Глава 24. Кассия

Наблюдать за пробуждением Кая гораздо приятнее, чем за восходом солнца. Вот он спокоен и расслаблен, а в следующий момент я вижу, как он освобождается из темноты сна, возвращаясь к действительности. Его лицо меняется, губы шевелятся и глаза открываются. А затем появляется солнечная улыбка. В тот же миг он склоняется надо мной, и я тянусь навстречу, охваченная теплом, когда наши губы встречаются.

Мы обсуждаем стихотворение Теннисона, как мы оба запоминали его, и как Кай видел меня, читающей его в лесах провинции Ориа. Он слышал, будто этот стих раньше был паролем; слышал давно, когда был маленьким, и, совсем недавно, ‑ от Вика.

Вик. Мягким голосом Кай рассказывает о своем друге, который помогал ему хоронить ребят, и о девушке по имени Лэни, в которую Вик был влюблен. Затем, жестким и холодным тоном Кай затрагивает историю своего побега и то, как он бросил остальных поселенцев. Он безжалостно обличает себя и свои поступки. Но я вижу не тех, кого он оставил, а того, кого взял с собой. Элая. Кай сделал то, что было в его силах.

Я пересказываю ему версию Инди о Лоцмане, и кое‑ что о том парнишке, который исчез в другом ущелье Каньона. ‑ Он что‑ то искал, ‑ говорю я и спрашиваю себя, знал ли он, что именно было за стеной Общества в том ущелье. ‑ И погиб.

В заключение, я рассказываю Каю о помеченных голубыми линиями Аномалиях на вершине Каньона, и о моих предположениях, что они были членами Восстания.

Потом мы замолкаем. Потому что понятия не имеем, о чем говорить еще.

‑ Итак, в этих ущельях присутствует Общество, ‑ произносит Кай.

Глаза Элая распахиваются. ‑ Оно присутствует даже в нашей одежде.

‑ Что ты имеешь в виду? ‑ спрашиваю я, и тогда Кай с Элаем рассказывают нам о проводках, которые дают нам тепло и записывают данные о нас.

‑ Я свои отсоединил, ‑ говорит Кай, и я начинаю понимать, откуда эти прорехи на ткани его пальто.

Я бросаю взгляд на Элая, который сложил руки на груди, как будто защищаясь. ‑ Я оставил свои, как есть, ‑ поясняет он.

‑ Ничего страшного, ‑ успокаивает Кай. ‑ У тебя есть право выбора. ‑ Он смотрит на меня, словно спрашивая, как поступлю я сама.

Улыбаясь ему, я стаскиваю свое пальто и протягиваю ему. Кай забирает его, не отрывая глаз от меня, стоящей перед ним, будто никак не может поверить в то, что видит. И я тоже не отвожу взгляда. Его губы изгибаются в улыбке, а затем он расстилает пальто на земле и делает надрезы на ткани быстрыми, уверенными движениями.

Закончив работу, Кай подает мне пучок голубых проводков и небольшой серебряный диск.

‑ А что вы сделали со своими дисками? ‑ спрашиваю я.

‑ Сожгли, ‑ отвечает он.

Я киваю головой и тут же начинаю копать в грязи, чтобы спрятать свой диск. Закончив, я поднимаюсь. Кай поддерживает мое пальто, и я снова закутываюсь в него. – Тебе, по‑ прежнему, должно быть тепло, ‑ говорит он. ‑ Я не тронул ни одного красного проводка.

‑ А как насчет тебя? ‑ спрашивает Элай Инди.

Она трясет головой. ‑ Я все оставлю на месте, как и ты, ‑ Элай слегка улыбается, когда она произносит эти слова.

Кай кивает. Он даже не выглядит удивленным.

‑ Что теперь будем делать? ‑ интересуется Инди. ‑ Я не уверена, что мы должны пытаться перейти равнину после того, что случилось с вашим другом.

Элай вздрагивает от ее грубоватой прямоты, а голос Кая, когда он начинает говорить, звучит сдержанно. ‑ Да, это так. Они вполне могут вернуться, а если и нет, то вода здесь все равно теперь отравлена.

‑ Хотя мы и вытащили некоторую долю отравы, ‑ добавляет Элай.

‑ Зачем? ‑ не понимает Инди.

‑ Затем, чтобы попытаться спасти реку, ‑ отвечает Кай. ‑ Но это было глупо.

‑ Нет, не глупо, ‑ возражает Элай.

‑ Мы вытащили не достаточно этих сфер для того, чтобы ощутить хоть какую‑ то разницу.

‑ Нет, достаточно, ‑ упрямится Элай.

Кай тянется в свой рюкзак и разворачивает карту, прекрасную вещь, разукрашенную и испещренную пометками. ‑ Мы сейчас здесь, ‑ говорит он, показывая на точку на самом краю Каньона.

Я не могу сдержать улыбку. Мы здесь, и мы вместе. Мы все же сумели встретиться вновь, в этом большом, сумасшедшем мире. Я вытягиваю руку и веду пальцем по дороге, по которой шла, чтобы догнать его, пока не сталкиваюсь с его рукой на карте.

‑ Я пытался отыскать путь к тебе, ‑ поясняет Кай. ‑ Хотел перейти равнину и каким‑ нибудь образом вернуться назад в Общество. Мы прихватили с собой некоторые вещи из местечка фермеров, чтобы было чем торговаться.

‑ Это то старое заброшенное поселение? ‑ спрашивает Инди. ‑ Мы тоже проходили через него.

‑ Оно не заброшено, ‑ говорит Элай. ‑ Кай видел, как там горел свет. Кто‑ то остался.

Я задрожала, вспоминая то ощущение преследования, которое сопровождало меня в дороге. ‑ А что ты взял оттуда? ‑ задаю вопрос Каю.

‑ Эту карту, ‑ отвечает он. ‑ И это. ‑ Он снова тянется в рюкзак и передает мне что‑ то еще ‑ книги.

‑ Ох, ‑ произношу я, вдыхая их запах, пробегая пальцами по корешкам. ‑ А у них осталось еще что‑ нибудь?

‑ У них есть все, ‑ отвечает Кай. ‑ Рассказы, истории, все, что только можно себе представить. Они хранили их на протяжении многих лет в пещере, в стене ущелья.

‑ В таком случае, давайте вернемся, ‑ решительно предлагает Инди. ‑ Теперь оставаться на равнине небезопасно. И нам с Кассией тоже нужно иметь что‑ то для торговли.

‑ Мы так же смогли бы пополнить запасы еды, ‑ добавляет Элай. Потом он хмурится. ‑ Но тот свет...

‑ Мы будем осторожны, ‑ настаивает Инди. ‑ Это будет правильнее, чем прямо сейчас пытаться пересечь равнину.

‑ Что ты думаешь? ‑ спрашивает меня Кай.

Мне на память приходит тот день в Ории, когда я пришла в библиотеку реставрации: тогда работники потрошили книги, и страницы разлетались по сторонам. И сейчас я представляю, как листы взмывают в воздух, проносятся мимо, пролетают целые мили, пока не оседают где‑ то в безопасности, скрытые от глаз. Другая мысль возникает в голове: среди сохраненных вещей фермеров могут быть даже сведения о Восстании. ‑ Я хочу увидеть все их слова, ‑ прошу я Кая, и он согласно кивает.

Уже ночью, Кай с Элаем показывают нам место привала, которое мы с Инди даже не заметили, когда искали выход из Каньона. Это пещера, оказавшаяся внутри широкой и просторной; когда Кай освещает помещение своим фонариком, у меня перехватывает дыхание. Оно все разрисовано.

Я никогда не видела подобных картин – они, действительно, настоящие, в отличие от тех, что мы смотрели через порт, или напечатанных на листах бумаги. Как много живых красок. Какая богатая гамма цвета – рисунки украшают стены, ими покрыт весь потолок. Я поворачиваюсь к Каю. ‑ Но, как? ‑ спрашиваю у него.

‑ Должно быть, это дело рук фермеров, ‑ отвечает он. ‑ Они знали, как сделать краски из растений и минералов.

‑ А еще есть? ‑ спрашиваю я.

‑ Там, в местечке, многие дома разукрашены рисунками, ‑ подтверждает Кай.

‑ А это что такое? ‑ интересуется Инди. Она указывает на другое произведение искусства на дальней стене пещеры – вырезанные изображения диких, примитивных фигур, застывших в движении.

‑ Они более древние, ‑ говорит Кай. ‑ Но тематика у них та же.

Он прав. Работы фермеров менее грубые и более утонченные: целая стена изображает девочек в красивых платьях и юношей в ярких рубашках и с голыми ступнями. Но движения людей повторяют те, что на более ранних гравюрах.

‑ Ох, ‑ шепчу я. ‑ Как думаешь, они нарисовали банкет Обручения? ‑ как только я произношу эти слова, тут же осознаю, что это глупость. Здесь у них не проводились банкеты Обручения.

Но Инди не смеется надо мной. В ее глаза отражается все: тоска, злость, надежда, когда она проводит пальцами по стенам, рисункам.

‑ Что они делают? ‑ спрашиваю я Кая. – На обеих группах фигуры... движутся. ‑ У одной из девушек руки подняты высоко над головой. Я поднимаю свои руки вслед за ней, стараясь повторить ее движения.

Кай глядит на меня таким взглядом – печальным и, в то же время, полным любви, – какой бывает у него, когда он знает что‑ то, чего я не знаю, как будто что‑ то украл у меня.

‑ Они танцуют, ‑ говорит он.

‑ Что? ‑ не понимаю я.

‑ Как‑ нибудь я покажу тебе, ‑ обещает он, и его голос, нежный и глубокий, пробирает меня до дрожи.

⇐ Предыдущая 20 21 22 23 242526 27 28 29 Следующая ⇒