Глава XII 2 страница

- Знаешь, почему название " человек-дерево" всегда вызывает у тебя усмешку? - поинтересовался Ли, и сам ответил: - Ты не можешь избавиться в числе прочего от образа, заложенного в сознание вашего поколения песней Высоцкого:

Но если туп, как дерево, родишься баобабом

И будешь баобабом тыщу лет, пока помрешь.

Ты должен освободиться от давления подобных мыслеобразов, от нелестных сравнений, потому что в новом мыслеобразе, который будет заложен в тебе, " человек-дерево" - это человек совершенства, объединивший в себе силу четырех стихий для того, чтобы стать пятой. А теперь постарайся вспомнить самое яркое событие в своей жизни.

Я сказал, что самым ярким моментом была его демонстрация прыжков в день нашей первой встречи.

- Не нужно ничего описывать словами, - сказал Ли. - Восстанови в памяти последовательность событий и свои ощущения.

Сделать это было совсем нетрудно. Я закрыл глаза, и в моем воображении начали возникать образы, сперва смутные, потом они стали приобретать более яркие очертания, перерастающие в ощущение реальности. Сначала я увидел яркую луну и вспомнил, как были обострены мои чувства перед показом. Потом в лунном свете возникла фигура Ли, и я услышал его хриплый изменившийся голос. Сцену его прыжков я прочувствовал так ярко, что, как и тогда, ощутил тошноту и головокружение. Мой желудок спазматически сжимался, я начал оседать на землю, почти теряя сознание.

- Хватит, хватит, - услышал я голос Ли. Его руки подхватили меня, он надавил мне на точки под носом и на руках. Я почувствовал себя лучше, хотя голова все еще была тяжелой, а реакции - заторможенными.

- У тебя неплохо получается, - засмеялся он, - теперь ты видишь область практического применения медитации воспоминаний. Чтобы очистить желудок, обычный человек засовывает два пальца в рот, а воину жизни для этого достаточно вспомнить некоторые моменты своего прошлого. Преимущества очевидны.

Ли произнес эти слова с таким пафосом и торжественностью, что я поневоле расхохотался и полностью пришел в себя.

Медитация воспоминаний вошла в мою жизнь в виде каждодневных упражнений. Я вспоминал события минувшего дня, прокручивая в памяти все наиболее существенные моменты, потом вспоминал незначительные детали, например, как я чистил зубы, восстанавливая в мельчайших подробностях, на уровне движений, каким жестом я брал зубную щетку, с каким усилием и в каком месте надавливал на тюбик с зубной пастой, каким движением подносил щетку ко рту, вспоминал ощущение зубной пасты на деснах и все остальное. Сначала такое детальное вспоминание давалось мне с трудом, но со временем у меня развилась и активизировалась своеобразная мышечная память, и стоило мне сосредоточиться на воспоминании о каком-либо действии, как мышцы начинали сокращаться и подергиваться на уровне идеомоторных движений, которые при более сильном сосредоточении переходили в аутодвижения.

Потом я вспоминал позавчерашний день и так далее, углубляясь в прошлое.

Ли сказал, что на первых фазах формирования ученика, кроме умения детально восстанавливать в памяти реальные события, нужно научиться в одной из разновидностей медитации воспоминаний, которая называлась " воспоминание о том, чего не было", реализовать свои желания и мечты для того, чтобы нейтрализовать какие-то свои комплексы, внутреннюю неудовлетворенность или снять состояние фрустрации от невозможности получить в данный момент то, что ты хочешь. Конечно, многие люди мечтают с детства, но учение Спокойных довело способность мечтать до уровня искусства, когда мечта не пускается на самотек, а используется целенаправленно для достижения каких-то конкретных целей.

Медитация воспоминаний о том, чего не было, создавала миф о событиях твоей жизни, которые никогда не происходили, но вспоминались с реальностью и достоверностью подлинных событий, словно становясь частью истории жизни ученика.

Например, если ученик боялся высоты, он вспоминал, как когда-то он был альпинистом, создавая реальную картину несуществующих событий и в деталях вспоминая, как он лазил по скалам, перебирался над пропастью по канату, смотрел вниз с вершины горы. Начинались такие воображаемые воспоминания с небольших высот, чтобы страх не мешал выполнению упражнения. Постепенно высота увеличивалась, и страх высоты исчезал. Если же страх высоты не проходил, можно было вспомнить, например, что ты пришел к даосскому мудрецу, и тот научил тебя специальным упражнениям, помогающим преодолеть этот страх, или дал тебе лекарство от страха и т. д.

Подобные медитации помогали избавиться от страха перед болью, перед поединком с несколькими сильными противниками, помогали избавиться от проблем общения с окружающими и имели множество других применений. Можно было исправлять ошибки прошлого и стирать чувство неловкости, вины или стыда, вспоминая ситуацию по-новому и не допуская прошлых ошибок.

Конечно, избавиться от страха высоты можно было бы, выполняя определенные упражнения в реальной жизни, но на все просто не хватало времени, и медитация воспоминаний о том, чего не было, значительно сокращала срок обучения. Часто я выполнял ее перед сном, и воображаемые события переходили в сны, которые стали очень яркими и реальными.

Конечно, этот вид медитации можно было использовать и для получения удовольствия, но, как и в любом удовольствии, необходимо было чувство меры, чтобы не подменять способность свободно ориентироваться в реальном мире призрачным существованием в стране грез.

Медитация воспоминаний о том, чего не было, также являлась инструментом для удовлетворения скрытых жажд организма (жажды славы, признания, любви), снимая внутреннюю неудовлетворенность, так что ученик переставал отвлекаться на эти приманки, не попадаясь больше в ловушку своих эмоций и внутренних потребностей.

Одной из разновидностей медитации воспоминаний о том, чего не было, являлась медитация воспоминания себя таким, каким ты никогда не был. Эту медитацию можно было использовать, например, в случае, когда у тебя не получалось какое-то упражнение и ты вспоминал о том, как уже многократно выполнял его; или, желая сделать свое тело более красивым и сильным, ты вспоминал себя именно таким, что на уровне самовнушения способствовало физическому совершенствованию.

Близкой по типу к этим медитациям была омолаживающая медитация, которую выполняли Спокойные, достигнув определенного возраста. После расслабления нужно было представить себе, что тебя с большой силой тянет назад и ты проваливаешься, но не в пространстве, а во времени, проносясь назад сквозь время к моменту когда тебе было 18-20 лет. Было необходимо почувствовать, как полностью омолаживается весь организм, как мышцы наливаются ощущением молодости и силы, а кожа становится свежей, гладкой и упругой. Ощущение двадцатилетнего возраста переносилось в реальную жизнь и переходило на уровень подсознательной уверенности.

В плане обучения рукопашному бою медитация воспоминаний была исключительно полезна при мысленном воспроизведении фрагментов боев и тренировок. Обычно после каждой тренировки в лесополосе Ли заставлял Славика и меня вспоминать все новые элементы, которые он нам показывал, вспоминать, как он сам выполнял упражнение. Таким образом он как бы все время находился рядом с нами, и я научился в любой момент вызывать его образ. Воспоминания движений вызывали отзвуки и подрагивание в мышцах, небольшие мышечные сокращения, которыми мы как бы конспектировали показанный урок. Повторение уроков реализовывалось ночью в очень ярких сновидениях, и у меня подергивались конечности, имитируя удары.

Наяву воображаемые движения с легкостью переходили в аутодвижения. Для этого было достаточно хорошо расслабиться и мысленно воспроизвести образ. Тело начинало двигаться само с удивительной легкостью, без физического ощущения движения. Оставалось только отстраненное наблюдение за происходящим. Этот вид аутодвижений был программируемым иуправляемым. Мы практиковали также неуправляемые, спонтанные аутодвижения, но они вызывались другими типами упражнений - более близкими к цигуну.

Воспоминание и мысленное воспроизведение урока существенно ускоряло обучение, потому что достаточно было увидеть несколько раз какое-то движение, показанное Ли, и попробовать воспроизвести его в паре со Славиком, чтобы потом, больше не разучивая его, запомнить его навсегда с помощью медитации воспоминаний.

Однажды, когда мы тренировались в лесополосе. Ли сказал:

- Сейчас я покажу вам еще одну снежинку, падающую с неба (в Шоу-Дао так называют новую для ученика часть знания). Вы уже достигли определенного уровня в контроле над мышцами, в повторении движений - физическом и мысленном, но главное, чему вы научились, - это не только видеть движение глазами и слышать ушами производимый движением звук, но и воспринимать и чувствовать движение всем телом. Сейчас я покажу вам, как мысленным представлением движения можно управлять человеком.

Ли велел Славику встать и расслабиться. Потом он сказал ему:

- Сейчас я дам тебе ключ.

Ли подошел к Славику и нанес ему короткий резкий удар в солнечное сплетение, потом, не давая развиться спазму, ударил его открытой ладонью по спине, чтобы восстановить сбившееся дыхание.

- Ты ощутил физическое воздействие удара, но тот же удар ты можешь почувствовать и на расстоянии, - сказал Ли. Он отошел на несколько метров и нанес такой же удар в воздух. По тому, как сократились мышцы живота Славика и как он согнулся, я понял, что удар достиг цели.

Учитель сказал:

- Сейчас ты почувствовал удар, увидев, как я собираюсь ударить. Закрой глаза.

Славик закрыл глаза. Ли сосредоточил взгляд на его животе, не делая больше никаких движений. Через несколько секунд мышцы живота Славика содрогнулись.

- Я не нанес удар, - сказал Ли, - но твое тело почувствовало мое желание ударить в солнечное сплетение и отреагировало на него. Точно так же твое тело может почувствовать мое желание ударить в любую другую его часть. Но имейте в виду, если вы будете показывать это своим ученикам, часть тела, в которую вы собираетесь наносить мысленные удары, сначала нужно раскрыть настоящим ударом, как это сделал я, и только потом начинать мысленное воздействие, хотя мне это делать не обязательно.

Ли снова сосредоточился. На этот раз его взгляд не фокусировался на Славике и был направлен куда-то в сторону, в никуда.

Славик неожиданно отдернул ногу, потом прикрыл голову рукой, попытался защитить спину. Он сделал еще несколько защитных движений.

- Ты научился воспринимать мыслеобразы ударов, - сказал Ли. - Не нужно объяснять, как это можно применить в бою. Но это только начало упражнения. Расслабься и говори мне, что ты чувствуешь.

- Я чувствую, что рука стала тяжелой и с силой давит мне на бедро.

- А что ты хочешь сделать сейчас?

- Я хочу захватить рукой материю на моих брюках.

- Сделай это. Ты ее крепко держишь? А теперь выполни то, что хочет сделать твоя рука.

Славик резким рывком разорвал свои брюки.

- Следуй за своими ощущениями, - сказал Ли.

Повинуясь безмолвным приказам Учителя, тело Славика начало совершать красивые плавные движения. Его руки двигались с четкими остановками в какие-то моменты, движения их то замедлялись, то ускорялись. Можно было подумать, что Славик находится в трансе, но было видно, что он полностью осознает происходящее. На его лице застыло выражение напряжения и удивления. Казалось, что он прислушивается к направляющему его внутреннему голосу.

Ли сказал мне:

- Представь, что твоя рука - это правая рука Славика. Выполняй мысленно какое-нибудь движение.

Я сосредоточился на образе кругового движения и перенес ощущение своей руки на руку моего партнера. Я представлял круг инь в плоскости ворот. Славик выполнил движение в точности вплоть до радиуса круга. Я придумывал все новые и новые круговые движения, и Славик повторял их. Все еще не веря своим глазам, я изменил амплитуду и характер воображаемых движений, перейдя к движениям только большим и указательным пальцами, но рука Славика действовала так, как будто была моей.

- Достаточно на сегодня, - сказал Ли, и Славик вдруг, как подкошенный, рухнул на землю.

Потом он рассказал мне, что в тот момент ощутил невероятное расслабление, граничащее с истомой, которая никогда раньше его не охватывала с такой силой.

- Что ты чувствовал, когда выполнял упражнение? - спросил я.

- Я был марионеткой, которую кто-то дергал за тысячу ниточек, - ответил он. - Казалось, что мое тело сделано из толстых шнуров, руки были бессильными, как плети, и я двигался не благодаря мышечным усилиям, а повинуясь ниточкам, привязанным к шнурам. Когда ниточки исчезли, мое тело, как пустая оболочка воздушного шара, из которого выпустили горячий воздух, опустилось на землю.

Восхищенный тем, что я видел, я спросил у Ли:

- Как ты это делаешь?

- Ты сам делал это, - ответил Ли, - зачем же ты спрашиваешь?

- Меня интересует механизм происходящего. Может быть, есть какое-нибудь научное объяснение того, что я видел? Ли поморщился.

- Европеец всегда остается европейцем, особенно если он ученый европеец, - сказал он. - Через десятки или даже через сотни лет современная наука, может, быть и сможет объяснить механизм того, что ты видел, если это понадобится для какой-нибудь области ее изысканий. Возможно, эта информация будет засекречена, возможно, отдельные ее части будут разбросаны по десяткам лабораторий и погребены в книгах и статьях, но части никогда не будут собраны вместе по той простой причине, что они будут самым тщательным образом скрываться противоборствующими сторонами в самых разных уголках мира.

Ты стоишь на пути древнего учения, которое достигло в познании человека и окружающего мира гораздо большего, чем современная наука, потому что для него инструментом исследования и познания является сам человек, а не приборы и компьютеры. И поскольку ты находишься на этом пути, тебе придется отказаться от того уютного мирка объяснений, к которому ты привык, начиная со школьной скамьи. Объяснения, которые ты получал, имеют только видимость истины, создавая искаженное отражение реальности, но тебя приучили считать это отражение реальности научным и достоверным, а то, что нельзя пощупать и выразить словами, - ненаучным, недостоверным и мистическим. Например, ты никогда не видел молекулу в электронный микроскоп. Ты не видел и не щупал эту молекулу, но ты представляешь ее в виде некой структуры из шариков побольше, сцепленных определенным образом, и шариков поменьше, вращающихся по круговым орбитам. Кстати, упомянув о молекулах, я вспомнил анекдот о том, как военный читал лекцию по гражданской обороне в институте ядерной физики.

Объясняя, как действует атомная бомба, военный нарисовал на доске ядро атома и вращающиеся вокруг электроны.

Один из физиков поднялся и сказал:

- Я понимаю, что ядро притягивает электроны и они вращаются вокруг него. Но не могли бы вы объяснить, что находится между ядром атома и электронами?

- Как что? - удивился военный. - Конечно, воздух.

- Ты можешь посмеяться над тупостью военного, но весь фокус в том, что и ты, и ваши европейские ученые почти не отличаетесь от него в своих " научных" представлениях о сути предметов и явлений. Конечно, в некотором смысле полезно, что ты знаешь что-то о молекулах, имеешь представление об их химических связях и других их свойствах, но, с другой стороны, имея инструмент древнего знания, принципиально другого способа познания мира, в течение тысячелетий создаваемого Спокойными, ты можешь получить информацию о мире через закономерности, выраженные в отношениях инь и ян, во взаимодействиях четырех стихий, порождающих пятую. Благодаря этим закономерностям, а также великой науке триграмм, которые переходят в гексаграммы и так далее, ты сможешь описать взаимоотношения всего в мире не хуже, чем это делает современная наука, хотя и принципиально другим способом.

Следуя по пути воинов жизни, тебе придется пользоваться их инструментом познания, который откроет тебе еще один способ познания мира - интуитивное познание, которое, отталкиваясь от древних знаний о мире, совершенствует себя и совершенствует и дополняет систему знаний. Таким образом, интуиция, взаимодействуя со знанием, порождает новое знание, которое, в свою очередь взаимодействуя с интуицией, порождает интуицию нового уровня, и так далее по спирали.

Законы первичного познания мира, пришедшие к нам из глубокой древности, живы до сих пор. Возьми, например, свою марксистско-ленинскую философию. Основные законы природы не смогли отменить даже большевики. Эти законы остались теми же. Единство и борьба противоположностей - тот же закон взаимодействия инь и ян. Так стоит ли тебе искать призрачные научные объяснения, уходя от древнего способа познания мира, если он принесет тебе больше пользы, чем твое знание, представляющее собой просто множество красивых слов и формулировок, которые не учат тебя жить в этом мире и взаимодействовать с ним.

Начиная с самого детства, тебя учили не тому, что нужно для твоего развития и блага, а тому, что выгодно для общества, потому что, создавая у тебя иллюзию, что ты знаешь массу якобы полезных сведений, общество делало тебя беспомощным перед реальной жизнью, ибо беспомощным человеком легче управлять и ему легче внушить, что то, что выгодно обществу, выгодно и ему. Клановая наука, отводя знанию огромное место, избегает пустых, никому ненужных сведений, делая основной упор на то, чтобы дать человеку знание о себе, об обществе и о способах существования в нем, знания об окружающем мире, в первую очередь полезные человеку для выживания и максимальной реализации своих возможностей и способностей.

Основные способы существования в мире и обществе - это борьба и созидание. Борьба - это разрушение, это отстаивание своих прав, а созидание - это то, что ты смог взять для себя у общества и окружающего мира, и то, что ты смог сохранить от других, а значит, и для других. Для тебя эта формулировка может показаться грубоватой, потому что на сознании людей Запада отразились выхолощенные догмы христианской морали, которые воспевают в книгах, храмах и выступлениях политических деятелей, но которым реально не следуют ни обычные люди, ни священнослужители, ни политики.

" Возлюби ближнего своего, как самого себя" - кто выполняет эту заповедь, если человек Запада даже себя не может полюбить, не говоря уж об окружающих?

" Не пожелай жены ближнего своего, осла ближнего своего, машины ближнего своего, телевизора ближнего своего", - прикрываясь этими формулировками, западная цивилизация превратилась в общество ханжей, занимающихся стяжательством с целеустремленностью, наглостью и беспощадностью, прямо пропорциональными их воле и напористости. Они стяжают деньги, власть, престиж, восхищение окружающих-все, кроме того, что действительно необходимо личности. В концепции разрушения и созидания воинов жизни нет агрессивности и желания отнять что-то у других или жить за их счет. Спокойные не нападают первыми, но они должны уметь ответить ударом на удар, потому что в противном случае они теряют возможность выживания.

Ты должен найти гармонию между материальными благами, являющимися для тебя лишь средством достижения внутреннего комфорта и спокойствия для духовного и физического самосовершенствования, и твоей духовной жизнью.

Ты должен быть сыт, одет, обут, доволен жизнью, охранен от общества и отдельных его выродков, будь то преступники, или политики, или кто бы то ни было еще. Живя по законам общества, ты должен находиться вне сферы его влияния и давления, потому что общество далеко не такое стабильное, как тебе кажется. Любые империи со временем рушатся из-за зарождающихся в них противоречий. Сыновья перестают слушаться отцов и перенимать их идеи. Рано или поздно наступают новые потрясения или изменения, но воин жизни не перестает следовать по своему жизненному пути, что бы ни происходило вокруг него. Его внутренняя сила и подготовка позволяют ему всегда находиться в оазисе тишины и спокойствия, какие бы бури ни бушевали вокруг.

- Как можно определить уровень материального благополучия, необходимый для духовного совершенствования? - спросил я. - Ганди, например, имел только сандалии, одежду и миску для еды. Уровень комфорта ведь может быть любым - как его определяют Спокойные?

Ли расхохотался.

- Только не заставляй меня составлять список вещей, необходимых для существования воина жизни. Тебе придется определять это интуитивно. Конечно, сандалии, одежда и миска для еды вряд ли достаточны, хотя воин жизни чувствует себя спокойным и счастливым даже без сандалий и миски. Одно могу сказать тебе точно: Спокойные или не живут, или живут хорошо.

Глава XI

Я уехал на несколько дней в другой город на соревнования по дзю-до и вернулся, награжденный кубком и грамотой за первое место. Я чувствовал себя очень гордым и счастливым, и захватил свою грамоту на встречу с Ли, чтобы порадовать его моими достижениями. Учитель отнесся к моим восторгам довольно прохладно и насмешливо.

- Человек издавна ценит не то, что действительно является ценным, - сказал он. - В его ценностях, ценностях обычного человека, заложено в первую очередь самоутверждение среди подобных ему существ. Твоя грамота - это то же перо в головном уборе индейца, акулий зуб в ожерелье туземца или медаль на груди солдата. Все это - миф, сомнительный факт признания обществом каких-то твоих заслуг, заставляющий человека считать себя особенным, выделенным из общей массы.

Трепетное отношение к подобным знакам отличия стимулируется самим обществом, моделирующим мнимые ценности взамен истинных, лишь для того, чтобы управлять сознанием и поведением людей, время от времени вручая им бумажки или блестящие значки в качестве поощрения за правильное поведение. Ты бы хотел, например, получить удостоверение лучшего вколачивателя гвоздей лбом в стену? Думаю, что нет. И в то же время твоя грамота наполняет тебя гордостью и счастьем. Стремясь получить знак отличия твоих заслуг, ты можешь пожертвовать своим здоровьем, счастьем, а иногда и жизнью только потому, что общество создало привлекательную приманку, на которую с легкостью клюют подобные тебе идиоты.

- Ли, раз тебя так раздражает грамота, давай, я сожгу ее, - предложил я.

- Жечь ее так же глупо, как и травмировать свое тело для того, чтобы ее получить и повесить на стену. Грамоты и медали нужны человеку, чтобы поддерживать свой престиж в собственных глазах и в глазах окружающих людей. Но сильный человек и так знает, что он сильный, а если он еще и мудрый, то не станет демонстрировать свою силу остальным, помня, что сила может стать слабостью, когда о ней всем известно. Помнишь пословицу: " Все знают, как важно быть полезным, но никто не знает, как важно быть бесполезным". Перефразируя ее, можно сказать: " Обычные люди знают, как важно демонстрировать свои достоинства, но только мудрые знают, как важно эти достоинства скрывать".

- Это одна сторона медали, - сказал я, - а как же ее обратная сторона?

- С другой стороны, грамота может оказаться и очень полезной для человека, не уверенного в себе, в своих силах. Получение грамоты успокаивает его, избавляя его от комплекса неполноценности и доказывая, что он тоже может добиться успеха в жизни. Подобная победа важна для человека, но нет смысла относиться к ней с таким эмоциональным накалом, как ты к своему титулу чемпиона. Это всего лишь временный успех, тебе же нужен успех постоянный, постоянная внутренняя сила, ровно и спокойно ведущая тебя к гармонии и совершенству. ТЫ не должен доказывать обществу, что ты можешь чего-то добиться в физическом или интеллектуальном плане. Важно то, что ты представляешь собой сейчас, каждую минуту. Только ровная и постоянная внутренняя сила действительно воздействует на окружающих, выявляя друзей и врагов, тех кто пойдет за тобой и кто встанет против тебя. Только уровень внутренней силы делает человека Человеком с большой буквы, способным без излишней эмоциональности общаться с окружающим миром и принимать себя таким, какой он есть, без позы и самоутверждения, четко понимая свои преимущества и недостатки. Навык видеть себя со стороны и трезво оценивать свои преимущества и недостатки позволяет впоследствии быть снисходительнее к окружающим людям, понимать внутренние импульсы, управляющие их поведением, и не требовать от окружающих больше, чем они могут дать...

Слухи обо мне разошлись по многим городам Советского Союза, и ко мне начали отовсюду съезжаться представители разных школ и направлений рукопашного боя. Я понял, что где бы ни жили и каким бы стилем не занимались любители боевых искусств, они почти всегда сомневались в правильности выбора стиля, методики тренировок и отработки приемов, хотя обычно тщательно скрывали это от окружающих, превознося достоинства своей школы.

Шел активный обмен самиздатовскими книгами и фотокопиями книг по боевым искусствам. В течение примерно полутора лет после знакомства с Ли я часто встречался с представителями других стилей, изучал их, и иногда для этого тоже ездил по разным городам. Ли поощрял и даже иногда настаивал на подобных поездках, подталкивая меня к новым знакомствам. Потом я понял, что он это делал намеренно, давая мне возможность сравнить его систему боя с другими системами и понять всю полноту, гармоничность и эффективность рукопашного боя Спокойных, ее исключительно боевую направленность и уникальность тренировочных методик.

Однажды в Симферополь приехала группа представителей разных стилей из Львова, Харькова, Москвы и Ленинграда. Через общих знакомых они быстро отыскали меня, и мы все вместе отправились в небольшой подвальный спортзал. Сначала мы обсуждали литературу, материалы, различные стили, кто что видел и кто что читал. Потом разговор зашел о спарринге.

Я сказал, что считаю, что часто учебные и спортивные спарринги мешают обучению боевым искусствам, потому что моделируют нереальные ситуации и вырабатывают вредные для боя рефлексы, например, не бить по некоторым зонам или останавливать удар, не касаясь тела противника.

Остальные со мной не согласились. Один из каратистов, в прошлом боксер и самбист, ныне занимающийся несколькими стилями у-шу, очень мощный и великолепно физически развитый, предложил мне бой без правил и ограничений.

- В нашей школе мы деремся в полный контакт и без правил, - гордо сказал он.

- Как же тебе в таком случае удалось сохранить целыми глаза и конечности? - поинтересовался я.

- Кто же бьет по глазам? - удивился он. - Само собой разумеется, что этого нельзя делать.

- А ниже пояса вы бьете? - спросил я.

- Конечно, - ответил он и указал на боковую поверхность бедер.

- А как же пах, коленные чашечки и голень? Туда вы тоже не бьете? Это все чревато сильными травмами, а в реальном бою бьют в самые слабые места. Нужно практиковать специальные типы спаррингов для того, чтобы учиться защищать наиболее уязвимые зоны.

Мой оппонент продолжал настаивать на том, что достаточно развить мощный удар, иметь хорошие физические данные, и можно будет победить без всяких хитроумных техник и особых спаррингов.

Мы продолжали спор, и он настолько завелся, что решил доказать свою правоту чисто физически. По мере разговора он подходил ко мне все ближе и ближе и, наконец, начал толкать меня в плечи, говоря:

- Докажи, что сможешь победить меня, давай проверим.

- Хорошо, - недолго думая, ответил я. - По каким правилам ты хочешь драться?

- Никаких правил. Я докажу, что я прав.

С улыбкой я спросил:

- Куда будем выносить трупы?

На моего противника эта шутка подействовала, как красная тряпка на быка, и он, засопев от ярости, бросился на меня, выдав серию ударов руками и ногами, которую я едва успел отразить подставкой локтей. Те, кто занимались рукопашным боем, знают, что подставка локтя в бьющую конечность очень болезненна для атакующего. Каратист скорчился от боли, его лодыжка покраснела и начала распухать. Кулаки он тоже отбил о мои локти. Конечно, и у меня локти болели, хотя эта боль была гораздо слабее, и я понял, что мне трудно будет отразить еще несколько подобных атак, потому что он двигался быстро и его конечности были действительно очень хорошо подготовлены.

Мой противник застыл на несколько секунд, выставив вперед руку с двумя разведенными в сторону пальцами, как это обычно делают герои фильмов про кунг-фу, и начал сокращать расстояние между нами, скользя по полу и поворачивая впереди стоящую ногу чуть-чуть внутрь, чтобы избежать атаки в голень или в колено. Недолго думая, я схватил его за выставленные пальцы и резко потянул вперед и вниз, одновременно разворачиваясь вокруг правой ноги в сторону моего соперника. Он, закричав от боли, рухнул на колени. Я, перехватив и прижав его пальцы к полу левой рукой, правой рукой стал обозначать свои действия, объясняя всем остальным, как в реальной боевой схватке я бы вырвал ему глаза, раздавил горло, сломал позвоночник. Я слегка надавил на его глазные яблоки. С яростным криком мой противник хлопнул себя свободной рукой по глазам. Но он опоздал. Моя рука уже перекочевала на его горло, и я продемонстрировал движение, которым мог бы вырвать ему кадык, сопровождая это комментариями. Каратист попытался схватить меня свободной рукой, на что я инстинктивно ответил, еще сильнее отогнув его пальцы, прижимаемые к полу. Бедняга распластался на полу, во весь голос крича, что это нечестно, что это плохая уловка, что все это ничего не значит, и в реальной схватке он преодолел бы боль от сломанных пальцев и продолжил бой.

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒