ГЛАВА 4. 21 августа N года

ГЛАВА 4

21 августа N года

Как только расцвело, Алеко отправился за подарком, для того, чтобы порадовать молодую свою «цыганку».

Но ведь кровь у цыганок кипит. Ревность проснулась в глубине души. И задумали они следить за цыганом. И выяснили, куда он исчезает и где проводит время. Поняли цыганки, что актриса, что так хорошо сыграла роль цыганки нездешняя и придумали они, избавится как от нее.

Но об этом мой дорогой друг, я поведаю позже, а сейчас давай вернёмся к главной героине нашего повествования?

Ника проснулась от того, что что-то щекотало ей нос. К тому же был чудесный и сладкий аромат. На подушке лежал букет шабонки и рубиновая брошь. Ника сразу догадалась от кого этот сюрприз.

– Алеко! – прошептала она, и поспешила угостить ягодой своих родных. – Доброе утро! – воскликнула девушка, забежав на кухню – Угощайтесь!

– Ну, ничего себе! – удивился дедушка, - И когда только ты всё успеваешь?

– Сама не знаю, деда, честно! – ответила она мужчине, – Бабуль, – обратилась девушка к заходящей на кухню старушке, – Я вчера была в амбаре и нашла там много вещей. Если ты дашь согласие и если родители будут не против, то я заберу их с собой.

– Конечно, бери! Здесь они только без дела лежат и пылятся! – ответила бабушка.

– Так вот откуда вчерашний наряд! – восторженно воскликнул отец девушки. – Ника! Девочка! Могу ли я покататься на коне? Мне уж очень понравилось.

– Я не против, папочка! Катайся! А я пока, с твоего позволения на улицу пойду, воды бы набрать нужно.

Ника подобно белой статной лебёдке вышла на улицу. Когда девушка принесла воды, то отправилась гулять. Она выбежала в поле и упала в высокую траву. Солнце слепило Нику, а она улыбалась, и было ей спокойно и легко.

Девушка любовалась чистым лазурным небом, вдыхала каждый новый порыв ветра, и совсем не заметила, как уснула.

Во сне Ника почувствовала, что кто-то осторожно дотронулся до её губ.

Девушка вздрогнула и открыла глаза, но тут, же встретилась с глазами возлюбленного. Он сидел и любовался, как сладко спала его желанная.

– Ты слишком часто посещал мои мысли сегодня, любимый, поэтому, если это сон, то не буди меня. Только у меня есть одно желание. Пустяковое совсем, - цыган усмехнулся и посмотрел в глаза Ники, – подари мне поцелуи, прошу тебя.

Цыган наклонился к ней, и, остановившись в нескольких миллиметрах от губ, еще раз усмехнулся, и сказал:

– Хорошо, любимая.

Он целовал ее так нежно, так пламенно и страстно. В молодом цыганском теле кипела кровь каждый раз, когда Алеко смотрел на эту молодую особу.

– Ника, приворожила ты меня, только чем?

– Улыбкой? – спросила девушка

– Да! – ответил он.

– А может быть искрами глаз? Мне всегда говорили, что нужно прятать глаза!

– Что бы ты ни назвала, всё «Да! », и теперь источник моего счастья – ты!

Ника положила голову на коленки цыгана.

– Так значит, говоришь, сильна любовь твоя? – спросила с загадочным взглядом Ника.

– Да! Да! Да! Сокровище мое!

Возвращавшись в деревню, Ника и Алеко молчали и улыбались. Им просто было хорошо вместе. Однако у дороги в деревню они расстались.

Когда девушка зашла в дом, то вся её семья была в сборе. И мама поинтересовалась у дочки:

– Какие же ты наряды нашла в сундуках? Покажи нам! Покрасуйся!

– Что же? Модный показ?

– Это можно, – отозвался дедушка и сел на стул в прихожей, – Тащи! – скомандовал он.

Девушка взяла рубиновую брошь, ключ от амбара и свечу и поспешила за нарядами. Руки оказались полны вещами, поэтому рубиновая брошь осталась подле свечи на старинном столе.

Она перетащила наряды в дом, тем самым пробудив воспоминания всей семьи.

Примерив, наряд цыганки, уже полюбившийся девушке, она вдруг вспомнила, что оставила в амбаре подарок Алеко.

– Ой, – воскликнула Ника, – Я сейчас.

Пока родные любовались разложенными нарядами, Ника поспешила забрать свою ценность.

Она зашла в амбар, поставила свечу. И, взяв со стола брошь, поспешила к зеркалу, чтобы приколоть её. Но стоило Нике подойти к зеркалу, как она увидела в нём сверкающие ненавистью и жаждой расправы, глаза молодой цыганки, которая произнесла:

–Никогда больше Алеко не будет твоим!

И, засмеявшись, она схватила ключ и бросила на пол свечу.

– Нет! Нет! Пожалуйста!

Слёзы застыли на щеках девушки.

Цыганка заперла Нику, оставив ее наедине с поджигающей всё на своем пути свечой. И, не медля, бросив ключ в кусты крапивы, сбежала.

Девушка стучала в дверь ладошками, истошно кричала, звала, но не родных, а молодого цыгана.

Вскоре родители заметили, что из-под двери амбара вылит серый дым. Все побежали на улицу. Отец и дедушка пытались открыть дверь, но открыть ее они так не смогли.

– Дочка! Ника! – билась в истерике мать девушки.

Девушка слышала, что её зовут родители, но ответить не могла.

Она билась до тех пор, пока она не потеряла сознание от дыма, который наполнил маленький домик.

******

Алеко же в это время находился на противоположной стороне пруда. Он заметил дым. Тут он почувствовал сильную боль, такую, что цыгану показалось, будто его душу изнутри выжигает адский огонь, яркое пламя. Цыган поспешил к месту происшествия, а по дороге встретил цыганку из табора. Тут-то Алеко всё и понял.

– Неужели…? Ника! – сорвалось у него с губ.

Мысль о том, что он может потерять Нику навсегда стала ему невыносима, и еще быстрее, быстрее раската грома помчался на помощь к возлюбленной.

Поглазеть на это зрелище собрались все соседи. Поэтому цыгану было непросто пробраться сквозь толпу зевак. Воздух наполнился стоном, причитаниями и сожалениями. Люди очень буйно обсуждали произошедшее.

Алеко примчался к амбару, путь к которому преграждала стена гари и дыма. Он пробился к избушке и, сломав замок, поспешил внутрь. Там цыган увидел, лежавшую на полу, без сознания, Нику.

Алеко не мешкая, поднял на руки возлюбленную и вынес её из обуглившейся избёнки.

Родные Ники сразу же окружили их.

– Ах, моя крошка! – запричитала бабушка, - Как же так получилось?

–Её бы в больницу отвезти, там врачи помогут ей! – сказал дедушка.

– Да! Да! Конечно! – всхлипывая, поспешно согласилась мама Ники.

– Нет! – возразил Алеко женщине, - если вы поступите так, то Вы очень рискуете потерять свою дочь, так как до города несколько километров езды.

– А с чего вы взяли, что она выжила после пожара? Если она уже мертва, то ей врачи не помощники! – донеся возмущенный голос из толпы

– Не сметь! – резко ответил отец девушки, – Моя дочь жива! Слышите? А если кто-то в этом сомневается, то и нечего глазеть! Только слухи распространите! – мужчина обернулся к цыгану и спросил, – Ведь она жива?

–Жива! – твёрдо ответил юноша, – Вот только дышит она с трудом. Я отвезу её к своей бабушке – она целительница. Уверен, что бабушка сможет исцелить Нику. Да и табор ближе, чем больница.

– Тогда я еду с вами! – сказала мама девушки.

– Останьтесь здесь, – ответил Алеко, – Так будет лучше.

– Нет! Я не отдам свою дочь!

В разговор вмешался отец Ники. Он сказал:

– Послушай, дорогая! Стефания! Все будет хорошо! Пусть они едут вдвоём!

– Как же так? Я мать! – воскликнула женщина.

Мужчина развернул к себе жену и спокойно проговорил:

– Этот юноша, пусть даже и цыган, возможно единственный шанс на спасение нашей девочки. Мы должны доверять ему. Пусть едут. Но только пусть сегодня, же вечером она вернется домой.

С этими словами отец вывел из хлева Вильгельма. И отдал узду Алеко.

Цыган вскочил на коня и аккуратно посадил рядом с собой ослабевшую Нику.

По дороге он время от времени смотрел на умиротворённое лицо возлюбленной и повторял:

– Только держись, любимая! Я спасу тебя, слышишь?

Они примчались в табор. Отец Алеко вышел из шатра им навстречу. Вероятно, ему уже успели доложить о том, что его сын вернулся.

– Барон! – закричал цыган, увидев отца, – Где бабушка? Помощь её нужна! – с этими словами он снял Нику с Вильгельма.

Видя, что сын снял с коня знакомую особу, сразу же побежал к сыну.

– Кармелита! Дочка! Что произошло, Алеко? Ты не смог защитить ее?

– Папа, ты сначала ответь, где бабушка? Даю слово, что после обо всем поведаю.

– Да. Она в своём шатре, сын. – ответил барон.

Алеко положил голову Ники к себе на плечо и отправился в шатер к бабушке.

– Роза! Бабушка! Помоги! – чётко и громко произнес цыган, едва переступив через порог.

Алеко аккуратно положил Нику на постель. Старая целительница внимательно посмотрела в лицо девушки и изумлённо произнесла:

– Так это ж Кармелита! Вижу я, что забрали у неё силы, поэтому она и дышит едва.

– Умоляю, бабушка! Спаси ее! – пылко воскликнул Алеко.

– Дам я ей отвар целебный, - сказала старая Роза, - он лёгкие ее почистит, а после ты прижми Кармелиту покрепче к себе, чтобы силы ей вернуть.

С этими словами бабушка приподняла голову девушки, и напоила её отваром. А цыган вышел из шатра и, увидев неподалеку отца, направился к нему.

Алеко рассказал барону о том, как всё было, а после добавил:

– Когда я спешил к месту происшествия, то видел цыганку из нашего табора. Это была Азида. Думаю, что она причастна к тому, что произошло сегодня. Отец, я предполагаю, что это был, умышленный пожёг.

– Да… – ответил барон, внимательно выслушав сына, – Безумна цыганская кровь, но когда она не подчиняется разуму, то она может подвигнуть людей на поступки, последствия которых принесут только беды. Да вообще всё, что угодно можно натворить! Нужно позвать цыган, - продолжил он после длительной паузы, – на собрание. Пусть люди судят, какого наказания достойна Азида.

После разговора с отцом Алеко поспешил вернуться в шатёр, и бабушка сказала ему:

– Ты пришёл как раз вовремя! Отвар подействовал, но Кармелита по-прежнему очень слаба. И теперь только твои объятия смогут вернуть ей силы. Ведь любовь любые раны вылечит, если истинна любовь, то она любые раны способна вылечить.

– Спасибо, бабушка! – воскликнул цыган, и бросился к изголовью любимой.

Прижал Алеко Нику к своей груди, поцеловал ее в холодные щеки, в лоб, в губы и, время от времени сам едва дыша от волнения, шептал:

– Моя желанная! Моя Кармелита! Голубка быстрокрылая, вернись ко мне. Посмотри на меня! Обрати на меня прекрасные очи, чтобы я вновь заблудился в них, и я забыл обо всём.

Роза же сказала Алеко:

– Второй сон дарует ей выздоровление. Обещаю тебе.

Тут в шатер зашел отец Алеко, а старая целительница оставила их.

– Ну, что? Так и не пришла в себя? Как она? – поинтересовался он.

– Нет, барон. Но после отвара, который дала ей Роза, теперь она дышит ровно, как и должно быть.

– Я думаю, что сегодня не буду собирать цыган. Перенесем наш суд на более позднее время. Просто я понимаю, что сейчас момент неподходящий, видя, в каком ты состоянии. Держись, сын мой!

Барон похлопал цыгана по плечу и ушел.

Несколько часов не отходя от постели любимой, просидел Алеко. Он не пил, и не ел, только смотрел безмятежное и безжизненное лицо Ники. Цыган ждал того момента, когда его молодая цыганка придет в себя.

И вот, наконец, спустя девять часов после происшествия, молодая особа открыла глаза и осторожно, осипшим голосом, спросила:

– Где я? Где мои родные? Что с ними?

Алеко увидев, что Ника открыла глаза, взял ее руку, прижал к губам, и ответил:

– Ты в таборе, моя пташка. Здесь, рядом со мной. Как же ты меня напугала! Я думал, что потерял тебя навсегда, счастье моё!

– Почему напугала? Что произошло? Почему я в таборе? – спрашивала девушка.

– В деревне был пожар, родная, поэтому ты здесь.

– Что? Мои родители! Бабушка и дедушка!

– Они живы! Успокойся, прошу тебя, милая. Неужели ты ничего не помнишь, звезда моя?

– Нет. Объясни мне, пожалуйста. – попросила Ника, приподнявшись на кровати.

– Не вставай. Лежи. При пожаре пострадала только ты. Придёт время, и я тебе всё обязательно расскажу, любимая.

– Хорошо. – согласилась девушка, так как настойчиво о чём-то просить у нее не было сил.

Алеко прижал её к себе и дал себе клятву, что больше никогда не оставит её.

Стемнело. Пришло время собираться в обратный путь. Сам барон вышел провожать Кармелиту. Он подал девушку сыну, и дал наставление.

Влюблённые отправились в путь. На небе появились звезды, словно маленькие фонарики, сияли они. Казалось, что ангелы идут по синему ковру, освящая путь страждущим и несчастным людям, которые потеряли всякую надежду.

Но Ника не видела всего этого. В теле девушки поселилась слабость.

Дома её ждали родные. Как только цыган привёз Нику, ее сразу же уложили в постель. А Алеко нехотя вернулся в табор. Все мысли цыгана были наполнены словами о любви. И все эти слова были заключены в одном имени – имени Ника.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒