Эпилог. 13 страница

-Для меня это не составит труда, - сказала я, поняв смысл его взгляда. – Только необходимо будет кое-что сделать. Вы должны будете написать свой приблизительный распорядок дня, а также в течение трёх дней говорить и делать то, что я попрошу. Договорились? – я улыбнулась ей, потому что поняла что, не смотря на то, что её сын такая сволочь, она женщина хорошая.

-Если тебе и вправду не тяжело, то я с удовольствием буду делать то, что ты скажешь, детка, потому что в последнее время сердце пошаливает, и непонятная дрожь в руках иногда появляется.

-Не тяжело, - заверила я.

Просидев у них ещё чуть больше часа, и мило пообщавшись с женщиной, мы стали собираться, договорившись, что я приеду утром следующего дня. Михаил сказал, что проводит нас к машине и как только мы вышли за дверь, зло сказал:

-Только выбрось какой-нибудь фортель с моей матерью, и я тебе устрою такое!

-Расслабься ублюдок, - сквозь зубы произнесла я. – Хорошим людям я помогаю с удовольствием, и обратись ты ко мне просто так, я бы всё равно помогла. Завтра в одиннадцать часов я буду у тебя. А теперь исчезни с моих глаз! Лучше иди, скажи что-нибудь хорошее своей матери, чем пробуй пугать тех, кто тебя не боится.

Он внимательно посмотрел на меня, а потом развернулся и пошёл назад в квартиру, ничего мне не сказав.

Сев в машину, я прижалась к Севе и спросила:

-Почему у таких хороших матерей вырастают вот такие уроды?

-Варвара Степановна с детства потакала ему во всём, вот он и вырос такой сволочью, - обняв меня за плечи, сказал он.

-Как я понимаю, ты давно знаешь их семью.

-Да, с детства. Мы даже с ним учились в одной школе, в параллельных классах и дружили когда-то. И кстати, именно благодаря ему, я узнал о тебе.

-Да? – я изумлённо посмотрела на Севу.

-Да, если бы не он, то я так бы не встретился с тобой.

-Хм, ну тогда если благодаря ему мы встретились, я не буду сильно его наказывать потом.

-Рина, он моральный урод и очень опасный человек, и я не хочу, чтобы бы питала иллюзии на его счёт, - терпеливо сказал он.

-Но тебя он боится, - довольно констатировала я, вспомнив сцену в коридоре.

-Да, потому что знает, как я могу действовать, если стать у меня на дороге, и знает, что если надо, я могу прогнуться, но потом сила отдачи бывает такая, что всех разрывает на куски. Поэтому он и боится давить слишком сильно.

Слушая Севу, я почувствовала гордость за него, но некоторые моменты меня всё же беспокоили и я спросила:

-Такое уже было? Я имею в виду давление?

-Конечно. Ты не представляешь, сколько людей пытались сломать меня и получить бизнес отца после его смерти. Мне было двадцать, и многие считали меня лёгкой добычей, поэтому приходилось действовать жёстко, чтобы выжить.

-И как ты действовал? – тихо спросила я, боясь услышать ответ.

-Рина, солнце, ну зачем тебе это знать? - с горькой усмешкой спросил он.

-Просто ты меня иногда пугаешь, - робко ответила я. – У тебя было такое лицо, когда ты впервые разговаривал с Михаилом после нападения, и сегодня, в коридоре, что меня дрожь пробирает каждый раз, когда я тебя таким вижу. Страшновато, и мне кажется, что я тебя совсем не знаю.

-Как раз ты меня знаешь намного лучше, чем все остальные люди, - он улыбнулся. – С тобой я могу быть самим собой. А с остальными я веду себя так же, как и они ведут себя со мной. Знаешь третий закон Ньютона? «Сила действия равна силе противодействия» - так вот, это про меня. Я стараюсь не причинять людям вред, но если они это делают, то я всегда отвечаю.

-Ясно, - произнесла я и поцеловала его. – Наверное, за это я и люблю тебя – за твою внутреннюю силу и бесстрашие. Ты меня не испугался, зная, что я ведьма. Остальные старались держаться от меня подальше, даже не зная этого.

-Слабаки, - со смешком ответил он. – Ты меня всегда скорее веселила, чем пугала. Но я рад, что все остальные тебя боялись, и ты никому не далась в руки, кроме меня. Не зря я тогда себя накручивал и отшлёпал тебя по мягкому месту.

Я тут же залилась краской, вспомнив ту позорную экзекуцию и недовольно сказала:

-Я, кстати, так и не отомстила тебе за неё. Надо будет что-то придумать, чтобы отдать должок.

-Буду с нетерпением ждать, - весело ответил он и начал меня целовать.

«Ну и как разрабатывать коварные планы, когда он вот так меня целует? » - пронеслось в голове. Всё недовольство тут же испарилось, и я просто наслаждалась ощущениями, целуя его в ответ.

В тот же день я съездила к родникам в Подмосковье и, набрав воды, всю дорогу в голове держала образ Варвары Степановны, а потом следующие три дня исправно ездила к ней по утрам, готовя раствор. Что ей там наплёл Михаил, я так и не узнала, но она без лишних вопросов делала то, что я просила и не задавала мне вопросов, а свою кровь я уже добавляла дома.

На четвёртый день, когда осталось добавить кровь и довести раствор до нужной консистенции, а потом прописать судьбу, мы ехала к матери Михаила, и я испытывала волнение. «Как всё пройдёт? Ведь я беременна и непонятно что может произойти, но ведь этим уродам плевать на моё положение. И почему я у бабушки никогда не спрашивала - писала она судьбы людей, когда была беременна мамой или нет? » - я вздохнула, положив руку на живот. Сева прекрасно понял, что может означать мой жест и твёрдо сказал:

-Если почувствуешь хоть малейший дискомфорт, мы сразу сворачиваемся и уезжаем. Найдём потом другой способ помочь Варваре Степановне. До родов осталось чуть больше двух месяцев, и мы заставим их подождать.

-Хорошо, - кивнула я, пытаясь успокоиться.

Михаил сразу дал понять нам с Севой, что писать текст я буду под его неусыпным контролем, и нам ничего не оставалось, как согласиться. Радовало меня только одно – он не знал, какие манипуляции я совершаю дома и что добавляю ещё и свою кровь, поэтому я особо не переживала, что он увидит, как я пишу судьбу и делаю амулет.

Взяв кровь из вены у Варвары Степановны, я добавила её в основной раствор и, устроившись в зале, принялась писать судьбу. Свою мать Михаил куда-то отправил гулять, поэтому в квартире мы остались втроём и мне никто не мешал.

Написав черновик и дав прочитать его Михаилу, я принялась писать уже чистовой вариант кровью, прислушиваясь к своим ощущениям. Но ничего не происходило, и малышка только один раз беспокойно шевельнулась, когда я писала, как объявляют результаты обследования и говорят, что никакой болезни Паркинсона у Варвары Степановны нет, но тут же успокоилась.

Написав всё и сделав амулет, я с удивлением поняла, что никакой слабости нет и, поднявшись на ноги, ободряюще улыбнулась Севе.

-Как ты себя чувствуешь? – он тут же оказался рядом со мной и заботливо обнял.

-Хорошо, - ответила я, прислушиваясь к себе и поняла, что действительно хорошо.

-Честно?

-Да, - улыбнувшись, ответила я.

Михаил, получив амулет, тут же потерял к нам интерес, и мы, собрав вещи, которые я использовала, покинули квартиру.

Пока мы ехали домой, я всё пыталась понять, как такое может быть, и почему нет слабости, и когда наша кроха шевельнулась, улыбнулась, поняв, в чём может быть дело.

-Сева, мне кажется, я знаю, в чём дело, и почему я чувствую себя нормально, - радостно произнесла я.

-И? – он с интересом посмотрел на меня.

-Ведь я беременна тоже ведьмой! А это значит, что мы сейчас вдвоём писали судьбу и использовали наши силы сообща, понимаешь? Одной тяжело отдавать энергию, чтобы прописать судьбу, а сообща это намного легче происходит.

-Вполне возможно, - подумав, ответил он и улыбнулся. – Мои любимые ведьмочки, - поцеловав меня, он положил руку на живот и погладил его.

Я с удовольствием ответила на его поцелуй, радуясь тому, что всё прошло хорошо.

Глава 24.

Но вечером оказалось, что не всё так хорошо, как мне хотелось бы думать. Часа через два, после возвращения домой я почувствовала слабость, и мне захотелось спать, а проснувшись в семь часов вечера и зайдя в туалет, я увидела пару капель крови на трусиках. В первые секунды я так испугалась, что даже боялась пошевелиться.

Повторяя про себя, что в этом нет ничего страшного, потому что, чувствуя-то я себя хорошо, я дрожащими руками набрала номер Эдуарда Семёновича и обрисовала ситуацию. Он тут же попросил меня приехать в клинику на осмотр, и я, не зная чего ожидать, на всякий пожарный, начала собирать сумку с вещами, боясь, что меня могут положить в больницу.

Только одевшись и собрав вещи, я спустилась вниз и рассказала всё Севе, заверяя его, что волноваться пока не стоит, и что чувствую я себя хорошо. Но говорила я, по-видимому, не очень убедительно, потому что он так испугался за меня, что даже не дал самой дойти до машины и нёс меня на руках.

Только после осмотра мы смогли вздохнуть с облегчением, потому что со мной всё было хорошо. Эдуард Семёнович заверил нас, что такое иногда бывает и бояться этого не стоит, и единственное, что сделал - это наложил запрет на нашу сексуальную жизнь.

Всю дорогу домой я печально вздыхала, понимая, что так и не узнаю, какие планы Сева строил на первую брачную ночь, но здоровье ребёнка было важнее и радовало меня то, что я не оказалась в больнице и всё нормально.

«Вот бы ещё понять, почему это произошло. Потому что я писала судьбу или это произошло бы и без этого? » - думала я, прижимаясь к Севе.

-Всё, никаких написаний судеб, пока не родишь, - твёрдо сказал он, наверное, подумав то же самое, что и я.

-Боюсь, этим уродам будет плевать на наше мнение, - вздохнув, ответила я.

-Если они будут настаивать, мы их пошлём, и я начну действовать, - решительно произнёс он.

-Но ведь мы не знаем имена ещё двух людей и неизвестно, что они нам могут сделать, - прошептала я, боясь, что наши действия могут потом вылиться Севе большими неприятностями.

-Будем решать проблемы по мере поступления. Главное, ты ни о чём не думай и не волнуйся. Я и не из таких передряг выбирался, а уж ради вас двоих, мир с ног на голову переверну, если понадобиться.

Я промолчала, надеясь, что нас вообще никто не будет трогать до рождения малышки, а потом ехидно улыбнулась, от пришедшей в голову мысли.

-Кстати, Мишенька нам теперь должен. Послезавтра Варвару Степановну обследуются, и он обрадуется, узнав, что с его матерью всё хорошо, но очень хочется устроить ему какую-то гадость. Выставлю-ка я ему счёт! Прошлый раз я содрала с него шестьсот тысяч долларов, сколько бы взять сейчас, а? – и выжидающе посмотрела на Севу. – Надо им дать понять, что обращаться ко мне часто будет слишком накладно для их кошельков.

-Логично. Главное, не перегнуть палку, - улыбнувшись, согласился Сева.

-Миллион? – подмигнув, я хитро улыбнулась ему.

-А ты жадная у меня оказывается!

-Я не жадная, - обиженно сказала я. – И мне их деньги не нужны. В нашей стране много детских домов и больниц, которые нуждаются в медицинских препаратах, ремонте и прочей помощи, вот мы и раскошелим наших заказчиков, заставив оказывать их помощь нуждающимся.

-Благородное дело, - ответил он и задумался. – Значит так, с твоего контракта он заработал шестьдесят миллионов, потом удачно вложил эти деньги и заработал ещё приблизительно столько же. В общей сложности за последний год его состояние увеличилось приблизительно на сто семьдесят пять миллионов, так что сумма в миллион долларов вполне нормальна.

-А может тогда больше взять?

-Ты не представляешь, какой наш господин Кольцов жадный. Зарабатывая десятки миллионов в год, он удавиться за пару тысяч, так что сумма в миллион здорово его огорчит, - весело сказал Сева.

-Вот и хорошо! Завтра подберу пару больниц и детских домов, куда он должен будет перечислить деньги и выставлю ему счёт, а если он начнёт выкаблучиваться, упрусь рогом и откажусь ему помогать.

-Чем ты упрёшься? Рогом? И кто же его тебе наставил? Я точно этого не делал, - смеясь, произнёс Сева.

-Я найду, чем упереться, - с улыбкой заверила я, и поцеловала его.

Засыпая в крепких объятиях Севы, я старалась не думать о плохом, и с улыбкой представляла вытянутое лицо Михаила от суммы в счёте.

Но лицо у Михаила не просто вытянулось, когда я предоставила ему расчётные счета трёх больниц и одного детского дома, озвучив сумму, а исказилось такой злобой, что я даже подумала, что у него пена изо рта пойдёт. Не сдерживая ехидной улыбки, я напомнила ему, что наши отношения изначально предусматривали оплату, и пригрозила, что откажусь помогать лично ему, если он не заплатит. Поняв, что его партнёры могут спокойно выбросить его из группы, если я объявлю, что он отказался платить и я больше не желаю с ним работать он, скрипя зубами, перечислил деньги.

Ложась вечером спать, я чувствовала такое удовлетворение, от того что, вполне возможно, эти деньги спасут не одного человека, что с удивлением подумала: «А почему я раньше этого не делала? ». Но больше всего меня радовало то, что уже через три дня я стану женой Севы.

Шестнадцатого февраля мы тихо расписались. Моей свидетельницей была Нина, потому что я решительно не желала видеть кого-либо из моей прошлой жизни, а Алекс планировался свидетелем на большое торжество летом. А у Севы был свидетелем его друг Кирилл, который сейчас проживал в Германии.

Он прилетел накануне свадьбы, и мы сразу нашли с ним общий язык, потому что он оказался приятным и весёлым человеком. Я пыталась выпроводить их на какой-нибудь мальчишник, но Сева наотрез отказался покидать дом, и я решила просто дать им возможность пообщаться вдвоем, уйдя спать, чтобы на следующий день прилично выглядеть.

После Загса мы проехались по городу и фотограф, нанятый Севой, сделал серию снимков, потому что Сева хотел иметь фотографии и с этого торжества, а потом поехали в ресторан, где к нам присоединился ещё и Алекс.

Вечером, сидя в гостиной, перед камином и слушая разговор Севы с Кириллом, я улыбалась, вспоминая как нам было весело в этот день и, пытаясь привыкнуть к тому, что Сева теперь мне муж и чувствовала от этого гордость и удовлетворение.

К началу марта животик округлился очень прилично, и я уже начала себя чувствовать действительно бегемотиком, потому что становилась неповоротливой, да и спина под вечер начинала болеть, поэтому восьмое марта мы отметили в домашней обстановке, отказавшись от поездки в ресторан.

От сюрприза Севы я растрогалась и начала лить слёзы, обнимая его, потому что никак не ожидала такого подарка. Вернее - двух, и каждый из них по-отдельности был уже очень приятным.

Сначала он преподнёс мне сертификат о том, что теперь моим именем названа звезда и сказал:

-Этот подарок не планировался, но меня расстроила одна вещь и я решил, что если у меня не получается сделать это на Земле, то я могу сделать это на небе.

-А что не получилось сделать на Земле? – спросила я, хлюпая носом от радости, и рассматривая сертификат.

Он с хитрым видом подтолкнул ко мне перевязанную праздничным бантом папку, и сказал:

-Открой! – я с интересом раскрыла её и увидела какие-то документы, а Сева тут же пояснил: - Я купил тебе небольшой, но очень живописный островок в Средиземном море, и хотел его переименовать, назвав «Рай Рины», но оказалось, что сделать это нельзя, потому что у него уже есть официальное название. Поэтому я решил купить тебе ещё и звезду.

Сказать, что я изумилась, это вообще ничего не сказать, потому что я минут пять сидела с открытым ртом и недоверчиво смотрела то на Севу, то на документы.

-Жаль, конечно, что пока мы не можем полететь туда, но я попросил сделать небольшой фильм, чтобы ты знала, чем теперь владеешь, - с улыбкой произнёс он и достал диск. – А как только наша кроха родится и окрепнет, мы обязательно туда поедем.

Уже через десять минут после начала просмотра диска я влюбилась в островок и, прижимаясь к Севе, мечтала, как мы втроём поедем туда и будем, бродит по берегу моря, наслаждаясь закатом солнца и окружающей нас природой.

Жизнь снова стала казаться прекрасной сказкой, потому что Сева с каждым днём все бережнее ко мне относиться и с каждым днём уделял мне всё больше времени, стараясь не уезжать из дома надолго, потому что срок уже был почти восемь месяцев, а наши дражайшие заказчики нас не беспокоили. Но гром грянул как всегда неожиданно.

Поздним вечером двадцать четвёртого марта, когда мы уже лежали в кровати, раздался звонок и нас, тоном, не терпящим возражения, срочно попросили приехать домой к господину Завадскому. Сева точно таким же тоном сказал, что пока я беременна, ничего писать больше не буду и положил трубку.

У меня внутри всё сжалось от страха, потому что я поняла, что в любой момент нам могут объявить войну и со страхом посмотрела на него. Он ободряюще улыбнулся и, поцеловав меня, сказал:

-Ну, чего ты переполошилась? Давай-ка закрывай глаза и спи.

-Сева, а может, узнаем, чего он хочет?

-Ничего мы узнавать не будем. Пусть сами разгребают свои проблемы, - твёрдо ответил он. – Я сейчас сделаю пару звонков и вернусь к тебе, договорились? Только не волнуйся, пожалуйста.

Я кивнула и он, одевшись, вышел из спальни. О том, чтобы заснуть не могло быть и речи, поэтому я, лежа в кровати, с замиранием сердца прислушивалась к звукам на первом этаже.

«Неужели так трудно дать мне спокойно родить? Жили же как-то без моих способностей долгие годы, а сейчас им прямо невтерпёж использовать меня и Севе приходиться идти на крайние меры. Если бы я не была беременная, то устроила бы им весёленькую жизнь, чтобы знали, как опасно доставать ведьму и её близких» - поглаживая себя по животу, я старалась не нервничать, потому что меня опять начала разбирать злость.

Когда раздался звонок в двери, я села в кровати и со страхом посмотрела на окно, боясь даже представить, кто может стоять у наших ворот. Не выдержав неизвестности, я встала и, набросив халат, спустилась вниз.

Возле входа, с оружием в руках стоял охранник, и я сразу спросила:

-Где мой муж?

-На улице, - коротко бросил он.

-Кто там приехал? – сердце пропустило удар, и меня охватил страх за Севу. Охранник промолчал и я, поняв, что это не подкрепление, ринулась к двери.

-Вам нельзя выходить, - твёрдо сказал он и перегородил мне выход.

-Да неужели? – с сарказмом спросила я и исподлобья посмотрела на него. – Уйди, а то потом всю жизнь будешь жалеть, что встал на моём пути! - меня пугало, что Сева там сейчас на улице разбирается с моими проблемами и всё что я хотела – это быть рядом с ним, поэтому готова была на всё, чтобы выйти из дома. – Прокляну, если не выпустишь, - пообещала я и двинулась на охранника.

-Я не имею права вас выпускать, - растерянно ответил он.

-Дай выйти! – зло сказала я. – Иначе исполню своё обещание!

Он громко сглотнул и затравленно посмотрел на меня, а потом сказал:

-Хорошо, но вы должны держаться за моей спиной и если что-то произойдёт сразу бежать в дом.

-Ладно, - согласилась я, одевая обувь и набрасывая верхнюю одежду.

Выйдя на улицу, я пошла следом за охранником и, выглядывая из-за его спины, пыталась понять, что происходит возле ворот.

-Об этом не может быть и речи! Рина беременна и я больше не позволю подвергать опасности её здоровье! – до меня донёсся решительный голос Севы. – Когда она родит тогда и поговорим!

-Да они умрут за это время! – истерично закричал господин Завадский. – Они и так в тяжёлом состоянии и долго не протянут!

-Мне жаль, но твой сынок сам виноват в этом!

-Сева, что здесь происходит? – спросила я, подойдя к воротам.

-Почему ты не в кровати? – повернувшись, недовольно спросил он и холодно посмотрел на охранника.

-Айрина Романовна, мы учитываем ваше положение и поэтому стараемся пока не использовать ваши способности, но дело не терпит отлагательств, - затараторил господин Завадский. – Мой сын сегодня вечером попал в аварию. Его машина столкнулась с другой машиной, в которой была женщина с двумя детьми и они в критическом состоянии! Вы должны им помочь! Я заплачу любые деньги!

-Я сказал – нет! И это не обсуждается, - холодно сказал Сева. – Твой выродок, наверное, опять обнюхался кокса и устроил с такими же своими дружками гонки на дорогах. Я не собираюсь рисковать здоровьем своей жены и ребёнка из-за твоего урода.

-Со своим сыном я сам разберусь! – взвизгнул он. – Я прошу спасти женщину и детей!

Представив, что где-то в больнице сейчас умирает женщина и двое детей, я дотронулась до руки Севы и сказала:

-Поехали, там ведь невинные люди. Его сыну мы помогать не будет, а женщина и дети не виноваты.

-Рина, но это опасно, - он с отчаянием посмотрел на меня. – Мне тоже жалко эту женщину и её детей, но ты для меня важнее.

-Сева, я ведь хорошо себя чувствую, - терпеливо ответила я. – И ты же помнишь слова врача, что иногда такое бывает. Совсем необязательно, что тогда всё произошло из-за написания судьбы, может так совпали обстоятельства. Поехали, пожалуйста! Я столько людей когда-то убила, и сейчас это мой шанс спасти хоть кого-то взамен.

Он с тоской смотрел на меня больше минуты, а затем, вздохнул и, приложив ладонь к моей щеке, тихо сказал:

-Хорошо.

После чего развернулся, и с отвращением посмотрев на депутата, бросил:

-Но два месяца после этого вы нас не будите беспокоить, ясно?

-Да-да, конечно! – с облегчением пробормотал он.

Каждая минута была на счету поэтому я решила сразу ехать к родникам за водой, и пока одевалась, Сева искал в интернете фотографию того мажора, чтобы я имела представление о том, кому буду писать день из судьбы.

Так как сын Завадского тоже был в больнице, я отправила его туда, сказав, что приеду, как только всё приготовлю.

Через час мы уже были возле больницы и когда вошли в палату, были неприятно поражены. Я думала, что если женщина с детьми в тяжёлом состоянии, то и парень пострадал, но оказалось что этот гадёныш очень хорошо себя чувствует. Лёжа в кровати он лениво переключал каналы на телевизоре и судя по всему не испытывал никаких угрызений совести.

Увидев меня и Севу, он скользнул по нам взглядом и даже не соизволил поздороваться. Прищурившись, я тут же решила подкорректировать характер парня, когда буду писать его судьбу. «Ты у меня быстро забудешь, что такое наркотики и алкоголь. Будешь бежать впереди всех, желая помогать людям. Тем более деньги твоего папашки будут очень кстати» - решила я, поняв, что парень и дальше будет вести прежний образ жизни, думая, что отец вытащит его из любых неприятностей. «Тут нужны кардинальные меры. Ну, держись, щенок, ты полностью поменяешь своё мировоззрение».

Налив воды в пиалу я попросила его произнести нужные слова и добавила его кровь.

-Узнайте, что приблизительно будет двадцать седьмого марта – какие процедуры и во сколько будут проводить, чтобы я могла ориентироваться во времени, - повернувшись к Завадскому старшему, произнесла я. – А также мне нужны имена женщины и её детей.

-Да-да, конечно, обязательно узнаю, - покорно пробормотал депутат. – А имена я уже сейчас могу сказать. Это Корсак Анна Сергеевна и её дети - Игорь и Ангелина.

-Так вот в чём дело?! – презрительно сказал Сева, и я удивлённо на него посмотрела. – Теперь ясно, почему глубокоуважаемый депутат так переживает за пострадавших! Ведь твой щенок не первый раз устраивает аварию, только раньше тебя мало волновало, что кто-то там умрёт, и сейчас тебе было бы плевать на это, если бы мужем пострадавшей не был Корсак Анатолий, правда? Он-то уж не даст твоему щенку спрыгнуть и порвёт его, если Анна и дети не выживут.

Завадский старший затравленно посмотрел на Севу, а потом на меня и прошептал:

-Айрина Романовна, спасите их, и я обещаю, что больше никогда ни о чём вас просить не буду и заплачу любые деньги!

«Ага! Заплатишь! Ты даже не представляешь, как много ты заплатишь! Твой сыночек существенно облегчит твой кошелёк, когда решит заняться благотворительностью! » - злорадно подумала я и пристально на него посмотрела.

-Назови имена тех, кто входит в вашу группу, - требовательно произнёс Сева и я замерла.

-Я не могу, честно, - растерянно пробормотал он. – Не имею права.

-Тогда мы уходим, - он решительно взял меня за руку и повёл к дверям.

«Ну давай, выродок, говори! » - хотелось крикнуть мне, потому что это был идеальный шанс всё узнать. «Судя по всему, его сынок наехал на машину кого-то очень крутого и теперь он боится, что не сможет вытащить его, если женщина и дети умрут. А Сева молодец, сразу сориентировался! Но женщине и детям я всё равно помогу, даже если Завадский не расколется» - решила я, идя следом за Севой.

-Хорошо, - прозвучал усталый голос Завадского за спиной. – Я скажу вам имена.

Мы тут же повернулись, и выжидающе на него посмотрели.

-Четвёртый участник Поляков Олег, пятый – Хлебников Андрей, а шестой – Макаров Сергей.

Про Полякова мы и так знали, Хлебникова я помнила, потому что он был в моём списке, а вот фамилия Макарова мне была незнакома и я посмотрела на Севу. По сжатым губам и прищуренному взгляду я поняла, что кто-то из этих двух очень опасен и сердце учащённо забилось в груди. «Хлебников очень богатый человек, олигарх, а вот кто такой Макаров? Кто так обеспокоил Севу? ».

-Завтра, в пять вечера будем второй раз добавлять кровь, - бросила я и уже сама потащили Севу к выходу, потому что мне не терпелось получить ответы на возникшие вопросы.

Как только мы сели в машину я спросила:

-Кто такой Макаров? И рекомендую говорить правду, - сразу предупредила я. – Иначе найду другой способ узнать её.

-Впервые слышу это имя, - ответил он.

-Не ври!

-Я серьёзно, поэтому мне это и не понравилось. Хлебников сволочная личность, но он меня не очень беспокоит, а вот про Макарова я действительно ничего не знаю. Не волнуйся, Фёдор всё быстро пробьёт.

На сердце стало легче, и я задавал другой вопрос, который интересовал меня не меньше:

-А кто такой Корсак Анатолий?

-Корсак Анатолий в прошлом очень влиятельный криминальный авторитет, а сейчас очень богатый человек, и наш депутат знает, что Корса, его сыночка в любом случаи достанет, - Сева усмехнулся. - Думаю, Завадский старший понимает, что если Анна и дети умрут, то его сын тоже не задержится на этом свете, поэтому и готов на всё, чтобы они выжили, а уж он потом постарается договориться с Корсой – или даст хорошие отступные или пообещает лоббировать его интересы в Думе.

-Ясно, - ответила я.

Женщину и детей было ужасно жалко, но в глубине души я рада была, что так сложились обстоятельства и теперь мы знали имена всех наших врагов. «Вы только продержитесь три дня, а потом я вас обязательно вытащу» - мысленно попросила я у женщины и детей.

На следующий день я опять появилась в больнице и испытала удовлетворение, увидев страх в глазах парня. «Наверное, отошёл от наркоты, а папаша популярно объяснил парню, во что он вляпался».

На третий день я снова добавила кровь парня и, направляясь домой, думала о той женщине. «Завтра вам всем станет легче, только продержитесь ещё сутки! ».

Приехав домой и, увидев машину Фёдора, я поняла, что он, скорее всего, узнал кто такой Макаров, поэтому войдя в дом, сразу прошла в кабинет Севы.

«Дело плохо» - увидев выражение его лица, подумала я и почувствовала страх.

-И кто такой Макаров? – стараясь не паниковать, спросила я.

-Генерал из прокуратуры Московской области, второй человек там, - с презрением ответил Сева. – Урод ещё тот. Но не волнуйся, мы найдём на него управу. Просто надо время. А времени у нас много – два месяца, так что всё будет хорошо.

Поднявшись из кресла, он подошёл ко мне и, обняв, добавил:

-Скоро весь этот дурдом закончиться, обещаю. И мы будем наслаждаться жизнью. Всё будет хорошо, вот увидишь.

-Верю, - улыбнувшись, ответила я, хотя сердце дрогнуло и как-то непонятно сжалось.

Но я тут же постаралась выбросить неприятные мысли из головы. «Мы знаем всех действующих лиц, а это уже очень хорошо. Теперь главное грамотно разыграть партию и всех поставить на место, чтобы они больше даже не смотрели в нашу сторону, и чтобы другим была наука на будущее. Сева умный и придумает, как достать всех, а я сделаю всё, что зависит от меня».

Вечером того же дня, я тайком от Севы позвонила Алексу и назвала имена остальных участников группировки. Он сказал, что у него для меня есть приятный сюрприз, и пообещал приехать в гости, как только узнает что-то про остальных.

Двадцать седьмого марта, в три часа дня мы с Севой приехали в больницу и, набрав кровь из вены сына Завадского, поехали к нему домой, потому что в больнице писать судьбу, и делать амулет, было неудобно, а его городская квартира была в двадцати минутах езды от больницы.

Написав черновой вариант, я дала его почитать Завадскому старшему, и когда он ознакомился с ним, принялась писать чистовой вариант. Пока я писала, он метался по комнате и я удовлетворённо подумала: «Вряд ли он будет тратить время на повторное ознакомление с текстом, так что я смогу вписать нужное мне».

Всё дело было в том, что я вписала в текст слова о том, что накануне вечером им сообщили, что состояние Анны Корсак и её детей стабилизировалось, и они лучше себя чувствуют. Поэтому Завадский и метался по комнате, понимая, что как только амулет будет готов, пострадавшие пойдут на поправку, а с завтрашнего дня угроза их жизням полностью минует.

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 12 131415 16 17 Следующая ⇒