Роман Куликов Ежи Тумановский 25 страница

– Нет, – сказал Антон, поднимаясь. – Не потерял.

– Что? – сразу встрепенулся разведчик.

– Артефакт у меня. И мальчик жив. Я его чувствовал.

– Что?! Ты серьезно? – Разведчик не верил своим ушам. – Как тебе это удалось?!

– Я разрезал Филину руку и взял артефакт себе. – Молодой человек посмотрел на свою ладонь, рана на которой уже затянулась. – Мне кажется, я его этим убил.

– Ты сделал… что?! – изумился Мякиш.

Антон зажмурился, снова переживая тот кошмар. Разведчик по‑ своему истолковал его состояние:

– Да эта гнида наверняка уже сдохла, когда ты камень доставал, не переживай… – Мякиш намеревался успокоить парня и не осознавал, какую совершает ошибку.

– Не смей о нем так говорить! – оборвал его Антон, повысив голос.

– Что?..

– Филин понимал, что делает. Когда я вырезал артефакт, он был еще жив.

– Да плевать! – обозлился разведчик. – Потом обсудим!

– Сейчас и навсегда! – резко и настойчиво сказал Антон. – Его звали Филин! И это он спас сына Кремня! Ясно?!

Мякиш хотел было рявкнуть на парня, может, даже отвесить оплеуху за то, что решил не вовремя показать характер, но внимательно взглянул на него и неожиданно понял, что парень изменился. Что перед ним сейчас не Тоха, а Антон Суворов. Человек, который прошел через многое и выстоял. И обращаться с ним нужно соответствующе.

– Ясно, – ответил разведчик.

Так уж сложилось, что мародер стал для Антона боевым товарищем. Они сражались бок о бок, прикрывали друг друга и не раз спасали жизнь. Филин умер у Антона на руках… или от его руки. В любом случае над павшими соратниками не шутят.

– Филин, – сказал Мякиш, еще раз подтверждая, что все понял.

Молодой человек с благодарностью кивнул и, кажется, стал прежним Тохой, а к разведчику вернулась его язвительность:

– Теперь, когда все выяснили с именами, может, вернемся к делам, не столь волнительным… к войне, например?

– Да, что нужно делать?

– Надо еще найти Кремня. Ты как? Сможешь идти?

– Смогу.

– Тогда валим.

Они выбрались из здания, и Мякиш повел Антона за собой. Они обошли вокруг останков водонапорной башни. Из груды кирпичей торчала рука погибшего хантера. Слишком много всего произошло, и у Антона больше не осталось эмоций, сейчас он ничего не чувствовал, кроме сильной усталости. Он едва переставлял ноги, и разведчик подставил ему свое плечо.

Кремень нагнал их уже возле станции. Одежда сталкера превратилась в лохмотья. Лицо в грязи и копоти, на руках кровоточащие ссадины.

– Где Филин? – сразу спросил он, недоумевающе глядя на Мякиша и Антона.

И по лицам товарищей понял, что случилась беда. Его будто огрели чем‑ то тяжелым. В ногах появилась слабость, перед глазами все стало расплываться…

– Мякиш… – произнес сталкер вмиг осипшим голосом. – Где Филин?!

– Успокойся! Все в порядке, – попытался начать объяснение разведчик, но Кремень его не слушал. Он внезапно закричал:

– Что в порядке?! Где он?! Что с ним?! – Отшвырнул Антона и схватил Мякиша за грудки. – Он ранен?! В плену?! Да отвечай же, твою мать! Где он?!

– Филин мертв, – сказал разведчик и увидел, как изменился в лице сталкер. Словно постарел на несколько десятков лет.

Антон хотел сказать, что артефакт у него и можно не беспокоиться, но неожиданная мысль заставила его промолчать. А что будет, когда Кремень узнает об этом? Не захочет ли так же, как Филина, запереть его в психушке? Не будет ли постоянно опекать, вмешиваться в его жизнь, заставлять делать то, чего он, Антон, не захочет?

Парень облизал губы и часто задышал от волнения. Неожиданно на помощь пришел Мякиш:

– Твой сын жив. Кремень.

Сталкер посмотрел на него безумным взглядом:

– Откуда ты знаешь?!

– Твой пацан жив и здоров, – сказал разведчик. – Артефакт… у меня.

– Что? Как такое возможно?!

– А я откуда знаю?! – рассердился Мякиш. – Я пришел, Тоха валяется без сознания, а рядом Филин истекший кровью. Ну и поскольку терять было нечего, я вскрыл ему руку и взял камень.

– Ты ведь врешь! – неожиданно рассвирепел сталкер. – Врешь, сука! За свою жизнь трясешься!..

– Я видел разрезанную руку Филина, – прервал его Антон. Кремень переводил взгляд с одного на другого.

– Это… правда? – спросил он с такой надеждой и таким страхом в голосе, что у Антона заболело сердце.

– Правда, – спокойно и уверенно ответил Мякиш. Молодой человек с благодарностью смотрел на разведчика.

У сталкера подкосились ноги, и он опустился на землю.

– Антон, иди в здание станции, – распорядился Мякиш. – Иди по прямой – тут все чисто. Там двое наших. А мы с Кремнем посидим немного и тоже подойдем.

Молодой человек в замешательстве посмотрел на товарищей, но понял, что здесь он сейчас лишний, кивнул и побрел в указанном направлении.

– Кремень, ты же сильный мужик. Держись, – сказал Мякиш. – Все уже закончилось. Твой сын жив. Я еще не стар и скоро выхожу на пенсию. Больше никаких заданий, никаких опасностей – буду писать мемуары и поучать молодежь. Тебе беспокоиться больше не о чем.

Кремень неподвижно смотрел в одну точку, и по его грязному лицу, оставляя светлые дорожки, катились слезы.

– Ну, посиди тут. – Разведчик хлопнул сталкера по плечу и огляделся.

Местность вокруг уже ничем не напоминала тот пейзаж, что был здесь еще каких‑ то полчаса назад. Перепаханная несколько раз земля не сохранила даже следов проложенных здесь когда‑ то железнодорожных веток.

Метрах в двадцати в стороне валялся кусок оранжевого пластика. Мякиш усмехнулся и медленно пошел к нему. Из‑ за контейнера, часть которого лежала теперь перед ним, он пережил за последние дни столько, сколько не каждому удастся даже увидеть за всю свою жизнь. Разведчик поднял оранжевый обломок с земли. Ощущение напряжения внутри проходило, сменяясь чувством свободы и какой‑ то безудержной первобытной радости.

Близкий разрыв гранаты бросил Мякиша на землю.

Щиток шлема мигал, видимо поврежденный взрывной волной. Разведчик снял устройство с головы и отбросил. Левая рука онемела. Рукав куртки быстро пропитывался кровью. Оглушенный разведчик помотал головой и попытался встать, но почувствовал рядом движение, и в следующую секунду сильный удар под ребра заставил его отлететь на несколько метров. Мякиш упал недалеко от Кремня. Сталкер лежал на земле с закрытыми глазами. Видимо, его тоже задело взрывной волной.

Разведчик вдруг почувствовал, как его поднимает в воздух. Кто‑ то схватил его за одежду и бросил, словно мячик. Он попытался сгруппироваться, но приземление все равно вышло крайне жестким. От резкой боли в сломанных ребрах перехватило дыхание, а перед глазами поплыли цветные круги.

Мякиш лежал, хватая ртом воздух, когда над ним склонился хантер. На наемнике не было шлема, и его искаженное яростью бородатое лицо устрашающе смотрелось в сочетании с покрытым копотью, местами разодранным экзокостюмом.

Хантер схватил разведчика за грудки, поднял еще раз, как пушинку, и сильнейшим ударом головой в лицо отправил обратно на землю.

Мякиш почувствовал, что его рот заполняется кровью. Он повернул голову набок, чтобы сплюнуть, увидел рядом с собой ноги еще одного наемника. И понял, что, провалив задание, хантеры пришли рассчитаться. Утолив жажду мести, они убьют его, потом Кремня, если сталкер еще жив, а затем доберутся и до Антона.

Значит, надо тянуть время, чтобы парень мог спрятаться или успел найти Кроки и Ломика, а те увели его подальше. Разведчик мог только надеяться, что всем троим хватит ума не ввязываться в бой, потому что шансов выжить в прямом столкновении с хантерами просто не будет.

Он снова попробовал встать, преодолевая боль. Перемежая стоны крепкими ругательствами, наконец поднялся, сплюнул кровь и посмотрел на наемников.

Один хантер держал его на прицеле, второй подобрал шлем и злобно уставился на Мякиша.

– Тебе шлем мой понадобился? – словно в растерянности, сказал разведчик по‑ английски. – Так чего сразу драться? Нравится? Забирай… Бабе своей подаришь или дружку, не знаю, кто там у тебя… Только не порежься, а то стеклышки потрескались…

Он увидел, как сузились глаза бородатого наемника, и приготовился к удару.

* * *

Кремень медленно приходил в себя. Открыв глаза, немного полежал, глядя в серое небо. В ушах шумело, во рту был привкус крови.

Сталкер перевернулся на живот и увидел, что безоружный, окровавленный Мякиш стоит перед двумя хантерами. Один наемник направил на разведчика автомат, а другой размахнулся и ударил Мякиша шлемом от экзокостюма.

Кремень вздрогнул, когда увидел, что от удара Мякиш пролетел несколько метров и тяжело упал на землю. Сталкер подтянул к себе автомат. Окуляр, оптики был смят, линза раскрошилась, но лазерный целеуказатель все еще работал, и Кремень попытался навести красную точку на голову ближайшего наемника. Руки дрожали, и прицел плясал. Сталкер понимал, что, скорее всего, толку от его стрельбы будет мало – даже если он застрелит первого хантера, второй все равно успеет убить разведчика… и вместе с ним Сашку.

Секунды превратились в бесконечность. Момент, когда мыслей не счесть, но обдумать их уже нет возможности.

Рядом переливалась радиоактивной пылью «веерная плешка». Кремень прикинул, что, если ее активировать, лучи как раз достанут наемников и пройдут мимо Мякиша. Чтобы ее запустить, нужно найти небольшое углубление в земле или бросить внутрь аномалии что‑ то массивное… Углубление обнаружилось с другой стороны ловушки. Слишком далеко, слишком неудобно…

Сталкер услышал, как Мякиш вдруг хрипло засмеялся и что‑ то насмешливо сказал хантерам по‑ английски. Бородатый наемник начал поднимать автомат, и Кремень понял, что сейчас последует выстрел. На обдумывание времени уже не осталось, и тогда сталкер принял решение.

Он резко поднялся и крикнул:

– Эй, покойнички!

Хантеры развернулись на звук. Сталкер приветливо помахал им рукой и шагнул в ловушку.

– Кремень, нет! – успел крикнуть разведчик.

Наемники открыли огонь. Несколько пуль пробили грудь Кремня. Брызнули вверх кровавые фонтанчики. Свернутые спиралью лучи аномалии раскрылись. Словно хвосты доисторических динозавров, они вытянулись, ударили по хантерам, легко преодолевая защиту экзокостюмов и сминая кости и мышцы под ними. Наемников раскидало в разные стороны. Их безвольные тела оказались в «ступенчатом трамплине», и тот принялся подбрасывать их как тряпичные куклы, постепенно относя к центру Поля чудес.

Самого Кремня отбросило от аномалии на десяток метров. Мякиш добрался до сталкера так быстро, как мог. Достал аптечку, вскрыв упаковки ваты и бинтов, начал делать перевязку.

Сталкер открыл глаза и вдруг закашлялся. Изо рта потекла кровь. Чтобы он не захлебнулся, Мякиш приподнял Кремня за плечи и положил его голову к себе на колени. Разведчик понимал, что ранения смертельные и сталкеру уже не помочь, но все равно упрямо накладывал повязки.

Подбежал и опустился рядом на колени Антон.

– Держи здесь, – коротко велел Мякиш парню. – Прижимай сильнее…

Кремень схватил разведчика за руку, из последних сил попытался улыбнуться.

– Все… правильно, – проговорил он. – Все правильно… Ты… – Сталкер снова закашлялся. Глаза его были открыты, но уже ничего не видели.

Антон смотрел на умирающего товарища и плакал, совершенно не стесняясь своих слез. Мякиш стискивал в кулаке бесполезные бинты.

– Ты будь… молодцом… – прохрипел Кремень, прижимая руку разведчика к груди, словно величайшую в мире ценность. – Мякиш… Мякиш!

– Я здесь, Кремень.

– По… поза…

– Позабочусь, – произнес разведчик и почувствовал, что тело в его руках обмякло.

Пальцы отпустили руку Мякиша. Кремень умер.

Разведчик аккуратно опустил сталкера на землю, поднял глаза к небу, тяжело выдохнул и на минуту закрыл глаза. Потом открыл их, посмотрел на Антона, похлопал его по плечу и сказал:

– Надо уходить, Тоха. Пошли. Зона теперь сама о нем позаботится.

Парень поднялся, все еще глядя на Кремня. Постоял немного и направился следом за Мякишем. Пройдя несколько десятков шагов, оглянулся. «Веерная плешка», восстанавливая потенциал, начала снова скручиваться в спираль, и вскоре ее лучи захватили тело сталкера.

Антон нашел разведчика в ресторане. – Ну что, собрался? – Мякишев с аппетитом поглощал свинину по‑ французски. – Перекусишь на дорожку?

– Нет, спасибо.

– Напрасно, деньги все равно казенные, а еда очень даже ничего. Но как хочешь. Я созвонился, нас уже ждут. Нелегкая предстоит неделька. Придется ответить на сотни вопросов, наберись терпения. Зато потом… м‑ м‑ м… заслуженный отдых и неплохая премия.

– Неплохая?

– Уж поверь. Орденов, конечно, не жди, но кое‑ какие льготы ты заработал. – Леонид подмигнул. – Тебе же теперь нужно вести здоровый образ жизни. Надеюсь, к Монолиту больше не собираешься?

Антон усмехнулся:

– Нет. Правда, и сдаваться тоже не собираюсь.

– Вот это правильно! Но ты не переживай! Когда твоя… как ее…

– Марина, – подсказал молодой человек.

– Марина, – кивнул разведчик, – когда она узнает, какой ты герой, сама к тебе прибежит.

– Откуда она узнает‑ то?

– Узнает – будь уверен! Бабы, они такое за версту чуют. А если не прибежит – значит, и недостойна она тебя.

– И я так же считаю, – с улыбкой согласился Антон.

К ним подошел молодой стриженый парень спортивного сложения, в короткой куртке:

– Вертолет на аэродроме задержали. Оказалось, и правда ждали контейнеры.

– Отлично! – довольно улыбнулся Леонид. – Работает еще голова‑ то!

Он отложил вилку, с сожалением посмотрел на недоеденное мясо и поднялся.

– Н‑ да… Ну, может, в следующий раз… Поехали, Тоха!

Во дворе пятиэтажной хрущевки, на скудно обустроенной детской площадке играл десятилетний мальчишка. Чуть в стороне, на лавке, скрывшись от лучей яркого летнего солнца в тени высокой березы, читал газету опрятно одетый, полноватый мужчина лет сорока.

Как и большинство детей его возраста, мальчишка играл в древнюю, как само человечество, игру – в войнушку. Только получалось это у него как‑ то серьезно и слегка необычно. В одной руке мальчик держал пластмассовый автомат, а другую, с растопыренными пальцами, выставил перед собой. Он медленно обходил вокруг песочницы, качелей, «тяг‑ перетяг», часто останавливаясь и словно ощупывая пространство перед собой.

– Руку держи чуть выше и ладонь подними, – неожиданно сказал мужчина. – Так лучше аномалии чувствуешь.

Мальчишка вскинул голову и посмотрел на него загоревшимися любопытством глазами:

– Вы… сталкер?

– Был им примерно полгода назад, – улыбнулся мужчина и отложил газету.

Мальчик сразу исправил свою позу и спросил:

– Так?

– Да, – одобрительно кивнул незнакомец. – Эта позиция называется «щуп».

– Знаю. Мне папа говорил.

Мужчина едва заметно улыбнулся. Подождал, пока ребенок обойдет все «аномалии» и доберется до лавки, на которой он сидел, и похвалил:

– У тебя отлично получается.

– Не очень, – нахмурился мальчишка. – Видите вон ту «плешку» в песочнице? Я едва в нее не вляпался!

Мужчина не выдержал и искренне рассмеялся.

– Знаешь, а ты очень похож на своего отца.

– Вы знали моего папу?..

– Знал. Он был хорошим человеком.

– Он был сталкером! – с ноткой гордости сообщил пацан.

– Да, это я тоже знаю, – снова улыбнулся незнакомец. – А еще он очень тебя любил. Тебя и твою маму. И он мне кое‑ что оставил для вас. Вот, возьми. – Мужчина достал из кожаного портфеля большой плотный конверт и протянул мальчишке.

– А что в нем? – спросил тот, рассматривая пакет, потряс его и приложил к уху, когда внутри что‑ то звякнуло. – Там какие‑ то ключи?

– Да. Это подарок. Твой папа приготовил его для вас с мамой. Только не успел подарить. Ключи от одного дома и кое‑ какие бумажки. Ведь вы хотели все вместе поехать на море?

– Хотели. – Пацан совершенно по‑ взрослому посмотрел человеку в глаза. – Только теперь без папы вряд ли поедем.

– Поедете, – уверенно сказал незнакомец. – Сможешь отнести этот конверт маме? Аномалии не помешают?

– Не помешают! – ответил сорванец и побежал к дому.

– Удачи, сталкер, – сказал на прощание мужчина, посмотрел вслед мальчишке, свернул газету, поднялся и с умиротворенной улыбкой пошел прочь.

⇐ Предыдущая 16 17 18 19 20 21 22 23 2425