НЕНАВИДИТ

Стр 1 из 11Следующая ⇒

БОГ

НЕНАВИДИТ

НАС

ВСЕХ

Р О М А Н

Посвящается маме за то, что она подвигла меня на эту работу

Дафна любила скорость.

Нет, не в привычном смысле: даже на своей старой, потрепанной «хонде-сивик» она редко включала четвертую передачу. Гонки Дафны происходили в лабиринтах ее сознания, в запутанных коридорах ее разума. Естественно, эта жажда скорости требовала постоянной подпитки. Кокаином, когда были деньги, или эфедриносодержащим аэрозолем от насморка, когда денег не было. Пару раз я видел ее на седьмом небе от счастья, когда ей присылали симпамину, что в переводе с итальянского, судя по всему, означало «трое суток беспрерывного секса, рок-н-ролла и маниакально самозабвенной работы по дому». С четырьмя непременными часами параноидального бреда и споров до хрипоты и рукоприкладства — на прицепе; а в нашу последнюю совместно проведенную неделю дошло до пары попыток самоубийства и одного вооруженного нападения.

С Дафной мы познакомились, когда я вернулся в университет после летних каникул — второкурсник без гроша в кармане в поисках хоть какой-нибудь подработки. В начале лета я планировал подкопить деньжат, убирая грязную посуду за снобами, обедающими в ресторане Хемпстедского гольф-клуба. Увы, все мои мечты рухнули в тот самый миг, когда я за рулем гольф-кара на полной скорости влетел в стеклянную стену ресторанной веранды. Моя пассажирка с прической как у Стиви Никс, подружка невесты, явно опаздывала к моменту, когда по плану свадебной церемонии ей надлежало произнести тост; еще бы не опаздывала, ведь несколько минут назад я славно надрачивал ей своими мозолистыми за магазинчиком для гольфового инвентаря. Мы с нею были снаружи, а свадьба гуляла там, внутри. Звон стекла и град разлетающихся осколков послужили роскошным финальным аккордом моей до сего момента успешной, если не сказать блестящей, попытки срезать дорогу через сложнейший участок с песчаными ямами в районе тринадцатой лунки. Моя страсть к подвигам была подогрета половиной бутылки «Столичной», преследующим нас по пятам взбешенным маршалом и благодарной возней девушкиных пальцев у меня в ширинке. Нам повезло: из этой передряги мы выбрались практически без единой царапины (бронезащитные свойства водки трудно переоценить), а разговоры об иске о возмещении материального ущерба так и остались разговорами. С работы же меня, естественно, выперли. Остаток лета я проваландался в родительском доме — ни дать ни взять неприкаянное безработное бельмо на глазу.

С началом учебного года я вновь решил попытать счастья, увидев в студенческой газете объявление о наборе персонала в кейтеринговую компанию, обслуживающую банкеты. Собеседование я начал с тщательно отредактированного отчета о своем опыте работы в ресторане гольф-клуба. Впрочем, проводившая интервью девушка — лет двадцати с небольшим, крашенная перекисью блондинка, фанатка панк-рока, а по выходным и диджей на местном студенческом радиоканале, к тому же обладательница убийственно обворожительной улыбки, — сумела меня разговорить. Мой сухой доклад постепенно начал обрастать все новыми и новыми подробностями, и через несколько минут мы с моим «работодателем» уже катались по полу от смеха. В общем, я и работу получил, и стал погружаться в удивительный мир Дафны Робишо. Курс молодого бойца я прошел быстро: альтернативная музыка, избранная фармакология, море секса, иногда не без налета «садомазо». Я разрешил проколоть себе левое ухо и даже выучил несколько аккордов на гитаре. В общем, вернувшись домой на рождественские каникулы, я объявил предкам, что бросаю учебу и намерен заняться музыкой. Жить я, естественно, тоже собирался со своей новой избранницей. Услышав это, мама разревелась и практически не говорила со мной до конца каникул. Отец же только пожал плечами: «Ну что ж, так хоть немного денег сэкономим».

Каким-то чудом, а быть может, просто по иронии судьбы мы с Дафной, сто раз поскандалив и помирившись, все еще оставались вместе к следующему Дню благодарения. Ни мне, ни ей не улыбалась перспектива провести праздники дома: мои предки по — прежнему дулись на меня за то, что я бросил учебу, а Дафна и вовсе утверждала, что она сирота и что ехать ей некуда. В общем, мы запланировали вылазку на Ниагарский водопад, которую гордо назвали Праздником Величайшей Неблагодарности: условились никому и ни за что не говорить в эти дни «спасибо». Ну да большую часть времени мы все равно собирались трахаться в самом пошлом и безвкусном номере для новобрачных, который только могли себе позволить.

Мы побросали наши шмотки в «хонду», и, едва сдав задом по заснеженной подъездной дорожке, Дафна чуть не переехала подходившего к ее дому почтальона. Он, глумливо оскалившись, протянул Дафне маленькую белую коробочку с итальянской почтовой маркой.

— Спасибо, — непроизвольно выпалила Дафна, забирая у почтальона посылку.

Тот в ответ показал нам средний палец и, не сказав ни слова, ушел.

— Хотелось бы отметить, что не прошло и, — тут я демонстративно бросил взгляд на дешевенький «таймекс», который отец, знатный юморист, называл моим наследством, — не прошло и тридцати секунд с начала путешествия, как ты успела нарушить единственное правило, которое мы установили для себя на все праздники.

— Рули давай, — сказала она, уже перебираясь через меня.

Я пересел на водительское место и вырулил на дорогу. За это время Дафна успела разодрать несколько слоев скотча, картона, оберточной бумаги и полиэтиленовой пленки с пузырьками и наконец выудила из недр свертка пригоршню своих итальянских подружек. У нее аж глаза загорелись, когда она увидела знакомые крупные таблетки характерной раскраски: одна половина — зловещего матово-черного цвета, другая — полупрозрачная, сквозь которую виднеются оранжево-белые кристаллики замедленного всасывания.

— Твое здоровье, — произнесла Дафна дежурный тост и проглотила таблетку всухую.

Где-то через час мы зарулили в практически пустой придорожный кинотеатр — из тех, где смотрят кино прямо не выходя из машины, — неподалеку от города Сенека-Фолз. К этому времени Дафна уже успела снять свои джинсы и расстегнуть молнию на моих. Как только машина остановилась, Дафна, проелозив по «торпеде», втиснулась ко мне на колени — я едва успел выключить зажигание. Она же вытащила мой член из ширинки и сдвинула трусики вбок так, чтобы я мог войти в нее. Она опускалась все ниже и ниже — медленно, с расстановкой.

Это было последним, что мы сделали медленно, — дальше мы двигались в ритме симпамины. Придерживая ладонью Дафну за затылок, чтобы не так билась о низкий потолок «сивика», другой рукой я дотянулся до регулятора кресла и откинул спинку сиденья. Кресло приглушенно лязгнуло и с готовностью разложилось. Мы с Дафной повалились вслед за спинкою, и этого движения, помноженного на наше ритмичное ерзанье, оказалось достаточно для того, чтобы машина тронулась с места и покатилась вниз по пологому склону. На ручник-то встать я и забыл.

Глаза Дафны мгновенно округлились. От страха? От возбуждения? И оттого, и оттого? Я-то, признаюсь, был до смерти перепуган, сползая вместе с машиной все дальше назад и безуспешно пытаясь нащупать ногой педаль тормоза. Вцепившись в спинку пассажирского сиденья, я сумел чуть-чуть приподняться, дотянулся до ручника и рванул его на себя что есть сил. Мы проскользили еще несколько футов по подмерзшей граве и наконец воткнулись в железный столб, на котором висел один из кинотеатровых динамиков.

Дафна склонилась ко мне, рассмеялась и без особых усилий вернулась к прежнему зажигательному ритму. Мы быстро кончили и вылезли из машины, чтобы посмотреть, насколько пострадал задний бампер. Оказалось, почти не пострадал. Дафна проглотила еще одну таблетку, и мы вновь выехали на шоссе.

Через два часа мы уже зарегистрировались в гостинице «Связной». Она приглянулась нам потому, что там был свободен люкс для новобрачных, а в фойе продавались футболки с надписью «За связь без брака». Мы с громким хлопком откупорили прилагавшуюся к номеру бутылку розового шампанского, опробовали джакузи и успели еще раз от души потрахаться на огромной кровати в форме сердечка, после чего я провалился в глубокий сон без сновидений. Проснулся я через восемь часов и обнаружил, что Дафна самозабвенно драит ванну. Баллончик с дезинфицирующим средством она явно где-то экспроприировала в ходе разведывательной вылазки по гостинице и ближайшим окрестностям — трофей симпаминовой бессонницы. Вдобавок Дафна уже успела составить план мероприятий на день: первым пунктом в нем значилась поездка на винодельню, расположенную прямо за канадской границей.

Экскурсовод рассказал, что полноценное выращивание винограда и традиционное виноделие в этих краях невозможны — слишком уж суровый климат. Заморозки прихватывают виноград раньше, чем он полностью созревает. Так что местные жители — ребята, похоже, находчивые, а к тому же явно не дураки выпить — разработали собственную, довольно трудоемкую технологию: из примороженных ягод выдавливалось буквально по несколько капель сладкой густой субстанции, которая, перебродив, разливалась по бутылкам и поступала в продажу под названием «ледяное вино».

Его-то мы как раз и не попробовали, хотя главной целью нашей экскурсии было ознакомление на практике с отдельными положениями канадского законодательства, которое весьма либерально относится к возрасту жаждущих усвоить высокую культуру потребления спиртных напитков. Дафна-то успела отметить свой двадцать первый день рождения год назад, мне же до этого заветного порога оставалось еще полтора года. Так вот, когда вся наша группа отправилась в дегустационный зал, Дафна взяла и затащила меня в туалет.

К тому моменту затяжная сексуальная одиссея начала взимать с нас свою дань. В первую очередь — с моего мужского достоинства: постоянные фрикционные процессы спровоцировали ощущение того, что мой затраханный член обрабатывается чем-то вроде электропескоструйной машины. Я все так честно и объяснил Дафне, когда мы вернулись на парковку и она в очередной раз расстегнула молнию на моих брюках, явно намереваясь осчастливить меня очередным сеансом орального секса.

— Не хочешь, как хочешь, — сказала она, резким движением дернув молнию вверх.

И, отвернувшись, направилась в сторону главной окрестной достопримечательности — ревущего водопада. Буквально через несколько шагов она перешла на легкую трусцу, затем и вовсе припустила к смотровой площадке, как заправский спринтер.

Может быть, она вовсе и не собирается бросаться в воду, мысленно пытался убедить себя я, припустив что было сил вслед за нею. При этом мне пришлось в буквальном смысле слова стиснуть зубы, потому что джинсы немилосердно терли мою перетруженную промежность. Может быть, Дафна и не собиралась кончать жизнь самоубийством, но выглядела ее попытка более чем убедительно. В общем, поймал я ее уже на самом краю смотровой площадки, для чего мне пришлось эффектным броском подсечь Дафну под колени и повалить на землю.

— Дафна, какого хрена?

Мой рыцарский поступок был вознагражден градом ударов кулаками по лицу и груди. Я прикрыл физиономию рукой и отпихнул Дафну. После чего непринужденно помахал пялившимся на нас зевакам и громко крикнул:

— Все под контролем! Девушка просто немного того.

Всю дорогу до гостиницы мы молчали. Когда я припарковался и вышел из машины, Дафна тотчас же вырвала ключи у меня из рук и, прыгнув за руль, умчалась. Я вернулся в номер и часа четыре пролежат на кровати, несколько раз успев посмотреть за это время подборку топовых моментов из недавних матчей, которую крутили по спортивному каналу. Наконец Дафна вернулась.

— Фу ты ну ты, а я уж и не надеялся, — сказал я.

— Я тоже не надеялась, — бросила она в ответ. — Боялась только, что ты таблетки зажмешь.

Она принесла бутылочку из ванной и закатила очередное колесо.

— Мозги проебешь, — сказал я ей. — Валяй проебывай, мне-то что.

— Это я уже слышала, там, на парковке, когда ты меня послал.

Вообще-то, я не слишком хорошо помню, что еще мы наговорили друг другу в тот вечер. Скорее всего, было как обычно: бесконечные взаимные обвинения, слезы, оскорбления, ну и, естественно, итоговое примирение. Разумеется, имела место и попытка заняться сексом — увы, не доведенная до конца в силу плачевного состояния моего воспаленного хозяйства. Тогда мы впали в безмолвный ступор, а затем и в беспокойный сон.

По крайней мере я уснул. Очухавшись же, обнаружил, что Дафна пристально смотрит на меня и чуть только не подпрыгивает на месте. Она явно была полна сил и энергии. Только покрасневшие, безумные, как у зомби, глаза выдавали тот факт, что она уже двое суток толком не спит.

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒