ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Через два дня после предрассветного возвращения Майлза в консульство за ним и его спутниками приехал лимузин «Белой Хризантемы». Они глядели с крыльца, как длинная, обтекаемая, блестящая машина опустилась на мостовую с шипением, похожим на вздох довольного любовника.

Брови Роика взлетели.

— О, эта штука гораздо шикарнее, чем тот автобус, на котором делегатов конференции возили на экскурсии.

— Еще бы, — согласился Майлз. — Отличная работа, Форлынкин. А «Белая Хризантема», кажется, намерена принести мне самые униженные извинения с шиком.

Консул неуверенно кивнул. Добрую часть вчерашнего дня он провел в переговорах по комму с хозяевами этого лимузина: консул улаживал дело, то отвечая на звонки, то перезванивая сам, пока Майлз изображал полную непреклонность. По крайней мере, эта пауза дала ему время оправиться от припадка.

Впрочем, делу совсем не повредит, если Майлза будет явно побаиваться даже барраярский дипломат. Он был не до конца уверен, что Форлынкин управляем. Точнее, кем именно управляем. Майлз удостоил консула короткой улыбки:

— Кстати, Форлынкин, будьте так любезны воздержаться сегодня от комментариев, что бы я ни сказал или ни сделал. Пока мы не вернулись, все, что вам позволено — отвечать «да».

Двусмысленная пауза.

— Да, милорд Аудитор.

Что, Форлынкин все еще способен на иронию? Отлично. Наверное.

— Представьте, что смотрите пьесу, — предложил Роик; Форлынкин скептически приподнял бровь — сравнение его не слишком утешило.

Доктор Дюрона, поглощенный разглядыванием разноцветных хост, высаженных вдоль дорожки, с любопытством обернулся.

Задняя дверь лимузина открылась, и из него вышла женщина столь же блестящая и ухоженная, как сам лимузин, хоть и не в пример стройнее. Длинные темные волосы стекали по спине и сплетались металлическими гребнями в такую изящную конструкцию, что даже Ворону впору позавидовать. Уроженцы Кибо предпочитали самые разные фасоны, как местные, так и навеянные галактической модой; Майлз пробыл на планете достаточно, чтобы распознать в ее наряде женский консервативно-деловой стиль. Скользящий, едва касающийся кожи топ, такая же нижняя рубашка и свободная верхняя накидка с веревочными завязками одинаково подходили и мужчине, и женщине, но вместо мужских широких брюк с завязками на лодыжках на ней были короткая юбка и лосины, показывающие стройные икры. Наряд в нежных осенних оттенках выгодно оттенял ее карие глаза. Общий эффект получился одновременно аристократический и сексуальный, как у очень дорогой куртизанки; про гейш Майлзу рассказывали на Старой Земле в Японии, которую они с женой посетили из-за ее любви к садам… Складывалось полное ощущение, что эта женщина — оружие, нацеленное точно на него: необычайно маленького роста, едва выше самого Майлза, она к тому же надела сандалии на плоской подошве.

— Доброе утро, охайо годзимасу! — Она приветствовала собравшихся официальным поклоном, но улыбка ее предназначалась персонально Майлзу. — Лорд Форкосиган, консул Форлынкин, Дюрона-сенсей, Роик-сан. Я счастлива приветствовать вас здесь. Я — Аида, в настоящее время личный помощник мистера Рона Винга. Я отвезу вас в новый криоцентр «Белой Хризантемы» и отвечу на все вопросы, которые могут у вас возникнуть.

«Держу пари, только не на мои», подумал Майлз, но ответил такими же вежливыми приветствиями и позволил симпатичной молодой леди усадить всех в шикарный лимузин. Интересно, столько усилий приложил ее босс, чтобы подобрать для их эскорта такую миниатюрную особу за столь короткий срок?

Рон Винг был тот самый человек, с которым Майлз отказывался общаться до вчерашнего дня; тем временем Форлынкин выдумывал за него все новые отговорки и уже был готов рвать на себе волосы. Винг занимал должность директора по развитию и являлся одним из главных исполнительных чиновников «Белой Хризантемы». Именно он курировал проект продвижения бизнеса на Комарру, и именно его люди с таким тщанием пасли Майлза на криоконференции (пока он сам делал ровно то же). «А теперь посмотрим, что у нас на другом конце лески! »

Роик, Аида и Ворон сели спиной по направлению движения, Майлз и Форлынкин — напротив. Здесь определенно никто не рискует столкнуться лбами в давке.

— Напоминает мне один из старых отцовских лимузинов, — прошептал Майлз Роику.

— Не-а, — так же тихо ответил тот, когда безымянный, не представленный им водитель плавно тронул машину с места. — Легче раза в два. Нет брони.

Нежным голосом Аида предложила им ознакомиться со всем богатством напитков в баре лимузина, но Майлз вежливо отказался, а вслед за ним и остальные. Майлз склонил голову к поляризованному стеклу, чтобы лучше разглядеть столичные виды — на сей раз, ради разнообразия, с уровня земли. Вокруг Норбриджа гор фактически не было, ледники давно уступили место рекам, но из-за морен, проточивших ландшафт, местность стала рельефной. Местную растительность, в лучшем случае рудиментарную, в городе почти повсеместно вытеснили земные деревья. Ну а город есть город, он всегда растет вокруг инфраструктуры современного по галактическим стандартам транспорта и технологий. Если бы Майлз не пересек его из конца в конец своими ногами, то до сих пор не знал бы, что за странный мир лежит под ним.

Пейзаж за окном сделался интересней, когда они достигли западной окраины города, подъезжая собственно к Криополису.

— Криополис начал складываться около сорока лет назад, — рассказывала им Аида как заправский гид, — когда стало слишком дорого прокладывать новые криохранилища под городом. С тех пор Норбридж разросся вплоть до границ Криополиса, однако наше поселение сохраняет статус отдельной административной единицы и называется Западная Надежда.

— А сколько делегатов оно выставляет в выборные органы префектуры?

— Четырнадцать, — ответила Аида любезно.

Столько же, сколько от самого города, хотя по площади Западная Надежда в несколько раз меньше.

— Интересно.

Роик вдруг завертел головой:

— Черт, это же…

— Пирамиды! — радостно провозгласил доктор Дюрона, вытягивая шею. — Десятки пирамид! А река вокруг них зовется Нил?

Майлз сделал заметку на память: как только они с Вороном останутся наедине, надо притормозить его.

Неизменная улыбка Аиды дрогнула лишь на долю мгновения:

— Это комплекс нашего крупнейшего конкурента в области криосервиса — Нового Египта.

Километровой длины песчаный вал рассекали высокие ворота, по обе стороны от которых возвышались огромные мрачные статуи: сидячие фигуры с узкими собачьими головами.

— Таких я уже видел, — заявил Роик. — На конференции. Там ходил какой-то тип в набедренной повязке и с пластиковой собачьей головой, предлагал купоны. Больше похоже на рекламу какой-нибудь биоинженерной фирмы с Единения Джексона.

— Эти фигуры изображают Анубиса, египетского бога смерти, — объяснил Майлз. — У древних египтян было множество богов с головами животных: сокола, кошки, коровы — и у каждого свое символическое значение. А этот вообще-то не собака, а шакал, падальщик пустыни. Для людей доиндустриальной эпохи — естественная ассоциация со смертью. — Он покосился на Аиду и не стал проводить параллелей. И все же интересно, догадался ли кто-нибудь проверить перевод иероглифов, украшающих эти стены? Там запросто может быть написано что-то вроде «Птахотеп — осел! » или «Унас должен Тети с

то мешков пшеницы и бочонок фиг».

Аида покосилась на удаляющиеся фигуры и фыркнула:

— Как вы видите, в качестве корпоративной темы они взяли историческую эпоху Старой Земли.

«Прямо тематический парк развлечений», подумал Майлз.

В ее голосе послышалось невольное восхищение, когда она добавила:

— Пирамиды — их криохранилища. Новый Египет понял, что клиенты готовы платить дополнительную сумму за эксклюзивные и более роскошные места на верхних уровнях.

— Роскошные места? — не понял Роик. — Разве замороженному не все равно? Я имею в виду, технически?

Под взглядом Роика Ворон пробормотал:

— Кое-кто определенно в это верит…

— Да, но криоконтракты заключают и подписывают живые, — объяснила Аида. — Теперь Новый Египет развернул очень привлекательную и успешную программу продаж. Они специально зарегистрировали торговую марку на весь исторический период, чтобы избежать появления подражателей. — С легким разочарованием она добавила: — На конференции в этом году они раздавали живых сфинксов, но наш глава департамента пришел слишком поздно, и ему не досталось.

Майлзу с трудом удалось не заморгать в изумлении, когда перед его глазами предстал очередной криоцентр с возносящимися ввысь стеклянными башнями и сверкающими шпилями, окутанный паутиной разноцветных огней. И хотя лимузин был звукоизолирован, Майлз мог поклясться, что колпак машины вибрирует от мощных басов.

— Музыка?

— Шинкава Колсолидейтед, — объяснила гид. Они миновали ворота, над которыми всеми оттенками радуги переливалось название корпорации. — Предположительно, они делают ставку на более молодых потребителей.

Майлз попытался переварить это заявление, но в голове у него как-то не укладывалось.

— Наверняка это слишком ничтожный сегмент рынка.

— Да, обычно на момент вступления контракта в силу клиент немолод, — согласилась Аида. — Но чем раньше вы подпишете контракт и начнете платежи, тем более привлекательной будет выставленная вам цена. Так что стратегия Шинкава весьма эффективна. Не будь у меня криоконтракта с моей фирмой-работодателем как части бонусного пакета, я сама подумала бы над их предложением. — Она хихикнула, прикрыв рот пальчиками с наманикюренными ногтями. — Хотя, наверное, мне не стоило вам этого говорить.

По другую сторону шоссе стоял еще один криокомплекс. Обилие зелени, ни стен, ни ворот — ни охраны у этих ворот — только низкий каменный бордюр с надписью «Северный Ручей». Здания, проглядывающие сквозь листву — бетонные коробки самого утилитарного вида.

— А что насчет этих ребят? — уточнил Майлз.

— А, «Северный ручей». Одна из старейших корпораций в нашем регионе, они почти самыми первыми начали строить хранилища в Криополисе, но… это не то, что мы называем «высший класс».

В действительности, судя по предварительным (и не совсем уж бесполезным) барраярским сводкам по Кибо-Дайни, «Северный ручей» — шестое по величине государственное предприятие в области криозаморозки. Одно только это позволяло им претендовать на высший класс, несмотря на то, что внешне комплекс выглядел серьезно и скучно.

Такая уйма денег тратится на то, чтобы заловить в свои сети… нет, не мертвых, живых. Хотя для того, чтобы обеспечивать криохранение на длительный срок, сама корпорация должна быть поистине бессмертной организацией. Их впечатляющие фасады обещали много, но прежде всего — преемственность. Если только не знать, что в самом сердце подобных организаций (как корпораций, так и правительств) все решают склоки небольшой кучки смертных, тоже подверженных ошибкам…

Огромный лимузин замедлил ход и, свернув, проехал под огромными красными воротами-тории: «Белая Хризантема» не теряла ни минуты, утверждая свой корпоративный стиль. Электронный сигнал обеспечил им моментальный беспрепятственный пропуск. Машина обогнула сосновую рощицу и остановилась у главного здания. За ним вздымались в небо практичные башни, но посетителю в первую очередь бросалась в глаза имитация традиционного сада: с водой, дорожками, клумбами мха, разровненным граблями гравием и изящными алыми кленами. В этом же стиле все оказалось выдержано и внутри, где просторный стеклянный вестибюль украшали карликовые кривые деревца и лаконичные цветочные композиции. Посреди всей этой изысканной роскоши гостей ожидали, склонившись в полупоклоне, хозяева, и Майлз тотчас стряхнул с себя последние остатки пост-припадочной усталости и собрался.

Рон Винг во плоти оказался элегантным мужчиной средних лет в деловом костюме изысканных приглушенно-синих тонов: нижняя рубашка, верхняя накидка с широкими рукавами и чуть подложенными плечами, мешковатые брюки и в довершение ко всему носки с раздельными пальцами и сандалии. Стиль, покрой и ткань знаменовали собою статус и деньги не менее отчетливо, чем псевдовоенный китель, брюки и сапоги барраярского фора. С тщательно подобранным костюмом гармонировал его проницательный взгляд и спокойное внимание.

Рядом стоял тот самый человек, который столь деликатно предложил лорду Аудитору взятку на приеме. Увы, их многообещающее общение на следующий день грубо прервали террористы/активисты/идиоты из Н. О. Н. Н. Должность Хидеюки Сторрза называлась «исполнительный вице-президент по развитию». Он был облачен в более скромный вариант наряда, выбранного его боссом; нечто подобное — нарочито местное — носил и Форлынкин: традиция, адаптированная для удобства. Майлз определил его как исполнителя высокого ранга, но не вхожего во внутренний круг. Департамент по развитию явно желал продолжить разговор с того места, на котором они остановились ранее, и Майлз напомнил себе: не позволяй им обаять тебя слишком быстро. Зачем впустую терять подаренное преимущество? Половина вчерашних маневров Майлза была направлена как раз на то, чтобы по цепочке командования добраться до Того, Кто В Курсе. Аида передала гостей Сторрзу, а тот официально представил их Вингу, и Майлз с удовлетворением отметил: «Есть! Цель захвачена». Но глядя, как улыбается Винг, он невольно задумался, не считает ли его оппонент точно так же?

«Похоже, я вам нужен гораздо больше, чем должен бы. И почему же? »

— Я крайне рад, — начал Винг, — что вы позволили нам уладить некоторые недоразумения, связанные с перенесенными вами недавно испытаниями, лорд Форкосиган.

Майлз молча отмахнулся — мол, не вы в этом виноваты, — чуть поморщился и заметил:

— Слава богу, что во всей этой авантюре никто серьезно не пострадал.

— Разумеется, — согласился Винг. — Однако нет худа без добра: теперь мы можем дать вам более детальное представление о нашем криоцентре, нежели позволяет получить обзорный тур.

— Похоже, что так.

— Не желаете ли прохладительных напитков? Чаю? Или мы последуем галактическим обычаям и прямо перейдем к делу?

— На самом деле я бы предпочел двигаться быстро. Мое время ограничено.

— Тогда прошу за мной…

Все гуськом потянулись за Вингом, приноравливаясь к неспешному шагу идущего с тростью Майлза. Впрочем, Майлз не то чтобы совсем притворялся. От нелегких приключений под землей и обычных последствий припадка болело все. Аида шла рядом с ним, точно готовясь подхватить его, если он начнет падать. Украшенное, доступное всем посетителям фойе быстро осталось позади, и дальше гостей повезла антигравная тележка.

В следующем здании располагался приемный покой для клиентов. И у стойки приема в вестибюле, и у грузового входа позади здания царило оживление.

— Клиенты поступают к нам из двух источников, — пояснил Винг, проводя их по коридорам, где пахло чем-то медицинским. — Одни — пострадавшие от внезапных и спонтанных метаболических отказов — попадают в больницы, а оттуда поступают на длительное хранение к нам. Другие — те, кто выбрал вариант, не столь зависящий от случая — сами являются в нашу клинику, и мы производим обработку на месте.

— Погодите, они что, приходят сюда живыми? — не понял Роик.

— Чем более здоровым вас заморозят, тем выше ваши шансы на полноценное здоровое оживление, — объяснил Сторрз.

— Действительно, — подтвердил Ворон.

Роик насупился, поглядел на Майлза. Тот пожал плечами:

— Увы, но это так.

— Не желаете ли взглянуть на технологический процесс вблизи? — предложил Винг. — Разумеется, этот сектор обычно не включается в обзорный тур. На сегодня у нас запланировано около двадцати заморозок. Не считая тех, кого к нам перевозят: их, конечно же, обрабатывают вне графика.

Майлз, уже познакомившийся с процессом заморозки слишком близко, пусть и был во время процедуры без сознания, от жуткой экскурсии отказался. Роик не смог сдержать видимое облегчение. Форлынкин вынес все с каменным лицом. Ворон, которому Майлз показал за спиной большой палец, предложение принял и удалился вместе со Сторрзом. Майлз тоже с радостью покинул корпус обработки: запахи здесь, хоть и не были противными, но вызывали из подсознания странные, тревожные ассоциации.

— А сколько криооживлений вы проводите за день? — поинтересовался Майлз у Винга, едва они снова оказались в безопасности тележки. Они с Вингом сидели впереди, откуда было видно лучше всего, у них за спиной — Аида, а Форлынкин и Роик — на заднем сидении, впрочем, в пределах слышимости.

— Мне нужно уточнить цифры. — Винг замялся с ответом лишь на долю секунды. Тележка катилась по ухоженной территории. Винг посмотрел назад. — А как вы познакомились с доктором Дюрона?

Тот оказался среди визитеров по майлзовому… нет, даже не требованию; Ворона просто внесли в список пассажиров лимузина.

— Они с моим ассистентом Роиком вместе сидели в заточении у похитителей. Можно сказать подобный опыт объединяет.

— А, тогда понятно. Ваш Роик такой человек, за спиной которого и я бы не прочь спрятаться в случае опасности. — Понятно, что Винг без труда перевел «ассистент» как «телохранитель». Роик рядом с Майлзом просто напрашивался на такое толкование. Майлз не сомневался, что вся сложность понятия «оруженосец» Вингу невдомек. Тот добавил: — Я был заинтригован, узнав, что ваш родственник — один из основных акционеров Группы Дюрона. Или фамилия Форкосиган распространена на Барраяре?

— Марк? — «Наконец-то ты добрался до сути». Очередное свидетельство, одно из многих, что аудиторский визит Майлза на Кибо стал для криокорпорации сюрпризом, и они до сих пор пытаются понять, что он из себя представляет. Майлзу в своей жизни случалось иметь дело с хорошо продуманными планами, рассчитанными на годы; но маневры Винга отдавали экспромтом, походили на временную меру, сляпанную на скорую руку. — Это мой младший брат.

— Правда? — Винг просиял. — Как вы думаете, наш проект продвижения на Комарру не окажется интересен так же и ему?

«Окажется, окажется, но не так, как ты думаешь».

— Я предпочел бы не впутывать сюда Марка. Он очень искушенный бизнесмен. Пока я всю свою жизнь работал на благо общества, получая весьма скромное вознаграждение, он, в отличие от меня, скопил завидное состояние. Один из пунктов, по которым ваш проект так привлекателен для меня, это шанс наконец-то обыграть Марка на его же собственном поле. — Майлз оскалился в усмешке хищного братского соперничества.

— Понимаю. — Винг, что характерно, идею моментально уловил. Помолчав, он уточнил: — А обладает ли ваш брат таким же влиянием в обществе, как вы, лорд Форкосиган?

— Нет, он в основном сосредоточился на бизнесе.

— Как жаль.

— Но не мне.

— А что остальные члены вашего знаменитого семейства? С ними у вас более теплые отношения?

— О, да. Хотя шанс показать всем и сразу подворачивается мне не каждый день. — Майлз подпустил в голос жалобную нотку. — На Барраяре мне приходится многое доказывать. — «Ну, давай же, Винг, заглатывай». Изобразить точно выверенную смесь завистливой жадности и обещания протекции ему ничего не стоит. И при поверхностном наведении справок в это легко поверить. «Спасибо, брат».

Винг недоверчиво приподнял бровь:

— Неужели доктор Дюрона ему об этом не доложит?

— Скажем так, я над этим работаю. — Майлз понизил голос, чтобы его скрадывал гул мотора тележки. — Знаете старую поговорку «Держи друзей близко, а врагов — еще ближе»?

Винг кивнул:

— Она не лишена смысла. — И с сомнением уточнил: — Дальше мы приготовили для вас презентацию комаррского проекта. Может, нам тогда показать уважаемому доктору другие отделения криоцентра?

— Не обязательно. Если только ваш проект не содержит технических инноваций, которые вы бы предпочли не открывать потенциальным конкурентам.

— Нет, он базируется на надежной и отработанной технологии. Новизна проекта — в бизнес-модели.

— Тогда никаких проблем. На мой взгляд, Ворон — чистый технарь; все, что касается бизнеса, пролетает мимо него. — Интересно, до какой степени Винг окажется провинциальным невеждой? Ведь Ворон Дюрона родился и рос на Единении Джексона, где Сделка — искусство, наука, война и единственный способ дожить до завтрашнего утра. — Вы когда-нибудь покидали вашу планету, мистер Винг?

— Да, я летал к вам на Комарру в прошлом году, когда мы только запускали наш проект. Визит был исключительно деловой, и боюсь, на достопримечательности мне не хватило времени. Я не покидал купола Солстис.

— О, какая жалость.

Они вернулись в главное здание, и скоростной лифт поднял их на самый верх в конференц-зал, элегантно обставленный кривыми карликовыми деревцами в горшках и изящными стеклянными скульптурами. Аида наконец-то уговорила их отведать напитки: Майлз с Форлынкиным остановили свой выбор на зеленом чае, Роик — на кофе. А затем началась блестящая головидеопрезентация, посвященная огромному криоцентру, который «Белая Хризантема» строила в куполе Солстис, комаррской столице. Как Майлз ни старался, он не обнаружил никаких признаков махинаций. Ничего не нашло и СБ Комарры, имеющее доступ к более подробным данным; они тщательно проверили все и по ходу проверки, при полном содействии «Белой Хризантемы» и к их одобрению, обнаружили завышенные цены у двух поставщиков, растратчика-клерка и воровство со склада. Естественно, о таких деталях в блестящем ролике Винга не упоминалось.

На половине презентации к ним присоединились Ворон и Сторрз. Ролик завершился взрывом бравурной, но все же приятной мелодии.

Майлз откинулся на спинку своего исключительно удобного кресла, сцепил пальцы.

— Итак, почему Комарра? Если вы рассчитываете на продвижение в галактику, почему не Эскобар — он же ближе?

Винг расправил плечи, явно довольный вопросом.

— Мы рассматривали такой вариант. Но на Эскобаре существуют собственные криосервисы, гораздо более развитые, а свободная конкуренция в этой области сдерживается тем, что я назвал бы крайней формой местного протекционизма. Наши аналитики решили, что Комарра, несмотря на свою удаленность, предлагает больше простора для роста, который, в конце концов, и ложится в основу дохода. Дохода, который, я надеюсь, барраярцы разделят с нами. Купол Солстис уже получает свою долю: после окончания стадии дизайна все дальнейшие работы выполняются местными подрядчиками.

— Естественно, — рассудительно заметил Майлз, — что когда криоконтрактом обеспечен каждый житель планеты, вам ничего не останется, как двигаться вовне. — Он едва справился с искушением прибавить — «хотя ежеминутно рождаются новые потенциальные клиенты».

— Боюсь, что так: это издержки зрелого рынка. Хотя в прошлом году была проделана некоторая перспективная работа с обращением криоконтрактов в товар.

— Простите?

Голос Винга загорелся искренним энтузиазмом:

— Исторически криоконтракты не были стандартизованы: на протяжении долгого времени их заключали разные организации, часто в условиях различного местного законодательства. Их обеспечение, также самое разнообразное, с момента активации контракта могло расти или сокращаться. Сами компании со временем разделялись, сливались, перекупались, банкротились. Раньше контракт и ответственность за него переходили из рук в руки только вместе с организацией-держателем. Но в последнее время выяснилось, что существует вторичный рынок индивидуальных контрактов, предоставляющий значительные возможности как в части извлечения выгоды, так и роста капитала, с которым производятся операции.

У Майлза брови поползли на лоб:

— Вы торгуете мертвецами?

— Меняетесь криотрупами? — На физиономию Роика все же прорвалось выражение ужаса.

— Нет, нет! — запротестовал Винг. Сторрз вторил своему боссу, энергично мотая головой.

— Это было бы абсурдно, — продолжил Винг. — Клиенты остаются там же, где они лежат, конечно, если только криоцентр не переоборудуется или не подлежит списанию. Но они представляют собой основание для взаимного учета между компаниями. Их контракты перепродаются. — Он добавил чопорно: — Этот процесс дает основания надеяться, что со временем мы придем к более открытой и типовой контрактной структуре в масштабах всей отрасли.

Майлз мысленно перевел: «мы остановимся, как только выжмем губку досуха». Ворон улыбнулся, рассеянно и невыразительно, как будто не понял из этих объяснений ни слова: все понятно, доктор Дюрона сделал такие же выводы.

— И, э-э, вы намерены применять эту модель на Комарре? — уточнил Майлз.

— Увы, нет. Там не с кем торговать. — Винг лицемерно вздохнул. Понятно, рассчитывают стать монополистами.

— Ошеломляющая идея, — признался Майлз честно. — А каково ваше мнение, Форлынкин? — Он весело подмигнул консулу. — Готовы вы под этим подписаться? Хотя, полагаю, для вас это не в новинку.

— Не… совсем, — выдавил Форлынкин. — По большей части моя работа здесь была связана с проблемами живых. Но в прошлом году мне пришлось отправлять домой на Барраяр тело одного туриста — бедняга занимался подледным дайвингом, очень опасный спорт. А еще я дважды оформлял доставку на Кибо останков бизнесменов, погибших на территории Империи в результате несчастного случая. Одного — замороженным, другого — в виде урны с прахом. На последнее от родственников поступили жалобы, которые я передал в соответствующие инстанции. — Самым дипломатичным образом — а как еще? — консул добавил: — Я благодарен за то, что вы показали нам положение дел изнутри, Винг-сан. Это открыло мне глаза на многое. — Из-под ресниц он кинул быстрый взгляд на Майлза.

На обед после презентации их пригласили в невысокое здание, за окнами которого виднелся сад и пруд с карпами. Зал украшали бумажные ширмы, циновки татами, очередные стеклянные фигурки и цветочные композиции: горстка камней, три палочки, пара бутонов, цветок. Их усадили за пару низких лакированных столиков на шелковые подушки: Майлза — между Вингом и Аидой, а Сторрз за соседним столом опекал Форлынкина, Ворона и Роика. Пара слуг подавала одно за другим изысканные блюда, похожие на миниатюрные скульптуры, и Майлз наконец-то согласился, чтобы Аида плеснула ему в плоскую керамическую чашку странноватого на вкус вина. Интересно, намеренно ли дизайн этой посудины предполагает умеренность в питье: ведь всякий, кто слишком переберет, рискует расплескать ее содержимое себе на грудь? Майлз пока справлялся.

Аида поддерживала беседу, переходя от одной нейтральной и приятной темы к другой и периодически придвигаясь еще на дюйм ближе. Ее накидка и нижнее платье слегка распахнулись, стратегически открывая бюст в низком вырезе. Майлз подозревал, что в ее духах содержатся феромоны, но намек и так оказался предельно ясен: молодая женщина входит в предложенную ему взятку, если он того пожелает. Увы, не похоже было, что Аида много знает и в курсе всех местных сплетен, к тому же Майлзу не стоило выглядеть падким на любой подкуп. Есть такая штука, как артистическое чувство меры. Майлз достал голокуб и похвалился снимками своей великолепной жены и прекрасных детишек, и Аида сдала позиции. Заодно он пожаловался на то, как накладно содержать семью, и чуть поближе придвинулся уже Винг. Майлз отпил еще их странного вина и по-дурацки разулыбался.

Майлз был уверен, что с «Бело

й Хризантемы» станется поить его до тех пор, пока он не свалится под стол. Поэтому он решил свернуть вечеринку, пару раз намекнув, что Форлынкину пора возвращаться к его обязанностям. Аида пересела за второй столик, развлекать остальных гостей, а Винг повел Майлза прогуляться вокруг пруда, как он сказал, «проветрить голову». Голова Майлза, во всяком случае, прояснилась очень быстро, едва Винг перешел к детальному рассказу о том, каким образом Майлзу тайно переводятся его новые акции. «Быстрая работа, милорд Аудитор: от флирта до постели за один день». Только кто здесь кого поимел? Ну почему, почему же его вообще решили подкупить?

— Я искренне верю в комаррский проект, — доверительно поделился с ним Винг. Он был в легкой эйфории, то ли от вина, то ли в предвкушении финала переговоров: похоже, выигрышная сделка породила в душе Винга не меньше страсти, чем у какого-нибудь джексонианца. — Говоря откровенно, я перевел все мои капиталы и опционы из «Белой Хризантемы» в дочернее предприятие «Солстис-Белая Хризантема». И даже свой собственный контракт я переписал на новый криоцентр — вот сколько я на него поставил! Как видите, я подкрепил свое слово жизнью и деньгами. — Его темные глаза сверкнули при этом откровении.

Наконец-то у Майлза сошлись концы с концами. «Боже правый. Ты только что выдал мне себя с головой, Винг».

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒