ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ 2 страница

Сосан говорит, что вера рождается простым видением реальности, того, что противоположность предполагается везде. Это не вы говорите: «Я принимаю», это не вы принимаете в какой-то беспомощности. Это просто природа жизни. Видение факта, истины, лежащей глубоко внутри вас, дает вам веру. От видения факта рождается вера.

Если я вижу, что я родился, тогда есть факт, что я умру. Это простой факт. Я не принимаю это, ибо нет отвержения: я просто верю. Когда я верил в рождение, жизнь дала мне рождение — и я верил. Жизнь дает мне смерть, и я верю. Рождение было таким прекрасным, почему бы и смерти не быть такой? И кто вы, чтобы решать? Если рождение дало вам так много, почему же не может дать смерть?

Неведомое есть всегда. Вера означает вхождение в неведомое, не делая никаких требований. Тогда вы не можете быть несчастны, тогда блаженство ниспадает на вас. Как вы можете быть несчастны, если вы не требуете? Кто сделает вас несчастным, если вы не требуете? Жизнь выглядит несчастной, потому что кажется, будто она движется противоположно тому, что вы требуете. Жизнь станет блаженной, если вы не будете требовать, если все, что бы ни происходило — прекрасно. Все, что происходит — прекрасно, и вы просто двигаетесь с этим.

Прав Чжуан-цзы: «легкое верно» и «если ботинок впору, нога забывается». И когда вы так глубоко совпадаете с жизнью, сомнения и недоверие исчезают. Эта прилаженность ботинка есть вера. Тогда возникает вера, которая не является уверенностью; тогда возникает вера, которая не нуждается ни в каком Боге, чтобы в него верить.

Вот почему Буддисты не говорят о Боге. Буддизм действительно достиг глубочайшей сердцевины религии, и люди, подобные Сосану, редки. Их понимание тотально, совершенно. Целое пришло в их понимание. Они не нуждаются в Боге, ибо они говорят: «Зачем Бог? Разве существования недостаточно? Зачем его персонифицировать? И что бы вы ни сделали, будет точно таким, как вы — это будет проекцией. Поэтому все боги — проекции».

Индуисты сотворили Бога; посмотрите на него — это просто проекция индуистской философии: нос, глаза, рот — все. Посмотрите на японского бога, посмотрите на негритянского бога — и вы увидите, что это только проекции наших умов. Если у лошадей есть свои Боги, они не могут быть человеческими — они будут лошадьми. Можете ли вы представить себе лошадь, у которой Бог подобен человеку? Невозможно. Лошади будут иметь своими Богами лошадей. Если у деревьев есть свои Боги, они должны быть деревьями.

Что такое ваши Боги? Это ваши проекции. А зачем вы проецируете? Потому что вы хотите быть защищены. Без Бога вы чувствуете одиночество, пустоту; вы хотите, чтобы вам кто-нибудь помогал. Этой просьбой о помощи вы сами создаете себе несчастье. Теперь произойдет противоположное: каждую минуту вы будете чувствовать, что Бог не слушает — вы молитесь и плачете, а он не слушает. Каждый момент вы будете ощущать, что сделали все, но вам не дано то, что вам причитается.

Святые, так называемые святые, всегда жаловались, потому что они отреклись от мира, и все же блаженство не снизошло. Они целибаты, но все же цветы не посыпались на них. Они сделали это и то, у них длинный список, они сделали много вещей, и все же Бог так же далеко, как и всегда. Они не верят, они все еще устраивают борьбу с жизнью. Они не позволяют жизни происходить своим путем, у них есть собственные идеи воздействия на жизнь — но это неверно.

Неверие означает, что у вас есть некие идеи воздействия. Вы считаете себя мудрее, чем сама жизнь — это неверие, это неуверенность. Вы хотите навязать себя. Пойдите в церковь, в синагогу и посмотрите на людей, молящихся Богу. Что они говорят? Они дают совет, они говорят: «Не делай этого, это неверно. Мой сын болен, сделай его здоровым».

Прежде всего, если вы действительно верите, то больным вашего сына сделал он — так верьте этому. Зачем идти жаловаться и молиться? Вы что, думаете, что можете его улучшить? Все молитвы означают такую просьбу к Богу: «Пожалуйста, не делай так, чтобы два и два было четыре. Все, что происходит, что естественно — не давай этому происходить».

У вас есть идеал для предложения, некоторые советы — это не вера. Вера означает: «Я никто, и я пойду, куда бы ни повела меня жизнь — всюду. В неведомое, тьму, смерть или жизнь — куда бы она ни вела, я готов. Я всегда готов и я соответствую». Но когда вы можете соответствовать? Вы можете соответствовать только тогда, когда двойственность прекращается, когда вы можете видеть. И самое видение становится остановкой — прекращением желания, требования.

Для единого ума, соответствующего Пути,

все эгоцентрические стремления прекращаются.

Сомнения и нерешительность исчезают,

и становится возможной жизнь в истинной вере.

Единственным ударом мы освобождаемся от рабства.

Единственным ударом мы освобождаемся от рабства. Это не постепенное дело, это не так, что вы постепенно достигаете Истины, это не вопрос степени. Единым ударом, в один момент вы освобождаетесь от всего рабства, когда вы видите Истину.

Это не вопрос совершения усилия, ибо что бы вы ни делали, вы делаете это с умом, а ум — это причина всего несчастья. И все, что вы делаете с умом, будет стремлением; все, что вы делаете с умом, будет выбором из двух противоположных полюсов. Вы еще больше запутаетесь.

Поэтому вопрос не в том, что делать; вопрос в том, как увидеть. Вопрос не в изменении вашего характера, не в становлении более хорошим, более святым, менее грешным — нет, вопрос не в этом. Вопрос в том, как видеть без ума, как видеть без выбора. Вопрос не относится к деланию и действию — он относится к качеству сознания.

Вот почему на Востоке мы акцентировали внимание на медитации, а на Западе — на морали. Когда Упанишады были впервые переведены на западные языки, ученые были озадачены, потому что они не нашли в ни ничего подобного десяти заповедям: «Не делай это, не делай то», — ничего такого не было. И они были озадачены: как эти Упанишады могут быть религиозными писаниями? Ведь религия подразумевает мораль, религия подразумевает: «Делай это, не делай то», — это деяние. А Упанишады не говорят о том, что делать — они говорить только о том, как быть, чем быть.

Как быть более бдительным и сознательным — это единственный вопрос. Как быть таким сознательным, чтобы вы могли видеть насквозь и противоположности стали единством, а двойственности прекратились. В глубоком проникновении сознания грешники исчезают, а также и святые, ибо и те и другие принадлежат двойственности. Умирает Бог и умирает Дьявол, ибо они тоже принадлежат двойственности — их создал ум.

Христианство постоянно пребывало в смятении, ибо как договориться и с Богом, и с Дьяволом? Это действительно проблема. Сначала, прежде всего, откуда берется этот Дьявол? Если вы говорите, что его создал Бог, тогда ответственность ложится на самого Бога. И что произойдет в конце? Кто выиграет? Если вы говорите, что в итоге победит Бог, тогда зачем весь этот нонсенс по ходу дела, по пути? Если Бог в итоге победит, то почему не сейчас?

А если вы говорите, что не может быть финальной победы, торжества, что конфликт будет продолжаться, тогда Дьявол становится таким же могущественным, как Бог. И кто знает? Возможно, он победит в конце. И если он победит, тогда что произойдет со всеми вашими святыми? Тогда грешники будут счастливы, а святые брошены в ад. Но все это возникает из-за двойственности ума.

Ум не может видеть, что Бог и Дьявол — едины, а они есть одно. Дьявол как раз противоположен — это другая крайность, ненависть, смерть. Поэтому вы говорите, что Бог есть любовь, а Дьявол — ненависть; Бог сострадание, а Дьявол — насилие; Бог — это свет, а Дьявол — тьма; что за глупость. Ведь тьма и свет — это два аспекта единой энергии. Хорошее и плохое, правильное и неверное, моральное и аморальное тоже являются двумя полярностями одного феномена и этот феномен — существование.

Сосан не называет его Богом, потому что если вы называете его Богом, вы отрицаете Дьявола, а это Бог плюс Дьявол. Существование — это и ночь и день, и утро и вечер, и счастье и несчастье — все. Это совместность, и если вы видите это — и рай и ад вместе, тогда где выбор? И что за смысл выбирать что-либо или просить что-то?

Все требования прекращаются, возникает вера. В пустоте веры, где прекратилась двойственность, где вы даже не можете сказать, что существует единое, расцветает неведомый феномен, цветет нечто самое прекрасное, самое драгоценное — это и есть цветок веры.

Единственным ударом мы освобождаемся

от рабства;

ничто не привязано к нам, и мы ничего

не удерживаем.

Все пребывает пустым, чистым,

самопросветленным

без всякого напряжения силы ума.

Мысль, чувство, знание и воображение

не имеют здесь никакой ценности.

Тогда человек живет — только живет; он дышит — только дышит. Нет воображения, нет мысли, нет ума — все они не имеют никакой ценности. Вы верите существованию, а когда вы верите существованию, оно верит вам. Эта встреча вер есть предельное блаженство, экстаз, самадхи.

Так что же делать? Это не вопрос делания — ничего нельзя сделать. Вам надо видеть, вы должны наблюдать жизнь: станьте наблюдателем, смотрите повсюду. В следующий раз, когда вы почувствуете любовь, просто не будьте ею одурачены. Любите, но смотрите внутрь — там ожидает ненависть. Наблюдайте — и неожиданно придет просветление. Вы сможете видеть, что эта любовь есть ни что иное, как первый шаг ненависти.

Тогда что выбирать? И зачем просить: «Господи, дай нам больше любви», — ведь придет больше ненависти. Так что вы будете делать? Вы будете плыть в любви и будете знать, что приходит ненависть. Вы не будете привязываться к любви, ибо привязанность означает, что вы боретесь против ненависти. И вы знаете, что как ночь приходит после дня, так после любви приходит ненависть. Тогда что произойдет? Вы не будете ни привязываться к любви, ни ненавидеть.

А когда вы в таком балансе, в таком равновесии, что не требуете любви, что не хотите быть избавлены от ненависти, что вы не привязаны ни к чему и ничто не привязано к вам, тогда неожиданно вы ни любите, ни ненавидите — тогда внезапно, одним ударом разбивается двойственность.

Отовсюду... Гурджиев обычно велел своим ученикам, чтобы они нашли свою собственную характеристику. Это хорошо; найдите, какая ваша главная черта — страх, ненависть, любовь, жадность, секс? Какова ваша основная черта? Просто наблюдайте, и смотрите, и работайте над этой главной чертой, и старайтесь увидеть противоположности вместе.

Если это любовь, тогда увидьте любовь и ненависть вместе. Если вы можете видеть их, тогда они отрицают друг друга, и внезапно вы пусты — нет ни любви, ни ненависти. Они могут быть только поодиночке каждый раз; если они обе вместе, они отрицают друг друга. Неожиданно их обеих нет — только вы остались в одиночестве, в вашем тотальном одиночестве. Ничего нет, даже следа чего-нибудь. Это та пустота, шуньята, о которой говорит Сосан.

И если вы можете видеть это в одной двойственности, вы можете видеть это во всем — тогда это не проблема. Если вы увидели это в одной двойственности — любовь-ненависть — вы увидите это повсюду: то же самое есть везде. Тогда начнет существовать полностью иное качество бытия.

Вера — это не то, в чем вы уверены, как в доктрине; она не имеет отношения ни к какому Богу: Христу, Кришне, Магомету; ни к какому Корану, Гите, Библии. Нет, она имеет некое отношение к вашему сознанию — полностью бдительные, видящие насквозь, вы становитесь свободны одним ударом.

Единственным ударом мы освобождаемся

от рабства;

ничто не привязано к нам, и мы ничего

не удерживаем.

Все пребывает пустым, чистым,

самопросветленным

без всякого напряжения сил.

Мысль, чувство, знание и воображение

не имеют здесь никакой ценности.

Не думайте об этом, постарайтесь увидеть это в жизни. Это будет больно, потому что когда вы чувствуете любовь, вы вообще не хотите думать о ненависти. Вы действительно боитесь, что если вы подумаете о ненависти, тогда весь экстаз любви исчезнет. Пока вы живы, вы вообще не хотите думать о смерти, потому что боитесь, что если будете слишком много думать о смерти, не сможете наслаждаться жизнью.

Но ваш страх в некотором смысле верен, — если вы действительно станете сознавать смерть, вы не сможете радоваться жизни так, как вы ей радуетесь. Это, правда, тоже не очень большая радость, не очень большое наслаждение — это просто несчастье. Вы не сможете радоваться ей таким образом, и помните: этот способ вообще не является наслаждением.

Если вы подумаете о ненависти, пока занимаетесь любовью, вы не сможете наслаждаться ею так, как вы наслаждались, но было ли то реальным наслаждением или наваждением? Наслаждались ли вы любовью в действительности? Если бы вы наслаждались, тогда вы бы расцвели, тогда вы имели бы другой аромат, а его нет. Тогда вы имели бы другое сияние бытия, а его нет. Глубоко внутри вы пусты и бедны, темны, без пламени. Так каким типом наслаждения была эта любовь, и жизнь, все? Нет, вы просто обманывались.

Ваша любовь — это ни что иное, как интоксикант, наркотик. На несколько мгновений вы впадаете в нее и забываете; затем приходит ненависть — и тогда вы в несчастье. И из-за того, что вы в несчастье, вы вновь ищете любовь, а ваша любовь — это ни что иное, как новые впадения в глубокий сон — это было вашим стереотипом. Все, что вы I называете счастьем — это ни что иное, как впадение в сон. Всегда, когда мы чувствуете, что хорошо спите, вы воспринимаете это как то, что вы счастливы.

Что такое счастливый человек по-вашему? Это человек, который не волнуется о вещах. Вот почему так много привлекательного в алкоголе, в наркотиках, ибо тогда заботы забываются. Что такое ваша любовь? Она кажется биологически встроенным процессом одурманивания себя. И это химично: некоторые вещества тела высвобождаются, и тогда баланс веществ меняется. Это не очень большое отличие от марихуаны или ЛСД, ибо основное — это изменение химии тела.

Любовь изменяет баланс, голодание тоже изменяет — химия тела теряет старый порядок. В этом новом порядке на несколько мгновений вы чувствуете себя хорошо. И снова входит ненависть, снова входят мир и заботы — и вы снова в колесе. Это вы делали много-много жизней.

Теперь испытайте что-нибудь из того, что говорит Сосан, — а это говорили все Будды. Смотрите; пока вы в любви, пока вы занимаетесь любовью, не бойтесь, смотрите, как она превращается в ненависть. Пока вы живы, смотрите, как жизнь превращается в смерть: с каждым дыханием вы двигаетесь в смерти. Каждый момент времени ускользает, и смерть подходит все ближе и ближе. Посмотрите, как ваша молодость становится старостью. Смотрите на противоположное.

Нужна храбрость, потому что старая модель не поможет, она этим будет разрушена. Но если вы сможете видеть ненависть в любви, вы достигнете равновесия, которое за пределами обеих. Если вы сможете видеть и жизнь и смерть вместе — вы превзошли.

Вы превзошли одним ударом — одним ударом вы вне рабства, вы впервые свободная душа — вы сама свобода. Вот почему это предельное состояние называют мокша, свобода.

Делать ничего не надо. Вы должны стать более сознательными в ваших деяниях, более созерцательными — это единственная медитация — стать более бдительным. В острый, пиковый момент сознания оно становится оружием, и единым ударом все рабство уничтожается.

ЧАСТЬ ДЕВЯТАЯ

Октябрь 29, 1974

В этом мире таковости нет ни «я»,

ни «иного-чем-я».

Чтобы прийти непосредственно

в гармонию с реальностью,

скажите только: «не два»,

когда возникают сомнения.

Не имеет значения, когда или где,

но просветление означает

вхождение в эту истину.

И эта истина за пределами расширения

или сокращения во времени

или в пространстве,

в ней единственная мысль —

это десять тысяч лет.

ни это, ни то

Сначала постарайтесь понять слово «таковость»; Будда очень полагался на это слово. В собственном языке Будды это татхата, таковость. Вся Буддийская медитация состоит из жития в этом слове — такой глубокой жизни с этим словом, что слово исчезает, и вы становитесь таковостью.

Например, вы больны. Отношение таковости — это принять болезнь и сказать себе: «таков путь тела» или «таковы вещи». Не создавайте борьбы, не начинайте воевать. Если у вас болит голова — примите это. Такова природа вещей. Неожиданно приходит изменение, потому что когда появляется такое отношение, изменение следует, словно тень. Если вы можете принять вашу головную боль, она исчезает.

Проверьте это; если вы принимаете болезнь, она начинает рассеиваться. Отчего это происходит? Оттого, что когда вы боретесь, ваша энергия разделена: половина энергии движется в болезнь, в головную боль, а половина энергии борется с головной болью — и возникает трещина, промежуток и борьба. В действительности эта борьба и есть более глубокая головная боль.

Если вы принимаете, если вы не жалуетесь, если вы не боретесь, тогда энергия становится единой внутри и трещина соединяется. И освобождается очень много энергии, ибо теперь нет конфликта; и высвобождение энергии само становится лечащей силой. Лечение не приходит извне. Все лекарства могут сделать только одно: помочь телу привести в действие свою собственную лечащую силу. Все, что может сделать врач, это помочь вам найти вашу собственную лечащую энергию. Здоровье не может быть навязано извне — это цветение вашей энергии.

Это слово «таковость» может работать так глубоко, что для физической, умственной и, наконец, духовной болезни оно является тайным методом — они исчезают. Но начинайте с тела, ибо это низший уровень. Если вы добьетесь здесь успеха, тогда можно попробовать с высшими уровнями. Если здесь не добьетесь успеха, тогда вам будет трудно двигаться выше.

Если что-то не в порядке с телом, расслабьтесь и примите это, и просто скажите внутренне, не только словами, но и почувствуйте это глубоко: такова природа вещей. Тело — это соединение, поэтому в нем; сочетается много вещей; тело рождено и оно склонно к смерти. И это сложный механизм; есть большая вероятность того, что то или другое испортится.

Примите это и не отождествляйтесь. Когда вы принимаете, вы остаетесь «над», вы остаетесь «вне». Когда вы боретесь, вы опускаетесь на тот же уровень.

Приятие — это превосхождение. Когда вы принимаете, вы на холме, а тело остается позади. Вы говорите: «Да, такова природа, рожденное должно умереть. И если рожденное должно умереть, оно будет иногда болеть. Не стоит волноваться слишком много». Так, будто это не происходит с вами, а просто случается в мире вещей.

Это прекрасно, что когда вы не боретесь, вы превосходите — вы больше не на том же уровне. И это превосхождение становится лечащей силой — тело неожиданно начинает меняться. И то же самое происходит с ментальными заботами, напряжениями, тревогами, мучениями. Вы волнуетесь относительно определенной вещи. В чем волнение? Вы не можете принять факт — и это является волнением. Вы хотели бы, чтобы это происходило иначе, чем оно происходит. Вы волнуетесь из-за того, что имеете некую идею, чтобы навязать ее природе.

Например, вы стареете. Вы волнуетесь, вы хотели бы всегда оставаться молодым — это проблема. Вы любите жену, вы зависите от нее, а она собирается уйти, уйти к другому, и вы в волнении. Вы взволнованы, ибо что произойдет с вами? Вы так зависите от нее, с нею вы чувствуете безопасность. Если она уйдет, безопасности не будет.

Она была вам не только женой, но также матерью, поддержкой: вы могли прийти и спрятаться от всего мира. Вы могли положиться на нее, что она будет с вами. Даже если весь мир против вас, она не будет против, она будет утешением. Теперь она уходит — что случится с вами? Неожиданно вы в панике, взволнованы.

Что вы говорите своим волнением? Вы говорите, что не можете принять происходящего — ведь так не должно быть. Вы предполагали как раз обратное, совсем противоположное — вы хотели, чтобы жена была вашей всегда, а она теперь уходит. Но что вы можете сделать?

Когда исчезает любовь, что вы можете сделать? Нет выхода: вы не можете принудить любовь, вы не можете принудить жену остаться с вами. Да, вы можете заставить — это то, что делает каждый — вы можете заставить ее. Будет мертвое тело, но живого духа не будет — он уйдет. Тогда в вас будет напряжение.

Ничего не может быть сделано против природы. Любовь была цветением, теперь цветок увял. Ветерок вошел в ваш дом, теперь он движется в другой дом. Таков путь вещей: они продолжают двигаться и меняться.

Мир вещей — это течение, ничто там не постоянно, не ожидайте. если вы ожидаете постоянства в мире, где все непостоянно, вы создадите волнение. Вам бы хотелось, чтобы эта любовь была всегда. Ничто не может быть навсегда в этом мире; и все, что принадлежит этому миру, является временным. Такова природа вещей, такова татхата.

Итак, теперь вы знаете, что любовь исчезла; это ввергает вас в печаль. Отлично — примите печаль. Вы чувствуете дрожь — примите дрожь, не подавляйте ее. Если вы хотите плакать — плачьте, примите это. Не принуждайте себя, не стройте хорошее лицо, не притворяйтесь, что вы не волнуетесь, ибо это не поможет. Если вы волнуетесь — вы волнуетесь; если жена уходит — она уходит; если любви больше нет — ее больше нет. Вы не можете бороться с «фактичностью» — вы должны принять ее.

Если вы принимаете ее постепенно, тогда вы будете непрерывно в боли и страдании. А если вы принимаете ее без сожаления — не в беспомощности, но в понимании — она становится таковостью. Тогда вы больше не волнуетесь, тогда нет проблемы, ибо проблема возникла не из-за факта, а потому, что вы не могли принять то, что происходило. Вы хотели, чтобы все было по-вашему.

Помните: жизнь не собирается следовать вам — вы должны следовать жизни; нехотя или счастливо — это ваш выбор. Если вы следуете с недовольством, вы будете страдать; если вы следуете счастливо, вы становитесь Буддой — жизнь становится экстазом.

Будда тоже должен умереть — вещи не изменяются — но он умирает иначе. Он умирает так счастливо, как если бы смерти не было. Он просто исчезает, ибо он говорит, что рожденное должно умереть, рождение дополняет смерть, поэтому все в порядке, с этим ничего не поделаешь.

Вы можете быть несчастны и умереть. Тогда вы упускаете смысл, красоту, которая приходит в последний момент, озарение, которое происходит, когда тело и душа расстаются. Вы упустите это, потому что слишком озабочены, слишком цепляетесь за прошлое и за тело, так что ваши глаза закрыты. Вы не можете увидеть, что происходит, потому что вы не можете принять это — поэтому вы закрываете глаза, закрываете все ваше существо. Вы умираете, вы умираете много раз, и вы будете продолжать упускать смысл этого.

Смерть прекрасна, если вы можете принять, если вы можете открыть дверь с гостеприимным сердцем, теплым приятием: «Да, если я рожден, мне надо умереть; итак, круг завершился». Вы принимаете смерть как гостя, желанного гостя, и качество этого феномена моментально меняется.

Внезапно вы бессмертны: тело умирает — вы не умираете. Вы можете видеть теперь, что только одеяния отбрасываются — не вы, а только покров, оболочка, не содержимое. Сознание остается в своем озарении, даже еще в большем, ибо в жизни на нем было много покровов, а в смерти оно обнажено. И когда сознание пребывает в полной обнаженности, обладает собственным великолепием — это самая прекрасная вещь в мире.

Но для этого надо впитать отношение «таковости». Когда я говор «впитать», я имею в виду впитать — не просто мысль в уме, не философия таковости, но весь образ вашей жизни становится таковостью. Вы даже не думаете об этом — это просто становится естественным.

Вы едите в таковости, вы спите в таковости, вы дышите в таковости, вы любите в таковости, вы плачете в таковости. Она становится самим стилем: вам не надо заботиться о ней, не надо думать о ней — это то, что существует. Вот что я подразумеваю под словом «впитать». Вы впитываете ее, вы всасываете ее, она течет в вашей крови, она глубоко входит ваши кости, она достигает самого сердца. Вы принимаете.

Помните: слово «принять» не очень подходит. Оно извращено из-за вас, а не из-за слова, потому что вы принимаете только тогда, когда чувствуете беспомощность. Вы принимаете неохотно, вы принимаете неискреннее. Вы принимаете только тогда, когда не можете ничего подделать, но глубоко внутри вы все еще жалеете: вы были бы счастливы, если бы это было иначе. Вы принимаете, как нищий, а не как царь — разница огромна.

Если уходит жена или уходит муж, вы в конце концов приходите к приятию этого. Что можно сделать? Вы рыдаете и плачете, многие ночи размышляете и волнуетесь, многие кошмары и страдания окружают вас. Тогда что делать? Время исцеляет, а не понимание. Время, но запомните: время нужно только потому, что вы не понимаете, а иначе происходит немедленное исцеление. Время необходимо потому, что вы не понимаете. Поэтому постепенно — шесть месяцев, восемь месяцев, год — события тускнеют в памяти, теряются, покрываются пылью. Проходит перерыв в год — понемногу вы забываете.

И все же иногда рана болит. Иногда женщина проходит по дороге, и вы внезапно вспоминаете: нечто схожее в том, как она идет, и вспоминается жена, и ноет рана. Потом вы влюбляетесь в кого-то, и тогда собирается больше пыли, тогда вы меньше помните. Но даже с новой женщиной иногда, когда вы видите, как она смотрит, вы вспоминаете жену. Она так поет в ванной, что приходит воспоминание — и вот она, рана, свежая.

Это больно, потому что вы носите в себе прошлое. Вы носите все, вот почему вы так обременены. Вы носите все. Вы были ребенком; ребенок все еще находится в вас — вы носите его. Вы были юношей; юноша все еще находится в вас со всеми своими ранами, переживаниями, глупостями — рана есть. Вы носите все свое прошлое целиком, слой на слое — все есть. Вот почему вы иногда возвращаетесь.

Если что-то происходит, и вы чувствуете беспомощность, вы начинаете плакать, как дитя. Вы возвращаетесь во времени — ребенок захватывает вас. Ребенок более эффективен в плаче, чем вы, поэтому выходит ребенок и побеждает — вы начинаете плакать и рыдать. Вы можете даже начать брыкаться, словно ребенок в раздражении. Все есть.

Почему носится так много груза? Потому что в действительности вы никогда ничего не принимали. Послушайте: если вы принимаете нечто, оно просто никогда не становится грузом, тогда рана не сохраняется. Вы принимаете феномен — тогда из него нечего носить, вы вне его. Через приятие вы вне этого; через полубеспомощное приятие это сохраняется.

Запомните одну вещь: нечто незаконченное носится умом всегда, нечто законченное отпадает, потому что ум имеет тенденцию носить незаконченные вещи в надежде, что однажды представится возможность их завершить.

Вы все еще ждете, что вернется жена или муж или вернутся ушедшие дни — вы все еще ждете. Вы не превзошли прошлое, и из-за слишком отягощенного прошлого вы не можете жить в настоящем. Ваше настоящее является кашей из-за прошлого, и таким же будет ваше будущее, потому что прошлое будет становиться все тяжелее и тяжелее. С каждым днем оно становится все тяжелее.

Когда вы действительно принимаете, в этом отношении таковости нет нежелания, вы не беспомощны. Просто вы понимаете, что такова природа вещей. Например, если я хочу выйти из этой комнаты, я выйду через дверь, а не через стену, ибо пытаться выйти через стену — это значит просто разбить об нее голову, это глупо. Такова природа стены

— препятствовать, поэтому вы и не пытаетесь пройти через нее. Такова природа двери, что вы можете пройти через нее — потому что дверь пуста, вы можете пройти через нее.

Когда Будда принимает, он принимает вещи, как стену и дверь. Он проходит через дверь, он говорит, что это единственный путь. Сначала вы пытаетесь пройти через стену и раните себя многими миллионами способов. И когда вы не можете выйти — разбитые, пораженные, подавленные, падшие — тогда вы ползете к двери. Вы могли выйти через дверь с самого начала. Зачем вы пытались и боролись со стеной?

Если вы можете с ясностью смотреть на вещи, вы просто не делаете таких вещей, как попытка заменить дверь стеной. Если любовь исчезла — она исчезла; теперь, если там стена, не пытайтесь пройти через нее. Теперь там больше нет двери, там нет больше сердца — сердце открылось кому-то другому. И вы не одиноки здесь, есть и другие.

Дверь больше не для вас, она стала стеной. Не пытайтесь и не стучите в нее головой — вы понапрасну поранитесь. А когда вы изранены, измучены, тогда даже дверь не будет таким прекрасным выходом вас.

Просто посмотрите на веши. Если нечто естественно, не пытайтесь совершить над ним неестественную вещь. Выбирайте дверь — будьте вне этого. Каждый день вы совершаете глупость прохождения стену. Тогда вы становитесь напряженными и чувствуете постоянное смущение; мучение становится самое вашей жизнью, сутью ее — и да вы просите медитации.

Но почему не с самого начала? Почему бы не смотреть на факты, как они есть? Почему вы не можете смотреть на факты? Потому что ваши желания слишком велики: вы продолжаете надеяться вопреки всему Вот почему вы стали таким безнадежным случаем.

Только взгляните: всегда, когда есть ситуация, ничего не желайте, ибо желание уведет вас прочь. Не желайте и не воображайте. Просто посмотрите на факт со всем доступным вам сознанием — и внезапно дверь откроется. И тогда вы никогда не будет двигаться через стену; вы идете через дверь, не оцарапавшись, — тогда вы остаетесь неотягощенным.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 9 101112 13 14 Следующая ⇒