваться редкой возможностью; обычно я сталкиваюсь уже с конечным результатом – с чем-нибудь вроде… «розария», например; ну и… впадаю… в некоторую растерянность… 

И р и н а. Ну мы же выяснили, что ты не розарий…

С е р г е й. Это, конечно, радует; но, честно говоря… иногда страшновато становится, когда обнаруживаешь, что у женщин в головах происходит… Мы-то про себя одно думаем, а вы, оказывается, вон – совершенно другое; а иногда и третье, и четвёртое!..

И р и н а. Ну тебе же сказали – не комплексуй…

С е р г е й. Я не комплексую – лет с тринадцати; но до сих пор бывает, что… ход женской мысли ставит меня в тупик.

И р и н а. То ли дело мужская логика: всё чётко и ясно – десять полос, знаки, развязки и никаких тупиков; жми – по кольцевой – до бесконечности!..

С е р г е й. Ну почему «до бесконечности»?.. С кольцевой всегда можно съехать…

И р и н а. Ага; только чё-то не съезжает никто; разве что – вдребадан разобьётся, тогда – да, тогда – конечно…

С е р г е й. Вот, кстати: яркость образного мышления – одна из характерных особенностей женского сознания…

И р и н а. Ну, ты сформулировал!..

С е р г е й. Бывает, бывает; я, вообще – развитый парнишка; ты не заметила?

И р и н а. Ну, конечно заметила – плечи, торс; бодибилдингом занимался?

С е р г е й. Брейнбилдингом; а плечи мне от отца достались, в подарок – на день рождения… Кстати, а когда у тебя день рождения?

И р и н а. А что такое? Хочешь в гости напроситься?..

С е р г е й. Зачем; ты же меня и так пригласишь, верно?

И р и н а. Какая самоуверенность…

С е р г е й. Всего лишь – здоровая вера в себя. Так когда?..

И р и н а. Восемьдесят шестого мартобря.

С е р г е й. А-а… И кто же ты по знаку Зодиака?

И р и н а. Я – добрый Слоник.

С е р г е й. Слушай, у нас же с тобой идеальное сочетание!..

И р и н а. Да?

С е р г е й. Да!.. Ты – добрый Слоник, а я – весёлая Черепашка!..

И р и н а. Быть не может!..

С е р г е й. Удивительное совпадение!.. (Сморкается. ) Как меня этот насморк уже достал…

И р и н а. Да, наверно, трудновато быть мачо – с насморком…

С е р г е й. Ну какой я мачо – я всего лишь… бывший русский интеллигент; у меня зрение – минус пять, остаточное знание французского… и насморк этот проклятый!.. Не говоря уже о том, что… (Чихает. )

И р и н а. Не может быть!..

С е р г е й чихает.

Ты уверен?

С е р г е й чихает.

Никогда бы не подумала…

С е р г е й. Ну не издевайся, а (чихает)… над больным человеком!.. (Сморкается. )

И р и н а. Сам виноват; лечиться надо, а ты не лечишься…

С е р г е й. Ёб!.. (Прижимает платок к носу; запрокидывает голову. )

И р и н а. Что такое?

С е р г е й. Кровь пошла…

И р и н а. Ну ты что же, а!.. (Достаёт аптечку. ) Сейчас я тебе вату дам; сейчас, сейчас… (Подаёт С е р г е ю вату; С е р г е й прижимает её к носу. )

С е р г е й. Спасибо…

И р и н а. Надо лёд приложить, чтобы кровь остановилась… (Достаёт из холодильника ванночку со льдом. )

С е р г е й. Да ладно…

И р и н а. Нет, надо, надо; сейчас… (Кладёт несколько кубиков льда в целлофановый пакет и прикладывает его к носу С е р г е я. )

С е р г е й. Ай-яй, холодно!.. Ир, ну не надо, она и так остановится…

И р и н а. Ты можешь хотя бы минуту потерпеть?

С е р г е й. Сударыня!.. Истекая кровью у ваших ног!..

И р и н а. И помолчать – хотя бы минуту…

С е р г е й. …умоляю вас выполнить мою последнюю просьбу… (Свободной рукой обнимает И р и н у. )

И р и н а. Это ещё что такое?..

С е р г е й. Это и есть моя последняя просьба: позвольте мне отойти в мир иной, смиренно обняв ваши колени!..

И р и н а. Колени, сударь – значительно ниже…

С е р г е й. Сударыня!.. Не мелочитесь; проявите милосердие к несчастному, чья беззаветная преданность вам послужила единственной причиной смертельной раны!..

И р и н а. В нос…

С е р г е й. …нанесённой коварными врагами, которые знали, что он, сударыня!.. оставит служение вам только вместе с жизнью, ибо смысл всей его жизни!..

Входит Ж е н я; И р и н а отходит от С е р г е я, выбрасывает пакет со льдом.

Ж е н я (мрачно). Продолжайте, не стесняйтесь… (Роется в пачке журналов. )

И р и н а (убирая аптечку). У Сергея кровь из носа пошла… (Убирает ванночку со льдом. )

С е р г е й. Да уже всё, вроде… (Выбрасывает вату и носовой платок. )

Ж е н я. Сколько раз я тебе говорила – не бей по лицу, бей по почкам; эффект тот же, крови никакой…

И р и н а. Ха-ха-ха, как смешно… Ты чё вернулась-то – занятия в кружке отменили?

Ж е н я. Да побоялась оставлять тебя одну; мало ли что – а я потом всю жизнь буду мучиться…

С е р г е й. Что например?

Ж е н я. Твой расчленённый труп.                     

И р и н а. Фонтан остроумия, а не сестра…

Ж е н я. Ой, вообще, не трогайте меня!..

С е р г е й. А чё случилось?

Ж е н я. «Чё случилось»!.. Ничё не случилось… Вот, скажи, Сергей – может, ты мне объяснишь: мужики, они, вообще, все дураки, или хотя бы через одного?

С е р г е й. Жень, ну это же и есть главный мужской секрет; я не могу тебе его так вот, запросто, взять вот тут и выложить; пацаны меня не поймут…

Ж е н я. Значит, все…

С е р г е й. Я этого – не говорил!..

Ж е н я. А чё говорить-то – и так всё ясно… И вообще, кончайте вы этот чай с мёдом пить, как в клубе «Кому за 50»; давайте лучше, вон – по коньяку прорежем…(Достаёт бутылку коньяка, бокалы. )

И р и н а. Мы, может, и прорежем, если захотим; а вот кое-кто, из клуба «До 16 и старше», обойдётся и без коньяка.

Ж е н я. И кто же это, если не секрет? (Достаёт лимон, нарезает. )

И р и н а. Ты.

Ж е н я. Я? Я как раз не обойдусь – у меня стресс: мне надо сосуды расширить, давление понизить…

И р и н а. Выпей валерьянки.

Ж е н я. От валерьянки у меня глюки и рвота. Сергей…

С е р г е й   наливает коньяк в бокалы.

У меня тост.

И р и н а. Только не это!..

С е р г е й. Почему такая реакция?

И р и н а. Я не знаю, где она их откапывает – сама, что ли, сочиняет; но ей, вполне официально, запретили произносить какие-либо тосты на любых семейных торжествах…

Ж е н я. Да чё вы понимаете!..

И р и н а. …после того, как она пожелала одной нашей юной родственнице, в день её совершеннолетия, «такой любви, чтобы, как Анна Каренина, броситься под поезд – и чтобы не жалко»!..

С е р г е й. Прекрасный тост!..

Ж е н я. Да ну конечно!.. Тут же главное – «чтобы не жалко»!.. Один Серёга меня понимает… Так вот (серьёзно) – пусть плачут те, кому мы не достались; пусть сдохнут те, кто нас не захотел.

И р и н а и С е р г е й хохочут.

Чё смешного-то? Чё смешного?..

И р и н а. Теперь понял?

С е р г е й. Нет-нет… очень хороший тост!.. Выпьем…

Чокаются, пьют.

А в этом доме… (с армянским акцентом) понимают в коньяке, да?!.

И р и н а. Семейная слабость…

Ж е н я. Такой же, как мы: мягкий, но жёсткий…

И р и н а. Это как, интересно?

С е р г е й. Ну нет, я не согласен; коньяк (с акцентом) – вай, какой хороший!.. (без акцента) но вы лучше.

И р и н а. Чем же это мы лучше?

Ж е н я. Поподробнее – чем, как, где; и так далее…

С е р г е й (с акцентом). Всем, во всём, и везде, да?!. (Без акцента. ) На днях мой младший брат изрёк фразу…

Ж е н я. У тебя есть младший брат?

И р и н а. Даже два.

Ж е н я. Хм!..

С е р г е й. …которую я теперь начинаю понимать; он сказал: «Женщины, вообще, как люди – лучше мужчин».

Ж е н я. Конечно, лучше!.. А ты не знал, что ли?..

И р и н а. Особенно – некоторые…

Ж е н я. Из присутствующих здесь…

И р и н а. Отличающиеся скромностью…

Ж е н я. Ну, кроме всего прочего!..

С е р г е й. Предлагаю выпить за них – то есть, за вас, дамы…

Ж е н я. Поддерживаю предложение…

И р и н а. Присоединяюсь к большинству…

Чокаются, пьют.

Ж е н я. Хотя, некоторые мужчины…

И р и н а. Из присутствующих здесь…

Ж е н я. Отличающиеся…

С е р г е й. Насморком?..

И р и н а. И не только!..

Ж е н я. Тоже… очень даже ничего…

С е р г е й. Покорно благодарю; я польщён и растроган…

Ж е н я вздыхает.

Почему вздыхаем?

Ж е н я. Да так…

И р и н а. А он-то сейчас где-то там, один-одинёшенек в ночи!.. Всеми забытый, терзаемый раскаянием, бродит – в тоске и слезах…

Ж е н я. Так!..

И р и н а. А всё из-за кого? Не будем показывать пальцем…

Ж е н я. Так, хватит, а…

И р и н а. Нет, нужно иметь каменное сердце, чтобы вот так, сидеть в тепле и уюте, и пить коньяк, зная, что в это самое время!..

Ж е н я. Он сидит дома, и кайфует; или развлекается где-нибудь… и я даже знаю, где, и с кем!..

И р и н а. Или положил перед собой телефон, и смотрит на него, смотрит – надеясь на чудо…

Ж е н я. Угу!..

С е р г е й. Наверняка – так оно и есть; я бы, например, именно так и сделал…

Ж е н я. Ну, это ты!.. И, вообще; я его не простила!..

С е р г е й. Ну прости его…

Ж е н я. Ха!..

С е р г е й. Ну ради меня…

Же н я. Да тебе-то что; ты его вообще не знаешь…

С е р г е й. Ну как же!.. А мужская солидарность?..

И р и н а. Давай, Жень; прощай, звони, мирись!..

Ж е н я. Как у вас всё просто, а; я удивляюсь…

С е р г е й. А чё тут сложного?

И р и н а. Действительно!..

Ж е н я. Хм… Не знаю…

С е р г е й. Мы знаем; звони.

Ж е н я. А сам почему не звонит?

С е р г е й. Боится.

Ж е н я. Чё меня бояться!..

И р и н а. Да тебя даже я боюсь, иногда…

Ж е н я. Чё-то я ни разу не видела…

И р и н а. А я это тщатль… тщитль… тщательно скрываю.

Ж е н я. Ха, Ирку уже цепануло; язык заплетается!..

И р и н а. Осечка вышла.

Ж е н я. Проверяйся!..

И р и н а. Не буду.

Ж е н я. Проверяйся, или… тебе больше не наливаем; верно, Серёга?

С е р г е й. Абсолютно.

И р и н а. Предатель; эх, ты…

Ж е н я. Давай-давай!..

И р и н а. Департаментализация.

Ж е н я. Угу; и?..

И р и н а. Феликс Эдмундович Дзержинский.

Ж е н я. Угу; пока можно.

С е р г е й наливает коньяк в бокалы.

С е р г е й. Ну так как, всё-таки – звоним?..

Ж е н я. Хм… Ну звякну ему, звякну!..

И р и н а и С е р г е й  (аплодируя). У!..

Ж е н я. Через полчаса; а пока пусть сидит, и ждёт!..

С е р г е й. Суровая ты девушка…

Ж е н я. А ты как думал? У нас – так, у нас – жёстко!..

Звонок; Ж е н я срывается, убегает.

И р и н а. Э, суровая!.. Косяки не снеси…

Радостные вопли из-за двери.

Похоже…

С е р г е й. Идти спасать?..

Ж е н я (заглянув). Э, чё сидим? Мама приехала!..

И р и н а. Мама?!. Она ж завтра должна!.. (В дверях, Сергею. ) Сядь поудобнее, и пристегни ремни.

С е р г е й. Зачем?

И р и н а. Потому что сейчас будет – полный улёт. Готовься… (Выходит. )

С е р г е й (надевая пиджак). Весёлое семейство!.. (Выходит следом. )

ЧАСТУШКИ[1]