Главная

Контакты

Случайная статья

• Автоматизация
• Антропология
• Археология
• Архитектура
• Биология
• Ботаника
• Бухгалтерия
• Военная наука
• Генетика
• География
• Геология
• Демография
• Деревообработка
• Журналистика
• Зоология
• Изобретательство
• Информатика
• Искусство
• История
• Кинематография
• Компьютеризация
• Косметика
• Кулинария
• Культура
• Лексикология
• Лингвистика
• Литература
• Логика
• Маркетинг
• Математика
• Материаловедение
• Медицина
• Менеджмент
• Металлургия
• Метрология
• Механика
• Музыка
• Науковедение
• Образование
• Охрана Труда
• Педагогика
• Полиграфия
• Политология
• Право
• Предпринимательство
• Приборостроение
• Программирование
• Производство
• Промышленность
• Психология
• Радиосвязь
• Религия
• Риторика
• Социология
• Спорт
• Стандартизация
• Статистика
• Строительство
• Технологии
• Торговля
• Транспорт
• Фармакология
• Физика
• Физиология
• Философия
• Финансы
• Химия
• Хозяйство
• Черчение
• Экология
• Экономика
• Электроника
• Электротехника
• Энергетика

Злата Яновская 2 страница

Всё чуднее и чудней,

Нет веселья! Нет гулянья!

Игр снежных, и затей.

Мир застыл, мир в ожиданье!

Ждёт, событий он больших,

А народ, многострадальный –

Снежных зим, и вьюг шальных.

Холодильник

Встал я рано, потянулся,

Заурчало в животе –

Мой! Желудочек проснулся,

Он, зовёт меня к еде.

Мне б, поспать ещё часочек,

Да пора уже вставать –

Ждёт, на кухне холодильник,

Манит он, к себе опять.

Сколько вкусного хранится,

В его камере большой,

Вновь, себе, напоминаю –

На диете! Брат меньшой.

Но в мозгах моих, сомненье!

Что-то хочется, и всё!

Открываю дверь большую –

Мысли точат, ну! Ещё!

Съешь баранины, кусочек,

Там на полке, пирожок!

Вон грибочек! Торт снежочек –

Не стесняйся! Мой дружок.

Руки тянутся, как прежде,

Аппетит берёт своё,

Съем чуточек, ну и хватит –

На сегодня это всё!

Как бы было, всё, так просто,

Да назло, соблазн велик –

Он терзает мою душу!

Чуть ли бедная, не в крик!

Тело, борется, худеет,

Холодильник не пустеет,

Словно чувствует! Зараза –

От мозгов моих, приказа.

Хоть беги, из дома вон!

Нет! Трясучий его звон,

Продолжает будоражить –

Даже! Через крепкий сон.

Может, цепью дверь завесить –

И замком сковать его,

Ключ! Куда-нибудь забросить,

Чтоб не лазить мне, в него!

Мысли! Разные попёрли,

Из головушки больной,

Всё равно! Тебя открою –

Друг мой белый, и большой!

 О любви женских рук

Чудесные руки, женской любви, –

Настолько нежны, настолько сильны!

Что стоит попасть, под гребёнку волны, –

Ты тут же, погрузишься в сладкие сны.

Почувствуешь внутренних вспышек огонь,

Горячую, властную, в страсти ладонь...

Энергия тела, чувствительных губ, –

К экстазу мгновенно тебя приведут.

Он будет тревожить твой внутренний мир,

Как пчёлы, что сели на сладкий зефир,

И ты станешь биться, в порыве любви, –

Всю ночь напролёт, от зари, до зари.

Шептать ей на ушко, под кайфом большим,

Пуская в глаза заколдованный дым...

Во рту пересохло, что хочется пить!

Чудесные руки, не сможешь забыть.

Они словно сети, в заблудшей любви, –

Что вновь подхватили правленья бразды,

И жадно цепляясь, за данный им шанс, –

Покажут тебе, высочайший свой класс.

О женской красоте

Как не крути, но это факт!

Без вас, красивые, никак!

Ведёмся мы на ваш соблазн,

На фантастический маразм!

Он в мыслях намертво засел, –

От ваших, сексуальных тел,

И манит облик, гибкий стан...

Мужской, на гране срыва, кран!

Вас боги, создали не зря!

Огонь, и страсть, ваша стезя,

Глаза, оружие любви, –

Что шепчут нам, возьми– возьми!

И мы берём, куда деваться!

От сладких чар, не удержаться!

Сшибает с ног, ваш аромат, –

Поставив нам, свой шах, и мат!

***

В любви прекрасной, жизнь иная, -

Открытая, без стен, и края...

Без фальши, эгоизма, и вранья!

Из уст слова, – подобны пенью, соловья!

В ней притяжение земное, как и сейчас, –

Настолько сильное! Что манит оно вас,

В туманной дымке, околдованной зари!

В её объятия, ты только попади.

Там и бессонница, падение, и взлёт!

И ощущений острых, красочный полёт,

Вкусив её, однажды ты поймёшь!

Кровь закипает, и по телу дрожь.

Она же, и коварна и чиста, –

Подобна рукописи, с белого листа,

Как пламя! Обжигая всё внутри, –

Толкает подвиг совершить, чёрт побери!

Нетленны никогда, её черты!

Как розы майские, всегда нежны,

И аромат, настолько оживлён, –

Что может отравить, когда влюблён.

***

Не ищи неразумно ответа,

Не узнать нам, как жить, не любя,

Ведь из белого чуткого света

Соткала нас планета Земля.

Не уйти от того, что нас держит

На плаву, в пустоте, на руках.

Нам любить, и лелеять, и нежить

Предначертано в высших кругах.

И пускай наша жизнь – только вспышка,

Треск недолгий бенгальских огней,

Как в лесу наливается шишка,

Так и мы зарождаемся в ней.

Год от года плодятся вопросы,

Но однажды в полночной тиши

Мне пришел, не спросясь, отголосок:

«  Для чего все мученья души?

Для чего мы так больно прощаем

Те обиды, которых уж нет?   »

– Чтоб учиться не мерить вещами

Вечной жизни живительный свет.

***

Ты так светла! Немного жаль:

С тобой мы близко незнакомы.

Но даже так – в тебе скрижаль

Невыразимого исконно.

Мы не друзья, но умиленье,

Но этот добрый образ твой,

Дает надежду на спасенье,

На то, что чистое значенье

Сокрыто в мелочи простой.

***

То будет ночь. Гроза бушует злостно

В такие ночи. Душен ветер из окна.

Со мной прощаться будут эти сосны

И загрустившая кудрявая ольха.

В такие ночи птицы не щебечут,

Они, как люди, молятся судьбе –

Так ждут богов, так провожают вечер

И так молиться будут обо мне.

Гроза пройдет, и боль меня отпустит.

И звезды белые так сладко запоют:

«  Ты знала много радостей и грусти,

Теперь и ты покинешь временный приют  »

Когда останется томленье позади,

Я вспомню свет, зарю Земли прекрасной…

Так много памяти в наполненной груди,

Но больше – больше! – в ней любви,

Горевшей искренне и – верю, – не напрасно.

***

В тихой обители веет прохладой,

А на стекле серебрится вода.

Боль остаётся пожизненной платой

И заплутавшей дорогой туда,

Где, воскресая, погибшие звёзды,

Могут дарить фантастический свет.

Пусть между нами далёкие вёрсты

И налагаемый небом запрет,

Знай, бесконечной зимы не бывает.

Помнишь, ты сам мне об этом сказал.

Из полуночной тиши проступает

Старый железнодорожный вокзал.

Как же отчаянно и сумасбродно

Хочется сесть на попутный экспресс.

Пусть пролетают земные полотна:

Город, пустырь и берёзовый лес,

Белые стены, покрытые пылью,

Тесная комната и пустота...

Детские сны не становятся былью–

Только волной, уносящей туда,

Где превращённые в прах ореолы

Могут по-прежнему ярко гореть.

Дождь размывает туманные долы,

Северный ветер хлестает, как плеть.

А безнадёжно уснувший рассудок

Предан процессу волшебной игры.

Сон безмятежен, печален и чуток.

Только для нас создавались миры,

Полные самых причудливых монстров,

Мрачных дворцов и тягучих болот.

Где-то в галактике должен быть остров,

Недостижимый для бренных невзгод.

Но темнота, овладевшая чувством,

Стала вторым отголоском души,

Стала манить, с небывалым искусством

Воссоздавая свои миражи,

И представать неприкаянной навью

За распахнувшимся настежь окном.

Ты–это сон, становящийся явью,

Или же явь, обращённая сном?

В тихой обители призрачный голос,

Шепчет слова позабытых поэм,

И распускается сумрачный лотос.

Только для нас был воздвигнут Эдем.

***

Невозможно взлететь, потому что они словно цепи,

Словно камни, которые тянут на дно океана.

Между нами с тобой пустыри, поселения, степи

И бетонной стеной полотнище густого тумана

Разделяет миры, словно бренную землю и небо.

Лишь бы этот оплот никаким маяком не пробило.

Ты безмолвно стоишь посреди позабытого склепа.

Хорошо, что у нас на двоих будет общей могила

И небесная высь, обвязавшая шёлковой лентой

Наши вещие сны, наши фобии, наши запястья.

Хорошо, что весна в этом городе стала бессмертной,

Как клубящийся дым и предчувствие скорого счастья.

Этот город залит ароматом душистой сирени.

За порогом моей нелюдимой обители тихо.

Но растут по углам, извиваясь, зловещие тени,

Наполняя эфир ощущением страшного лиха

И сквозной пустотой, становящейся чётче и чётче.

Цепенящий покой избавляет людей от мытарства.

Но у видящих сны, как известно, бессонные ночи.

Открываю окно, запуская ночное пространство.

Смоляной небосвод озаряется ярким салютом.

Невозможно взлететь, оставаясь у них на прицеле.

Я бегу по кровавым следам неизвестным маршрутом.

Пусть же этот маршрут доведёт до намеченной цели.

С одинокого дна до Олимпа, до общей могилы.

Над бесстрастной землёй чередуются солнца и луны.

Только время моё не имеет целительной силы.

За бетонной стеной плещут волны эдемской лагуны.

Только эта стена с каждым годом всё выше и шире.

За окошком моим мишура городского парада.

Хорошо, что года проходящи, как всё в этом мире.

Я сойду за тобой даже в ад, если так будет надо.

Я пройду через страх, мимо слёз и военного плаца.

Закрывая врата то ли краткого сна, то ли смерти,

Проступает Арбат в барельефах старинных палаццо.

День сменяет другой по законам земной круговерти.

Только солнце уже не прогонит тревожную стужу.

Внеземная тоска открывает величие мрака.

Я впускаю его в безнадёжно уставшую душу.

Но по-прежнему жду от тебя хоть какого-то знака.

Только крылья твои убаюкала музыка пыли.

За окошком моим поднимается алая зорька.

Между нами с тобой бесконечно тоскливые мили.

И, наверно, уже навсегда, как бы не было горько.

***

Печальные глаза и белоснежное лицо,

А слёзы обжигают пуще перца.

Гремучая змея сжимает плотное кольцо

Вокруг разочарованного сердца.

И сердце замирает, оборачиваясь льдом–

Безжизненно мерцающим кристаллом.

Глубокие снега лежат нетронутым пластом.

И снежная царица правит баллом.

И кружится, танцующее танго, серебро

В тоннеле ледяного Камелота.

Гордись, о наделённый бессердечностью, Пьеро,

Пожертвовавший радостью полёта,

Поскольку царство холода теперь твой новый кров.

Влюблённая в надменную улыбку,

Неистовствует музыка арктических ветров,

Похожая на плачущую скрипку.

Та боль, что обжигала, постепенно умерла

Внутри индифферентной оболочки.

Ты сумеречно смотришь в ледяные зеркала,

Рифмуя драматические строчки,

О том, как сладок яд и смертоносно горек мёд.

Любовь обличена прекрасным горем.

Отныне ты–пронзающий бесчувственностью лёд,

Полярное сияние над морем,

Хрустальный принц, роняющий чернильную слезу,

Чей взор опеленала поволока.

Над вакуумной пропастью, зияющей внизу,

Протянута канатная дорога.

Как страшно и непросто сделать маленький шажок.

По кругу мельтешат чужие лица.

Их души просят зрелища, дарующего шок.

А хрупкому стеклу легко разбиться.

Но ты переступаешь через призрачный порог,

Искусно управляя балансиром.

Отныне пред тобой беспрекословен даже рок,       

Повиснувший над сутолочным миром,

Который чужероден, хаотичен и суров.

Но замкнутый всецело идеален.

Ты слушаешь мелодию арктических ветров,

Блуждая в лабиринте белых спален.

Твой взгляд не рад созвездиям, сияющим во тьме–

А лишь переливающимся льдинам.

О, вверивший сознание безжизненной зиме,

От слабости ты стал непобедимым.

***

Вчера за окошком вальсировал снег

Под музыку из антикварной шкатулки.

Он падал, касаясь сомкнувшихся век,

И тихо ложился в пустом переулке.

Казалось, зима не имеет конца,

Как наша с тобой непростая дорога.

Я помню, как робко стучали сердца,

Согретые верой друг в друга и в Бога.

И как осторожно ступала весна,

Струясь по лугам золотой акварелью.

А мы, проводящие ночи без сна,  

Смотрели на город, расшитый синелью

Янтарных лучей первозданной зари.

Восход неизменно сменялся закатом,

Пустынный квартал зажигал фонари,

А ливни, стекая по шиферным скатам,

Дробились о землю кристаллами льда.

И всё продолжалось по вечному кругу.

Толпился народ и росли города,

Но мы безустанно тянулись друг к другу,

Смиренно встречая земные шторма,

Сквозящие в неисчислимые щели.

Тихонько качаясь на склоне холма

О чём-то молчали мохнатые ели.

И даже высоким домам вопреки 

Маячили их голубые макушки.

Над пенными волнами шумной реки

Чирикали ласточки-береговушки.

Я буду скучать по печальной земле,

По солнечным бликам в туманном эфире.

Оставленный след растворится во мгле,

Куда направляется всё в этом мире.   

При тусклом светильнике с краю стола

Узорные рифмы цветут в альманахе,

Вместившем церковные колокола

И горькие мысли и грёзы и страхи.

Теперь же они далеко позади.

Взгляни на когда-то родную планету.

Не думай о прошлом, а просто веди

Меня за собой к бесконечному свету.

***

Высокие гортензии покрыли островок,

А море этим утром суматошное.

Видение, явившееся следствием тревог,

Давно воспринимается, как должное.

Давно воспринимается, как собственная суть.

Над морем, лучезарным солнцем залитым,

Взмывает каменистая, раскидистая круть,

Увитая ракушечным орнаментом.

Порой сюда доносятся сигналы кораблей.

А сколько их укрыто водной скатертью.

Зеркальная поверхность всё равно, что мавзолей,

Овеянный величественной памятью.

И я иду по берегу, омытому волной,

Взволнованно смотря на отражение.

Видение покорно направляется за мной,

Во взгляде неизменно отрешение,

Во взгляде неизменно совершенная любовь

Извечно опечаленного ангела.

На небе проявляется клубящаяся кровь–

Индиговое небо закровавело

И стало опускаться к остывающей земле,

Практически лишившись равновесия.

В тягучей и стремительно сгущающейся мгле

Проехала парадная процессия,

Цветущая бутонами неоновых огней.

Видение–всего лишь эхо прошлого,

Потерянного всуе повторяющихся дней,

Утраченного в бездне невозможного.

Ничто не в состоянии прогнать мою печаль:

Ни праздники, ни магия вечерняя.

Бесчисленные звёзды разукрасили вуаль

Чернильно-золотистого течения.

В туманных переливах беломраморной луны

Покой овладевает поселением.

А вспененные волны омывают валуны

С каким-то поэтическим томлением.

Видение, влекущее не менее чем ночь–

Последствие пожизненной депрессии.

И хочется бежать от своего же чувства прочь

Сквозь сказочно красивые гортензии.

***

Серые тучи повисли тульёй,

К низкому небу взмывают вороны,

Гром монотонно гремит над землёй.

Лютики, ландыши и анемоны

Мокнут под ливнем у кованных врат.

Жуткие твари сидят на соборе.

Я не могу возвратиться назад,

Передо мной разливается море

И опускается тёмная ночь,

Словно чернильно-багровые своды.

Нет никого, кто способен помочь.

Как безучастны туманные воды,

Как упоителен нежный муссон,

Что раздаётся над водной вуалью.

Это лишь сон, просто сон, странный сон

Ночи, наполненной горькой печалью

И удивительно сладкой тоской.

Лунное злато окутало плечи.

Кто-то ступает по глади морской,

Словно по тверди земной, мне навстречу.

Словно из мрака его балахон.

Вдруг проявляется чёрная лодка.

Звёздная нить, расписавшая фон,

Рвётся, искрясь, как электропроводка.

И, прикасаясь к воде, звездопад

Медленно тает, даруя знаменье.

Что это, рай или, может быть, ад?

Пусть же скорей наступает забвенье!

Все мои монстры из шкафа давно

Обосновались в зияющей ране.

Странно так долго катиться на дно

И до сих пор не почувствовать грани.

Видно, предела отчаянью нет,

Так же, как дыму пустых сожалений.

На горизонте колышется свет.

Мимо готических сооружений

Тихая лодка послушно скользит

По серебру равнодушного моря.

Может быть, это дорога в Аид.

Скоро не будет ни скуки, ни горя.

Только туманной воде нет конца.

Кто-то стоит и молчит отрешённо.

Жалко, что мне не увидеть лица,

В тёмном тоннеле его капюшона.

***

На ясном небосводе легионы облаков

И млечная дорога пролегла от самолёта.

Такое упоительное чувство, будто что-то

Зовёт к себе сквозь занавес стремительных веков,

Сквозь твёрдые предметы, рассыпаемые в прах.

Такое чувство, будто это что-то не отсюда.

Оно–любовь, оно–всепобеждающее чудо.

И хочется идти на тихий зов, отвергнув страх,

Как к вечному пристанищу, к спасению от слёз.

Взгляни на эти ветхие ржавеющие крыши.

Не знаю, почему они уютнее и ближе.

У старого крыльца кого-то ждёт лохматый пёс.

Узорчатые бабочки порхают на цветах.  

Да только в ожидании давно уже нет смысла.

Подобно листопаду облетающие числа

Исчезнут, отразившись в понимающих глазах.

Но нужно ли грустить или чего-нибудь искать,

Живя в одном из самых живописных измерений.

Как странно, находясь среди заброшенных строений,

Почувствовать тоску и внеземную благодать.

А жизни этих зданий не зависят от людей.

Взгляни, их трубы, словно кровеносные системы,

Их стены истерзали временные теоремы,

Пробоины и борозды от впившихся когтей.

Их мир–переплетение таинственных былин,

Родившихся из хаоса и множества осколков.

Июльский воздух этих дивных мест кристально-шёлков.

Вокруг зелёный полог простелившихся равнин.

Вокруг густые заросли берёзовых лесов.

А где-то в затуманенной дали озёрный глянец

Сияющий от лучиков, танцующих свой танец.

Грядущее закрыто на невидимый засов.

Как точно и искусно разграничивает путь

Энергия, владеющая древним механизмом.

Минувшее овеяно печальным романтизмом.

И только настоящее способно повернуть,

И только настоящее открыто для любви.

Под водной толщей плавают реликтовые рыбы.

Скрываясь между ветками качающейся липы,

Щебечут безмятежно–озорные соловьи.

На ясном небосводе кучевые облака,

Рисуют потрясающе красивые картины...

Сияющее озеро покрыто слоем тины,

А мимо пролетают быстрокрылые века.

***

Я родилась в лучах любви.

Она мне нежно улыбалась

И в свете утренней зари

Прекрасным ангелом казалась...

Я в ней росла, она – во мне...

Так мы, в друг друге прорастая,

По жизни шли рука в руке

На зависть всюду натыкаясь...

По стёклам слов– как босиком,

И чем больней – улыбка шире,

И людям злым любовь с добром,

В ладонях мы преподносили.

Любовь моя, прости за боль...

Слова людей, как камни в спину...

Но мы ведь выше и с тобой

Мы видим глаз пустых причину...

Я вновь зажгу добра свечу,

Тепло души возьму в дорогу

И всех обидевших прощу –

Любовь есть путь, угодный Богу.

В сердца холодные чуть-чуть

Добавлю маленькое чудо,

И может быть... когда-нибудь,

Оно любовь зажжёт повсюду...

И вспомнят, может быть, меня,

Ту, что улыбку всем дарила

И не просила для себя,

Лишь отдавала...

И любила...

Волшебница

Шла Волшебница по полю, счастье собирала...

Звоном дальних колоколен музыка играла.

В сорных травах расцветали васильки и клевер,

Солнца лучики смеялись средь берёз-царевен.

Колокольчики росой радостно звенели,

Над волшебной головой Ангелы летели.

Ветер в волосах играл, ею восхищаясь

И улыбку целовал, бережно касаясь.

Я за нею тихо шла, говорить не смея,

Пела лишь моя душа, притворяясь феей.

Вдруг Волшебница-Любовь закружилась с Ветром,

Неземною красотой засияв при этом.

В душу нежностью вошла, в сердце поселилась...

И в то утро я проснулась сказочно счастливой!

Я не вернусь

Сердце вдребезги болью-именем...

Вновь предательство...

Ну и пусть!

Я осколками, очень сильными,

Вся в достоинство соберусь!

Слышу Ангела: – «  Выше голову!   »...

И не будет ни слёз, ни слов,

Лишь увидишь до неба всполохи

От горящих за мной мостов!

Видишь, корчится в этом пламени

Твоё имя? Смотри!

Смотри,

Как становятся пеплом в памяти

Все остатки моей любви!

Всё закончено! Маска сброшена

И твоя обнажилась суть...

Я тебя оставляю прошлому...

Я к тебе

Никогда

Не вернусь!

Единственная ночь

И вновь смотрю на звёзды в тишине,

Что б сердце успокоить, знать ответы,

Ищу себя... И с позывным «  Комета  »

Иду сквозь время к прошлому. К тебе.

Ты дорог мне... Божественной любовь

Была тогда. Я помню всё доселе...

Ладонь твоя на обнажённом теле...

Твой взгляд и голос будоражат кровь...

Единственная ночь тебе и мне

Дана была судьбою, как награда

Достоинства такого, что не надо

Мечтать о большем счастье на Земле.

А помнишь море? Тихая волна

Объятья наши ласково качала...

И в свете звёзд у плеч моих плескалась

Всей нежностью твоею тишина...

Не знала я в тот миг, что нам судьба

Готовит ту единственную встречу,

Где в комнате моей горели свечи

И тайна обретала два крыла...

Та комната с балконом и окном

С тех пор почти совсем не изменилась,

Любовь и тайну нашу сохранила,

Лишь мне, напоминая о былом...

Я помню всё, что связано с тобой

И«  до  » и «  после  » счастья неземного...

Но как же я хочу коснуться снова

Щеки твоей – пронзительно родной...

Вернуть ту ночь и обрести себя

В той колыбели рук твоих, и зная:

Была и есть я –Женщиною Рая...

Единственной Любовью для тебя...

Предчувствие

Я с интуицией не спорю:

Когда душа болит и плачет,

Стою я мысленно у моря,

Чтобы судьбу переиначить.

Я призываю все стихии

Земли и Неба: – Встаньте рядом!

Прошу, не детям – мне лихие

Вы шлите молнии и грады!

Не их – мою, ты слышишь, Боже!

Судьбу и жизнь ломай до точки –

Для сердца матери дороже

Здоровье внуков, сына, дочки!..

Не допусти беды и лиха...

Предчувствие мне душу гложет...

Я верю, ты меня услышишь

И обязательно поможешь!

К тебе, Вода, я обращаюсь:

Ты есть Источник нашей жизни!

Укрой от штормовой печали

Мои видения и мысли.

Не дай плохому приключиться!

Храни детей живой водою,

А лихо, если постучится,

Ты смой солёною волною!

Земля, тебя я призываю!

Травинки хрупкой дай мне силу,

Ту, что асфальт собой ломает...

Энергии мне дай незримой.

А ты – мой Воздух и целитель,

С рожденья жизнь мою узнавший...

Ты – Ветер, тайн моих хранитель,

Меня ни разу не предавший

Тебя я тоже заклинаю:

Лети, развей те злые тучи,

Что Тёмный мир мне посылает!

Кто зло несёт – тот зло получит!..

Огонь, убавь немного пламя,

Стань небольшим

Костром горящим,

Смотри, вот ветки... Между нами

Нет тайн: ты друг мой настоящий!

И ты, мой Ветер, сядь поближе...

Мы вместе помолчим у моря...

Спасибо, больше я не слышу

В душе предчувствия о горе...

Одиночество любви

Звуки мелодии саксофона

Душу тревожат, куда-то зовут...

И я ухожу от тиши телефона

В ночное кафе, где меня не ждут.

Музыка льётся, сердца обнимая,

В этом уюте зажжённых свечей...

А за витриною город мерцает

В весеннем дожде миллионом огней...

Молча, одна, я стою и танцую

Медленно, медленно танец любви...

Здесь одиночество звуком рисует

Образ далёкий на струнах души...

Катятся тихие глупые слёзы

Прямо из сердца в тот город большой,

Где очень нежно и осторожно

Ты засыпаешь в объятьях другой...

А саксофон так же тихо играет...

Где-то от счастья танцуют, любя...

Глупое сердце, не плачь, ты же знаешь,

Он никогда не полюбит тебя...

***

Да катитесь вы по ветру

Все невзгоды и горести!

Вы меня не собьёте с ног!

Я – писатель

Своей неоконченной повести,

Пилигрим своей жизни, её дорог!

Словно птица шальная,

Смешная и вольная:

Ветер в крылья - и снова ввысь!

Даже если звучит песнь по мне колокольная,

Будет больно,

Себе прикажу: – Держись!..

К Богу в уши – молитву...

И птицей-Фениксом

Я из пепла восстану вновь!

Только б в сердце жила,

Не исчезла со временем

Сила духа и жизни моей –

Любовь!

***

В этот тихий, наполненный магией, вечер

Будет всё, как и тысячи лет назад:

Для тебя одного я зажгу эти свечи

И любви моей грешной надену наряд.

Отпущу свои чувства в лавину страсти,

Так, чтоб сердце твоё в час огня зашлось

От пронзительной нежности этого счастья...

И триумфа любви... И от ласковых слёз...

Эти слёзы любви на твоих ресницах

Скажут больше о чувствах, чем тысяча слов...

Обними меня молча и вечно пусть длится

Этот вечер среди наших чувственных снов...

Фантом

Поговорить хочу с тобой

И разрешить свои сомненья...

Не знаю, кто ты? Только мной

Ты одержим до помраченья!

Ты появился, словно вор:

Невидим, нежен, насторожен...

И не уходишь до сих пор...

Скажи мне имя! Кто ты? Кто же?..

Ты демон, посланный за грех,

Иль человек, фантомом ставший,

И поселившийся во мне,

Вокруг души моей уставшей?..

Энергия струится вновь

Ежеминутно, сильно, властно,

Стремясь заполучить любовь

Ответную! Но знай – напрасно!

Я страсть свою держу в узде

И шторм эмоций мне подвластен...

И уж поверь, что не тебе