Майя Бэнкс 17 страница

– Поздравляю! – хлопнула ее по плечу Бетани. – А что теперь? Это был однократный визит? Он попросил у тебя номер мобильника? Сказал, что будет звонить?

– Бетани, не смущай девушку, – упрекнула ее Миа. – У нее голова закружится от стольких вопросов. Пусть лучше Бриттани нам сама все расскажет.

Бриттани улыбнулась. Джоузи залюбовалась ею. Какая красивая женщина. Сегодня Бриттани была сама собой. И кажется, она была… счастлива.

– Естественно, он попросил мой номер. Потом заставил внести в телефон все его номера. Спросил, чтó я делаю сегодня. Интересовался, куда хожу и с кем. Знаете, что еще он сказал? Сказал, что наш секс не однократное явление, а если я так думала, то нужно поскорее выбросить эту мысль из головы.

– Вау! Какой настырный! – прошептала Миа.

– Он даже не спросил, хочу ли я видеть его снова, – продолжала Бриттани. Чувствовалось, ей очень приятно рассказывать. – Он объявил, что вечером приедет ко мне. Мы отправимся на обед, а ночь я проведу у него в отеле.

– У него что, даже своей квартиры нет? – удивилась Джоузи.

Бриттани покачала головой:

– Нет. Кей сейчас почти все время проводит в Лас-Вегасе. Готовится к открытию нового клуба. Говорил, что в первые месяцы останется там. У него несколько клубов. Он путешествует между ними, нигде подолгу не задерживаясь.

– А в Нью-Йорк он надолго приехал? – спросила Бетани.

Ее, как и Джоузи, что-то настораживало в восторженном рассказе Бриттани.

– Не знаю, – пожала плечами Бриттани. – Я же с ним знакома меньше суток. Кто знает. Может, я просто утолительница его сексуального голода, пока он здесь. Поэтому я и не особо тороплюсь. Зачем питать надежды, которые могут рухнуть?

– Этот голод он мог бы утолить и со мной, – призналась Миа.

Бетани хохотала до колик в животе:

– Я так Гейбу и передам.

Миа наградила ее сердитым взглядом:

– Ты не посмеешь. Наше девичье сообщество имеет свой кодекс чести. Все, что обсуждается внутри сообщества, не выносится за его пределы.

– Конечно, – согласилась Бетани. – Но мне захотелось тебя подразнить.

– Если уж на то пошло, я получаю от Гейба больше, чем могу переварить. Не думайте, у меня все в порядке и с глазами, и с гормонами. Мне совершенно не хочется прикасаться к другому мужчине, – с наглой самоуверенностью добавила Миа.

– Неужели любовь с первого взгляда все-таки возможна? – печально вздохнув, спросила Бриттани. – Мне тридцать лет, а я еще никогда никого не любила. И замуж выходила без любви. Меня беспокоит, что Кей мог просто подловить меня на одиночестве. Окружил вниманием, а я и попалась на интересе к себе. Пока сюда ехала, думала: могла бы я так откликнуться на другого мужчину, как откликнулась на Кея?

– Любовь с первого взгляда не литературная выдумка, – сказала Джоузи, крепко сжав руку Бриттани. – Такое происходит чаще, чем ты думаешь. И хватит казнить себя по поводу неудачного брака. Мы все делаем ошибки. Главное, ты вырвалась из этих никчемных отношений. У тебя есть полное право на счастье.

– Замечательно сказано, – подхватила Бетани. – Джейс утверждает, что влюбился в меня сразу же, как увидел. А по твоим словам чувствуется, что ты всерьез запала Кею в душу.

– Смелей, подруга, – сказала Миа, обняв Бриттани за плечи. – Проверяй ваши отношения на практике. Если они сложатся, замечательно. А если нет… у тебя столько наших плеч, где можно поплакать. Твой брат и наши мальчики строго спросят с Кея, если он решил временно поразвлечься и потом помахать тебе ручкой.

Бетани ободряюще улыбнулась. Чувствовалось, слова подруг успокоили Бриттани. Джоузи знала: Миа сказала сущую правду. Эш разберется с каждым, кто посмел обидеть дорогих ему людей. Недавно он это доказал.

– Вы правы, девочки, – сказала Бриттани. – Я ничего не стану загадывать. Посмотрю, как разворачиваются события. Возможно, Кею действительно нужна женщина на время. Пусть так. Но в постели он настоящая мужская секс-бомба. Почему бы не получить немного удовольствия? Надеюсь, я не буду хныкать и размазывать слезы, когда он уедет.

– Особенно если вместе с тобой, – усмехнулась Джоузи. – Судя по его вчерашнему поведению и твоим словам, вряд ли его просто потянуло на кискин зов.

– «Кискин зов»! – расхохоталась Миа. – Шикарное выражение. Заимствую его у тебя. Надо будет нашим рассказать.

– Думаю, Джоузи права, – согласилась Бетани. – Я вот тоже считала, что была для Джейса «кискиным зовом». Провел ночь и забыл. А ведь он потом искал меня по всему городу. И когда нашел, сказал, что больше я от него бегать не буду. Конечно, не все у нас было гладко и безоблачно. Я однажды даже спросила у Джейса: «А вдруг я тебе надоем? » Он мне ответил: «Лет через восемьдесят, возможно. И то не уверен».

– А вы давно знакомы с Эшем? – спросила Бриттани, поворачиваясь к Джоузи. – Я впервые вижу, чтобы мой брат так серьезно запал на женщину. Конечно, я его редко видела, но женщины… ты прости, Джоузи… женщины у него так и мелькали. Если бы хоть с кем-то у него были длительные отношения, я бы это знала.

– Наши с ним отношения длительными тоже не назовешь, – засмеялась Джоузи. – Какое там! Мы живем вместе всего две недели.

– Эш запал на тебя, – без тени улыбки сказала Миа. – Можешь мне верить. Я это знаю. Раньше они с Джейсом всегда трахали одну женщину вдвоем, и это было… противно это было. Я столкнулась с их последней пассией. – Поняв двусмысленность своих слов, Миа поморщилась. – Речь не о тебе, Бетани. Это было раньше. Ну что у меня за чертов язык? Всегда лезет впереди мыслей.

Бетани покраснела. Джоузи погладила ей руку:

– Не робей, Бетани. Это же замечательно, что мы можем спокойно говорить о таких вещах и они никак не влияют на нашу дружбу. Прошлое действительно не переиграешь. Между нами не должно быть недомолвок.

Бриттани смущенно поглядывала на них. Не очень-то приятно узнавать о тайных сторонах жизни родного брата. Но Мию было не остановить.

– Это было прошлой осенью, – продолжала Миа. – Джейс с Эшем вернулись из деловой поездки и позвали меня посидеть с ними. У них есть любимый паб. Должно быть, эта особа следила за ними. Ну никак не могла она оказаться там случайно. Такие дамочки любят шикарные рестораны. А тут – обычный паб. Нам принесли всякие вкусности. По-моему, что-то из мексиканской кухни. И вдруг появляется она и устраивает скандал. Наорала на Джейса с Эшем, затем перекинулась на меня. Наговорила мне гадостей, решив, что они променяли ее на меня. – От своей последней фразы Миа даже слегка вздрогнула.

– Упертая дамочка попалась, – улыбнулась Бетани.

– На редкость. Никак не желала поверить, что для нее все закончилось. Я бы не стала рассказывать об этой дурочке, но дело не в ней. У Джейса с Эшем таких женщин было предостаточно, и вроде бы обоих это устраивало. А потом Джейс вдруг встретил Бетани, и секс втроем прекратился. Теперь вот Эш познакомился с Джоузи, и ему больше не хочется смотреть по сторонам. Я ведь Эша знаю давно. Со своего детства. Ни с одной женщиной он не пытался построить длительных отношений. Ты его перевоспитала, Джоузи.

– Приятно слышать, – усмехнулась Джоузи.

– Скажи, а ты его любишь? – спросила Бриттани. – У тебя самой… серьезные намерения по поводу моего брата?

Все засмеялись. Джоузи подняла руки:

– Девочки, прошлой ночью я была сама кротость. Честное слово!

– Бриттани спрашивала тебя не о прошлой ночи, – заметила Миа.

– Да, я люблю Эша, – призналась Джоузи. – Я еще не говорила ему. Хочу сказать в подходящее время. Не кричать же об этом в постели, когда мы занимаемся сексом. И уж тем более глупо было бы говорить о любви, получая от него какой-то подарок. Эш должен чувствовать, что мои слова идут от сердца, а не говорятся на эмоциональной волне.

– А он тебе признавался в любви? – тихо спросила Бетани.

– Нет.

– Он тебя любит, – с уверенностью заявила Миа. – Я в этом ни капельки не сомневаюсь. А как он смотрит на тебя! У меня от этих взглядов мурашки по всему телу.

– А как Эш вступился за Джоузи в ресторане, когда туда явилась наша мамочка и закатила сцену, – подхватила Бриттани. – Я думала, он вцепится матери в горло. Эш тогда защищал нас обеих, но прежде всего – Джоузи.

Разговор был прерван появлением официанта, принесшего заказанную еду. Некоторое время все четверо сосредоточенно ели, потом беседа возобновилась. Под взрывы смеха говорили о мужчинах, о сексе, снова о мужчинах и снова о сексе.

Джоузи не помнила, когда ей было так же хорошо, как сейчас, с новыми подругами. Все казалось ей… совершенным. Она вдруг поймала себя на мысли, что при всем своем безусловном счастье с Эшем ей все равно необходимо женское общество. Общество сверстниц, где никто не притворяется, где общаются без всякой задней мысли.

Смела ли она просить о большем? Как все разительно поменялось в ее жизни. Теперь она успешная художница, и неведомый меценат покупает картины лишь потому, что их написала она. Пусть это всего один любитель ее творчества. Главное, что он есть. Одинокая жизнь осталась позади. Ее любит потрясающий мужчина, у нее замечательные подруги.

Если Эш пока не признался ей в любви, он это сделает. Никто из подруг не сомневался, что так оно и будет. И об их с Джоузи будущем Эш всегда говорит как о чем-то решенном. Если мужчина не собирается строить совместную жизнь с женщиной, разве он станет говорить о кольце? А о детях? Ей просто нужно набраться терпения.

Еще через час все темы были исчерпаны. Подруги расстались. Джоузи взялась подвезти Бриттани. Их разговор продолжился в машине.

– Как замечательно мы посидели, – призналась Бриттани, когда машина остановилась возле ее дома. – Спасибо тебе, Джоузи, и за вчерашнее приглашение, и за сегодняшнее. Я получила истинное наслаждение.

– Я тоже, – улыбнулась Джоузи. – Нужно почаще устраивать девичники.

– Целиком с тобой согласна, – сказала Бриттани, вылезая из машины.

– Держи меня в курсе, как у вас с Кеем! – крикнула ей вслед Джоузи.

Бриттани ответила ей широкой улыбкой и подняла вверх большой палец.

По дороге домой Джоузи послала Эшу эсэмэску, сообщив, что отлично повеселилась с подругами и теперь возвращается. Эш быстро ответил, пообещав приехать пораньше.

Джоузи ехала и улыбалась, предвкушая вечер с Эшем. В ее жизни бывали моменты радости. Но никогда она не чувствовала себя такой счастливой и беззаботной. Особенно беззаботной. Это ощущение было для нее совершенно новым.

В вестибюле консьерж говорил по телефону. Увидев вошедшую Джоузи, он прикрыл микрофон трубки рукой:

– Мисс Карлайл, вам что-то привезли. Лежит у меня в офисе на столе. Хотите, я минут через десять принесу это вам в квартиру?

– Если пакет небольшой, я и сама его возьму.

Она заказывала новые кисти и решила, что это они. Их как раз должны были доставить сегодня.

– Обождите минутку, – попросил консьерж. – Я сейчас закончу разговор и схожу за пакетом.

– Не хочу мешать вашему разговору, – сказала Джоузи. – Я сама возьму пакет.

Консьерж пытался возражать, но Джоузи уже была в офисе, где временно хранилось то, что привозили жильцам дома. Она сразу увидела небольшой пакет. Так и есть: заказанные кисти. Взяв пакет под мышку, Джоузи пошла к двери, но тут ее взгляд привлекли несколько картин, составленных у дальней стены.

Защитная пленка на одной картине была надорвана… Что за наваждение? Это же… ее картина! Похоже, что и остальные… тоже. Почему они оказались здесь?

Джоузи не раздумывая бросилась к картинам и начала срывать пленку. Ей хотелось кричать. Это были еекартины!

Глава 28

Джоузи торопливо надрывала пленку на других картинах, и с каждым новым полотном ей становилось тошнее. В кладовой были все ее работы, которые она отвозила мистеру Даунингу.

Как это называется?

Тошнотворное чувство внутри нарастало. Ей хотелось кричать. Нет, нет, нет! Тысячу раз нет! Такое просто невозможно. Он бы не посмел.

Получалось, что посмел, и доказательства были прямо перед ней.

– Мисс Карлайл, это служебное помещение, – смущенно произнес вошедший консьерж. – Вам не следовало сюда заходить.

– Я уже ухожу.

Она прошла мимо, не откликаясь на его просьбы остановиться. Зачем? К чему слова, когда она все видела собственными глазами?

Джоузи вызвала лифт. Слезы жгли ей глаза. Как Эш посмел так ее обмануть? Джоузи чувствовала себя круглой дурой. Ее обманули, как маленькую. Она и представить не могла, что это Эш скупает все ее работы. Что ж тут удивительного? Их отношения строились по его правилам. Получается, что им же подчинялось и ее творчество.

Веселого, беззаботного настроения как не бывало. Его сменило чувство опустошенности. Вот тебе успех, вот тебе независимость! Ее заработки, которыми она так гордилась, поступали от Эша. Она жила на его деньги, в его квартире. В их совместную жизнь она не вложила ни цента. Уверенность, радость, что она нашла свое место с мире… все это ушло, едва она увидела в кладовой скупленные Эшем картины.

Из лифта Джоузи вышла настолько взбудораженная, что не могла связно думать. Взгляд упал на коробки, бó льшую часть которых она не успела распаковать. Пройдя мимо картонных пирамид, она рухнула на диван, спрятав лицо в ладонях.

Она чувствовала себя бесконечно униженной. А она-то хвасталась Эшу, радостно сообщала, что «неведомый меценат» опять купил ее картины! Ей было стыдно вспоминать. Она ликовала, тогда как Эш… лицемерил.

Получается, он изощренно ей врал. Впрочем, не совсем так. Он просто молчал о том, что скупает ее работы. Она и не спрашивала. Ей и в голову не могло прийти, ктона самом деле является «поклонником» ее живописи. Как это называется? Ложь во благо? Надо же, какой заботой окружил ее Эш! Если припереть его к стенке, наверняка стал бы оправдываться благородными целями. Сказал бы, что не хотел травмировать ее психику. И ведь ни разу не проговорился. Даже в постели, когда страсти развязывают язык.

Что еще он мог от нее скрывать?

Джоузи хотелось разреветься, но она стиснула зубы, не позволяя слезам вырваться наружу. Может, она делает из мухи слона, слишком болезненно реагируя на то, на что не надо так реагировать? Нет, ее творчество не пустяк. Именно ее успех позволял ей говорить «да» в ответ на требования Эша. Она соглашалась, поскольку чувствовала свою финансовую независимость. Иначе получалось, что она бездумно пошла на содержание к Эшу. Нищая безвестная художница и мультимиллионер. Естественно, она не пыталась соревноваться с ним в доходах, но возможность самостоятельно зарабатывать на жизнь позволяла ей стоять с Эшем на равных. Равенство было относительным, и все-таки скромный банковский счет и интерес к ее творчеству являлись опорами ее мира. Опорами самоуважения.

Возможно, все это было не более чем ее умопостроениями. Какое там равенство! Вот она, реальная картина их отношений.

Джоузи вдруг поняла, что у нее ничего нет. Она жила в его квартире. Деньги на банковском счету были деньгами Эша. Он даже платил ей вдвойне. Ей бы не восхищаться щедростью «неведомого мецената», а задуматься о причинах. Коллекционеры и любители искусства тоже умеют считать деньги. Маловероятно, чтобы кто-то из них, явившись в галерею, платил бы за картины выше установленной цены.

Какой же дурой она была! Двадцать восемь лет – и такая ошеломляющая наивность. Даже не наивность, а редкостный идиотизм.

Надо же, она поверила, что кто-то потерял голову от ее творчества. Поверила в свой талант. А ведь даже такой заурядный галерейщик, как мистер Даунинг, отказывался брать ее работы, поскольку их не покупали. Теперь она знала истинную причину этой «метаморфозы».

Джоузи закрыла глаза. Яркий солнечный мир, окружавший ее еще час назад, был порван в клочья. Она безраздельно доверяла Эшу, не скрывая от него ни одну сторону своей жизни. И что теперь?

Неужели все его слова – вранье? И восхищение ее талантом, и готовность оберегать ее дар, создавая ей все условия для творчества. Эш врал ей с улыбкой, с улыбкой дурачил ее. Более того, он гордо рассказывал другим о бешеном спросе на ее работы. Она слушала и гордилась собой. Вырастала в собственных глазах. А вдруг все они знали, кто на самом деле является ее «меценатом»?

Получается, Эш за нее решал, о чем она должна и не должна знать. Касалось ли это только покупки ее картин, или его цензура простиралась дальше?

Тяжесть сделанного ею открытия ощущалась физически. Джоузи сдавило грудь. Дыхание стало спазматическим. Она пробовала дышать глубоко, дышать через рот. Ничего не помогало.

Она любила его. Думала, что любит.

Джоузи растерла саднящие виски. На нее навалилась чудовищная усталость. Что же ей теперь делать?

Она снова взглянула на громоздящиеся коробки и вдруг почувствовала злость. Вместе со злостью частично вернулись силы. Черта с два она останется у него и будет делать вид, что ничего не случилось. Это не в ее характере. Можно жить среди вранья, когда о нем не знаешь. Но теперь, когда вдруг открылась правда… Более чем средняя художница, чьи картины никому не нужны. Нужно было отодвинуть живопись и заниматься созданием украшений. Их действительно покупали. Сейчас ей даже нечего предложить. Разработку украшений она забросила с тех самых пор, как поселилась у Эша. Верила в красивые сказочки о меценате, готовом не глядя покупать все, что она ни намалюет. Зачем тратить время на украшения, если за картины ей платили значительно больше?

Немного успокоившись, Джоузи заставила себя встать с дивана. Надо не хныкать, не жалеть себя, а действовать. Ее сборы будут недолгими. Она возьмет с собой лишь то, что необходимо для живописи, и одежду, которую привезла с той квартиры. Все остальное принадлежит Эшу. Пусть здесь и остается.

Джоузи спешно и бессистемно распихала по пустым коробкам то, что намеревалась взять. Собрала сумку с бельем и туалетными принадлежностями. На сборы ушло всего полчаса. Какое счастье, что она еще не успела отказаться от квартиры, иначе ей было бы некуда возвращаться.

Взяв мобильник, Джоузи через «Гугл» нашла ближайшую к дому компанию-перевозчик. Позвонив туда, она узнала, что срочный вызов стоит значительно дороже. Но она хотела переехать уже сегодня и согласилась. Теперь оставалось ждать, когда явятся грузчики и унесут из квартиры Эша все, что напоминало бы о ее присутствии.

Конечно же, ей было больно. Она успела привыкнуть к этому месту, и каждая порванная ниточка отзывалась болью в сердце. Но разве могла она оставаться под одной крышей с человеком, беззастенчиво манипулировавшим ею? Пусть Эш не поднимал на нее руку, как Майкл, но сейчас Джоузи скорее согласилась бы на физическую боль, чем на душевные муки, вызванные враньем Эша.

Спустя час приехали грузчики, которые быстро составили все ее коробки в кабину лифта, а потом перенесли их в фургон. Джоузи не покидала квартиры, пока оттуда не вынесли последнюю коробку. Она мысленно торопила грузчиков. Ей очень не хотелось, чтобы Эш вернулся и застал ее переезд. Наверное, ему сегодня не удалось уйти пораньше. Так что время у нее есть.

К тому времени, когда Эш вернется, она уже будет у себя в квартире. И теперь ее не возьмешь красивыми словами и пустыми обещаниями.

Пропади пропадом все, что связано с ним! Как быстро он заставил полюбить его. Как стремительно втащил в свой мир. Ей нравились его друзья. Она была рада познакомиться с Миа, Бетани, Бриттани и другими участницами девичьей компании. Но все они были в первую очередь верны ему. Из-за него ее приняли в этот круг. Уходя от Эша, она снова погружалась в одиночество.

Спускаясь вниз, Джоузи сообразила, что упустила из виду два важных момента. Грузчикам было запрещено брать пассажиров, а от дома Эша до ближайшей станции метро идти и идти. Можно взять такси, но тогда нужно просить консьержа и снова ждать. У таксистов наступало время пересменки, и число доступных машин резко сокращалось.

Второй момент – необходимость разговора с Эшем. Она не могла просто съехать и спрятаться у себя. Эш мигом сообразит, где ее искать. Джоузи очень не хотелось устраивать объяснения у себя дома. Лучше, если она приедет к нему на работу и скажет, что между ними все кончено. После такого разговора Эш точно не вломится к ней.

Она решила позвонить водителю Эша. Тому все равно придется забирать своего босса после работы. Джоузи взглянула на часы. Наверное, пока водитель свободен. Если же он уехал, тогда она возьмет такси, даже если придется ждать. А от офиса Эша она поедет домой на метро.

Джоузи передала грузчикам ключи от своей квартиры, после чего, порывшись в сумке, вынула мобильник и позвонила водителю Эша. К счастью, тот находился неподалеку.

Через несколько минут Джоузи ехала к Эшу на работу, утирая катящиеся по щекам слезы.

Глава 29

Черт бы подрал эту телеконференцию! Ведущий проскочил момент, когда можно было безболезненно ее закончить. Эш раздраженно откинулся на спинку кресла. Он морщился, слушая занудные словоизлияния.

Ему очень хотелось отключиться и поскорее вернуться домой, к Джоузи. Она сегодня весело провела время, обсуждая с подругами вчерашний девичник. Эшу не терпелось узнать подробности. Потом он свозит ее на обед в какое-нибудь тихое, уютное местечко. Там они поговорят еще немного, поскольку дома им уже будет не до разговоров. Дома они займутся любовью, пока не заснут от изнеможения.

В дверь постучали, затем она приоткрылась, и в кабинет заглянула Элинор. Эш не любил, когда ему мешали, но Элинор была опытной, вышколенной секретаршей. Она прекрасно знала, чем он сейчас занят, и, если решила вторгнуться, значит случилось что-то экстраординарное.

Эш отключил микрофон, опустил трубку и вопросительно посмотрел на секретаршу.

– Извините, сэр. Я знаю, что вы сейчас очень заняты. Но в приемной находится мисс Карлайл, и она хочет вас видеть.

Эш не сразу сообразил, что мисс Карлайл – это его Джоузи. Он выпрямился и без объяснений положил трубку.

– Джоузи здесь? – резко переспросил он. – Немедленно пропустите ее ко мне.

Элинор скрылась за дверью. Эш вскочил с кресла и пошел к двери, желая быть поближе к Джоузи. Что могло заставить ее приехать к нему на работу? Кажется, он ведь даже не говорил ей, где работает.

Вскоре дверь распахнулась, и в кабинет медленно вошла Джоузи. Бледная, с распухшими глазами. Она что, плакала?

Эш подбежал к ней, обнял. Джоузи никак не отреагировала на его объятия.

– Что случилось? – спросил Эш. – Джоузи, из-за чего ты так расстроилась?

Джоузи высвободилась из его рук, прошла на середину кабинета и замерла, повернувшись к нему спиной и понурив плечи.

– Джоузи!

Она не отвечала. Эш шагнул к ней, развернул лицом к себе. То, что он увидел, ему очень не понравилось. Более того, страх схватил его за яйца. Глаза Джоузи были безжизненными, как у манекена.

Эш привык, что ее глаза всегда светились. Два аквамариновых солнышка. Любое помещение сразу же преображалось, когда туда входила Джоузи. На ее губах всегда играла улыбка. Эта женщина несла с собой свет и жизнь.

Но только не сегодня. Сегодня она выглядела изможденной, опустошенной и очень грустной. Эш снова попытался ее обнять, и снова она вырвалась. Он недовольно поджал губы:

– Джоузи, ты помнишь, что я тебе говорил в самом начале? Когда мы с тобой говорим о чем-то серьезном и особенно когда ты чем-то расстроена, между нами не должно быть ни дюйма пространства. Ты меня отталкиваешь. Почему? Мы так не договаривались.

Теперь в ответ на попытку ее обнять, Джоузи обхватила себя руками, загораживаясь от него.

– Нам больше незачем договариваться, – глухим, вымученным голосом произнесла она. – Мы расстаемся. Я перевезла свои вещи на прежнюю квартиру.

Эш даже подпрыгнул. Он ожидал услышать от нее что угодно, но только не это. Какая вожжа попала ей под хвост?

– Черта с два я с тобой расстанусь, – прошипел Эш. – Давай выкладывай, что случилось?

– Я видела свои картины, – хрипло сказала она. – Все.

У Эша на языке вертелись самые грязные ругательства, которые он только знал, и все они были адресованы ему.

– Малышка, я не хотел, чтобы ты на них наткнулась, – признался он, теребя волосы.

– Об этом я уже догадалась, – язвительно бросила Джоузи. – Ты хотел, чтобы я вообще никогда их не видела.

– Джоузи, ты не можешь уйти от меня лишь потому, что я оказался твоим «таинственным меценатом».

– Представь себе, могу, – ледяным тоном возразила она.

– Малышка, тебе необходимо успокоиться и выслушать мои объяснения. Мы преодолеем это недоразумение и двинемся дальше. Но я не хочу разговаривать в своем долбаном кабинете. Особенно когда ты вырываешься из моих рук и возводишь между нами эту долбаную стену.

– Успокоиться? – переспросила Джоузи. – Ты врал мне, Эш. Обманывал меня. И ты называешь это недоразумением? Мелким происшествием, о котором поговорили и забыли?

– Я никогда тебе не врал! – выкрикнул Эш.

– Наверное, у тебя это называется по-другому. Но в моем понимании это вранье. Намеренное вранье. Более того, ты выставил меня абсолютной дурой. Ты слушал, как я, задыхаясь от восторга, рассказывала твоим друзьям о продаже картин. И ты поддакивал. Ты улыбался, словно картины действительно покупал кто-то другой. Ты внушал мне, будто я талантливая художница и пишу необычные картины. Я верила. Верила, что сама могу зарабатывать на жизнь, что у меня есть не только деньги. Жизненный выбор. Будущее. Ты внушал мне ложные надежды – вот что ты делал. И беззастенчиво врал.

– Джоузи, у меня были совсем другие намерения.

Она подняла руку, загородив лицо:

– Знаешь, почему я так легко согласилась переехать к тебе? Я считала, что делаю это по собственному выбору, а не от безысходности. Я чувствовала себя независимой. Я не нуждалась в тебе, но я хотелатебя. Я ощущала себя самодостаточной и думала, что равна тебе, хотя, конечно, мне и за несколько жизней не заработать столько денег. Мне было важно чувствовать себя не приложением к тебе, а личностью. Трудно чувствовать себя личностью, когда всецело от кого-то зависишь. Эш, я никогда не была такой уверенной. Мне казалось, что я поднялась на вершину мира. Я была счастлива. Я щипала себя за руку, проверяя, не сон ли это. Мое творчество востребовано. Рядом – заботливый мужчина. Замечательные новые друзья… И все это оказалось сказкой, замешанной на твоем вранье.

Каждое слово Джоузи ранило, как удар ножа. Ее лицо сделалось еще бледнее, глаза потемнели. Эш искренне считал: раз она приняла его правила, они ее устраивают. При чем тут самооценка, жизненный выбор, независимость? Об этой стороне ее мира он вообще не задумывался. Если честно, жизненным выбором Джоузи он считал себя. И так ли уж важно, откуда к ней приходили деньги за проданные картины? Можно подумать, что ей не хватало денег. Переехав к нему, она могла бы вообще забросить живопись, и он никогда бы ее не упрекнул. Она была его женщиной… Во всяком случае, он так думал.

– Ты манипулировал всеми сторонами наших отношений, – с болью в голосе продолжала Джоузи. – Ты все предусматривал, все продумывал, как хороший режиссер. Надо отдать тебе должное: ты умело заманил меня в ловушку. Шантажировал мамиными драгоценностями. Жалею, что я тогда не отказалась от твоих условий. Интуиция кричала мне в оба уха, но я слушала не ее, а твои обволакивающие речи. Млела, как последняя дура, принимая желаемое за действительное. В своем мире ты привык играть роль Господа Бога и потому решил, что ту же роль тебе позволено играть и в моем.

– Хватит, Джоузи! – не выдержал Эш. – Я вдоволь наслушался твоих упреков. Да, я виноват. Я сделал тебе больно. Но непреднамеренно. Это ты можешь понять? Я не хотел доставлять тебе страдания. Малышка, все еще можно исправить.

Джоузи медленно покачала головой. Эша охватил страх, который зародился где-то в животе и мгновенно распространился по всему телу, сдавив ему грудь.

– Черт бы тебя подрал, Джоузи! Я же люблю тебя!

Она закрыла глаза. По ее щеке скатилась слезинка. Когда глаза Джоузи открылись снова, они были мокрыми от слез и совершенно беспомощными. Эш сжался, как от удара в живот.

– За эти слова я отдала бы что угодно, – тихо, почти шепотом призналась Джоузи. – Я даже убедила бы себя, что ты действительно меня любишь, но до поры до времени не признавался в этом. А теперь? Могу ли я тебе верить? Ты наглядно доказал, что способен манипулировать обстоятельствами и поворачивать ход событий в нужную тебе сторону. Как я могу верить, что ты сейчас произнес искренние слова, а не попытался сыграть на моих эмоциях?

Эш потерял дар речи. Напрочь. Он ни одной женщине не признавался в любви. Почему она думает, что он решил сыграть на ее эмоциях?

Эша стал охватывать гнев, угрожая лишить его самообладания. Но и страх не уходил. Он не представлял, какие слова могут сейчас подействовать на Джоузи. Еще меньше он представлял свои поступки. Она порывала с ним, а он-то думал, что их союз – на всю жизнь.

Дрожащая рука Джоузи потянулась к ожерелью.

– Нет, – прохрипел Эш, видя, как она расцепляет застежку.

Джоузи сняла ожерелье и молча вложила в его ладонь.

– Я вывезла из твоей квартиры все свои вещи, – тихо сказала она. – Ключи оставила на барной стойке в кухне. До свидания, Эш. Ты был и самым лучшим, и самым худшим явлением в моей жизни.

Эш протянул руку, пытаясь ее остановить. Он знал, что не позволит ей вот так просто взять и уйти.

– Постой, Джоузи. Мы еще не окончили разговор. Не думай, что я так легко отступлюсь от тебя. Наши отношения стоят того, чтобы за них побороться. И ты не из тех женщин, которым машут вслед и через день забывают. Да и я, надеюсь, далеко не эпизод в твоей жизни, хотя сейчас ты со злости и от отчаяния думаешь по-другому.

⇐ Предыдущая 12 13 14 15 161718 19 20 21 Следующая ⇒