|
|||
142. Мекк ‑ Чайковскому
Плещеево, 29 июля 1883 г. Милый, бесценный друг мой! Как мне жаль Вас во всех Ваших неприятностях. Идеальным и поэтичным натурам, как Ваша, конечно, в высшей степени неподходящи такие дрязги, как закладывание вещей и т. п. и я не могу не попенять Вам опять, милый, дорогой друг мой, за то, что Вы не обратились ко мне прежде, чем подвергать себя такой'процедуре. Вы знаете, как я желала бы оградить Вас от всяких неприятностей в жизни и какое было бы для меня счастье оказывать Вам какие‑ нибудь услуги. Спешу послать чек и только на тысячу рублей, потому что я никогда не доверяю нашим русским почтам, когда посылаю денежные документы незастрахованными; я всегда ожидаю, что они могут пропасть, и поэтому, как обыкновенно, посылаю чек отдельно и прошу Вас, дорогой мой, если Вы его не получите, сейчас уведомить меня, и я вышлю другой. Какие известия Вы получили из Парижа, каково состояние Татьяны Львовны? Бедная Александра Ильинична, едва ли она скоро успокоится за это дитя. Я от Коли не получила еще ни одного письма, но с нашими почтами это неудивительно. Он, я думаю, на седьмом небе от счастия, что находится с Анною, и мне ужасно жаль его, когда я думаю, что уже половина времени его пребывания в Каменке пролетела. Время так быстро летит, что даже жутко становится; мне так не хочется уезжать из своего Плещеева, так не хочется, чтобы лето кончилось. Касательно вопроса о том, чтобы Вы могли, дорогой друг мой, во всякое время поселиться в Плещееве, я сделаю все распоряжения и, конечно, всегда буду рада иметь Вас своим гостем, но мне жаль, что зимою Плещееве не может произвести на Вас хорошего впечатления; я думаю, что занесенный снежными сугробами он имеет очень печальный вид, и прогулки невозможны. Как мне жаль бедного Губерта, что он потерял место, и как Вы добры, дорогой мой, и всегда готовы заботиться о других. Мне очень было бы интересно знать, что Вам удалось сделать у директора Алексеева. Это время у нас холодно. Что это Вы хвораете, дорогой мой, обращались ли Вы к доктору и употребляете ли Вы что‑ нибудь против Вашей лихорадки, принимаете ли Вы хинин, или это, быть может, гастрическая лихорадка? У меня в настоящее время гостят четверо детей моей Саши, которая, бедная, должна была везти своего мужа в Франценсбад пить железные воды и делать ванны. Он так малокровен, ее муж, что постоянно болен, и она, бедная, никогда не знает покоя; так и теперь она приехала ко мне с детьми погостить на неделю, а муж ее поехал к своей матери в Новгородскую губернию. Вдруг через три дня оттуда телеграмма, что граф нездоров. Она летит туда (а это около Болотова, на Николаевской дороге), зовет доктора, тот советует ехать в Франценсбад, и она, бедная, вместо отдыха у меня в Плещееве, должна была бросить детей (что для нее ужасно тяжело) и везти его во Франценсбад, потому что без нее он не может ехать. Боже мой, какая чудная натура у этой женщины, и как ей тяжело на свете. До свидания, мой милый, дорогой друг мой. Дайв вам бог скорее избавиться от Вашей лихорадки и кончить корректуру “Мазепы”. Всем сердцем безгранично Вас любящая Н. ф. ‑ Мекк.
|
|||
|