Сандра Браун 6 страница

— Ты была с ним знакома до этого?

— Нет.

— И что же возбудило к нему твой интерес?

— Большинство преступников, от самых отъявленных убийц до мелких воришек, отличаются определенными стереотипами поведения, — пояснила она. — Преступники из служащих обычно ведут себя по отношению к обвинителям дерзко и снисходительно независимо от того, виновны они или нет.

— Продолжай дальше.

— Так вот. Грег почему-то стал исключением из правила. Он был трогательно серьезен, отрицая свою вину. Заинтригованная, я заручилась поддержкой редактора и получила разрешение на очерки у адвоката Грега и окружного прокурора. На все про все ушло несколько недель. Я согласилась на присутствие адвоката во время наших бесед. Прокурор поставил условие, чтобы до публикации работники прокуратуры прочитывали материал и выносили свою оценку. Видишь ли, статьи должны были быть полностью непредвзятыми.

Лаки кивнул.

— Когда все были удовлетворены, мне наконец разрешили взять первое интервью у Грега.

— Любовь с первого взгляда?

— Нет, но он весьма привлекателен.

— В физическом смысле?

— И в физическом тоже. Он находился на свободе, его выпустили под залог.

Во время той первой встречи в кабинете адвоката Девон и в голову бы не пришло заподозрить Грега даже в неоплаченном счете за телефонный разговор, не говоря уже о чем-то более серьезном. Он был безукоризненно одет в очень консервативный костюм-тройку темно-серого цвета, белую рубашку и спокойный галстук в полосочку. Каштановые волосы, аккуратно зачесанные назад, открывали высокий чистый лоб — он являл собой живое воплощение хороших манер!

— И что ты вынесла из этого первого свидания? — спросил Лаки.

— Узнала его прошлое.

— Ну и как?

— Вырос он в небольшом городе в Пенсильвании в очень религиозной семье. Впрочем, Грег покинул ее в свое время.

— Зачем? Я не представляю, как по собственной воле можно уйти из семьи…

Девон ничуть не удивилась. Видимо, в семье Тай-лер сильно развит коллективизм: то, что касалось одного из них, касалось и всех остальных; каждый принимал близко к сердцу проблемы других.

— Отношения в семье Грега, к несчастью, не были такими близкими, как в вашей, мистер Тайлер. Отец его всю свою жизнь служил в сталелитейной компании и, будучи не в состоянии понять принцип игры на бирже, высмеивал Грега за то, что тот никак не может удержаться на постоянной работе.

— Значит, ты никогда не встречалась с его родителями?

— Нет.

— А твои?.. Что они думают о своем зяте-арестанте?

— Мои родители умерли.

— О, извини. Боже, это ужасно, когда умирает кто-нибудь из родителей: мой отец умер два года назад… Значит, вскоре после этого первого свидания с Шелби вы начали встречаться?

— Да мы толком и не встречались.

На лице Лаки отразилось недоверие.

— Правда, правда. Адвокат не хотел, чтобы нас видели вдвоем: подследственному вряд ли пристало развлекаться в такой ситуации.

— Значит, ухаживание происходило под бдительным оком адвоката? Держу пари, он получил массу удовольствия, — едко заметил Лаки.

— Он не из тех, кто от этого получает удовольствие. Через пару свиданий он понял, что я не намерена злоупотреблять его разрешением, и оставил нас в покое.

— Как удобно!

— И в самом деле было удобно, — отрезала Девон. — Появилось время получше узнать друг друга.

— Не сомневаюсь.

— Я решила, что Грега осудили несправедливо. В фирме, где он работал, кто-то снабжал определенных клиентов ценной информацией, причем делал это с большим умом. Информатор подстроил все так, что подозрения пали именно на Шелби. Защита Грега основывалась только на том факте, что никакого материального вознаграждения он не получил. Если подследственный совершил преступление из корысти, то где же деньги?

— Послушай, — сказал Лаки, — я же не суд присяжных. К тому же он уже осужден. Меня больше интересуешь ты… Ну и Грег, соответственно.

— Шло время, и мы с Грегом стали испытывать симпатию друг к другу.

— Гм…

— Стало трудно быть объективной.

— Еще бы!

— Я хотела защищать его сама, поэтому с очерками пришлось покончить. Теперь в них угадывался конфликт интересов, чего не может себе позволить профессиональный журналист. Грег весьма и весьма расстроился, поскольку не хотел, чтобы наши отношения мешали моей работе.

— Публикации явно были ему на руку.

Замечание Лаки задело ее за живое.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ничего, ничего, — устало отмахнулся Лаки. — Итак, когда Шелби спросил, ты ответила «да».

— Верно. Он просил меня выйти за него замуж, как только окончится судебный процесс. Но я настояла, чтобы мы поженились немедленно.

— Зачем?

Вот именно, зачем? Что она хотела этим доказать? Что она была умнее, чем его обвинители? Что она в нем не ошиблась? Или корни надо искать еще в том времени, когда умирала ее мать? У нее в ушах до сих пор звучат стоны матери. Не их ли она слышала в заявлениях Грега относительно своей невиновности?

«Мне больно, Девон, правда больно. Это невыносимо, пожалуйста, помоги! »

«Я невиновен, Девон. Клянусь! Ты должна мне помочь».

Не могла же она остаться глухой к призывам несчастного, взывающего о помощи. Еще не оправившись после смерти матери, Девон хотела кого-нибудь спасти и заняла сторону Грега, хотя факты явно противоречили его уверениям в собственной невиновности.

Только гораздо позже ей стало ясно, что ее одурачили. Она обманулась, целиком заглотнула наживку, вела себя более чем простодушно. Казалось, Грег каким-то образом проник в ее мозг и услышал слабый голос матери, повторяющий слова, которые преследовали Девон. Шелби безошибочно умел вызывать в ней сострадание.

Однако Девон не собиралась признаваться в этом Лаки Тайлеру.

Отвечая на его вопросы, она продолжала развивать миф, который сама же создала.

— Я вышла за него замуж, чтобы дать всем понять, что верю в его невиновность. Гражданская церемония состоялась в офисе его адвоката.

— Сколько же времени прошло с момента заключения брака до вынесения приговора?

— Два дня. Адвокат никого не вызвал в качестве свидетеля защиты, кроме самого Грега, — объяснила Девон. — Шелби был красноречив и искренен. Я не поверила своим ушам, когда присяжные вынесли обвинительный приговор. — Она зажмурилась. — Так и стоит перед глазами — к нему подходят судебные исполнители, чтобы отвести в тюрьму. Грег выглядел потрясенным.

«…И обозленным», — добавила женщина про себя. Он пришел в ярость оттого, что не сумел склонить на свою сторону присяжных. Двенадцать человек не поверили в его искренность, и только она одна попалась на его удочку.

— Когда это случилось?

— Одиннадцать месяцев назад.

— Какой был приговор?

— Два года тюрьмы. Десять лет условно. Адвокат надеется, что Грег отсидит только половину срока.

— Значит, не исключено, что его скоро выпустят.

— Дело Грега будут пересматривать через несколько недель.

Лаки встал и отвернулся от Девон. Его напряженные плечи выдавали его волнение.

— И сколько раз за эти одиннадцать месяцев ты ему изменяла?

— Не твое дело.

— Еще как мое! — Он схватил ее за руку и заставил встать. — Я хочу знать, сколько у тебя было таких, как я! Десять? Два? Может, кроме меня, никого больше не было?

— Это не имеет значения.

— Для меня имеет!

На глаза ее предательски навернулись слезы. Так и подмывало крикнуть ему прямо в лицо: «Ты единственный! Навсегда! » Но она лишь прошептала надтреснутым голосом:

— Ты единственный…

Его плечи тотчас опустились, ярость поутихла.

— Мне не остается ничего другого, кроме как верить тебе на слово.

— Это чистая правда.

— Ты любишь его?

— Он мой муж.

— Я сейчас не об этом.

— Я не собираюсь обсуждать с тобой свои отношения с мужем!

— Почему?

— Потому что тебе незачем это знать.

— Ты отдала мне свое тело, но не хочешь раскрыть душу?

— Я ничего тебе не отдавала, — возразила Девон, правда, не слишком уверенно. — То, что случилось, случилось… само собой. Началось с нескольких поцелуев, а закончилось… Ты застал меня врасплох, я тогда почти спала…

Лаки угрожающе шагнул в ее сторону.

— Если скажешь, что в этот момент представляла себе мужа, я тебя задушу.

— Нет, — отозвалась она голосом, полным слез. — Я ничего себе не представляла.

Не в силах выдержать его взгляд, женщина опустила глаза. Тишина в доме давила ее. Она с трудом противостояла физическому обаянию Лаки.

Для того чтобы хоть как-то отгородиться от Тайлера, Девон беспокойно забегала по комнате, складывая на место раскиданные журналы, стараясь занять руки и не смотреть на него.

— Раньше за такое тебя бы забросали камнями.

Взбивая диванные подушки, Девон резко выпрямилась.

— За то, что мы совершили, мистер Тайлер. Вы тоже присутствовали в той постели.

— Я все помню, — сурово отозвался Лаки. — И готов нести ответственность за то, что случилось…

— Так что ты мне предлагаешь? Пройтись по городу и раздать всем желающим камни? Написать на лбу красную букву А? В некоторых странах тому, кто совершил адюльтер, отрубают голову. Думаешь, таким образом можно восстановить справедливость? А если так, не пожелаешь ли и ты положить свою голову на плаху? Меня подвело чутье, я совершила ошибку, но, поверь, с тех пор совесть не дает мне покоя.

Лаки зашел сзади и тихонько позвал ее. Теперь его голос был мягким и утешающим. Обняв Девон за плечи, он заглянул ей в глаза.

— Я вовсе не собираюсь наказывать тебя. Хочешь верь, хочешь нет, но себя я виню гораздо больше. На один твой грех приходится десять моих, и хотя адюльтер раньше не входил в их число, но…

Их взгляды встретились, и Тайлер умолк.

— Никогда? — спросила Девон хриплым голосом.

— Никогда.

— Если бы ты знал, что я замужем…

Лаки замешкался всего лишь на несколько секунд.

— Вряд ли это возымело бы действие.

Воспоминания о той чудесной ночи в мотеле нахлынули на обоих одновременно. Каждый вспоминал слова, улыбки, прикосновения другого. Несомненно, их тянуло друг к другу, значит, на каждом лежала своя часть вины и ответственности.

— Лаки, я готова подтвердить твое алиби, — прошептала Девон. — Впрочем, у меня, кажется, не осталось выбора…

— Почему? Выбирай, — неожиданно отозвался он. — Я не собираюсь принуждать тебя, милая…

— Но в таком случае на твою семью обрушатся крупные неприятности. Нет, нет, решено! С самого начала, как только ты рассказал мне о пожаре, я знала, что мне рано или поздно придется доказывать твое алиби… — Она грустно улыбнулась. — Наверное, я просто надеялась на чудо…

Лаки дотронулся пальцем до уголка ее рта, на губах Девон застыла улыбка.

— Грег ничего не узнает. Мы будем держать твое имя в тайне. Мне еще не предъявили официального обвинения, и, как только ты заявишь, что провела со мной всю ночь, меня оправдают. Твое имя не предадут огласке.

Не все так просто, подумала она, но не захотела огорчать Лаки.

— Завтра я возьму выходной и поеду в Милтон-Пойнт. Надо как можно скорее покончить с этим.

— Буду тебе очень признателен, — откликнулся он. — Чем раньше я сорвусь с их крючка, тем лучше. — Лицо его озарила усмешка, которую она приметила еще в забегаловке. Эта кривоватая улыбка делала Лаки отчаянно, неотразимо красивым.

Миллион раз с той самой ночи Девон спрашивала себя: что заставило ее пойти на такую глупость? Теперь объяснение казалось ей вполне естественным: какая женщина смогла бы устоять против такой улыбки?

— Как мне действовать, когда я приеду в Милтон-Пойнт? — Практические дела требовали немедленного разрешения.

— Подъезжай к нам домой часов в двенадцать. Я позвоню Пэту и попрошу его прислать следователей. Пусть запишут твои показания.

— Кто такой Пэт?

— Это шериф, Пэт Буш. Ты видела его, помнишь? Он обязательно узнает в тебе ту, которую я подцепил в забегаловке!

— Так уж и подцепил!..

— Ну, так говорится… Я не хотел тебя обидеть.

— Я не обижаюсь. Итак, я согласна сделать то, что ты хочешь, но сейчас, прошу тебя, уходи! — Она решительно направилась к выходу и распахнула дверь.

— Может, запишешь мой адрес?

— Найду в телефонной книге.

— Как хочешь.

— Я всегда делаю то, что хочу!

Хорошо хоть последнее слово осталось за ней, обрадовалась Девон.

Но получилось по-другому. Прежде чем переступить порог, Лаки протянул руку, обнял женщину за шею и притянул к себе для горячего поцелуя.

— Спокойной ночи, Дови! — шепнул он и неторопливо пошел по тротуару.

Когда назавтра в полдень Лаки встречал Девон у своего дома, она все еще пребывала в плохом настроении. Тайлер знал, что поцелуй ее разозлит, именно поэтому он так и поступил. Ему нравилось злить ее потому, что это удавалось с восхитительной легкостью. Хорошо бы найти как можно больше способов делать это!

Впрочем, ему и в самом деле хотелось поцеловать ее. Лаки и сейчас этого хотелось. Но момент явно неподходящий — войдя в холл его дома, Девон старалась держаться от него как можно дальше. Одета она была вполне официально — в бледно-желтый льняной костюм с прямой юбкой до колен и жакетом, на лацкане которого красовалась серебряная булавка. Каштановые волосы стянуты в тугой узел на затылке, благодаря чему лицо ее приняло несколько робкое выражение.

— Привет, — холодно поздоровалась Девон.

— Привет. — Лаки улыбнулся своей нахальной улыбкой, которая, насколько он знал, раздражала ее.

— Ты не предупредил, что живешь чуть ли не за городом.

— Я предлагал тебе записать адрес, помнишь? Ты отказалась. С трудом нашла дорогу?

— И все же я здесь, не так ли?

— Да, но сейчас ты больше похожа на жену проповедника, чем на ту, с которой я провел ночь. Какой дурак поверит, что я с тобой спал? — Чертик, сидевший внутри, так и подмывал Лаки поязвить.

— А в чем же ты хотел меня увидеть? В неглиже?

— Я…

— Лаки, наша гостья пришла? — В холл вошла Лори Тайлер. — Здравствуйте, — сказала она приветливо, протягивая руку Девон. — Я — Лори Тайлер, мать Лаки.

— Меня зовут Девон Хейнс.

— Проходите, миссис Хейнс. Все уже на кухне. И зачем только в этом доме понаделали столько комнат. Я думаю, мы сэкономили бы кучу денег, построив вместо них одну огромную кухню.

— Следователи уже здесь? — нерешительно спросила Девон, обернувшись на машины, припаркованные на кольцевой дорожке у дома.

— Пока нет. Это машины наших родственников, — ответила Лори.

— Ты пользуешься поразительным успехом, — иронически заметил Лаки. — Посмотреть на тебя собралась целая толпа.

Бросив на сына укоризненный взгляд, Лори взяла Девон под руку.

— Мы как раз садимся за стол. Сегодня я приготовила куриный салат. Надеюсь, вы не откажетесь?

— Ну, в общем, нет. Я как-то не рассчитывала на ленч.

Лаки с интересом наблюдал за обеими. Необычайная приветливость матери повергла Девон в смятение. Впрочем, Лори ничуть не рисовалась — она была очень доброжелательной и обладала способностью располагать к себе совершенно незнакомых людей.

Миссис Тайлер ввела Девон на кухню и объявила присутствующим:

— Внимание, перед вами Девон Хейнс, столь самоотверженно согласившаяся вызволить Лаки из беды. Девон, это Таня, моя невестка, Сейдж, моя младшая дочь, а это Чейз, старший брат Лаки.

Семья рассматривала женщину с нескрываемым любопытством, но каждый бормотал вежливое приветствие, опасаясь рассердить Лори.

— Сейдж, подвинься-ка, пусть Девон сядет между тобой и Лаки. Девон, что вы будете, чай со льдом или лимонад?

— Э… чай со льдом, пожалуйста.

— Вот и чудесно! Сахар и лимон на столе. Лаки, подай тарелку. Теперь, когда все в сборе, прошу начинать ленч. — Передавая Девон стакан чая со льдом, она добавила: — Сын так беспокоился, что не мог есть, пока вас не было.

— Я не беспокоился, — отозвался сердито Лаки, перевернул стул спинкой вперед и уселся на него верхом. — Я просто боялся, что она не приедет.

Девон отреагировала со своей обычной горячностью:

— Я же сказала, что приеду!

— Ну ладно, вы здесь, и это самое главное, — вмешался Чейз, когда Таня толкнула его локтем в бок. — Мы очень рады, что вы согласились выручить Лаки, миссис Хейнс. Боюсь только, что вам это дорого обойдется.

— Конечно, ведь вы замужем и все такое, — Сейдж не могла больше сдерживаться. — Но вы совсем не похожи на девиц, которые вешаются на Лаки.

— Сейдж!

— Мама, не смотри на меня так! Я знаю, ты не меньше меня удивлена тем, что глаза миссис Хейнс не подведены ядовито-зелеными тенями, а ноги не обтянуты чулками в сеточку. Между прочим, мне очень нравится ваш костюм, — добавила она, простодушно улыбаясь Девон.

— Б-благодарю вас, — ответила та, запинаясь.

Всего несколько минут назад Лаки сам был не прочь подразнить Девон, а сейчас ему хотелось задушить младшую сестру за бестактность. Щеки журналистки вспыхнули, глаза заблестели, губы предательски дрогнули.

Таня бросила ей спасательный круг:

— Вы давно занимаетесь журналистикой, миссис Хейнс?

— Пятый год, — ответила Девон, благодарно улыбнувшись Тане. — Сразу после колледжа я начала работать в маленькой газете в южном Техасе, писала тексты объявлений, а потом получила работу в Далласе.

— Я регулярно читаю ваши колонки. Очень интересно!

— Мягко сказано, — негромко рассмеялась Девон. — Мои читатели не всегда соглашаются со мной.

— Я тоже, — призналась Таня с улыбкой. — Но вы всегда даете пищу для размышлений.

— Рада слышать.

— Вы работаете дома или каждый день ходите в редакцию? — поинтересовалась Сейдж.

— Где вы берете темы? — спросил Чейз.

— Помолчите-ка, дайте миссис Хейнс поесть, — сказала Лори и тут же сама нарушила собственное распоряжение: — Вы, наверное, работаете на компьютере?

Девон рассмеялась.

— Спрашивайте, конечно, если интересно! Я люблю поговорить о работе.

Лаки тоже не прочь был ее послушать, но старался скрыть свой интерес и занимался куриным салатом.

— Что, Пэту уже звонили? — встрепенулась Лори. Раздвинув занавески, она посмотрела в окно на приближающуюся полицейскую машину.

— Я не звонил, — отозвался Лаки. — Я думал, мы успеем сделать это после ленча. Чейз?..

— Я тоже не звонил ему. — Чейз поднялся со стула и встал у окна рядом с матерью. — Пэт почему-то один. Без следователей.

Шериф вошел на кухню и снял шляпу и темные очки.

— Всем привет! — Кивнув на стол, он смущенно добавил: — Простите, что помешал вам обедать.

— Пожалуйста, присоединяйтесь, — пригласила Лори. — Еды на всех хватит!

— Не могу, но все равно спасибо.

— Может, что-нибудь выпьете?

— Нет, спасибо.

Пэт избегал смотреть в глаза Тайлерам и беспокойно переминался с ноги на ногу, теребя в руках шляпу, — верные признаки того, что он зашел сюда по делу.

Отодвинув тарелку в сторону, Лаки встал.

— В чем дело, Пэт?

Пэт Буш как-то очень странно посмотрел на него, затем из внутреннего кармана форменной рубашки извлек сложенный вчетверо лист бумаги.

— Вот ордер на твой арест…

Сейдж с Таней только ахнули. Лори схватилась за сердце, Девон широко раскрыла глаза. Чейз легкомысленно воскликнул:

— Какого черта?!

Лаки выхватил бумагу у шерифа, бегло просмотрел ее и швырнул на стол.

— У меня есть алиби, — бросил он, указывая на Девон.

— Я вижу, но, поскольку ордер на арест уже выписан, у меня нет выбора. Следуйте за мной. Чейз волен привести эту даму, когда вас начнут допрашивать. Все скоро выяснится.

— Но зачем его арестовывать? — спросила Лори.

— Весьма сожалею, Лори, но так надо. Пусть он спокойно доест свой ленч. Я не спешу.

— Зато я спешу покончить со всем этим. Пошли!

Лаки тяжелыми шагами двинулся к двери.

Пэт схватил его за руку.

— Все надо делать по правилам! Вытяни вперед руки.

— Похоже, у агентов появились серьезные основания для ареста, раз уж меня выводят в наручниках… — грустно улыбнулся Лаки. — Не волнуйся, мама! Я рассчитываю к ужину вернуться домой.

— Как бы там ни было, — мрачно сказал Пэт, — желаю тебе поскорей выпутаться из этой заварухи. Тебе еще здорово повезло, что ты нашел эту женщину!

— Почему?

— Потому что в полиции лежит заявление Сьюзан Янг, в котором говорится, что поджог совершил именно ты.

Нельзя было не восхититься спокойствием, с которым Девон вошла в комнату для допросов. Федеральные агенты уже дымили как паровозы, в помещении было не продохнуть.

Пэт жестом пригласил ее, Девон села, держась все так же прямо и гордо. Лаки попытался поймать ее взгляд и ободряюще кивнуть, но она даже не взглянула на него.

— Мистер Тайлер утверждает, что ночь, когда случился пожар, он провел с вами…

Ее зеленые глаза смотрели холодно и твердо.

— Это правда. Он был со мной.

Пэт уселся на край стола.

— Расскажите нам, как и где вы встретились.

— Как вам известно, шериф Буш, мы встретились в тот вечер в забегаловке на шоссе номер двести семьдесят семь. — Девон наморщила лоб. — Я не могу вспомнить ее название.

— У нее нет названия, — откликнулся Пэт. — Рассказывайте по порядку.

Девон спокойно сообщила, что зашла туда, чтобы собрать материал для своей статьи, и признала свой поступок опрометчивым.

Ее показания полностью подтвердили отчет Пэта и слова Лаки Она буквально ввела следователей в номер мотеля.

— Я открыла дверь мистеру Тайлеру, потому что он был ранен. — Девон несколько исказила факты, но только Лаки мог их опровергнуть, а он явно не собирался этого делать. — Обработала ему раны, но он был не в состоянии вести машину, поэтому он… он остался со мной на всю ночь и все еще был там, когда я уехала на следующее утро, в шесть часов.

Лаки с торжествующей улыбкой взглянул на своих обвинителей, но они не обратили на это ни малейшего внимания.

Один из них согнал Пэта со стола и сам уселся перед Девон.

— Разве вы занимаетесь врачебной практикой, миссис Хейнс?

— Какого черта?!

Девон не дала Лаки закончить гневное восклицание.

— Конечно, нет.

— И тем не менее решили, что сможете обработать ножевую рану и синяк под глазом, который чуть не стоил ему зрения?

— Наоборот, я не знала, что и делать. И тут же посоветовала мистеру Тайлеру обратиться в больницу, но он отказался.

— Почему?

— Спросите у него…

— Я спрашивал, — нахмурился федеральный агент. — В ответ он поинтересовался, где бы я предпочел провести ночь: в больнице или с вами?

Сквозь завесу табачного дыма Девон взглянула на Лаки. В глазах ее застыла боль.

— Это всего лишь шутка, Девон. Я пошутил…

Побледнев еще больше, она повернулась к агенту.

— Меня очень беспокоили раны мистера Тайле-ра, — продолжила она. — Его ранили из-за меня, поэтому я чувствовала себя виноватой и обязанной оказать ему помощь, когда он отказался обращаться к профессионалам. Я решила, что таким образом смогу отплатить ему за его бесценную услугу.

— А переспали с ним вы тоже, чтобы отплатить ему за то, что он защитил вас?

Лаки вскочил со стула, прежде чем кто-либо успел опомниться.

— Минуточку! Она…

На плечо ему тяжело легла рука Пэта.

— Сядь и замолчи.

Несмотря на суровый вид шерифа, Лаки понял, что он действует в его интересах, и упал на свой стул, бросая мрачные взгляды на агента.

— Мы слушаем, миссис Хейнс.

— Мистер Тайлер совсем обессилел. Мне показалось, что он перебрал спиртного. В таком состоянии вряд ли можно сидеть за рулем, и потому, когда он попросил разрешения остаться, я не стала возражать. К тому же ему казалось, что у него повреждены внутренние органы.

Агенты переглянулись.

— И вы поверили? — спросил один из них.

— Надо будет запомнить и при случае воспользоваться таким предлогом, — усмехнулся другой.

На этот раз Лаки не удалось вскочить со стула. Шериф сильно сдавил ему плечо.

— Я не знаю, были у Тайлера внутренние повреждения или нет, — отрезала Девон. — У него был подбит глаз, могло быть сотрясение мозга, да что угодно!.. Я делала то, что считала нужным.

— Ладно, давайте дальше. Вы сказали, что около шести часов утра уехали, а он остался в мотеле…

— Верно, — коротко отозвалась она.

— Он спал, когда вы уехали?

— Да. И очень крепко.

— Он всю ночь крепко спал?

Девон чуть помедлила с ответом.

— Да.

— Откуда вам это известно?

— Я знаю.

Агент встал и сунул руки в карманы.

— А разве он не мог незаметно выскользнуть из комнаты, поехать в город, поджечь здание и вернуться в мотель?

— Нет.

— Это заняло бы не больше двух часов…

— Он не уходил.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

— Вы говорите так, будто знаете это наверняка.

— Так оно и есть.

— В номере мотеля достаточно места, миссис Хейнс. Не мог ли он…

— Мы были не только в одной комнате, но и в одной кровати, — заявила Девон и гневно сверкнула глазами. — Если вы именно это хотите от меня услышать, то почему не спросите меня прямо, по-мужски, вместо того чтобы ходить вокруг да около? Мы с мистером Тайлером спали в одной кровати, — повторила Девон. — В двуспальной кровати. И если мистеру Тайлеру захотелось бы подняться и выйти из комнаты, я бы проснулась. У меня довольно чуткий сон.

Потрясающе! Лаки хотелось вскочить и расцеловать ее. Она все поставила на свои места. Но агенты, похоже, сдаваться не собирались.

— Итак, за ночь вы ни разу не проснулись?

Лаки почувствовал подвох, теперь все зависит от Девон. Если она ответит «да», агенты станут упирать на то, что он мог незаметно выйти. Сказав «нет», она невольно признает, что занималась любовью с незнакомым мужчиной.

— Нет. — Девон пошла на риск и выбрала второй вариант.

Восхищаясь ее смелостью, Лаки переживал за попранную гордость женщины.

— Я просыпалась той ночью один раз.

— В связи с чем?

Несмотря на все усилия Пэта, Лаки сорвался:

— Какое это имеет значение?

Утихомирив Лаки, Пэт обратился к агентам:

— Послушайте вы, оба, миссис Хейнс пришла сюда по своей воле. Вы знаете, что она замужем, и то, что огласка грозит ей большими неприятностями. Полегче, ладно?

— Отвечайте на вопрос, миссис Хейнс.

Она с яростью взглянула на агента, потом бросила быстрый взгляд на Лаки, опустила глаза и уставилась на побелевшие костяшки пальцев:

— В ту ночь мы с мистером Тайлером… были физически близки друг с другом.

— Вы можете доказать?

Она вскинула голову.

— А вы можете это опровергнуть?

— Нет, — ответил агент, — но в другой комнате сидит женщина, которая утверждает буквально то же самое, с той лишь разницей, что Тайлер якобы разболтал ей о своем намерении поджечь здание, чтобы получить страховку.

— Она лжет.

— Да?

— Да.

— С чего вы взяли?

— Потому что Тайлер всю ночь провел со мной.

— И трахал вас?

Даже внушительного веса Пэта Буша оказалось недостаточно, чтобы остановить Лаки. Рыча, как лев, он накинулся на агента, бросившего в лицо Девон мерзкое слово, свалил его с ног и швырнул на стол. Тот с треском опрокинулся.

Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Чейз, едва не сбив с ног Девон. Он дожидался в служебном помещении и, заслышав шум, кинулся на подмогу брату. Второй агент, которому удалось избежать кулаков Лаки, тоже бросился в драку. Чейз схватил его за шиворот.

— Потише, приятель! — пришел наконец в себя Пэт, уклонился от кулаков Лаки, сгреб его в охапку и поставил на ноги. — Какая муха тебя укусила? — заорал он. — Это тебе только навредит!

Придерживая молодого человека одной рукой, он помог подняться агенту.

Лаки тяжело дышал от возбуждения и ярости:

— Ты, сукин сын! Если еще раз посмеешь так высказаться…

— Я предъявлю тебе обвинение в нападении! — заорал агент, вынул из кармана белый носовой платок и попытался остановить кровь из разбитой губы.

— Только попробуйте, — тихо сказал Пэт. — Если вы это сделаете, я официально пожалуюсь вашему начальству на ваш метод ведения допроса. Вы намеренно оскорбляли и унижали миссис Хейнс, которая старалась сделать все, что в ее силах, чтобы помочь следствию.

— Шериф прав, — процедил Чейз сквозь зубы, заломил руки второму агенту и подтянул их повыше. Тот застонал. — Подтверди, что он прав. Сразу же предупреждаю: в соседней комнате я и еще полдюжины полицейских слышали каждое слово, которое вы тут произнесли.

— Может быть, — прохрипел агент, — он немного превысил полномочия…

— Чейз, — рявкнул Пэт, — отпусти его! Ребята, отведите Тайлера наверх и закройте его там!

— Что?! — Лаки явно не хотелось отправляться в тюремную камеру. — За что?

— За преднамеренный поджог, видимо, — как ни в чем не бывало пояснил Пэт.

— Но я не виновен!

— Это ты будешь доказывать судье, а пока советую тебе охладить свой пыл и поучиться пристойной речи.

Лаки был настолько огорошен, что не смог ничего противопоставить решительности помощника шерифа. Вдобавок ко всему именно этот парень входил в состав местной бейсбольной команды и считался давним приятелем Лаки. Он взглянул на Девон.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒