LOR DIVER 2 страница

       Папа ответил на третьем гудке.

       - Папа? - выдохнула я.

       - Оставайся на этом номере, - поспешно произнес он. - Я сейчас перезвоню.

       Звонок оборвался, и я уставилась на мобильный. Предаст ли меня папа? Повесив

       трубку, он может позвонить Коннору и рассказать, что нашел меня...

       Телефон зазвонил. На экране высветился номер ТОРТОН ГАЗ и Ко.

       - Алло?

       - Мой телефон может прослушиваться, - объяснил папа.

       Я сильнее сжала мобильный.

       - Ты пользуешься стационарным телефоном или мобильным? - спросил папа. -

       Сэм с тобой?

       - Они забрали его. И Каса. А Ник ранен, и он... Я не знаю. Он ни на что не

       реагирует.

       Я положила голову Нику на грудь, одним ухом слушая отца, а другим -

       сердцебиение Ника.

       - Вы нашли Суру?

       Я уловила слабый проблеск надежды в голосе папы. Моя рубашка все еще была

       запачкана кровью Суры. Я вспомнила, как она погибла, и у меня не было ни сил, ни желания рассказывать отцу, что случилось.

       Возможно, он понял, что означает мое замешательство, поэтому продолжил, не

       дожидаясь моего ответа:

       - Я не хотел, чтобы ты узнала об этом таким образом.

       - Папа, - начала я, но замолчала. Он не мой отец.

       - Я не хотел навредить тебе.

       Но ты навредил, - хотела ответить я. Вы оба - ты и Трев.

       Собрав остатки достоинства, я твердо произнесла:

       - Мы можем поговорить об этом позднее. А сейчас Нику нужна твоя помощь.

       - Ты в Мичигане?

       - Да, - ответила я после небольшой паузы. Если он предаст меня, значит, так тому

       и быть. Я готова была рискнуть. - Мы нашли дом. Мой дом. Мы в лесу за ним, рядом с дорогой. В сарае.

       - Мне понадобится какое-то время, чтобы добраться до вас. Как только меня

       выписали, я отправился по адресу, который дал вам, и нашел дом, заполненный

       полицейскими.

       Я застонала.

       - Сэм как бы случайно вырубил офицера полиции.

       - Это в духе Сэма, - вздохнул папа.

       - Как долго ты будешь добираться сюда?

       - Наверное, часов шесть.

       Шесть часов? Ник столько не продержится. Я больше не могу сидеть в этой яме. У

       меня сейчас начнется приступ клаустрофобии, и чем дольше я здесь просижу, тем

       хуже будет.

       - Побыстрей, пожалуйста.

       - Постараюсь. Никуда не уходи.

       Я посмотрела на Ника.

       - Не волнуйся. Я никуда не уйду.

       Я бросила взгляд на часы в мобильном телефоне. После звонка папе прошло

       сорок пять минут. Если я сейчас не в безопасности, то уже и не буду, поэтому

       можно рискнуть. К тому же я хотела в туалет.

       183

       После нескольких попыток мне удалось поднять половые доски. Сев в яме, я стала

       хватать ртом свежий воздух, слово тонула и теперь не могу им насытиться.

       Взглянув на Ника, я вылезла. Он не приходил в себя, но все еще дышал.

       Сбегав в туалет за сараем, я поспешила обратно. Села на пол рядом с ямой и

       легонько толкнула Ника. Он что-то пробормотал и снова затих. Я какое-то время

       наблюдала за ним. Когда часы на телефоне показали почти четыре вечера, я

       подошла к разбитому окну в сарае. Гроза наконец утихла, оставив после себя

       мокрую землю. Мысленно я рисовала все, что меня окружает, мне важно было

       запомнить все цвета, чтобы позже поделиться с ними с Сэмом. Но смогу ли я?

       Увижу ли когда-нибудь его снова?

       От этой мысли мне поплохело.

       Услышав тихий шум шин по гравию, я отползла от окна и глянула на улицу через

       щель в стене. Пришла мысль позвонить отцу на мобильный, но, вспомнив его

       предупреждение, я убрала мобильный в карман. Папа припарковался на обочине

       дороги и заглушил мотор. Я с облегчением увидела, что он приехал один, но все

       равно ждала, что из-за дерева выскочит Райли.

       Папа, прихрамывая шел через поле. Я поморщилась про себя, вспомнив тот день в

       лаборатории, когда в него стрелял Сэм, и охвативший меня при этом ужас.

       - Анна? - позвал папа.

       Я высунула голову в дверь.

       - Я внутри.

       Он зашел в сарай, и наступило неловкое молчание. Сейчас было самое

       подходящее время для семейных объятий, но папа больше не был мне папой, и мы

       с самого начала никогда не обнимались.

       Я показала на его ногу.

       - Как нога?

       - Не так плохо, как кажется на первый взгляд. Ты в порядке?

       Я пожала плечами, желая рассказать ему все, что перемешалось в моей голове. Я

       была рассержена и разбита, мне было грустно и страшно. Но я хотела, чтобы папа

       понял меня без слов. Хотела, чтобы он прочитал все на моем лице, как это обычно

       умеют отцы. Чтобы он развеял все услышанные мной истории и чтобы вернул все

       на свои места.

       Только он этого не сделал.

       - Где Ник? - спросил он.

       - Там, - поколебавшись, указала я.

       Ник сменил позу с тех пор, как я осматривала его в последний раз. Это казалось

       хорошим признаком.

       Отец сразу принялся за работу. В этом он был хорош - в работе и исправлении

       ошибок. Он забрался в яму и приложил пальцы к шее Ника.

       - Пульс есть, но слабый. Можешь залезть сюда? Возьми его за ноги. Нам нужно

       вытащить его отсюда, и я не знаю, какой вес смогу нести.

       Я спустилась в яму, обхватила ноги Ника, и на счет три мы подняли его. Отец

       сжал зубы от боли. Мы перевернули Ника на бок и положили на пол, после чего

       сами выбрались из ямы.

       Целых десять минут мы шли к машине, неся Ника. Я старалась взять на себя как

       можно больше веса, чтобы папе было легче, но Ник был в два раза больше меня.

       - Я подержу его, пока ты будешь открывать дверь, - сказал папа, когда мы

       добрались до машины.

       Я потянулась к ручке, но пальцы соскользнули, обломав ногти. Я выругалась и

       попыталась снова, руки не слушались. Наконец мы смогли уложить Ника на

       заднее сиденье.

       - Документы, - вспомнила я, когда отец сел за руль. - Я забыла взять их. В них

       информация о программе и Подразделении. Это наше единственное

       преимущество.

       - Поторопись, - ответил папа, заводя машину.

       Я помчалась обратно в сарай, нырнула в яму и выскочила с доказательствами.

       Когда я вернулась, отец не стал терять ни секунды. Он нажал на газ прежде, чем я

       успела захлопнуть дверь.

       Из-за дождя в выбоинах образовались лужи, скрыв их от глаз. Мы попали в одну, и Ник застонал на заднем сиденье. Пока я перелазила назад, мы попали в еще

       одну, и я практически упала на Ника.

       Мы с Ником никогда не ладили, но я была в долгу перед ним - он прикрыл меня от

       пули.

       - Ник? Ты слышишь меня?

       Он сжал мои пальцы, и я вздохнула с надеждой.

       185

       Мы ехали какое-то время, а потом остановились у аптеки - папе надо было купить

       лекарства для лечения Ника. Спустя тридцать минут мы нашли придорожный

       мотель, и папа снял номер, расплатившись наличными, чтобы Подразделение не

       отследило его денежные операции.

       К тому времени как мы занесли Ника внутрь, его веки стали подрагивать. Мы

       уложили его на кровать, и папа осторожно снял с него окровавленную одежду. Он

       работал с быстротой и точностью профессионала, как-будто делал это раньше.

       Возможно, и делал.

       Используя алкоголь для обеззараживания и купленный походный швейный набор, отец смог зашить пулевое ранение, которое оказалось глубоким, но не опасным

       для жизни.

       Я сидела в кресле, обхватив руками колени, словно ждала чего-то, какой-то новой

       информации. Гадала, где же Сэм и все ли у него в порядке. Я беспокоилась. Мы

       теряли время. В любой момент Коннор и Райли могли стереть его память, тогда

       бы все наши усилия прошли даром.

       Закончив, папа вымыл руки, сделал большой глоток воды из бутылки, купленной

       вместе с лекарствами, и поднял соломинку.

       - Думаю, с ним все будет хорошо. Я не нашел серьезных повреждений. У него

       большая кровопотеря и сильное истощение. И еще обезвоживание.

       - Почему ты здесь? - Этот вопрос крутился в моей голове весь последний час. Я

       думала о том, был ли ошибкой мой звонок ему, и все еще ждала, что Райли

       ворвется в нашу дверь.

       Отец сунул соломинку в рот.

       - Я делаю то, что должен был сделать давным-давно. - Он подошел к окну, отодвинул плотную оранжевую штору и осмотрел парковку. - Я согласился вести

       проект с ребятами, потому что у меня были тяжелые времена. Мы с твоей мамой...

       - он замолчал. - То есть, мы с Сурой... только-только развелись, но она все еще

       была огромной частью моей жизни, а мы снова поругались... Я тогда хотел

       отрешиться от всего, насколько это было возможно. Узнал о проекте на ферме и

       согласился, не зная, во что ввязываюсь.

       Он провел рукой по седеющим волосам, приглаживая их.

       - А потом появилась ты... - Он покачал головой, и волосы снова растрепались. - Я

       не думал, что ты когда-нибудь обо всем узнаешь. По крайней мере - не так.

       - Райли сказал, что я была изменена. Это правда? - Мрачно посмотрев на меня, папа подтвердил это кивком. - Когда у меня происходило лечение?

       - Тебе дважды в неделю добавляли лекарства в пищу.

       Он посмотрел на меня, ожидая, когда я все пойму.

       - Лимонад.

       Он добавлял лекарства в мой лимонад. Сэм и другие переживали ломку, у меня

       тоже были головные боли, но я думала, что они от стресса.

       Папа продолжал:

       - Твои изменения были минимальными. Подозреваю, что ты должна быть

       сильнее, чем любая девушка твоего строения. Но самое главное - ты связана с

       ребятами на таком уровне, что даже мне этого не понять. И они непременно будут

       слушать тебя.

       - А Трев? Он был изменен таким же образом? У меня есть власть над ним?

       - Почему ты спрашиваешь?

       Я рассказала ему о предательстве Трева. Новость ошеломила его точно так же, как

       и меня.

       - Ого. Я и понятия не имел. Лечение Трева отличалось, да. Я думал, что они

       тестировали на нем иные лекарства, чтобы посмотреть, как он будет

       взаимодействовать с тобой и другими. Я бы никогда не догадался, что он работает

       на Подразделение.

       - Это многое объясняет. Я не могу вспомнить ни одного случая, когда бы он

       слушал меня, если правильнее было этого не делать. Подразделение не хотело, чтобы он был под моим контролем. - Я потерла глаза ладонями. - Но почему они

       хотели забрать парней из лаборатории?

       - Они собирались переместить их в другое учреждение, а тебя оставить на ферме, чтобы проверить связь между вами на таком далеком расстоянии. Коннор хотел

       довести проект до предела возможностей, прежде чем...

       - Прежде чем продать его.

       Отец вздохнул.

       - Я стараюсь не влезать во все это. Мне просто нравится наука. Ну, или

       нравилась.

       Он зажал соломинку между указательным и средним пальцами.

       - Знаешь, а я ведь знал, что он делает.

       187

       - Что? - подняла я на него глаза.

       - Сэм. Я знал, что он готовит побег. Я знал... про соломинки. - Папа помассировал

       переносицу. - Все эти годы я держал в лаборатории парней, и не было ни одного

       дня, когда бы я не представлял, что было бы, если бы я освободил их и позволил

       тебе уйти. Мне потребовалось много времени, чтобы принять то, что я делаю.

       Помогло то, что Сэм и остальные многого не помнили. И ты помогла. Ты

       отвлекала меня от многих вещей. Я поднимался наверх, и там меня ждала ты, заставляя на мгновение забыть о парнях в лаборатории. - Он опустился в кресло в

       противоположном углу комнаты и положил локти на подлокотники. - Я должен

       тебе. Мне бы очень хотелось, чтобы я мог хоть как-то загладить вину перед тобой.

       - Мы должны вернуть их, - сказала я. - Сэма и Каса.

       Папа покачал головой.

       - Я не знаю, как сделать это, Анна. Извини. Подразделение будет пытаться снова

       стереть их воспоминания, и Сэм... - Он опять покачал головой.

       - Что?

       - Они уже довели его до предела. Его память была стерта больше, чем у других.

       Но проблески воспоминаний у него начались уже в лаборатории. Я не записывал

       это в файлы, потому что боялся того, что они сделают с ним, обнаружив это.

       Подозреваю, что без препаратов для подавления, он бы вспомнил гораздо

       больше...

       Я похолодела.

       Папа, должно быть, заметил выражение моего лица, потому что спросил:

       - Он многое вспомнил?

       - Что будет, если они снова попытаются стереть его воспоминания?

       Отец так покачал головой, что мне стало ясно - он не знает ответа, но, каков бы он

       ни был, он будет плохим.

       - Будет лучше, если мы не будем вмешиваться. Ты свободна. Ник свободен. Это

       большее, на что я мог когда-либо надеяться.

       Я поднялась.

       - Скажи мне, что с ним будет, папа. Ты должен сказать мне.

       - Это только теория, - пробормотал он, положил соломинку обратно в рот, помолчал, затем продолжил: - Это может истощить его. Сделать его бесполезным.

       Неконтролируемым. Неуравновешенным. Я не знаю. Могут быть любые

       последствия.

       Я втянула в себя воздух, пытаясь остановить набежавшие на глаза слезы.

       - Я не могу просто бросить его.

       - Мы ничего не можем сделать.

       Я смотрела на ноутбук и файлы, стоящие на столе у окна. Сэм хотел, чтобы я

       взяла их, потому что знал, что они важны. Эти данные были единственным нашим

       преимуществом.

       - Возможно, что-то и можем.

       Ник проснулся со стоном где-то после двух часов ночи. Я смотрела телевизор и

       дремала последний час, просыпаясь каждые десять минут, чтобы убедиться, что

       он все еще дышит.

       Он сел, стиснув от боли зубы.

       - Сэм? - пробормотал он.

       - Эй, - сказала я, подходя к нему. - Будь осторожней.

       Он поймал меня взглядом в полумраке и напрягся.

       - Анна.

       - Да. Я здесь. А в тебя стреляли, так что тебе нужно лежать.

       - Это, скорее всего, не в первые, - проворчал он.

       - Хочешь воды?

       - Хочу тайленол.

       У нас он был. Я наполнила пластиковый стаканчик водой из крана и достала две