Лариса Соболева 9 страница

Утром Макар ждал у дома клиентов, держа под мышкой ноутбук и бодренько вышагивая по тротуару. Он завелся. Чтоб две безмозглые блондинки (имеются в виду Вероники) оказались умней самого Макара, оставили его с носом? Не бывать этому, не бывать никогда. Макар воодушевился, видимо, и на него снизошло вдохновение, которого ждут с небес творческие натуры. Посему он находился в приподнятом настроении и не тратил зря время на раздражение по поводу опоздания Алины с Денисом, кстати, опаздывали они уже на сорок минут.

Он высчитывал, где допущены ошибки, и остановился на главной из них. Замечательная вещь – улики. Куда против них? Казалось бы, жена Севастьяна предусмотрела многое: старалась не бывать на людях, уничтожала свои фотографии, а такой пустяк, как документы, – бросила в доме. Ну, похвасталась перед мужем, мол, вот какая я умница: это мой диплом, а это мои грамоты и – долой их. Она же и свидетельство о рождении держала дома. Неумно.

Учитывая данный факт, у всякого мало‑ мальски мыслящего человека возникнет вопрос: а почему сестра Алины отдала документы подружке? Разве они ей самой не нужны? И Макар догадался – он же умнейшая голова. Настоящая Вероника живет под чужим именем, как и ее подруга. Не исключено, что девушки, имея сходство, поменялись документами, чтобы…

Подъехал Денис, Макар запрыгнул в машину, сказал куда ехать и тут же поделился своими мыслями.

– Не понимаю, зачем меняться документами? – сказал Денис.

– Ха! – победоносно воскликнул Макар, потому что этот вопрос он предвидел. – Я уверен, что и муж нашей Вероники человек состоятельный. А теперь смотрите, что получается. Представим ситуацию: к примеру, наша Вероника почувствовала, что горит синем пламенем. Что она делает?

– Убегает? – предположил Денис. – Прихватив ценности.

– Безусловно. Муж в панике, начинает ее поиски. Как он будет искать жену? По фотографиям? Их наверняка нет. Составят фоторобот, отправной точкой станут фамилия, имя, отчество. Но эти данные принадлежат другой девушке. Даже если о ней удастся разузнать абсолютно все, люди, знавшие когда‑ то жену Севастьяна, скажут, что, да, была такая, но не эта девушка, которую вы нам показываете. И кого искать? Где?

– Намудрили девчонки, – произнес Денис.

Внезапно Макар подметил в нем особенность, которую раньше не замечал. Всегда серьезный, но не бука, не лишенный общительности, иногда остроумный, иногда резкий в суждениях, – Денис в это утро выглядел как сияющая монета, достоинством в тысячу рублей. Макар еще успел подумать, что Алина, наоборот, кажется безучастной, а ведь речь идет о ее сестре, как эту мысль прервал Денис:

– Тогда почему жена Севастьяна побежала к цветочнице в тот злополучный день, когда пришла за бриллиантами? Почему сразу к Веронике не рванула? По идее она должна была предупредить подружку.

– Да наверняка предупредила по телефону, – сказал Макар. – А не побежала к ней из‑ за мужа Вероники. Зачем им, чтоб он видел их вместе? Не исключено, что Ида слышала, как жена Севастьяна разговаривала по телефону с Вероникой, поэтому утром ее убрали. Логично?

На этот раз Макар обратился к двойнику, сидевшему рядом. Он хотел услышать подтверждение своим догадкам, но тот повернул к нему скучающее лицо и тоном, каким разговаривают с клиническими идиотами, бросил:

– Мое мнение ты знаешь.

– Не понял, – протянул Макар, забыв, где находится. – Я неправильно рассуждаю?

– Да, нет, убедительно, – отозвался Денис, думая, что вопрос адресован ему. – Я обдумывал эту версию, поэтому молчал.

А Макару на его мнение было плевать, Дергунов‑ два – вот с кого он не спускал глаз. Почему галюник не принял версию? Разве она не имеет права на существование? Вроде бы все выстроилось, понятна мотивация, что же не так? Словно услышав его внутренние терзания, второй Дергунов повернулся к нему, натянул кривую усмешку и размазал Макара, что называется, по стенке.

– Ну и как ты с этими мотивами найдешь девочек? Где печка, от которой надо плясать? Нету? В таком случае все твои рассуждения лабуда.

Макар онемел, отправной точки, а именно о ней говорил невидимка, действительно нет. Даже зная мотивы, невозможно вычислить местонахождение обеих Вероник, а также их следующий шаг конем. Впрочем, на то и преступники, чтобы прятаться. Макар потерялся, нечаянно у него вырвалось вслух:

– Так что же делать?

– Это ты нам должен сказать, – рассмеялся Денис. – Лично я сегодня беру на себя обязанности водителя.

Второй Макар брюзгливо проворчал:

– Ты хоть изредка следи за собой, а то твои разговорчики со мной до добра не доведут. И потом, дружище, я тебе полночи внушал, что нужно делать. Свою логику подключи, а ты завяз в логике Вероник.

Опять двадцать пять! Даже начинающий опер, у которого губы, усы и нос в молоке, пытается понять логику преступника. Тогда поиск сводится к минимуму затрат.

– Чепуха, – прочел его мысли галюник. – Данный случай исключительный уже потому, что мы постоянно сталкиваемся с неожиданностями. Они, в свою очередь, кардинально меняют наше представление о Верониках. Ты уверен, что не появится еще чего‑ то такого, что снова изменит твою версию? Но если ты такой упрямый, флаг тебе в руки. Я умолкаю.

Макар хотел сказать: ну и хрен с тобой. Не сказал, сдержался. Он подался вперед, уложив локти на первые сиденья, и заглянул в лицо Алине. Она, прислонившись к дверце, похоже спала. Наверное, Алина почувствовала, что он на нее смотрит, приподняла веки… Бедняжка. Это же не глаза, а чистая скорбь. Досталась ей сестричка – хуже некуда. Но пусть благодарит бога, что вовремя кинулась на ее поиски, а то не дожила бы до старости.

– Зачем вам ноутбук? – спросила она.

– Отдам письма на экспертизу, – сказал Макар. – Хочу знать наверняка, один человек вам писал или кто‑ то еще? Если писала только ваша сестра, то моя версия верна на сто процентов.

– Зачем, когда все и так ясно?

Да, Алина потеряла интерес к поискам сестры, мало того, она впала в депрессию. Макар освобождался от депрессии путем принятия внутрь сорока градусов, принял и заснул, назавтра жизнь чудится уже в другом свете, она, жизнь, переменчива. Алине подобного антидепрессанта не предложишь.

– Для подстраховки, – сказал он. – Раз уж идея возникла, то лучше ее проверить. Вдруг что‑ то новое обнаружим?

– Для этого не стоит тащить ноутбук, – апатично произнесла Алина. – Можно записать их на флэшку. Не исключено, что моя сестра пришлет письмо, а мы не будем знать. Денис, у тебя есть флэшка?

– Нет. Могу остановиться у магазина и купить.

Пока Денис бегал за флэшкой, Макар напевал под нос, поглядывая на Алину, которая опять впала в сонное состояние.

– Вы какая‑ то не такая сегодня, – подытожил он.

– Болван, – спесиво фыркнул Дергунов‑ второй, а обещал умолкнуть. – Как ты преступников ищешь, если лишен элементарного – наблюдательности? Денис переспал с Алиной, или она с ним – неважно. (Макар от этой новости упал назад и с недоверием покосился на свое второе я. ) Поверь, это так. У Дениса режутся крылья, он хочет летать, потому что влюблен. А вот Алина… не пойму… Устала, наверное, от кошмара, – вздохнул он то ли с сочувствием, то ли с сожалением. – А ты теперь ему завидуй. Так тебе и надо.

«Я не претендовал», – сказал Макар мысленно.

– Ага, все не претендуют, но… претендуют в глубине души, – заявил тот, кого нет. – Люди живут иллюзиями, ты в том числе. Иллюзии разнятся, но, по сути, они одного характера. Это заблуждения. Хорошо, если заблуждения живут с тобой до конца дней, хуже, когда они переходят в стадию разочарования. От этого пьют, как ты, или вешаются.

– Знаете, Макар, меня тянет уехать, – заговорила Алина. – Постоянно задаю себе вопрос: хочу я убедиться в том, что вы и Денис правы, или нет? Больше – нет. Мне очень плохо, Макар.

– Не раскисайте.

– Ты ничего лучше не нашел сказать? – презрительно бросил Дергунов‑ второй. – Бесчувственный чурбан.

– Когда я думала, что моя Вероника в беде, – тем временем говорила Алина, – готова была на все, лишь бы ей помочь. Но если она то, что вы говорите… мне лучше уехать.

– Не лучше, – мягко возразил Макар. – Все равно вы будете думать о Веронике. Со временем ваши страхи покажутся глупыми, вы станете жалеть, что уехали, а не выяснили все до конца. А если мои выводы ошибочны?

Алина возразила, доказывая безошибочность новой теории:

– Но Денис вчера, не сговариваясь с вами, предположил то же самое.

– Давайте договоримся, Алина? Как только я буду на сто процентов уверен, что Вероника мошенница и преступница, скажу вам сам: уезжайте, без вас закончим дело.

– А вы разве не уверены?

– Не настолько, чтобы поставить восклицательный знак. Итак, мы договорились?

– Договорились, – пожала она плечами, словно не гарантировала, что выполнит обещание.

– Макар, ты с ума сошел! – эмоционально воскликнула Ирина Архиповна.

Она такая: чуть что не по ней – выдает эмоции на гора, хотя в ее возрасте люди становятся умеренными. Поэтому все и побаивались эту низенькую, седую, высохшую, как египетская мумия, женщину. Побаивались все, кроме Макара.

– Я как никогда в здравом уме и трезвой памяти.

– Ты хоть представляешь, сколько времени на это уйдет? Месяц! При условии, если заниматься одними твоими письмами.

– Иринушка Архиповна, дорогая моя, – взмолился Макар, обняв за узенькие плечики. Она легонько ударила его по руке, он спрятал ее за спину. – Я ж понимаю все тонкости вашей работы. Мы заплатим. Хорошо заплатим. Но экспертиза нужна срочно.

– Как? – не унималась она. – Как письма, которых миллион…

– Иринушка Архиповна! – перекрыл голосом возмущение Макар. – Я все продумал. Вы сравнивайте письма выборочно. И главное, после «спаси меня» сравните с теми, которые были написаны, скажем, четыре года назад, или три. По‑ моему, мы так время сэкономим, а?

– Макар, это адова работа…

Он вдруг бухнулся на колени, схватил ее за руки:

– Умоляю! Три дня посвятите только мне!

– Ты! – вырвала она руки. – Сейчас же встань!

– Не встану.

– Сюда войдут…

– Ага. Увидят нас и что подумают? Что у нас роман! Я же у ваших ног.

– В моем возрасте романов не заводят, – рявкнула Ирина Архиповна, вырвалась и отбежала к окну. Макар пополз к ней на коленях.

– Сейчас многие мужчины предпочитают женщин постарше. Все меня знают, передо мной же ни одна не устоит. Вы тоже – так подумают.

– Наглец, – протянула она, вытаращив маленькие глазки. – Макар, я знала твою негодную породу, но чтоб меня шантажировали… Встать немедленно! Я согласна. Десять дней.

– Пять! – Макар подскочил и не дал ей слова сказать. – Если что‑ то поймете раньше, сразу звоните, я примчусь незамедлительно в любое время суток.

– Семь. И убирайся из моего кабинета сейчас же!

– Пять, пять, пять! – Макар направился к дверям, но, распахнув их, обернулся: – Иринушка Архиповна, вы самая лучшая из всех женщин, кого мне довелось знать. Если б не ваш муж, я б женился на вас.

– Я за психа замуж не пошла бы. Иди, черт тебя возьми. И не появляйся, пока сама не позову.

Макар сбегал по лестнице, дежурно здороваясь со знакомыми и выстраивая в уме генеральную линию поисков. Линии как таковой не было, но ее следовало наметить, а именно – где искать концы обеих Вероник. Ага, если б это было так просто. Ну, где, где могут быть две бандитки? Одна надежда на старуху, убитую дремучим, без всяческой фантазии способом – бутылкой по голове. Но пока не установили, кто она и где жила, следовало…

– Поехали в институт, Денис, – падая на сиденье, сказал он. – Деканша обещала вытащить анкету Вероники.

– Тебе не кажется, что ты рановато к ней едешь? – поинтересовался Денис.

– А что, ей неделя нужна на такой пустяк? Поехали. Я очень старался, чтоб она прониклась нашими чаяниями, и очень просил ее найти анкету. Мне обычно не отказывают.

Деканшу прождали час, она приняла Макара и Алину, положила анкету на стол со словами:

– Вот. На всякий случай я сделала ксерокопию, вдруг вам понадобится.

– Спасибо, понадобится, – Макар подарил ей самую душевную улыбку, взял анкету и начал читать.

– Анкета составлена на первом курсе, это было давно, – говорила декан. – В жизни Вероники наверняка произошли изменения, так что не представляю, чем вам поможет анкета.

Так, как вчитывался Макар в скупые сведения, не вчитываются в данные своего собственного паспорта, в договоры при поступлении на работу, в хитро составленные бумаги, когда берут кредит в банке…

Фамилия, имя, отчество… Год рождения, дата…

Не пропустить ничего, хотя сведения как сведения – скупо, официально.

Пол… Конечно, женский…

И вдруг: не замужем. Значит, Вероника поступила в институт до замужества. Но Севастьян уже был на горизонте, потому что в то же время она продала квартиру.

«Стоп, стоп, – сказал себе Макар. – Севастьяном занималась другая девушка, а наша Вероника вгрызалась в экономическую науку. Не запутаться бы». Он скользнул по сторонам глазами, но второго Дергунова не было. Так всегда: когда надо – его нет.

Окончила школу с серебряной медалью. Молодец.

Макар вернулся на предыдущую строку: что тут написано? Адрес… Деревня Бубново, Микеевского района… Почему деревня?

Макар поднял глаза на декана:

– Тут место жительства написано: деревня Бубново. Это прописка?

– Конечно, – ответила та. – Данные вносятся те, которые существуют в официальных документах.

Внезапно Макар подхватился, ринулся к выходу, вернулся, вспомнив, что уходить надо вежливо:

– Еще раз спасибо. Извините за беспокойство. Мы вам очень признательны.

– Рада была помочь.

В машине Макар занял место Алины рядом с водителем, кинул анкету на колени Денису, открыл бутылку минеральной воды и пил из горлышка. Добровольный водитель углубился в чтение, Алина скромно заняла место сзади.

– Тут что‑ то не так? – повернулся к Макару Денис.

Он адвокат, а не заметил. Ну да! У него же мысли далеки от скупых бумажек, в голове лишь Алина, надо полагать. Макар подсказал:

– Посмотри место жительства.

Денис прочел, но не понял.

– Это адрес из выписки из деревенской домовой книги Севастьяна. Ну и что?

– Вот именно. А теперь посмотри графу «семейное положение».

– «Не замужем». То есть Вероника еще не вышла замуж, тем не менее уже была прописана в деревне.

– Погоди, – резко оборвал его Макар, тряхнув вихрами. – За Севастьяна вышла замуж другая Вероника. Наша просто училась. Скажи, зачем она дала адрес жены Севастьяна?

Тот опустил уголки губ вниз, вдобавок развел руками:

– Лично я вижу в этом лишь подтверждение нашей версии, – сказал Денис. – Девочки в одной упряжке. А что тебя смущает. Адрес?

– То есть мы получили еще одно подтверждение, – рассуждал Макар, – что девочки изначально четко следовали своему плану. Одного не понимаю. Вероника училась в институте под своим именем, тогда как ее подруга жила с Севастьяном тоже под ее именем. Ну, дела… Поехали к Севастьяну.

Да, в отличие от Дениса он оказался в тупике, сказать об этом – значит, расписаться в собственном бессилии. Макар действительно не догонял, что преследовали Вероники, нагло живя под одним и тем же именем в одном городе. Абсурд. По идее, поменявшись документами, девочки не должны были подставлять друг друга. А подстава как раз и состоит в том, что обе жили… Нет, это за гранью его понимания. Как раньше он не додумался до этого? Ну, хорошо, сейчас додумался, и что из того? Кто ответит: зачем они это сделали? И, как назло, нет Дергунова‑ два. Как раз тогда, когда он позарез необходим Макару.

– Сева, мы бы хотели посмотреть ваш дом в деревне, – заявил он, ворвавшись в кабинет.

– А что случилось? – Эта фраза стала коронной в устах Севастьяна при встрече с Макаром.

– Ничего, – Макар поднял ладони, да и тоном дал понять, что просьба пустяковая. – Помните, я хотел посмотреть дом?

– Ах да, помню. Прямо сейчас? Вы не могли бы часок подождать? У меня завоз автомобилей.

– Подождем, подождем. – Макар собрался уйти, но вдруг повернулся к Севастьяну: – Напомните, Сева, когда вы поженились?

– В ноябре. В конце.

– Но жить стали вместе раньше?

– Да. Вероника переехала ко мне до поступления в институт.

– А почему поженились только в ноябре?

– Не до того было. Я достраивал дом и еще бизнес. Вероника присматривала за рабочими.

– Понятно. Ну, училась в институте наша Вероника, а ваша успешно обманывала вас. А вы к ней в институт приходили?

– Когда мне было? – хохотнул Севастьян. – Но я заезжал за ней, если она там задерживалась. Ждал в машине. У меня тогда была пятерка. Потом жена перешла на заочное обучение, потому что не любила суеты… хм, так она говорила. Знаете, она много рассказывала о курсе, преподавателях… Потрясающе убедительно! Мне не приходило в голову, что это ложь. Но только сейчас я вспоминаю… она не хотела, чтоб я появлялся в институте. А мне это – так и слава богу.

– Да, да, да, она все продумала, – кивал Макар, поражаясь хитрости обеих Вероник. Короче, сестра Алины подробно рассказывала об учебе подруге, а та на голубом глазу Севастьяну. – И что, ваша жена прямо так и выходила из дверей института?

– Наверное, – Севастьян пожал плечами, не понимая смысла вопроса. – Не помню… Да нет, обычно она ждала у дороги. А что?

– Я так, для уточнения. Еще вопрос: когда вы прописали Веронику в деревне?

– Ммм… – свел брови Севастьян, припоминая. – В конце августа, кажется… Да, в конце августа. Она продала квартиру, деньги мы пустили на дом. Их как раз хватило, чтобы уже осенью жить нормально. Но, видите ли, Вероника немного нервничала, боялась, что я брошу ее, и тогда она останется без крыши. Я и решил прописать ее в деревне, чтоб она успокоилась, там же не развалюха, а вполне приличная усадьба. Стоил тогда мой дом на порядок дороже ее квартиры. Так что в любом случае Вероника не проиграла бы. А почему вы спрашиваете?

– Потом, потом… – отмахнулся Макар и вышел. В машине Денису и Алине он сообщил: – Ждем час, он занят.

– Разреши поинтересоваться, Макар… – сказал Денис.

– Разрешаю.

– Зачем ты хочешь ехать в деревню?

– А тебе не приходила в голову мысль, что Вероника Севастьяна, а то и обе девушки прячутся там? И оттуда делают свои подлые вылазки.

– Теперь пришла. Слушайте, сейчас три, ждать долго, давайте пообедаем?

– Я – за! – поднял обе руки Макар. Что‑ то он ими размахался, видимо, на нервной почве.

Алина промолчала. И вообще она напоминала потухший вулкан.

Выехали через два часа. Деревня находилась в пятнадцати километрах от города, путь пролегал извилистый, между полей, мимо заросших камышом глубоких оврагов, узких речушек и лугов. Встречались рощи в салатную крапинку – это на ветках лопнули почки, и первые листики выглянули на свет. Не успело тепло как следует обосноваться на земле, а рыбаки уже торчали на бережках с удочками. Да, здесь неплохо отдыхать.

К деревне подъехали, когда начало смеркаться. Севастьян оставил машину на окраине – так потребовал Макар – и пересел к Денису. Сначала просто проехали мимо дома по пустой улице.

– Зачем эти предосторожности? – осведомился Севастьян.

Макар его вопрос пропустил мимо ушей, велел остановиться за поворотом и вышел из машины. Денис увязался за ним.

– Мне с вами? – с готовностью спросил Севастьян, открыв дверцу и спустив ногу на землю.

– Сиди, – бросил через плечо Макар, шагая к дому.

Севастьян захлопнул дверцу, скрестил на груди руки и скосил глаза на Алину. Она смотрела в окно, как всегда, отвернув от него лицо. Но сидеть молча, будто враги в одном окопе, как‑ то неловко. Севастьян взял инициативу по налаживанию контакта в свои руки.

– Мне хреново так же, как и вам.

– К чему вы это сказали? – она даже не взглянула на него.

– Вы же продолжаете злиться на меня, согласитесь, это никому не понравится. А я вам благодарен, несмотря на ваше отношение ко мне.

– Да? – Алина вполоборота повернулась к нему. – Чем же вызвана ваша благодарность?

– Тем, что вы приехали. Я до сих пор считал бы, что у меня лучшая жена в мире, пусть не красавица, зато любящая и заботливая. Но что было бы, если б вы не приехали?

– Она подсунула бы вам яду, – безжалостно процедила Алина.

– Может быть, – вздохнул он, опустив голову. – Хотя… мне до сих пор иногда кажется, что она не способна причинить мне зло. Только когда вспоминаю ограбление, понимаю, что я дурак. Но вдруг все не так? Вдруг Макар и Денис ошибаются?

– Вы же в это не верите, – упрекнула его Алина.

– Хочу верить, – он поднял указательный палец. И вдруг опомнился: – С какой стати я должен сидеть в машине? Это же мой дом, я знаю в нем все закоулки. Вы сидите, а я пойду к ним.

Он выскочил и помчался догонять Макара с Денисом.

Улица была ровная и длинная, не мощеная дорога разделяла дома по обеим сторонам, кое‑ где в окнах горел свет, а жители словно попрятались. И кругом деревья, не просто деревья, а плодовые – сливы, вишни, дикий абрикос. Росли себе прямо на улице.

– Благодать здесь, правда? – с блаженным стоном произнес Денис. – Покой, воздух свежий. Доживу до пенсии, обязательно переселюсь в деревню.

Макар лишь пожал плечами, он был равнодушен к прелестям деревенской жизни. Дом Севастьяна стоял в глубине двора за забором из плотных досок, на которых краска потускнела, выцвела и облупилась. Окна не светились. Макар тронул калитку, она была не заперта. Собаки, естественно, не имелось, кто ж ее кормить будет? Макар вошел во двор – в глаза даже в сумерках бросилась запущенность. Видно, здесь давно не ступала нога человека, но…

Макар прошел в глубь двора, размером на четыре автомашины, с небольшой беседкой в конце, где стояли стол и скамейки, очевидно, там когда‑ то летом обедали. Вдруг его догнал Денис, тронул за плечо и приложил палец к губам, после чего указал одними глазами на окно, задраенное старым пледом. Такие клетчатые накидки в свое время имелись у каждой бабушки. Сквозь плед откуда‑ то из глубины дома просвечивал желтоватый блик света. Значит… в доме кто‑ то живет!

Макар подобрался на цыпочках к двери, крайне осторожно взялся за ручку и приоткрыл. Послушал. В доме еле слышно работало радио. В спину его подталкивал Денис, Макар оглянулся, скорчил свирепую мину, давая понять, что спешка в данном деле не нужна, и, стараясь не дышать, тихонько вошел.

Первая комната представляла собой квадрат метров двадцать, одну стену занимали шкафы, плита и стол, следовательно, это кухня, одновременно прихожая. Единственное окно было завешено пледом, следующая комната зияла темнотой, а свет шел из дальней.

Макар сделал угрожающий жест Денису, дескать, не смей издать ни звука. Это на всякий случай, чтоб господин адвокат был осторожен. Застать врасплох того, кто обосновался в доме, – первостепенная задача. Ведь не исключено, что одна из Вероник тут залегла, а то и обе устроились на отдых. Макар почему‑ то думал, что они здесь обе.

Он двинул вперед, туда, откуда бил неяркий свет, скорей всего, это горела настольная лампа. Настораживала тишина, будто в доме никого нет, кроме Дениса с Макаром, разумеется. Оба миновали темную комнату, наконец их взору открылась небольшая комната с нависшим потолком…

А в ней никого. Но кто‑ то все же был. Во‑ первых, не привидение, а человек оставил включенным бра над кроватью; во‑ вторых, на столе были остатки еды, аккуратно накрытые тряпичной салфеткой; в‑ третьих, на спинках стульев развешено женское белье, его решили почему‑ то высушить в комнате: в‑ четвертых, окно плотно закрыто ставнями. Макар, присев на стул, выпятил губу:

– И что это значит?

Денис не успел ответить – хлопнула входная дверь. Оба обернулись.

Из темноты появилась… жена Севастьяна, ежась от холода, в одном свитере и юбке. Ее‑ то хорошо видели Макар с Денисом – свет падал напрямую, а она, заметив черные силуэты, резко остановилась. И как у человека, встретившегося с внезапной опасностью, у нее на лице отобразилось все ее внутреннее состояние: паника, нет – ужас, отчаяние. Сжав кулачки, она сделала шаг назад.

– Вероника, спокойно, – Макар поднял вверх ладони, чтобы она убедилась: оружия нет, у него мирные намерения.

Его призыв не возымел действия, Вероника вдохнула и задержала дыхание, как задерживают при ответственном прыжке. Макар догадался, что она сейчас даст деру, а он в невыгодном положении – шагах в десяти от нее, может не догнать. Осталось убедить ее не делать резких движений, хотя это практически невозможно.

– Вероника, выслушай нас…

И тут хлопнула входная дверь, послышался голос Севастьяна:

– Макар! Денис!.. – И растерянно, с дрожью вголосе: – Вероника?!! Ты?!!

У нее оказалась отличная реакция. Поняв, что очутилась в западне, она развернулась и, как торпеда, ринулась вперед с ревом разъяренного зверя.

Раздался грохот непонятного происхождения – то ли дверь слетела с петель, то ли стена обвалилась. Следом протяжно закричал Севастьян: «а‑ а‑ а». Еще грохот… топот…

Денис рванул к выходу, Макар за ним, но в узком дверном проеме оба застряли, ибо каждый хотел выбежать первым. Во дворе они застыли над распластанным телом – Севастьян лежал на спине. Макар быстро оценил ситуацию: если он и умер, например, от удара головой, то ему уже не поможешь, а Вероника не могла далеко убежать. Он заметался по двору, гадая, куда побежала девушка. Различив шум со стороны сада‑ огорода, Макар кинулся туда, тогда как Денис (добрая душа) встал перед телом на колени, позвал:

– Севастьян…

– М… – застонал тот.

– Как ты? Что произошло?

– А я понял? – промямлил Севастьян. Он взялся рукой за голову, Денис помог ему сесть. – Кажется, в меня врезалась Вероника. Я упал вместе с ней. Потом думал только о боли. Голова… Черт… М! Посмотри, не разбил?

Денис потрогал его голову, успокоил:

– Разбил. Не переживай, крови немного. Ну, поднимайся, я помогу.

Стеная и опираясь о Дениса, Севастьян поднялся на ноги, пошатнулся. Оба повернулись на ругань – возвращался Макар. Он появился злой, остервенело сплюнул в сторону, отер пот с лица рукавом и выдал тираду:

– Сигала через ограды, как горный козел! Я мужик не слабый, а за ней не поспевал. Да еще споткнулся и упал. Штаны порвал, твою мать! Сволочь! Спортсменка хренова! Попадись мне она еще раз, я ее… в порошок сотру!

– Вероника хорошо знает усадьбу, а вы нет, – вяло сказал Севастьян, держась за затылок.

– Ты как? – бросил Макар незаинтересованно.

– Головой стукнулся…

– Разбил немного, – дополнил Денис.

– А, ну это не смертельно, пройдет. Вот сволочь! У нее был ключ?

– Ключ всегда здесь лежит в потайном месте, – ответил Севастьян. – Давайте подождем, она вернется.

– Как же! Вернется! – фыркнул Макар.

– Но она раздета, а сейчас холодно, – поддержал Севастьяна Денис. – Выскочила налегке, думаю, в туалет. А до города далеко, она попросту замерзнет, если не придет…

– Не считай ее дурой, – прикрикнул Макар, собственно, злость его направлена была не на Дениса, а скорее на себя. – Осмотрим дом.

– Хорошо, – сказал Денис, предпочитавший не спорить с Макаром. – Только я отведу Севастьяна в машину, боюсь, у него сотрясение. Сразу же и вернусь.

– Идите, – раздраженно отмахнулся Макар, заходя в дом.

Он включил свет в первой комнате, оглядел ее. В раковине была сложена грязная посуда, видимо, фальшивая Вероника не успела ее помыть или отложила до лучших времен. Также он отметил, что здесь не очень старались навести порядок, как и в следующей комнате, значит, Вероника недавно поселилась – день‑ два назад. Где ж она была до этого? В принципе, это вопрос не существенный, главное, она приехала в деревню, значит, ей негде жить. Ну, что ж, придется Веронике бомжевать, сюда она не посмеет вернуться.

Настала очередь комнаты, где она жила. Беспорядок – отметил Макар, осмотрел ящики стола, заглянул под подушку – может, она там что‑ то хранила. Вывернул карманы пальто, того самого – голубого, нашел деньги, правда немного, всего пятьсот рублей. Где же остальные дензнаки, которые она украла у Севастьяна? А еврики Алины? Что, если Вероника кинула их на свой счет? Только на какой, то есть на чье имя? На свое или чужое? Наверняка на свое родное, знакомое с детства. А настоящего ее имени никто не знает, следовательно, искать по банкам глупо. Но денег почему‑ то мало. Может, она хранит их в потайном месте?

– Что нашел? – спросил Денис.

– Ничего. Сбегай назад, узнай у Севастьяна, где находится тайник, куда он клал ключ… Нет, постой. Я дурак. Вероника не стала бы прятать деньги в тайнике, известном ее мужу. Черт, почему же нам так не везет?

– Не прибедняйся, – возразил Денис. – Ты идешь правильным путем. Из нас никто не сообразил, что жена Севастьяна прячется в деревне, только ты.

– Значит, я молодец, – буркнул Макар, но, разумеется, он так не думал. – Ладно, пойдем.

– Я бы подождал ее…

– Бесполезно. Даже если она вернется, произойдет это тогда, когда мы уедем. Думаю, она знает, как за нами проследить. И ей помогает ночь.

На совете четырех решили, что Денис поведет машину Севастьяна, у которого голова трещала по швам, он был недееспособен, конечно, его полагалось доставить в травмпункт. Доехали до окраины деревни, Денис и Севастьян пересели, Алина взялась за руль и следовала за ними.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒