Тень десятая

По утрам мне нравится быть помощницей Бога. Я открываю окно и крошу голубям белый хлеб. Наверное, точно так же кто‑ то сверху посылал утомленным путникам «небесную манну». Мы о многом не догадываемся. Ведь голуби не додумались поднять головы и увидеть меня, выглядывающую из окошка на пятом этаже. Они принялись клевать, воркуя о чуде и вере. Человеку, в отличие от всех других представителей планеты, помимо души, дан дух, поэтому только когда обретается смысл жизни, мы осознаем значение слова «счастье». И оно не бывает мужским или женским, юным или зрелым, постоянным или редким. Это просто принятие мира в себе. Я не хожу в церковь, потому что она построена человеческими руками и под влиянием политических взглядов. Я не посещаю модных нынче психоаналитиков, потому что они кивают в ответ, говорят прописные мудрости, но не способны услышать тихий плач моей души. Я не обиваю пороги ясновидящих и священников, потому что предсказывать мне нечего и прощать меня не за что. Говорят, что если вы нашли умиротворение и приняли себя, то вам больше нечего искать. Да что там рассуждать, человек – всего лишь попытка быть…

Я осознала себя, но не нашла умиротворения, не воплотила себя в этой жизни. Эмигрировала вместе с Пашей в другое измерение и просто существовала под тенью жизни. Саксофон. Не поверила своим ушам, когда услышала, как из комнатки Павлуши доносятся звуки его мечты. Не может этого быть… Сын снова прикоснулся к инструменту. В последнее время у него грустные глаза, философские мысли и одни эскизы на рабочем столе. Я пробовала поговорить с ним по душам, но на все мои попытки был дан высокопарный ответ: «Мама, не мешай мне реставрировать желания». Маленький мальчик стал взрослым человеком, закаляющим свои чувства и уже способным поднять гири неудач и поражений. Он расстался со своим рыжим увлечением и стал создавать одежду. Началось все с того, что его Юлька работала фотографом в глянце и однажды пригласила Пашу на съемку моды. Увидев, как модельеры презентуют свои коллекции, он не удержался, на следующий день купил ткань и тем же вечером приступил к созданию наряда. Откуда у него взялась такая прыть к моде, мы с отцом понять не могли. Думали, хочет покрасоваться талантом перед Юлькой, отец от злости покраснел, а я лишь улыбнулась. Любовь, даже неразделенная, всегда самодостаточна, и всегда она направлена на благо искусства. Я не смогла стать Уолтом Диснеем, который ребенком замучил сову и с тех пор решил оживить животных в мультиках. Я замучила и не оживила свою любовь. Мой врач говорит, что единственная часть человека, лишенная способности самовосстанавливаться – это зуб. Не соглашусь. Если однажды душа уходит в тень, то на свет ей выбраться крайне нелегко.

Слава спокойно читает газету, курит, выпуская свои фирменные колечки дыма, и нервно комментирует очерки молодых и глупых (по его мнению) авторов. Смешные старики! Вспомнил бы свои заметки юности, как у него Фамусов выходил в задний проход… Сопит, когда я напоминаю ему, отмахивается, мол, шутил он так. Другие времена, а нравы все те же. Теперь, когда сын «при деле», Славе не о чем беспокоиться. Он прожил достойную жизнь, не вдаваясь в подробности жизни родных людей. Он был уверен, что его любят, потому что видел мою улыбку, вкусные ужины и подрастающего сына. Говорят, что люди делятся на три категории: те, кто делает то, что происходит; те, кто следит за происходящим и те, кто удивляется, что происходит. Мой муж всегда относился к разряду первых личностей. Он хоть и был писателем, заглядывающим в души (именно так о нем высказывались знаменитые критики и журналисты), но, наверное, у мира слишком развитое чувство юмора, вот он и иронизирует над судьбами. Слава создавал героев, наделял их сложными характерами, сочинял им такой сценарий, что даже режиссеры немели от его фантазий, кроме того, он был психологом для наших друзей, выискивая занозы, беспокоящие их, но никогда не приглядывался к самым близким… Считал, что знает их, как себя, или что уже давно прочитал мою «книгу», хотя не сумел разглядеть даже обложку…

Его «Тени» стали брендом. Издательство поставило на конвейер то, что раньше было святым. Слова… Они сопровождают каждого, как тени. Но каждое из слов бывает особенным, дышит и ранит, воскрешает и умертвляет. А я растеряла свои слова. Я почти потеряла даже собственную тень. Ей слишком мало света, ее практически не видно. Лишь иногда она плетется за мной в магазин да покорно опускает голову, когда я читаю книгу, или гладит вместе со мной кошку, которую я просто не смогла оставить на произвол судьбы. Еще два месяца назад она была взъерошенным мокрым котенком, забившимся в картонную коробку на автобусной остановке. Когда я взяла котенка на руки и увидела спокойные улыбающиеся глаза, то не могла сдержать слез от понимания, насколько животные ближе к Богу. В глазах людей я часто «читаю» безумие, жажду и гнев, в глазах кошки, собаки или лошади – да кого угодно, вы никогда не увидите отражения этих пороков.

⇐ Предыдущая 20 21 22 23 242526 27 28 29 Следующая ⇒