Фрэнсин Паскаль 3 страница

– Трисия не такая, как Бетси, – упорно настаивал Стивен.

– Не понимаю, как ты можешь защищать ее, после того как она так с тобой обошлась. Если хочешь знать мое мнение, она заслуживает, чтобы о ней забыли.

– Что еще Кара говорила о Трисии? – спросил Стивен.

Джессика сдержала торжествующую улыбку. Ловушка сработала. Он попался на крючок. Теперь оставалось только вытащить улов.

– Откуда, черт возьми, мне знать? Я не ФБР. Конечно, если тебе действительно интересно, можешь сам спросить Кару.

– Кто говорит, что ты не ФБР? Только в твоем случае оно означает Фантастически Бестактные Рекомендации, – устало вздохнув, Стивен поднялся с дивана. – Когда, ты сказала, будет вечеринка?

Джессике пришлось встать на цыпочки, чтобы поцеловать его.

– В восемь тридцать. Не волнуйся, Стив, ты не пожалеешь. Клянусь тебе.

– Мне кажется, я уже жалею.

Но Джессика не слушала. Она уже неслась вверх по лестнице, чтобы позвонить Каре.

– Ты сказала ему, что у меня будет вечеринка? Сегодня вечером? – прощебетала Кара в трубку. – Джессика Уэйкфилд, как же тебе удалось? Он подумает, что я самая большая обманщица в Ласковой Долине, когда приедет сюда и обнаружит, что все это – сплошное вранье.

– Что‑ то же я должна была ему сказать? – сказала Джессика. – По‑ твоему, лучше было сказать, что ты безумно влюблена в него и смерть как хочешь с ним встретиться?

– Ты бы не посмела.

– Ну ладно, это не самый грандиозный план в мире, но это лучшее, что можно было придумать. Ты просто выложи несколько порций картофельных чипсов, и мы пригласим еще кого‑ нибудь. Я не говорила, что это будет большая вечеринка.

– Кого же мы пригласим в последний момент?

– Я могу попросить Лиз и Тодда. Скажу Лиз, что делаю это ради Стива. Ведь так и есть. Я просто хочу быть уверена, что он не побежит обратно к этой придурочной Трисии. – Она вздохнула. – Проблема в том, что здесь, похоже, никто, кроме меня, не заботится о репутации Уэйкфилдов.

– Да, Джес, это трудно, черт возьми, – сказала Кара, даже не пытаясь скрыть сарказм в полосе. – Слушай, а как насчет меня? Что ты будешь делать, если не удастся никого пригласить?

– Ты всегда можешь изобразить, что пригласила целую компанию, но никто не явился.

– Потрясающе. Тогда меня будут считать самой главной занудой по эту сторону Скалистых гор, – застонала Кара. – Как я только позволила втянуть себя в это?..

– Предоставь все мне, – уверенно сказала Джессика.

– Но у меня осталось хотя бы право выбора?

– Конечно, ты всегда можешь отказаться. Но тогда, возможно, какая‑ нибудь другая, везучая девчонка подцепит Стива!

На другом конце провода возникла короткая пауза.

– Ну, если ты так считаешь… Джессика засмеялась:

– Доверься мне, Кара, и ты не пожалеешь. Только надень что‑ нибудь самое обольстительное, что у тебя есть. Об остальном позаботится природа. Помни, Стив всего лишь человек.

– Всем привет! Привет, Стив. Я рада, что ты смог прийти.

Кара встретила их у двери. На ней было броское декольтированное платье из батика. Вырез на спине был таким глубоким, что Стивен мог видеть перекрещивающиеся белые полосы от купальника на загаре. Она собрала свои длинные каштановые волосы в хвост над правым ухом так, чтобы он игриво спадал на оголенное плечо.

Увидев Кару, Стивен в тот же момент пожалел, что пришел. Это была ошибка. Он не должен был позволить Джессике уговорить себя. Он сдержал внезапный порыв броситься к ближайшему телефону и позвонить Трисии.

«Что она сейчас делает? С кем она? » При мысли, что Трисия с другим, гнев застучал в его висках, лицо вспыхнуло. Он целую неделю провел, пытаясь заставить себя возненавидеть ее, но ничего из этого не вышло. Каждый раз, представляя ее – золотоволосую, хрупкую, с этими таинственными голубыми глазами, – он хотел обнять ее, защитить от…

«От чего? » – спросил он сам себя. Трисии не нужна была его любовь или опека. Она так сама сказала ему. И все же до сих пор в ней было что‑ то такое, от чего сжималось его сердце, когда он вспоминал, как она выглядела в вечер их размолвки. Словно она по‑ прежнему любила его. Словно то, что она говорила, больше причиняло боль ей, нежели ему.

Он понимал, что, возможно, это только ему казалось, но он так хотел, чтобы это обернулось правдой! Душа его до сих пор не верила, что Трисия могла вот так все оборвать. Невозможно перестать любить кого‑ то так же резко, как закручиваешь кран. По крайней мере, он так не мог.

Сначала он так рассердился на Трисию, что был не способен объективно оценивать ситуацию. Но позже стал вспоминать то счастливое время, когда они были вместе. Присутствие Трисии в его жизни было как солнце, луна и звезды, слившиеся воедино.

– Похоже, мы пришли одними из первых, – произнесла Джессика, окинув взглядом почти пустую гостиную.

Приехала только еще одна пара. Она помахала рукой Лиле Фаулер, которая сидела на диване и разговаривала со своим парнем. Джессика не узнала его.

Кара засмущалась:

– А‑ а… дело в том, что… несколько человек позвонили и сказали, что не смогут прийти.

– Не волнуйся, – успокоила Джессика Кару. – Я думаю, так даже намного лучше. Я ненавижу большие тусовки. На них слишком шумно. А так намного интимнее. – Она повернулась к своему кавалеру, симпатичному футболисту Эрону Далласу. – Ты согласен, Эрон?

– Конечно, да. – Ухмыльнувшись, он обнял ее за талию. – Я тоже люблю интимные вечеринки. Чем интимней, тем лучше.

Увидев, как Эрон подставил Джессике щеку и та его чмокнула, Стивен вздрогнул.

«Возможно, Джес не знает, что такое настоящая любовь, – подумал он. – И потому не поняла, что значит любить кого‑ то так сильно, что не можешь представить себе жизни без этого человека».

– А где Лиз и Тодд? – спросила Кара, начиная беспокоиться.

Джессика пожала плечами:

– Они не смогли прийти. У Тодда были билеты на какой‑ то концерт. – Она не хотела говорить Каре правду, что Элизабет просто отказалась принимать какое бы то ни было участие в сближении Кары со Стивеном.

– Я не знала, что сегодня вечером какой‑ то концерт, – вставила Лила. – Какая группа играет?

– А‑ а… Кто‑ то, о ком ты никогда не слышала, – уклонилась Джессика.

Ей хотелось съездить Лиле по физиономии.

Лила засмеялась и так замотала головой, что ее вьющиеся светло‑ каштановые волосы рассыпались по плечам.

– Поверь мне, Джес, нет такой группы, о которой я не слышала бы.

Фаулеры были так богаты, что у Лилы в комнате были собственная стереосистема и коллекция кассет, простирающаяся от стенки до стенки.

Джес поняла, что нужно выпутываться.

– Это классический ансамбль, – наконец сказала она. – Ты же знаешь, как Лиз помешана на всей этой ерунде.

Лила пренебрежительно поморщилась:

– Классическая музыка на меня только сон нагоняет.

Ее стильный мальчик с короткими рыжими волосами и чертовски голубыми глазами сказал:

– Никакого сна сегодня, Лила. У меня есть другой план.

– Ну, Джим! – Лила захихикала, делая вид, что шокирована.

Но когда он обнял ее за плечо и потянул к себе, чтобы поцеловать, она не отпрянула.

– Если уж говорить о грандиозных идеях, – перебила Кара, – я только что узнала о вечеринке, которую никто из вас не захочет пропустить.

Джессика нахмурилась. Обычно она знала о всех тусовках любой важности задолго до приглашения.

– Кто устраивает?

– Регина Морроу. Ты же знаешь, это новая девочка, которая переезжает в особняк Годфреев. Я еще не видела ее, но наши мамы уже познакомились. Вот откуда я узнала. Эта вечеринка будет для того, чтобы со всеми познакомиться. Она приглашает весь класс. У нее тоже не будет предков дома. Кажется, это будет действительно классно. Думаю, она хочет произвести хорошее впечатление.

– Вот это да! – Зеленовато‑ голубые глаза Джессики заискрились от радости. – Не могу дождаться!

– Ты же сказала, что тебе не нравятся большие вечеринки, – подшутил Эрон.

Джессика покраснела и целое мгновение не могла произнести ни звука.

Кара прошмыгнула в кухню и принесла оттуда коробку с шестью банками пива.

– Родителей дома нет, – объяснила она, смущенно улыбнувшись.

Стивен только покачал головой, когда она предложила ему пиво. Ему не хотелось ни пить, ни с кем‑ либо разговаривать. Единственное, чего он хотел, это быть с Трисией. Равнодушно грызя картофельный чипе, он опустился на диван.

– Стив, не будь занудой, который первым уходит с вечеринки, – прокричала Джессика, когда Кара поставила на проигрыватель пластинку.

В комнате раздалась ритмичная музыка, и Джессика с Эроном начали кружиться на ковре, обхватив друг друга руками за талию. Потом они исчезли из комнаты, и Стивен слышал их смех, доносившийся из темного внутреннего дворика. Несколько минут спустя Лила и ее парень присоединились к ним.

Каpa плюхнулась на диван рядом со Стивеном. Она скинула сандалии, поджала под себя ноги и сразу же перешла к делу, не тратя понапрасну времени.

– Я слышала, вы поссорились с Трисией? – сказала она. – Это очень плохо. Трисия симпатичная девчонка. – Ее слова прозвучали не очень‑ то искренне.

Против своего желания Стивен неожиданно для себя задал вопрос:

– А как хорошо ты знаешь Трисию? Мне просто интересно, вы когда‑ нибудь разговаривали или что‑ нибудь в этом роде? – В ту же секунду он возненавидел себя.

Почему его должно интересовать, были ли они подругами? Между ним и Трисией все было кончено, она ясно дала ему это понять. Зачем он мучает себя?

– На самом деле я не так хорошо ее знаю, – сказала Кара. – Но, пожалуй, я назвала бы ее недотрогой.

Стивен вспомнил, как однажды Элизабет рассказывала ему, что Кара Уокер – самая большая сплетница в школе. Может быть, именно поэтому Трисия не хотела сойтись с Карой поближе. У Трисии были проблемы и без этой сплетницы, которая слишком часто рассказывала про ее семью даже больше, чем было на самом деле.

– В любом случае, – продолжала Кара, – тебе больше незачем беспокоиться о том, что заденешь ее чувства. Джессика сказала, что ты первый предложил ей расстаться, но, на мой взгляд, она слишком быстро оправилась после разрыва.

– Что ты имеешь в виду? – медленно спросил Стивен.

В ушах стоял гул, а во рту все пересохло, и ему трудно было говорить.

– Я слышала, у нее новый парень, – заговорщически зашептала Кара.

Стивен старался держать себя в руках.

– Да? Кто‑ нибудь из школы?

– Не думаю. Кэролайн не узнала его. Это я от нее слышала. Она сказала, что видела Трисию и этого парня возле аптеки несколько дней назад. По словам Кэролайн, Трисия просто висла на нем.

Стивен чувствовал себя окаменевшим.

– Меня не касается, что она делает. Мы больше не встречаемся.

– Я так и сказала Кэролайн.

– Трисия может встречаться с кем хочет.

– Здесь я не могу не согласиться с тобой, Стив, – проворковала она.

– Я хочу сказать: если ей нравится виснуть прилюдно на каком‑ то типе, какое мне до этого дело?

– Совершенно никакого, Стив. Что тебя так беспокоит?

– Ничего меня не беспокоит, – почти прорычал он.

Внезапно Стивен схватил Кару за запястье и, вставая, потянул за собой.

– Давай потанцуем. Я хочу танцевать. – «Черт с ней, с Трисией», – подумал Стивен.

Слезы жгли его глаза.

Кара мечтательно улыбнулась:

– Конечно, Стив, как скажешь.

Теперь играла тихая, спокойная музыка. Стивен крепко обнял Кару. Удовлетворенно вздохнув, она растаяла в его объятиях. Стивен закрыл глаза, представляя, что обнимает Трисию. Теплое тело Трисии так сильно прильнуло к нему, кончики ее пальцев слегка шевелились на его шее…

«Прекрати! » – приказал он сам себе.

Он мечтал, как идиот. Возможно, сейчас кто‑ то другой обнимает Трисию, целует, может, даже признается в любви…

Внезапно Стивен резко наклонил голову и крепко поцеловал Кару в губы. Но он ничего не почувствовал. Только внутренний холод, ледяной и мертвый.

Кара возбужденно двигалась в его объятиях.

– Ой, Стив, – прошептала она, – я думаю, это будет самый лучший вечер в моей жизни.

Ухмыльнувшись, Джессика плюхнулась на кровать Элизабет. Было полвторого ночи, и она только что вернулась от Кары.

– Неудобно говорить, но я была права. Ему не больно‑ то была нужна моя поддержка. Он полностью увлекся Карой.

Элизабет села на кровати, щуря глаза. Она дремала, когда Джессика ввалилась в комнату.

– Я не верю, – сказала она.

– Спроси у Лилы. Она тоже там была. Она видела, как вел себя Стив. – Джессика улыбнулась и принялась снимать с себя колготки. – Я думаю, мы можем больше не беспокоиться, что Стив будет сокрушаться из‑ за Трисии. Сейчас он, наверно, уже забыл, как ее звали.

Элизабет все еще не до конца верила этому. Что же могло случиться, что заставило Стивена так быстро переменить свое отношение к Каре? Зная Джессику и ее выкрутасы, это могло быть все что угодно.

– Ты думаешь, это серьезно? – спросила она сестру.

Джессика улыбнулась еще шире:

– Надеюсь. Стив даже не поехал со мной домой. Сейчас они с Карой, должно быть, в каком‑ нибудь уютном местечке.

– Ну хватит, Джес, не говори ерунды. Кара абсолютно не подходит Стиву.

– А что ты имеешь против Кары? – спросила Джессика. – Она просто прелесть, и к тому же входит в команду болельщиц.

– Если уж Кара выступает в команде болельщиц, она, должно быть, просто идеальная девочка, – сухо сказала Элизабет.

– Кому нужна идеальность? Парням самое главное, чтобы ты была веселой.

Проволандавшись так долго с мисс Ханжой Мартин, Стив заслужил право немного развлечься.

Вздыхая, Элизабет снова улеглась.

– Я только надеюсь, Стив знает, что делает.

Когда Стивен вернулся домой, было почти два часа ночи. Они с Карой отправились есть пиццу, а после она настояла, чтобы они немного покатались. У него возникло чувство, что она не столько хотела быть рядом с ним, сколько чтобы их видели вместе.

Он устал, но знал, что не сможет заснуть, и направился в кухню. Может, от чашки горячего какао он почувствует себя лучше. Он действительно старался хорошо провести время.

«Но бесполезно», – подумал он, доставая банку.

Чем больше он старался не думать о Трисии, тем труднее это получалось. Он думал о ней постоянно, и теперь верил, что никогда не сможет ее забыть, так же как никогда не забудет, что на небе светит солнце.

Когда Стивен готовил какао, мистер Уэйкфилд в банном халате спустился вниз.

– Я услышал, как здесь внизу кто‑ то грохочет, – сказал он. – Какао хватит на двоих?

– Конечно, пап.

– Я помню, когда ты был маленький, твоя мама всегда готовила тебе горячее какао, если ты был чем‑ то расстроен.

Стивен выдавил слабую улыбку:

– Проблемы, которые были тогда, кажутся такими мелкими по сравнению с сегодняшними…

Мистер Уэйкфилд положил руку на его плечо:

– Может, хочешь рассказать, что тебя мучает?

Стивен почувствовал прилив нежности к отцу. Их объединяло духовное родство, что было намного глубже физического сходства. Но он был уверен, что это тот случай, когда даже отец не может помочь. Разливая какао в чашки, он пожал плечами.

– Особенно‑ то нечего рассказывать. Просто Трисия хочет расстаться со мной. И всего лишь.

– Я знаю, Стив, как это тяжело для тебя.

Стивен сглотнул. Он был не в состоянии говорить. В горле застрял комок. Наконец он произнес:

– Со мной все будет хорошо, папа. Наверное, мне просто необходимо время.

Мистер Уэйкфилд взял чашку, которую передал ему Стивен, и сел рядом.

– А как прошла сегодняшняя вечеринка?

Стивен грустно улыбнулся:

– Скажем, немного не то, чего я ожидал.

Слова Кары вновь и вновь звучали у него в ушах:

«У Трисии новый парень».

Каждый раз словно нож вонзался в сердце.

Отец сочувствующе кивнул:

– Мне кажется, я все понял. Только один совет: я знаю, твоя сестра желает тебе добра, но не позволяй ей подбивать себя на что‑ то, к чему ты не готов. Хорошо?

– Хорошо, папа.

Не имело смысла пытаться объяснять, что он сейчас переживал. Он сам‑ то с трудом понимал это. Изменится ли что‑ нибудь, если он будет продолжать встречаться с Карой? Не важно. Что бы он ни делал, он никогда не забудет Трисию.

В понедельник Элизабет направлялась в школьную столовую, чтобы за обедом встретиться с Тоддом. Она прошла мимо Трисии, которая в одиночестве сидела на лужайке. Она смотрела куда‑ то в пустоту, даже не притронувшись к бутерброду, который держала в руке. Трисия выглядела такой несчастной, что Элизабет не могла не пожалеть ее, несмотря на то, что она так обошлась со Стивеном. Поддавшись порыву, Элизабет подошла к ней и села рядом.

– Трисия, – выпалила она. – Что происходит? Почему ты убежала от меня в больнице?

Щеки Трисии залились краской, и она опустила глаза:

– Прости, Лиз. Я знаю, это было по‑ хамски. Просто… мне тогда ни с кем не хотелось говорить. Я… кое‑ кого навещала. Свою подругу. Я была сильно расстроена.

– Твоя подруга серьезно больна? Кончики губ Трисии изогнулись в мимолетной грустной улыбке.

– Думаю, можно сказать и так.

– Может, я видела ее? – сказала Элизабет. – Я только что начала работать сестрой милосердия, но познакомилась уже со многими больными. В какой она палате?

– Ты не сможешь с ней увидеться. Она… уже выписалась, – пробормотала Трисия.

– Значит, она уже чувствует себя лучше? Это хорошо.

Трисия пожала плечами:

– Понимаешь, это какая‑ то такая болезнь, когда пациент то в больнице, то дома. Несколько дней обследований в больнице, а потом – опять домой.

Элизабет сочувствующе кивнула:

– А что с ней?

– Она говорила, но я не могу вспомнить. Одна из тех непроизносимых болезней, о которой почти никто не слышал.

– Надеюсь, это не слишком серьезно.

– Ты не хочешь мой бутерброд? – Трисия резко переменила тему. – Я не хочу есть.

Элизабет покачала головой:

– Я иду обедать с Тоддом. Пойдем с нами?

– Спасибо, – сказала Трисия, – но мне нужно доделать кое‑ какие задания.

Элизабет чуть было не ляпнула что‑ то про Стивена, но решила, что не стоит. Трисия была приветлива с ней, но было видно, что она хочет побыть одна. Что бы там ни беспокоило ее, это было слишком глубокое и личное, чтобы делиться. У нее были воспаленные глаза, и она сильно похудела, словно недоедала. В этот момент Трисия напомнила Элизабет очень хрупкую китайскую статуэтку.

Элизабет хотела помочь ей чем‑ нибудь, но не знала чем. Она встала и стряхнула с джинсов прилипшие травинки.

– Я лучше пойду, а то Тодд будет беспокоиться, что со мной что‑ то случилось.

В тот момент, когда Элизабет прощалась, подошли Джессика и Кара. Они увидели Трисию и обменялись многозначительными взглядами.

– Привет, Лиз, – весело поздоровалась Кара, не обращая внимания на Трисию. – Мне чертовски жаль, что ты не смогла прийти ко мне на вечеринку. Это был просто восторг.

– У нас с Тоддом были другие дела, – сухо ответила Элизабет. – Ты могла бы предупредить нас заранее.

– Это была спонтанная вечеринка, – ответила Кара, хихикнув. – Не помню, чтобы мне было когда‑ нибудь так весело. Клянусь, ты не знаешь, как потрясающе танцует твой брат.

Элизабет украдкой посмотрела на Трисию, потом опять на Кару. Трисия притворялась, что не слышит. Но она все слышала, и это было очевидно. От обиды ярко‑ красные пятна вспыхнули на ее бледных щеках.

– Думаю, я многое не знаю о Стиве, – сказала Элизабет, стараясь не повышать голоса.

Кара снова захихикала, бросив торжествующий взгляд в сторону Трисии.

– Спорим, он не сказал тебе, что на следующие выходные возьмет меня на вечеринку в свой колледж? – сказала она.

– Нет, не говорил, – спокойно ответила Элизабет.

– Ты же знаешь Стива, – вставила Джессика, – он всегда ужасно скрытный в отношении своей личной жизни.

«Личная жизнь, – подумала Элизабет. – С каких это пор Кара стала частью личной жизни Стива? »

Она вдруг разозлилась.

– А может, он скрытный, потому что ему есть чего стыдиться? – холодно произнесла она и зашагала прочь, а Джессика и Кара с изумлением глазели ей вслед.

Элизабет редко выходила из себя. Но когда это случалось, даже Джессика хорошо знала, что надо уйти с дороги.

Джессика пожала плечами:

– Не понимаю, что это на нее нашло.

Элизабет в последний раз оглянулась на Трисию. Бедная Трисия! Она сидела неподвижно, как статуя. Улыбка застыла на ее губах. Но ее чувства выдавали глаза, огромные и грустные, блестящие от слез.

«Так лучше, – сама себе повторяла Трисия, как делала всю неделю. – Это же лучше для Стивена, если он нашел кого‑ то другого…»

Но она была не в силах преодолеть холодное чувство в груди, словно острая сосулька вонзилась в сердце. Казалось, она не сможет остановить слезы. Они тихо капали на руки, крепко зажатые между коленями. Мир, который минуту назад был таким невыносимо четким, расплылся, и голоса вокруг нее превратились в отдаленный гул.

Лекарства, которые она принимала, иногда вызывали тошноту. Но сейчас тошноты не было, просто она устала и очень‑ очень замерзла. Пригревало солнышко, а она дрожала, обхватив себя руками. Ей было так одиноко, так ужасно одиноко.

«Если бы только Стив был со мной! – воскликнула она про себя. – Если бы еще только раз я могла почувствовать объятия его крепких рук, я бы снова согрелась».

Она знала, что это были опасные мысли, но была не в состоянии остановить их – так же, как не могла остановить слезы. Образ Стивена всплывал в ее воображении. Она видела, как они бегут по берегу и ветер развевает их волосы. Они бежали, пока не перехватило дыхание, затем вместе падали на песок. Она представляла, как он заехал за ней домой в день их первого свидания, вежливо поздоровался с ее отцом, хотя тот был таким пьяным, что с трудом смог встать. Трисия закрыла глаза, вспоминая то чувство, когда Стивен впервые поцеловал ее, как он заслонил руками ее лицо и слегка провел большими пальцами по щекам.

Трисию так сильно трясло, что ей казалось, она не сможет подняться.

«Стив! – Из ее сердца вырвалось его имя, хотя губы не произнесли ни звука. – Я не могу вынести, что потеряю тебя. Я уже мертва без тебя! »

Так просто было бы открыть ему правду… Как раз рядом со столовой был телефонный автомат. Это же так просто – опустить в отверстие монетку и набрать номер. Она могла бы все ему рассказать. Может быть, еще не слишком поздно! Она могла бы сказать, что все еще любит его.

Нет! Трисия так сильно прикусила губу, что почувствовала вкус крови. Она должна перестать думать об этом. Заставлять Стивена страдать так же, как страдает она, было эгоистично и жестоко.

«Отпусти его, – прошептал голос разума. – Если любишь его, отпусти».

Да, так будет лучше.

Она видела, как Кара и Джессика прогуливались по лужайке, их головы время от времени склонялись друг к другу. Несомненно, они говорили о Стивене, строили планы. В следующий уик‑ энд Кара и Стивен поедут на вечеринку, и вполне возможно, что встретятся и в эти выходные. Про нее он забудет. Но так и должно быть. Он снова будет счастлив. А для нее разрыв скоро не будет иметь значения, ведь через несколько месяцев ее не станет.

– Что‑ то странное происходит, – сказала Элизабет.

В буфете она поставила поднос на столик рядом с Тоддом. Тодд проглотил кусок гамбургера и сказал:

– Звучит, как первая строка приключенческого романа. – Его карие глаза озорно блеснули. – И уже есть улики, Шерлок?

– Прекрати, Тодд, я серьезно, – ответила Элизабет, садясь за стол.

Но не выдержала и слегка улыбнулась. Тодд был таким шутником. Чувство юмора – это то, что она больше всего ценила в своем парне. Плюс – метр восемьдесят с хвостиком тренированных мышц, роскошная каштановая шевелюра и, конечно, его лучезарная улыбка.

– Я это все о Стиве и Трисии. Стив сказал мне, что расстались они по желанию Трисии. Но она так себя ведет, что начинаешь думать, что все произошло по‑ другому. В одном я уверена точно: она до сих пор любит его. Я чувствую это, хотя она и не говорит.

– Для тебя же лучше, что ты такая чуткая, – сказал Тодд, ущипнув ее за кончик носа. – Хотя я понимаю, о чем ты говоришь, – уже серьезно продолжил он. – Я ведь с Трисией в одной группе, и не думаю, что все эти дни ее сильно интересовали занятия.

– Откуда ты знаешь?

– Сегодня утром я как раз заглянул ей через плечо, когда проходил мимо. Она разглядывала фотографию Стива, которую вложила между страниц. И до меня, кажется, дошло. Именно по тому, как она на нее смотрела, и ни по чему другому. Как будто, – он понизил голос, – это трудно описать… как будто Стивен сам ушел или еще что‑ то. Наверное, это странно?

Элизабет покачала головой:

– Нет, я тоже так думала. Тодд, скажи мне, что происходит? Я знаю, это не мое дело, но чувствую, что уже втянулась. Стив – мой брат, и мне на самом деле нравится Трисия. Это просто ошибка, что они расстались, если до сих пор любят друг друга.

– Согласен с тобой, – сказал Тодд. – Но что мы можем поделать? Если бы мы попытались вмешаться, они бы только рассердились.

Элизабет вздохнула:

– Боюсь, Джессика уже позаботилась об этом. Она свела Стива с Карой.

Тодд выронил вилку:

– С Карой Уокер? Да ты шутишь! Бедный Стив! Теперь тебе необходимо посоветовать брату следить за тем, что он говорит при Каре. Иначе его личная жизнь будет активно обсуждаться «общественностью» Ласковой Долины.

– Не думаю, чтобы Стиву на самом деле нравилась Кара. Возможно, он встречается с ней только для того, чтобы ревновала Трисия.

Элизабет рассеянно ковыряла вилкой в своей тарелке. В конце концов, она надеялась, что Стив не влюбится в Кару.

– Ты пробовала поговорить с ним об этом? – спросил Тодд.

Она кивнула:

– Он считает, что у Трисии другой парень, но я в этом не уверена. С чего ей быть такой несчастной, если у нее есть другой?

– Ты права. Я тоже в это не верю. Я как‑ то не могу представить Трисию с кем‑ то еще, кроме Стива. Они настоящая пара.

– Ты хотел сказать, как мы? – Элизабет кормила Тодда французской рыбой из своей тарелки, и, когда он стал кусать ее за пальцы, она всерьез отдернула руку.

Тодд засмеялся:

– Посмотри правде в глаза. Такой пары, как мы, нет. Если бы мы были немного сильнее влюблены друг в друга, то дело кончилось бы умопомешательством!

– Тодд, ты такой романтик.

Тодд чмокнул ее в губы. Удивительное сочетание сладкого и соленого! По телу Элизабет прокатилась теплая волна. Это всегда оказывало на нее такое действие, словно это был ее самый первый поцелуй. Может быть, поэтому она так беспокоилась за Стивена и Трисию. Она‑ то знала, что значит кого‑ то сильно любить. Для нее даже мысль, что она потеряет Тодда, была невыносимой.

– Может, тебе нужно поговорить с Трисией? – предложил Тодд. – Понимаешь, как женщина с женщиной. Возможно, она просто стесняется сказать об этом Стиву.

– Я думала об этом. Сегодня я пыталась поговорить с ней, но она даже не заикнулась о Стиве. И потом, мы с Трисией не так хорошо знаем друг друга. Мне бы не хотелось, чтобы это выглядело, будто я что‑ то выпытываю для своего брата.

– Не представляю, чтобы она так подумала. Скажи ей правду, что просто пытаешься помочь, потому что видишь, как они оба несчастны. Почему она должна тебе не верить? С первого взгляда видно, какая ты искренняя.

– Надеюсь, ты не будешь упрекать меня в бестактности?

– Я? Ни капельки, – передернул плечами Тодд. – И советую действовать решительно, пока Кара не запустила свои коготки поглубже.

Элизабет тяжело вздохнула. Тодд был прав. Но что же ей останется делать, если Трисия не поверит ей? Уже ничего. Только уйти в сторону и наблюдать, как ее брат и Трисия губят свои жизни.

Это была ужасная мысль.

«Вот и наступил этот день», – подумала Джессика, надевая свою форму сестры милосердия.

На этот раз она действительно решила убедиться, что Джереми обратил на нее внимание.

– Джес, да проснись же ты, – сказала Элизабет, когда ее сестра не вышла из лифта на втором этаже. – Родильное отделение находится здесь.

– А‑ а… На прошлой неделе я кое‑ что забыла наверху, – прошептала Джессика, надеясь, что дверь лифта закроется до того, как мисс Норе увидит ее и опять отправит относить грязные пеленки.

Приближаясь к палате Джереми, Джессика почувствовала, как заколотилось сердце, но она была уверена, что на этот раз она сумеет завоевать его внимание. Как знать, может, у нее будет шанс реально помочь ему. Ободренная этой мыслью, она наполнила кувшин водой из холодильника, чтобы взять его с собой на случай, если он захочет пить.

Она вплыла в комнату, собираясь покорить Джереми. Посмотрев в сторону кровати, она увидела там медсестру и слегка расстроилась. Но как можно очаровательнее улыбнулась – Джереми должен увидеть ее с лучшей стороны. Джессика подошла к медсестре и… застыла на месте.

Джереми был совершенно голый! Медсестра обтирала его мокрой губкой, а он так и лежал без одежды. Джессика слегка вскрикнула, и кувшин, который она держала в руках, накренился вперед, выплеснув ледяную воду на голый живот Джереми.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 Следующая ⇒