Кларк Артур & Ли Джентри 10 страница

Львица осела на пятки и приготовилась к прыжку. Под тихую песню девочка шла навстречу зверю. Только когда Николь вышла из воды и оказалась лишь в пяти метрах от львицы, та метнулась вбок и исчезла в кустах. Николь продолжала идти, песня утешала ее, давала покой и силу. Через несколько минут она уже оказалась на краю саванны, а к рассвету дошла до пруда, легла в траву и глубоко уснула. И когда солнце поднялось высоко, тут ее и нашли Омэ со жрецами сенуфо - почти раздетую и спящую.

Все это Николь помнила, как будто было вчера. " Почти тридцать лет миновало, - думала она, лежа без сна в своей кровати на " Ньютоне". - А те уроки, которые я тогда получила, все еще не потеряли своего значения". Николь вспоминала о семилетней девчушке, оказавшейся в совершенно чуждом ей мире и ухитрившейся выжить. " Так почему я сейчас жалею себя? рассуждала она. - Тогда было труднее".

Вновь пережитые детские воспоминания неожиданно возвратили ей силу. Уныние рассеялось. Ум снова работал, пытаясь наметить план действий, чтобы как-то объяснить случившееся во время той операции. Словом, было не до одиночества.

Николь поняла, что ей следует остаться на борту " Ньютона" во время первой вылазки, если она хочет тщательно проанализировать все обстоятельства происшедшего с Борзовым. Она решила утром попросить об этом Брауна или Хейльмана.

Наконец утомленная женщина уснула. И исчезая в сумеречном мире, разделяющем сон и явь, Николь напевала про себя колыбельную Брамса.

21. КУБ ПАНДОРЫ

Дэвид Браун сидел за столом. Франческа склонилась над ним, что-то показывая на большой карте, разложенной перед обоими. Николь постучала в дверь командирского кабинета.

- Привет, Николь, - проговорила Франческа, открывая дверь. - Чем мы можем помочь тебе?

- Я пришла к доктору Брауну, - ответила Николь, - по поводу сегодняшнего распорядка работы.

- Входи, - пригласила Франческа.

Николь неторопливо вошла и уселась в одном из двух кресел возле стола. В другое опустилась Франческа. Николь поглядела на стены кабинета. Все уже переменилось... Исчезли фотографии жены и детей Борзова, его любимая картина, изображавшая Ленинград и одинокую птицу с распростертыми крыльями, скользящую над волнами Невы. Их сменили внушительной величины карты с крупными заголовками наверху: " Первая вылазка", " Вторая вылазка" и т. п. Карты занимали обе боковые доски для объявлений.

В кабинете генерала Борзова чувствовался уют и отпечаток личности. Эта же стерильная комната подавляла. На стене за своей спиной доктор Браун вывесил позолоченные копии двух своих самых престижных международных наград. И поднял повыше кресло, чтобы глядеть свысока на каждого, кто окажется в его кабинете.

- Я хочу переговорить с вами по личному делу, - сказала Николь и подождала несколько секунд, рассчитывая, что доктор Браун предложит Франческе оставить кабинет. Тот промолчал. Наконец, Николь с явным намеком поглядела в сторону Франчески.

- Она помогает мне в административных делах, - пояснил доктор Браун. Я нахожу, что женская проницательность позволяет Франческе заметить отдельные моменты, ускользающие от меня самого.

Николь помолчала еще пятнадцать секунд. Она-то готовилась к разговору с Дэвидом Брауном и, конечно, не ожидала, что придется объясняться еще и с Франческой. " Может, уйти", - мелькнула мимолетная мысль; с некоторым удивлением Николь подумала, что присутствие Франчески по-настоящему раздражает ее.

- Я прочла список группы для первой вылазки, - ровным официальным тоном начала Николь. - И хочу высказать свои соображения. В соответствии с объявленным распорядком мои обязанности там минимальны. Как мне кажется, у Ирины Тургеневой тоже слишком мало обязанностей для трехдневной вылазки. Я рекомендую передать все мои немедицинские обязанности Ирине и оставить меня на борту " Ньютона" с адмиралом Хейльманом и генералом О'Тулом. Я буду внимательно следить за ходом работ и в случае возникновения каких-либо серьезных медицинских проблем могу быстро оказаться на месте. Со всеми прочими обязанностями по службе жизнеобеспечения справится и один Янош.

В помещении снова воцарилось молчание. Доктор Браун поглядел на Николь, потом на Франческу.

- Почему ты решила остаться на борту " Ньютона"? - поинтересовалась Франческа. - Я-то думала, ты просто горишь желанием попасть внутрь Рамы.

- Я же говорила, что пришла по личному делу. Я чувствую себя слишком усталой и еще не успокоилась после смерти Борзова; к тому же скопилась целая гора бумаг. Первая вылазка - дело простое. Лучше я как следует отдохну перед второй и подготовлюсь.

- Несколько неожиданное требование, - проговорил доктор Браун, - но обстоятельства позволяют согласиться на это. - Он снова глянул на Франческу. - Хотелось бы кое о чем попросить вас, Николь. Если вы не хотите идти внутрь Рамы, то, возможно, согласитесь время от времени подменять на связи генерала О'Тула? Тогда адмирал Хейльман может отправиться...

- Конечно, - ответила Николь, прежде чем Браун договорил.

- Хорошо. Значит, решено. Вносим изменения в состав первой группы. Вы остаетесь на " Ньютоне". - Когда доктор Браун договорил, Николь не шевельнулась в своем кресле. - Что у вас еще? - нетерпеливо спросил он.

- В соответствии с методиками перед каждой вылазкой офицер службы жизнеобеспечения составляет меморандум о состоянии космонавта. Передать его адмиралу или...

- Давайте все мне, - перебил ее доктор Браун. - Персональными вопросами адмирал Хейльман не занимается, - американский ученый поглядел в глаза Николь. - Но сейчас можете не готовить нового отчета. Я прочел документ, составленный вами для генерала Борзова. Его вполне достаточно, невозмутимый взгляд Брауна не мог обмануть Николь. " Значит знаешь, думала она, - прочел мои слова об Уилсоне и тебе. Рассчитываешь, что я обнаружу смущение или вину. И не надейся. Мое мнение не изменится от того, что ты сейчас у руля".

Собственное расследование Николь продолжала ночью. Подробное исследование биометрических данных Борзова показало: в крови генерала обнаружились - и в избытке - два весьма несвойственных организму химических вещества. Николь не могла даже представить, как эти соединения могли попасть в организм погибшего. Разве только генерал принимал тайком какие-то препараты... Вещества эти повышают чувствительность к боли. Медицинская энциклопедия свидетельствовала, что их применяют для определения болевой чувствительности у страдающих расстройствами нервной системы. Что, если их выработал организм самого генерала в результате сложной аллергической реакции?

Ну а как объяснить поведение Яноша? Почему он не признался в том, что тянулся к пульту управления? Почему после гибели Борзова он словно ушел в себя и поник? Полночь уже миновала, но она все еще разглядывала потолок своей крошечной спальни. " Экипаж сегодня уходит на Раму, я останусь здесь одна. Хорошо бы еще подождать, прежде чем приступить к делу". Но больше ждать она не могла. Николь была не в состоянии выбросить из головы все переполнявшие ее вопросы. " Что, если уныние Яноша как-то связано с появлением наркотических веществ в крови Борзова? И смерть генерала не случайна? "

Николь вынула свой маленький чемоданчик из небольшого ящика. Она поторопилась открыть его, и содержимое рассыпалось в воздухе. Первым делом она подхватила семейные фотографии, плававшие над постелью. Потом собрала и прочие вещи, уложив их обратно. В руке Николь остался лишь кубик с данными, который Генри передал ей в Давосе.

Прежде чем вставить кубик в компьютер, Николь замерла в нерешительности. Наконец, глубоко вздохнув, ввела его в считывающее устройство. На мониторе немедленно высветилось восемнадцать разделов меню. Николь предлагалось двенадцать досье на каждого из космонавтов и шесть вариантов их статистической обработки. В первую очередь она обратилась к делу Яноша Табори. В досье числилось три субменю: " Информация о личности", " Хронологическая таблица" и " Психологическая характеристика". По размерам файлов было видно, что максимум информации содержится в " Хронологической таблице". Николь начала с " Информации о личности", чтобы знать, о чем говорится в досье.

Краткая схема содержала мало нового. Сорокаоднолетний Янош был одинок. В свободное от службы в МКА время проживал в Будапеште в собственной квартире - в четырех кварталах от жилья своей дважды разведенной матери. Почетная инженерная степень была присвоена ему в 2183 году Венгерским университетом. Помимо привычных неизменных показателей вроде роста, веса, количества отпрысков в карте значилось еще два числа: КИ (коэффициент интеллекта) и КС (коэффициент социальности). У Табори КИ был равен +3, 37, а КС - 64.

Возвратившись к главному меню, Николь запросила " Словарь", чтобы освежить в памяти определения загадочных КИ и КС. Число КИ определялось общим уровнем развития интеллекта в юношеские годы, между двенадцатью и двадцатью годами; результаты опросов, проводившихся в каждом учебном заведении мира, создавали статистическую базу для оценки. В среднем КИ равнялся нулю. Личность, обладающая коэффициентом +1, 00, по умственным способностям превосходит 90% всего населения; +2, 00 - 99% людей, +3, 00 99, 9% и т. д. Отрицательные значения КИ указывали на умственные способности ниже среднего уровня.

Коэффициент социальности определялся куда более прямолинейно. Его также вычисляли с помощью стандартных тестов, которым все учащиеся подвергались в возрасте от двенадцати до двадцати лет. Но интерпретировались они проще. Предельная величина КС равнялась 100. Лицо, обладавшее КС, близким к сотне, пользовалось всеобщей любовью и уважением, было способно влиться в любой коллектив, не ссорилось никогда ни с кем, не капризничало, на него можно было положиться во всем. Определение КС сопровождалось примечанием, гласящим, что тесты не во всех случаях могут точно охарактеризовать качества личности, и потому КС следует употреблять с большой осторожностью.

Николь велела себе обязательно проглядеть сравнительную таблицу КИ и КС для всех космонавтов. Она обратилась к " Хронологической таблице" жизни Яноша Табори. И последующие шестьдесят минут удивленное выражение не сходило с ее лица. Конечно, как офицер службы жизнеобеспечения она изучала официальные досье, составленные МКА на каждого из членов экипажа. Но, если Генри подарил ей точную информацию о Яноше Табори - а подтвердить это или опровергнуть Николь не могла, - в официальных материалах повсюду зияли внушительные пробелы.

Николь уже знала, что Янош дважды был удостоен почетной стипендии Венгерского университета за отличные успехи, но не подозревала, что в течение двух лет он являлся президентом Будапештской ассоциации студентов-геев. Ей было известно, что в 2192 году Табори поступил в Космическую академию и окончил ее всего за три года - помогло знакомство с основными советскими техническими разработками. Оказалось же, что до этого он дважды пытался поступать в Академию и оба раза неудачно. В обоих случаях приемную комиссию возглавлял Валерий Борзов. В организациях геев Табори принимал активное участие до 2190 года, после чего на руководящие должности больше не возвращался. Этой информации в файлах МКА не было.

Николь была изумлена. Ее не слишком смущало то, что Янош был, а может, и остается геем. В вопросах сексуальной ориентации она считала себя свободной от предрассудков. Недоумение вселяло отсутствие в официальном досье подобной информации о гомосексуальных наклонностях Яноша и предыдущих контактах с генералом Борзовым.

Самые последние действия Яноша также неприятно удивили Николь. В соответствии с досье космонавт Табори заранее, еще до начала полета, в последние дни декабря подписал контракт с Шмидтом и Хагенестом - немецким издательским конгломератом. По завершении экспедиции " Ньютон" он брал на себя функции консультанта по широкому кругу вопросов в рамках так называемого " проекта Брауна - Сабатини". За подпись Табори получил аванс в размере трехсот тысяч марок. Три дня спустя его мать, уже более года ожидавшая нового искусственного имплантата, компенсировавшего повреждения мозга после болезни Альцгеймера, отправилась на неврологическую операцию в Баварский госпиталь в Мюнхене.

С уставшими, покрасневшими глазами Николь дочитывала объемистое досье доктора Дэвида Брауна. За часы, отданные его " Хронологической таблице", она завела собственный субфайл, куда заносила интересовавшие ее подробности. Прежде чем вновь попытаться обратиться ко сну, Николь пробежала свой файл глазами:

_Лето 2161_. Браун в возрасте одиннадцати лет отправлен отцом в лагерь Лонгхорн вопреки энергичным возражениям матери. Типичный летний лагерь для детей из состоятельных семей в гористой части Техаса, культивировавший всякого рода атлетику, стрельбу, ремесла и походы. Мальчики по десять человек жили в бараках. Браун немедленно сделался крайне непопулярным. На пятый день соседи по домику поймали его возле душа и выкрасили гениталии в черный цвет. Браун отказался вставать с постели и лежал, пока мать не приехала за ним за две сотни миль и не забрала домой. После этого случая отец перестал обращать на сына какое-либо внимание.

_Сентябрь 2166_. Закончив с отличием старшие классы частной школы, Браун поступил в Принстон изучать физику. Пробыл в Нью-Джерси только восемь недель. Дипломную работу в SMU писал дома.

_Июнь 2173_. В Гарварде Брауну присуждена ученая степень доктора философии в области физики. Руководитель диссертационной работы Уилсон Браунвейл отозвался о нем так: " Честолюбивый и упорный студент".

_Июнь 2175_. После защиты докторской диссертации Браун совместно с Брайаном Мерчисоном завершил в Кембридже исследование эволюции звезд.

_Апрель 2180_. Женился на Жаннетте Хадсон из Пасадены, шт. Калифорния. Мисс Хадсон была дипломницей в Станфорде, изучала астрономию. Единственный ребенок, дочь Анжела, родилась в декабре 2184 года.

_Ноябрь 2181_. Астрономический факультет Станфордского университета отказал Брауну в должности, поскольку двое из членов квалификационной комиссии утверждали, что он кое-где сфальсифицировал материалы, использованные им в ряде научных работ. Впрочем, справедливость их подозрений так и не была подтверждена.

_Январь 2184_. Назначен в первый комитет советников МКА. Подготовил подробный план наблюдений для новой обсерватории с большими телескопами, размещенной на обратной стороне Луны.

_Май 2187_. Браун выбран деканом факультета физики и астрономии SMU, Даллас, шт. Техас.

_Февраль 2188_. В Чикаго в фойе во время собрания AAAS [Американская академия наук и искусств] произошел кулачный поединок с Уэнделлом Томасом, профессором Принстонского университета. Томас утверждал, что Браун украл и опубликовал их совместные идеи.

_Апрель 2190_. Взбудоражил научный мир, представив исключительно интересные теоретические модели, описывающие взрыв сверхновых звезд, и предсказав взрыв такой звезды в ближних окрестностях Солнца в середине марта 2191 года. Это исследование было выполнено в соавторстве с аспиранткой Элейн Бернстайн, уроженкой Нью-Йорка. Сокурсники мисс Бернстайн утверждали, что ей-то и принадлежат все идеи. Точное и смелое предсказание вознесло Брауна к вершинам славы.

_Июнь 2190_. Браун развелся с женой, с которой до этого не жил уже восемнадцать месяцев. Они разошлись через три месяца после того, как Элейн Бернстайн приступила к диссертационной работе.

_Декабрь 2190_. Состоялась свадьба Брауна с мисс Бернстайн в Далласе.

_Март 2191_. Сверхновая-2191 осветила ночное небо Земли в соответствии с предсказаниями Брауна и др.

_Июнь 2191_. Браун подписал двухгодичный контракт на научные корреспонденции с Си-би-эс [" Коламбиа бродкастинг систем" - американская радиовещательная компания]. В 2194 году перескочил в UBC [Университет Британской Колумбии] и по рекомендации агента принят в Ай-эн-эн [" Интернэшнл ньюс нетуоркс" ] в 2197 году.

_Декабрь 2193_. Браун награжден высшей медалью МКА за выдающиеся научные достижения.

_Ноябрь 2199_. Подписал эксклюзивный многомиллионный долгосрочный контракт с Шмидтом и Хагенестом на право использования всевозможных вариантов коммерческого применения результатов работы экспедиции " Ньютон", в том числе книг, видео- и образовательных материалов. Партнер - Франческа Сабатини; консультанты - космонавты Табори и Хейльман. Выплаченные два миллиона марок размещены на секретном счете в Италии.

После короткого двухчасового сна ее поднял будильник. Николь выбралась из постели и, воспользовавшись выдвижным умывальником, умылась. Неторопливо вышла в коридор и направилась к кают-компании. В центре управления восседал Дэвид Браун в окружении четверых космических кадетов, возбужденно обсуждавших первые итоги.

- Итак, - говорил Ричард Уэйкфилд, - сейчас самое главное - установить на правый и левый трапы легкие индивидуальные кресельные лифты и тяжелый грузоподъемный лифт - до края Центральной равнины. Там же устанавливаем временный центр управления, собираем и испытываем три вездехода. На сегодня - подготавливаем лагерь на станции " Бета" возле края Цилиндрического моря. Сборку и размещение обоих геликоптеров оставляем на завтра. Ледомобили и моторные лодки остаются на третий день.

- Точно, - отозвался доктор Браун. - Утром во время развертывания инфраструктуры с вами пойдет Франческа. Когда будут установлены и приведены в действие легкие лифты, мы с адмиралом Хейльманом присоединимся к вам, доктор Такагиси и мистер Уилсон тоже. Сегодня все ночуем внутри Рамы.

- Сколько у вас мощных импульсных фонарей? - спросил Янош Табори у Ирины Тургеневой.

- Двенадцать. Хватит на сегодня.

- И на завтра, - добавил доктор Такагиси. - Если мы заночуем там, эта ночь будет самой темной в жизни любого из вас. Ни звезд, ни луны... не будет даже рассеянного почвой звездного света, ничего - только сплошная тьма вокруг.

- А какая там температура? - поинтересовался Уэйкфилд.

- Заранее точно не скажешь, - ответил японский ученый. - Первые зонды несли на себе только камеры, но на выходе из тоннеля температура была такой же, как на Раме I. Если эти показания принять за основу, в обоих лагерях будет градусов на десять ниже нуля, - Такагиси ненадолго умолк. Теперь потеплеет, - продолжал он. - Сейчас мы находимся внутри орбиты Венеры. Можно ожидать, что свет включится через восемь-девять дней, а потом со дна начнет таять Цилиндрическое море.

- Эй, - поддел его Дэвид Браун, - судя по всему, вы решили исправиться. Тон-то все-таки изменился.

- Вероятность того, что Земля оба раза встречалась с идентичными кораблями, возрастает с каждым фактом, подтверждающим сходство этого космического корабля и его предшественника, прилетевшего семьдесят лет назад. Пока, за исключением момента коррекции орбиты, оба корабля ничем не отличались.

Николь подошла к ним.

- Вот и комплект. Поглядите, кто к нам пожаловал: последний, пятый космический кадет, - с обычной усмешкой проговорил Янош Табори и, заметив ее опухшие веки, добавил. - Наш новый командир прав: судя по виду, вам не худо и отдохнуть.

- А я вот, - вмешался Ричард Уэйкфилд, - могу только сожалеть. Собирать вездеход мне придется с Яманакой, а не с мадам де Жарден. Николь-то говорить умеет. А мне, чтобы не заснуть снова, придется браться за Шекспира. - Он локтем ткнул в бок Яманаку. Японский пилот в ответ даже словно бы улыбнулся.

- Пришла пожелать вам удачи, - сказала Николь. - Я уверена, доктор Браун уже известил всех, что от меня сейчас толку мало. Устала. Ничего, ко второй вылазке приду в себя.

- Ну, - нетерпеливо бросила Франческа Сабатини, последний раз обводя помещение объективом и задерживая крупным планом на каждом лице. - Готовы наконец?

- Идем, - проговорил Уэйкфилд. И они отправились к воздушному шлюзу, находившемуся прямо перед " Ньютоном".

22. ЗАРЯ

Ричард Уэйкфилд быстро опускался в почти полной темноте. Он уже миновал половину лестницы " Альфа"; здесь гравитация, порожденная центробежной силой вращения Рамы, возрастала до одной четверти земной. Свет из лобового фонаря освещал ближние окрестности. Он заканчивал сборку очередного пилона.

Ричард проверил запас воздуха - его оставалось менее половины. К этому времени ему следовало дальше углубиться в Раму, туда, где можно было дышать атмосферой корабля. Экипаж землян недооценил время, потребовавшееся на установку легких кресельных лифтов. Их конструкция была крайне проста, к тому же космонавты несколько раз проводили сборку на тренировках. Вверху трапов, где практически существовала невесомость, все шло куда быстрее. Но теперь установка каждого пилона давалась труднее - мешало все возраставшее тяготение.

На высоте в тысячу ступенек над Уэйкфилдом Янош Табори крепил анкерные тросы к металлическим перилам, шедшим вдоль лестницы. Почти четыре часа скучной и однообразной работы утомили его. Ричард вспомнил аргумент, которым технический директор отклонил их с Яношем предложение предусмотреть автоматическое устройство для установки лифтов: " Робот для одноразовой операции не оправдает затрат на разработку и изготовление. Место роботов там, где действия повторяются".

Янош глядел вниз, но различал лишь ближайший пилон в двухстах пятидесяти ступеньках от себя.

- А перекусить еще не время? - спросил он Уэйкфилда по переговорному устройству.

- Должно быть, - отозвался тот. - Но учти - мы отстаем от графика. Яманака с Тургеневой вышли на лестницу " Гамма" только в 10: 30. При такой скорости нам едва ли удастся сегодня закончить сборку легких лифтов и приступить к развертыванию лагеря.

- А мы с Хиро уже едим, - откликнулась Ирина с другой стороны чаши. Мы проголодались. Причал и верхний двигатель установили полчаса назад. Сейчас мы уже у 12-го пилона.

- Хорошо потрудились, - похвалил Уэйкфилд. - Впрочем, обязан предупредить - вы пока еще в хорошем месте: на трапах и в верхней части лестницы работать гораздо легче, собирать подъемники в невесомости - одно удовольствие. А вот когда гравитация будет изменяться от пилона к пилону, дело пойдет иначе.

- Судя по лазерному дальномеру, Уэйкфилд находится точно в 8, 13 километра от меня. - Услыхали все голос вмешавшегося в разговор Такагиси.

- Профессор, эти цифры мне ни черта не говорят, я не знаю, где вы находитесь.

- Я сейчас на карнизе, как раз рядом с нашей ретрансляционной станцией у подножия лестницы " Альфа".

- Ох, Сигеру, когда на вашем востоке научатся идти в ногу со всем светом? " Ньютон" находится _наверху_ Рамы, а вы - _сверху_ лестницы. Как можно надеяться понять друг друга, если мы не можем договориться даже о том, где верх, а где низ. Тут шахматы не помогут.

- Благодарю вас, Янош. Хорошо. Я - _наверху_ лестницы " Альфа". Кстати, что вы делаете? Расстояние между нами быстро увеличивается.

- Скольжу по поручню вниз к Ричарду, чтобы вместе поесть. В одиночестве рыба с чипсами мне в глотку не лезет.

- Я тоже спускаюсь, - отозвалась Франческа. - Только что закончила съемку превосходного примера действия кориолисовой силы с участием Хиро и Ирины. Специально для начинающих изучать физику. Буду у вас через пять минут.

- Эй-эй, синьора, - позвал ее Уэйкфилд, - а не хотите ли действительно поработать? Иначе мы с Яношем вам больше не позируем... Ну как, согласны на переговоры?

- Охотно помогу, но только после ленча, - ответила Франческа. - А сейчас для съемки не хватает света. Вы не посветите фонарями, чтобы я могла заснять ваше с Яношем пиршество на Лестнице Богов?

Уэйкфилд установил фонарик на вспышку с задержкой и отошел на восемьдесят ступеней к ближайшему карнизу. Космонавт Табори оказался в этой же точке за полминуты до того, как свет затопил ее. В двух километрах от них Франческа провела камерой вдоль трех маршей, остановила объектив на двух фигурках, скрестя ноги усевшихся на площадке. Издалека Янош и Ричард ничем не отличались от пары орлов в гнезде на отдаленной горной вершине.

Лифт " Альфа" был собран и готов к испытанию.

- В честь окончания трудового дня вам предоставлено право открыть движение, - проговорил Ричард, - учитывая вашу любезную помощь. - Они стояли в самом низу - там, где тяготение уже было полным. Тридцать тысяч ступеней лестницы возносились над головой и исчезали в беспросветной тьме. На Центральной равнине уже работал сверхлегкий мотор и автономный переносный источник энергии для кресельного лифта. Космонавты на собственных спинах доставили блоки электрической и механической подсистем в разобранном виде; на сборку ушло меньше часа.

- Легкие кресла не присоединены к тросам, - поучал Уэйкфилд Франческу. - Для присоединения кресел на каждом из них располагается специальный механизм, обхватывающий трос. Таким образом можно обойтись небольшим количеством сидений.

Франческа нерешительно уселась в пластиковое сооружение, первое в ряду подобных ему пластиковых корзинок, свисавших с бокового троса.

- А вы уверены, что подъем пройдет без приключений? - спросила она, вглядываясь во тьму.

- Конечно, - рассмеялся Ричард. - Все будет как на тренировках. Я поеду в следующем кресле, только через минуту - примерно в четырехстах метрах за тобой. На весь подъем снизу доверху уходит сорок минут. Средняя скорость двадцать четыре километра в час.

- Я должна сидеть спокойно, - вспоминала Франческа, - ничего не делать, держаться руками и не забыть включить автономную дыхательную систему за двадцать минут до окончания подъема.

- Не забудь пристегнуться, - улыбнувшись, напомнил ей Уэйкфилд. - Если бы кабинка замедляла движение или останавливалась на самом верху, где ты не имеешь веса, инерция могла бы сбросить едущих позади прямо в пустоту Рамы. - Он улыбнулся. - Но подъемник неслучайно расположен на лестнице - в случае любой неисправности всегда несложно выбраться из корзины и самостоятельно добраться вверх по лестнице к ступице.

Ричард кивнул, и Янош Табори включил мотор. Кресло с Франческой устремилось вверх и скоро исчезло во тьме.

- Я перейду прямо на " Гамму", как только передашь, что ты уже в пути, сказал Яношу Ричард. - Второй подъемник мне собирать проще, общими усилиями сможем закончить к 19: 00.

- Когда ты окажешься наверху, я уже подготовлю лагерь, - заметил Янош. - Как ты думаешь, мы еще собираемся ночевать здесь?

- Особого смысла в этом нет, - сверху вступил в разговор Дэвид Браун. Они с Такагиси по очереди контролировали переговоры космонавтов. Вездеходы пока не готовы, а мы надеялись уже завтра приступить к исследованиям.

- Если каждый из нас возьмется спустить вниз несколько узлов, - ответил Уэйкфилд, - мы с Яношем сумеем собрать один из вездеходов еще до сна. А второй скорее всего будет готов к завтрашнему полудню, если нам ничто не помешает.

- Вполне реальное предложение, - отозвался доктор Браун. - Только прежде посмотрим, что мы успеем сделать через три часа и насколько устанем.

Ричард вскарабкался в крошечное кресло и подождал, пока сработает автоматическое устройство, крепящее сиденье к тросу.

- Кстати, - проговорил он, начиная путь наверх, - спасибо тебе, Янош, за шутки. Без них мы, наверное, и не справились бы так быстро.

Табори улыбнулся и помахал другу. Глядя вверх с движущегося кресла, Ричард Уэйкфилд едва мог различить слабый огонек лобового фонаря Франчески. " Теперь она в ста этажах над моей головой, - подумал он. - Это всего лишь два с половиной процента расстояния отсюда до ступицы. Невероятно огромное помещение".

Опустив руку в карман, он извлек переносную метеостанцию, которую попросил его взять с собой Такагиси. Профессор желал иметь точный профиль всех атмосферных параметров в чаше Северного полюса Рамы. В его моделях атмосферной циркуляции Рамы особую роль играли зависимости плотности и температуры воздуха, учитывающие удаление от входного шлюза.

Уэйкфилд следил за давлением, оно постепенно снижалось в ходе подъема начиная с 1, 05 бара - почти как на Земле. Температура держалась равной -8 градусам по Цельсию. Ричард откинулся назад и закрыл глаза. Странное это дело - ехать в неустойчивой корзине в полной тьме. Он приглушил звук одного из каналов передатчика; переговаривались Тургенева с Яманакой, хотя обоим в общем сказать было нечего. Включил погромче шестую симфонию Бетховена.

Слушая музыку, Ричард не без удивления ощутил в сердце тоску по Земле, порожденную внутренним зрением при звуках мелодии... ручейки, зеленые поля и цветочки. И он вдруг словно потерялся - был не в силах даже восстановить невероятную цепь событий, приведших стратфордского мальчишку из родительского дома сперва в Космическую академию в Колорадо и наконец сюда на Раму... в эту шаткую корзинку, возносившую его вверх по Лестнице Богов.

" Нет, Просперо [герой драмы У. Шекспира " Буря" ], - сказал он самому себе, - никакой маг не смог бы придумать подобного". Он вспомнил, как впервые мальчиком смотрел " Бурю" и как был испуган картинами мира, выходящими за пределы нашего понимания. Магии нет, уверял он себя тогда. " Есть только естественные явления, которым люди не знают еще объяснения. Ричард улыбнулся. - Разве Просперо - маг? Он просто разочаровался в науке".

Но уже миг спустя Ричард Уэйкфилд окаменел, потрясенный невиданным доселе зрелищем. Кресло, как и прежде, бесшумно скользило вверх, вдоль лестницы... но внутрь Рамы ворвался рассвет. В трех километрах под Ричардом врезанные в Центральную равнину длинные прямые долины, что тянулись от края чаши до Цилиндрического моря, вдруг взорвались светом. Шесть линейных солнц Рамы, по три в каждой половине цилиндра, тщательно и продуманно освещали чуждый мирок. Сперва Уэйкфилд ощутил головокружение, а вместе с ним и дурноту. Он висел в воздухе на тонком тросе, в тысячах метров над поверхностью. Уэйкфилд закрыл глаза и попытался привести в порядок собственные чувства. " Ты не можешь упасть", - напомнил он себе.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒