Сергей Семенов 14 страница

– И ты этому поверила, Стиг? – Имя всплыло само собой, но Кондор уже не удивлялся шуткам дерапсатированной памяти. – Как видишь, слухи о моей смерти сильно преувеличены. – Кондор изобразил обаятельную улыбку, стараясь скрыть огромное внутреннее напряжение. Он не знал, где находится в данную минуту, и очень надеялся, что сфера окажется кабиной лифта. Но ведь он мог и ошибаться. Вдруг он вломился в дамскую комнату? Что тогда? В лучшем случае его с насмешками вышвырнут прочь. В худшем… Ладно, будь что будет.

Но, кажется, он попал туда, куда нужно, а девушкам не было до него никакого дела. С безразличием пожав плечами, та, которую и в самом деле звали Стиг, бегло набрала на пульте несложную комбинацию.

– Ты тоже на девятый? – осведомилась она у Кондора.

– А куда же еще, – невозмутимо ответил он, стараясь запомнить, как работает лифт.

– Сфелар, девятый, надземный, – вслух произнесла Стиг, обращаясь явно не к нему. Секундное гудение, тусклая вспышка света. За спиной Кондора хлюпнула открывшаяся дверь.

– Ну и что ты встал, словно корни пустить решил? – спросила у него вторая девушка. – Тебе ведь на девятый?

– Да, – не совсем понимая, куда она клонит, отозвался растерянный Кондор.

– Так выходи или дай пройти. – Девушки отстранили его и вышли в коридор. Кондор вышел следом и застыл в изумлении. Вот это да! Он находился на другом этаже. Лифту, обычному лифту из варианта Артема Ливагина до этого устройства было далеко. Никакой механики, скорее всего – телепортация. Потрясающая технология, не устаешь восхищаться тем, что здесь видишь. А ведь раньше один из его синхронов жил здесь и ничему не удивлялся! Кондор решил оглядеться.

На этаже Управления и Наблюдения было не так, как внизу. Коридоры здесь были много просторнее, потолки выше, и, что самое интересное, – все это было правильной прямоугольной формы, а не овальной, как внизу. Стены сменили свой цвет с коричневого на нежно-розовый перламутр, от чего возникало ощущение, что находишься внутри гигантской раковины. Никакого намека на лампы. Мягкий рассеянный свет лениво струился со всей поверхности потолка, не утомляя глаз. Сам коридор не казался больше бесконечной кишкой, так как все двери, ведущие в боковые проходы и кабинеты сотрудников, были матовые.

И еще здесь кипела жизнь. Даже несмотря на выходной день, на этаже Управления было полно народу.

Сотни сотрудников СКОП: наблюдатели, баскопы, аскопы, техники, лаборанты, консультанты, офицеры внешнего и внутреннего контроля… Настоящий муравейник. Непрерывный поток снующих по своим неотложным делам работников Службы Контроля, не желающих обращать на Кондора ни малейшего внимания. Шум и движение. Как раз то, что нужно желающему затеряться в толпе беглецу. Вот только бы отыскать теперь кабинет старшего смотрителя.

Едва не сбив Кондора с ног, мимо быстрым, размашистым шагом прошел взбешенный боевой агент, расталкивая всех на своем пути и яростно сверкая глазами. Следом за ним, тоже не разбирая дороги, пробежал низенький полный человечек в броском желто-сиреневом костюме, красный и запыхавшийся.

– … И не смейте уходить, когда я разговариваю с вами, – кричал вдогонку агенту человек. – Если вы постоите на месте хотя бы минуту, я с легкостью докажу вам, что предъявленные моему клиенту обвинения являются полнейшей чепухой! Какая может идти речь о проникновении первой степени, если лицензия, выписанная на имя….. – Голоса влились в общий фон.

Кондор усмехнулся.

– Адвокаты… Везде одинаковы. Костюм стоит дороже, чем туша, носящая его. Мы мразь ловим, они мразь выпускают. И ничего не меняется, – заключил он. Затем, вспомнив, зачем здесь находится, принялся выискивать в людском потоке знакомые фигуры девушек.

– Что-то потерял? – раздался вдруг голос у него за спиной. Еще один старый друг, которого он видит впервые. Нужно было что-то ответить.

– Стиг не встречал? – спросил Кондор, оборачиваясь. С ним разговаривал молодой парень приблизительно его возраста, облаченный в тяжелые металлопластиковые доспехи – стандартное снаряжение баскопа, используемое для трансмерных операций.

Скорее всего, парень только что вернулся с одной из них и теперь спешил в свой кабинет, писать отчет. Обычная рутина. Кондорат Ару еще совсем недавно занимался тем же самым.

– Стиг? А как же. Они с Сондрой туда пошли. – Парень небрежно махнул рукой, указывая направление.

– Спасибо, – поблагодарил Кондор и пошел догонять девушек.

– Эй, Ару. А что ты здесь делаешь? Ты ведь вроде дерапсатик, – настороженно окликнул его парень.

– Слухи о моей смерти сильно преувеличены, – повторил Кондор фразу, использованную ранее, и не оборачиваясь пошагал прочь, с замиранием сердца чувствуя, как его спину сверлят сразу десятки пристальных взглядов. Времени осталось еще меньше. Теперь, после того как этот «кретиноид» привлек к нему внимание сразу нескольких человек, кто-нибудь, а возможно и он сам, обязательно заподозрит неладное. Необходимо срочно найти Андро Джаглареда!

Наконец он догнал девушек. Они все так же продолжали спорить. Не вникая в детали разговора, Кондор понял, что темой обсуждения является одна из наиболее важных женских проблем – искусство приготовления экзотических блюд. Удивительно, как долго может длиться столь бессмысленная дискуссия. Одно слово – женщины. Даже став боевыми агентами, поменяв свои данные от рождения тела на наносинтетические, они все еще спорят о премудростях кулинарии, улучив минутку в перерыве между смертельно опасными миссиями в вариантах, из которых обычному человеку порой не бывает возврата. Этого Кондор не понимал. Не понимал сейчас, не понимал и тогда, когда служил боевым агентом. Разве может найтись хоть одна достаточно веская причина, чтобы добровольно отказаться от права когда-либо стать матерью и броситься в пекло войны. Да, войны. Контроль параллелей – это война. Пусть не столь явная, как мировые или даже локальные войны, но все равно война. И что может делать женщина на войне, невозможно понять.

Кондор нагнал заядлых спорщиц как раз вовремя. Они уже собирались войти в кабинет Джаглареда, но никак не могли прекратить спор. Так и стояли в проходе, размахивая руками и перебивая друг друга. Кондор решил набраться наглости.

– Девушки, – начал он, вежливо отстраняя Сондру от двери. – Я вижу, вы открыли еще далеко не все секреты кулинарного искусства, а мне срочно необходимо перекинуться парой фраз с боссом, и пускать корни, как недавно выразилась Стиг, я совсем не собираюсь. Позвольте старому вояке прошмыгнуть без очереди?

– Иди, – с тем же безразличием бросила Сондра, пропуская его.

Кондор вошел в приемную. Женщина средних лет с выкрашенными в ярко-зеленый цвет волосами, вероятно секретарша Джаглареда, перестала печатать, бесшумно нажимая на светящиеся клавиши голографической клавиатуры (голографическая псевдоматерия получила невероятное распространение в этом варианте. Последний писк моды, так сказать), отодвинула в сторону паривший в воздухе призрачный экран и обратила свой беспристрастный холодный взор на вошедшего. Но вот она поняла, кто посетитель, и по ее лицу пробежала легкая тень удивления, смешанного с испугом, но тут же исчезла. Женщина слишком давно работала в этом офисе и привыкла ко всему.

– Мистер Ару, у вас есть разрешение находиться в этом секторе? – строго спросила она.

Кондор, легко отделавшийся от назойливых и любопытных сослуживцев, понял, что здесь это не пройдет. Придется играть в открытую.

– Нет. У меня нет никакого разрешения, и, если вам интересно, мой мозг все еще нестабилен, – признался он. – Но я не виноват.

– Тогда вы должны немедленно покинуть сектор Управления. Присядьте, я вызову медицинский патруль, и вас сопроводят в ближайший центр психологической стабилизации. – Секретарша протянула руку к клавиатуре.

– Постойте, прошу вас! – Кондор метнулся к столу. Секретарша взглянула на него с подозрением, но, кажется, не испугалась. Она как будто ждала продолжения – рука ее, занесенная над кнопкой внутренней связи, замерла. – Прошу вас, мне необходимо срочно поговорить с Джагларедом. Дело не терпит отлагательства. Неужели вы не позволите мне пройти в кабинет, когда я уже в трех шагах от него, и снова отправите меня вниз? Хотя бы просто сообщите ему, что я здесь, – умоляющим тоном проговорил Кондор.

Время остановилось. Секретарша задумчиво смотрела на Кондора, Кондор отвечал ей взглядом, полным мольбы. Он мог бы просто оттолкнуть ее, пройти мимо, ведь она ему не преграда. Но это стало бы самой большой его ошибкой. Он должен войти как нормальный, здравомыслящий человек, а не как взбесившийся психопат. Если он попытается отшвырнуть секретаршу и ворваться в кабинет старшего смотрителя, словно разъяренный бык, то все его попытки доказать свою невиновность сведутся к нулю. Поэтому сейчас он ждал, уповая на бога и на благоразумие женщины.

Рука секретарши дрогнула и… опустилась, слегка коснувшись призрачной кнопки. Все! Сердце замерло в груди Кондора, прежде чем он понял, что произошло. Он вовремя удержал себя от панического рывка к двери в кабинет. Секретарша произнесла:

– Мистер Джагларед, к вам боевой агент Кондорат Ару, по неотложному делу. Просит принять незамедлительно. – Секретарша легонько улыбнулась бледному посетителю.

– Пусть войдет, – последовал ответ из ниоткуда. После небольшого промедления. Очевидно, Андро был удивлен столь внезапным визитом и немного растерялся.

– Можете войти, мистер Ару, – сказала секретарша.

– Спасибо, вы святая женщина, – искренне поблагодарил ее Кондор и шагнул в широко распахнувшуюся перед ним дверь кабинета.

Джагларед ждал его на пороге, и как только дверь за спиной Кондора закрылась, с тревогой спросил:

– Кондор, ты что здесь делаешь? Ты прошел дефрагментацию и психостабилизацию?

– Психостабилизацию?! К черту ее! К черту это ваше сглаживание памяти. Полчаса назад ваш психолог пытался отправить меня к праотцам, – прошипел Кондор, усаживаясь в кресло. Оглядевшись, он понял, что помнит это место. Черный стол в форме полумесяца, искусно выточенный из глыбы черного малахарта, прочного, как сталь, камня, добываемого в весьма ограниченном количестве на каменоломнях нескольких параллелей Синего Спектра, опасного, как известно, своими флюктуациями материи. Как там образовалась жизнь и как сохранилась – непонятно, но для любого существа Зеленого Спектра подобные флюктуации были смертельны. Бригады работали на свой страх и риск, используя все возможные системы стабилизации пространства. Правда, срабатывал подобный фокус отнюдь не всегда… Из того же материала были выполнены подвесные полки на стенах, заставленные различными сувенирами, привезенными Джагларедом в те незапамятные времена, когда он служил в НРП офицером группы дальнего поиска. Отливал в черноту и изящный бар, заполненный изысканными напитками со всех уголков света и Метамерии. Возможно, там было и что-нибудь из параллелей синхронов Кондора. Контрастом черной мебели служили: белый мраморный пол, белые стены и выполненные из белого полипластика удобные мягкие кресла. Отсутствие в обстановке других цветов делало кабинет слишком официальным, но тепло, идущее от сувениров и разноцветных стекляшек в баре, немного смягчало впечатление. Одна из стен служила огромным окном, открывающим вид на город. При первом взгляде из окна не ощущалось ничего, кроме легкого разочарования. Узкие улочки, приземистые двух– и трехэтажные коттеджи с разбитыми на их крышах цветниками, утопающие в зелени садов, вялое движение машин, не имеющих колес, неспешно идущие по своим делам люди. Жизнь отнюдь не кипела. Скорее лениво ползла. Совершенно не похоже на город будущего, насквозь пропитанного сверхмощными технологиями. Зрелище больше напоминало поселок городского типа в параллели Артема Ливагина. Но Кондор знал, что это заблуждение, и, если приглядеться внимательнее, вдали можно было увидеть огромные, в триста этажей, шпили небоскребов мегаполиса. Просто здание СКОП стояло подальше от городской суеты, в пригороде гигантского города Кширо-Иман, раскинувшегося на сотни километров. Да, Кондор был в этом кабинете не один раз, и не один раз он смотрел через это окно на улицу, сидя в кресле. Но сейчас у него не было времени наслаждаться видом.

– Психолог? Психолог пытался убить тебя? – Андро заметно побледнел. – Тебя должен был тестировать Борфо Еторо.

– Именно Борфо Еторо. Пожалуй, в СКОП пора провести ха-а-арошую чистку, – проворчал Кондор.

– Подожди, ты что-то путаешь. Борфо Еторо уже много лет работает в СКОП. Он просто не мог… Нет… Да… – Джагларед от волнения заблудился в словах. – Ты уверен? Я хочу сказать: ты уверен, что он пытался убить тебя?

– Он хотел усыпить меня. Надеюсь, не нужно объяснять, что это значит в моем положении дерапсатика? Я проверил ту дрянь, которую он ввел мне в организм. Знаешь, каков результат? Снотворное класса ТД. Оно разработано специально для принудительного снятия нервного напряжения у наносинтонов. Только ТД может беспрепятственно проникнуть в мой мозг, успешно минуя схему биомолекулярной защиты. Пришлось использовать иккенетол для устранения сонливости. Когда Еторо понял, что у него ничего не вышло, он попытался просто застрелить меня из «Террока». Большая ошибка, учитывая, кто я. – Кондор извлек из-за пояса реквизированное у доктора оружие и небрежно бросил на стол. «Пускай старший смотритель полюбуется, какими „инструментами“ оснащен медперсонал СКОП».

– Что ты натворил? – воскликнул Андро, косясь в сторону «Террока». Вид у него был встревоженный, наверное, в голову ему сейчас лезла всякая чушь вроде обугленного трупа, изъеденного энергетическими импульсами.

Кондор решил не мучить Джаглареда, а выложить все как оно было. Какой смысл лгать, если пришел за помощью.

– А что я мог? – проговорил он. – Дал ему попробовать собственного лекарства. К сожалению, я слегка переборщил, и он уже не сможет ответить на наши вопросы… Шприц слишком глубоко застрял в его продажном мозгу.

– Ты убил его?! Боже! Ты хоть представляешь, что натворил?!

– Конечно. Я спас свою шкуру!

– Спас! Ха! Ты спятил! Ты убил человека, сотрудника СКОП, одного из самых именитых дерапсамедиков нашего города, приглашенного специально для дефрагментации твоих дурных мозгов! Убил средь белого дня, прямо в Центральном управлении. Болван!

(Можно подумать, если б он убил Еторо ночью и в глухом лесу, от этого бы что-то изменилось. )

– Я защищал свою жизнь! – возразил Кондор. Ему стало не по себе от слов Джаглареда. А, собственно, чего он ожидал? Именно поэтому он сейчас здесь и пытается заручиться поддержкой самого влиятельного человека в Службе Контроля.

– Это убийство, как ни играй словами, – не согласился с ним Джагларед. – Убийство, совершенное лицом, находящимся в состоянии психологической дестабилизации. Короче говоря, убийство, совершенное психопатом. У тебя серьезные, ОЧЕНЬ СЕРЬЕЗНЫЕ неприятности.

– А то я не знаю, – огрызнулся Кондор. – Лучше посоветуй, что теперь делать.

– Свидетели у тебя есть? Хоть кто-то, способный подтвердить твои слова?

– Именно потому я сейчас стою перед тобой. Мы с Еторо все время были наедине, и я почти уверен в неисправности всех камер наблюдения той комнаты, – убитым голосом ответил Кондор. – Наверняка Еторо работал не один. Но ты должен помочь мне, Андро. Ты и раньше спасал мою шкуру, а сейчас мне просто необходимо остаться на свободе. Не дай им поместить меня в психушку под усиленной охраной.

Андро глубоко втянул ноздрями воздух и грузно опустился в кресло напротив собеседника, не отрывая от него задумчивого взгляда. О чем он думал сейчас, Кондору оставалось только гадать. Так прошла минута. Вторая. Третья…

– Я не могу, – наконец произнес он, и его слова прозвучали, словно приговор. Страшные слова.

– Что?! – не поверив своим ушам, переспросил Кондор.

– Я не могу, – повторил Джагларед по слогам. – Просто не могу.

– Но… почему?

– Ты прав в одном. Кондорат Ару был моим другом, и я не раз вытаскивал его из серьезных переделок, но ты не он. Ты всего-навсего его жалкое подобие, синхрон… Прости, Кондор, но я не верю больше тебе. Кажется, ты действительно сошел с ума. – В то время, когда Андро говорил это, в его голосе и выражении лица было больше чем недоверие – была враждебность. Стало ясно – помощи от него ожидать бессмысленно, переубедить его не удастся. Кондор не мог понять, в чем причина столь внезапного ожесточения. Ведь еще час назад они мило беседовали с Андро, а теперь между ними выросла стена, да такая, что хоть в лепешку расшибись, а не пробьешь. Как это случилось? Почему? Может, так принято – с подозрением относиться ко всем дерапсатикам, и Джагларед прав? Или же… В голове Кондора вихрем пронеслись события десятидневной давности. Не работа Артема Ливагина над новой статьей в варианте 36887, не светский прием рыцарей Епискалита в Зеленом зале на Тиловых равнинах. Нет. Другое. Разговор Кондора с Джагларедом, изувеченные тела жены и дочери, пятимесячное отстранение Кондората Ару от трансмеризации. Приказ исходил отсюда. ВСЕ приказы исходили отсюда! От Джаглареда! И внезапно страшная догадка раскаленной иглой впилась в мозг Кондора. Он с ужасом, не смея верить самому себе, взглянул на Андро.

– Да это же ты, – прошептал он так тихо, что старший смотритель едва услышал его.

– Что? – переспросил он.

– Это ты! – Кондор повысил голос, превозмогая свое смятение и растерянность. – Всю дорогу ты!

– Не понимаю тебя, Кондор, – нахмурился Андро.

– С самого начала, как только у меня появился инкрис, ты затыкал мне рот, советовал помалкивать и никуда не соваться. Ты единственный, кому я рассказал о нем. Даже моя жена не знала, я не говорил ей. И когда ты узнал о моем твердом намерении обратиться с официальным докладом в Судейский Совет, мою жену и дочь убили якобы грабители, ворвавшиеся в мой дом. Ничего не пропало, только инкрис, изъятый прямо из сейфа, закрытого моим личным кодом ДНК. А ведь именно у тебя есть доступ к медицинской базе данных всех баскопов, включая меня. Ты думал, я остановлюсь, замкнусь в себе… или же нет, ты знал, что я поступлю так, как поступил: в порыве ярости брошусь за Крейдом, так удачно скрывшимся в варианте, где существовал мой синхрон. На всякий случай ты даже подделал данные сканирования параллели, дабы я не узнал о синхроне и смело отправился на встречу с судьбой. Ведь даже в отчаянии я сохранил бы достаточно здравого смысла, дабы удержаться от безумного поступка. Значит, я был уверен в безопасности варианта. Все шло как по маслу. Настырный Кондорат Ару растворился в своих отражениях, беспомощный и растерянный, обессиленный могучей властью Проклятия Спектра, и оставалось уничтожить хотя бы одного из них, чтобы обречь второго на скорый трансмерный распад. Крейду это почти удалось. Он выманил Кондора Игрея из его замка, вынудив того пойти на него войной. Он знал закон и строго придерживался его рамок, стараясь не привлекать к себе пристального внимания Ишрара. Если не ошибаюсь, закон гласит, что, если трансколонист подвергается агрессии со стороны туземцев, он имеет право использовать любые средства силового воздействия для защиты собственной жизни. Против моей армии выставили «драконов» и «демонов». Но, как вы ни жаждали моей скорой кончины, я выжил, хотя тысячи других людей сгорели заживо! Даже не сгорели – растворились в парах фиблоэфирной кислоты. Ты бы видел, какой это был ад. Впрочем, тебе, наверно, плевать на людей. Не так ли, Андро? Но продолжим. Параллельно, желая перестраховаться, вы устроили покушение и на Артема Ливагина, второго синхрона Ару. И снова промашка. Вероятно, опасаясь привлечь внимание НРП, вы подослали ко мне убийц-дилетантов, обычных клонов, а сама попытка покушения все же привлекла внимание местного наблюдателя, Кирика, к несчастью для вас оказавшегося честным парнем. Он-то и нарушил ваш идеальный план, самостоятельно воссоединив моих синхронов в единое целое. Теперь я здесь, и вы запаниковали. Вдруг после дефрагментации и психостабилизации я что-то вспомню? Вдруг есть копия информационного кристалла, о которой я раньше никому не говорил? И что случится, если я решу воспользоваться ею? Нет, такого промаха допустить нельзя, тем более что уже была разыграна столь сложная партия. Тогда Еторо попытался завершить начатое вами, но снова неудача. Хвала наноинженерам, конструировавшим мое тело. Кирик открыл мне кое-какие преимущества синтетической плоти, немного я вспомнил сам, и теперь вам не удастся так просто загнать меня в угол. Нравится тебе такой расклад, мистер Джагларед? – Кондор замолчал.

На некоторое время в кабинете воцарилась тишина. Затем сидевший в глубоком раздумье Андро, поднявшись, проговорил:

– Неплохой рассказ, Кондор. Тебе бы детективы писать.

– Но я ведь прав? Не так ли? – зло спросил Кондор.

– Ты ждешь ответа?

– Еще как жду.

– Тогда, говоря технически, упустив некоторые незначительные детали, ты верно сформулировал основную мысль.

Кондор бегло окинул комнату взглядом, выискивая видеокамеры, способные запечатлеть признание старшего смотрителя. Джагларед тут же заметил это.

– Что ты ищешь, Кондор? Зонды наблюдения? Их никогда не было в моем кабинете. Никто не узнает о нашем разговоре. – Он усмехнулся.

– Узнают. Я расскажу, – сказал Кондор. Старший смотритель расхохотался.

– А кто тебе поверит? – заговорил он. то и дело прерываясь и снова заливаясь смехом. – Кто вообще станет слушать безумные обвинения дерапсатика, сбежавшего из зоны психологической стабилизации? Да ты должен молить бога, чтобы тебя признали невменяемым и поместили в психушку, а не отдали под трибунал. Но еще лучше, моли не бога, а меня. Бог далеко, он не услышит тебя, и твоя единственная надежда на спасение – это я. Ты молил о помощи. Что ж, я могу помочь, если ты отступишься и забьешься в самый темный угол, на который я тебе укажу. Идет?

– От тебя мне больше ничего не нужно, подонок! – Кондор говорил с трудом, как будто слова царапали ему горло. Он никак не мог до конца поверить тому, что происходило. Друзья, бывшие друзья предавали его! Единственный человек, которому он доверял, оказался предателем. Негде спрятаться, некого молить о помощи, он совершенно один! «Демон» Ворг оказался прав. Никому нельзя верить. Только себе.

– Откуда такое бессмысленное упрямство? – спросил Джагларед, отсмеявшись. – Почему ты не можешь просто сдаться?

– Тебе не понять, – прошипел Кондор, в то время как его мозг тщетно отыскивал пути к спасению.

– Наверно, нет. Куда уж мне? Тебе некуда бежать, ты в тупике. Если я правильно понял, ты пришел ко мне, так как некуда больше идти, но и здесь тебя постигло разочарование. Куда теперь? В Судейский Совет? Но там тебя не станут слушать. Тебя нигде не станут слушать, пока ты не предоставишь веских доказательств своей правоты, а их у тебя нет и никогда не будет. Согласись, выхода нет. Ты проиграл и должен смириться. Но в память о прежней дружбе я могу помочь тебе. В психиатрической лечебнице не так уж и плохо. Конечно, там о своей бессмысленной мести можешь забыть, но тебе не будет грозить суд и пожизненная каторга. Так будет лучше, поверь мне. Наносинтетическое тело живет очень долго, очень, и после нескольких десятков лет, проведенных в пыли и смраде рудников, ты начнешь проклинать себя за сегодняшнее тупое упрямство. Я не желаю тебе зла. Вспомни, как долго я уговаривал тебя не пускать в ход инкрис и решился на крайние меры только в самый последний момент. Я не хотел смерти твоей жены и дочери. И Крейд не хотел. Просто ты не оставил нам выбора. Подумай над этим, прежде чем сделать следующий шаг.

Слова Джаглареда до отвращения, до тошноты походили на правду, в самом деле было о чем подумать.

Может, Джагларед прав? Все кончено, он проиграл. Он ведь никто, изгой в этом чуждом ему мире, предавшем его. Друзей не осталось, только враги и люди, которым его судьба совершенно безразлична. Его мозг изуродован, изрезан бритвами дерапсатии, готовой плавно перетечь в иртадизацию, а указатель на распутье гласит: Смерть или Тюрьма. Джагларед предлагает третий путь, не такой уж плохой, если позабыть о гордости. Так, может, действительно настало время отбросить оружие, ибо как можно искать правду и сражаться за нее в мире, где все продается и покупается? Как можно выиграть в игре, где противник устанавливает правила и ты всегда только жертва? Можно ли вообще в таких условиях наивно мечтать о победе? Но… Но как же все те, чья смерть так и останется неотмщенной? Анна, Интана, Алуна, Арсон. Теперь он часто вспоминал их имена. Все эти люди стали случайными жертвами в противостоянии Кондора и Крейда, а теперь он что же, хочет отступить и забыть все как дурной сон? Нет, он должен, он просто обязан сделать хоть что-то. Просто попытаться. Джагларед прав – у него не осталось ничего. Тогда что же ему терять?

– Только один вопрос, – произнес Кондор. – Зачем это нужно тебе?

– Боюсь, я не смогу тебе ответить, – сказал Джагларед. – Могу только сказать, что деньги не играют здесь большой роли. У нас с Силдоном иной договор. Скажем, мы нашли с ним общий язык.

– Он использует тебя, как и всех.

– Конечно, использует. Но слово свое он держит всегда, поверь мне. И не столь уж он безумен, как ты думаешь. Еще вопросы?

– Что случится, если я не захочу играть по твоим правилам? Ты, как Еторо, попытаешься убить меня? Не боишься попортить мебель? – Кондор кивнул на «Террок», лежавший на столе перед Джагларедом.

– Нет, Кондор. Связываться с наносинтоном у меня нет никакого желания. Я не настолько глуп. А ты действительно уверен, что не хочешь играть по моим правилам? – спокойно проговорил старший смотритель.

– Уверен. – Кондор напрягся, ожидая, что предпримет Андро.

– Ну, тогда извини, – вздохнул Джагларед и громко скомандовал: – Центральная. Общая тревога. В здании находится опасный преступник Кондорат Ару, обвиняемый…

Кондор, не давая Андро договорить, бросился на него, по пути опрокидывая кресло и тяжелый стол. Руки, готовые раздробить кости мерзавца, вытянулись вперед, пальцы сжались на его шее и… схватили только воздух. Голограммы, сплошные голограммы! Призраки, отражения жизни без плоти и эмоций. В этом извращенном техногенном мире не было ничего реального. Пролетев по инерции сквозь оптическую иллюзию, Кондор сшиб второе кресло и врезался в стену, но тут же сгруппировался, вскочил на ноги и обернулся. Джагларед стоял возле стола, спокойный и невозмутимый.

– Как я уже сказал… – проговорил он. В данный момент Андро мог находиться где угодно, посылая сюда фантомный сигнал, – …у меня нет ни малейшего желания связываться с тобой. – И он продолжил прерванное объявление: – Кондорат Ару обвиняется в убийстве, психологически нестабилен вследствие перенесенной им дерапсатии и чрезвычайно опасен. Предположительное местоположение – центральное здание СКОП, сектор Управления и Наблюдения. Код поиска 146.

– Живой или мертвый, – догадался Кондор. – При первой же возможности охотники имеют право открывать огонь на поражение.

– Это удивительно, ты помнишь коды, – улыбнулся предатель. – Но теперь они вряд ли помогут тебе.

На ответ у Кондора уже не было времени. Пронзительный сигнал тревоги, похожий на крик, прокатился по бесчисленным коридорам здания СКОП, после чего мягкий женский голос спокойно объявил, оповещая всех сотрудников:

– Внимание. Из зоны психологической стабилизации сбежал БЫВШИЙ…

«Быстро же здесь увольняют сотрудников, – подумал Кондор. – А выходное пособие я получу? »

…боевой агент Кондорат Ару, обвиняемый в убийстве. Чрезвычайная степень опасности. Код поиска 146. Внимание. Из зоны психологической стабилизации сбежал…

Кондор выскочил в приемную, своим видом до смерти перепугав секретаршу. Словно статуя, она замерла в кресле, боясь пошевелиться. Но беглецу не было до нее никакого дела.

– Ну, Андро, я еще найду возможность поблагодарить тебя за эту шутку, – пробормотал он и помчался по коридору, расталкивая сновавших там людей. Надо было где-то спрятаться, пока не прошло первое замешательство и никто не сообразил, что преступник только что пробежал мимо. Только вот куда бежать, Кондор не знал.

– Мистер Ару! – На пути Кондора неожиданно возник незнакомый ему человек в сером костюме, заставив его на секунду остановиться, – Я хотел бы поговорить с вами…

Хо-о-у-у, Кондор, не раздумывая, наотмашь ударил «серого» по лицу, устраняя препятствие со своего пути. Хватит разговоров на сегодня. Бежать, только бежать! И он не оглядываясь побежал дальше. Пока незнакомец пытался понять, как он оказался на полу, Кондор уже затерялся в толпе. «Серый» медленно поднялся на ноги, облизывая рассеченную сильным ударом губу. Затем так хе неспешно он отошел в сторону и остановился у стены, доставая носовой платок и делая вид, что вытирает кровь.

– Это Авби-16-24, – проговорил он негромко, обращаясь к невидимому собеседнику на другом конце линии (передатчик был вживлен в его голосовые связки, как, впрочем, и приемное устройство, находившееся во внутреннем ухе). – Нахожусь в секгоре Управления и Наблюдения центрального здания СКОП. Только что контактировал с объектом поиска. Плохие новости. Кажется, наш беглец затеял личную вендетту. Прошу совета – стоит ли принимать экстренные меры по его нейтрализации?

– Ответ отрицательный, Авби-16-24, оперативного вмешательства не требуется. Продолжайте наблюдение, – последовал ответ.

– Он может смешать нам все карты, – попробовал возмутиться «серый».

– Вы поняли приказ? – уточнил голос.

– Нуждаюсь в дополнительных инструкциях, – потребовал «серый».

– Вы их получше, Авби-16-24.

«Алтарь» находился в центральном исследовательском зале. Внешне он действительно напоминал жертвенный алтарь. Таково было желание Крейда, питавшего слабость к экзотике древнего мира. На четырех конусовидных каменных ножках покоилась широкая стальная плита прямоугольной формы, покрытая сверху нежным черным бархатом. С одной стороны плита заканчивалась небольшой овальной аркой, усеянной плеядами маленьких зеленых огоньков, бесконечно вспыхивающих и угасающих вновь, с другой – двумя массивными шестигранными колоннами полевого усилителя, светящимися изнутри все тем же зеленым светом. Между колоннами, зажатый в тиски могучих и незримых сил энергетического поля, парил в воздухе маленький прозрачный кристалл в виде многогранника вытянутой формы, лениво вращающийся вокруг собственной оси. На столе лежало бездыханное тело По Рандай, голова которой все еще была окутана нежной аурой «нейсти». Мощные сверхпроводящие электроды модели «игла», больше похожие на длинные вязальные спицы, были введены непосредственно в мозг бедной девушки через нос и глазные нервы, чем обеспечивалось максимально эффективное считывание информации. Сейчас электроды передавали на кристалл гигабайты данных, поступавших к ним из активированной стимуляторами памяти По. Эта процедура продолжалась уже не менее получаса и подходила к концу. Стоявший рядом с «Алтарем» техник-наблюдатель, удовлетворенный результатами проделанной работы, отвернулся от него и подошел к небольшому пульту управления, на этот раз не голографическому, а самому что ни есть материальному, внешне напоминавшему шар величиной с футбольный мяч, только молочного цвета, закрепленный на конце тонкого витого шпиля. Шар был как бы облеплен двумя десятками черных клавиш, различных по форме и размерам. Ловкие пальцы техника бегло пробежали по клавиатуре, набирая одному ему известные команды управления «Алтарем». Пока он завершал свою работу, в зал размашистой походкой вошел Крейд. Увидев, что процедура считывания подходит к завершению, он подошел и стал рядом с техником, не обращая ни малейшего внимания на других сотрудников, обслуживавших «Алтарь».

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒