Виндж Джоан 26 страница

- Но они еще никуда не улетели! Смена Времен Года еще не наступила!

Он задохнулся, словно она его ударила. Втащил ее на тюфяк, поближе к себе, схватил за плечи...

- Правда? Но когда же?.. О боги, скажите, неужели это правда?

- Это правда. - Мун выговорила это с трудом, почти неслышно. - Но я не знаю, когда точно.., то есть я не уверена, сколько.., неделя или две...

- Неделя? - Он отпустил ее и тяжело оперся о стену. - Мун... Черт бы тебя побрал, не знаю, из рая или из ада ты явилась: неделя! - Он вытер рот ладонью. - Но все-таки, наверно, из рая. - Он вдруг обнял ее - коротко, торопливо, отвернув лицо.

Она вскинула руки, когда он хотел было отстраниться, и прильнула к нему с неожиданно горячей благодарностью.

- Нет, не отстраняйся от меня, БиЗед. Еще чуть-чуть, пожалуйста! Мне так нужно твое тепло... Подержи меня так еще немножко... Пусть в этих объятиях утонет все безобразное.., пусть я поверю в то, что надежда еще есть/пусть его руки снова обнимают меня...

Гундалину замер, потрясенный, странно неуверенный в себе после ее слов. Но все же обнял ее, как-то механически притянул к себе, пряча у себя на груди, отвечая ей...

Так давно... Она помнила теплые руки Спаркса, словно это происходило вчера.., а это было так давно... Она положила руки Гундалину на плечи и позволила себе бездумно раствориться в его тепле; пусть на время исчезнут страшные виденья, пусть его объятия отдалят миг познания горькой истины... Вскоре она почувствовала, что объятия Гундалину окрепли, дыхание участилось, и ее собственное сердце тоже забилось сильнее, неожиданно отвечая его порыву...

- А не можешь ли ты.., немножко поговорить со мной на сандхи? - неуверенно попросил он.

- Да, конечно. - Она улыбнулась, прижимаясь лицом к его плечу. - Хотя я.., не слишком хорошо это делаю...

- Ничего. Хотя акцент у тебя ужасный! - Он тихо засмеялся.

- Как и у тебя!

Он положил голову ей на плечо, и она стала растирать ему спину медленными спокойными движениями; потом услышала, как он вздохнул. Постепенно его руки ослабели, он разжал объятия, дыхание его стало ритмичным. Мун посмотрела ему в лицо: он уснул с улыбкой на устах. Она бережно уложила его голову поудобнее, подняла с пола его ноги, укутала его одеялами. Потом нежно поцеловала в губы и пошла к своему тюфяку, валявшемуся на полу.

- Починил, а? Ну, повезло тебе, легавенький! - Бладуэд подняла с полу дистанциометр, который Гундалину и Мун чинили всю ночь. Она не скрывала облегчения, однако Гундалину почему-то послышалась в ее словах угроза, и он сразу нахмурился. - Эй, сивилла, ты зачем это сделала?

Белые с серым птицы вольно вспорхнули с плеч Мун; парочка старлов нырнула под лежанку при звуках пронзительного голоса Бладуэд.

- Хотелось дать им немножко свободы. - Мун сказала это слишком торжественно.

- Так они ж удерут! Я ведь потому их в клетках и держу... Они б давно уже разбежались, глупые твари, если б я клетки не запирала.

- Никуда они не денутся. - Мун протянула ладонь с насыпанными на нее крошками. Птицы тут же уселись прямо ей на руку, толкаясь из-за тесноты. Она погладила их по волнистым перышкам. - Посмотри. Вот и все, что им на самом деле нужно. А в клетке они никогда ручными не станут; ни за что не станут, раз ты боишься даже дверцу открыть.

Бладуэд подошла к ней поближе; птицы сразу же снова взлетели. Мун пересыпала крошки на ладонь разбойнице, но рука той вдруг сжалась в кулак, и она швырнула крошки на пол.

- В задницу все это! Мне такого не надо. Расскажи-ка лучше какую-нибудь историю, легавый. - Она направилась к Гундалину и уселась рядом с ним на лежанку. - О Старой Империи, например. Ну, давай, рассказывай!

Гундалину демонстративно отодвинулся от нее.

- Я больше никаких историй не знаю. Ты их и так уже все наизусть выучила.

- Все равно расскажи! - Она потрясла его за плечо. - Почитай тогда снова эту книжку. Почитай для нее - она ведь тоже сивилла...

Мун оторвала взгляд от птичек, которые собирали крошки у ее ног, и посмотрела на Гундалину и Бладуэд.

- Садись-ка, сивилла, - повелительным тоном велела ей Бладуэд. - Тебе должно понравиться. Там говорится о самой первой сивилле на свете и еще - про конец Старой Империи. И еще про космических пиратов, про искусственные планеты, про разных невиданных зверей и про ужасно мощное оружие... - ну всякое такое! - Она сложила пальцы пистолетиком и прицелилась в Мун. Потом засмеялась.

- Правда? - Мун села, вопросительно глядя на Гундалину. - Они что же, действительно знали про первую сивиллу?

Он только плечами пожал.

- Он говорил, что все это правда! - Бладуэд была чрезвычайно возбуждена и говорила очень громко. - Ну, давай, легавый. Прочитай тот кусок, где она спасает своего возлюбленного от пиратов.

- Но это же он ее спас! - Гундалину даже закашлялся от отвращения.

- Слушай, ты бы лучше читал, а? - Бладуэд низко наклонилась и заглянула под кушетку; оттуда, лязгая зубами, выскочили рассерженные потревоженные старлы. Она отыскала там растрепанную книжку и сунула ее Гундалину. - И еще в конце - там, где она думает, что он умирает, а он - что это она умерла.., это так грустно! - Она как-то кровожадно ухмыльнулась.

- Бладуэд, хочешь я расскажу тебе одну историю? - вдруг спросила Мун, испытывая какую-то смутную надежду, и села на свой тюфяк, скрестив ноги. Старлы тут же подошли к ней, распугав птиц, и улеглись, положив свои пятнистые мордочки ей на колени. - Обо мне.., и моем возлюбленном, о технократах и контрабандистах. И о Карбункуле. - И ты выслушаешь меня и все поймешь. Она чувствовала, что ее охватывает какое-то волшебное вдохновение, и принялась рассказывать о своей жизни взахлеб, забыв обо всем, все время видя перед собой лишь лицо Спаркса, смеющегося, освещенного солнцем... Она слышала его музыку, плывущую над морем, ощущала его жгучие поцелуи.., и боль расставания... Порой она словно из сердца куски выдирала, но не утаила ничего...

(Ты хочешь сказать, что не представляла даже, что тебе потребуется пять лет, чтобы слетать на Харему и обратно? Ну и глупая же ты была! ) (Я учусь. ).., ни о тех людях, которые пытались помочь ей; ни о той цене, которую они за это заплатили.

- И тогда на груди человека в черном я заметила ту медаль.., и он убивал меров... Медаль была Спаркса... И этот человек был Спаркс, я наконец нашла его... - Она потупилась, прижав ладони к заалевшимся щекам, - сейчас она помнила только его поцелуи, его ласки...

- Ты хочешь сказать.., он - Звездный Бык? - прошептала Бладуэд в ужасе. Господи, ну и дерьмо! Твой возлюбленный убивал меров.., и ты.., неужели ты все еще любишь его?

Мун молча кивнула; губы ее дрожали. Черт бы побрал все, что я делаю! Она затаила дыхание, стараясь совладать с собой, пытаясь понять, что же происходит с ней в действительности и какова реакция на ее рассказ со стороны Бладуэд.

Бладуэд украдкой вытерла слезы и почесала в затылке; ее коротко остриженные волосы стояли дыбом, как солома.

- Ох нет.., это нечестно! Теперь он непременно умрет и даже никогда ничего не узнает!

- О чем ты?

- О Смене Времен Года, - пояснил за нее Гундалину. - Последний Фестиваль, конец Зимы.., конец правления Снежной королевы.., и Звездного Быка. Они утонут вместе. - Он посмотрел на Мун с невыразимым сочувствием. - Это конец их мира.

Мун резко выпрямилась, не вставая с колен, столкнула старлов, разом нарушив все чары, с помощью которых держала в таком напряжении и Бладуэд, и Гундалину.

- О, Хозяйка! Ведь и времени-то совсем не осталось! Бладуэд, ты должна, должна отпустить нас! Мне необходимо его найти, мне необходимо попасть в Карбункул до начала Фестиваля!

Бладуэд встала. Лицо ее тут же окаменело.

- Я ничего никому не должна! Ты все это просто выдумала, надеялась, что я тебя отпущу. Нет уж, никуда я тебя не отпущу!

- Я ничего не выдумала! Спаркс действительно стал Звездным Быком, и, он действительно умрет... Неужели я зря проделала весь этот путь! - Мун тщетно пыталась взять себя в руки и говорить более спокойно. - Если бы мы успели добраться до Карбункула, БиЗед, как полицейский, смог бы помочь мне вовремя отыскать Спаркса. К тому же, если он сам вовремя не попадет туда, то не сможет улететь вместе с остальными инопланетянами и останется здесь. Какая-то неделя, и...

- Значит, через неделю все и будет кончено, так что ни к чему беспокоиться - ни тебе, ни ему. А потом вы будете спокойно жить здесь, со мной. - Бладуэд скрестила руки на груди, глаза ее горели яростным огнем: сейчас она ненавидела их, предателей.

- Через неделю моя жизнь утратит всякий смысл... - Мун встала, чувствуя, как смыкаются вокруг нее каменные стены. - Пожалуйста, ну пожалуйста, Бладуэд! Помоги нам!

- Нет - даже если все это и правда. Я же для тебя никто - так с какой стати мне беспокоиться о тебе? - Она так сильно дернула Мун за рукав, что чуть не оторвала его совсем, ибо материя была довольно ветхая. Потом она решительным шагом направилась прочь, захлопнув за собой двери.

- Этого я не понимаю, - прошептал БиЗед не то с насмешкой, не то с отчаянием. - Ведь истории, которые я ей читал, всегда имели счастливый конец...

Поздно ночью, лежа без сна, Мун вдруг услышала, как лежавшие рядом старлы насторожились, прислушалась вместе с ними и услышала чьи-то шаги в коридоре. Она села и уставилась на обогреватель, светившийся в темноте. БиЗед тоже приподнялся на своей лежанке; Мун поняла, что и он, должно быть, не спал, переживая за нее. О, Хозяйка, неужели Бладуэд переменила свое решение?..

Но тут ворота отворились, и в тусклом свете появился... Нет, это была не Бладуэд! Мун услышала, как Гундалину затаил дыхание. Сама она была совершенно парализована страхом.

- А ну-ка, малютка, просыпайся, мне кой-что от тебя понадобилось.., и кой-чему новенькому хочу тебя научить. - Тарид Рох двинулся к ней, на ходу расстегивая парку.

Мун попыталась встать на ноги, отчего-то двигаясь очень медленно. Он не верит... Хозяйка, ну пожалуйста, разбуди меня! Пусть этот сон кончится! Она сделала несколько шагов назад, поскольку страшное видение не исчезало, а ее мольбы не помогали совершенно, и вдруг почувствовала, как Гундалину обхватил ее руками за плечи и прижал к себе.

- А ну оставь ее, сукин сын, пока у тебя хоть что-то еще в мозгах осталось!

Тарид Рох гнусно ухмыльнулся.

- Ты ведь тоже в ее могущество не веришь, правда, легавый? Во всяком случае, не больше, чем я! Так что держись от нее подальше, иначе я тебе покажу, какой настоящая боль бывает.

Руки БиЗеда у Мун на плечах стали как мертвые. Потом упали, и он отшатнулся к стене. Мун стиснула зубы, чтобы не закричать. Но едва Тарид Рох рванулся к ней, как Гундалину нанес ему точный профессиональный удар прямо в горло.

Сил у него, впрочем, почти не было, так что Тарид Рох даже не охнул и тут же перехватил его руку, выкрутил ее и отшвырнул Гундалину к клеткам. Гундалину снова оттолкнулся от стены, но не успел он встать в боевую стойку, как тяжелый кулак бандита заставил его упасть на колени, а получив удар ногой, он ничком растянулся на полу. И тут Тарид Рох наконец добрался до Мун, обхватил ее своими ручищами и припал к ее губам. Мун яростно сопротивлялась, пыталась увернуться, а потом в отчаянии вонзила зубы в его губу, тут же почувствовав во рту вкус его крови.

Взвыв от боли, он отшвырнул ее и сбил с ног. Она снова с трудом поднялась, стараясь держаться от него подальше.

- Теперь ты проклят, Тарид Рох! Я заразила тебя безумием сивилл, несчастный, и у тебя не осталось никакой надежды на спасение! - Ее пронзительный голос был похож на крики белых птиц, что метались, хлопая крыльями, у нее над головой. Но Тарид Рох все-таки снова схватил ее; лицо его было измазано кровью, в глазах светилась безумная злоба. Мун прижалась к проволочной оплетке ворот, громко крича:

- Бладуэд! Бладуэд! - Но руки бандита стиснули ее шею так сильно, что она задохнулась и умолкла; резкая боль пронзила ее, парализовав разом все тело, и он швырнул ее на пол.

И вскрикнул: один из старлов напал на него, вонзив свои крепкие клыки ему в голень и терзая не только его штаны, но и плоть. Таская за собой рассвирепевшего зверька, Тарид Рох добрался наконец до клетки и швырнул старла туда, где возбужденно крутился второй хищник. Потом он снова набросился на Мун, но едва его руки вновь сомкнулись у нее на горле, как он вдруг пошатнулся, потом согнулся пополам, как-то разом утратив всю силу и свирепость.

- Ты, сука! - в голосе его отчетливо слышался страх. Пошатываясь, он прижал ладони к вискам и вдруг рухнул на пол.

Мун стояла над ним, с трудом выталкивая слова из охрипшего горла:

- Я научу тебя верить в могущество сивилл! - Она медленно переступила через его безжизненное тело и бросилась к Гундалину, который неловко пытался встать на ноги. Она хотела поддержать его, обняла за плечи непослушными руками и тут заметила свежую рану, набухающую у него на лбу. - Что с тобой, БиЗед?

Он с изумлением посмотрел на нее:

- Со мной? Со мной все в порядке. - Он закрыл лицо руками, некоторое время постоял так, а потом руки его сами собой обвились вокруг ее талии, и он прижал Мун к себе. Она прильнула щекой к его щеке. - Благодарю вас, боги!.. Благодарю, что мы оба уцелели.

- Так, чем это вы занимаетесь? - Бладуэд влетела в распахнутые ворота и резко затормозила, увидев на полу тело бандита. Старлы, угрожающе ворча, все еще кружили возле него, словно стервятники возле павшей жертвы. Бладуэд посмотрела на Мун и Гундалину, прильнувших друг к другу, и в глазах ее Мун прочитала вопрос, который юная разбойница не решалась задать вслух:

- Да, это сделала я. - Мун утвердительно кивнула, удивляясь спокойствию собственного тона. - Я заразила его безумием сивилл.

Бладуэд невольно разинула рот.

- Он что же, умер?

- Нет. Но с утра уже.., начнет понемногу сходить с ума.., даже хуже... Мун вдруг умолкла.

Бладуэд посмотрела в бессмысленное лицо лежащего на полу негодяя, потом снова подняла глаза; в них быстро сменяли друг друга самые разнообразные чувства, среди которых постепенно начинал доминировать гнев. Она сунула руку за пазуху и вытащила свой станнер; потом набрала на диске нужную комбинацию цифр, наклонилась и приставила дуло прямо к виску лежащего.

- Нет, этого не будет. Я не допущу. - Она выстрелила. Мун вздрогнула; Гундалину застыл как вкопанный. Никакой жалости или угрызений совести Мун не чувствовала.

- Черт побери! - Бладуэд убрала оружие. - Я же предупреждала его, что он очень пожалеет, если попытается что-нибудь сделать с тобой. - Вскинув голову, она посмотрела на Мун и Гундалину с каким-то более глубоким чувством, чем простой инстинкт собственницы, и более сильным, чем тоска. - Ладно, черт с вами! Теперь вы своего добились! Как только Ма узнает, что Тарид Рох сдох из-за вас, она потребует, чтоб с вас живьем кожу содрали, а здесь всегда делают так, как она хочет, и я пока что ничего изменить не могу: здесь все ее святой считают. А на самом деле она просто сумасшедшая! - Бладуэд вытерла нос рукой. - Да ладно! Только не смотри ты на меня так! Я же сказала, что отпущу вас.

Мун пошатнулась, постепенно осознавая происходящее, и медленно сползла на пол.

***

Хищный предрассветный холод кусал даже сквозь теплую одежду и шерстяную, бурого цвета маску, прикрывавшую лицо. Казалось, звезды на черном куполе небосвода потрескивают от мороза. Перед разинутой черной пастью пещеры снег лежал серебряным покрывалом при свете почти полной луны.

- Никогда не видела более, прекрасной ночи!

- Я тоже. Ни на одной из планет. - Гундалину слабо шевельнулся под одеялами с термоподогревом; он лежал среди груды припасов в передней части аэросаней. - И никогда не увижу, даже если доживу до Новой эры. - Он глубоко вздохнул и мучительно закашлялся - ледяной ветер раздражал его слабые еще легкие.

- Заткнись уж, а? - Бладуэд снова возникла рядом с ними. - Ты что, хочешь всех перебудить? На вот. - Она сунула что-то ему на колени. Мун увидела три маленькие переносные клетки. - Отвезете их в Звездный порт. Они больны, а я здесь не сумею их вылечить. - Голос ее был напряжен, как стиснутый кулак. Гундалину тут же завозился, пристраивая клетки рядом с собой под одеялом.

Бладуэд отошла к другим клеткам, которые успела подтащить к выходу из пещеры, и, выбрав первую попавшуюся, отперла ее.

- А сейчас я выпущу всех остальных дикарей - все равно они никого, даже тебя, не любят! - Она старалась говорить равнодушным тоном. Серокрылые птицы с шумом выбрались из клетки на снег, поудивлялись и, быстро разобравшись, в чем дело, улетели прочь, криками приветствуя неожиданную свободу. Бладуэд рывком отворила дверцу следующей клетки. Белые кролики гурьбой высыпали оттуда навстречу лунному свету и, неслышно ступая мягкими, точно обутыми в снегоступы лапками, тут же исчезли.

Обитателя последней клетки Бладуэд пришлось вытряхивать силой; карликовый лисенок, негодующе ворча, выкатился оттуда клубочком. Бладуэд пнула его так, что он отлетел в сугроб.

- Ну, давай же, черт тебя побери!

Лисенок сел, по-прежнему ворча от неудовольствия; его серебристая шерстка стояла дыбом; потом он, весь дрожа, попробовал осторожненько снова залезть в клетку, где было тепло и безопасно, но путь ему преградил сапог Бладуэд, и он, скуля, полез вверх по меховому отвороту сапога.

Бладуэд выругалась и взяла его на руки.

- Ну ладно, раз уж... - Голос у нее вдруг сорвался. - Остальных я оставлю! - Она вызывающе посмотрела на Мун. - Теперь я уже гораздо лучше умею за ними ухаживать, верно? Они сами захотели остаться со мной...

Мун молча кивнула: она боялась расплакаться.

- По-моему, теперь у вас есть все, что нужно. - Бладуэд, сама того не замечая, погладила лисенка по голове. - Даже дистанциометр. Надеюсь, ты его хорошо починил, легавый?

- Что же ты теперь будешь делать? - спросил Гундалину. - Теперь ведь некому будет чинить твои механические игрушки - и негде будет добыть новые. А ваши люди совсем позабыли, как живут настоящие кочевники и охотники - как вообще все нормальные люди живут!

- Я не забыла! - Бладуэд гордо вскинула голову. - Я все старые законы знаю. Ма ведь не будет жить вечно, что бы она там на этот счет ни думала. Я отлично могу позаботиться и о себе, и обо всех, за кого отвечаю. И ты, чужеземец, мне вовсе не нужен! - Она смахнула с глаз слезинки. - И ты тоже! Она вдруг бросилась Мун на шею. - Так что вы лучше поскорее убирайтесь отсюда, пока я не передумала. И непременно найдите его, пока еще не поздно!

Мун обнимала ее, забыв все свои злоключения и все простив, и слышала, как у их ног скулит лисенок.

- Мы непременно его найдем!

Вдвоем они вытолкнули аэросани на открытую площадку, и Мун уселась за руль. Она включила двигатель, следуя ворчливым указаниям смирившегося со своей ролью пассажира Гундалину.

- Эй, Бладуэд, - Гундалину глянул на нее через плечо. - На вот, держи. Он протянул ей потрепанную книжку. - Не думаю, чтобы мне когда-нибудь снова захотелось читать ее. - Он смотрел на Бладуэд без улыбки.

- Но я же не смогу это прочитать, это ведь на твоем языке написано!

- Ничего, незнание моего языка тебя прежде никогда не останавливало.

- Убирайся отсюда немедленно, пока цел! - Бладуэд замахнулась на него книгой, как камнем, но было видно, что она улыбается.

Мун включила фары, и они начали свое последнее путешествие на север.

Глава 34

Ариенрод сидела на троне в том самом зале, где вскоре должна будет принимать премьер-министра Гегемонии во время его официального визита на Тиамат по случаю Смены Времен Года. Она лениво размышляла, способен ли премьер-министр по-человечески пожалеть ее. Сегодня у нее испросила аудиенции комиссар полиции ПалаТион, и не требовалось слишком большого воображения, чтобы догадаться о настоящей причине ее визита. Что ж, это наглядное доказательство того, насколько хорошо Звездный Бык справился со своим заданием.

Эта ПалаТион снова оставила сопровождавших ее полицейских на противоположном конце зала, в толпе придворных - по всей вероятности для того, чтобы им не пришлось преклонять колена перед Снежной королевой. Сама она больше этого не делала, ибо стала комиссаром полиции - крошечная победа и одна-единственная! Ариенрод улыбнулась про себя, когда ПалаТион, сняв шлем, церемонно поклонилась ей.

- Ваше величество...

- Комиссар ПалаТион... Но вы ужасно выглядите, комиссар! Должно быть, слишком много работаете? Отъезд представителей Гегемонии с Тиамат - еще не конец света, знаете ли. Вам следует позаботиться о себе, иначе вы состаритесь раньше времени.

ПалаТион посмотрела на нее с плохо скрываемой ненавистью и каким-то невнятным отчаянием.

- Существуют и более ужасные вещи, чем старость, ваше величество.

- Ну такого я не могу себе вообразить. - Ариенрод откинулась на спинку трона. - Чем я обязана вашему визиту, комиссар?

-.. Две вещи, по-моему, куда хуже старости, ваше величество: убийство людей и охота на меров. - Судя по ее тону, она была абсолютно уверена, что это одно и то же. - У меня имеется ордер на арест вашего Звездного Быка; он обвиняется в убийстве инопланетянина и зверском уничтожении целой колонии меров на территории, принадлежащей гражданину Гегемонии Нгенету. В его заказнике охота на меров, как известно, давно запрещена. - Ее обвиняющие глаза жгли огнем.

Ариенрод удивленно подняла брови.

- Убийство? Должно быть, это ошибка. Для несчастного случая можно найти и более правдоподобное объяснение...

- Одного покойника я видела собственными глазами! И еще - множество меров... - Лицо ПалаТион дрогнуло; она закусила губу. - Никакой ошибки здесь нет, и никакого иного объяснения случившемуся быть не может. А теперь, ваше величество, мне нужен Звездный Бык - и немедленно!

- Разумеется, комиссар. Я и сама хотела бы расспросить его по поводу предъявленного вами обвинения. - Ариенрод пока не успела узнать ничего нового о внезапном появлении и исчезновении Мун за те несколько дней, что прошли со времени последней Охоты. Но теперь...

- Спаркс! - Окликнув его, она посмотрела на противоположный конец зала, где он стоял среди придворных, наряженных в новые костюмы, предназначенные для грядущего праздника. С изобретательностью богатеев они уже успели заказать самые красивые и изысканные образцы масок, подобрав к ним соответствующие наряды, и теперь напоминали группу забавных, но каких-то выродившихся, мутировавших животных, отчасти напоминавших древние тотемные божества или неведомо откуда взявшиеся фантастические существа.

Спаркс быстро подошел к Ариенрод. Она с удовольствием отметила безупречную красоту его движений. Он был очень хорош в голубой безрукавке и плотно облегающих ноги штанах. На лице его, впрочем, как бы тоже застыла маска; бесконечное дурное настроение сделало его лицо таким же чужим здесь, как и эти, обычные для Фестиваля, но совершенно чуждые миру людей, маски. Он опустился перед королевой на колени, в молчаливой готовности служить ей, не обращая на ПалаТион ни малейшего внимания. Ариенрод не совсем поняла, чем вызвана подобная грубость: то ли определенным расчетом, то ли неким чувством вины; она знала, что Спаркс чувствует себя в чем-то виноватым перед этой женщиной, но никак не могла понять, в чем именно.

- Да, ваше величество? - Он поднял на Ариенрод глаза. Она жестом велела ему встать.

- Где Звездный Бык, Спаркс?

Он ошалело глянул на нее, но тут же взял себя в руки.

- Я.., хм, я не знаю, ваше величество. Он куда-то уехал. Но не сказал, когда вернется. - Она заметила и его ядовитую улыбку, и затаенное любопытство. - Он ведь со мной не очень-то разговаривает.

- Комиссар ПалаТион намерена арестовать его за убийство.

- За убийство? - Спаркс повернулся к ПалаТион. Глаза ее пылали гневом, когда она смотрела на него; потом она опустила голову, однако огонь в ее глазах не потух.

- Как замечательно ваш Звездный Бык все рассчитал, ваше величество!

- Да успокойтесь же, комиссар, - в голосе Снежной королевы звучало раздражение. - Вы что же, думаете, я умею читать чужие мысли? И я отнюдь не поощряю убийц. - По выражению лица ПалаТион можно было легко догадаться, что она не верит ни единому слову Ариенрод. - Я бы хотела побольше узнать об этом происшествии, комиссар. Вы сказали, что собственными глазами видели тела убитых? Чьи это были тела?

- Я видела только одно тело - если не считать множества мертвых меров. ПалаТион судорожно сглотнула, словно для нее эти неприятные воспоминания были чрезвычайно мучительны. Спаркс играл украшенным агатами кожаным пояском, постукивая им о свое бедро, словно хлыстом, и при каждом ударе гримасничая. Это был диллип.

- Гончая! - Королева с облегчением вздохнула, не сумев скрыть пренебрежения.

- Нет, ваше величество, - холодно поправила ее ПалаТион. - Другой диллип. Свободный гражданин Гегемонии, гость гражданина Нгенета. На него напали убийцы. По словам Нгенета, пропала еще одна его гостья, и мы полагаем, что она тоже была убита. Это гражданка Тиамат, жительница Летних островов по имени Мун, Покорительница Зари. Тела убитых меров были к тому же зверски изрублены на куски... - ПалаТион явно старалась произвести как можно более сильное впечатление на королеву.

- Изрублены? - переспросил Спаркс. Слишком громко переспросил.

Ариенрод заметила, что ПалаТион не сводит с нее глаз, особенно после того, как произнесла имя Мун: она что-то знает! Однако Ариенрод была готова к разговору и вполне владела собой. Тон ее, вежливо-ледяной, совершенно не изменился.

- Это имя мне смутно знакомо... Она не родственница тебе, Спаркс?

- Да, ваше величество. - Пальцы одной его руки так стиснули запястье другой, что побелели косточки; ногти впились в кожу. - Если угодно, она была моей.., двоюродной сестрой.

- Прими мои соболезнования. - Сочувствия в ее голосе не было.

ПалаТион наблюдала за ней не то с удивлением, не то с разочарованием.

- Эта девочка нарушила закон. Она вернулась на Тиамат, побывав на другой планете. - Что-то скрипнуло.

- Мне кажется, я припоминаю этот случай... - И я думала, что все уже кончено, но до конца еще далеко.

- Что вы имели в виду, утверждая, что эти меры.., были зверски изрублены на куски? - снова спросил Спаркс. - Как это - зверски?

- В полицейском участке имеется видеозапись; если вам нравится смотреть такого рода фильмы...

- Черт побери, я вовсе не это хотел сказать! Я хочу знать, что случилось с Мун!

- Ну-ну, Спаркс! - Ариенрод, совершенно спокойная, наклонилась к нему. - В конце концов, комиссар, это его двоюродная сестра. И, конечно же, ему не безразлично, что там произошло. - Черт бы его побрал! Всем заметно, что ему это не безразлично!

- С них.., содрали шкуры, ваше величество. - ПалаТион по-прежнему сурово хмурилась.

- Шкуры? - Она с легким недоверием в глазах снова повернулась к Спарксу и увидела на его лице полное недоумение. - Звездный Бык никогда бы не сделал ничего подобного. Зачем ему это?

- Вам, разумеется, лучше могут быть известны его намерения; это ведь ваш приближенный. - ПалаТион поправила кобуру на поясе - чтобы скрыть готовый прорваться гнев. - Но у кого еще имелись столь широкие возможности утопить целую колонию меров сразу?

Мне все это очень не нравится, Я недостаточно хорошо ориентируюсь в данной ситуации. Ариенрод задумчиво провела пальцем по тонкой резьбе.

- Что ж, честно говоря, комиссар, даже если Звездный Бык действительно это сделал, я не понимаю, почему, собственно, вы-то так этим удручены? Он ведь все равно умрет, как только наступит Смена Времен Года. - Она с фаталистической покорностью и призрачной улыбкой на устах пожала плечами.

- Закон не может принимать это во внимание, ваше величество. - ПалаТион выразительно посмотрела на нее. - И кроме того, это слишком легкое наказание для вашего Звездного Быка.

Спаркс резко повернулся к ней, но взял себя в руки и лишь пригладил волосы.

Но Ариенрод рассердилась так, что в ушах у нее зашумела кровь.

- Заботьтесь лучше о себе, инопланетянка! Особенно после Смены Времен Года. А нам предоставьте нашу собственную судьбу.

- К сожалению, наши судьбы связаны, ваше величество, поскольку Тиамат входит в состав Гегемонии. - Ариенрод показалось, что эти слова - " входит в состав" - ПалаТион выделила особо. Она явно не верила Ариенрод; перестала верить еще тогда, когда та начала блефовать. ПалаТион знала - да, знала! - что у Зимы свои планы насчет Смены Времен Года; но настолько же хорошо знала она и то, что не в силах предотвратить их воплощение в жизнь. Ариенрод поспешно отошла на прежние позиции.

- Так или иначе, ваше величество, мне необходимо арестовать Звездного Быка и допросить его. Я надеюсь на вашу помощь. - Разумеется, она никакой помощи от Ариенрод не ожидала.

- Я сделаю все, что в моих силах. Действительно, необходимо как-то распутать это неприятное дело. - Ариенрод перебирала нитки хрустальных бус, водопадом падавшие с ее высокого ожерелья-воротника на блузу серебристого цвета. - Но Звездный Бык живет так, как ему вздумается; приходит и уходит, когда захочет. Я не знаю, когда в следующий раз увижу его.

ПалаТион криво усмехнулась.

- Мои люди тоже займутся его поисками. Но разумеется, вы, ваше величество, очень помогли бы нам, если бы назвали его имя.

Ариерод жестом поманила к себе Спаркса, потрепала его по руке; он вздрогнул, словно прикосновение Снежной королевы обожгло его холодом.

- Простите, комиссар. Я никому не могу назвать его настоящее имя; сделав это, я нарушила бы его доверие и саму концепцию его восприятия на Тиамат. Но я непременно буду настороже... - Она коснулась застежки, которой были собраны на затылке густые рыжие волосы Спаркса, намотала на палец его локон. Он молча смотрел на нее, исполненный благодарности и доверия. Она улыбнулась ему, и он неуверенно улыбнулся в ответ.

⇐ Предыдущая 21 22 23 24 252627 28 29 30 Следующая ⇒