Вера и Марина Воробей 5 страница

Нигл: Да, все верно. В этом мире у каждого есть свой попутчик. Ты и Анти – вы попутчики. Разве тебе не казалось, что вас с Анти связывает нечто большее, чем случайное знакомство в Интернете. Разве с первых же слов ты не почувствовала необъяснимую близость ваших душ, а оказавшись у нее дома, у тебя не возникло ощущение, что вы знакомы уже много лет?

Зеро: Все это так, но я все равно не понимаю, куда мы должны уйти?

Нигл: Туда, где вы никогда не почувствуете себя лишними, потому что там рады всем и каждый парит на крыльях свободы и любви. Только тот, кто способен разом разорвать все связи с этим насквозь прогнившим миром, достоин гордого звания попутчика. Нам с тобой по пути, Зеро. Ты еще не поняла этого?

Зеро: Ты говоришь о смерти?

Нигл: Нет, я говорю о жизни. А смерть – это то, что окружает тебя теперь и окружало все эти годы. Вглядись повнимательнее в лица своих родителей, одноклассников, прохожих? Они же все мертвецы! Но почувствовать это дано далеко не всем. Нас, попутчиков, мало, но мы узнаем друг друга сразу и безошибочно. По запаху, если хочешь. Я ни разу не видел тебя, но могу подробно описать твою внешность. Ты небольшого роста, худенькая, у тебя темные, коротко остриженные волосы, глаза тоже темные, почти черные и довольно крупный нос. Ну как?

Зеро: Потрясающе.

Нигл: Тут нет ничего странного. Все объясняется одним словом: «ПОПУТЧИК». Поговори с Анти. Она знает, что нужно делать. Теперь все будет зависеть от тебя. Я же назначаю ваш день: ПЯТНИЦА, 2 часа ночи, 46 минут.

Внезапно раздался слабый щелчок, и монитор погас.

– Что ты наделала? – Катя удивленно уставилась на Варю. – Компьютер же испортится.

– Я ничего не делала, – захлопала ресницами Варя. – Честное слово.

Она вскочила со стула и кинулась к выключателю.

– Свет вырубили, – прошептала она, убедившись, что лампочки в люстре не загораются. – Это знак! Теперь ты понимаешь, что мы должны умереть вместе?

– Но я не хочу умирать! – вскочила на ноги Каркуша.

Варя даже не шевельнулась. Ее пальцы по‑ прежнему лежали на выключателе. Девушка снова щелкнула им.

– Свет погас! Ты понимаешь, он погас в ту самую секунду, когда Нигл назначил день нашего ухода. Давай уйдем вместе?!

Катя не могла поверить в реальность происходящего. Теперь Варя смотрела на нее с мольбой. На щеках девушки появились две блестящие бороздки.

«Плачет», – отметила про себя Каркуша, чувствуя, как очертания предметов теряют свою четкость. Катя медленно опустилась на стул.

– Тебе плохо? – подскочила к ней Варя. – Воды принести?

Катя слабо кивнула.

Когда Каркуша немного пришла в себя, первое, что ей бросилось в глаза, это изменившееся лицо Вари. Она будто бы постарела на десять лет сразу. Под глазами четко обозначились темные круги, вокруг рта появились глубокие морщины. Теперь девушка смотрела в одну точку каким‑ то отрешенным взглядом. Кате даже показалось, что она забыла о ее присутствии.

– Варя, – окликнула ее Каркуша. – Объясни мне наконец, что все это значит.

– А что тут объяснять? – бесцветным голосом откликнулась девушка, даже не взглянув на свою гостью. – Ты же сама все поняла. Но тебя никто ни к чему не принуждает. И потом времени для раздумий больше чем достаточно.

– Ты что, сегодня же четверг! – Катя задыхалась от волнения.

– Я знаю, – глухо откликнулась Варя. – Но сейчас только шесть, у тебя почти девять часов. Это очень много. Но ты должна помнить: теперь мы с тобой повязаны, и если ты не решишься, я тоже не смогу уйти. Мы ведь попутчики.

– Какие еще попутчики? – сошла на крик Каркуша. – Кто это сказал? Этот твой Нигл? Да кто он вообще такой? Какое он имеет право…

– Не смей так говорить о нем! – перебила ее Варя. – Неужели ты так ничего и не почувствовала?

– А что я должна была почувствовать? – выкрикнула Каркуша.

– Ну, когда вы с ним разговаривали, у тебя возникли какие‑ нибудь необычные ощущения?

– Ага. Мне показалось, что этот Нигл патологический псих! – соврала Катя.

На самом деле во время их переписки с Ниглом она чувствовала себя так, будто ее действиями руководит кто‑ то посторонний. Очень странное и ни на что не похожее ощущение.

– В таком случае как ты объяснишь, что он, не видя тебя ни разу в жизни, так точно описал твою внешность? – допытывалась Варя.

– Не знаю, – призналась Катя. – Но это не меняет дела. Может, это секта такая – «Попутчики»? А этот Нигл он у них лидер и, типа, экстрасенс. Кстати, ты случайно не знаешь, много народу он уже туда отправил?

– Я никогда его об этом не спрашивала, но, думаю, да, – сказала Варя так, будто речь шла о чем‑ то вполне обыденном.

– И каким же способом мы с тобой должны перенестись в мир иной? – поинтересовалась Катя откровенно насмешливым тоном.

На этот раз Варя не сделала ей замечания.

– Транспортное средство Нигл оставит в условленном месте. Об этом мы с ним давно договорились. Но тебя это не должно волновать.

– Транспортное средство?! – так и подскочила Каркуша. – Надо же, какие слова! На вертолете, что ли, к праотцам полетим?

– Нет, с помощью таблеток или капель каких‑ нибудь, – пожала плечами Варя. – Разве это важно? – Ее взгляд по‑ прежнему был отсутствующим. Разговаривая с Каркушей, она все время смотрела куда‑ то вдаль. Иногда девушка щурилась, и тогда Кате начинало казаться, что Варя видит то, что ей увидеть не дано.

– Козел он, этот твой Нигл! – неожиданно для себя самой выдала Каркуша. – Виртуальный маньяк! Он‑ то виртуальный, а ты ведь по‑ настоящему умирать собралась!

– Без тебя я не смогу сделать этого, – загробным голосом напомнила Варя.

– И очень хорошо, что не сможешь! Потому что я умирать пока что не собираюсь! – Каркуша поднялась со стула и решительным шагом направилась в прихожую.

– Запиши мой телефон, – крикнула ей вслед Варя. – Если передумаешь, позвони.

– Непременно. – Каркуша заглянула в комнату. Варя сидела в прежней позе. Только теперь глаза девушки были закрыты. – Приколисты, блин! Это ж надо придумать такое – «Магазин смертельных приколов»?! Ладно, счастливо оставаться.

Не дожидаясь, пока Варя выйдет ее проводить, Каркуша сама повернула в замке ключ и вышла на лестничную площадку. Набрав полные легкие воздуха, она, перепрыгивая через две ступеньки, кинулась вниз. Ощущение было такое, будто только что ей чудом удалось вырваться из ужасного плена.

Впрочем, радость длилась недолго. Оказавшись на улице, Катя с горечью осознала, что идти ей, собственно говоря, некуда. Нет, конечно, она собиралась отправиться домой, но ведь там ее никто не ждет. Мама переживает по поводу ухода отца, Артем… Артему вообще до нее никогда дела не было. А если не домой, то куда? Есть ли вообще на земле такое место, где Катиному приходу обрадуется хоть одна живая душа?

Но что толку рассуждать? Надо было идти, идти туда, где Каркушу, как ей самой казалось, никто не ждал. Отойдя от подъезда примерно на пять метров, девушка почувствовала на спине чей‑ то пристальный взгляд. Катя резко обернулась. Из окна на третьем этаже на нее смотрела Варя. Каркуша помахала ей рукой, но Варино лицо в ту же секунду исчезло за шторой.

– Слушай, Кать… – Артем вышел из своей комнаты, едва Катя успела переступить порог квартиры. – Тут такое дело… – Парень потупил взгляд.

Его поведение насторожило Каркушу. Таким робким голосом он давно уже с ней не разговаривал.

– Ну не тяни, говори, что надо, – бросила Катя, расшнуровывая ботинки.

– Ты не могла бы переночевать сегодня у подружки?

– С какой это стати? – уставилась на него Каркуша.

– Понимаешь, я девушку пригласил в гости. На всю ночь, – добавил он, засовывая руки в карманы джинсов.

Катя молчала, не зная, что ответить брату.

– Мать позвонила, сказала, что не приедет сегодня, – принялся объяснять Артем. – Отец, сама знаешь… Вот я и решил воспользоваться ситуацией. Хочешь, я тебе денег дам? – неожиданно предложил он.

– Подкупаешь? – усмехнулась Каркуша. – Знаешь, Артем, я никуда не пойду. В конце концов, у меня есть своя комната…

Но брат не дал Каркуше договорить:

– Да кто ты вообще здесь такая, чтобы комнату свою иметь?! Забыла, кто ты есть? Подкидыш!

Каждое слово, произнесенное братом больно ранило Катю. Она ощущала почти физическую боль. В горле перехватило дыхание, и девушка не могла говорить.

– Чего вылупилась? Могу повторить, если ты плохо слышишь…

Но этого не потребовалось, потому что Каркуша сдернула с вешалки куртку и выбежала из квартиры. Бегом пустилась она к автобусной остановке, но, наступив на развязанный шнурок, чуть было не растянулась на асфальте.

Ноги сами принесли ее к станции метро. Она ехала туда, где ее точно ждали, туда, где ее присутствие было жизненно необходимо. Или лучше сказать – смертельно необходимо?

Как и в первый раз, дверь открылась сразу. Будто бы Варя знала, что она вернется. Девушка даже не пыталась скрыть своей радости.

– А знаешь, я ведь сама только что вернулась, – улыбнулась она и только тут Катя заметила, что Варя одета. – Вот записку тебе оставляла, чтобы не ушла… – Варя протянула Каркуше клочок бумаги.

«Я скоро вернусь. Обязательно дождись меня. Варя», – прочитала Катя.

– Значит, ты была уверена, что я приеду? – Каркуша бросила на Варю быстрый и внимательный взгляд.

– Нет, я не была в этом уверена… – ответила девушка. – Но Нигл… – Она осеклась, виновато посмотрела на Каркушу и продолжила: – Как только ты ушла, я связалась с ним, и Нигл сказал, что ты вернешься… И велел мне идти…

– Куда идти? – насторожилась Каркуша.

– За средством. – С этими словами Варя вытащила из кармана белый пластиковый пузырек. Этикетки на нем не было. – Все это мы должны разделить пополам и выпить за три минуты до назначенного срока.

В этот миг Катя почувствовала себя участницей какого‑ то экстремального шоу. Ощущение нереальности происходящего не покидало девушку до самого конца. Поэтому все, что Каркуша говорила потом и совершала, все это делалось как бы с оглядкой. Будто квартира была напичкана телекамерами, а они с Варей знали об этом и даже слова произносили не свои, а написанные сценаристом этого странного шоу.

– А где твои родители? – спросила Катя, потому что почувствовала, что именно эту фразу она и должна сейчас произнести.

– Они по путевке в Турцию уехали. Вернутся только в понедельник.

– А брат? – Каркуша вспомнила, что Варя писала ей о старшем брате.

– А он с нами не живет, – ответила Варя. – Они с женой квартиру снимают в другом районе. – Все это девушка произносила таким обыденным голосом, будто и не собиралась через каких‑ нибудь несколько часов порвать все связи с этим миром.

Но Кате не казалось это странным. Ведь она ни на секунду не верила в то, что должно было произойти. Все это игра, опасная, очень похожая на настоящую жизнь, но все‑ таки игра.

– А давай потанцуем, – предложила Каркуша неожиданно для себя самой.

– Давай, – охотно согласилась Варя. – Я раньше по клубам ночным ходила. Там и научилась танцевать. А ты была когда‑ нибудь в ночном клубе?

– Нет, – призналась Каркуша.

– Не жалей, – успокоила ее Варя. – Это только поначалу кажется, что там какой‑ то другой мир: праздничный, яркий. Но очень скоро приходит разочарование, и ты понимаешь – везде все одно и то же.

Варя поставила какой‑ то диск, врубила звук на полную громкость и через некоторое время девушки, позабыв обо всем на свете, растворились в танце.

Вволю натанцевавшись, они поняли, что дико проголодались. Варя предложила поджарить мясо. Каркуша, пообещав, что через минуту придет на кухню помогать, задержалась в комнате. Еще танцуя, она увидела пузырек. Тот самый белый пластиковый пузырек. Он стоял на книжной полке. Видимо, Варя посчитала это место для него самым подходящим. Катя прислушалась. Из кухни доносились вполне обычные звуки: хлопнула дверца холодильника, громыхнула сковородка, упал какой‑ то легкий предмет… На цыпочках Каркуша приблизилась к книжному шкафу, схватила пузырек, зубами открыла крышку. В этот миг ей тоже казалось, что все так и должно быть, что она действует в рамках сценария и ничего предосудительного не делает. Отсыпав из пузырька горстку малюсеньких белых таблеток, Каркуша сунула их в карман джинсов. Потом она прошла в туалет, закрылась на щеколду, отмотала кусок туалетной бумаги и, вытащив из кармана таблетки, завернула их, а потом снова положила на самое дно кармана. Девушка не знала, зачем она это делает, но в одном она была непоколебимо уверена: так надо.

К мясу они приступили, когда большая стрелка остановилась на двенадцати, а маленькая на двух. О том, что должно было произойти через сорок шесть минут ни Варя, ни Каркуша не говорили. Девушки вели себя вполне обычно, как если бы они были давними и очень хорошими подругами. Болтали обо всем на свете, смеялись, вспоминали детство.

– А откуда ты узнала об этом сайте? – все‑ таки нарушила негласный договор Каркуша.

– Не помню уже, – отмахнулась Варя и посмотрела на часы. – Пора, – сказала она изменившимся голосом. – Пойдем готовиться.

Девушка решительно встала и принялась убирать со стола посуду.

«Надо же, – подумала Каркуша. – Ей через десять минут умирать, а она о тарелках думает».

Тщательно перемыв посуду, Варя молча пошла в комнату. Каркуша проследовала за ней.

– Принеси два стакана воды, – попросила Варя, направляясь к книжному шкафу.

Наливая в стаканы воду, Каркуша не чувствовала никакого волнения.

«Как все просто, – отстраненно подумала она. – Только что смеялись и уплетали мясо за обе щеки, а через пять минут нас уже не будет…» Катя не переставала ощущать себя участницей какого‑ то нелепого фарса. Словно и мысли эти кто‑ то вложил в ее голову.

Вернувшись в комнату, Катя увидела, что таблетки уже разделены на две равные кучки.

– Одна оказалась лишней, – сообщила Варя. – Я ее в форточку выбросила. Через минуту начинаем. Пить будем по одной таблетке. Когда выпьем последнюю, нужно взяться за руки. Так велел Нигл. Это важно.

Все это Варя произнесла сухим, лишенным эмоций голосом. Каркуша взглянула на подругу, и снова Варино лицо показалось ей постаревшим и каким‑ то осунувшимся. Точно таким оно было, когда вечером Катя уходила от Вари и думала, что никогда больше не вернется сюда.

– Больно не будет, – продолжала объяснять Варя. – Нигл сказал, что действуют они почти мгновенно. Мы просто уснем и все. Ну… – Она подняла на Каркушу свои большие карие глаза. – До встречи! У нас с тобой один путь. Мы – попутчики.

Таблетки были приторно‑ сладкими. Казалось, что язык прилип к небу. Каркуша резко выдернула свою руку.

«Я еще в сознании, – думала девушка. – Я в сознании».

Мощнейшая волна страха захлестнула все ее существо в тот самый миг, когда с ладони исчезла последняя таблетка. Варя смотрела на нее расширенными от ужаса глазами.

– Неужели мы сейчас правда умрем? – слабеющим голосом спросила она.

Каркуша рванулась к дверям. Она помнила, что телефон стоит на тумбочке, в прихожей. Голова начинала кружиться, ноги подкашивались и не желали идти. Каркуша встала на четвереньки и поползла.

– Адрес, скажи мне свой адрес! – прохрипела она.

– Беломорская, сорок шесть, квартира девять, – тихо, почти шепотом отозвалась Варя, но Каркуша услышала ее.

В эту секунду Катя увидела перед глазами светящиеся буквы, они складывались в слово, и это слово показалось Кате родным. Вот кто нас спасет! ПАША!

«Как же я могла о нем забыть? Почему я не пошла к Пашке? Почему я сразу не рассказала ему обо всем? Он бы не допустил этого… Он всегда меня выручал…»

Набирая Пашин номер, Каркуша чувствовала, что в любую секунду может отключиться, но она жестко приказала себе: не сметь!

– Паша! – Катя лежала на полу, прижимая к уху трубку. Никакой боли она не чувствовала. Нигл не обманул их. – Паша, я умираю! Приезжай! Я правда умираю.

– Катька! Ты где? – Паша кричал так громко, что у Каркуши зазвенело в ушах. – Не молчи! Назови адрес! Куда я должен приехать?

– Беломорская, сорок шесть, квартира девять, – выдавила из себя Каркуша и выронила из рук трубку.

– Я вызову «скорую», – кричал Паша. – Катя! Ты меня слышишь? Катя, не молчи! Я уже еду!

Но Каркуша уже не слышала его.

– И знаете, что я вам скажу, мамаша. – Доктор снял очки, положил их на стол. – В кармане вашей дочери мы нашли вот это. – Он выдвинул ящик стола, достал оттуда завернутые в клочок туалетной бумаги таблетки.

– Это те самые? – Светлана Николаевна комкала в руках мокрый от слез платок.

– Да. Именно этими таблетками ваша дочь и ее подруга… Я не знаю, как они попали к ней в карман, но если бы девочки приняли и эти таблетки, нам бы уже ничего не удалось сделать… Это была бы смертельная доза.

– Я могу увидеть свою дочь, доктор?

– Не раньше, чем через неделю. В реанимацию родственникам нельзя.

– Скажите. – Светлана Николаевна перевела дыхание. – А Катя… Она в сознании?

– Уже да. – Доктор встал. – Но вам все равно туда нельзя.

– В общем, слушай. – Паша держал Катины руки в своих. – Достал я этого вашего Нигла!

– Да ты что! Как же тебе удалось?

– Долго объяснять, да и ты все равно не поймешь. – Он улыбнулся. – Вот ты, к примеру, знаешь, что такое служба доменных имен?

– Нет, – замотала головой Каркуша.

– Тогда о чем с тобой разговаривать! Короче, я взломал его почтовый ящик и сразу понял, что имею дело с клиническим психом.

– Слушай, – перебила Каркуша. – А как же он смог описать мою внешность? Помнишь, я тебе рассказывала?

– Элементарно, – пожал плечами Паша. – Вспомни, ты кому‑ нибудь посылала свою фотографию?

– Да, одной девчонке из летнего лагеря. Но это бог знает когда было.

– А почтовый ящик давно чистила?

– Давно, – опустила голову Каркуша. – Ты хочешь сказать, что он взломал мой почтовый ящик?

– Это не так сложно, как тебе кажется, – снисходительно улыбнулся Паша. – В общем, на вашего Нигла завели уголовное дело, и сейчас он находится на психиатрической экспертизе. Вряд ли, конечно, его посадят. Скорее всего, признают невменяемым и отправят в психушку на принудительное лечение.

– Ну ты, Пашка, даешь! – восхищенно выдохнула Каркуша.

– Стараюсь, – скромно опустил глаза парень.

Каркуша познакомилась с Пашей давно. Он учился во ВГИКе на оператора и однажды даже сделал Катин портрет, который потом напечатали на обложке молодежного журнала. Сейчас Каркуша смотрела на Пашу и с удивлением думала: «Как же я могла наделать столько глупостей, когда все это время в одном городе со мной жил этот человек? И почему о самых преданных и надежных друзьях мы вспоминаем лишь в минуты смертельной опасности? »

– Паш. – Катя провела рукой по его щеке. – А что врачи говорят? Долго они меня еще тут продержат?

– Недели две, – вздохнул Паша.

– Но я же отлично себя чувствую! – заканючила Каркуша. – Целый месяц провалялась и еще две недели, что ли?

– А ты как думала! Не будешь в следующий раз глотать всякую гадость…

В эту секунду дверь приоткрылась и в палату заглянула Светлана Николаевна.

– Ой, Пашенька! – обрадовалась она. – А я так спешила, думала, Катя тут лежит одна, скучает… Да, пока не забыла! – Мама поставила на табуретку тяжелую сумку. – Вчера вечером Люся Черепахина звонила.

Услышав имя одноклассницы, Каркуша напряглась. А ведь она совсем забыла о том злополучном письме.

– Так вот. – Светлана Николаевна принялась заставлять тумбочку всевозможными банками, свертками и разноцветными шелестящими пакетиками. – Она сказала, что Фишкина прижали к стенке и он во всем признался, а что на тебя и так никто не подумал. – Мама наморщила лоб. – Да, кажется, так она и сказала: на тебя и так никто не подумал. Уж не знаю, что там у вас произошло…

– Зато я знаю. – Каркуша так и светилась от счастья.

– Так, – по‑ деловому заговорила мама. – Значит, тут сок, в термосе бульон, а здесь курага и чипсы… Ты же просила.

– Мам, чипсы оставь, а все остальное забери, – потребовала Каркуша. – У меня холодильник забит продуктами, дверца уже не закрывается.

– Ничего, – улыбнулась мама. – Варю угостишь, кстати, как она себя чувствует?

– Нормально, – вздохнула Катя. – Варьку, между прочим, в среду уже выписывают, а мне еще целых две недели тут валяться…

– А вот и нет! – загадочно улыбнулась Светлана Николаевна. – Я только что разговаривала с Александром Викторовичем…

– Ну? – Каркуша аж подскочила. – Что он сказал?

– Сказал, что у тебя хорошие анализы и вообще ты у нас, оказывается, круто пошла на поправку. Короче, это еще не точно, но, возможно, уже в эту пятницу тебя начнут готовить к выписке!

– Ура! – захлопала в ладоши Катя.

– А мы с папой как раз вчера закончили ремонт в твоей комнате, – с гордостью объявила мама.

– Помирились? – Каркуша кинулась маме на шею. – Ну вот, я же говорила, что все у вас будет хорошо.

– Теперь у всех у нас все будет хорошо. – Светлана Николаевна крепко прижала к себе дочь. – Правда, Паша?

А Каркуша подумала: «Неужели для того, чтобы научиться ценить и дорожить жизнью, нужно очутиться на самом ее краю? »

День выдался неприветливый и хмурый. Под стать погоде было и настроение. Даже умываться ей сегодня не хотелось. Так и слонялась она по квартире неумытая и непричесанная. Поэтому звонок в дверь застал ее врасплох.

На пороге стоял приземистый плечистый парень.

– Вы Тополян Светлана Ашотовна? – спросил он, протягивая Свете какую‑ то квитанцию.

– Да, – ответила она.

– Тогда распишитесь в получении, – сказал парень и сунул в руку девушке карандаш.

– А что это? – спросила Света.

Ей казалось, что парень смотрит на нее как‑ то чересчур пристально или даже с осуждением. Конечно, ведь она даже не провела сегодня по волосам расческой. Как же еще должен смотреть на нее парень?

– На ваше имя пришла ценная бандероль с доставкой на дом. Распишитесь в получении, – с раздражением, как показалось Свете, повторил парень.

– А где же она? – Тополян с удивлением отметила про себя, что руки парня пусты.

Но, может быть, бандероль настолько мала, что уместилась в кармане его куртки? Света уже приложила квитанцию к косяку, чтобы черкнуть на ней свою подпись, как вдруг перед самыми глазами девушки что‑ то промелькнуло, а в следующую секунду она почувствовала острую, совершенно нестерпимую боль в солнечном сплетении. Издав слабый вздох, Света, обхватив руками живот, согнулась пополам.

– Как только, так сразу, – услышала она противный гнусавый голос, и тут же последовал второй удар.

Тот, кто выдавал себя за почтальона, сцепил руки замком и, замахнувшись, обрушил их на шею девушки. Не удержавшись на ногах, Света рухнула на пол. До ее слуха доносились быстро удалявшиеся гулкие шаги.

«Удирает, гад! » – подумала девушка. Она хотела закричать, но, открыв рот, поняла, что не в силах издать и звука. Боль была такая, что у Светы потемнело в глазах…

Но это уже совсем другая история.

⇐ Предыдущая 1 2 3 45