Плюньте в меня, я проиграл. Чай с сахаром

Плюньте в меня, я проиграл

https: //ficbook. net/readfic/2632019

Направленность: Слэш
Автор: brusnika5 (https: //ficbook. net/authors/163305)
Фэндом: EXO - K/M
Пейринг или персонажи: Кёнсу/Сехун, Бэкхён, Сехун, Кай, Бэкхён, ДиО
Рейтинг: R
Жанры: Повседневность, Hurt/comfort, AU, Songfic, ER (Established Relationship)
Предупреждения: OOC
Размер: Мини, 16 страницы
Кол-во частей: 2
Статус: закончен

Описание:
Кёнсу обидно, ведь он даже не знает, в какой игре терпит поражение. На душе у него гадко и пусто, Сехун оставил в ней достаточно дыр. И спустя два года его не отпускает ощущение, что он везде посторонний, а Сехуну уже на всё наплевать. Он не выносит жизни без Кёнсу.

Посвящение:
Моей и вашей прострации.

Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика

Примечания автора:
AU и ООС тут есть. Просто обратите на это внимание.

Сонг: Ночные грузчики – Экзистенциальное поражение

В какой-то момент мне казалось, что это самое настоящее из того, что я написала.

Чай с сахаром

До Кёнсу не очень-то нравится курить. Вот есть же люди, которые получают от этого удовольствие, их это расслабляет и всё в таком духе. Но Кёнсу, как он выражается, не вставляет. Для него вредная привычка ещё и неприятная. Но он неглуп, хорошо знает свою натуру и понимает, что без сигарет он вообще не смог бы общаться с людьми. Перекур, если честно, это для него что-то волшебное, знаете, простое и гениальное. Приглашает тебя человек покурить, и вы выходите в уединённое место, занимаетесь общим делом, возможно, делитесь сигаретой, помогаете прикурить. Сближает, не правда ли? А неловкие паузы и задумчивые минуты легко можно замаскировать затяжками. Именно поэтому люди на первые свидания ходят в кафе или ресторан, вдруг осознаёт Кёнсу: нечего сказать, не хочется говорить — жуй себе да запивай вином.

Он делится этими соображениями с Бэкхёном, и тот усмехается. Бён Бэкхён, эффектный компактный блондин на пару лет старше Кёнсу, — его коллега и приятель, и сблизили их, как можно догадаться, частые перекуры. Они работают в столичной компании, придумывающей и печатающей поздравительные открытки. Оба из копирайтерского отдела. Оттого и не стыдно было на лестницу, а то и на улицу бегать — за вдохновением, ясное дело. Иногда и правда тексты придумывают — «поздравляю, я тебя любаю! » — но чаще всего болтают о ерунде. О самочувствии, машинах, коллегах, подругах и дружках. Кёнсу, кстати, вполне себе гомосексуальный гей, и Бэк вполне себе в курсе. Бэкхён, к счастью, гомофобией не болеет, а потому никакого значения этому не придаёт. Почти. Изредка он ловит себя на мыслях, что точно так же, как Кёнсу сжимает губами сигарету, он мог сжимать и брать в рот чей-нибудь член. Но долго Бэкки об этом обычно не думает. Поначалу было сложно не поддаваться стереотипам и не ассоциировать с парнем-геем обязательно однополый секс. Но Бён Бэкхён как настоящий мужчина стремился узнать побольше о жизни этого парня. И Кёнсу, забивая лёгкие дымом, без стеснения рассказывал о своём камин-ауте и о реакции родителей и друзей, о первых парнях и влюблённостях, а также о том, что брить подмышки и надевать облегающие майки ему никогда вообще-то не хотелось.

Есть у него только одно сомнительное увлечение — кулинария. Он любит испечь овощной хлеб или сделать салат из макарон спиральками. Часто приносит свои эксперименты на работу и разделяет обед с Бэкхёном — больше всё равно не с кем. Бёна вмиг покорила стряпня Кёнсу, а если конкретно, то в момент, когда попробовал пельмени с креветками и фунчозой. Страшно вкусно.

Имеет Кёнсу слабость и к красивой посуде. Он считает, что любое, даже самое простое блюдо может и должно быть оформлено стильно, дорого-богато, так, чтобы вызывать аппетит и приносить удовольствие. То самое, эстетическое.

Больше всего До гордится своей коллекцией кружек. Из Тэчхона в Сеул перетащить их было непросто, но о том, чтобы оставить собрание в родном городе, и разговора не было. Все знакомые Кёнсу знали о его увлечении, и почти каждый, найдя интересный экземпляр или просто желая оставить о себе память, дарил ему кружку или что-то на неё похожее. Поэтому многие предметы в коллекции связаны с каким-нибудь трогательным или забавным воспоминанием. Есть по чашке обязательно от каждого бывшего парня, и Кёнсу почему-то любит их сравнивать.

— Это как с авто. Мне всегда казалось, что модель машины похожа на владельца. Формы каким-то образом оказываются схожи. Бампер напоминает зад, фары — разрез глаз, ну, понимаешь.

— Да. Ещё цвет ассоциируется. Но это напускное, я думаю.

Бэкки вообще помешан на стереотипах и предвзятостях и считает, что сам сильно им подвержен.

Идёт мерзкий весенний дождик, косой и мелкий, который и не дождь вовсе, а так, морось.

— Отец называл это морской пылью, — говорит Бэкхён, улыбаясь короткому воспоминанию.

— Здорово, — отвечает Кёнсу и проводит ладонью по шевелюре, пропитывая мелкими каплями растрёпанные чёрные волосы.

— Кстати, — нехотя начинает До и затягивается перед тем, как продолжить, — мой бывший парень из Тэчхона снова приехал.

Бэкхён смотрит на лоб Кёнсу.

— Ну я решил сцен не устраивать. Это тот, помнишь — я ему в прошлый раз чуть морду не набил. Приехал, не предупредив, заявился в десять вечера в мою квартиру. Открываю дверь, а он стоит, улыбается во весь рот. Говорит, соскучился.

— Сехун? — щурясь, спрашивает Бэк. Он всегда щурится, когда думает про себя что-то, понятное только ему.

— Ага.

— Ну слушай, значит, он тебя действительно любит, раз приезжает всё равно.

— Ну а я-то чем виноват? Хоть бы предупреждал, ей-богу.

— А сюрприз как же?

— Да какие теперь сюрпризы. Хотя я решил вести себя спокойно. И ему лишнего не позволять, и себя сдерживать. Я, честно сказать, не понимаю, почему до сих пор разрешаю останавливаться у себя. Он не разорился бы на гостинице, раз так хочет в городе потусить. А мне — мне-то, главное, если бы скучно было. Но у меня же теперь Чонин. Представляешь, уже щётку его у себя держу на всякий случай и крем ночной.

— Он не ревнивый что ли у тебя? Или просто недалёкий? — лукаво улыбается Бэкхён.

— Мы же не живём вместе. Просто пока не такие отношения. Мы даже не говорили о слове на букву «л».

Бэкки искренне смеётся.

— О Боже, слово на букву «л»! От тебя такого не ждёшь. Похоже на идею открытки к расставанию. «Мы никогда не говорили о слове на букву... »

— Разрешаю тебе её украсть, — добродушно и несколько мрачно отвечает Кёнсу.

— Слушай, а что, если при этом на обложке параллельные дороги нарисовать?.. Гениально и просто же, как ты любишь.

***

— Надеюсь, ты прибрался, — вместо приветствия проговаривает Кёнсу, кладя ключи в специальную красивую тарелку, привезённую из Греции в качестве сувенира.

— В этом я и правда хорош.

Сехун бесшумно выходит из-за угла, и испуг Кёнсу быстро сменяется раздражённостью привычной довольной улыбкой О Сехуна.

Он так же привычно русый бледный высокий парень с привычкой касаться лица при волнении и имеющий страсть к джемперам (Кёнсу сразу же обращает внимание на бордовый без рисунка джемпер, что был на нём в прошлый приезд — один из любимых). Отличный типаж для порноактёра. Увы, при всей харизме и развратном взгляде, в котором так и читается: «я сниму с тебя твои мокрые трусики» — он слишком нравственен. Даром что гей.

— Привет, — тяжело выдыхает Кёнсу, скинув ботинки, и идёт на кухню.

— Иди лучше ко мне, — с интонацией на грани вопроса просит Сехун и раскрывает ему объятия.

— Сехун, я поселил тебя здесь по доброте душевной, и я думаю, нам не стоит...

— Ну обними меня, мы же не чужие люди.

Кёнсу, уже пройдя было мимо него, останавливается, борясь с собой. Они стоят друг к другу спиной, и До не видит, как Сехун пару раз проводит пальцем по брови. Издав недовольный звук, он оборачивается и обнимает его.

— Ничего себе. Раньше от тебя пахло мылом, теперь — сигаретами. Большой город отучил тебя хорошенько мыться?..

— А от тебя всё так же несёт наглостью, ты в курсе?

Сехун прикладывается носом к шее Кёнсу и, отвлекая поцелуем, проводит сухими ладонями по сильным рукам, оценивая чувствующиеся мышцы.

— А ты в хорошей форме.

— Не надо, — спокойно говорит До, освобождая себя от рук Сехуна. А про себя вспоминает, как раньше любил со смехом хлопать этого парня по заду.

— У тебя кто-то есть?

Он хочет сострить что-нибудь вроде «у меня есть личная жизнь, и тебя она никоим образом не касается» — или «у меня есть я сам», но тема кажется ему слишком серьёзной, чтобы пытаться шутить. Он ничего не отвечает, и они проходят в кухню.

— Странное дело. Когда мы встречались, тебя никогда не было рядом. У тебя не было ни времени, ни желания на меня и моё плохое настроение. А теперь ты запросто приезжаешь за сотни километров, чтобы выпить по чашке чая.

— Ты всё такой же, — Сехун усаживается за стол, а Кёнсу стоит в нерешительности рядом. — Кстати о чашках, я привёз тебе подарок.

— В моей золотой коллекции уже есть пару экспонатов от мецената О.

Се мажет по кривым губам улыбкой и снова встаёт, возвращаясь в гостиную и доставая из сумки чашку.

— Кусок моря для До Кёнсу, вечно гуляющего по сухому песку и боящегося умереть, намочив пятки.

Он являет ему бирюзовый сосуд простой круглой формы.

— Это самое лестное, что я слышал при вручении кружки.

Цвет красивый, но сама она обычная, думает До, купил небось по приезду в сувенирной лавке.

— Два дня по магазинам посуды ходил, выбирал.

— Ага.

— Чаю-то попьём? Обмоешь подарок как раз.

— Да.

Он включает чайник.

— А покормишь? Я не то чтобы особо голодный, но из тебя отменный кулинар.

— Ну раз не голодный, то ограничимся чачжанмёном*.

— У тебя всё вкусно.

Кёнсу коротко улыбается на комплимент. И хотя он ему верит, слова кажутся неуместной лестью.

— Будешь хорошо себя вести, завтра угощу токпокки*.

Сехун широко улыбается. Он любит токпокки.

Кёнсу заваривает им обоим крепкий чёрный чай с сахаром и сам остаётся у плиты, без особой нужды помешивая на газу размокающую в кипятке лапшу.

— Как ты? — невольно прикусывая губу, спрашивает Сехун.

— Нормально.

— У тебя в ванной две щётки.

— Нормально, — повторяет Кёнсу.

— Вкусный чай, что за сорт?

— Обычный, китайский. Девушка подарила.

— Да?

— Незнакомая.

— Вот как. И с какой стати?

— В метро ей стало плохо, и я помог. Она ехала в театр. Вот, была очень благодарна. Встретились потом, она и подарила.

— Занятно.

До снимает с огня лапшу и добавляет разогретый бобовый соус. Достаёт гладкие глубокие миски насыщенного голубого, блестящие металлические приборы и подаёт на стол. Клетчатые салфетки, роллы с огурцом и вчерашняя тушёная редька с кунжутом. Пахнет теплом и вкусной едой. Сехун вспоминает обеды у семьи До: любовь к домашней обыденной красоте у Кёнсу явно от матери.

— Приятного аппетита.

— Спасибо. Занимаешься всё тем же?

— Да, но меня недавно повысили. Если можно так сказать. Полномочий теперь больше: в моей компетенции ещё и негативные открытки. Знаешь, разводы, похороны. Всё такое. Работаю в основном в паре с мальчиком. Это даже весело.

Про себя Кёнсу думает, что это к тому же символично.

— Ясно. Это его зубная щётка?

— Нет. А ты что, всё так же толкаешь подросткам наркоту?

— Очень смешно. Я всего лишь учу их математике.

— В университете, надо полагать?

— Школьников. Беру способных особей под опеку на ранних этапах.

Кёнсу прыскет. Затем прикладывает салфетку к губам и тянет палочки к роллам. С полным ртом он спрашивает:

— И зачем было изучать высшую математику, теорию вероятностей и прочую мутню? (Боже, как вкусно). Чтобы учить потом дробям?..

— Затем, что мне это интересно, глупышка, — насмешливо говорит Сехун.

После ужина гость учтиво предлагает вымыть посуду, и Кёнсу, искренне за это благодарный, уходит в свою комнату. Почистив зубы и переодевшись в синюю пижаму с широкими штанами, он ложится на кровать и начинает играть в мобильное приложение. «Угадай фильм», а потом ещё что-то такое же незамысловатое. Он пытается расслабиться.

В какой-то момент не выдерживает и гуглит «что делать, если всё ещё любишь бывшего», но натыкается только на варианты, сводящиеся к «смириться». Он делает вид, что смирился, и поворачивается на бок, закрывая глаза.

Ну какого чёрта он приехал?

Кёнсу хватило той беспробудной двухмесячной депрессии, которую он с трудом смог отодвинуть на второй план. У него ведь получалось, получалось же делать вид, что он живёт, как все, что он совсем не считает себя виноватым.

Ещё совсем недавно ему каждый день приходилось продумывать про себя во всех деталях ту логическую цепочку, которая объясняет, почему он поступил верно. Другого выхода ведь не было? Ведь Сехуна не оказывалось рядом ни когда он был особенно нужен, ни вообще никогда.

Но сейчас же он появился?

Появился.

И совсем не злится, что Кёнсу тогда уехал. И Кёнсу не злится, что Се остался в Тэчхоне. Он уехал, чтобы действительно сбежать от него. Не для того, чтобы Сехун его возвращал.

Только проблема не в этом, думает До. Он перебрался в Сеул, потому что хотел забыть о том, что лучше Сехуна ему не найти. Забыть, что Сехун был слишком хорош. Слишком, чтобы Кёнсу мог рассчитывать ещё на кого-то, столь же... ему подходящего.

12 Следующая ⇒