Лиза Джейн Смит 2 страница

– Будем надеяться на лучшее, – сказал Роб. – А тем временем, думаю, нам лучше поспать. Ведь завтра утром вставать.

«Что означает, что времени у меня не много», – подумала Кейтлин, и тут же попыталась это скрыть.

– Хорошая идея, – сказала она, подходя к столу, чтобы положить осколок обратно.

Льюис пожелал спокойной ночи, и, с тоскующим видом грызя ноготь, вышел.

«Из‑ за Габриэля? – удивилась Кейтлин. – Или Лиды? »

Анна скрылась в ванной, и Кейт с Робом остались наедине.

– Я извиняюсь за все это, – сказал Роб. – Особенно за то, что он причинил тебе боль. Это было ужасно. – Его глаза потемнели. Темно‑ золотой цвет.

– Ничего страшного. – Кейтлин все еще было холодно, и она нуждалась в тепле Роба, как бабочка в свете. Особенно учитывая, что произойдет завтра… но он этого не знает. Она подобралась к нему, и он обнял ее.

Их первый поцелуй был немного отчаянным. Затем он успокоился, и его спокойствие передалось и Кейт. Как мило. Теплый золотой туман.

Сейчас стало сложнее прятать от него свои мысли. Ему не нужно знать, что они расстанутся впервые с тех пор как встретились. Кейтлин вцепилась в него, и начала думать о том, как сильно она его любит. Как она хочет запечатлить его в своей памяти.

– Кейт, ты в порядке? – прошептал он. Он взял в руки ее лицо, и стал всматриваться в глаза.

– Да. Я просто хочу быть поближе. – Она не могла подобраться ближе.

«Ты изменил меня, – подумала она. – Не просто показал, что не все мальчики козлы. Ты сделал меня другой, заставил смотреть на широкую картину. Дал мне обзор».

«О, Роб, я люблю тебя».

– Я тоже тебя люблю, – прошептал он в ответ.

И это означало, что пора остановиться. Она теряла контроль над собой, и Роб опять мог читать ее мысли. Кейтлин неохотно отступила.

– Ты сам сказал. Нам нужно поспать, – сказала она ему.

Он, гримасничая, поколебался. Затем кивнул.

– Увидимся завтра.

– Спокойной ночи, Роб.

«Ты такой хороший, – подумала Кейт, когда он закрыл за собой дверь. – И так за меня беспокоишься. Ты бы не разрешил мне этого сделать…»

На столе лежала карта Окленда. Они купили ее на пути к дому Марисоль. Кейт положила ее в дорожную сумку, к мировому запасу одежды, которую она взяла с собой, деньгами Братства и набором для рисования, затем накрыла все это бельем. Можно было оставить сумку в ванной… да, и надеть ночнушку поверх одежды…

– Что‑ нибудь нужно? – спросил голос Анны позади нее. Чувство вины поразило Кейтлин, и она замерла.

«Очисть свои мысли! » – говорила она себе.

Она попалась на том, что думает о вещах, которые могут вызвать у Анны подозрения, если та прочтет ее мысли. И все этим вечером заключилось в том, чтобы убедиться, что Анна ничего не заподозрила.

– Просто пытаюсь подобрать одежду назавтра, – небрежно сказала Кейт, в последний раз порывшись в сумке. – Выбор у меня не велик. Я чувствую себя как Торо. (приим. переводчика: Генри Дэвид Торо – американский писатель и мыслитель)

– В одном старом костюме? – засмеялась Анна, и Кейтлин ощутила, как узел в ее животе немного развязался. – Ну, уверена, что в таком случае Марисоль тебе что‑ то одолжит. Почему бы тебе не порыться в гардеробной? – Анна, разговаривая, сама прошла к гардеробной. – Ну, ну! А этой девочке нравиться одежда. Могу поспорить, нам обоим надеться, что одеть.

«Я тебя люблю» – подумала Кейтлин, когда Анна вытянула стройное платье хлопкового плетения, и сказала:

– Тебе оно подойдет.

«Я люблю тебя и Льюиса почти так же, как и Роба. Вы все такие хорошие, поэтому он убьет тебя за невнимательность».

Она отбросила эти мысли и осмотрела комнату. Комната Марисоль оказалась похожа на саму Марисоль, непредсказуемые смеси. Четкое с хаотичным, старое с новым. Например, большой стол с красного дерева с румяными шелковыми царапанными и испачканными ножками, будто подарок любящей бабушки небрежному подростку, который любит все смешивать и имеет CD‑ плеер. Или кожаная мини‑ юбка лежащая под картиной Девы Марии.

Пара дорогих солнцезащитных очков, покрытых слоем пыли. Кейт подобрала их и рассеяно их расправила.

– А как насчет этого? – спросила Анна, и Кейт со свистом выдохнула. Это было очень сексуальное женское платье. С лифом до бедер и с яркой юбкой. Маленькие золотистые застежки держали короткие рукава. Это чисто черное платье кого угодно сделает стройным как статую.

– Для тебя? – Спросила Кейт.

– Нет, для тебя, дурочка. Оно заставит мальчиков проглотить языки. – Анна начала вешать его на место. – Ладно, думаю, тебе не нужны проблемы с мальчиками. Я ведь не успею и вздохнуть два роза, как они у тебя появляться.

– Такие платья покупают беззаботные девушки, – быстро сказала Кейт, взяв вешалку. Ткань не должна помяться, а ей придется взять с собой все оружие, которое она только сможет найти, когда осуществит свой план. Снаряжение должно заставить Габриэля оценить ее, ведь его соблазнение один из пунктов плана.

Она сложила платье и упаковала его в дорожную сумку. Анна тихо смеялась, качая головой.

«Это и правда делаю я? – удивилась Кейт. – Кейтлин Брэйди Фейрчайлд, которая всегда считала, что джинсы от Леви это высшая мода? »

Но, если она собирается быть Мата Хари, ей нужно выглядеть так же.

– Анна? А ты думаешь о мальчиках? – спросила она.

– Что? – Анна рылась в гардеробной.

– Я имею в виду, что насчет этого ты такая рассудительная. Ты, казалось бы, всегда знаешь, что они будут делать. Но никогда с ними не ходишь.

– Ну, я была немного занята. – Рассмеялась Анна.

Кейтлин серьезно на нее посмотрела.

– А тебе когда‑ либо, нравился кто‑ то по‑ настоящему?

Анна немного поколебалась, перед тем как ответить. Она смотрела на другое платье со сверкающими блестками. Затем улыбнулась и пожала плечами.

– Думаю да, однажды я нашла заботливого человека.

– И что случилось?

– Ну не так уж и много.

Кейтлин все еще смотрела с любопытством, поняв, что Анна скрывает свои мысли. Это как будто смотреть на огонь через бумагу, ты увидишь цвет, но не форму.

«Значит, так выглядит моя защита? » – удивилась она и спросила:

– Почему же?

– С этого все равно бы ничего не получилось. У него уже была девушка. Моя лучшая подруга.

– Правда? – Мысли о скрытии привели к мыслям о том, что она скрывает. Кейтлин стала весьма рассеянной. Она не знала, что сказать Анне.

– Тебе стояло попробовать. Могу поспорить, ты смогла бы его заполучить. С твоей то внешностью…

Анна улыбнулась и покачала головой.

– Я бы никогда такого не сделала. Это неправильно. – Она положила платье обратно в гардеробную. – А теперь в кровать, – настойчиво сказала она.

– Гм. – Кейтлин все еще была рассеянной, думая:

«Я непринужденная, я спокойная, я уверенная».

Она поспешила в ванную, затем вернулась в той же одежде под волнистой фланельной ночнушкой, которую взяла в доме Анны.

Она осталась у нее со времени путешествия в Канаду, потому что по пути назад, они не останавливались в доме Анны в Пьюджет Саунд. От братства они получили немного денег и Чеви Бел Ейр 1956 года, затем выехали на шоссе 101 вдоль побережья, и ехали три дня подряд, не заезжая к родителям Анны. И вообще не заезжая ни к чьим родителям. Ни Льюиса в Сан‑ Франциско, ни Роба в Северной Калифорнии, ни к отцу Кейтлин в Огайо. Они согласились с этой необходимостью, так как родители будут только переживать, сердится и они никогда не одобрят того, что их дети делают то, что нужно делать.

Но, по словам Габриэля, родители Анны пошли в полицию. У них были доказательства против мистера Зи, в виде документов, которые Роб стащил с Института. В них были детально описаны эксперименты, которые проводились над предыдущей группой студентов… Но очевидно, что доказательств оказалось недостаточно, так как полиция на стороне мистера Зи.

Никто с обычных людей не сможет его остановить.

Кейтлин вздохнула и натянула на себя одеяло. Она сфокусировалась на Анне, которая лежала рядом с ней на кровати Марисоль. Кейт вслушивалась в ее дыхание и сосредоточилась на ее состояние в сети.

Когда она убедилась, что Анна заснула, то тихо выскользнула из‑ под одеяла.

«Нужно увидеть Роба», – решила она, не настолько громко, чтобы разбудить девчонку, но достаточно, чтобы закрепить эту фразу в ее подсознание. Это должно предотвратить проблему того, что через пару часов Анна может обнаружить отсутствие Кейтлин и начнет беспокоиться.

Кейт прокралась в ванную, где оставила свою дорожную сумку. Она сняла фланелевую ночнушку и затолкала ее к черному платью и солнцезащитными очками Марисоль. Затем проползла в коридор и бесшумно вышла через заднюю дверь.

Луны не было видно, но холодные бледные звезды сияли в ночном небе. Окленд для них слишком большой город, и Кейтлин на несколько секунд ощутила, что очень соскучилась по дому. На оживленной дороге Пиквей Роуд небо должно быть черное, глубокое и безоблачное.

Нет времени, чтобы думать об этом. Шевелись, и найди телефонную будку, девочка.

Если бы она была дома, то побоялась бы гулять ночью по чужому городу, поставив перед собой цель, добраться до другого чужого города за тридцать или сорок миль отсюда. Но она уже не та Кейтлин, которой была раньше. Она имела дело с тем, что раньше ей даже не снилось, она доехала до Канады без помощи взрослых и научилась полагаться только на себя. Сейчас у нее не было выбора. Ей не следует задерживаться здесь до утра, так как днем она не сможет оторваться од остальных. У нее нет денег на такси. Должен быть другой способ добраться до Сан‑ Карлоса, его просто нужно найти.

С чувством страха и свежей головой она приступила к поискам данного способа.

Это не был плохой район, и она нашла телефонную будку и справочник. Затем посмотрела на график Гражданских Перевозок данного района, и оказалось, что почти все автобусы ходят двадцать четыре часа в сутки. Она даже увидела нужный ей маршрут. Из Сан‑ Франциско, через мост, потом на юг к Сан‑ Карлосу.

Но как найти автобус, который отправляется прямо сейчас? Ну, для начала, нужно найти маршрут автобуса. Немного осмотревшись, она вырвала карту перевозок с телефонной книжки. Это конечно плохо, но у нее экстренная ситуация. Пользуясь ею, и картой Окленда, она поняла, что нужно идти на улицу имени Артура, где осуществляются ночные перевозки.

По приходу на место, она испытала облегчение. На перекрестке улицы имени Артура и Семьдесят третьей стояла круглосуточная заправочная станция. Обслуживающий сказал, что автобус приходит раз у час, и следующий будет в 3: 07. Он казался симпатичным: парень университетского возраста из блестящей черной кожей. Кейтлин пробыла в его магазине, пока не пришел автобус.

Водитель автобуса тоже был красивым, и посадил ее сзади себя. Он был толстым, с пожизненным запасом бутербродов и сандвичей, завернутых в жирную газету, которую он достал из сумки под своим сидением. Он предложил одного Кейт. Она вежливо его взяла, но не ела, а просто смотрела в окно на темные здания и желтые уличные огни.

Это настоящее приключение. Когда Кейт ехала в Канаду, то была с остальными. А сейчас она абсолютно одна, Кейтлин может закричать, но они ее не услышат. Когда они достигли моста через залив, он был усеян огнями, как на Рождество, и Кейтлин почувствовала радость. Она схватилась обеими руками за свою дорожную сумку и выпрямилась на сидении.

И когда они приехали к конечной станции, ей нужно было пересесть на другой автобус. Водитель почесал подбородок и сказал:

– Теперь ты куда, в Сан‑ Матео, да? Тебе нужно перейти улицу и ждать Седьмого Б, он будет здесь где‑ то через час. Станция закрывается из‑ за бездомных людей, так что тебе придется подождать снаружи.

Водитель закрыл дверь автобуса и прокричал:

– Удачи, дорогая.

Кейтлин сглотнула и пересекла улицу.

«Я не боюсь бездомных, – говорила она себе. – Я ведь тоже была бездомной. Спала на пустом участке, и в машине, и…»

Но когда она увидела мужчину в шотландской куртке, который пинал магазинную тележку и шел в ее сторону, сердце Кейт забилось быстрее.

Он приближался все ближе и ближе. Она не видела, что в той тележке, так как все было прикрыто газетами. Она даже лица его не видела, но по телосложению догадалась, что это мужчина.

Он медленно приближался. Почему медленно? Может он за ней следит? Сердце Кейтлин билось все быстрее и быстрее, и ее радость улетучилась. Она глупая. Пойти ночью гулять по городу в одиночестве. Если бы она только осталась в своей красивой безопасной кровати…

Фигура в куртке ее уже почти настигла. И бежать было некуда. Она на пустынной улице в опасности, а вокруг нигде даже телефонной будки нет. Все, что Кейт может делать, это стать ровно и притвориться, что она его даже не видит. Изобразить, будто ей не страшно.

Теперь он был напротив нее. На мгновение отблеск от уличного фонаря пробрался под капюшон, и Кейтлин увидела его лицо.

Старый человек с седыми волосами и знатными чертами лица.

Выглядел он немного озадаченным, и его губы двигались, пока он шел, шаркая ногами. Вот почему он шел так медленно, потому что он старый.

«Или, – внезапно подумала Кейтлин, – может, он уставший и голодный. Я была бы голодна, толкая магазинную тележку в четыре часа утра».

Сейчас настал один из тех моментов, когда порыв противоречил разуму. Кейтлин вынула сандвич со своей дорожной сумки.

– Не желаете сандвич? – Предложила она, точно так же, как это сделал водитель автобуса. – Это вирджинская ветчина.

Старик взял сандвич. Он удивился, пару секунд посмотрев на Кейтлин, а потом сладко улыбнулся и пошел дальше.

Кейтлин почувствовала себя очень счастливой.

На то время, когда прибыл автобус, она замерзла и устала. Этот автобус не был таким красивым как предыдущий. На нем было множество граффити и порванные виниловые сидения внутри. На полу лежала жвачка, а в салоне воняло, словно в туалете.

Но Кейтлин была слишком сонной, чтобы обращать на это внимание или проситься сесть сзади водителя. Она почти не уделяла внимания высокому мужчине в равном пальто, пока тот не вышел вместе с ней.

И тогда она поняла, что он следует за ней. До Института нужно было пройти девять или десять кварталов, и после третьего она в этом уверилась. То, что не случилось в глубинах Окленда и пустынных местах Сан‑ Франциско, произошло здесь.

Или… может он нормальный. Как мужчина с тележкой. Но тот ее не преследовал.

«Что же делать? Постучаться в чью‑ то дверь? Это ведь жилой район, но все дома здесь какие‑ то мрачные. Бежать? »

Кейтлин хорошо бегает, она бы оторвалась от мужчины, если он не в очень хорошей форме.

Но она не могла заставить себя что‑ то делать. Ее ноги просто продолжали идти вниз по улице Екс‑ Мур, в то время, как при одной мысли о том что он сзади, по спине Кейт пробегали мурашки. Она как будто оказалась во сне, где монстры не могут до тебя добраться, пока ты их не боишься.

Когда она повернула за угол, то взглянула на него. Уличный фонарь осветил красные, как у лисы, волосы. Его одежда была потрепанной, а он выглядел сильным. Как человек, который с легкостью может догнать убегающую семнадцатилетнюю девушку.

Это она увидела своими глазами. С помощью другого чувства, которое иногда показывает будущее, она не увидела ничего, кроме отдаленных образов. Это плохо. И этот парень тоже плохой, опасный и полный дьявольских мыслей. Он хочет причинить ей вред.

Теперь все, казалось, стало ясно. Время тянулось, а все инстинкты Кейт сосредоточились на выживании. Ее мозг бешено работал, но при всех обстоятельствах ситуация оставалась все той же. Очень плохо. Мысли о том, как можно спастись к ней не приходили.

Ее разум стал повторять надоедливые фразы:

«Я должна была знать, теперь мне некуда бежать. Гулять одной по ночам… Мне бы следовало догадаться. Думай, девочка. Думай. Если ты не можешь убежать, тебе срочно нужно найти какое‑ то убежище».

Все дома вокруг казались закрытыми, а их хозяева спящими. Она с ужасом поняла, что никто ее не впустит… но ей нужно что‑ то сделать. Кейт почувствовала, как ее желудок скрутился в узел, а потом она повернула и спряталась в ближайшем доме, преодолев расстояние одним прыжком, и приземлилась на коврик с надписью «Добро пожаловать». Что‑ то внутри нее не хотело, чтобы она постучалась, даже в такой ситуации, но Кейтлин подавила такое чувство, и сделала это. Эхо от пустых ударов тихо прозвучало в ушах Кейт. Она заметила кнопку дверного звонка и начала безумно на нее нажимать. Она все продолжала, пользуясь бочком кулака, потому что так менее больно, чем пользоваться костяшками.

Изнутри не доносилось ни звука. Никакой реакции на ее вторжение. Никаких шагов идущих к двери.

«О, Боже, ответьте! Идите сюда и ответьте, идиоты! »

Кейтлин оглянулась, и ее сердце чуть не выскочило из тела. Человек‑ лиса был здесь, в проходе в подъезд. И смотрел на нее.

Он очень‑ очень‑ очень плохой. Его разум полон мыслей, которых Кейтлин не могла вообразить, она громко закричала. Он причинял боль другим девушкам, теперь он хочет причинить боль ей.

С дома не было ни звука. Никакой помощи. Здесь в подъезде она была загнанной добычей. Кейт молниеносно приняла решение. Она выбралась, и на всей скорости побежала к Институту, до того как мужчина смог сделать хоть шаг.

Кейт слышала топот своих собственных шагов по дороге, а также топот шагов позади нее. Она начала всхлипывать.

Было темно, а она сбита с толку. Она больше не знала, куда бежать к Институту. Он где‑ то поблизости, но где? Она повернула налево. Это была улица, название которой звучало как цветок или растение, она не смогла прочитать.

Но она выглядела знакомо. Кейт побежала по ней пытаясь понять правильное направление. Улица Плющевая, или нет? Выяснять этот вопрос не было времени. Кейт побежала вниз по улице, заставляя ноги двигаться быстрее… и почти сразу поняла, что ошиблась.

Тупик. Когда она добежит до конца, ее поймают.

Кейтлин оглянулась. Он был там, бежал за ней, его пальто качалось словно крылья. Он был неуклюжим, но очень быстрым.

Она даже не делала усилий, чтобы дойти до тупика.

Если она побежит в дом, он поймает ее в проходе. Если она замедлится, он поймает ее сзади. Если она попробует убежать в другую сторону, он ее перехватит.

Единственным возможным вариантом было остановиться и драться.

По ней опять пробежали мурашки. Все. Кейт взяла себя в руки, немного пошатываясь. Она стояла в самой широкой части тупика, где были припаркованы машины.

Он увидел, что она остановилась, и немного поколебался. Тогда волоча ноги, бежком направился к ней. Кейтлин стояла.

Она была рада, что не потеряла свою дорожную сумку. Может, удастся использовать ее в качестве оружия. Может в ней есть что‑ то, что можно использовать…

Нет, все в ней было слишком легким. За исключением карандашов, но они были в ее рисовальном наборе. Она никак не сможет достать их вовремя.

«Можно использовать пальцы, чтобы ударить его в глаза, – дико подумала она. – И колени, и ноги, и кулаки».

В ее крови носился адреналин, она была почти рада возможности подраться. Вещи, которые она в нем ощутила, заставили ее хотеть порвать его на части. Он уже убивал, он убийца.

– Давай, придурок, – сказала она, осознав, что все‑ таки произнесла это в голос.

Он приближался, улыбаясь, как псих. И глаза у него были как у психа. Кейтлин напрягла мускулы, затем он на нее налетел.

Габриэль блокировал все ментальные сигналы.

Гуляя не далеко от Института, он помедлил. Габриэль пробыл на улице всю ночь, и не хотел идти внутрь. Не то, чтобы его там кто‑ то донимал, но он все равно избегал этого места. Ведь он все испортил, не достал осколок кристалла. И сегодня ночью ему придется объясняться перед Зитсом. Габриэль почувствовал, как сжалась его челюсть. Теперь он понимал, почему Марисоль так боялась этого старика. В нем была какая‑ то злая сила, сила, которую он получал каждый день своей жизни. Он, казалось, вытягивал ее с окружающих. Конечно, не так как Габриэль вытягивает жизненную энергию, но люди вокруг него в скором времени стают нервными и усталыми. Как птички, которые смотрят на змею.

Он вселяет страх.

Габриэль не хотел быть страшным. Но он присоединился к темной стороне, и ему нужен Зитс. У старика есть недвижимость, организация, связи. А Габриелю нужно все это на пути к вершине.

Он обдумывал все это, как внезапно в его сознание ворвался крик. Это не был звук, сигнал поступил с телепатической сети. Он был полон как ненависти и гнева, так и страха. Это Кейтлин.

«Совсем рядом. На северо‑ западе от меня», – подумал он.

Он уже двигался, перед тем, как смог подумать о чем‑ то еще. Габриэль даже не знал почему, ведь его никто не просил.

Он двигался широкими плавными шагами, словно волк на охоте. Крик последовал снова, и теперь в нем послышалась борьба за жизнь. Габриэль ускорил шаг на пути туда.

Плющевая улица. Крик исходил откуда‑ то снизу, теперь он смог это видеть, под фонарем, в конце тупика. Кроме мыслей он ничего не слышал, Кейтлин никогда не кричит в голос, когда попадает в беду.

На бегу Габриэль достиг борющихся фигур. Красноволосый мужчина был на Кейтлин, а она отбивалась и царапалась. Мужчина получил немало повреждений, но, в конце концов, он победит. Он тяжелее и сильнее, а значит, продержится дольше.

«Дежа‑ вю», – подумал Габриэль.

Однажды за Институтом он уже находил Кейтлин, на которую напал мужчина. Но как оказалось, тот был из Братства.

«А этот, – подумал Габриэль, осмотрев немытые волосы нападавшего, – вряд ли может быть кем‑ то, кроме бродяги».

Он может просто оставить все как есть. Старик будет рад услышать, что Кейтлин мертва, и это уменьшит количество людей охраняющих осколок. Но…

Все эти мысли молнией пронеслись в его мозгу. Пока он неосознанно сделал вывод, подходя к мужчине.

Габриэль схватился за конец грязного плаща и отдернул его. Кейтлин выкатилась из‑ под мужчины, и он почувствовал ее изумление.

– Габриэль!

Значит, она его не видела. Наверное, потому, что была немного занята, стараясь остаться в живых. Мужчина в плаще уже поднялся на ноги. Он увидел Габриэля и попытался ударить его кулаком, но тот увернулся. Габриэль резким движением руки достал нож, немного разрезав рукав. Его рука сжалась на нем, чувствуя вес и гладкость рукоятки.

Глаза мужчины стали побольше.

«Как у росомахи», – подумал Габриэль, отработанными движениями размахивая ножом перед ним. Красноволосый следил за ним. Он испугался. Габриэль начал наслаждаться привкусом его страха.

«Можешь не волноваться насчет ножа, – подумал он, зная, что мужчина его не услышит. – Это всего лишь отвлекающий маневр… пока я буду делать это…»

Другой рукой Габриэль грациозно и молниеносно дотронулся до хребта мужчины. Сразу за грязным воротником плаща в задней части шеи.

Его пальцы установили контакт с кожей, нащупав точку передачи энергии. Габриэль мог установить и лучший контакт, используя рот, но он не собирался прикасаться к этому грязному бродяге больше чем следует. Затем последовало ощущение разлома, как будто что‑ то начало вырываться наружу. Красноволосый дернул мускулами. Затем Габриэль ощутил приток энергии, словно с точки передачи фонтаном вырывался ярко‑ синий свет. Через пальцы Габриэля протекала теплая энергия всего тела мужчины.

– А‑ а‑ а‑ а‑ а.

Это походило на холодный напиток в очень жаркий день, в высоком стакане и с кубиками льда, звенящими внутри. А снаружи на стакане сконденсировались капельки воды. Это как открывающееся другое дыхание, когда ты бежишь и вдруг ощущаешь силу, спокойствие и энергию. Такое чувство словно стоишь на краю катамарана, и тебе в лицо дует ветерок. Это не сильно напоминало все чувства восстановления, жизненности и возбуждения Габриэля, но были очень близки.

Поглощение жизненной энергии ни с чем нельзя сравнить. Даже отобранная у грязного бродяги она была прекрасной. Когда этот парень боится, в нем протекает больше энергии. Габриэль отпустил его и положил нож обратно в ножны.

Красноволосый вздрогнул и свалился на землю, словно у него пропали кости. На земле он вздрогнул еще раз и замер. От него воняло.

Кейтлин тяжело дыша, поднялась на ноги.

– Он умер? – Спросила она.

– Пока нет, он еще вдохнет разок или два. Но жить он не будет.

– И тебе это понравилось. – Брови Кейт изогнулись в презрении, а дымчатые голубые глаза вспыхнули. Ее легкий рыжий локон прилип ко лбу, а остальные волосы казались огненным водопадом. Они были взъерошены и очень красиво развевались на ветру.

Габриэль сердито отвернулся. Он не будет думать о ней, не будет смотреть, какая она красивая, какая прекрасная у нее кожа, или как дыхание вздымает ее грудь. Она принадлежит другому, она для него ничего не значит.

– А ты хорошо постаралась. – Сказал он, смотря на лежащую на земле фигуру.

Кейтлин задрожала, но потом взяла себя в руки. Когда она ответила, ее голос прозвучал мягко.

– Я видела, он был полон мерзости. Его разум был…– Она опять задрожала.

– Ты проникла в его разум? – резко спросил Габриэль.

– Ну, не совсем. Я это как‑ то ощутила, будто какое‑ то чувство или запах. Я не могу сказать точно, о чем он думал. – Поколебавшись, она взглянула на Габриэля и глубоко вздохнула. – Извини. Я тебя не поблагодарила. Я рада, что ты заметил. Если бы ты не… – ее голос в очередной раз сорвался.

Последнюю реплику он пропустил мимо ушей.

– Может, пребывание в телепатической сети усилило твои способности по отношению к другим людям или у парня был телепатически слабый разум. – Он коснулся ботинком плаща. Затем поднял взгляд на Кейт. – А где остальные?

Кейтлин выпрямилась, и постаралась быть невозмутимой.

– Кто?

– Ты знаешь кто остальные. – Габриэль напряг свои чувства, ища признаки их присутствия. Ничего. Он посмотрел на Кейтлин и сузил глаза. – Наверное, они где‑ то поблизости. Ты бы не пришла сюда одна.

– Не пришла бы? Но я одна. Я приехала на автобусе. Разве ты не хочешь спросить меня, почему?

Позади нее небо окрасилось в зеленый и бледно‑ розовый цвет, в отличие от ультрамаринового на западе. Последние звезды затухли, и первый луч света коснулся ее рыжих волос. Она была стройной и гордой, словно средневековая ведьма встречающая рассвет. Габриэль приложил немало усилий, чтобы оставить выражение лица бесстрастным, а присутствие в сети ледяным.

– Ладно, – сказал он. – Что ты здесь делаешь?

– Что значит, она пропала? – потребовал Роб.

– Она пропала, – несчастно повторила Анна. – Я проснулась, а ее нет. Ее здесь нет.

Льюис перевернулся в спальном мешке, посмотрев на них искоса, и начал скрестись.

– Вы смотрели в, ух…

– Конечно, мы смотрели в ванной. Мы смотрели везде, ее нигде нет. Роб, ее сумка тоже пропала.

– Что? – Это походило на крик. Анна прикрыла рот рукой, пока Роб пристально на нее смотрел.

– Если ее сумка пропала, и она сама пропала, – через секунду мысленно сказал он.

– Я это и говорю, – ответила Анна. Ее красивые темные глаза расширились, но остались спокойными. Анна всегда сохраняла спокойствие в экстремальных ситуациях, а Роб уже стал близок к тому, чтобы его потерять. Все время с прошлой ночи его эмоции были в беспорядке.

Приложив усилие, он взял себя в руки.

– Нет, Я имею в виду, она уехала не надолго и, скорее всего, по своей воле. Если бы ее похитили, то не взяли бы сумку.

– Но почему она уехала? – Поднявшись, спросил Льюис. – То есть, она не должна была уезжать, но если она сделала это по своей воле, тогда почему?

Роб перевел взгляд с тяжелых темных очертаний мебели в гостиной на окно. Рассвет.

– Думаю… наверное, она уехала в Институт.

Остальные посмотрели на него.

– Нет, – сказала Анна.

Роб выпрямил плечи и прикусил губу. Он все еще смотрел в окно.

– А я думаю, да.

– Но зачем? – спросил Льюис. Роб услышал его, но все продолжал смотреть в голубоватое, словно стекло, небо. Кейт где‑ то там…

– Роб! – Льюис его встряхнул. – Почему она уехала в Институт? – потребовал он.

– Не знаю, – ответил Роб, когда пришел в себя. – Может у нее есть какая‑ то идея, чтобы повлиять на Габриэля, или она хочет что‑ то сделать с мистером Зитсом.

Анна и Льюис громко выдохнули.

– Я думаю, имею в виду, то есть думаю, ты же говорил…

Роб смущенно на него посмотрел и моргнул.

– Он думает, ты говорил, что Кейт изменилась, как и Габриэль, – решительно сказала Анна. – Я знала, что это не правда, но предположила, что ты так подумал.

– Конечно, она бы этого не сделала, – шокировано, ответил Роб. Ему сложно разбираться в людях, иногда все проходит так быстро, что не успеваешь подумать о их худших сторонах, даже друзей. Но он знал, что Кейтлин не может быть злой.

– Она ушла посреди ночи, – сказал Льюис. – Думаешь, взяла машину?

– Машины на месте. Я проверила, когда только проснулась, – проговорила Анна. – Не понимаю, как она могла сделать такое.

– Она нашла другой способ, – кратко сказал Роб. Кейтлин шелковая, под твердой огненной оболочкой решимости. – Нет, если она направилась туда, значит она уже там. Вопрос в том, что нам теперь делать?

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒