Часть первая ХЛЮПИК 3 страница

Поковырявшись в ящике, я выволок свою старую куртку, протянул Хлюпику.

— Надевай.

Тот положил «беретту» на матрас и с сомнением на роже полез напяливать обновку. Я критично оглядел Хлюпика. Мой куртец болтался на нем, как на вешалке. Ну да ничего. Лучше так, чем черт-те в чем по зоне шлендрать. Правда, рукава длинноваты, но это можно подогнуть. Ему не помешает. Чему мешать? Драться он не будет, стрелять тоже. Его задача — топать за мной и не отвлекаться от дороги. Так что сойдет для сельской местности.

Подхватив рюкзак, я побросал туда несколько банок тушенки, несколько РГД и коробку с патронами. Рюкзак привычно устроился на плече.

Ногой отослав ящики обратно под койку, подхватил с тахты пистолет и протянул его Хлюпику.

— Спрячь.

Тот поспешно пихнул ствол за пояс. Да как пихнул! Слава богу, пистолет на предохранителе. А то так недолго и бездетным остаться.

— Аккуратнее, — поморщился я, — и спрячь так, чтоб в глаза не бросался.

— Мы уже идем? — поинтересовался Хлюпик, старательно ныкая «беретту».

Угу. Уже. Я кивнул ему на дверь.

— Выходи.

Мунлайт ждал нас уже за блокпостом. Дождь чуть перестал, может, потому он и позволил себе такую вольность.

Он сидел под деревом, подложив под задницу рюкзак, и жевал травинку. Не иначе совсем мозгов не осталось, раз всякую гадость в рот тянет.

Хлюпик, оценив мое сегодняшнее молчаливое настроение по достоинству, появлению Мунлайта искренне обрадовался.

— Доброе утро, — приветствовал он. — А вы не боитесь?

Мун посмотрел на него с интересом.

— Чего?

— Ну-у-у, — растерялся Хлюпик и кивнул на травинку.

— По фиг, — отозвался сталкер, отрывая зад от рюкзака. Но травинку все же выплюнул.

Парень поглядел на Муна с уважением. Тот вальяжно поднял рюкзак, накинул на плечи, подтянул лямки. Хлюпик наблюдал за ним с интересом. Когда Мун вскинул на плечо внушительного вида автомат, уважения во взгляде неуместного мужичка добавилось еще больше.

— Скоро? — поинтересовался я.

— Готов, как юный пионер. — Мун вытянулся и щелкнул каблуками. Звук получился далеко не таким изящным, как хотелось бы этому клоуну, но он, кажется, вовсе не расстроился.

— Куда топаем? — ядовито полюбопытствовал Мунлайт.

— Прямо, — сердито ответил я. — Я первый, за мной Хлюпик. Ты замыкаешь.

— Хлюпик? — возбудился Мун, поворачиваясь к пугалу в моей старой куртке.

Тот пожал плечами. Мун усмехнулся.

— Хлюпик. Ха! Давай, шагай. Хлюпик.

Реакции парня я ждать не стал. Развернулся и пошел к дороге. Там, конечно, не шибко хорошо ходить, на открытом-то пространстве, но все лучше, чем по кустам тащиться и псов чернобыльских дразнить. С Муном я бы пошел по кустам. С Хлюпиком на асфальте безопаснее.

Я не оглядывался, но прекрасно слышал, как позади, тяжело сопя, шлепает Хлюпик. А еще чуть дальше идет Мун. Последний в отличие от новичка двигался бесшумно. Ну, во всяком случае, шагов слышно не было. Сам же Мунлайт периодически тихонько похрюкивал. Словно ему в голову стукнула удивительно смешная мысль и он пытался всячески сдержаться, чтобы не заржать.

Увы, долго радоваться тишине не пришлось. Шагов через тридцать сзади послышался тихий голосок Хлюпика:

— А это что за винтовка?

— Это не винтовка, — усмехнулся в ответ Мунлайт. — Это СА «Вал».

— Что совал? — не понял Хлюпик. Мун хохотнул.

— СА «Вал». Специальный автомат. Вернее, он — автомат специальный «Вал», но СА «Вал» звучит смешнее.

— Тяжелый?

— Нет. Килограмма три с магазином вместе. Разбирается легко. И тихий. А в зоне шуметь не надо.

Хлюпик молчал, но делал это как-то подозрительно. А Мунлайта понесло. То ли от такого уважительного молчания, то ли от желания меня подначить. Второй вариант казался мне почему-то более реальным.

— Может, это пунктик, но на оружие в зоне только дурак не заморачивается. Нужно много раз подумать над тем, с чем в зону идти. Это вон Угрюмый с пистолетиком, как дурак, шатается. Но даже он, как видишь, «калаш» с собой прихватил.

Вот ведь разговорился, балабол. И не потому я «Калашникова» с собой прихватил, что в зону иду. И вообще надо будет сдать этот автомат кому-нибудь. Хоть тому же бармену. Бармен, конечно, обдерет, как липку, но я на этот «калаш» тоже не сильно потратился.

— А вообще с Угрюмого пример брать не стоит, — продолжал Мунлайт. — Из него сталкер тот еще. Сам посуди. С барменом кто торгует? Новички, неудачники и Угрюмый. С пистолетом в зону кто лезет? Новички, дураки и Угрюмый. И потом…

Все, хватит. Я резко остановился и развернулся. Хлюпик едва успел притормозить, чуть не налетел на меня. Мунлайт замер сразу. У этого с реакцией все в порядке.

— Автомат специальный «Вал» имеет ряд недостатков, — менторским тоном начал я. — У него не очень высокая для такого оружия эффективная дальность стрельбы. Магазины мелкие. Всего на десять или двадцать патронов. Кроме того, патроны для него хрен достанешь. Для выключения предохранителя надо снимать руку с рукояти. Запор узла глушителя не особенно надежен. Затвор взводится только правой рукой.

Все это я говорил, глядя в глаза Хлюпику, но, если быть честным, тирада была адресована Муну. Тот все прекрасно понял. Стоял и гнусно скалился в мою сторону. Вот зараза. Подколол-таки. А я, дурак, повелся.

— Затвор правой рукой взводить жутко неудобно, — значительно кивнул Мун. — Ага! Жу-утко неудобно. Только мне вот по фиг! Я левша.

— И еще, — добавил я. — Только дураки топчут зону, засоряя эфир пустопорожним трепом.

Рожа Мунлайта расплылась в еще более гадостной улыбке. Зря я это сказал.

Мысленно обругав себя последними словами, я развернулся и потопал вперед. Между лопатками свербило, не иначе Мун в спину пялится и ухмыляется. Сукин кот. С пистолетами в зону только дураки ходят, видишь ли. Глубоко без серьезного оружия я и не полезу. А по свалке шляться, артефакты собирать никакие автоматы на хрен не нужны. Да если из пистолета нормально стрелять уметь, то для свалки лучше моего БП не придумаешь. Разве что зверье из пистолета валить неудобно. Но на это у меня всегда с собой обрез был припасен. Из обреза и попадать не надо. Жахнул пару раз в стаю слепых собак, зверушки и разбежались с перепугу. Пистолета они почему-то не шибко боятся. А от обреза бегут. Жаль только, обрез свой я потерял, пока от Хрипатого с его балбесами драпал. Зато автоматик нашел. Вот похожу с «калашом», потом сдам и новый обрез возьму.

Так ведь не отчитываться же мне во всем этом перед каждым Мунлайтом. Вот дерьмо! Дрянное место, дрянные люди. И шутки с подначками дерьмовые. Вывести отсюда этого дурня. Хлюпика, пока из него тоже дерьмо не попёрло. И самому отсюда слинять. Но это потом. Когда-нибудь. Когда я наконец придумаю, куда сбежать. Куда и зачем.

* * *

В следующий раз Мунлайт подал голос, когда мы вышли на дорогу. Серая полоска асфальта убегала влево и вправо. И просматривалась со всех сторон. Во всяком случае, скудная растительность по бокам дороги обзору не мешала. Я вышел и остановился, дожидаясь Хлюпика и его говорливого проводника.

— Левое плечо вперед, — злорадно скомандовал Мунлайт, последним выходя на дорогу.

Вот обязательно акценты расставлять? Я посмотрел на сталкера. Тот, довольный собой, лыбился в свою подковообразную бородку. Вот ведь гадюка подколодная.

Окинув взглядом обоих, я повернул налево и пошел так же неторопливо, оставляя за спиной Припять, Чернобыль, АЭС и сказки про Монолит вместе с ними.

Хлюпик, судя по звуку, послушно засеменил следом. Но покорности его надолго не хватило. Хоть к зоне это существо и не было приспособлено никаким боком, но дураком-то он не был. Да и топографическим кретинизмом, как многие городские жители, видимо, не страдал. Во всяком случае, на местности сориентировался верно.

— Эй, — позвали сзади.

Я не остановился, не притормозил и не ускорил шаг. Топал себе и топал. В голове словно метроном включили, и каждый шаг отщелкивался в том же ритме.

— Угрюмый!

Хлюпик нагнал меня, мелькнул сбоку и выскочил передо мной. Идиот. Кто ж так делает в зоне! Но остановиться он меня все же вынудил.

— Никогда не лезь вперед ведущего. — Я постарался придать голосу максимально отстраненную интонацию. Кажется, получилось достаточно спокойно и весомо.

— Угрюмый, куда мы идем? — проигнорировал мою реплику Хлюпик.

— Прямо.

Я попытался обойти его и продолжить движение, но неуместный мужичок оказался на удивление проворен.

— Но ведь Монолит не в той стороне.

— Монолит — легенда.

— И, по легенде, он в четвертом энергоблоке. А четвертый энергоблок совсем в другой стороне, — настойчиво сказал он.

Что ты будешь делать. Я оглянулся на Мунлайта. Тот стоял в сторонке, жевал очередную травинку и с любопытством наблюдал за нашей беседой. Помощи от него ждать смысла не было.

— Ты удивительно наблюдателен. — Я снова попытался обойти его и снова безуспешно.

Черт возьми, ну не драться же мне с ним в самом деле.

— Иди за мной.

— Куда?

Я посмотрел на него и осекся. Слова застряли поперек глотки. Он смотрел на меня, но как! Прямой открытый взгляд. Взгляд упертого сильного человека. Да, он был хлюпиком, да ему здесь нечего было делать по определению. Да, его слепые собаки порвут через три минуты, стоит его только оставить одного. Но, черт подери, человек с таким взглядом не пустое место. Он — человек. В отличие от тех моральных уродов, которыми зона полнится.

Ну, что ты пялишься на меня, хотелось сказать ему. Что ты меня ломаешь? Беги отсюда, пока не поздно. Беги, пока еще человек. Пока у тебя есть что-то там — за кордоном. Беги, маленький неуместный человечек, пока зона не сломала, не переварила, не сделала тебя частицей себя. Каждый сталкер просто кусок радиоактивного мяса. Мы все мечтаем уйти отсюда богатыми и счастливыми, только никто не ушел пока. Наоборот. Мы сидим здесь и жрём друг друга, как пауки, запертые в банке. Сидим и убиваем друг друга. За что? Да ни за что. Кто за артефакты, кто за патроны, кто за оружие, кто за бабки. А кто-то просто так, для собственного развлечения. Каждый, правда, оправдывает себя, дескать, не я такой, работа такая. У вояк служба такая, у сталкеров… тоже служебная необходимость. Но только все это отговорки. А по факту есть куча уродов, растерявших все человеческое, ставших кусочками зоны. Кусочками самого мерзкого места в этом мире.

Скажи я ему это, понял бы он меня? Вряд ли. Да и не умею я объяснять. Все это внутри, чувствую все это. А сказать не могу. Слова все портят.

— Угрюмый, Чернобыль в другой стороне. Я кивнул. Не спорить же с очевидным.

— Тогда почему мы идем в обратную сторону?

— Потому что тебе пора домой. — Слова прозвучали глупо. Глупее не придумаешь. Что я ему, мамка родная, чтоб так разговаривать.

Но его это ни капли не тронуло.

— Мне нужно к Монолиту, — уперто проговорил он.

— Нет, — покачал я головой.

— Мне нужно к Монолиту, — повторил он, не меняя интонации. — И я туда дойду, с тобой или без тебя.

— Без меня ты здесь и ста метров не пройдешь, — честно ответил я.

Хлюпик повернулся к Мунлайту.

— Тогда он меня туда отведет.

Мун посмотрел на Хлюпика, потом на меня и весело подмигнул. Его все это, кажется, просто забавляло. Я стиснул челюсти, скрипнули зубы.

— Он один тебя не поведет. И никакой дурак с вами к Монолиту не попрется.

Пискнул ПДА, сообщая о доставленном сообщении. Я проигнорировал, не до того. Через секунду пискнуло у Муна. Тот сплюнул травинку и полез ковырять наладонник.

Я уставился на Хлюпика:

— Поверь мне, парень, тебе не надо сюда. Ничего хорошего тут нет. Это дерьмовое место, в котором собрались дерьмовые люди. Потому лучший для тебя выход — топать домой.

— Слушай. — В глазах Хлюпика полыхнуло так, что другой на моем месте вздрогнул бы, голос его звучал теперь холодно и резко. — Я плачу деньги. И мне плевать, кто и что тут думает. Мне нужен Монолит, и все. Если ты человек, помоги мне просто по-человечески.

— Нет тут человеческого, — буркнул я. — Дерьмо здесь одно. И я дерьмо.

— Тогда, — спокойно закончил Хлюпик, — бери деньги и веди куда просят.

Я стиснул челюсти до скрежета зубовного. Челюсть едва не свело судорогой. Пальцы сжались в кулаки, царапая ногтями ладони. Ей-богу, риторика — не мой конек. Самый простой выход из ситуации был двинуть Хлюпику в торец, чтоб отключился, и отволочь его к Сидоровичу, пока в себя не пришел.

— Хорош базарить, — вклинился Мунлайт. — Задрали. Пошли уже.

Он убрал ПДА, вскинул «Вал» и пошел в сторону от дороги.

— Куда? — не понял Хлюпик.

Меня этот вопрос интересовал не меньше.

— На еврейские вопросы армянское радио не отвечает, — отозвался Мун. — У тебя оно тоже пиликало.

Я вытащил свой ПДА и кинул взгляд на экран. Просьба о помощи была краткой и отчаянной. Такими записками в кино слезы из зрителей выжимают. Вот только я не впечатлительная киноманка и здесь не кино. Хлюпик пялился в мой наладонник через плечо. Интеллигенция драная, неужели не учили чужие письма не читать.

Мунлайт стоял в ожидании, пока я изучу депешу. Я поспешно сунул ПДА в карман.

— Это не мое дело, — покачал головой.

— Сука ты. Угрюмый, — фыркнул Мунлайт. — Сегодня их бандюки прижали, завтра тебя прижмут. Попросишь о помощи…

— Не попрошу, — перебил я. — Я никому не помогаю и никого ни о чем не прошу.

— Ну тя нах, — брезгливо отмахнулся Мунлайт и потрусил прочь, не оборачиваясь.

Да и хрен с ним. Выведу Хлюпика отсюда и один. Раз все всё знают, то толку от Муна мне никакого. Обойдусь.

— Идем, — повернулся я к Хлюпику.

— Куда? — отстранился тот.

— Прямо.

Препираться еще и с ним мне совсем не хотелось. Не дожидаясь ответа, я зашагал в сторону кордона. Пока можно еще немного идти по дороге. Потом либо обходить стороной блокпост, либо пихать взятку военным. Если правильно пихнуть, возьмут. Проверено.

Мысли были вполне трезвыми, но что-то тревожило. Что? Я прислушался к ощущениям внутри и окружающему снаружи. Сзади было тихо. Шаркающих шагов Хлюпика не было слышно. Вот что было не так.

Я обернулся. Хлюпика за спиной не было. И на дороге его не было. Его фигурка бежала в сторону от дороги и была уже довольно далеко. Далеко от меня. И далеко от Мунлайта, который успел учесать вообще невесть куда.

Все слова, которые пришли мне в этот момент в голову, были нецензурными. И я от души выматерился. И если кто спросит, о чем я тогда думал, объяснить я не смогу. Риторика — не мой конек.

Перехватив автомат поудобнее и не переставая ругаться себе под нос, я пошел обратно. Очень быстро. Почти бегом. Почти, ведь в зоне не бегают.

Вопли о помощи шли от брошенного ангара. Того самого, возле которого я еще вчера столкнулся с Хрипатым. Место довольно гадостное, хотя где это в зоне другие места? Ангар отличался тем, что не принадлежал никому. А по старым допотопным законам моего советского младенчества все то, что не принадлежит никому, принадлежит всем. В оригинале, правда, наоборот, но от перестановки мест слагаемых…

Короче говоря, в ангаре периодически зависали все, кому не лень. Одиночки-сталкеры, группы сталкеров, бандиты. Периодически сюда наведывались и вояки, когда стрельба у ангара превышала критический предел децибел и становилась более чем заметной.

А стреляли здесь всегда. Дня не проходило, чтобы возле ангара не завязывалась какая-нибудь заваруха.

Когда я догнал Хлюпика, тот уже достиг забора, огораживающего ангар, и чесал вдоль него направо. Мунлайт, за которым он туда перся, благополучно исчез за углом, откуда неслись выстрелы.

Догнал я его вовремя. В полутора десятках шагов от него знакомо дрожал воздух. Если б у меня или у него был датчик аномалий, он бы уже захлебнулся истеричным писком. Только мне датчик не нужен. Я шесть лет зону топчу, он у меня уже встроенный. А Хлюпик… Ну, откуда у Хлюпика датчик?

— Стой, — рявкнул я.

Каким бы строптивым он ни был, а послушался мгновенно. Не то мозги сработали, не то эффект неожиданности.

— И, если хочешь жить, не двигайся.

— А что? — насторожился он.

Я подошел сзади, молча повернул его башкой в нужном направлении и ткнул пальцем в сторону аномалии.

Хлюпик вздрогнул. Проняло наконец. Ничего, в другой раз не полезет куда не просят без моего разрешения.

— Это что?

Задержись тут Мунлайт, непременно сказал бы ему что-нибудь эпохальное, вроде: «Сунь пальчик, будет зайчик».

— Это аномалия? — забормотал Хлюпик. — А как же Мунлайт прошел?

— Обошел. Иди за мной.

Я развернулся и пошел вдоль забора влево. Хлюпик шкандыбал сзади.

— А как же…

— Там есть другие ворота, — не дал я закончить вопрос.

— Но Мунлайт… — снова попытался он.

Не стоило ему меня доставать. Я остановился, развернулся и коротким справа засадил ему в ухо. От неожиданности парень отшатнулся, не удержался на ногах и полетел на землю, по дороге шкрябнувшись виском о бетон забора.

— Если хочешь, — холодно сообщил я, — можешь бежать за ним, влетать в гравитационную аномалию. Это ее так по-научному зовут. Но тебе это все будет уже до лампы. Тебя порвет на запчасти, а я со спокойной совестью пойду выпью водочки и лягу спать. Усек?

Он сидел на земле и зло зыркал на меня, держась за ухо. Оглушил его мой удар, что ли? Хотя, если по видимым последствиям судить, виском по забору он проехался сильнее, чем от меня схлопотал.

— Усек, — сердито отозвался Хлюпик.

Я протянул ему руку. Он покосился на нее, но помощью не воспользовался. Поднялся сам. Выглядел он теперь еще хуже, чем утром. Штаны в грязи, куртка в белых от забора разводах, на виске кровавая ссадина.

— Пистолет где? — спросил я.

Хлюпик сунул руку за пояс, злобно-обиженную гримасу с его лица сдуло в одно мгновение. Вид у парня сделался растерянным и несчастным.

— Потерял, — пробормотал он. Твою мать! Вояка.

— Исусик, — фыркнул я. — Чип и Дейл спешат на помощь. И чем ты тут помочь собирался без оружия? Помощничек.

Он окончательно стушевался. Я вынул БП, снял с предохранителя и протянул Хлюпику.

— Пользоваться умеешь?

— В тире стрелял, — промямлил он. — В парке Горького.

Зашибись! Я посмотрел на его несчастную рожу и сдержался от вертящейся на языке тирады.

Я перевел «калаша» на одиночные и заскользил вдоль забора. Хлюпик поспешал за мной, стараясь идти тихо, насколько это было в его силах.

— Держись рядом. Не высовывайся. Из-за моей спины не стреляй. Цепанешь меня — пристрелю на месте.

Я остановился и оглянулся. Парень преданно смотрел мне в глаза. Кокер-спаниель, едренать!

— И если потеряешь этот, считай себя покойником, — безжалостно припечатал я, кивнув на любимый БП.

Их было двое. Стрельба постепенно перемещалась на тот край ангара, от которого я уводил своего безбашенного спасателя. А здесь, у ворот, осталось всего два урода. Не знаю, оставляли их на стреме или в арьергарде, так или иначе оба чувствовали себя явно в безопасности. Расслабились. А расслабляться в зоне нельзя. Не знают этого только новички-дурачки. Знают и игнорируют новички-фраера. И те, и другие долго не живут.

Пригляделся. Один с укороченным «калашкиным», второй — с МР-5. Паршивый автоматик. Полностью соответствует своей гадской кликухе — «Гадюка». Впрочем, чтобы его так называли, я лично слышал только здесь, в зоне. Кто придумал гадскому автомату это гадючное погоняло?

Я отклонился от угла забора и пихнул Хлюпика. Тот открыл было рот, но демонстрация моего кулака оказалась достаточно красноречивой, чтобы отбить желание трепать языком. Это хорошо. Обойдемся без слов.

Указательным пальцем ткнул ему в грудь, после указал на трубу. Хоть и без слов, но достаточно вразумительно. Не понял бы только олигофрен. Хлюпик дауном не был.

Наблюдать, как он ползет к трубе, оттопырив задницу, было смешно. Хотя человек в здравом уме в подобной ситуации даже не подумал бы искать что-то смешное. Но то обычный человек в обычном мире. А тут — зона. Чувство юмора у сталкеров сродни черному юморку ментов и патологоанатомов.

Хлюпик дополз до трубы, распластался и оглянулся. Осторожно, не поднимая головы. Знаков он не подавал, но на роже было написано: «Дальше что? »

Хорошая игра — молчанка. Чем меньше слов, тем больше понимания. Вот дашь один раз по морде, и все ясно. А говоришь полчаса, и, кроме нервотрепки, никакого толку.

Я опустился на землю и по-пластунски двинул к трубе. Добравшись до Хлюпика, повернулся и молча выставил руку ладонью вперед. Стоп. Парень дотумкал, что лезть за мной ему не надо. Во всяком случае, когда я оглянулся, откатившись чуть в сторону, он покорно валялся там, где я его и оставил. Вот и славно. Я вынырнул из лямок, бросив рюкзак там же, рядом с Хлюпиком, и заработал руками.

Земля размокла. Под брюхом чавкало мерзкой холодной грязной кашей. Ползать во всем этом — удовольствие ниже среднего. И кой черт меня сюда понес? И зачем? То есть за чем — понятно, за Хлюпиком. Только кто мне этот Хлюпик? Никто. И в честь чего я решил его отсюда вытаскивать и душеспасением заниматься? Меня никто не спасает. На меня всем насрать. И Хлюпику этому, такому человечному, тоже. И он для меня никто, и я для него никто. Он меня и за человека-то не держит. Он сюда, как на базар, за проводником пришел. И Угрюмый для него — товар. Сторговался по сходной цене — и вперед. Не сторговался, сразу гонор показывать. Дескать, какого рожна ты, Угрюмый, из себя человечка корчишь, решаешь чего-то? Тебе, Угрюмый, платят, вот и пляши, как дудят. А твое человеческое всем до одного места. Дерьмо!

Труба кончилась. Я осторожно высунулся, кувыркнулся за бетонные блоки. Снова высунулся. Не заметили. Не ждут они здесь никого, тем более меня.

Я приподнялся и на полусогнутых затрусил дальше. Прячась за бетонными блоками, трубами и кустами, обогнул пятачок, на котором вчера пристрелил Хрипатого. Когда добрался до дальнего края полянки и присел за деревом, сердце уже готово было проломить ребра.

Осторожно высунул нос из-за дерева. Хотя можно было уже не прятаться. Трубы и бетонные блоки остались по правую руку. Где-то там далеко впереди и справа притаился Хлюпик. Прямо передо мной метрах в трехстах был забор. А по левую руку в этом заборе были ворота к ангару. И около ворот оставались два колдыря. Только ни им меня, ни мне их видно не было. Между нами возвышались брошенные здесь невесть кем неизвестно когда сцепленные между собой вагоны. От рельсов с вагонами слева меня отделяла теперь узкая дорожка.

Встав в полный рост, я неслышно метнулся к составу. Обогнув его, заскользил вдоль вагонов с другой стороны.

Я подкрался к ним почти вплотную. Я видел их. Они меня нет, а я их видел. И они были беспечны. А это смерть. Зона беспечности не прощает, и мы с ней в этом солидарны.

А дальше все было хладнокровно, на автомате. «Калашников» — на одиночные. Левой перехватить автомат на изготовку, поудобнее. Хотя левой всегда неудобно. Но нож я левой руке не доверю.

Правая легко скользнула на пояс, расстегнула ножны. Пальцы стиснулись на прорезиненной рукояти. Я потянул нож, и тот легко вышел из ножен. Скорее по инерции взвесив его на руке, я подкинул клинок, перехватывая удобнее.

Глубокий вдох. Раз, два…

Три! Повинуясь собственной беззвучной команде, я выскочил из-за вагона и метнул нож. Лезвие сверкнуло и ударило точно в цель. Тот, что был с МР-5, дернулся. Левая его метнулась к горлу, стиснула воздух, так отчего-то и не дотянув до рукояти. А вот автомат из правой он так и не выпустил. И хотя МР-5 ткнулся носом в землю, палец ее хозяина заклинило на спуске. Автомат задергался, давая длинную очередь и уводя за собой мертвого уже хозяина. Тот повалился на землю. МР-5 в его руке умолк. И хотя вся очередь ушла в грунт, укусить эта змея успела.

Второй бандит, стоявший ко мне спиной, метнулся в сторону. Разворачиваясь, дал короткую из «калаша».

Все это произошло настолько молниеносно, что выстрелить я не успел. Надо тренировать левую. Сколько раз зарекался. Первый раз еще в школе. Тогда хотел научиться писать левой так же, как и правой. Тело на рефлексах понеслось в сторону и вниз. Я рухнул на землю. Перехватил автомат уже обеими руками и выстрелил. Но было слишком поздно.

Хозяин укороченного «калаша», в отличие от хозяина МР-5 оказался проворнее, а может, удачливее. Так или иначе, он успел отбежать за прикрытую проржавевшую воротину.

Как лежал, я перекатился обратно к вагону. Плечо уперлось в рельс. Я взял створку ворот на мушку. Пусть только высунется. Второго шанса сбежать я ему не дам. Если только он по-прежнему сидит за створкой ворот, а не бежит сейчас по внутренней территории к своим.

Выстрелы и крики с дальнего конца ангара стали громче и интенсивнее. Неужели и впрямь к своим дернул. В груди екнуло — вдруг я ошибался. Но уже в следующую секунду я понял, что расчет был верным и мой противник все еще тут. Что-то мелькнуло на высоте человеческого роста, а потом метнулось в сторону. Я выстрелил. Возникший в проеме между створок ворот ящик брызнул щепой и, сменив траекторию, полетел назад и вниз. А там внизу от одной створки к другой покатился враг, выпуская очередь из автомата.

Я прижался к рельсу. Сверху задребезжало металлом по стенке вагона. Неприятный звук. Я приподнялся на локте. Противник промазал — это плюс. Но опять ушел — это минус. И упустил его сталкер Угрюмый, который полминуты назад обещал себе не дать противнику ни единого шанса. Вот тебе мудрость — не хвались, на рать идучи. Будь здесь Мунлайт, наверняка бы хихикнул и добавил: «А хвались, идучи срати». Только Муна здесь не было. Он был где-то по другую сторону ангара. Если жив еще.

Противник снова показался из-за створки. На этот раз он решил быть агрессивнее и начал с очереди из «калаша». Пропустив ее над головой, я выстрелил на опережение, но дернувшийся было вперед ублюдок вернулся обратно за правую створку.

Гранату бы. Вот только нет гранаты. Звякнуло металлом по металлу. Я рефлекторно вжался в землю. В следующую секунду пришло понимание, что выстрел был чересчур тихий, одиночный и не в мою сторону, а… Вторая пуля шкрябнулась по створке, за которой притаился мой счастливый обладатель короткого «калахана». Я повернул голову. К воротам, совершенно не таясь, вдоль бетонной стены забора перся Хлюпик. На плече его болтался мой полупустой рюкзак, а в правой он держал БП. По-идиотски держал, на вытянутой прямой руке.

Твою мать. В парке Горького, значит…

Третья пуля из БП шваркнула по ржавому железу. Не знаю, сыграло ли это какую-то роль или мой супротивник просто сглупил…

Он снова появился в трехметровом зазоре между створками. Причем на этот раз рванулся без пугалок, швыряния ящиками и стрельбы. Я нажал на спуск. Чавкнуло. Он кувыркнулся на землю, лицом вниз. Впрочем, как он пропахал носом землю, я уже не видел — это было за левой створкой. Но оставшиеся торчать в проеме ноги, замершие без движения, говорили о многом.

Я поднялся и направился к трупу с МР-5. Шарить по карманам я сейчас не собирался. Не до того. А вот нож свой забрать не мешало бы.

Хлюпик был еще далеко. Шел не таясь, как у себя дома. Идиот. Я повернулся к нему спиной, закрывая собой мертвое тело, и выдернул нож из горла трупа. Тело дернулось назад, когда лезвие освободилось. Перевернув труп на бок, я обтер клинок о куртку мертвяка. Нож убирал уже на ходу, торопясь подальше отойти от мертвого тела. Устраивать Хлюпику с трупаком смотрины в мои планы не входило. Черт знает, как он на него отреагирует. В смысле Хлюпик на трупака. У мертвяка-то теперь на все одна реакция.

— Зачем приперся? — сердито спросил я.

— Подумал, помощь нужна, — отозвался он, тревожно вслушиваясь в отдаленную стрельбу и крики.

— Помощи от тебя, — фыркнул я. — Стрелок из парка Горького.

— Что, совсем плохо?

Я сдернул с него свой рюкзак. Плохо… Дать бы тебе по башке, чтоб слушал, чего говорят.

— Руку прямой не держи. Чуть в локте сгибай.

Я продемонстрировал ему слегка согнутую в локте руку.

— Левую под запястье правой.

— Зачем?

— Чтоб упор был. И не трать патроны зря. Чего ты по воротам стрелял?

— Думал, вдруг пробьет. Они же ржавые… Пробьет. Ага. Нашел себе гаубицу, стальные листы насквозь шить. Это ж не калитка от садового участка. Нормальные советские ворота. На века.

— А потом, это, наверное, страшно, — добавил он как-то отстраненно. — Ты сидишь за воротами, а по ним стреляют. Неизвестно кто… неизвестно откуда.

Психологическая атака. А Хлюпик мой — генерал Капель. Не иначе.

— Пошли, — распорядился я. — Вперед не лезь. Ствол наготове. Когда я впереди, не стрелять. Шмальнешь, когда я на линии огня буду, и это будет последнее, что ты сделаешь в своей жизни.

Между воротами и ангаром было чисто. Стрельба шла внутри. Причем с другой стороны от нас. Хлюпик ежился у меня за спиной. Бесстрашный спасатель никак испужался. С чего бы вдруг… Ах да, труп у ворот валялся. До того все на игру было похоже, а сейчас покойника увидел, и все мысли о том, что здесь как на площадке для страйкбола, закончились. Ничего, это ты еще зону не видел, салага.

А может, и хорошо, что сюда сунулся. Глядишь, бредни про Монолит из головы выкинет. Если отсюда живым уйдет.

Я прижался к груде ящиков. Жестом велел Хлюпику оставаться на месте. Взгляд забегал по окрестностям в поисках другого укрытия. Выбрав, за чем бы спрятаться, я быстро пересек открытое пространство. Никого.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒