Голосование 3 страница

— Хорошо, это весьма необычно, — грубый голос мужчины быстро нарастал.

— Такой средневековый, — лился сзади неприятно пронзительный, женский голос.

Большая толпа проникла через небольшую дверь, заполняя меньшую каменную палату. Деметри отодвинул нас, чтобы освободить место. Мы вжались в каменную холодную стену, чтобы позволить им пройти.

Пара впереди, по звуку, американцы, оценивающе осмотрелась вокруг себя.

— Принимаем гостей! Добро пожаловать в Вольтеру! — Слышала я, как Аро певуче воскликнул из круглой комнаты.

После пары вошла остальная часть, возможно сорок, или больше. Некоторые словно туристы изучали обстановку. Несколько даже сфотографировались возле картин. Другие выглядели смущенными, как будто история, которая привела их в эту комнату, не имела больше никакого смысла. Я заметила одну маленькую, темноволосую женщину. Вокруг ее шеи были четки, одной рукой она сильно сжимала деревянный крест. Она шла более медленно чем другие, время от времени трогая кого — то и задавая вопросы на незнакомом языке. Никто, казалось, не понимал ее, и ее голос всё более отражал панику.

Эдвард спрятал моё лицо на своей груди, но было слишком поздно. Я уже всё поняла.

Как только основной поток людей прошел, Эдвард быстро подтолкнул меня к двери. Я почувствовала, что на моём лице появляется испуганное выражение, а глаза наполняются слезами.

Декоративная золотая прихожая была бы тихой и пустой, если бы не одна великолепная, статная женщина. Она любопытно уставилась на нас, на меня в частности.

— Добро пожаловать домой, Хайди, — приветствовал её Деметри из-за наших спин.

Хайди рассеянно улыбнулась. Она напомнила мне Розали, хотя они ничем не были похожи — только красота этой женщины была такой же исключительной, незабываемой.

Она одевалась, чтобы подчеркнуть свою красоту. Ее удивительно длинные ноги красовались в самой короткой из всех мини. бок. Сверху на ней была закрытая и прекрасно дополняющая наряд сливовая кофточка. Ее длинные волосы красного дерева были блестящими, а глаза отличались странным оттенком фиолетового цвета, который мог бы быть следствием синих контактных линз на красных радужных оболочках.

— Деметри, — ответила она шелковистым голосом, ее глаза мерцали то на моё лицо, то на плащ Эдварда.

— Хороший улов, — Сделал ей комплимент Деметри, и я внезапно поняла смысл её вызывающей одежды…, она не была только рыбаком, но также и приманкой.

— Благодарю. — Она высветила ошеломляющую улыбку. — Разве ты не присоединишься?

— Через минуту. Оставь немного для меня.

Хайди кивнула и прошла через дверь, бросив на меня последний любопытный взгляд.

Эдвард ускорил темп, и теперь мы почти бежали. Но едва мы достигли декоративной двери в конце прихожей, как услышали позади себя начинающийся крик.

Глава 22

Полет

Деметри проводил нас до приемной комнаты, где все еще была человеческая женщина Джанна на своем посту позади полированного стола. Яркая, успокаивающая музыка лилась из сокрытых динамиков.

— Не уезжайте до темноты, — предупредил он нас.

Эдвард кивнул, и Деметри поспешно ушел.

Джанна казалась совсем не удивлена таким поворотом событий, хотя и посмотрела на заимствованный плащ Эдварда с проницательным предположением.

— С тобой всё хорошо? — спросил Эдвард тихим голосом, чтобы человеческая женщина не смогла его услышать. Его голос был грубым — если бархат может быть груб — с беспокойством. Я всё еще была поглощена происходившей ситуацией…

— Ты должен заставить ее сидеть прежде, чем она упадет, — сказала Элис. — Она идет в части.

Потом я поняла, что всё моё тело стала сотрясать мелкая дрожь, мои зубы начали стучать, и комната вокруг меня, казалось, тоже колебалась и покрывалась пятнами в моих глазах. В течение одной дикой секунды, я задалась вопросом, было ли это то же самое, что Джейкоб чувствовал перед превращением в оборотня.

Я услышал звук, совсем бессмысленный, странный, нарастающий в противовес радостному музыкальному фону. Отвлеченная дрожью, я не могла сказать, откуда он прибывал.

— Тшш, Белла, шш, — Произнес Эдвард, потянув меня к дивану у стены, подальше от любопытных глаз женщины за столом.

— Я думаю, что у неё начинается истерика. Наверное, ты должен её ударить, — предложила Элис.

Эдвард бросил на нее ужасающий взгляд.

Тогда я всё поняла. О… Источником шума была я сама. Разрывающимся звуком были рыдания, нарастающие из моей груди. Вот что заставляло моё тело сотрясаться…

— Всё в порядке, ты в безопасности, всё в порядке, — повторял Эдвард снова и снова. Он посадил меня на колени и обернул вокруг меня толстый шерстяной плащ, защищая меня от своей холодной кожи.

Я знала, что так реагировать было очень глупо. Кто знал, сколько времени мне осталось любоваться им? Он был спасен, и я была спасена, и он мог оставить меня, как только мы окажемся свободными. И держать мои глаза сейчас залитыми слезами, не видя его, — это было расточительным безумием.

Но, позади моих глаз, где слезы не могли смыть образ из моей памяти, я всё еще видела запаникованное лицо крошечной женщины с четками.

— Все те люди, — рыдала я.

— Я знаю, — шептал он.

— Это так ужасно.

— Да, это так. Мне жаль, ты не должна была этого видеть.

Я прислонилась головой к его холодной груди, вытирая глаза толстым плащом. Я сделала несколько глубоких вздохов, пробуя успокоиться.

— Может быть, я могу вам чем-нибудь помочь? — вежливо спросил голос. Это была Джанна, наклоняясь через плечо Эдварда со взглядом, который выражал беспокойство и в то же время, профессионализм. Её, казалось, совсем не беспокоило, что её лицо находилось в дюймах от враждебного вампира. Она или полностью забыла про опасность, или была очень хорошим работником на своей работе.

— Нет, — ответил холодно Эдвард.

Она кивнула, улыбнулась мне, и затем исчезла.

Я подождала, пока женщина не отошла на расстояние, где не могла бы меня услышать. — Она знает то, что здесь творится? — Требовательно спросила я, мой голос звучал низко и хрипло. Я полностью обрела над собой контроль, мое дыхание выровнялось.

— Да. Она знает все, — сказал мне Эдвард.

— Она знает, что они собираются когда-нибудь убить ее?

— Она — знает, что это возможно, — сказал он.

Это удивило меня.

Было трудно прочитать на лице Эдварда его мысли. — Она надеется, что они захотят её оставить.

Я почувствовала, что кровь отхлынула с моего лица. — Она хочет быть одной из них?

Он коротко кивнул, его глаза сосредоточились на моем лице, наблюдая за моей реакцией.

Я дрожала. — Как она может хотеть этого? — Шептала я, скорее самой себе, нежели чем надеясь услышать ответ. — Как она может постоянно наблюдать поток людей в ту комнату и хотеть быть частью этого?

Эдвард не отвечал. Его выражение лица изменилось в ответ на мои слова.

Я уставилась на его слишком красивое лицо, пробуя понять произошедшие в нем изменения, и до меня внезапно дошло, что я действительно нахожусь здесь, в руках Эдварда, и что нас никто не убьет.

— О, Эдвард, — закричала я и снова разрыдалась. Это была такая глупая реакция. Слезы застилали мои глаза, не давая увидеть его лицо, и это было непростительно. Наверняка, у меня осталось время только до заката. Как в сказке, с четко определенными сроками, в которые волшебство заканчивалось.

— Что случилось? — спросил он, все еще беспокоящимся голосом, нежным натиранием лаская мою спину.

Я обхватила его шею — что было худшим, что он мог сделать? Только отодвинуть меня — и еще ближе прижалась к нему. — Действительно ли мне будет так больно, чтобы стать счастливой прямо сейчас? — Спросила я. Мой голос дважды обрывался.

Он не отодвинул меня. Он напряженно прижал меня к своей холодной твердой груди, так напряженно, что было трудно дышать, даже с моими здоровыми легкими. — Я точно знаю, что ты подразумеваешь, — прошептал он. — Но у нас и так множество причин быть счастливыми. Первая причина, это то, что мы живы.

— Да, — согласилась я. — Это очень хорошо.

— И мы вместе, — он дышал. Его дыхание было настолько сладким для меня….

Я только кивнула, уверенная, что он не рассматривает это понятие так же, как и я.

— И, в любом случае, мы все еще будем живы завтра.

— Хотелось бы надеяться, — сказала я тревожно.

— Перспектива весьма хорошая, — уверила меня Элис. Она вела себя настолько тихо, я почти забыла об её присутствии. — Я увижу Джаспера меньше чем через двадцать четыре часа, — добавила она удовлетворенным тоном.

Радуйся, Элис. Она могла доверять своему будущему.

Я долгое время не могла отвести взгляда от Эдварда. Я уставилась на него, желая больше чем что — нибудь, чтобы будущее никогда не настало. Только чтобы этот момент длился вечно, или, если бы это было возможно, по его истечении я прекратила бы своё существование.

Эдвард пристально смотрел на меня, его темные глаза были такими мягкими, и было легко представить, что он думал о том же, о чем и я. Это я и сделала. Я притворилась, чтобы сделать момент более сладким.

Его кончики пальца прослеживали круги под моими глазами. — Ты выглядишь такой утомленной.

— И ты выглядишь измученным жаждой, — прошептала я, изучая фиолетовые круги под его черными радужными оболочками.

Он пожал плечами. — Ничего страшного.

— Ты уверен? Я могу посидеть с Элис, — предложила я, не желая, чтобы он убил меня здесь, в этом месте.

— Не будь смешной. — Он вздохнул; его сладкое дыхание ласкало мое лицо. — Никогда лучше я не держал под контролем ту сторону моего характера, чем прямо сейчас.

У меня накопился для него миллион вопросов. Один из них теперь подошел вплотную к моим губам, но я держала язык за зубами. Я не хотела разрушить момент, столь же несовершенный, как и всё происходящее: эта комната, моё плохое самочувствие, круги под глазами потенциального монстра…

Здесь в его руках, мне было настолько легко фантазировать, что он хотел меня. Сейчас я не хотела думать о том, что им движет — о том, действовал ли он так для того, чтобы просто меня успокоить, в то время как мы все еще были в опасности, или потому что он чувствовал себя виновным в том, где мы оказались. И если что-нибудь бы произошло, он оказался бы ответственным за мою смерть. Возможно, один из вариантов был ответом на всё. Но сейчас это не имело значения. Я была счастлива обманывать себя и наслаждаться счастливым моментом.

Я тихо лежала в его руках, пытаясь оставить его лицо в своей памяти, обманывая себя …

Он тоже пристально смотрел на мое лицо, в то время, как они с Элис обсуждали, как добраться домой. Их голоса звучали настолько быстро и низко, что я знала, что Джанна не могла их понять. Я пропустила половину их разговора. Он звучал, как будто они вместе замышляли осуществить воровство. Меня интересовал вопрос, возвратится ли желтый Порше своему законному владельцу?

— Что это был за разговор о певцах? — Спросила однажды Элис…

— Lа tua cantante, — произнес Эдвард. Его голос словно добавил слова в музыку.

— Да, этот, — сказала Элис, и я на мгновение сконцентрировалась. Мне тоже стало интересно.

Я почувствовала, как Эдвард пожал плечами. — Так они называют того, кто обоняет так же неповторимо, как Белла для меня. Они называют ее моим певцом — потому что ее кровь поет для меня.

Элис рассмеялась.

Я была достаточно утомлена, чтобы уснуть, но боролась с усталостью. Я не собиралась терять ни драгоценной секунды, которую проводила с ним. Время от времени, во время разговора с Элис, он внезапно наклонялся вниз и целовал меня — его холодные гладкие губы припадали к моим волосам, лбу, кончику носа. Каждый раз после этого словно удар тока проходился по моему остановившемуся сердцу. И, казалось, звук его биения, заполнял комнату.

Небесное наслаждение в середине ада.

Я полностью потеряла счет времени. Только когда руки Эдварда вокруг меня напряглись, и они с Элис обернулись и осторожными глазами посмотрели в другой край комнаты, я запаниковала. Я съежилась на груди Эдварда, когда зашел Алек — Его глаза теперь горели ярким рубином, он все еще безупречно выглядел в своем легком сером костюме, несмотря на день, зашедший через двойные двери.

Он принес хорошие новости.

— Теперь вы свободны и можете уехать, — сказал нам Алек, настолько теплым голосом, что можно было подумать, что мы были пожизненными друзьями. — Мы просим, чтобы вы не задерживались в городе.

Эдвард не стал противиться в ответ; его голос звучал ледяным холодом. — Это не будет проблемой-

Алек улыбнулся, кивнул, и снова исчез.

— Следуйте по прихожей, заверните за угол к первому лифту, — сказала нам Джанна, когда Эдвард помогал мне встать на ноги. — Спуститесь вниз на два этажа, и окажетесь перед выходом на улицу. Теперь до свидания, — добавила она приятным голосом. Мне стало интересно, будет ли ее компетентности достаточно, чтобы спасти ее.

Элис стрельнула своим темным взглядом.

Я была свободна, и не была уверена, смогу ли когда-нибудь совершить подобную экскурсию в место жительства Волтари.

Мы спустились вниз в роскошном лифте. Я единственная оглянулась назад на средневековый замок, который красовался сложным деловым фасадом, отсюда я не могла видеть ужасную башенку, и за это я была благодарна.

На улицах всё еще было полно народа. Уличные лампы тускло освещали нам дорогу, когда мы стремительно шли через узкие, мощеные переулки. Небо было унылым, навевая своей серостью тоску, но здания на улицах находились настолько близко друг от друга, что всё казалось более темным, чем есть на самом деле.

Народ также был одет в темные одежды. Обычным вечером Эдвард бы выделялся из толпы своим тёмным плащом, но только не сегодня. Сегодня множество народа было облачено в темные атласные плащи, и ребенок с пластмассовыми клыками, которого я увидела на площади, сегодня, кажется, очень нравился взрослым.

— Смешной, — коротко пробормотал Эдвард.

Я не заметила, как Элис исчезла. Я повернулась, чтобы задать ей вопрос, но она ушла.

— Где — Элис? — Прошептала я в панике.

— Она пошла, чтобы забрать ваши вещи оттуда, где спрятала их сегодня утром.

Я забыла, что у меня была с собой зубная щетка. Это значительно украшало мою перспективу.

— Она снова украла автомобиль, да? — Предположила я.

Он усмехнулся. — Украдет, когда мы окажемся снаружи.

Это походило на очень длинный путь к лестничной площадке. Эдвард видел, что я еле держусь на ногах; он обернул руку вокруг моей талии и поддерживал на себе большинство моего веса, когда мы шли.

Я задрожала, когда он потянул меня через темный каменный сводчатый проход. Огромная, древняя портовая арка больше походила на дверь клетки, угрожая рухнуть на нас и запереть внутри.

Он вел меня к темному автомобилю, ждущему в затемненном месте справа от ворот. Автомобиль уже нетерпеливо гудел мотором. К моему удивлению, Эдвард сел сзади, вместе со мной, вместо того, чтобы настоять на управлении.

Элис была немного смущенной. — Я извиняюсь. — Она неопределенно махнула в сторону приборной панели. — Было совсем не из чего выбирать.

— И это прекрасно, Элис. — Он усмехнулся. — Не могут же все машины быть с турбинами.

Она вздохнула. — Наверное, мне придется приобрести один из таких. На нем ездить было невероятно удобно.

— Я подарю тебе такой на Рождество, — обещал Эдвард.

Элис обернулась, просияв, что весьма взволновало меня, поскольку она уже ускоряла темп по темному склону.

— Желтый, — сказала она ему.

Эдвард держал меня в своих напряженных руках. В сером плаще мне стало тепло и удобно. Больше чем удобно.

— Белла, ты можешь теперь поспать, — пробормотал он. — Всё кончено.

Я знала, что он подразумевал опасность, кошмар в древнем городе, но я все еще должна была проглотить ком в горле, прежде чем смогла ему ответить.

— Я не хочу спать. Я не устала. — В моих словах только вторая часть была ложью. Я не собиралась закрывать глаза. А автомобиле царил полумрак, горели лишь контрольные огни приборной панели, но этого было достаточно, чтобы любоваться его лицом.

Он легко прошептал мне в ухо. — Попробуй, настаивал он.

Я отрицательно покачала головой.

Он вздохнул. — Ты всё такая же упрямая.

Я была упрямая; я боролась со своими тяжелыми веками и пока побеждала.

Тяжелее всего мне было на темной дороге; яркие огни в аэропорту во Флоренции облегчили мою борьбу, и совсем замечательно стало, когда я почистила зубы и переоделась в чистую одежду; Элис также купила Эдварду новую одежду, и он оставил темный плащ на груде хлама в переулке. Поездка в Рим на самолете была настолько короткой, что я даже устать не успела. Я знала, что полет от Рима до Атланты будет намного дольше, так что попросила стюардессу, не могла бы она мне принести кофе.

— Белла, — сказал Эдвард неодобрительно. Он знал, что мой организм плохо переносит кофеин.

Элис сидела позади нас. Я слышала, как она бормочет с Джаспером по телефону.

— Я не хочу спать, — напомнила я Эдварду. Я оправдывалась, и моё оправдание звучало правдоподобно, потому что я говорила правду. — Если я сейчас закрою глаза, я буду видеть то, что не хочу видеть. Мне будут сниться кошмары.

После этого он со мной не спорил.

Сейчас было бы очень хорошее время для того, чтобы поговорить с ним, получить ответы на все волнующие вопросы, но я не могла спросить о главном; я была в отчаянии от мысли о том, какой ответ я могу услышать. Он не смог бы сейчас избежать ответов. Никто не слышал бы нас кроме Элис; уже было поздно, и большинство пассажиров выключили огни и просили приглушенными голосами принести им подушки. Разговор помог бы мне не клевать носом.

Но я не могла, я прикусывала язык, чтобы избежать потока вопросов. Я не совсем ясно соображала из-за того, что так долго не спала, но я надеялась, что, откладывая обсуждение, я могу побыть с ним еще несколько часов и отложить всё еще до другой ночи. Как в сказке про Шехерезаду.

Так что я продолжала пить кофе, и сопротивляться даже желанию моргнуть. Казалось, что Эдварду очень нравится опять держать меня в своих руках, его пальцы гладили мое лицо снова и снова. Я тоже прикасалась к его лицу. Я не могла заставить себя остановиться, хотя и боялась, что позже, когда я опять останусь одна, мне из-за этого будет мучительно больно. Он продолжал целовать мои волосы, мой лоб, мои запястья …, но не прикасался к губам, и это было хорошо. В конце концов, сколько раз одно сердце может быть искарежено, чтобы продолжать биться? Я много пережила за прошлые несколько дней, но это не меня заставляло чувствовать себя сильной. Вместо этого, я чувствовала себя ужасно хрупкой, как будто одно слово могло меня разрушить.

Эдвард молчал. Возможно, он надеялся, что я буду спать. Возможно, он не знал, что сказать.

Я выиграла борьбу с тяжелеющими веками. Я не спала, когда мы достигли аэропорта в Атланте, и даже наблюдала солнце, всходившее из облаков над Сиэтлом, прежде чем Эдвард закрыл окно. Я гордилась собой. Я не пропустила ни одной минуты.

Ни Элис, ни Эдвард не были удивлены приемом, который ждал нас в Морском. ac аэропорту, но это поймало меня от охраны. Первым я заметила Джаспера — он, казалось, вообще не видел меня. Он смотрел только на Элис. Она быстро подошла к нему; они не стали обниматься, как другие пары, встречающиеся там же. Они только долго смотрели друг другу в лицо, и всё же, этот момент был настолько личным, что я отводила глаза в сторону.

Карлайл и Эсми тихо ждали в углу, далеко от рамки металлоискателя, в тени широкого столба. Эсми подбежала ко мне, обнимая меня отчаянно, но неловко, потому что Эдвард до сих пор держал меня в своих объятиях.

— Спасибо тебе, — шептала она мне на ухо.

Потом она обвила руками Эдварда, и казалось, что она вот-тот заплачет.

— Ты никогда не заставишь меня снова пройти через такое, — она почти рычала.

Эдвард виновато улыбнулся. — Прости меня, мама.

— Спасибо, Белла, — сказал Карлайл. — Мы у тебя в долгу.

— Не стоит, — пробормотала я. Внезапно бессонная ночь дала о себе знать. Я чувствовала себя, подобно тому, что моя голова существует раздельно с телом.

— Она едва стоит на ногах, — Отругала Эсми Эдварда. — Скорее отведем ее дом.

Не уверенная в том, что я действительно хочу к ним домой в этом городе, я пошла через аэропорт, натыкаясь на что-то, почти падая, так как глаза закрывались, и я почти ничего не видела. Эдвард поддерживала меня с одной стороны, а Эдвард с другой. Я не знала, шли позади нас Элис с Джаспером, или нет, и я слишком устала, чтобы проверить.

Скорее всего, я заснула на ходу, но всё еще продолжала идти, когда мы подошли к их автомобилю. Удивление от того, что прислонившись к черному седану под тусклыми огнями стоянки стоят Эммет и Розали, заставило меня на некоторое время прийти в себя. Эдвард напрягался.

— Не надо, — шепнула Эсми. — Она себя ужасно чувствует.

— Она и должна, — сказал Эдвард, не делая даже слабых попыток скрыть злость в голосе.

— Это — не ее ошибка, — сказала я слабым голосом.

— Разреши ей загладить свою вину, — умоляла Эсми. — Мы поедем с Элис и Джаспером.

Эдвард смотрел с негодованием на нелепо прекрасного белокурого вампира с именем Розали, ждущего нас.

— Пожалуйста, Эдвард, — попросила я. Я совсем не хотела ехать вместе с Розали, но я причинила более чем достаточно разногласий в его семействе.

Он вздохнул, и подвел меня к автомобилю.

Эммет и Розалии молча сели на передние сидения, в то время как Эдвард снова усадил меня на заднее сидение. Я знала, что больше не смогу бороться со сном, я сдалась, и положила голову Эдварду на грудь, позволяя глазам закрыться. Потом я почувствовала, как машина завибрировала от заведенного мотора — Эдвард, — начала Розали.

— Я знаю. — Оборвал Эдвард бесцеремонно.

— Белла? — спросила мягко Розали.

Я в шоке разомкнула веки. В первый раз, в самый первый раз в жизни, Розалии заговорила непосредственно со мной.

— Да, Розали? — Неуверенно спросила я.

— Мне очень жаль, Белла. Я чувствую себя очень несчастной от того, что произошло, и я настолько благодарна тебе, что ты была такой храброй, и спасла моего брата после того, что я сделала. Пожалуйста, скажи, что ты прощаешь меня.

Слова были неуклюжие, неестественные, оттого, что Розали колебалась, но они казались искренними.

— Конечно, Розали, — пробормотала я, хватаясь за любой шанс заставить ее ненавидеть меня немного меньше. — Это — вообще не твоя ошибка. Я сама спрыгнула с того проклятого утеса. Конечно, я прощаю тебя.

Слова вышли сумбурными.

— Она не сознает сейчас, что говорит. — Хихикнул Эммет.

— Я всё сознаю, — произнесла я; только это прозвучало подобно искаженному вздоху.

— Позвольте ей поспать, — настаивал Эдвард, но его голос был немного более теплым.

Потом воцарилась тишина, которую разбавлял бархатисто. ежный шум двигателя. Я, должно быть, заснула, потому что мне показалось, что прошли всего какие-то секунды, когда дверь открылась, и Эдвард понес меня из автомобиля на руках. Я не хотела открывать глаза. Сначала я думала, что мы все еще были в аэропорту.

И затем я услышала Чарли.

— Белла! — закричал он издали.

— Чарли, — пробормотала я, пытаясь проснуться.

— Тшш, — прошептал Эдвард. — Всё хорошо; Сейчас ты дома и в полной безопасности. Тебе всего лишь приснился страшный сон.

— Я и не думал, что в тебе столько наглости, что ты посмел показаться здесь. ревел Чарли на Эдварда, теперь его голос звучал намного ближе.

— Папа, остановись, — застонала я. Он не слышал меня.

— Что с ней случилось? — потребовал Чарли объяснений.

— Она просто очень устала, Чарли, — уверил его спокойно Эдвард. — Пожалуйста, позвольте ей отдохнуть.

— Не указывай, что мне делать! — вопил Чарли. — Отдай ее мне. Отстань от нее!

Эдвард пробовал передать меня Чарли, но я вцепилась в него железной хваткой. Я почувствовала, как Чарли дергает меня за рукав.

— Не надо, папа, — сказала я более твердым голосом. Я сумела разлепить веки, чтобы уставиться на Чарли смутными глазами. — Не сходи с ума.

Мы были перед моим домом. Передняя дверь осталась открытой. Слой облаков на небе был таким плотным, что мне стало сложно предположить, день сейчас, или вечер.

— Можете поспорить, что я буду, — обещал Чарли. — Иди в дом.

— О, Кей. Опусти меня вниз, — вздохнула я.

Эдвард поставил меня на ноги. Я видела, что стою, но не чувствовала ног. Я немного протащилась вперед, а затем увидела, как быстро приближается асфальт. Руки Эдварда поймали меня прежде, чем я грохнулась на бетон.

— Позвольте только отнести её наверх, — сказал Эдвард. — Потом я уеду.

— Нет, — закричала я, впадая в панику. Я до сих пор так и не получила ответа. Он должен был остаться по крайней мере для этого, ведь так?

— Я буду рядом, — обещал Эдвард, шепча мне на ухо так тихо, что Чарли не имел никакого шанса услышать его.

Я не слышала, что сказал Чарли ему в ответ, но Эдвард прошел в дом. Я смогла держать глаза лишь до лестницы. Последнее, что я почувствовала, были прохладные руки Эдварда, освобождающего свою рубашку из моих пальцев.

Глава 23

Правда

У меня было такое чувство, как будто я проспала очень много времени — мое тело затекло, как будто я во сне еще и не двигалась. Я очень медленно приходила в себя; странные, красочные кошмары никак не хотели покидать мою голову. Они были настолько яркими. Ужасное и прекрасное, всё смешалось вместе в причудливый беспорядок. Я испытывала острое нетерпение и опасность как от того места во сне, когда не можешь быстро передвигать ноги … Во сне я видела много монстров, с жуткими красными глазами, которые были еще более ужасны от их благородной любезности. Сон всё еще не отпускал меня — я даже все имена помнила. Но самой сильной, самой ясной частью сна был не кошмар. Ей был ангел.

Мне было очень трудно окончательно проснуться. Этот сон никак не хотел переходить в разряд тех, которые я не хотела повторно посещать. Я переборола себя, мне стало тревожно, что же ждет меня в действительности. Я не могла вспомнить, какой сегодня день недели, но я была уверена — Джейкоб, школа или работа, ждут меня впереди. Я глубоко вздохнула, подумав, как же мне сложно будет пережить еще один день.

Что-что холодное мягко коснулось моего лба.

Я сильно зажмурила глаза. Казалось, что я всё еще сплю, но почему же ощущения такие реальные? Наверное, я уже близка к пробуждению … и теперь, в любую секунду, все прекратится.

Но я поняла, что реальность наступает. Твердые руки, которые, как мне казалось, обнимают меня, были слишком правдоподобными. Если я позволю длиться этому и дальше, то потом буду горько сожалеть. С грустным вздохом я разомкнула веки, чтобы рассеять иллюзию.

— О! — Задохнулась я и принялась кулаками протирать глаза.

Хорошо, всё ясно, я зашла слишком далеко; скорее всего, большой ошибкой было позволить моему воображению так отбиться от рук. Хорошо, только — позволить. неправильное слово. Я вынудила его отбиться от рук, преследуя свои галлюцинации — и теперь мой рассудок отказывался меня слушаться.

Мне потребовалось меньше, чем половина секунды, чтобы понять, что я действительно сошла с ума, я могла бы и дальше наслаждаться видениями, тем более, что они были такими приятными…

Я снова открыла глаза — и Эдвард все еще находился рядом, его совершенное лицо отделяли от моего всего лишь какие-то дюймы.

— Я напугал тебя? — Произнес он беспокойным низким голосом. Замечательно, галлюцинации набрали полную силу. Лицо, голос, аромат, все это сейчас я видела как никогда хорошо. Красивый вымысел моего воображения с тревогой наблюдал за выражением моего лица. Его радужные оболочки были черны как смоль, с тёмными кругами, похожими на синяки. Это удивило меня; в моих фантазиях Эдвард обычно был более сытым.

Я дважды моргнула, отчаянно пробуя вспомнить последнее, в чем я точно была уверена, что оно реальное. Элис была частью моего сна, и я задавалась вопросом, действительно ли она возвращалась в Форкс, или это тоже игра воспаленного воображения. Я думала, что она возвратилась в тот день, когда я почти утонула …

— О, дерьмо — вскричала я. Горло сдавило.

— Что случилось, Белла?

Я нахмурившись, несчастно смотрела на него. Его лицо еще более беспокоилось, чем прежде.

— Я умерла, правильно? — Застонала я. — Я действительно утонула. Дерьмо, дерьмо, дерьмо! Она убьет Чарли.

Эдвард снова нахмурился. — Ты не умерла.

— Тогда, почему я никак не могу проснуться? — бросила я вызов, поднимая брови.

— Ты не спишь, Белла.

Я покачала головой. — Нет, я уверена в этом. Просто ты здесь хочешь, чтобы я так думала. А затем всё будет намного хуже — я проснусь. Если я проснусь, в чем сомневаюсь, потому — что умерла. Это ужасно. Бедный Чарли. И мама, и её новый муж… — я затихла в ужасе от того, что натворила.

— Я еще могу понять, что ты видела меня в своих кошмарах. — Его недолгая улыбка была мрачной. — Но я не могу вообразить то, что ты могла сделать, чтобы очутиться в аду. Пока я отсутствовал, ты совершила много убийств?

Я скорчила гримасу. — Ну, конечно же, нет. Если бы я была в аду, тебя не было бы со мной.

⇐ Предыдущая 18 19 20 21 222324 25 26 27 Следующая ⇒