Часть третья 2 страница

– Прости меня! – прошептала я. – Я не хотела, чтобы все закончилось именно так! Прости!

– Я люблю тебя… – прохрипел он. – И никогда не перестану… Лиля…

Он дернулся и затих. Я закрыла его веки и поднялась с земли. Слезы душили меня, я не могла смотреть на мертвого Воя. Поэтому быстро пошла прочь.

– Погоди! – раздался крик.

И Андрон возник передо мной. Я подняла на него глаза, но от слез плохо различала его силуэт.

– Куда ты бежишь? Тебе необходимо обыскать Злату и вынуть жемчужину! – сухо проговорил он.

– Я? Это должна сделать я?!

Мой голос дрожал.

– Но я же бесплотен! А нервная блестяшка вообще на такое неспособна. Хотя ты можешь ее попросить.

Я потрогала карман куртки, но Капелька затаилась и даже не высунулась. Я заглянула в карман. Она скорчилась на дне и не поднимала головы.

– Все закончилось. Твой господин погиб, – сказала я.

– Нет! – закричала она.

– Это так, – грустно подтвердила я.

Капелька выбралась из кармана. Она замерла, глядя на трупы Воя и Златы. Ее расширенные глаза наполнились слезами, и они посыпались сверкающими разноцветными бусинками. Правда, цвета были фиолетовыми, серыми и голубыми. Но я уже знала, что блестяшки в горе меняют окраску своего свечения.

– О-о-о, бедный мой господин! – завыла она, раскачиваясь из стороны в сторону. – Несчастный господин Вой! Зачем же ты нас оставил? Как же мы без тебя будем? Бедный, бедный…

Слезы-бусины текли и текли, падая на землю искрящимися капельками. Мы с Андроном молчали. На меня нашло оцепенение. Я не сводила глаз с трупов, ужас парализовал меня. Пусть не я убила Воя и Злату, но косвенно являлась причиной их смерти.

Первым пришел в себя Андрон. Он встал перед нами, закрыв собой устрашающую картину.

– Капелька! – строго сказал он. – Ты должна помочь Лиле!

– Я?! – испугалась она и перестала завывать.

– Да! – сурово проговорил он. – Видишь, Лиля не в состоянии даже подойти к телу Златы. А нам необходимо достать ее душу-жемчужину. Она должна быть в языке в виде пирсинга. Обычно славы носят их именно таким образом. А то скоро начнется трупное окоченение и тогда…

– Не нужно никаких подробностей! – оборвала я его. – Капелька, скажи мне, как у вас хоронят летунов?

– Если господ убивают охотники специальными средствами, например серебряным ножом или осиновым колом, – торопливо, глотая слезы, начала она, – потому что средства такие же, как для господ вампиров… Ах, бедный, бедный наш господин Вой! – не выдержала она и снова завыла.

– Дальше! – грозно проговорил Андрон.

Капелька замолчала, хотя еще раскачивалась из стороны в сторону.

– Продолжай, – мягче сказал он.

– В этом случае их человеческие тела превращаются в собачьи и самопроизвольно сгорают дотла, – ответила она. – Но наш господин погиб в схватке, можно даже сказать, в бою, и, как видите, его тело все еще человеческое.

Мы невольно посмотрели на труп Воя. И в этот момент из тайги выбежал пес. Капелька вскрикнула и скрылась в кармане моей куртки. Я замерла, не понимая, что происходит. Пес не обращал на нас внимания.

– Это призрак, – быстро шепнул мне на ухо Андрон.

Невольная дрожь пробежала по моему телу. Но я старалась держать себя в руках. Пес выглядел обычно: большая беспородная дворняга. Он подбежал к телу Воя, уселся у его головы, поднял морду к луне и взвыл. Этот вой я не забуду никогда. Мне казалось, что он взорвал мне мозг. Невыносимая тоска, скорбь, безысходность заполнили душу. Я зажала уши, но и это не помогало. Вой пса проникал, казалось, через поры внутрь меня. Сердце колотилось, хлынули слезы. Наконец, он перестал выть. Я увидела, как от трупа отделился силуэт еще одного пса. Он словно выбирался из Воя и становился все четче и объемнее. И вот уже лохматый симпатичный рыжий песик, похожий на спаниеля, соскочил с трупа и, радостно виляя хвостом, обнюхался с призраком. Они тявкнули, словно сказали что-то друг другу, и помчались в лес. Я вытерла слезы. Но вдруг рыжий вернулся и бросился ко мне. Он подлетел к моим ногам, уселся и поднял морду, заглядывая мне в глаза. То, что это дух Воя, я не сомневалась. И у меня сразу полегчало на душе. Я невольно улыбнулась, склонилась и хотела погладить его лохматую голову, но рука прошла насквозь. Пес вильнул хвостом, тявкнул и бросился прочь. Второй стоял неподалеку и словно ждал его. Они быстро помчались в тайгу, и, когда скрылись из вида, я перевела дух.

– Выбирайся! – сказала я, заглядывая в карман.

Капелька высунулась и огляделась.

– Это был… это был… – она явно не могла говорить от волнения.

– Кто? – спросил Андрон.

– Как гласит легенда, великий вампир Хрон создал себе друга из обычной собаки. И назвал его Лай. И господин Лай является основателем Ордена летучих псов. Я знаю, что его дух приходит за духом умершего летуна. Но никогда не видела этого, так как обряд закрытый, на нем могут присутствовать только правитель племени и один из родственников умершего. Это большая честь – увидеть великого Лая. Я сейчас упаду в обморок!

– Не упадешь! – сказал Андрон. – Ты нам нужна немедленно! Иди и обыщи тело Златы!

– Я сподобилась… – явно не слушая его, продолжила Капелька, – я, обычная служанка при господах… такая честь! Я сейчас лишусь сознания… Такая честь!

– Лиля! – обратился призрак ко мне. – Сделай это сама! А то блестяшка в прострации и когда из нее выйдет, неизвестно!

Я собралась с духом и приблизилась к трупу. Злата лежала, вытянувшись на спине. Ее глаза были открыты, и в них все также отражались половинки луны. Губы были плотно сомкнуты. Представив, что мне нужно коснуться ее, открыть рот и попытаться вынуть жемчужину, я содрогнулась. Оглядевшись, я подняла с земли сучок и поднесла его ко рту Златы, решив разомкнуть челюсти. И тут картинка всплыла перед глазами. Я увидела то, что транслировал на радужку Влад: Злата в ванной, и в ее пупке две жемчужины – одна черная, вторая – малиновая. Я отбросила ветку и лихорадочно расстегнула «молнию» на ее куртке, затем подняла свитер. В пупке блестела черная жемчужина, однако малиновой не было. Я осторожно вынула пирсинг, труп уже начал коченеть, но я старалась не обращать на это внимание. Засунув жемчужину поглубже в карман джинсов, я отошла от тела.

– Да, ты все сделала правильно! – одобрительно заметил Андрон.

– Но малиновой нет! – глухо проговорила я. – А ведь только она мне нужна! Может, обыскать все тело?

И я посмотрела в глаза призрака. Он покачал головой.

– Неужели? – потерянно произнесла я, все еще отказываясь верить в очевидное.

– Да, – кивнул он. – Злата унесла жемчужину твоего друга в Долину Мертвых. Это я знаю точно, ведь я следил за ней до самого входа.

– А внутри? – уточнила я.

– Я проник и туда, – ответил Андрон. – Но как только Злата исчезла в тумане, постоянно покрывающем дно долины, я не пошел за ней. Мне вообще вредно там находиться. Энергия этого места невыносима даже для моего бесплотного духа.

– Веди меня туда! – строго проговорила я. – Придется мне самой…

– Что ты! Что ты! – ужаснулся он. – Человек не может туда войти! Если бы ты принадлежала к племени славов, то, возможно, тебе еще как-то удалось… Но обычной девушке отправиться в Долину Мертвых…

– Веди! – прервала я его речь.

Андрон помрачнел. Он явно мучительно о чем-то раздумывал.

– Ну?! – грозно спросила я.

Он кивнул и быстро пошел в лес. Я схватила болтающуюся в воздухе Капельку, бесцеремонно засунула ее в карман куртки и двинулась за призраком.

Через какое-то время Андрон остановился. Я огляделась. Тайга выглядела обычно. Он покрутился, явно что-то высматривая. Затем вытянулся в струнку и начал вращаться. Я отошла, наблюдая за ним. И вот Андрон превратился в длинную колышущуюся полоску тумана и заскользил над землей. Я без раздумий двинулась за ним. Возле небольшого холма, поросшего жимолостью, туман вдруг начал исчезать, словно его затягивало в невидимое отверстие. Я неотступно следовала за ним.

– Ай! – раздался визг из кармана моей куртки, и Капелька вылетела наружу. – Ай-ай! Там смерть! Отпусти меня. Туда нельзя!

– Сиди тут и жди! – быстро сказала я и примостила ее на ветку ближайшей сосны.

– Не ходи туда! – заныла она. – Лиля, Лиля, нельзя…

Но я ее не слушала. Небольшой сгусток тумана редел. Я приблизилась вплотную к остаткам призрака. Между кустами туман вдруг исчез, и я решительно шагнула в их гущу. И провалилась в овраг, хотя до этого ясно видела, что никакого разлома не было. Я мягко приземлилась на согнутые ноги и выпрямилась. Передо мной стоял Андрон. Но он выглядел неважно. Ему явно было не по себе.

– Пошли? – спросила я.

– Ты человек? – хмуро поинтересовался он. – Что-то я в этом сомневаюсь. Никому из людей не удавалось попасть в эту зону.

– Но ведь в Золотой овраг попадали охотники за сокровищами! – заметила я.

– Это совсем другое! – хмуро ответил он. – Мы сейчас прошли напрямую в Долину Мертвых Жемчужин. А в Золотой овраг вход в другом месте. Ты попала в него именно тем путем. Вернее, вначале ты оказалась в Долине рассыпающихся скелетов.

– Ты же говорил, что все зоны соединяются!

– Да! – кивнул он. – Но имеют разные входы. Через этот могут пройти только хранители славов для совершения обрядов.

– И ты привел меня сюда? – удивилась я.

– Я и не думал, что ты последуешь за мной! – ответил Андрон. – Хотел удостовериться, что жемчужина Влада и правда здесь. Призраки легко путешествуют по зонам. Но даже мне тяжко долго находиться в этом месте. А ты вообще не должна была пройти. Как тебе удалось?

– Понятия не имею! – пожала я плечами. – Ты превратился в туман, я двинулась за тобой и очутилась здесь.

– Странно… – задумчиво проговорил Андрон и пристально на меня посмотрел.

– Потом будем разбираться! – отмахнулась я, хотя мне стало не по себе, но сейчас было не время и не место выяснять, что со мной не так. – Раз уж мы оба здесь, то должны найти душу Влада.

И я двинулась по дну оврага. Андрон пошел рядом.

– А ты себя нормально чувствуешь? – уточнил он.

– Пока да, – ответила я, хотя холод сковывал мышцы и не давал ускорить шаг.

К тому же мне не нравился запах, который по мере нашего движения все усиливался. Это было что-то среднее между удушающим ароматом белых лилий, влажных водорослей, болотной тины и гниющих фруктов. Вдруг живо вспомнился один сон: я очутилась в каком-то странном месте, долине, укрытой туманом, я стояла на ее краю и видела очертания раскрытых раковин – жемчужин, которые на моих глазах превратились в лилии. И сейчас мы вышли из узкого оврага и оказались в очень похожем месте, только я не видела очертаний раковин. Передо мной расстилался белый туман до самого горизонта. Андрон замер. Его тело колыхалось, силуэт смазывался.

– Тебе плохо? – испугалась я.

– Мне сейчас нельзя находиться в этих зонах, – прохрипел он. – Я тебе говорил… что когда придет срок, то я превращусь в дух…

– Ты и так… – начала я.

– Поэтому я удрал из долины, – не слушая меня, продолжил он, – захотел путешествовать по земле призраком… жить вечно… Но сейчас даже жалею… мне там не понравилось… Лиля! – вскрикнул он. – Кажется, мой срок истек… сто лет… я уже не успею выбраться наружу… Прощай!

Я бросилась к нему. Но пролетела сквозь его исчезающее тело.

– Андрон! – позвала я.

Но он превратился в туман и исчез. Я села на землю и закрыла лицо руками. Отчаяние душило. Я потеряла друга, пусть он и был призраком, к тому же осталась одна в этой страшной долине.

«А если я не смогу выйти из нее?! – метались мысли. – Тогда все погибло! Умру и я, и Влад! »

Я встала. Смерти любимого я не могла допустить, поэтому должна была во что бы то ни стало найти его душу и выход из этого страшного места. Я оглянулась. Овраг находился позади. Выглядел он обычно – стены, кое-где поросшие кустиками, каменистое дно, не заметить вход в него было трудно. Я повесила куртку на довольно высокую березу, чтобы в случае чего она служила мне ориентиром, и решительно двинулась в туман долины. Как только я сделала несколько шагов, мои ноги попали в воду, а белая дымка начала рассеиваться. С изумлением я увидела, что долина – это своего рода огромное озеро, сплошь покрытое лилиями. Удивляло то, что все они были разных цветов и сложных оттенков. Справа я заметила сиренево-голубоватый цветок, за ним желтый, чуть дальше – розово-серый. И так далее. Разнообразие тонов поражало, и в то же время при виде такой палитры красок мой страх ушел. Это выглядело очень красиво, я даже поймала себя на мысли, что тоже была бы не прочь после смерти очутиться на таком кладбище. Я стояла по колено в воде и изучала лилии. До меня дошло, что найти одну-единственную жемчужину среди такого огромного количества цветов практически невозможно. Я раздвинула середину ближайшей лилии. На самом дне матово сияла черная жемчужина. Но как только я наклонилась ниже, пытаясь разглядеть ее, из жемчужины выпрыгнула рысь, ее разверстая пасть с острыми клыками и горящие алым огнем глаза выглядели устрашающе. Я взвизгнула, упав на спину. Рысь пролетела надо мной. Я выскочила на берег. Она уже мчалась обратно. Я не успела пригнуться и зажмурилась, но ничего не ощутила. Рысь была словно бестелесная проекция и промчалась сквозь меня, не причинив вреда. Однако от ужаса я оцепенела. Призрак нырнул в свой цветок и исчез.

– Видимо, трогать лилии нельзя, – пробормотала я. – Но как же я найду живую малиновую жемчужину? Злата наверняка запрятала ее в один из свободных цветов. Заранее похоронила Влада.

Я встала, джинсы, свитер были мокрыми, но я уже ни на что не обращала внимания. Вытянув шею, внимательно осмотрела лилии. Они были неподвижны, лепестки сомкнуты. Я медленно пошла вдоль берега, снова заходить в воду и раскрывать чашечки цветов боялась. Конечно, я понимала, что выпрыгнувшая рысь всего лишь призрак, но стоило представить, что сейчас изо всех цветов вылетят сонмы таких зверей и бросятся на меня, и холодок ужаса бежал по спине. К тому же мои мышцы словно начали деревенеть, казалось, кровь застывает в жилах, я шла уже с трудом. И вдруг заметила выступающий из тумана темный нос какого-то челна. Я приблизилась и поняла, что это что-то типа деревянной самодельной лодки, правда, очень узкой. Она походила на иглу с загнутыми вверх концами. Внутри лежало весло. Бока судна были украшены искусной резьбой в виде цветов лилий.

«Это, наверное, для обряда, – подумала я. – Возможно, что хранитель отправляется на этой лодке, чтобы уложить мертвую жемчужину в предназначенный для нее цветок».

Я решила, что могу воспользоваться лодкой, оттолкнула ее от берега и уперла весло в дно. Лодка узким носом раздвинула лилии, не причинив им вреда, и плавно пошла по воде. Я отплыла на несколько метров от берега, внимательно вглядываясь в закрытые чашечки. Они слегка колыхались от движения лодки, но пока ничего не происходило. Проплыв еще немного, я уперла весло в дно и остановилась, осознав бессмысленность своих действий. Так я могла долго кататься на лодке, но результата не добиться. Лилии даже не раскрывались, поэтому жемчужин внутри их я увидеть не могла. А касаться их руками боялась. Я села на дно лодки и задумалась. Тишина впервые неприятно поразила меня. Тут только я отметила, что в долине отсутствуют звуки живой природы. Я находилась в беззвучном вакууме.

– Мне необходимо сосредоточиться! – пробормотала я. – Должен быть какой-то выход. Может, позвать жемчужину? Вдруг она подаст мне какой-нибудь знак?

Я осторожно встала – челн был невероятно узким, поэтому крайне неустойчивым, – и внимательно осмотрела местность. Поле лилий расстилалось до самого горизонта и терялось в тумане. Меня на миг охватило отчаяние. Задача казалась невыполнимой. Цветы, лежащие на блестящих зеленых листьях, выглядели уснувшими, их лепестки были плотно сомкнуты. Покой исходил от этой долины… вечный покой. И он уже начал проникать в сердце. Я ощутила оцепенение, веки тяжелели, глаза закрывались сами собой, мышцы наливались тяжестью. Я начала щипать себя, затем сделала массаж, активировав определенные точки на теле. Это меня встряхнуло, но я понимала, что бодрость появилась ненадолго. Энергия мертвых была тяжела, сопротивляться ей оказалось практически невозможно. Мне невыносимо хотелось улечься на дно лодки, закрыть глаза и больше ни о чем не думать.

– Нет! – сказала я и выпрямилась, представив, что внутри меня железный стержень, который держит и не дает согнуться. – Влад! – позвала я, представив моего любимого.

– Влад… ад… ад… – повторило эхо, и я вздрогнула.

Лилии не шелохнулись, только туман зашевелился, приобретая причудливые очертания.

– Влад! – снова позвала я.

И снова эхо повторило устрашающее слово «ад». Но его душа не отзывалась.

«Что же делать?! – метались мысли. – Кто мне поможет? Я не могу уйти отсюда без его души! Жемчужина! – осенило меня. – Черная жемчужина Златы! »

Я засунула руку в карман джинсов и нащупала бусину. Аккуратно вынув ее, положила на ладонь.

– Давай! – прошептала я. – Вызови Влада! Он все еще должен быть в твоей власти! Ведь уничтожено только тело Златы, а ее душа у меня в ладони!

Жемчужина лежала неподвижно, поблескивая антрацитово-черными боками. Я смотрела пристально. И вдруг от нее пошли лучи, они были багрово-черными, и это мгновенно нарушило гармонию окружающего мира. Общие тона долины были нежными и туманными, и эти черные с кровавыми переливами лучи вносили жуткий диссонанс. Мне стало до того нехорошо, что потемнело в глазах, сердце колотилось, дрожь сотрясала тело. Но я из последних сил держала себя в руках и не опускала раскрытую ладонь. Жемчужина уже начала жечь мою кожу. Боль становилась невыносимой. Я ясно видела, как красное пятно появляется под ней. И вот уже выступила кровь. Я стиснула зубы. Кровь будто придала жемчужине сил. Мне показалось, что она не только стала сиять намного интенсивнее, но даже увеличилась в размере. Ее лучи изменили направление, собрались в узкий пучок и полетели вправо от меня. И вот они коснулись одного из цветов. Я замерла, хотя тело дрожало все сильнее, а ноги подгибались. Мне становилось все хуже. Лилия, которой коснулись лучи, медленно раскрылась, и из нее полилось розовое сияние. Оно было настолько живым, что я не сомневалась: именно там запрятана душа Влада. Я зажала жемчужину в кулаке, ее лучи погасли, но она так сильно жгла мою окровавленную ладонь, будто я держала раскаленный уголек. Я застонала от мучительной боли. Но четко видела приоткрытую лилию, из которой лился живой свет. Не сводя с нее глаз, запихнула жемчужину обратно в кармашек джинсов, оттолкнулась и повела лодку к цветку. Заметив, что лилия медленно закрывает свои лепестки, а сияние становится все слабее, ускорила движение. Это вызвало сильные толчки лодки и явно потревожило лилии. И вот уже несколько призраков рысей начали выпрыгивать из цветов. Все они мчались на меня, я кричала от страха, но упорно толкала лодку вперед, стараясь не смотреть на пролетающие сквозь и мимо меня очертания разъяренных зверей.

Когда я достигла лилии, она уже почти полностью сомкнула лепестки. Но я успела заметить, что в самой сердцевине лежит малиновая светящаяся жемчужина с золотой штангой пирсинга. Я склонилась и осторожно взяла ее. И как только она очутилась у меня в руках, ее сияние резко усилилось. Мало того, я ясно различила в веере лучей лицо Влада. Казалось, он смотрит прямо мне в глаза и улыбается.

– Все хорошо, любимый! – прошептала я. – Уже все хорошо!

Я спрятала жемчужину в карман. Но тут же испугалась, что могу нечаянно потерять ее. Тогда я расстегнула джинсы, оттянула кожу над пупком и резким движением проткнула ее штангой пирсинга. Эту боль я уже не ощущала, так как с трудом выносила жжение в ладони, которое вызывало сильную ломоту во всей руке. Прикрутив пирсинг, я опустила края футболки и застегнула джинсы. Сейчас я могла быть уверенной, что не потеряю жемчужину Влада. Но мне становилось все хуже. Нужно было как можно скорее выбираться из долины. Я огляделась. Туман сгустился, я не видела берегов, поэтому была дезориентирована в пространстве.

– Где же берег? – бормотала я. – Мне нужно найти то дерево, куда я повесила куртку. Там выход из долины.

Я вертелась по сторонам, но видела только ковер из листьев и закрытых лилий.

– Кажется, туда! – решила я, вглядываясь в дальний берег.

Мне почудилось, что я вижу очертания деревьев. И я быстро направила лодку в ту сторону. Лилии снова зашевелились, и опять появились прыгающие на меня призраки. Но я уже ни на что не обращала внимания, к тому же находилась в полубредовом состоянии.

Когда нос лодки уперся в твердую почву, я выбралась на берег, опираясь на весло. Но никакого дерева с моей курткой не обнаружила. Однако местность показалась мне знакомой. И тут я заметила узкий проход в возвышающейся справа скале. Я не могла уже здраво рассуждать, сознание мутилось от боли, мертвенная энергия долины парализовала тело, и я ориентировалась только на свое внутреннее чутье. Оно мне подсказывало, что нужно идти в этот проход. На полусогнутых ногах, опираясь на весло, я добралась до скалы. Увидев узкую щель, бросила весло и направилась в нее. И чем дальше уходила от долины, тем легче мне становилось. Когда я выбралась из прохода, то узнала Золотой овраг. Слепящий блеск драгоценностей резал глаза. Я прищурилась и быстро пошла через него, не обращая внимания на красоту драгоценных камней. Из оврага попала в Долину рассыпающихся скелетов. Чувствовала я себя намного лучше. Только сильно болела обожженная ладонь.

– Чертова Злата! – бормотала я. – Даже после смерти ухитряется причинять мне вред. После смерти? – повторила я и замедлила шаг.

Я вспомнила, что здесь есть загадочный ручей, вода в котором странная, что-то типа кислоты. Я точно знала, что окончательно уничтожить черную рысь можно, лишь растворив в кислоте ее душу-жемчужину. Я прошла через кучи костей, вспомнила, в какую сторону меня водил Андрон, и направилась туда. Скоро обнаружила источник и какое-то время смотрела на бегущую воду в мучительном раздумье. Имела ли я право уничтожать жемчужину Златы? Насколько я знала, подобный обряд проводили хранители. Но в то же время разве я могла рисковать и оставлять душу черной рыси в мире? Я не знала, на что они способны и как быстро могут восстановить тело. То, что Вой укусил Злату, впустив ей ядовитую кровь, помогло убить ее тело, которое не выдержало странной трансформации. Но ее душа была все еще жива. Я достала из кармашка джинсов жемчужину. Раненая ладонь тут же начала кровоточить. Жемчужина горела в моих пальцах, словно черная звезда. Я подняла ее над источником. Появился силуэт. Он вырос и завис передо мной. Это была Злата. Ее изображение смазывалось, но я различила черты ее лица. Оно выглядело беззащитным, слезы бежали из глаз, уголки губ опустились. Жалость охватила меня. Но я тут же вспомнила, какую угрозу несет нам это существо, и разжала пальцы. Жемчужина полетела в воду. Раздалось шипение. Я отскочила. Над источником появился силуэт разъяренной до предела черной рыси. Она рычала, извивалась, пыталась прыгнуть. Жемчужина крутилась в воде и уменьшалась, словно таяла. И вот рысь вытянулась, грозно рыкнула, потом застонала совсем по-человечьи и исчезла, как и жемчужина. От нее не осталось и следа.

В этот миг я ощутила невероятное облегчение. Казалось, что невыносимо тяжелый камень, который я постоянно носила в душе, исчез вместе с этой жемчужиной.

– Спи спокойно и прости, – пробормотала я и пошла прочь от источника.

Я увидела заплетенный вьюнком проход. Но процесс роста этого странного растения будто остановился, и я легко разорвала его пожухшие стебли. Зайдя в овраг, бросилась по нему и скоро вышла наверх. Уже светало. Я сразу определила, что именно здесь свалилась с велосипеда. Увидела поломанные при падении кусты и сползший пласт земли.

– Как же мне найти то место, где я вошла в зону? – растерялась я. – Андрона больше нет, и путь он мне уже не укажет. А несчастная Капелька наверняка все еще сидит на той ветке, куда я ее устроила, и ждет моего возвращения.

Отсюда путь в деревню мне был известен, я быстро нашла нужную мне тропу. Но вот Капелька! Я прошла немного вперед, но тайга выглядела обычно. Я хорошо помнила, что Андрон мне говорил по поводу близости входов в зоны, поэтому решила выбрать ориентир и описывать круги по часовой стрелке, таким образом прочесывая местность. Заметив две сросшиеся у основания старые березы, я решила двигаться именно от них.

И примерно через полчаса уловила слабые звуки. Кто-то плакал. Я ускорила шаг, и вот навстречу мне метнулся светящийся силуэт. Капелька упала на мои подставленные руки. Плакала она, видимо, долго, так как совсем выбилась из сил. Лежала у меня на ладонях и тяжело вздыхала.

– Все хорошо! – ласково проговорила я. – Сейчас пойдем в дом к моей бабушке. Но советую не высовываться и вообще никоим образом не заявлять о своем присутствии. Бабушка у меня старенькая, и такие потрясения ей не нужны!

– Да-да, – оживилась блестяшка, и ее свечение усилилось.

Она села на ладони, но тут же начала причитать при виде раны.

– Ой-ой! А я и не заметила! А я-то прямо на твоей болячке… А что это? Ужас! А где ты… – и Капелька взлетела над ладонью.

– Все хорошо! – строго произнесла я. – Скоро заживет! Зато вот! – не удержалась я и подняла футболку.

Жемчужина сияла у меня в пупке ровным малиновым светом.

– Ай! – восхитилась Капелька и даже захлопала в ладоши. – Это душа Влада?

– Да, она! – улыбнулась я. – И как только мы встретимся, он получит ее обратно! Думаю, это произойдет очень скоро!

– А черная? – уточнила она и округлила глаза. В них читался ужас.

– Ее больше нет и никогда не будет, – ответила я. – Но нам пора отправляться в путь!

– Погоди! – сказала она и упорхнула куда-то в кусты.

Я удивилась, но звать ее не стала. Капелька скоро появилась. Она несла лист подорожника, правда сильно пожелтевший, и еще какие-то травинки.

– Вот хорошо, что я это нашла! – торопливо говорила она. – Тебе это поможет. Не забывай, что мы прежде всего лесные жители и знаем силу всех трав. Правда, уже осень, но все равно их целебные свойства сохраняются.

Капелька намяла травинки, превратив их в месиво, и ловко наложила мне на ладонь.

– Сожми! – сказала она.

Я зажала траву в руке, и скоро боль ушла. Мне стало значительно легче.

– Спасибо! – с чувством поблагодарила я. – Нам пора в путь! Куртку я оставила в долине, так что цепляйся за свитер.

Она нырнула под него и затаилась. А я стремительно направилась в сторону деревни.

Появилась я у бабушки после обеда. По правде говоря, я настолько устала, что даже есть не могла. Мне хотелось одного – упасть в кровать. Бабушка находилась во дворе. И едва я зашла в калитку, начала выговаривать мне, что нельзя гулять столько времени.

– К тому же ты оставила велосипед, – добавила она. – Вот я и решила, что ты отправилась в тайгу ненадолго. Уже и позавтракала и пообедала, а тебя все нет! Нельзя так, внучка!

– Ну прости меня! – покаянным тоном произнесла я. – Загулялась, про время забыла. А сейчас хочу отдохнуть!

– А кушать? – изумилась она.

– Посплю с часок, потом поем, – вяло ответила я и направилась в дом.

– Ох уж эти тренировки, – продолжала ворчать мне вслед бабушка. – Дитя прямо не в себе! До добра такие занятия не доведут…

Зайдя в свою комнату, первым делом выпустила Капельку. Она вылетела и огляделась.

– Забирайся в герань, – сказала я, – и сиди там. И смотри, чтобы тебя никто не видел и не слышал!

Она молча кивнула и устремилась на подоконник. А я даже не смогла раздеться, рухнула на кровать и мгновенно провалилась в глубокий сон.

Разбудила меня бабушка. Я очнулась, словно от толчка, и резко открыла глаза. Она сидела у меня в ногах и внимательно смотрела мне в лицо.

– Ты чего? – испугалась я и села.

– Кричала ты во сне, – сообщила бабушка и вздохнула. – Вот я и зашла. Что я думать-то должна, внучка? Кошмары, что ли, привиделись? Да и время для сна самое неподходящее. Уже почти семь вечера. Что-то твой режим совсем сбился!

И она снова вздохнула. Я потянулась и проснулась окончательно.

– Просто много тренировалась, – сказала я. – Слегка переутомилась.

– Вижу, – хмуро ответила она. – Ужинать-то будешь?

– Да-да, – оживилась я, почувствовав сильный голод. – Ставь на стол все что есть!

– Хорошо! – обрадовалась она.

Когда за бабушкой закрылась дверь, я разжала руку и осмотрела ладонь. Рана начала гноиться, боль была сильной и жгучей и распространялась до плеча.

– Ой-ей-ей! – раздался тихий голосок.

И из кустика герани выпорхнула Капелька. Она подплыла ко мне и зависла над раной, зацепившись за большой палец.

– Ой-ей… – вновь завела она свою песню.

– Хватит причитать! – оборвала я.

– Так ведь больно тебе, Лиль! – ответила она. – И рана очень нехорошая! Травяная примочка не помогла. Нужно другое лекарство!

– Сейчас что-нибудь у бабушки в аптечке возьму, – сказала я. – Все заживет! А ты марш в герань! И сиди тихо!

– Ладно, – поникла она. – Исчезаю.

Светящийся силуэт метнулся к подоконнику и скрылся в кустике. Я встала и первым делом осмотрела пупок. Как ни странно, но рана от пирсинга затянулась и выглядела так, будто я сделала его уже давно.

– Жемчужина! – дошло до меня.

Я вспомнила, как Венцеслав говорил, что все жемчужины славов обладают частью магической силы великой реликвии. И даже могут лечить. Я поднесла ладонь к жемчужине и замерла. И боль начала уходить. Мне становилось все легче, я уже могла шевелить пальцами и не ощущать резкого покалывания. Минут через десять моя ладонь выглядела практически здоровой. Нагноение прекратилось, рана почти затянулась. Капелька не выдержала и вылетела из герани. На ее личике было написано любопытство. Она крутилась возле моей руки. Я раскрыла ладонь и показала ей.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8 91011 12 13 Следующая ⇒