Вика Варлей 27 страница

Вика увидела, как Геннадий Иосифович собственной персоной вышел из лифта и направился в бухгалтерию. В руках держа большой, вместительный чемодан. Зачем пришел? Чего хочет? Что принесет его визит? Опять какую-нибудь пакость в ее адрес сотворит? Вопросов было больше, чем ответов. Решив не ломать голову, а дождаться вызова начальницы, вновь задумалась, но уже над последними словами хозяина. Почему так сопротивляется отпускать ее на завод?

Аудитор просидел напротив Нины Константиновны не меньше сорока минут. Потом встал, оставил у нее на столе какие-то папки с документами, и, не глядя на свою протеже, ставшую ему, судя по всему, врагом, направился к лифту. Колесникова отметила и тяжелый шаг и наигранно бодрое выражение лица. Что — то пошло не так и явно его разочаровало, расстроило. Что?

Сразу же после разговора с ним, Строгая набрала номер. Ее? Нет, не ее. Переговорив с кем-то, положила трубку, встала, быстро собрала документы, оставленные Зингерманом, и также быстро, почти бегом, вышла. К Вадиму! Больше ни к кому ее начальница бегать себе не позволила бы! Точно! Стремительно двинулась в конец коридора.

Девушка не чувствовала никаких внутренних переживаний, просто все врезалось в память, отмечалась каждая деталь и нюанс. Через стекло двери видно, как торопливо возвращается ее начальница. Даже прическа, всегда идеально уложенная, приобрела небрежный вид. В чем дело? Позовет ли она ее сейчас? Да!

— Виктория Алексеевна, я хочу с вами посоветоваться. Зайдете?

Легко миновав расстояние между своим столом и окном, финансовый директор присела на то место, на котором совсем недавно побывал аудитор и взяла паузу, предоставив Строгой начать первой. Наконец, начальница собралась с мыслями и овладела собой: было заметно по приветливо приподнятым уголкам губ и безмятежному доброжелательному выражению лица — ее привычной маске.

— Виктория Алексеевна, как Вы считаете, сколько может стоить та работа, которую уже провел на заводе Геннадий Иосифович?

— Понятия не имею. А что?

— Дело в том, что он созванивался с нашим шефом и спрашивал деньги. Видимо, уже в курсе, что завод передали Вам.

— А Вадим Сергеевич что?

— Велел мне разобраться, проверить все и решить, сколько платить и за что. Вот, смотрите, — женщина открыла документы Зингермана, надела очки, надвинув их на самый кончик носа и стала читать:

— Так. Первое. Составление плана — ***рублей, потом второе — составление графика документооборота — ***рублей. Ничего себе цены! Надо будет у него этот график запросить! Третье — проведение инвентаризации — ***рублей!

Ошеломленные, женщины переглянулись.

— Это же Вы проводили инвентаризацию, не он!!! — озвучила начальница Викины мысли. — Зингерман там даже не появлялся! Ничего себе, дает!

— И что теперь?

— Так, — стараясь придать своим рассуждениям логический порядок, сосредоточилась Нина Константиновна. — Я должна для начала получить от него письменный отчет, с почасовой разбивкой того, что было сделано. Получить подтверждение в виде документов. Потом примерно прикинуть, совпадают ли те суммы, которые он тут обозначил с тем, сколько он потратил на это времени, умножив на стоимость часа его услуг. Со скидкой, конечно.

Затем с негодованием, добавила:

— С инвентаризацией, он конечно, переборщил! Как так можно? Все же знают, кто ездил на завод и собирал данные! — Ее слова проливали бальзам на раненое самолюбие подчиненной. — Ну, ладно, я Вас еще попозже приглашу. Когда от него ответ на свой запрос получу. Думаю, Вам в будущем пригодится. Кстати, тут еще Вадим Сергеевич поручил составить перечень лиц для премии. Ну, в связи с окончанием строительства второго торгового центра. Мне Мухин набросал некоторых. Нужно просто проверить. Давайте, вместе пробежимся? Вдруг, кого-нибудь пропущу?

Колесникова, хранившая напряженное молчание все время беседы, также молча кивнула. Женщина развернула сложенный вчетверо тетрадный листок, на котором корявым неразборчивым почерком мелькали фамилии. Напротив каждой поставила галочку, вписала еще пару сотрудников и неожиданно громко охнула:

— А где же тройка вороных? Строгая, Колесникова и Мухин? Все же принимали активное участие в строительстве!

Вика, в предвкушении нежданной и негаданной прибыли, радостно вспыхнула и загорелась румянцем. Начальница внесла в список " тройку вороных" и дала понять, что разговор окончен.

А в голове подчиненной роем зажужжали мысли. Суммы, обозначенные Зингерманом, в который раз поражали. А об оплате ей речь вообще не идет. За ту же инвентаризацию. Вадим, почему — то, и не заикался. Ладно, хоть по стройке заплатят. И то хорошо. Честно говоря, так счастлива, что именно ей поручили деревообрабатывающий завод — лучшая для нее награда. Готова сделать все и бесплатно, лишь за такой шанс — получить опыт. И помочь ему. Она помнит, сколько нервов он потратил и денег на этом предприятии, которое между собой директора называют " бездонной ямой". Чемоданом без ручки. И это не самые худшие из определений. Пусть все остается, как есть! Колесникова принялась тщательно изучать тот план действий Зингермана, который передал незадолго до этого ее патрон. Кто-то тронул за плечо. Незаметно подошедшая сзади Нина Константиновна суетливо прошептала:

— Пошлите к Вадиму Сергеевичу. Это насчет премии!

Ворон озорно пробежался взглядом по вошедшим, стряхнул пепел с сигареты и уткнулся в протянутый лист.

— Та-ак, этот да, работал, согласен. И этот тоже, помню. Надо же, всю бухгалтерию сюда впихнули! Они же просто делали свою обычную работу! За что им премии?

Строгая, оробев (впрочем, как всегда, перед шефом) и нервно заерзав на стуле, решила оправдаться:

— Ну, Валентина Александровна же ведет фирму подрядчиков. А Римма Александровна делала расчет по договорам заказчика.

— Ну и что? Эти фирмы на них числятся! Ну, ладно! Платите! А почему себе и Мухину суммы не проставили? Ба! Да тут еще Виктория Алексеевна числится! Это с какого перепугу?

В интонации учредителя зазвучала неприкрытая ирония с долей издевки. Вика перевела изумленный взгляд на начальницу. А та, в свою очередь, на Ворона. Ее пальцы протерли несуществующую пыль на столе и беспокойно стали теребить край блокнота.

— Ну-у, не знаю… она…

" Император" бросил хитрый взор на Колесникову. Та недоумевающее уставилась на него. Мужчина что-то вспомнил и буркнул:

— Ах, да! Ты же нам бизнес-план в банк писала для кредита! Под этот центр, по-моему. Да? Правда, мы его так и не взяли, но фиг с тобой! Сколько хочешь за него?

Вика растерянно молчала, словно проглотила язык. Начальница же, услышав, что хозяин перешел в обсуждению сумм, чуть уловимо расслабилась и быстро проговорила:

— Как Вы скажете, Вадим Сергеевич, как Вы скажете… Вам виднее…

" Нормально, вообще! Что-то не то! Может, я что-то не поняла? А то, что я весь управленческий учет по этой стройке вела, не считается? Мило! Почему Строгая молчит?! "

Строгая в этот момент, затаив дыханье, наблюдала за движением шариковой ручки в руках хозяина.

— Давайте, Вам — сто, Мухину пятьдесят, а вот этой юной красавице десять. Все, мне некогда!

Женщины встретились глазами и на секунду замерли. Затем, более старшая, получив обратно в руки листок с росчерком, заторопилась к выходу. Младшая же, до конца не веря произошедшему, тяжело поплелась следом. Обернулась, остановилась. Но, так ничего и не сказав, закрыла за собой дверь.

Дела стояли не месте. Она раз сто прочитала план мероприятий! Вроде, все понятно. Нет, совсем непонятно! Что толку, что Нина Константиновна вручила эту толстую, просто огромную стопку листов — график документооборота. Просмотрев вместе с подъехавшим Дмитрием доказательства аудиторской работы, Вика нервно забарабанила пальцами. С тревогой взглянула на собеседника.

— Ни черта не понимаю, — прокомментировал программист — главный бухгалтер. — Причем тут наш завод? Такое ощущение, что Геннадий Иосифович взял откуда-то все формы документов, какие существуют в природе, здесь их перечислил, указал сроки передачи и все! — Мужчина еще раз бегло листал стопку.

— Меня смущает, что к практике это имеет отношение, прямо скажем, слабое. Я до сих пор не могу сообразить, какие документы циркулируют по предприятию. Сколько их. Как выглядят. Кто за что отвечает. Думала, что получу график документооборота — станет легче.

Дмитрий иронично хмыкнул:

— Это надо самой ехать и разбираться. На месте все проверять и изучать. То же самое, как с оборудованием — когда всех " на уши поставила" только тогда и разобралась. Да и мы начали тоже. А это, — он постучал по бумаге, — тебе не пригодится. Поверь мне. Здесь никакой адаптации под наше производство нет, абсолютно. Да даже под производство нет. Скорее всего, что Зингерман просто взял документооборот, который у него раньше был, уже готовый и прислал, чтобы денег побольше содрать. Приходил ведь?

— Приходил, — подтвердила девушка, — просил денег еще и за инвентаризацию.

— Нормально!

— Вот так вот. Здесь вам не тут!

— И что, неужели заплатили?

— Заплатили. Нина Константиновна сказала, что Вадим скривился и махнул рукой, мол " заплати, сколько просит".

— А тебе?

— Мой труд остался без внимания.

— Неприятно! А с бухгалтерами ты определилась?

— Нет еще. Одно могу сказать точно — здесь учет вести бесполезно. Если только проверять, ошибки искать. Если операций будет много, наверное сюда и потребуется человек. Сам как думаешь?

— Да я уже тебе говорил, что это полная ерунда! Просто Славка с местной бухгалтерией никак общий язык не найдет. Главного бухгалтера, которая там работала, сколько раз до слез доводил! Он — парень молодой, горячий. Последний раз вообще ее дурой обозвал. Когда уходила, сказала — это последняя капля. Значит, много их было, капель-то! Вадим хотел сам к ней ехать уговаривать. Это Вадим-то! Уже потом, позже, поговорив с Жуком, мне предложил.

— А главный бухгалтер нормальная была?

— Нормальная. Адекватная. Сейчас у наших друзей- конкурентов работает. Может, и не все знала, конечно. Стопроцентную гарантию не дам, но проверки проходила вполне достойно. Да все сотрудники нормальные!

— Там, по — моему, всего три бухгалтера?

— Да, и я — четвертый. Один бухгалтер — на зарплате и кассе, один — на материалах, банке и продажах, один — на производственных отчетах. Все. И каждая по нескольку фирм ведет.

— А сколько их сейчас там?

— Ой, уж не помню, — Дима запрокинул голову, вспоминая, — фирм шесть точно.

— Куда ж столько? Больше фирм — больше работы. Или вы со смыслом создавали?

— Да ты что! С каким смыслом! Каждый, кто приходил, свои советы давал. Так и набралось. Не хочешь узнать, сколько у нас расчетных счетов?

— И сколько же?

— Штук пятьдесят!

Девушка, шокированная, замолчала.

— Не удивляйся. Нам французы все время деньги за продукцию задерживают, денег на налоги вечно не хватает. А отчеты- то сдаются! Месяц прошел — и привет, счет за неуплату арестован. Мы быстренько новый открываем. Открыли — месяц поработали, с поставщиками худо-бедно расплатились и опять, будьте любезны — новый. Уже во всех банках понаоткрывали, причем в нескольких городах.

— Супер!

" Час от часу не легче! "

— Мы никак не можем понять в принципе, есть у нас прибыль или нет. А как поймешь? Вся выручка прошлый год шла через одно место. Фирм, как собак нерезаных! Сколько тратим — непонятно. Куча цехов, там остатки, сям остатки, тут — незавершенка. Поселок отапливаем — тоже целиком на нас. Наши фирмы друг другу должны, по каким ценам друг другу что выставляем? Соседям должны — что- то правда, что-то нет. Путаница во всем. Короче, " черт ногу сломит". Не удивляйся. У тебя такой сейчас вид! Словно палку проглотила! А главное — у нас долгов масса, тем же " Стройсистемам".

— Да, ты говорил.

— Я по этому вопросу созванивался. Вот только сверку сделал, а до этого — даже суммы задолженности не совпадали. У них — одна, у нас — другая. Главный бухгалтер по " Стройсистемам", кстати, сказала, что им москвичи замечание на счет долгов сделали. Порекомендовали срочно гаситься, иначе — проблема с налоговой инспекцией. Признавать такие суммы убытками — нереально!

— Аудиторы?

— Да. Вот только ушли. Обещали на днях отчет по электронке сбросить.

— Нехорошо, если проблемы на одном заводе по цепочке потянут проблемы на другом. Учитывая, что второй трогать совсем не желательно.

— Конечно.

— Нина Константиновна тоже что — то говорила по поводу долгов.

— Она про эти долги знала с самого начала. Я еще полгода назад, когда только начал работать, тогда еще ее спрашивал, а толку — ноль. Все заняты. Чем-то другим. Сверку — и то только что завершили.

— Не знаю. Столько геморроев и я одна!

— Не одна, не вздыхай, — ласково потрепал ее по хрупкому плечу программист, — чем смогу — помогу.

— Ты да я да мы с тобой! Ладно. Ловлю на слове.

Проводив собеседника, Вика устало вздохнула. Дима прав! Нужно ехать на завод. Ну что можно сделать здесь в гордом одиночестве не зная ничего? Просто для того, чтобы вникнуть в дела и то время надо! Как она без этого сможет что-то наладить? И чем там занимается местная бухгалтерия, если, как говорит Дима, защищая их, " там черт ногу сломит"? Тут же набрала сообщение шефу: " Нужно съездить на завод. На пару дней". Получасовое ожидание не принесло никакого результата. Ответа не последовало. " Согласен", — решила она для себя и стала искать визитку с телефоном Жука.

Глава 61

Через несколько дней весть о том, что она назначена на должность финансового директора одного из предприятий группы и теперь отвечает еще и за деревообрабатывающий завод, разнеслась если не по всем отделам их компании, то уж по всей бухгалтерии точно. Многие, поглядывая с любопытством на Вику, обсуждали между собой эту новость. Девушка не собиралась ничего скрывать и откровенно отвечала на частые вопросы, но ее не покидало чувство легкого раздражения, которое к концу дня становилось все сильнее. " Не рано ли поздравлять — то? Сначала дело надо сделать, а потом уже праздновать". Предстоящее ей испытание вызывало нервозность и все больше и больше тревоги. А получится ли? Там столько всего! Как сказал Димка — " черт ногу сломит! " Если она не справится, сколько кирпичей незамедлительно полетит ей в спину! Сколько охотников до сплетен развяжут свои языки! И кстати, Вадим ничего не сказал про оплату. Не собирается же он снова провернуть свежий воз обязанностей как еще одно из ее факультативных заданий, как в прошлый раз? Причем, бесплатных? На него не похоже. Хотя…

Дождавшись вечера, чтобы побеседовать на животрепещущую тему без посторонних глаз, она собралась с духом и неторопливо приблизилась к начальнице, одиноко сидевшей у окна и освещаемой лишь голубоватым лучом настольной лампы. " Не сладко тоже ей, наверное. Все одна, да одна. Пообщаться и то некогда, да и особо не с кем. Судя по всему, я единственная, кто подбадривает ее и поддерживает", — легкие мысли непроизвольно пронеслись шелестящим листву ласковым ветром.

Присев рядом и опершись подбородком на ладонь, без околичностей, Колесникова спросила:

— Вы не знаете сколько за учет на заводе получала Света?

Нина Константиновна приподняла машинально уголки рта, ненадолго задумалась, припоминая, потом уверенно заявила:

— Тысяч шестьдесят — не меньше! И это только Света, без мужа. В пересчете на сегодняшний день все восемьдесят.

" Ничего себе! А я сейчас получаю лишь тридцать! Хорошо меня Вадим ценит! "

Обратив внимание на то, как в изумлении и некоторой растерянности вытянулось лицо подчиненной, женщина не преминула с снисходительной ноткой выразить ответную мысль:

— А Вы что думали? Света с мужем на свою зарплату уже через полгода смогли трехкомнатную квартиру в хорошем районе приобрести. Правда, цены тогда на жилье были гораздо дешевле. Ее муж Петр и сейчас очень неплохо зарабатывает. В принципе, те, кто работает на заводе, (я имею в виду тех, кто ездит туда из города и живет там до выходных) — все получают на руки хорошие деньги. И Вы меньше не просите. Но потребовать свое нужно обязательно. Без этого не дадут. Вадим Сергеевич — мужчина очень солидный, серьезный бизнесмен, никогда не даст, если хорошо не попросят. " Просящему дается! "

Слова Строгой привели Вику в состояние легкого шока. Ничего, оказывается, не знает! Именно это, наверняка, имел в виду " император", когда на собеседовании говорил о том, что у руководства здесь " другой уровень зарплат"? Получается, она до сих пор подползающая? Несмотря на то, что пришла сюда уже и с образованием, и с опытом, и с рекомендациями. И многое уже успела сделать! И опыта у нее в два раза больше, чем у той же Светы. И сколько подползать будет — непонятно. Доказывать, что она на что-то способна и годна. Может, Вадиму просто выгодно такое положение вещей? " Просящему дается! " А если бы она не пошла просить? И почему, собственно, нужно просить? Опять в глаза заглядывать? Выклянчивать, словно милостыню? Добиваться персональной аудиенции. Да-а! Мило! Розовые очки, как мутная пелена медленно спадали с глаз, стекали мыльной раздражающей нежную кожу водой. Чувство возмущения, детской обиды на несправедливость этого мира заползали в душу… Неожиданно вспомнив о том, что нужно сообщить обязательно, она прервала повисшую в воздухе паузу:

— Может так случиться, что завтра уеду на завод. Не знаю точно когда, но если получится — то ближе к вечеру.

Нина Константиновна с мягкой улыбкой потрепала ее руку и пожелала удачи.

Запасшись парой теплых вещей и сменой белья, финансовый директор ожидала, когда же за ней приедет обещанная машина. Успев привычно набросать свой " план добрых дел" и уложив документы в большую спортивную сумку возле стола. Может, позвонить аудитору? Нет! Зачем? Какой смысл? Все, что у того было — это те данные, которые она сама ему и высылала. И еще обида на нее. Судя по всему — очень сильная.

— Докажите им, — прогремела над ухом Валентина Александровна, когда Вика, кряхтя, вынырнула из под стола, — что Вы это можете! Наладьте там учет. А то… — она скривилась туда, где совсем недавно сидела возглавлявшая их отдел Света. Затем понизила голос до шепота, положила свою огромную грудь на стол, приблизившись тем самым к Вике, и продолжила, — тут некоторые пользуются авторитетом. Непонятно почему! Куда ни глянь — одни сплошные ошибки. Нина Константиновна — да! Специалист! Не то, что эта выскочка!

— Да я не собираюсь никому ничего доказывать. Неблагодарное это занятие. Если только себе!

Но внутри все же что-то шевельнулось и пропело: " Еще как собираешься! Себе-то что толку врать? " И заметила, что возмущенная ее равнодушно- спокойной репликой собеседница, сердито взглянув, больше не проронила ни слова.

" А ты рассчитывала, я начну вместе с тобой сейчас Светке кости перемывать? " Не испытывая особой любви, она также не испытывала к находящейся в декрете сослуживице и ненависти. И не понимала, отчего так злится Валентина Александровна. " Бог с ними. Сами разберутся", — решила про себя девушка. Мышь быстро щелкнула и экран погас, за ним настольная лампа. С визгом болонки из под стола выпрыгнула тяжелая сумка с вещами, и Вика устремилась к выходу — туда, где ее уже ждал переминающийся от нетерпения с ноги на ногу Жук.

Очутившись через долгие часы в гостинице, Колесникова с трудом, вслед за своим новым директором, поднялась по лестнице на второй этаж. В холле темно, хоть глаз выколи. Сделав шаг вперед, она обо что-то больно ударилась и жалобно вскрикнула.

— Осторожно! Сюда! — где- то совсем рядом раздался мужской голос.

Слава, как кошка ориентируясь в темноте, прошел в свою комнату, включил приглушенный свет, потом вернулся обратно, бросил сумку с ее вещами на пол возле одной из дверей, и зашептал:

— Тихонько. Все, наверное, спят уже. Вон твоя комната.

— Хорошо. Спокойной ночи, — донесся в ответ такой же шепот, затем раздался звук запираемой на ключ двери.

Чувствуя, как кружится голова после постоянной тряски, Колесникова, не умываясь, мгновенно стащила с себя всю одежду, кинула ее на кресло рядом с кроватью и, в чем мать родила, прыгнула в чистую постель. Вытянувшись в полный рост, она решила для себя, что счастье все — таки есть. И тут же исчезла в другом, полном сновидений мире.

Глава 62

Трагедию в жизни Володи долго ничего не предвещало. Все произошло слишком скоропалительно, неожиданно для всех. Родственники с изумлением узнали, что его жена Татьяна имеет продолжительные отношения не только с ним, но и с еще одним мужчиной. У того тоже семья. За долгое время их отношений дети выросли, как у Татьяны, так и у ее любовника. Наконец, появился шанс быть вместе. На предложения любовника уйти от мужа и создать семью с ним, женщина долго отказывалась, боясь остаться у разбитого корыта. Не зная, что ей делать, обратилась за помощью к ясновидящей Светлане.

Было предсказано, что ее судьба — остаться вскоре вдовой. И что муж ее будет похоронен за казенный счет. Татьяна не поняла, о котором из мужчин идет речь — с обоими ее связывали крепкие отношения. " Я на тебе не женюсь", — со смехом отреагировал любовник на этот неправдоподобный рассказ. " Мало ли чего, вдруг — правда! "

До Володи иногда доходили слухи о том, что жена возвращается домой поздно ночью, кто-то видел, как ее подвозили на машине, но только отмахивался от " доброжелательных" соседей, списывая пересуды и слухи на зависть. Он всегда гордился своей семьей, детьми. Но последнее время в поведении жены его стало что-то настораживать. Татьяна явно отдалилась от него, избегала встреч. Заявила, что независимо от его желания поедет с подругой отдыхать на теплоходе. Владимир сопротивляться не стал, но проводить до теплохода решил сам, оставаясь при этом незамеченным. Проследив за женой, увидел, что его Татьяна поднялась с чемоданом на палубу, а подруга осталась на берегу. Внутри все перевернулось, похолодело, от подозрений в измене словно парализовало, но он решил все выяснить до конца. Проследовав на подвернувшемся такси до следующей остановки теплохода, увидел на палубе свою жену. С другим. После этого обманутый муж вернулся домой, послав предварительно телеграмму о том, чтобы жена немедленно возвращалась — у нее на работе ЧП и стал ждать возвращения. Весь мир перевернулся: предательство супруги ранило его больше, значительнее, чем он когда- либо мог предположить. Все потеряло смысл. Володя понял, что его жизнь проходила в розовых очках. Он, который всегда был рад с издевкой пошутить о предполагаемых походах " налево" чужих жен с их мужьями и об их рогах, немало наслаждаясь замешательством и растерянностью, сам оказался рогоносцем.

В сознании сразу всплыло все, все мельчайшие детали, все еле уловимые сигналы; как, когда его жена отлучалась из дома, ее правдоподобные объяснения, задержки у подруг, нежелание сидеть дома, дорогие подарки. Он сходил с ума от ревности и бессилия изменить почти прожитую жизнь. Избив до полусмерти вернувшуюся супругу, выместил на ней всю свою ярость, сжигаемую его изнутри боль и растоптанное самолюбие. Татьяна, попав после побоев в больницу, домой возвращаться опасалась. Пожив какое-то время на чужих дачах, переехала в квартиру, купленную для нее любовником. Из дома ушла без самого необходимого, возвращаться туда даже за вещами было страшно. Дочери рассказали, что отец начал пить так, что на него нельзя без ужаса смотреть, а приезжавшие для поддержки родственники ничем помочь не могут, только лишний раз бередят его раненую гордость. За полгода крепкий, самолюбивый и уверенный в себе мужчина деградировал с устрашающей быстротой; он сильно похудел, подурнел, перестал следить за собой, его здоровье резко пошатнулось. Младшая дочь по ночам тревожно прислушивалась к его тяжелому и прерывистому дыханью: жив ли? Владимир превратился в дерево, срубленное под корень. Создавать новую полноценную семью, как он чувствовал, у него уже не было ни сил, ни желания; от детей он не видел ничего, кроме потребительского отношения. Не может не видеть, не ощущать того, что стал им в тягость, что родные дети с ним вынуждены жить и терпят его только ради денег. И как жгучая кислота, изнутри разъедала ядовитая мысль о том, что он — рогоносец, что все знают об этом. Смириться, забыть невозможно. Стало безразлично все, что с ним происходит. Каждый вечер, когда не было смен, он до потери сознания топил горе в бутылке, ненадолго забываясь, перебирая в памяти приятные и мучительные мгновения прошлого. Всплывали то жена, то маленькие дети. Очнувшись, он опять погружался в мрачную реальность. Его неожиданная, случайная смерть стала логическим концом, завершением, словно само Провидение вмешалось и позволило Владимиру уйти в другой, более светлый мир. Освободиться от страданий.

Как- то вечером, возвращаясь с работы, Володя встретил своего приятеля и разговорился. Вдруг, их обоих, остановившихся на перекрестке, сбила милицейская " Волга" с пьяным полковником за рулем. И обоих насмерть. Благодаря имеющимся в карманах документам, родственников нашли быстро, быстро же был опознан труп погибшего, быстро, с помощью того же полковника прошли похороны. Так Татьяна, как и было предсказано, стала вдовой. Шуточки, слышимые ранее между ней и Викиной мамой по этому поводу, прекратились.

Глава 63

В дверь постучали. Вика с трудом открыла слипшиеся от слез и не смытой туши глаза. Ее лицо яростно требовало срочного применения воды, куска мыла и крема. Да и вообще, не мешало бы принять душ. Она поднесла запястье к глазам: половина седьмого! Все, наверное, уже завтракают! И как она в таком виде пройдет мимо кучки мужчин в ванную, спрашивается? Какого черта не завела будильник пораньше?

Девушка перекатилась на один бок, достала из сумки халат. Поджав губы, оценила степень его мятости. Да, утюг тут был бы кстати! Одевшись, посмотрела на себя в зеркало, стянула волосы в высокий хвост и выглянула в приоткрытое окно. Хорошо то как!

В это ранее утро природа еще только просыпалась. Придавая всему сущему размытые, неясные очертания, из-за горизонта показался край солнца. Роса бархатной влагой нежно укутала окрестности: крыши домов, еще сонные, не тронутые уснувшим ветром деревья, согнувшуюся под непосильной тяжестью сочную зелень, придавала этому утру дивный, ни с чем не сравнимый по своей прелести вид. Все замерло. Не слышно ни души. Только тяжелые капли, отскакивая от погруженных в теплую желтоватую дымку окон, да несмелые, едва различимые жужжания пчел и шорох мотыльков, нарушали звенящую тишину. Воздух, наполненный благоуханиями полевых цветов, недавно скошенной травы, легкой свежести, дрожал, добавляя всему этому великолепию трепетную ноту. Первые солнечные лучи потянулись из- за перистого облака, будто сотканного из лепестков роз и серебряных нитей. Коснулись сонной земли. И в это неуловимое мгновенье, словно по взмаху волшебной палочки, все проснулось и ярким фейерверком вспыхнуло! Хоровые птичьи трели, тявканье собак, жужжанье пчел и верещанье прозрачных стрекоз — все слилось в один нарастающий гул. Природа очнулась и бойко занялась своими привычными делами. Вика еще шире открыла окно и глубоко вздохнула: благодать-то какая!

Из коридора донесся негромкий приглушенный мужской разговор, поскрипывающие и постанывающие звуки половиц, разбуженных чьими-то шагами и отодвигаемыми стульями. Пора! Чувствуя себя, словно заново рожденной, она подскочила к двери, мелькнула в холле, оставив за собой ухом " доброе утро" и скрылась в ванной.

Позавтракав, вместе с Дмитрием направилась на завод, зная, что Жук со своим заместителем уже ушли. Приблизившись к проходной, девушка почувствовала в животе легкий холодок. Как ее примут? Одно дело — раньше, когда приезжала на раз. Потрудилась, посмеялась и уехала. Но теперь она стала финансовым директором еще и этого предприятия со всеми вытекающими последствиями. И Слава — ее новым шефом, как и Мухин. Не запутаться бы в директорах! Получится ли у нее наладить отношения со своим новым боссом, с сотрудниками, коих здесь великое множество? В строительной фирме вышло далеко не сразу. И собирается ли директор сегодня представить ее в качестве одного из руководителей? А то Мухин даже и не вспомнил об этом!

⇐ Предыдущая 22 23 24 25 262728 29 30 31 Следующая ⇒