Поминовение. Памяти А.С. Пушкина.

Поминовение

Памяти А. С. Пушкина.

Звучит вступление к песне " Матушка". На площадке - Селяне, исполненные светлой печали. Она сквозит в их мягкой и грациозной пластике. Звучит начало песни.

" Матушка, матушка, что во поле пыльно?

Сударыня ты моя, что во поле пыльно? "

" Дитятко ты мое, кони разыгрались.

Свет милое ты мое, Александр Сергеича".

" Матушка моя, на двор гости едут. Сударыня ты моя, на крыльцо заходят"...

На этих словах звучащая песня плавно микшируется. В тишине начинает звучать речевой хор, и одна за другой зажигаются поминальные свечи.

Хор: Мы помянем долю эту,

ту, что русскому поэту

бог назначил, хоть и трудно,

как царевне в сказке чудной,

молвить музе: " Спи во гробе!

Вдруг погасла, жертвой злобе,

на земле твоя краса.

Дух твой примут небеса.

Нами ты и днесь любима

и для милого хранима -

не досталась никому,

только гробу одному".

В окружении горящих свечей возникает аллегория, связанная с образом Пушкина. Это может быть портрет, книга, рукопись с гусиным пером и т. п.

Селяне заводят хоровод вокруг аллегории. Но это уже не танец, а некое священнодействие. Звучит соответствующая мелодия.

Селяне: Что, дремучий лес,

призадумался,

грустью темною

затуманился?

Ты стоишь - поник,

и не ратуешь

с мимолетною тучей-бурею.

Где ж девалася речь высокая, сила гордая, доблесть царская?

У тебя ль, было, в ночь безмолвную заливная песнь соловьиная.

У тебя ль, было, поздно вечером

грозно с бурею разговор пойдет.

Где же теперь твоя мочь веселая?

Почернел ты весь, затуманился.

Одичал, замолк...

Только в непогодь

воешь жалобу

на безвременье.

Не осилили

тебя сильные,

так дорезала

осень черная...

(А. Кольцов)

Хоровод останавливается. Селяне, повернувшись лицами внутрь круга, грустно склоняют головы перед пушкинской аллегорией. Появляются Кум с Кумой и выводят Селян из печального состояния. Заговорщицки переглянувшись, они начинают весело читать отрывок из пушкинской " Сказки о царе Салтане".

Кум: Ветер весело шумит,

судно весело бежит

мимо острова Буяна,

в царство славного Салтана!

И желанная страна

вот уж издали видна.

Селяне поднимают головы, воодушевляются, печаль на их лицах сменяется радостью обретения великого жизнеутверждающего наследия поэта.

Кум: Страна, веселое имя которой - Пушкин!

Кума: Страна, да что страна! Мир, сотворенный великим поэтом нам во благо и радость вечную!

Кум: Цветы - Александру Сергеичу!

Звучит вальс Свиридова к повести Пушкина " Метель". Селяне исчезают за кулисами и вновь появляются на площадке с цветами. Поочередно они кладут цветы к портрету (лире) Пушкина, сопровождая эти действия фразами-здравицами

- Ты - наша совесть,

наше достоянье,

и целый мир –

отечество твое...

(В. Чугунов)

-Ты зряч, я слеп...

Но дело в том,

что путь неповторим.

Прошу: не будь поводырем -

стань посохом моим.

(С. Минин)

- Пушкин, нет в народе света,

нет Отечества без Вас!

(Л. Туровская)

- Подумать: двести лет в России живет и здравствует поэт!

(О. Гонтарев)

- Ну, Пушкин... Ну, и... молодец!

Селяне (вместе): Эх-ма!

И грянула в исполнении Селян залихватская частушка.

- К пушкинскому юбилею

тоже речь произнесем:

Всех румяней и смуглее

до сих пор на свете всем!

- Томики поставив в шкафчик-

посмешаете ж его,

бешенство свое смешавши

с белым бешенством его!

- Поскакал бы, Всадник Медный,

он со всех копыт - назад.

Трусоват был Ваня бедный,

ну, а он - не трусоват!

(М. Цветаева)

- Бродит леший, бдит русалка,

ножки курьи у избы...

Нам для Пушкина не жалко

ни державы, ни судьбы!

- Что корона на макушке,

что палаты во Кремле...

Все пустое! Только Пушкин

есть владыка на земле!

Пританцовывая, Селяне покидают площадку.

Кум: Вот и глазом не моргнули,

а поэта помянули!

Кума: Может статься, вкривь да вкось...

Не рассердится, небось!

Кум и Кума покидают площадку. Снова звучит вальс Свиридова.

Эпилог

И вновь на площадке Посвященные. После предыдущих танцевально-игровых эпизодов наступает тишина и сосредоточенность, прерываемые поэтическим словом, звучащим из уст Посвященных. Стихи все громче и увереннее.

- В забытой церкви сумрачно и тихо.

Апостолы пристойны и печальны.

Прозрачная стекает облепиха на камни, чьи устои изначальны.

- Грустят березы истово и просто.

Звенят в крапиве медленные осы.

Коснеет небо бедного погоста

и задает нескромные вопросы.

- Скрижаль поводит каменною бровью

и долгой удивляется дремоте,

к замшелому упавшей изголовью

и на одной качающейся ноте.

- Ни знака, ни присутствия в округе

молвы, благовествующей о боге.

Старинное моление за други

погинуло на брошенной дороге.

- Темна юдоль, как беженка без крова.

И скудостью подернутые лета

томятся в ожидании второго

пришествия, взыскующего света.

И вот, как ожидаемое пришествие добра и истины, грянуло духовное песнопение на музыку П. Чайковского. И на этот вещий зов на площадке появляются Селяне. Они задумчивы и трепетны. В руках у них дары, подобные евангельскому ладану, смирне и золоту. Дары приносятся музыке, Посвященным и друг другу. Музыка смолкает. Селяне преклоняют колени и, очистившись, творят светлую и торжественную молитву.

Хор:

Избавь нас, Творец, от напасти

и сжалься над отчей страною!

Пресветлое солнце не засти,

облей благодатью земною!

Да скажется в душах отвага,

да грянут июньские грозы,

сердец да умножится благо,

скорбей да скончаются слезы!

Даруй нам на древнем кургане

свободу отеческой шири.

суди нам победу на брани,

суди нам согласие в мире!

Для пахаря - стати двужильной,

для дола - росы изобильной,

для путника - ноши посильной,

для изверга-ямы могильной,

для отрока-чести фамильной,

для матери - силы родильной,

заветной тропы - для порога

и правой защиты у Бога!

Молитва закончена. В ответ на нее, как светлое утверждение сказанного, вновь звучит радостный перезвон колоколов. И вновь начинается хороводная песнь. Селяне ликуют и знаменуют свое преображение, святое и истинное. К ним присоединяются Посвященные. Общее веселье.

⇐ Предыдущая 1 2 34