6. ЦАРСТВО СМЕРТИ 2 страница

Морт безропотно принялся забираться все выше и выше; стала видна тонкая пелена облаков, походившая на гигантский континент в бесконечном голубом море. Когда они приблизились, Зейн увидел, что наверху действительно расстилается равнина, покрытая яркой зеленой травой и кустами.

– Значит, вот где твое пастбище, приятель! На небе!

Конь приземлился на лужайке и направился к раскидистому дереву, растущему неподалеку. Зейн спешился.

– Ты будешь рядом, когда понадобишься?

Жеребец молча склонил голову и отправился щипать траву. Зейн заметил, что уздечки и седла на нем нет – попросту исчезли, как только в них отпала нужда.

Он сел на траву и прислонился к могучему стволу дерева.

– Что я здесь делаю? – спросил он себя. – Почему отлыниваю от работы?

Тишина. Морт мирно пасся на лужайке неподалеку. Полное умиротворение, лишь легкий бриз шевелил странные, словно изрезанные кем‑ то листья дерева. Рядом на тончайшей серебристой нити повис маленький паучок.

– Что со мной происходит, восьминожка? Пожаловаться не на что: неплохая работа, сбор неопределившихся душ. Почему я иду против правил, позволяю им жить? Я ведь хотел все делать как следует… Неужели я такой лицемер?

Паук начал расти. Четыре ножки опустились, сформировали две конечности, остальные вытянулись, превратились в руки. Брюшко сжалось, стало вытягиваться. Восемь диковинных паучьих органов зрения тоже соединились, сформировав глаза и уши. Через несколько секунд перед Зейном стояла средних лет женщина, держащая в вытянутых руках эластичную переливающуюся нить.

– Мы называем это состояние синдром запоздалой реакции, – произнесла она. – Мгновенная трансформация обыкновенного человека в Бессмертного не может пройти безнаказанно. В результате – нервное расстройство. Ничего, скоро пройдет.

– Кто вы?

– Какая у тебя короткая память, – шутливо упрекнула женщина и превратилась в юную красавицу.

Теперь он узнал ее.

– Судьба! Господи, как я рад снова тебя видеть!

– Я тебя в это втянула, а стало быть, должна помочь благополучно преодолеть самый сложный период. В сущности, все, что требуется, – принять новую реальность и адаптироваться к ней. Тогда все будет в порядке.

– Но я вполне трезво отношусь к тому, что произошло! – протестующе воскликнул Зейн. – Прекрасно знаю свои обязанности. И не выполняю их! Вернее, не всегда выполняю… Сначала отговорил от самоубийства женщину, а теперь спас утопающего, вместо того чтобы спокойно забрать его душу.

– Да, это все усложняет, – задумчиво произнесла она. – Никогда не доводилось слышать о Смерти, которая помогает людям остаться в живых. Не уверена, что такие случаи вообще имели место. Кроме, пожалуй…

– Да?

– К сожалению, не могу тебе об этом рассказать.

Зейн пожал плечами:

– Значит, есть некие обстоятельства, которые ты от меня скрываешь? – Он вспомнил, что однажды она уже прервала себя на полуслове.

– Увы. В свое время ты узнаешь все.

Бесполезно пытаться вытянуть у нее правду.

– Ну ладно, может, посоветуешь что‑ нибудь?

– Конечно. Чтобы освоиться окончательно, доставь собранные души в Чистилище. Когда ты поймешь, как работает этот элемент нашей небесной системы, работа уже не будет в тягость.

– Чистилище? Я и сам хотел там побывать, да не знаю, где оно находится. Хронос говорил, что туда меня доставит Морт, но как…

– Вот оно! – прервала его Судьба.

Зейн повернул голову туда, куда она указывала. За полем возвышалась группа современных зданий – точь‑ в‑ точь университетский комплекс.

– Это и есть Чистилище? Не может быть!

– А ты думал, увидишь средневековый замок, который охраняет дракон?

– Ну уж скорее замок, чем это. Ведь само понятие Чистилища…

– Сейчас двадцатый век, эпоха расцвета науки и магии. Чистилище не отстает от времени, впрочем, как и Рай или Ад.

Почему‑ то такое никогда не приходило ему в голову.

– Мне надо просто прийти и отдать им души?

– Только те, которые не смог сам отнести к праведным или греховным.

Зейну снова показалось, что в ее словах есть что‑ то неискреннее.

– А что там с ними делают?

– Просто сортируют. Сам увидишь. Ну, пора идти.

Зейн замялся, не в силах избавиться от подозрений.

– Сначала отберу несложные случаи, с которыми разберусь сам.

– Хорошо. – Судьба превратилась в паучка, тот быстро заскользил по своей серебристой нити и исчез в густой листве.

Зейн весь ушел в работу. В итоге лишь две души – младенца и мага – так и не удалось отправить на Небеса либо к Сатане. Первая, казалось, была начисто лишена признаков добра или зла, так что ее не удавалось проверить с помощью камней; зато вторая представляла собой настолько сложное переплетение светлых и темных участков, что даже талисманы оказались бессильны.

Зейн зашагал к главному зданию Чистилища – массивному сооружению из красного кирпича. Вьющиеся по стенам виноградные лозы немного оживляли картину.

Огромный вход никем не охранялся. Зейн поплотнее закутался в плащ, с трудом открыл дверь и вошел.

Он увидел обыкновенный стол, за которым сидела хорошенькая девушка‑ администратор, как две капли воды похожая на своих сестричек на Земле – милых, но совершенно бесполезных, словно неизменная ваза с искусственными цветами в офисе.

– Слушаю вас? – промурлыкала девушка.

– Я – Смерть, – произнес он неуверенно.

– Да‑ да, конечно. Идите по черной линии.

Зейн опустил глаза. По полу змеилась темная полоса. Он зашагал вперед. Какой‑ то просторный зал, потом узкий коридор… Наконец Зейн оказался в совершенно безлюдной современной лаборатории. Видимо, Танатос должен знать, что делать дальше. Он был немного разочарован отсутствием какой‑ либо реакции со стороны служащей. Наверное, Смерть часто заходила сюда.

Оглядевшись, Зейн заметил компьютер. Отлично!

На машине отсутствовала марка выпустившей его фирмы, но в остальном это была распространенная, не очень мощная модель. Очевидно, лучшего и не требовалось. Стандартную клавиатуру дополняли несколько неизвестных клавиш. Он нажал на кнопку, и экран засветился.

На светлом фоне возникли ярко‑ зеленые буквы: «ПРИВЕТСТВУЮ ТЕБЯ, СМЕРТЬ. ЧЕМ МОГУ ПОМОЧЬ? »

Зейн неплохо умел печатать на машинке и быстро набрал: «НАДО ИССЛЕДОВАТЬ ДВЕ ДУШИ». Слова, набранные красным шрифтом, появились под фразой компьютера.

Машина не реагировала.

Он вспомнил, что надо четко сформулировать вопрос или дать ясный приказ.

«ЧТО МНЕ С НИМИ ДЕЛАТЬ? »

«ПОЛОЖИ ПО ОДНОЙ В КАЖДЫЙ ПРИБОР».

Зейн снова огляделся. Вдоль стен стояли два диковинных приспособления. Он хотел подняться…

Компьютер пронзительно запищал:

«КОГДА НЕ ПОЛЬЗУЕШЬСЯ, ВЫКЛЮЧАЙ МЕНЯ! »

Ах да. Зейн протянул руку к кнопке, но не стал нажимать на нее. Он напечатал:

«НЕУЖЕЛИ НЕЛЬЗЯ ОБОЙТИСЬ БЕЗ ЭТОГО? »

«НЕДОПУСТИМО ВПУСТУЮ РАСХОДОВАТЬ ЭНЕРГИЮ».

«Я ИМЕЛ В ВИДУ ДРУГОЕ. ПОЧЕМУ НА СЛУЧАЙ, ЕСЛИ ОПЕРАТОР УХОДИТ, У ТЕБЯ НЕ ПРЕДУСМОТРЕНА ФУНКЦИЯ САМОВЫКЛЮЧЕНИЯ? БУДЕТ НАДЕЖНЕЕ И УДОБНЕЕ».

«А ТЫ КОГДА‑ НИБУДЬ ПЫТАЛСЯ ПРОВЕСТИ ПОЛЕЗНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ЧЕРЕЗ БЮРОКРАТИЧЕСКУЮ СИСТЕМУ? »

Компьютер выразил справедливое возмущение небесными порядками, набрав строку красным шрифтом.

Зейн усмехнулся и ткнул в кнопку. Экран погас. А этот компьютер на самом деле вовсе не обычная машина!

Он подошел к первому прибору, похожему на центрифугу стиральной машины, извлек из сумки душу младенца и бережно положил в приемное отверстие.

Приспособление загудело, с каждым разом наращивая обороты. Драгоценная пленка попала во вращающийся барабан. Тот двигался все быстрее, душа распласталась по стенкам.

Ага! Зло выделяют центробежной силой, чтобы потом произвести замеры. Что ж, вполне логично. После его устранения добро, очевидно, «добывают» тем же способом в другой центрифуге, а затем как‑ то сравнивают результаты.

Однако ничего не произошло. Через некоторое время машина остановилась, и на поддоне внизу появилась совершенно не изменившаяся душа.

Зейн подобрал ее, вернулся к компьютеру, включил его и защелкал по клавишам.

«НИЧЕГО НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ. ЧТО ДЕЛАТЬ ТЕПЕРЬ? »

«ОПИШИ ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ».

«ДУША МЛАДЕНЦА. РАВНОМЕРНО СЕРАЯ, БЕЗ ОТТЕНКОВ».

«НУ, НЕУДИВИТЕЛЬНО, – ответил компьютер, проявляя несвойственные машинам чувства. – БЕЗВАРИАНТНЫЙ СЛУЧАЙ. НАПРАВИТЬ НА ПОВТОРНЫЙ ЦИКЛ».

Совершенно непонятно! Нет, надо разобраться до конца.

«ЧТО ЗНАЧИТ – БЕЗВАРИАНТНЫЙ СЛУЧАЙ? »

«КАТЕГОРИЯ В КЛАССИФИКАЦИИ, – с готовностью проинформировала его машина, выбрав для ответа синий цвет. Компьютер явно любил поучать. – ДУШИ, КОТОРЫЕ АВТОМАТИЧЕСКИ ПОЛУЧАЮТ АБСОЛЮТНО РАВНЫЕ ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ И ОТРИЦАТЕЛЬНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ».

Тут все ясно. В них поровну добра и зла. Как раз с такими и работал Зейн; впрочем, и сам он принадлежал к их числу.

«КАК ТАКОЕ ВОЗМОЖНО У НЕВИННОГО МЛАДЕНЦА? »

«РЕБЕНОК БЫЛ ЗАЧАТ ВО ГРЕХЕ. НАПРИМЕР: ИЗНАСИЛОВАНИЕ, КРОВОСМЕШЕНИЕ, СОИТИЕ ПОСРЕДСТВОМ ОБМАНА ИЛИ УГРОЗЫ. НЕЖЕЛАННЫЙ РЕБЕНОК ПРИНОСИТ РОДИТЕЛЯМ ЛИШНИЕ ЗАБОТЫ, ЧТО ВЕДЕТ К ВРАЖДЕБНОМУ ОТНОШЕНИЮ ТАКОВЫХ К МЛАДЕНЦУ. В ДУШЕ ИЗНАЧАЛЬНО ЗАЛОЖЕНЫ РАВНЫЕ ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ И ОТРИЦАТЕЛЬНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ. ТАКОЕ СОСТОЯНИЕ ДЛИТСЯ, ПОКА ОН НЕ ПОЛУЧАЕТ ВОЗМОЖНОСТЬ ВЫБОРА. ОБЫЧНО НА ДАННОЙ СТАДИИ РАВНОВЕСИЕ НАРУШАЕТСЯ, И ОН УЖЕ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ТВОИМ КЛИЕНТОМ».

Значит, вот как обстояло дело. Хронос оказался прав. Младенец умер от болезни, не успев хоть немного вырасти и совершить дурной или хороший поступок. Поэтому вызвали Танатоса, и Зейн извлек душу, у которой полностью отсутствовал жизненный опыт.

«НО ЗАЧЕМ? – напечатал он. – ЗАЧЕМ ТАК ПОСТУПАТЬ С РЕБЕНКОМ? »

«ЧТОБЫ ГАРАНТИРОВАТЬ ПРАВО ВЫБОРА».

«НО ВЕДЬ У НЕГО НЕ БЫЛО ВЫБОРА! ОН ПОГИБ, НЕ УСПЕВ СЕБЯ ПРОЯВИТЬ! »

«ВОТ И ПРИЧИНА. – Компьютер принял восклицание за вопрос. – НИ ОДНА ДУША НЕ НАПРАВЛЯЕТСЯ К ВЕЧНЫМ, НЕ ПОЛУЧИВ ВОЗМОЖНОСТЬ НА ПРОТЯЖЕНИИ ОПРЕДЕЛЕННОГО ВРЕМЕНИ ПУТЕМ СВОБОДНОГО ВЫБОРА ЛИЧНО ОПРЕДЕЛИТЬ СВОЕ СООТНОШЕНИЕ ДОБРА И ЗЛА. СЛЕДОВАТЕЛЬНО, ОБЪЕКТЫ, В КОТОРЫХ УКАЗАННЫЙ ПРИЗНАК ОТСУТСТВУЕТ, ДОЛЖНЫ ЗАДЕРЖИВАТЬСЯ».

Зейн начал понимать. Несправедливо приговаривать кого‑ то за чужие проступки к вечному пребыванию в Аду без малейшего шанса показать себя; да и у Рая наверняка существуют какие‑ то свои условия приема!

Нет, подобный порядок ему все равно не нравится. Каждый должен отвечать лишь за свои грехи. Если бы Зейн только имел необходимые полномочия, обязательно изменил бы парочку «категорий» в небесной классификации!

Но такого права у Танатоса нет. Не он придумывает правила. Он не Бог и не Сатана. Его дело – подчиняться предписаниям.

И все же именно Смерть явилась к младенцу. Зейн чувствовал ответственность за его судьбу.

«ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА ДУШУ ЗАДЕРЖИВАЮТ? »

«ОНА НАВСЕГДА ОСТАЕТСЯ В ЧИСТИЛИЩЕ».

«НАВСЕГДА?! – Зейн был ошеломлен. – НО ВЕДЬ ДАЖЕ ГРЕШНЫЕ ДУШИ НЕ СОДЕРЖАТСЯ ЗДЕСЬ ВЕЧНО, ВЕРНО? »

«ВЕРНО. ГРЕШНЫЕ ДУШИ НАВСЕГДА ОТПРАВЛЯЮТСЯ В АД».

Данное обстоятельство все меняет! Несомненно, лучше вечно торчать в этом уголке загробного мира, чем гореть в Аду.

«ЧТО ЗДЕСЬ ДЕЛАЮТ ЗАДЕРЖАННЫЕ ДУШИ? »

«ОНИ УПРАВЛЯЮТ ЧИСТИЛИЩЕМ».

Понятно.

«ДЕВУШКА НА ВХОДЕ – ОДНА ИЗ НИХ? »

«ПРАВИЛЬНОЕ УМОЗАКЛЮЧЕНИЕ».

Что ж, не очень весело, но и не так уж плохо. За столетия монотонная работа чиновника надоедает ужасно. Что поделать, здесь нечто вроде нейтральной зоны. Лучше вечно пребывать в подвешенном состоянии, чем попасть в Ад.

Зейн выключил компьютер и направился ко второму прибору, на ходу вытаскивая из сумки душу мага. Прибор представлял собой человекоподобного робота, который сидел за столом, заваленным кипами бумаг. Зейн поместил душу в приемное отверстие на металлической спине. Секунду спустя машина ожила, засветились глаза‑ линзы, металлические конечности лязгнули и шевельнулись.

Робот повернул голову и взглянул на Зейна.

– Я уже мертв? – спросил он голосом мага.

– Да, – ответил Зейн, захваченный врасплох. Ни одна из душ раньше с ним не разговаривала.

– Тогда где я?

– В Чистилище. У вас оказались абсолютно равные показатели, я не мог направить ее ни в Ад, ни в Рай, поэтому доставил сюда.

– Великолепно, – объявил робот‑ маг.

– Вы что, намерены у нас застрять?

– Мне надо задержаться здесь как можно дольше. Я очень тщательно проделал расчеты, но всегда остается элемент неопределенности. Слишком многое от этого зависит, слишком многое…

– От чего зависит? – спросил Зейн, вновь сбитый с толку.

– Ну как, вознаградила тебя за проявленное участие моя дочь?

– По‑ моему, вы сейчас пытаетесь увильнуть от ответа.

– А ты?

Зейн улыбнулся:

– Луна снова предложила то же, что и вы, а я во второй раз отказался.

– Но ты не должен отказываться! – загремел робот‑ маг. – Моя дочь предназначена для тебя. Я же специально оставил камень любви.

– Слушайте, если вы действительно хотели познакомить нас, могли бы придумать лучший предлог, чем вызов на собственную смерть.

– Нет, лучшего способа не было. И не обращай внимания на ее протесты. Луна сделает так, как я сказал.

– Протестовал я, а не ваша дочь! На что это похоже…

– Завоюй ее сердце. Смерть. Она хорошая девушка, вы подходите друг другу.

– Я ей не нужен! Почему я должен навязывать свое общество – неважно, с помощью магии или без нее – женщине, которую совершенно не привлекаю? Она заслуживает лучшего и наверняка способна найти достойного мужа.

На самом деле Зейн гораздо больше беспокоился о собственной судьбе. Он не мог себе позволить увлечься женщиной, которая наверняка вскоре бросит его ради другого. Хватит с него душевных травм!

– Ты должен! – настаивал маг. – Это совершенно необходимо!

Опять начались недомолвки!

– Но почему?

– Сейчас я ничего объяснить не могу.

– Вы уже говорили то же самое! Да и Судьба все время изъясняется загадками. Меня это просто бесит!

– Ерунда! Не обращай внимания. Луна хорошая девушка.

Не очень‑ то убедительный ответ!

– Значит, ей не следует связываться со Смертью.

– Извини, я должен приступить к своей работе. – Робот‑ маг с лязгом повернул голову и посмотрел на стол, заваленный бумагами.

– Какой работе?

– Судя по всему, мне предстоит самому свести баланс добра и зла в моей душе. Видишь, сколько бланков! – Металлические пальцы ткнули в груду документов. – По одному на каждый день жизни.

Зейн взял наугад листок бумаги. «Шестнадцать процентов баланса, исчисленного по форме 1040‑ Х, поместить в строку 32‑ Р, – прочел он вслух.

– Если полученное число превышает соотношение по строке 29‑ К таблицы ТТ, вычтите 3, 2 процента из строки 69‑ Н. Если это число меньше квадратного корня из общего итога по таблиц е У, обратитесь к инвертированной форме 7734».

Зейн поднял голову. Он вспотел, как студент, провалившийся на экзамене.

– Это почти так же ужасно, как декларация о доходах!

– Почти, – устало кивнул металлической головой робот‑ маг. – Как ты думаешь, откуда черпает идеи налоговый департамент? Мне понадобится целая вечность, чтобы разобраться со всеми документами.

– А что произойдет, когда вы подведете итог? Отправитесь в Рай?

– Заполнив последнюю ведомость, я начну искать ошибки, – ответил робот.

– Это, пожалуй, займет еще несколько столетий.

– Но ведь ошибок может и не быть.

– Формы так составлены, что их в принципе невозможно сразу заполнить правильно, – со вздохом отозвался робот‑ маг. – Иначе какой в них смысл?

Он взял гусиное перо, окунул его кончик в чернильницу с красными чернилами и начал свой титанический труд. Вскоре капельки машинного масла оросили металлический лоб.

Зейн оставил мага, погруженного в изнурительную работу. Она заставит спятить любого нормального человека, но, возможно, повелитель черной и белой магий обладал неисчерпаемыми ресурсами энергии и терпения.

Проходя на обратном пути мимо девушки‑ администратора, Зейн оставил ей душу ребенка.

– Чудесно, просто чудесно! – обрадовалась она, впервые выказав человеческие эмоции. – Нам так не хватает персонала!

Зейн хотел поинтересоваться, на какой работе можно использовать младенца, однако передумал. В Чистилище наверняка имеются способы решить проблему возраста. В конце концов, у них в запасе целая вечность!

5. ЛУНА

Его конь все еще пощипывал траву снаружи.

– Эй, Морт! – позвал Зейн, и тот сразу поспешил к нему. Великолепный скакун!

Зейн оседлал его.

– Доставь меня домой!

Конь рысью домчался до конца зеленой равнины и остановился перед красивым зданием, похожим на усыпальницу, с белыми колоннами на широкой веранде. На почтовом ящике красовалась надпись: «Смерть».

Само собой – где же еще должен жить Танатос, как не в морге?

Зейн посмотрел на коня:

– Можно мне задержаться ненадолго? Чтобы осмотреть все как следует?

Морт одобрительно качнул головой.

– У тебя здесь есть конюшня? И нужно ли искать для тебя еду, бензин или чем ты еще питаешься?

Конь дал ему понять, что такого не требуется, и неторопливо отправился на пастбище. Похоже, здесь было все, что требуется для пропитания. Неподалеку виднелось небольшое озеро. Отличное место!

Значит, у Смерти имеется свой почтовый ящик… Интересно, кто отправляет ему послания? Зейн открыл его и обнаружил четыре письма. Судя по обратному адресу, все составлены смертными. Любопытно!

Он повернулся к двери. Может, следует позвонить? Но ведь дом принадлежит ему! И все же обитатели, если они есть, увидят нового хозяина впервые. Он нажал на кнопку.

Раздался погребальный звон. Через минуту дверь открыл облаченный в черный костюм дворецкий.

– Очень рад видеть вас снова, уважаемый сэр. Разрешите? – Он помог ему снять плащ.

– Но я ведь… – Зейн с трудом подбирал слова. – Я не ваш прежний хозяин!

– Разумеется, сэр. Мы служим Танатосу, а не человеку, который становится им.

Дворецкий повесил плащ в шкаф и нагнулся. Он хочет снять его обувь!.. Что ж, в своем собственном жилище можно расслабиться и не бояться ничего… Обувь и перчатки отправились вслед за форменным облачением, а Зейн оказался в удобном халате и домашних шлепанцах.

В воздухе висел какой‑ то странный тяжелый запах.

– Чем здесь пахнет?

– Это мирра, сэр, – ответил дворецкий. – Согласно установившейся традиции, в обители Танатоса положено возжигать благовония.

– Ничего себе благовония! Значит, у жилища Смерти свой особый запах? А почему именно…

– Мирра ассоциируется с заупокойной службой, сэр.

Тут Зейн вспомнил строки рождественской песни: «О зловещий мирры дух! Смерти знак, разлуки вечной! Боль, тоска, кромешный мрак. Плач души, пред Богом грешной! »

– Надо заменить ее на что‑ нибудь более приятное, – заметил Зейн. – И переделай звонок: что это за похоронный звон! Если бы я мог, вообще изменил бы само представление о Смерти!

Дворецкий провел его в удобную гостиную.

– Располагайтесь поудобнее. Не желаете выпить аперитива? Может, включить телевизор? Или угодно активировать заклинание, снимающее усталость?

Зейн плюхнулся в мягкое кресло. Ему почему‑ то было неуютно.

– Да, давайте все это, – сказал он.

– Сию минуту. Изволите передать мне письма?

– Зачем?

– Чтобы сжечь, сэр! Так положено.

– Ни в коем случае! Даже если они годятся лишь для мусорной корзины, я хочу сперва просмотреть их.

– Разумеется, сэр, – пропел дворецкий, словно успокаивал ребенка. Как только он исчез, перед глазами возник экран телевизора. Раздалась привычная бодрая скороговорка ведущего программы новостей:

– Кадровые перестановки в Чистилище! Новое назначение на должность Смерти. Предшественник, проявив себя неплохо, за время службы сумел улучшить показатели и отправился в Рай. Что ж, как говорится, Смерть мертва; да здравствует Смерть! Проводимый нынешним Танатосом новый курс еще не до конца ясен – его поведение непредсказуемо, он позволил двум клиентам сбежать и измотал штаты постоянными требованиями изменить те или иные частности в быту и работе. Заслуживающий доверия источник из высших сфер предполагает, что, если в ближайшее время положение резко не изменится, дело может кончиться Небесным предупреждением!

Зейн присвистнул – по оперативности и остроте «Последние новости» Чистилища оставляли далеко позади любые земные передачи!

– Наш штат пополнился ребенком. Когда малыш подрастет, его станут готовить к работе клерка. Разумеется, потом он сможет самостоятельно выбрать возраст, который сохранит вечно. Данная мера облегчит положение с переизбытком клиентов, проходящих через нашу обитель, вызванное увеличением численности населения Земли.

Зейн насторожился. Почему сообщения посвящены только ему одному? Неужели об остальных инкарнациях нечего сказать?

Вернулся дворецкий и поставил перед хозяином стакан красного вина.

– Заклинание входит в состав напитка, сэр.

– Почему сообщения в новостях касаются только меня и всего, что относится к моему ведению? На случайность что‑ то не похоже!

– Мы в Чистилище, сэр. Здесь не бывает случайностей. У нас новости подстраиваются под каждого, кто их слушает, следовательно, пользователь получает только ту информацию, которая его интересует.

– А я думал, что Чистилище – в комплексе зданий через дорогу.

– О нет, вся эта местность – Чистилище, сэр. В том большом здании расположены исследовательский центр и административные службы. А мы, живущие здесь, так сказать, заблудшие души.

– Но я‑ то жив!

– Несомненно, сэр. Ваша пятерка с формальной точки зрения является смертной, однако остальные обитатели нашей зоны простились с земным существованием.

– Пятерка?

– Я имею в виду инкарнации, сэр.

– А, понятно! Время, Судьба, Смерть…

– Марс и Природа, именно так, сэр, – закончил дворецкий. – Живые воплощения бытия. Все остальные мертвы, за исключением, конечно, Вечных.

– Вечных?

– Господа и Сатаны, сэр. Они не подчиняются обычным законам.

Зейн отпил вина. Оно оказалось превосходным и в самом деле бодрило.

– Понятно. Ты сам‑ то мертв?

– Да, сэр. Я служу здесь уже семьдесят два земных года.

– Значит, видишь, как каждые тридцать лет новый Танатос сменяет старого? И не скучно? Монотонное существование.

– Лучше, чем Ад, сэр.

Да уж! Такая альтернатива не оставляет места сомнениям.

– Может быть, тебе следует представить меня другим обитателям дома? В таком роскошном особняке наверняка есть прислуга. Верно?

– Да, сэр. С кем бы вы предпочли встретиться сначала?

– Я не знаю… А кто у меня работает?

– Садовник, повар, горничные, наложница…

– Что?

– Живые имеют свои слабости и нужды, – деликатно объяснил дворецкий.

– Которые удовлетворяют за счет умерших?

– Именно так, сэр.

Зейн в отвращении скривился и залпом допил вино.

– Я передумал. Познакомлюсь с остальными в другой раз, попозже. Уверен, что на Земле меня уже заждались клиенты.

– Разумеется, сэр.

Как только Зейн встал, слуга отправился за рабочей одеждой. Зейн облачился в нее и покинул дом.

Морт ждал его. Зейн взобрался на коня и только тогда обнаружил, что до сих пор сжимает в руке письма.

– Надо прочитать их, – пробормотал он.

И тут обнаружил себя сидящим за рулем машины. Нет, скорее миниатюрного самолета, ведомого автопилотом. Он не уставал поражаться удивительным возможностям своего коня.

Зейн распечатал первое письмо.

«Дорогая Смерть! Зачем ты забрала мою маму? Я тебя ненавижу! С приветом, Роза».

Зейн задумался. Автор письма, без сомнения, ребенок. По‑ видимому, девочка напрасно винила Танатоса. Скорее всего ее мать обошлась без его персональной помощи. Но откуда это знать малышу?

Ответить ей? Интересно, переписывались когда‑ нибудь его предшественники с детьми? Вряд ли.

А что мешает ему создать прецедент? Раз уж послание Розы дошло до него, то, очевидно, девочка сможет получить ответ. Хотя в результате ничего не изменится, мертвец останется мертвецом.

И все же нельзя оставить без ответа крик души осиротевшего ребенка. Он выяснит, куда попала душа (вероятно, в Рай, ведь, судя по всему, умершая была любящим родителем), и сообщит об этом. Возможно, даже сможет передать посмертное послание от матери.

Зейн распечатал следующий конверт.

«Дорогая Смерть! Прошлой ночью я поймала своего старого козла с очередной девкой. Забери его завтра, потому что я хочу получить страховку. Искренне ваша, униженная и оскорбленная супруга. Заранее благодарна.

P. S. Пусть теперь трахается с Сатаной! »

Ну, ей‑ то отвечать не нужно. Понятно, почему «старый козел» не хранит верность такой жене!

На приборной панели замигал огонек. Зажглась надпись: «ЧАСЫ! »

Зейн удивленно взглянул на них. Остановились!

– Спасибо, что напомнил, Морт! – Он торопливо включил таймер, сунул письма в бардачок. Его еще ждала работа с клиентами.

Танатос странствовал по свету, собирая свою страшную жатву, ухитряясь не отставать от графика. Всюду он встречал беспардонную рекламу адского агентства; «Жизнь – дерьмо, зима вокруг… Заходи погреться, друг! » Если выпадала свободная минутка, Зейн отвечал на письма. Он объяснил Розе, что ее мать болела, страдала от ужасной боли; смерть, открывшая несчастной Райские врата, принесла ей лишь облегчение. Зейн специально посетил Чистилище, чтобы удостовериться, куда попала ее душа, хотя не сумел поговорить с ней в Раю – по‑ видимому, его обитатели теряли всякий интерес к земным делам. Так же он ответил остальным, стараясь всегда выдерживать вежливый тон. Иногда он спрашивал себя, стоит ли тратить время на наиболее одиозные послания, но решил, что надо сохранять беспристрастность. Ведь смерть – настолько важный поворотный этап в существовании души, что тут нельзя проявлять небрежность.

Зейн набирался опыта, и работать становилось все легче, однако многое до сих пор не нравилось. Слишком часто люди теряли жизнь так глупо!.. Один тип, когда его жена куда‑ то отлучилась, налил себе чашку кофе, а вместо сахара положил крысиный яд. Он почти ничего не видел, страдал забывчивостью и не знал, где что лежит на кухне, но все равно умереть из‑ за этого – нелепо! По крайней мере вкус‑ то он чувствовал! Некая мать, доведенная ребенком до белого каления, осыпала девочку градом проклятий, активировав их все одновременно; в результате девочка умерла, не успев даже вскрикнуть. Подобным персонам следует запирать рот на замок наглухо, как деньги в сейфе! Какой‑ то мальчуган решил лихо прокатиться на украденной у ведьмы метле и, естественно, разбился. Один парень, пытаясь поразить свою девушку на прогулке в зоопарке, устроил рыцарский поединок с огнедышащим драконом и сгорел заживо. Пожилая женщина, отправившись за покупками в гастроном, случайно свернула налево и угодила прямо под колеса грузовика.

Пять душ, три из которых попали в Ад, хотя, проживи они немного дольше, могли бы оказаться в Раю, стоило проявить большую осторожность и заботу о близких. А ведь те, кого он обслуживает, – ничтожный процент от общего числа умирающих. Сколько людей существуют сегодняшним днем, не задумываясь, что станет с душой после гибели тела, и расстаются с жизнью из‑ за ничтожной случайности или небрежности? Неужели весь человеческий род деградирует?

Заинтересовавшись этой проблемой, Зейн приказал компьютеру сделать распечатку данных, собранных в Чистилище. Беспристрастные статистические выкладки подтвердили его худшие подозрения. Миллионы умирают от сердечных болезней и разных осложнений, хотя такой исход легко предотвратить с помощью обычных упражнений и диеты. Миллионы умирают от рака, потому что не желают вовремя проверить здоровье или не в силах отказаться от вызывающих страшную болезнь привычек, вроде курения, прекрасно зная, что подобный образ жизни неизбежно приведет к катастрофе. Огромное число травм со смертельным исходом; причины – автомобильные аварии, пожары… А сколько невнимательных и беспечных гибнет из‑ за небрежного обращения с оружием или попав во власть собственных якобы ручных демонов!

Но что он, Танатос, способен предпринять? У него нет возможности выступить публично, подобно агентам Сатаны, которым выделяются невероятные средства на рекламу зла. Да и люди вряд ли сильно изменятся, даже если их постоянно предупреждать о грядущей опасности. Почти всегда к моменту его появления уже поздно что‑ то делать. Чтобы верно оценить свои шансы попасть в Рай, лучше всего фиксировать каждое событие в жизни, но кто же пойдет на это добровольно! Большинство сознавало, что в лучшем случае их образ жизни нелеп, а в худшем – обычное самоубийство, однако продолжало в том же духе. Он и сам был таким, пока не увидел лик Смерти.

Если то, что происходит, – результат соперничества высших сил, не составляет большого труда увидеть, кто побеждает. Естественно, ведь Сатана неустанно вел пропаганду. Во все программы постоянно врезали ДЕМОНстрации, призывавшие зрителей «Возгореться! » или глубокомысленно сообщавшие доверчивым, что «Не армия, но Ад превращает мальчика в мужчину! », и предлагавшие различные формы сотрудничества, рассчитанные на целую семью. Согласно Конвенции, Вечные не имеют права вмешиваться в дела живых, однако лишь Господь вел честную игру. Какая польза от договора, когда одна из сторон считает себя вправе спокойно нарушать его? Впрочем, если бы Бог вел себя подобно Сатане, Он был бы не лучше своего вечного противника…

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒