Глава XXIV

На следующее утро Львиносвета послали в рассветный патруль вместе с Бурым, Медуницей и Пеплогривкой. Лучи восходящего солнца пробивались сквозь листву деревьев. В воздухе не было ни ветерка, и уцелевшие листья неподвижно висели на ветках. Кругом было так тихо, что вчерашняя гроза могла показаться сном, если бы не обгоревшие стволы деревьев, обугленный бурелом на земле, да почерневшая листва.

Шерсть Львиносвета слегка потрескивала от волнения. Он не знал, чем встретит его лагерь, какие обвинения бросят ему в глаза соплеменники. Но на поляне все было спокойно, лишь Ежевика деловито отдавал распоряжения по поводу восстановления лагеря. Терновник и Мышеус заканчивали латать стены детской, Лисенок и Ледышка катили через поляну огромный ком свежего мха для подстилок. Белохвост и Яролика дружно вытаскивали обгоревшие ветки из воинской палатки, а Белолапа, Березовик и Ягодник собирали бурелом на поляне, причем Ягодник привычно бурчал себе под нос, что это работа не для воителя.

«Ничего не случилось! » – с облегчением понял Львиносвет. Уголек тоже был на поляне, однако по каким‑ то причинам он продолжал хранить тайну.

* * *

– Надо поговорить! – прошипела Остролистая, когда они с Львиносветом помогали Дыму укладывать новый колючий барьер вокруг входа в лагерь. – Встретимся в лесу. Я приведу Воробья.

Бросившись в палатку целителей, она через несколько мгновений выскочила оттуда в сопровождении Воробья. Львиносвет молча смотрел, как они направляются к поганому месту, а затем подошел к Дыму.

– Схожу, поохочусь. Куча с добычей совсем пустая.

– Охотники уже ушли, – проворчал Дым. – Надо было раньше думать! Значит, восстановление лагеря слишком скучная для тебя работенка? – обиженно заметил он, но потом смягчился. – Ладно, беги. Только постарайся принести что‑ нибудь стоящее!

Львиносвет с благодарностью кивнул и со всех лап бросился в лес, пока бурый воин не передумал. Уловив запах брата и сестры, он побежал за ним в чащу.

На краю поляны Львиносвет остановился и огляделся, принюхиваясь. В тот же миг из‑ за дерева раздалось сердитое шипение:

– Львиносвет! Сюда!

Покрутив головой, он заметил в зарослях рыжего орляка черную голову Остролистой.

– Сколько можно ждать? – набросилась на него сестра.

– Я нарочно тянул время, – пояснил Львиносвет, бросаясь в папоротники. – Не нужно, чтобы кто‑ нибудь заподозрил нас в тайных встречах.

За зарослями папоротника оказалась неглубокая ложбинка, в которой дожидался Воробей. Когда Львиносвет скатился туда, брат поднял голову и серьезно сказал:

– Хорошо. Давайте решать, что нам теперь делать.

– Разве не понятно? – воскликнула Остролистая, свирепо полоснув когтями по земле. – Мы должны узнать, кто наши настоящие родители!

– Я не согласен, – покачал головой Львиносвет.

– Что? Но ты же сам сказал…

Львиносвет взмахнул хвостом, не давая ей договорить.

– Разумеется, я не меньше вас хочу узнать, кто наши родители. Но сейчас это не самое главное. Прежде всего мы должны решить, что делать с Угольком.

– Ненавижу Уголька, – хлестнула себя хвостом Остролистая, задыхаясь от бешенства и отчаяния.

Львиносвет успокаивающе похлопал ее хвостом по плечу.

– Он сумасшедший, но нам от этого не легче.

Внезапно он вспомнил, как однажды сцепился с Угольком, когда серый воин был его наставником. В тот раз глаза Уголька полыхали огнем настоящего сражения, и он дрался в полную силу, словно перед ним был враг, а не оруженосец.

«Может быть, он и тогда хотел убить меня, чтобы причинить боль Белке? »

– Нужно как‑ нибудь заставить его держать язык за зубами. Если все откроется, у Белки будут большие неприятности.

Остролистая пренебрежительно махнула хвостом.

– Какое нам до этого дело? Это не наша беда!

– Ошибаешься. Это наше общее дело и общая беда, – покачал головой Львиносвет, чувствуя неожиданную жалость к Белке. Пусть рыжая воительница лгала им и не была их матерью, но они никогда не видели от нее ничего, кроме добра. – Пока Уголек знает эту тайну, у него всегда будет власть над нами.

– Да о чем ты говоришь! – прорычала Остролистая, и зеленые глаза ее полыхнули яростным огнем. – Неужели ты не понимаешь, что мы, возможно, вообще не Грозовые коты!

Львиносвет открыл было пасть, чтобы ответить, но промолчал, ошарашенный словами сестры.

– Возможно, мы не принадлежим Грозовому племени и Воинскому закону! – с ужасом произнесла сестра, словно на свете не было ничего страшнее этого. – Что если Белка сжалилась над какой‑ нибудь одиночкой или домашней кошкой и усыновила ее котят?

– Но… нас же трое, – растерянно пробормотал Львиносвет. – И о нас было пророчество. У нас в лапах сила звезд! Как мы можем быть чужаками?

– Мне кажется, вы оба кое‑ что забываете, – холодно сказал молчавший до сих пор Воробей. – В пророчестве говорилось об Огнезвезде и его родственниках, крови от его крови. Если Белка не наша мать, то как мы можем быть родственниками Огнезвезда?

Львиносвет и Остролистая непонимающе уставились на брата. Щуплый серый котик невозмутимо сидел в ложбинке, обвив хвостом лапы.

– Дошло? – безжалостно спросил он.

– Белохвост тоже родственник Огнезвезда, – пролепетал Львиносвет, но Остролистая отчаянно завизжала, не давая ему закончить:

– Я знала об этом! Мы никакие не особенные! Ты просто отличный воитель, Львиносвет, а ты, Воробей – ты обычный целитель, хоть и видишь пророческие сны.

Львиносвет почувствовал, как земля уходит у него из‑ под лап. Неужели это правда?

«Но как быть с тем, что я чувствую во время битвы? Ведь я знаю, что меня не могут ранить или убить! Я знаю, что могу одной лапой расшвырять целое вражеское племя! – думал он, не в силах смириться с ужасной мыслью о том, что он самый обыкновенный кот. – Но если это не так, то я всем на свете обязан Звездоцапу, и он был прав, когда потешался над моими глупыми мечтами! »

И тут на него обрушилась новая, еще более страшная, мысль.

«Если Ежевика мне не отец, то я не могу быть родственником Звездоцапа! Что он со мной сделает, когда узнает об этом? »

* * *

Дни бежали за днями. Лагерь был полностью восстановлен после пожара, Милли и Колючка вернулись в детскую, а счастливый Крутобок ни на шаг не отходил от них. Милли все еще была очень худа и слаба, но глаза ее вновь обрели здоровый блеск, и она ласково переплетала свой хвост с хвостом Крутобока. Ромашка с радостью встретила ее в детской, а маленькие котята сразу же затеяли возню с Колючкой.

С каждым днем ветра становились все холоднее, принося с собой дыхание приближающегося сезона Голых Деревьев. Дичь уже начала прятаться в норы, но Грозовое племя, пополнившись выздоровевшими охотниками, исправно наполняло кучу свежей добычей. Белка уже вернулась к исполнению своих обязанностей, и даже пострадавшие в грозу коты покинули пещеру целительницы.

Несколько дней назад Львиносвет заметил, что Белолапа заметно округлилась, а Березовик чуть не лопается от гордости и счастья. Значит, в Грозовом племени скоро снова появятся котята! Жизнь продолжалась, и все шло хорошо.

Но Львиносвет потерял покой и сон. Зловещее молчание Уголька грозовой тучей висело над его головой. Часто он ловил на себе тяжелый немигающий взгляд серого воина и с ужасом видел угрозу в его синих глазах. Чего дожидается Уголек? Львиносвет ни на миг не верил в то, что он решил скрыть тайну Белки. Уголек что‑ то затевает – но что?

Однажды, холодным и солнечным утром, Львиносвет вышел из воинской палатки и сразу увидел Уголька и Огнезвезда, стоявших над кучей с добычей. У Львиносвета похолодело в животе. Стараясь ничем не выдать своего волнения, он прошел к куче и вытащил мышь. Он знал, что не сможет проглотить ни кусочка, но все равно уселся неподалеку от старших воинов и насторожил уши.

– Скоро Совет, – сказал Уголек. – Ты не возражаешь, если я пойду?

Казалось, его слова слегка удивили Огнезвезда.

– Я обычно выбираю воителей перед самым Советом, но если ты настаиваешь…

– Спасибо, Огнезвезд.

Львиносвет украдкой поднял голову и увидел, что серый воин неторопливо направляется в сторону выхода из лагеря. Кусок мыши тяжелым камнем провалился в живот Львиносвета, а шерсть встала дыбом.

«Теперь я знаю, что задумал Уголек! » – пронеслось у него в голове. – «Он хочет открыть тайну Белки перед всеми племенами! »

Сонная Остролистая выбралась из палатки и подошла к брату.

– На старом месте, – прошипел он ей на ухо. – Я приведу Воробья.

Подбежав к палатке целителей, Львиносвет увидел, что Воробей сладко потягивается на своей подстилке. Листвичка еще спала.

– Львиносвет? – вскинул голову Воробей. – Что случилось?

– Надо поговорить.

Вместе они вышли на поляну и протиснулись за воинскую палатку, где уже ждала их Остролистая.

– В чем дело? – набросилась она на братьев, озабоченно сверкая зелеными глазами.

– Я только что услышал, как Уголек попросил у Огнезвезда разрешение пойти на Совет.

Остролистая выпустила когти и распушила загривок.

– Нет! – выдохнула она. – Он не может!

– Успокойся, – прикрикнул на нее Воробей. – Хочешь, чтобы сюда сбежалось все племя?

– Мы должны остановить его! – понизила голос Остролистая, но Львиносвет видел, что она до смерти перепугана. – Иначе он расскажет про нас всем племенам!

– Белка будет опозорена, – кивнул Львиносвет. – А нас с вами могут выгнать из леса.

– Что ты такое говоришь! – ахнула Остролистая. – Огнезвезд этого не допустит!

– Ему могут не оставить выбора, – вздохнул Воробей. – Ты же знаешь, что остальные племена постоянно упрекают Огнезвезда в том, что он принимает в племя чужаков. Часть наших соплеменников согласна с ними, они считают, что эти коты ослабляют Грозовое племя. Огнезвезд может пожертвовать нами ради своего племени.

Львиносвет похолодел. Во что ему теперь верить? Он так старался стать лучшим воином в племени, а теперь ему может угрожать изгнание, словно чужаку или преступнику!

– Может, стоит рассказать Белке? – неуверенно спросил он.

– С какой стати? – рявкнула Остролистая, терзая когтями пожухлую осеннюю траву. – Что она сможет сделать? И вообще, я больше не желаю разговаривать с этой лживой кошкой!

– Но никто, кроме нее, не сможет поговорить с Угольком и попытаться отговорить его, – напомнил Воробей.

– Вот сам и говори с ней!

– Так мы и сделаем, – кивнул Львиносвет, стараясь оставаться спокойным. – Будь благоразумна, Остролистая. Нужно сделать все, что в наших силах, лишь бы остановить Уголька!

Не дожидаясь ответа сестры, он протиснулся в узкий лаз и вышел на поляну. Брат и сестра последовали за ним, но Остролистая продолжала раздраженно шипеть себе под нос.

* * *

Просунув голову между ветвей воинской палатки, Львиносвет заметил рыжую шерсть Белки, спокойно спавшей на своей подстилке.

– Белка! – прошипел он.

Она вскинула голову и открыла затуманенные сном глаза. Сердце Львиносвета сжалось от жалости. После той страшной грозовой ночи они не разговаривали с Белкой, наверное, сейчас она думает, что они ее простили!

– Можно мне поговорить с тобой? – понизив голос, спросил Львиносвет.

– Конечно, – Белка быстро вскочила и отряхнула приставшие к шерсти кусочки мха.

Выйдя из палатки, Белка увидела Остролистую и Воробья, и надежда в ее зеленых глазах сменилась настороженностью.

– Что случилось?

– Я только что слышал, как Уголек просил у Огнезвезда разрешения отправиться на Совет, – без обиняков выпалил Львиносвет.

Ему не потребовалось объяснять Белке, что это означает. Она широко распахнула глаза и в ужасе прошептала:

– Нет…

– Что ты собираешься делать? – злобно спросила Остролистая. – Или тебе все равно? Наверное, ты и ухом не поведешь, когда Огнезвезд выгонит нас из племени!

Гнев полыхнул в зеленых глазах Белки, но она сдержалась и спокойно ответила:

– Огнезвезд этого не сделает. По крайней мере, с вами.

– Откуда ты знаешь? А если мы не воители и не принадлежим племени? – спросил Воробей.

– Вы… – голос Белки оборвался, но она откашлялась и продолжила: – Обещаю, что вас это никак не коснется. Это моя ложь, мне за нее и расплачиваться.

– Не только твоя, – напомнила Остролистая, и Львиносвет услышал в ее голосе угрожающие нотки. – Наша настоящая мать, кем бы она ни была, тоже солгала.

Львиносвет вопросительно посмотрел на Белку, но та лишь крепче стиснула зубы. Было очевидно, что она твердо решила не открывать им эту тайну.

– Я поговорю с Угольком, – глухо ответила Белка. – Я попробую объяснить ему, что мне все равно. Он причинит зло не мне, а всему Грозовому племени. Уголек преданный воитель, и он не станет вредить своему племени. – Белка посмотрела на троих молодых котов и опустила голову. – Мне очень жаль, – еле слышно прошептала она.

Никто из них не удостоил ее ответом. Белка еще ниже опустила голову, а потом повернулась и ушла в палатку.

– Возможно, она искренне верит в то, что Уголек не навредит своему племени, – проговорил Воробейник. – Но я в это не верю. Мы должны что‑ то сделать.

С этими словами он тоже пошел в свою палатку. Львиносвет молча смотрел ему вслед. Легко сказать, да трудно сделать! Как можно остановить Уголька?

* * *

Этой ночью Львиносвету снилась кровь. Неземная сила распирала его, он прыгал на невидимого врага, он рвал когтями его серую шерсть, пока запах горячей крови не пропитал его шкуру до последней шерстинки.

Он проснулся, когда серый рассвет только‑ только начал просачиваться сквозь ветки. Встав со своей подстилки, Львиносвет почувствовал странную скованность во всем теле и тяжесть в лапах, словно он и в самом деле всю ночь напролет сражался с врагом. Широко зевнув, он вытянул передние лапы, прогнул спину и как следует расправил мышцы на плечах.

Стряхнув с себя сон, Львиносвет вышел из палатки на поляну и тут же напрягся, увидев Уголька, подходившего к Белохвосту и Яролике.

– Поторопитесь, – крикнул серый воин. – Охота ждать не будет!

Львиносвет со всех лап бросился к нему.

– Можно я пойду с вами?

На миг ему показалось, что Уголек удивился. Но потом серый воин овладел собой и насмешливо сощурил глаза.

– Конечно.

Все вместе они вышли из лагеря и углубились в лес. Львиносвет знал, что Уголек заподозрил что‑ то, ведь после той грозовой ночи никто из них троих не сказал ему ни слова. Но он не боялся серого воина и искал лишь случая поговорить с ним подальше от ушей соплеменников.

Возле Заброшенного гнезда случай представился сам собой.

Белохвост остановился, повел носом и сказал:

– Попытаем‑ ка мы счастья в саду Двуногих. Там давно никто не охотился.

– Думаю, ты напрасно потеряешь время, но попробуй, – кивнул Уголек. – Мы тебя догоним.

Когда Белохвост и Яролика скрылись за деревьями, Уголек повернулся к Львиносвету и прищурился.

– Ну? Чего тебе надо? Ты ведь напросился в патруль не для того, чтобы насладиться моим обществом?

– Нет, – спокойно ответил Львиносвет. До сих пор он даже не догадывался, настолько трудно будет отделить уважение к Угольку, как к своему товарищу и бывшему наставнику, от страха перед котом, который угрожал убить их в грозовую ночь, а теперь грозит погубить их жизни, открыв тайну Белки. – Я слышал, как ты просил Огнезвезда разрешить тебе пойти на Совет. И знаю, что ты собираешься сделать.

– И что? – пошевелил усами Уголек.

– Я прошу тебя не делать этого. Не ради нас, – добавил Львиносвет, – а ради Грозового племени. Его судьба сейчас в твоих лапах.

Уголек тяжело вздохнул.

– Не трать время попусту, взывая к моей верности племени, – прорычал он. – Белка уже говорила мне о том же, но я прогнал ее. Я сказал ей то же, что сейчас говорю тебе – меня ничто не остановит!

Золотая шерсть на загривке Львиносвета встала дыбом. Он выпустил когти и угрожающе зашипел:

– Я могу победить тебя в схватке!

В тот же миг на лапах Уголька зловеще сверкнули когти, а глаза превратились в два осколка синего льда.

– Попробуй! – оскалился он, но тут же втянул когти. – И ты решишься на это, благородный Львиносвет? Посмеешь напасть на своего товарища‑ воителя? Нет, у тебя не хватит духу рискнуть своим положением в Грозовом племени!

Презрительно фыркнув, Уголек повернулся и пошел прочь, но через несколько шагов остановился и посмотрел через плечо на Львиносвета.

– Ты, как и все мы, связан Воинским законом!

– И этот закон позволяет тебе предавать свое племя? – крикнул Львиносвет, но Уголек больше не обернулся.

Львиносвет молча смотрел ему вслед. Что же делать? Нельзя позволить этому коту отнять все, ради чего живет и сражается Грозовое племя – все, ради чего живет и сражается он сам.

– Возможно, я не настолько связан Воинским законом, как ты думаешь, – угрожающе прошипел Львиносвет.

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒