Глава 25. Кай. Глава 26. Кассия

Глава 25. Кай

Моя мама умела петь и танцевать, и каждую ночь она выходила полюбоваться на заход солнца. ‑ В большинстве провинций не бывает таких красивых закатов, как здесь, ‑ говорила она. Мама во всем умела найти хорошую сторону и использовала для этого всякий удобный случай.

Она верила в моего отца и посещала его собрания. Он ходил с ней по пустыне после бурь и продолжал быть с ней, пока она искала ложбины, заполненные дождевой водой, и рисовала свои картины. Он всегда хотел делать вещи, которые жили бы долго. А она всегда понимала, что те вещи, которые делает она, рано или поздно исчезнут.

Когда я вижу Кассию танцующей и не понимающей, что именно она делает – кружится и кружится в полном восторге, разглядывая картины и фигуры на стенах пещеры – я начинаю понимать, что мои родители оба верили в то, что делали.

Это прекрасно и это реальность, но наше совместно проведенное время может оказаться таким же быстротечным и мимолетным, как тот снег на плато. Мы можем попытаться все изменить, либо просто со всей возможной пользой использовать отведенное нам время.

Глава 26. Кассия

Кай оставляет один фонарик включенным, поэтому мы можем видеть друг друга, пока разговариваем. Когда Элай с Инди улеглись спать, и мы с Каем остаемся вдвоем, он выключает свет, чтобы сберечь энергию. Девочки на стенах пещеры танцуют, отступив в темноту, поэтому мы, действительно, остаемся наедине.

Кажется, что воздух в пещере вокруг нас тяжелеет.

‑ Одну ночь, ‑ произносит Кай. В его голосе я слышу звуки Холма. Я слышу дуновение ветра на Холме, и как густой подлесок ветвей цеплял нас за рукава, и как звучал его голос, когда он впервые сказал, что любит меня. Раньше мы могли украсть время у Общества. Мы можем сделать это снова, хотя времени у нас будет не так много, как мы хотим.

Я закрываю глаза и жду.

Но он не продолжает. ‑ Идем со мной наружу, ‑ шепчет Кай, и я чувствую его ладонь на моей руке. – Совсем недалеко. Я не могу его видеть, но зато слышу сложную смесь эмоций в его голосе и ощущаю ее в прикосновениях. Любовь, волнение и что‑ то необычное, со сладко‑ горьким привкусом.

Выйдя из пещеры, мы с Каем прошлись немного по тропинке. Я прислоняюсь к скале, а он встает напротив, положив руку на мою шею, проскользнув под волосы и воротник пальто. Его ладонь загрубела от порезов и мозолей, но прикосновение получается нежным и теплым. Ночной ветер завывает в ущелье, но тело Кая укрывает меня от холода.

‑ Одну ночь... ‑ снова напоминаю ему. ‑ Что там было дальше в рассказе? ‑ Это не рассказ, ‑ тихо произносит Кай. ‑ Я хотел сказать тебе кое‑ что.

‑ Что? ‑ наши силуэты вырисовываются на фоне неба, изо рта вырываются облачка холодного пара, а голоса звучат приглушенно.

‑ Одна ночь, ‑ повторяет Кай. – Тебе не кажется, что этим все сказано?

Я молчу. Он придвигается ближе, и его щека касается моей, в его дыхании аромат шалфея и сосны, пыли и свежей воды и его самого.

‑ Хоть на одну ночь, можем ли мы подумать друг о друге? Не об Обществе или Восстании, или даже о наших семьях?

‑ Нет, ‑ отвечаю я.

‑ Что нет? ‑ пальцы одной его руки запутываются в моих волосах, а другой он притягивает меня к себе еще ближе.

‑ Нет, я не думаю, что мы можем, ‑ говорю я. ‑ И нет, тут еще есть о чем поговорить.

⇐ Предыдущая 21 22 23 24 252627 28 29 30 Следующая ⇒