Сандра Браун 5 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 10Следующая ⇒

— Я тоже подойду попозже.

— Нет уж, сегодня ты отдохнешь.

— Кто сказал?

— Я говорю.

— Ты мне не босс.

— Сегодня — босс.

В такую игру братья играли с самого детства. На этот раз Лаки уступил довольно быстро.

Чейз ушел умываться, а Таня улыбнулась:

— Что будешь есть на завтрак?

— Спасибо, ничего. — Он встал и обнял ее. — Мне следовало взять пример со старшего брата: найти женщину вроде тебя, жениться на ней и жить себе спокойно. Но ты уже занята, а больше хороших девок вроде не осталось.

Таня, засмеявшись, оттолкнула его.

— Лаки, очень сомневаюсь, что ты будешь пользоваться успехом у женщин, называя их девками.

Он улыбнулся, но как-то горько. В его голубых глазах были усталость и пустота.

— Таня, почему замужняя женщина снимает номер в мотеле и занимается любовью с совершенно незнакомым мужчиной?

— Так бывает, Лаки… Ты что, не знал?

— Знал, но… — Он внимательно посмотрел на невестку. — Я понимаю, что ставлю тебя в неловкое положение, но я чувствую себя дураком, когда говорю об этом с другими мужчинами, даже с Чейзом. Ты не могла бы меня выслушать?

— Конечно…

Он колебался ровно секунду.

— Девон не из тех, кто спит с первым встречным. Я знал много женщин, которые делают это постоянно, но она другая.

— Как это?

— Все другое. Взгляд. Отношение. Поступки. — Он задумался. — Зачем ей такой риск? А вдруг я псих, венерический больной или бог знает кто еще. Она замужем, они с мужем живут хорошо. У нее хорошая карьера. Зачем ей всем рисковать? И если уж рискнула, то почему под конец сдрейфила?

— Не знаю, Лаки, — откликнулась Таня, искренне сожалея, что не может подыскать ответ. — Я не представляю себя на ее месте.

Лаки задумчиво прищурил глаза:

— И не какая-нибудь там ненормальная. И не то чтобы она соблазнила меня или наоборот… Все вышло почти случайно. Мы лежали бок о бок в полудреме, потом я стал прикасаться к ней, целовать, она мне ответила, и прежде чем мы опомнились… ну, понимаешь?

Пока Лаки говорил, Таня изучающе смотрела на него.

— Лаки, скажи честно, — попросила она, — что тебя больше расстраивает: то, что она не хочет тебе помочь, или то, что замужем?

Тот вскинул голову:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Всю эту неделю ты как помешанный искал ее.

— Она — мое алиби.

— Только поэтому?

— Да, черт возьми! Слушай, Таня, я не хочу, чтобы вы делали на ее счет всякие романтические предположения!

— Понимаю…

— Я серьезно. Это мое алиби. Все!

Лаки задержался в дверях, печально махнул рукой и вышел.

Через минуту из ванной появился Чейз, вытирая волосы полотенцем. Таня смотрела в окно на удаляющуюся машину Лаки.

— Что за крик? — спросил Чейз.

— Лаки доказывал мне, что эта женщина для него всего лишь алиби и ничего больше.

— Он решил, что ты оглохла?

Таня засмеялась:

— Нет, похоже, он сам оглох.

— Да?

— Не слушается своего сердца.

— Что-то я тебя не пойму…

— Тебе и не понять, — ответила она кокетливо. — Ты — мужчина.

— Знаешь, твоя загадочная улыбочка сводит меня с ума. — Чейз погладил ее по шее. — Я теряю голову.

— Знаю, — сказала она, прижимаясь к мужу. — Именно поэтому я ее так часто демонстрирую…

Чейз бросил полотенце и на руках отнес жену в спальню.

Спустя полчаса Таня, закрыв глаза, тихо лежала на спине, а Чейз рассеянно ласкал ее груди, на которых розовели следы их недавнего любовного экстаза.

— Мне жаль Лаки, — проговорила она сонно.

— Мне тоже. Он попал в нешуточную переделку!

— Я не о поджоге. Из этой-то истории он выпутается.

— Тогда что его жалеть?

Таня открыла глаза и, многозначительно поглядев на мужа, нежно коснулась его влажных волос.

— Думаю, встреча с Хейнс значит для него гораздо больше, чем ему хотелось бы. Но… К сожалению, он бессилен.

— Серьезные отношения? С женщиной? У моего брата?!

Чейз, засмеявшись, перевернулся на спину.

Таня оперлась на локоть:

— Думаешь, это так смешно?

— Лаки — ветреник, каких свет не видывал!

— Думаю, ты к нему несправедлив. Он очень раним и может быть очень верным.

— Да, конечно, но только нескольким женщинам одновременно. — Чейз улыбался. — Ты знаешь, как он получил свое прозвище?

— Нет, вроде бы.

— Тебя никогда не интересовало, почему Джеймс Лоренс стал Лаки, Счастливчиком? Нет, его все так называют… — Положив голову на руки, Чейз тихо засмеялся. — Я тогда учился в десятом классе, а он — в девятом. В нашем округе была девушка, вернее, женщина лет двадцати, которая жила в Килгоре. Попросту говоря — проститутка, профессиональная. Она всегда одевалась так, чтобы выставлять свои прелести напоказ. Все ребята на нее облизывались, но она никогда ни с кем из нас дела не имела.

Однажды вечером мы с друзьями решили тайком поехать на машине (тогда у нас еще не было прав) в Килгор, поглядеть на эту самую девку. Лаки напросился с нами. С час поколесив по городу, мы наконец нашли ее. Она демонстративно расхаживала по одной из лужаек. Мы смотрели на нее, раскрыв рты и высунув языки, но только у Лаки хватило храбрости заговорить с ней. Черт возьми, этот негодяй пять минут спустя забрался к ней в машину, а потом и вовсе укатил к ней домой. Ошеломленные, мы последовали за ними. Все это продолжалось около двух часов. Парень, который увел машину у родителей, уже паниковал: ему следовало вернуться в Милтон-Пойнт, пока не заметили исчезновения автомобиля. Он наконец принялся сигналить, и скоро появился Лаки: он надевал рубашку и самодовольно ухмылялся. Меня сводило с ума, что младшему брату легко удалось добиться того, к чему неудачно стремились многие, в том числе и я. Я ему так и сказал в сердцах: «Перестань ухмыляться, гаденыш! Тебе просто повезло». «Зови меня Лаки, Счастливчиком», — ответил он, не переставая улыбаться.

Таня едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться.

— Вы неисправимы. Как ты объяснил это прозвище родителям?

— Не помню… Важно, что с тех пор его так и стали называть: Лаки и Лаки.

Таня, вздохнув, положила голову на волосатую грудь Чейза.

— Вряд ли сейчас он особенно счастлив, — пробормотала она.

— Верно, — отозвался Чейз, обнимая жену. — Счастлив я!

У Девон было полно работы, ей предстояло исписать сотню страниц, но думала она только о вчерашней встрече с Лаки.

Девон крепко-накрепко запомнила выражение лица Тайлера, когда он узнал, что она замужем. В его глазах появился мрачный холодный блеск, воспоминания о котором заставляли ее вздрагивать.

Женщине не сиделось. Она вышла из рабочей комнаты, дошла до коридора и повернула обратно.

— Девон, что там у тебя со вчерашним блондином? — спросил кто-то из сослуживцев.

Проигнорировав этот вопрос, Девон закрыла дверь и вернулась к столу. Надо было отвлечься от назойливых мыслей. Закрыв лицо руками, она повторяла:

— Я замужем. Я замужем.

Это была полуправда. Свидетельство о браке было подписано и оглашено. По законам штата Техас она была замужем.

— Но я не замужем, — шептала женщина в тоске.

Она легко могла бы отделаться от этого. У нее были все основания добиваться развода…

Лаки Тайлер не знал всех этих обстоятельств. Да ему скорее всего и нет до них никакого дела. Он осуждает ее как неверную жену, втянувшую его в грех и отказавшуюся расплачиваться. Но у нее нет возможности помочь ему, кроме как подставив под удар себя и мужа.

От Девон не укрылось, что в глазах Лаки застыло презрение. Она могла все изменить несколькими фразами, но промолчала.

Тайлер правды не узнал.

Ну и хорошо, что горькая правда затмила эротическое возбуждение. Знай он правду, напряженная ситуация могла бы перерасти в грозовую. Но как ей хотелось, чтобы он узнал все до конца!

Воспоминания об их ночи отзывались в душе и горечью, и сладостью одновременно. Девон вспоминала очарование этих минут и печалилась об их скоротечности.

Вдруг дверь распахнулась.

— Вы просили принести эту статью после редактуры…

Девон подняла глаза и смахнула слезы, принимая бумаги.

— Спасибо, — сказала она служащему.

— Вы хорошо себя чувствуете?

— Все в порядке…

— Правда?

Она выдавила из себя беспомощную улыбку и заверила, что для беспокойства нет причин. Девон терпеть не могла жалеть себя. Она приняла яростную, но нежную любовь Лаки. После той ночи любовная тоска у нее не проходила. Но как же это нелепо — познать любовь в объятиях незнакомца!

— Лаки!

Парень со стоном накрыл голову подушкой, но не тут-то было.

— К черту, — промычал он.

— Может быть, ты все-таки встанешь и попросишь эту женщину больше не звонить?

Лаки повернулся на бок и увидел разъяренную сестру.

— Какую женщину? — спросил он, с надеждой потянувшись к трубке.

— Сьюзан Янг! Вот уже два дня подряд она не переставая звонит сюда каждый час. Будь добр, разберись с ней наконец!

Разразившись этой тирадой, Сейдж присела на краешек кровати, собираясь бесстыдно послушать разговор.

— Сьюзан, — заговорил Лаки голосом, от которого могло растаять сливочное масло, — как дела? Спасибо, что позвонила. Я как раз тебя вспоминал…

Он выразительно смотрел на сестру, но та не обращала никакого внимания на его грозные взгляды.

Несколько секунд Лаки молчал, а потом перебил бранившуюся девицу:

— Да, меня не было, и я не позвонил. Мне хотелось оградить тебя от неприятностей… Нет… Пока все это не кончится, нам вряд ли удастся увидеться, — продолжал он. — Я не хочу тебя вовлекать. Да, я помню, что ты предлагала, но… Сьюзан, я не могу пойти на это. Слишком уж велика жертва с твоей стороны.

— О господи, — простонала Сейдж, — что она там предлагает? Переспать с федералами?

Пропустив мимо ушей саркастическое замечание сестры, Лаки сказал:

— Через час… Да, обещаю.

Он задумчиво повесил трубку.

— Что там такое? — поинтересовалась Сейдж.

— Не твое дело. Слезь, пожалуйста, с моей кровати. Я хочу встать и одеться.

— Как целомудренно! Брось, я уже видела тебя в одном белье.

— К твоему сведению, мисс Всезнайка, я принял ванну и сейчас совершенно голый. Так что давай отсюда. Я сказал Сьюзан, что буду через час.

— Скажите пожалуйста! — надулась Сейдж. — За кого ты меня принимаешь! Мужская нагота вовсе меня не шокирует. Я знаю, как выглядят все части тела и как они работают.

Лаки хмуро поглядел на сестру.

— Послушайте, юная леди, — сурово сказал он, — в отношениях с противоположным полом я ожидаю от вас манер, достойных леди.

— Ха! Тоже мне, оратор! Сам-то ты, конечно, джентльмен?

— Ты что же, появляешься в таком виде перед разными молодыми жеребцами? — спросил он, кивнув на ее бикини.

— Вы сами таращите глаза на женщин в бикини.

— Привилегия мужчин.

— Черта с два! Это двойной стандарт.

И тут Лаки вспомнил Девон в бассейне, расчесывющую свои мокрые волосы: ее ягодицы, обтянутые эластичной тканью, тяжелые груди, посверкивающие каплями воды.

Сейдж права. Он таращился на нее, и это двойной стандарт.

— Убирайся! — заревел он.

— До свидания, раз ты такой брюзга. — Сестра слезла с кровати и пошла к двери. Все же, когда она повернула голову, выражение ее лица было самым что ни на есть миролюбивым: — В обед заходил Чейз проведать тебя, но мы с мамой сказали, что ты спишь. Да, он рассказал о неудаче с этой женщиной, Хейнс… Весьма сочувствую.

Несмотря на скверное настроение, Лаки ответил:

— Спасибо. Принимаю соболезнование, черт возьми!

Когда дверь за Сейдж наконец закрылась, Лаки встал с постели и подошел к шкафу. Одевался он долго, часто о чем-то задумывался, путал одежду, топтался на месте. Черт возьми, он хотел видеть Девон, а должен был отправляться к Сьюзан: откладывать встречу с ней больше нельзя.

— Как мне все это не нравится, — бормотал он про себя, большими прыжками спускаясь по лестнице.

Он даже не подозревал, насколько оправдаются его дурные предчувствия.

Девон как будто заранее знала, что снова увидит его. Против ожидания она не проявила особого удивления. Женщина чуть притормозила рядом с машиной Лаки, стоящей у обочины перед ее домом. Она бросила на Лаки спокойный, почти бесстрастный взгляд и свернула на въезд в гараж.

Лаки вышел из своего «Мустанга» и шагнул к воротам, автоматически открывшимся перед машиной Девон. Очевидно, она возвращалась с работы. Очки от солнца сдвинуты на лоб, в руке большая плоская картонка с готовой пиццей.

— Привет, — очень серьезно сказал Лаки.

— Привет…

— Я… гм… — Он замялся и посмотрел на темные тучи, набегающие на небо. — Твой муж дома?

— Нет.

— Мне бы не хотелось доставлять тебе лишние хлопоты.

— Тогда зачем ты пришел?

— Хочу поговорить с тобой. — Он стиснул зубы и процедил: — Черт возьми, ты должна помочь мне, Девон!

Она тревожно оглянулась, словно опасаясь, что их заметят чьи-нибудь любопытные глаза из окон других домов квартала, наконец коротко кивнула:

— Заходи.

Девон провела его в гараж, закрыла ворота, нажав кнопку на стене, и попросила подержать коробку с пиццей, пока она откроет дверь на кухню. Войдя внутрь, Лаки поставил коробку на длинный белый стол.

— Через минуту вернусь, — бросила Девон, включив на кухне лампу дневного света.

Лаки подошел к окну, выходящему во внутренний дворик. Пошел дождь. Крупные капли плясали по поверхности бассейна и деревянному настилу, где-то у горизонта небо расколола надвое ломаная молния. Спустя несколько секунд послышались раскаты грома.

— Есть будешь?

Он обернулся. Девон вернулась в старых джинсах, свободном свитере и мягких кожаных мокасинах. В такой одежде она казалась моложе и беззащитнее, нежели в своем деловом костюме.

— Пожалуй. Я как-то не думал об этом.

— Ты любишь пиццу «пепперони»?

— Конечно.

— Подожди секунду, я приготовлю салат.

Лаки недоумевал. Неужели Девон приглашала его на ужин? Куда логичнее было бы захлопнуть дверь перед его носом: он уже долго бродил вокруг дома, опасаясь наткнуться на пресловутого мужа. На его звонки в дверь никто не отзывался. Лаки решил дождаться хоть кого-нибудь из супругов и действовать соответственно. Но приглашение на ужин превосходило все его самые смелые фантазии.

Девон вынула из холодильника зелень, помидоры и стала спокойно складывать салат в миску.

— Похоже, ты не удивилась моему появлению.

— Да, не удивилась.

— Почему же?

— Ты сам говорил, что не привык к отказам. — Она подняла глаза и посмотрела ему в глаза. — Я просто поверила тебе. Извини. — Она заставила его посторониться, снова заглянула в холодильник, достала оттуда соус для салата и, к его большому удивлению, бутылку красного вина. Через секунду бутылка вместе с открывалкой оказалась в руках Лаки. — Открой, пожалуйста…

Озадаченный ее поведением, Лаки сорвал фольгу с горлышка и вонзил штопор в пробку. Девон накрывала стол на двоих. Несколько порций пиццы она сунула в микроволновую печь.

— Стаканы?

— Под ящиком.

Он вынул два бокала и налил в них вина. Девон зажгла свечу, поставила ее посредине стола и жестом пригласила его к столу.

Лаки приблизился и сел туда, куда она указала. Девон уселась напротив и стала накладывать ему в тарелку салат. В какой-то момент Лаки перехватил ее руку.

— Откуда такая храбрость? — спросил он натянуто.

— Что ты имеешь в виду?

— Вдруг вернется твой муж и застанет нас за интимным ужином при свечах?

— Это тебя беспокоит?

— Еще как…

— Не застанет.

— Ты уверена?

— Уверена. Сегодня он домой не придет.

Она высвободила руку, взяла бокал и отпила вина.

Возбуждающие запахи орегано[1]и моцареллы[2]напомнили Лаки, что у него целый день маковой росинки во рту не было. Пиццу он запивал вином. Сегодня оно пришлось весьма кстати, хотя прежде никогда не прельщало его: у женщины, с которой он ужинал, волосы были такого же темно-красного оттенка.

— Хорошее вино, — похвалил Лаки из вежливости.

— Благодарю.

— И часто ты этим занимаешься?

Девон вонзила зубы в пиццу.

— Чем? Тем, что покупаю на ужин готовую пиццу?

Лаки прожевал свой кусок, проглотил его и как можно спокойнее пояснил:

— Тем, что, оставшись дома одна, приглашаешь на ужин мужчин…

Она молчала несколько минут, прежде чем ответить.

— Ты первый, кого я пригласила на ужин в этом доме. Теперь ты удовлетворен? Потешил свое самолюбие?

— Да, спасибо.

— Пожалуйста.

— Я польщен.

— Напрасно. Я просто знала, что ты не уйдешь отсюда без «разговора». А я изрядно проголодалась. — Женщина пожала плечами, предоставив ему самому делать выводы. — То, что двое совершеннолетних ужинают вместе, отнюдь не является нарушением брачных уз.

— До тех пор, пока эти двое не делят между собой постель.

Их взгляды встретились, и, словно для того, чтобы усилить весь драматизм момента, совсем близко полыхнула молния, раздался резкий хлопок, и электричество отключилось.

— Испугалась? — спросил Лаки, ошеломленный внезапным исчезновением стерильного флюоресцентного свечения. Кухню освещало теперь только ровное пламя свечи. — Девон! — Подчиняясь внезапному импульсу, Лаки вновь дотянулся до ее руки и накрыл своей ладонью. Погладив каждый из ее ледяных пальчиков своим большим, он красноречиво пощекотал ее ладонь. — Насчет этого, Девон…

— Насчет чего?

— Насчет постели… Ты можешь не беспокоиться. — Она вопросительно дернула головой. — Я имею в виду контрацепцию. Я обо всем позаботился. Не знаю, известно ли тебе…

— Да, да, известно, — прервала она его, запинаясь. — Благодарю. Ты вел себя… — Она осеклась и судорожно сглотнула. — Ты вел себя как настоящий джентльмен.

Он улыбнулся кривой, жалкой улыбкой.

— Если бы я был настоящим джентльменом, я не стал бы выслеживать тебя, не стал бы обманом проникать к тебе в комнату и склонять к тому, чтобы ты позволила мне провести с тобой ночь.

— Тебя же ранили. Кстати, как твой порез?

— В порядке. Уже почти не видно.

— А-а.

Лаки не обратил внимания, в какой момент разговора они вдруг перешли на шепот. Глупо, конечно, но в то же время и тема, и обстановка, и настроение располагали к мягкому, доверительному тону.

В притихшем доме слышался только шорох дождя за окнами и звяканье приборов за столом. Сексуальное напряжение и подавляемое желание заставляло кровь обоих набатом звучать в ушах.

— Еще пиццы? — спросила Девон.

— Нет, спасибо.

— Салат?

Лаки отрицательно покачал головой. Пока Девон убирала со стола, он еще раз наполнил бокалы вином. Когда женщина вернулась к столу, он посмотрел на свое отражение в оконном стекле. Ничего не скажешь, картина, олицетворяющая близость, портрет мужчины и женщины за ужином при свечах. Девон тоже отметила это.

— Внешнее впечатление бывает обманчиво.

— Да, — мягко отозвалась она.

Помолчав немного, Лаки сказал:

— Девон, я хочу быть с тобой откровенным. Ты пока почти не знаешь меня, но, уверяю тебя, я не часто бываю откровенным с женщинами.

— Охотно верю. — Она улыбнулась, поднося к губам бокал с вином.

— К сожалению, это так, — печально добавил он, рассматривая пламя свечи сквозь рубиновую жидкость в бокале. — Знаешь, вот уже два месяца я встречаюсь с девушкой из Милтон-Пойнта.

— Успокойся, меня не волнуют ваши отношения.

— Дело совсем не в этом, — вскинулся Лаки.

— Тогда к чему весь этот разговор?

— Тебе нужно о ней знать.

— С чего ты взял, что меня интересуют твои любовные похождения?

— Это не любовное похождение. Выслушай меня, ладно?

Девон кивнула головой в знак согласия.

— Папаша этой девушки — большая шишка в банке, он выдал мне ссуду для моего дела.

— Именно поэтому ты и начал встречаться с ней?

У Лаки создалось впечатление, что Девон будет разочарована, если он скажет «да».

— Нет. Я начал встречаться со Сьюзан лишь потому, что она относилась к тем женщинам, в постели которых я еще не побывал.

Девон опустила глаза.

— Ясно.

— Я предупредил, что буду откровенным с тобой, Девон.

— Я ценю твою искренность, — ответила та хрипло. — Продолжай.

— Сьюзан невероятно избалована. Она эгоистка, обожает только себя. — Он мог бы продолжить этот список, но не хотел сгущать краски. — Так или иначе, она твердо решила стать миссис Лаки Тайлер.

— Зачем?

Он пожал плечами.

— Моя сестра говорит, что это позволит ей выделиться.

— В Милтон-Пойнте считают, что это один из способов выделиться?

— Некоторые, — ответил он раздраженно.

— Насколько я поняла, ты не в восторге от перспективы жениться на этой девушке?

— Я ни за что не женюсь на ней.

— Ты ей уже сказал об этом?

— Дважды.

— Похоже, она тоже не привыкла к отказам.

Выдержка изменила Лаки. Он сердито сказал:

— Я выворачиваюсь перед тобой наизнанку, а ты только и способна что ехидничать!

— Может, другим женщинам и интересны твои интрижки, но какое отношение проблемы с этой Сьюзан имеют ко мне?

— Сейчас объясню.

— Потрудись, пожалуйста.

— На прошлой неделе Сьюзан по своей собственной инициативе сообщила властям, будто бы ночь во время пожара я провел с ней.

— И за это хочет обручальное кольцо, я правильно поняла?

— Совершенно верно.

— И на это ты ответил…

— Ничего не ответил. Я счел за лучшее не реагировать, решив, что, если я какое-то время не буду обращать на нее внимания, она отстанет.

— Твои расчеты не оправдались?

— Не оправдались. Сегодня она настояла на встрече и стала меня шантажировать. На этот раз она решила сообщить, что я рассказывал ей о своем плане поджечь «Тайлер Дриллинг», получить страховку и этими деньгами расплатиться с банком.

— Но кто ей поверит?

— Почему бы и нет? Люди подумают, что она решила принести себя в жертву. Должен сказать, ее не очень-то волнует собственная репутация. Это надо же такое — раззвонить всем, что провела со мной ночь!

— Так это правда?

Благодаря этому невольному вопросу Лаки сделал вывод, что он не безразличен Девон. А вдруг она просто ревнива?

— Нет, Девон. Я ни разу с ней не спал. Клянусь. — Он заглянул ей в глаза.

Девон, видимо, поверила ему. Поскольку спросила:

— Так о чем же тебе беспокоиться?

— Есть о чем. Сьюзан — прекрасная актриса. Черт возьми, сегодня вечером я сам чуть не поверил ей, когда она начала рыдать и говорить, что не в состоянии скрывать дальше эту отвратительную тайну. «Я не смогу жить с таким грузом на душе», — твердила она, и твердила так, будто все это произошло на самом деле.

Девон рассеянно поглаживала пальцами ножку бокала и размышляла над словами Лаки.

— Насколько я понимаю, Сьюзан успокоится, только когда ты женишься на ней?

— Таков ее план. Как только мы объявим о своей помолвке, она переключится на заявления, которые будут меня защищать.

— Кроме того, она обеспечит защиту от банкротства и вашему бизнесу.

Лаки мрачно кивнул.

— До сегодняшнего дня я не обращал внимания на ее угрозы. Только этим вечером я понял, какую опасность она представляет.

— Ярости фурии нет предела.

— Моя сестра Сейдж пыталась предостеречь меня насчет Сьюзан, но тогда я только посмеялся, а теперь горько жалею об этом. Сьюзан хитрая и наглая, она пойдет на все, чтобы добиться своего. Невероятно, я собственными руками помог ей заманить меня в ловушку и одновременно поставил под удар всю свою семью. Чтобы отомстить, она превратит нашу жизнь в ад. Она обязательно сделает это…

— Если только я не заявлю властям о том, где ты действительно был в ночь пожара, — неожиданно закончила Девон.

— Да… И если ты не признаешь, что мы с тобой занимались любовью.

— Не говори так! — шепотом произнесла Девон и вскочила со стула.

Лаки тотчас поднялся, шагнул к ней и какую-то долю секунды боролся с собой. Он не должен был прикасаться к ней, не должен! И тем не менее, опершись одной рукой о столешницу, другой Лаки обнял Девон за талию и ткнулся губами ей в шею.

— Но так оно и было, Девон. Можешь все отрицать до последнего дыхания, да ведь прошлого не изменить…

— Оставь меня в покое, — простонала она. — Прошу тебя.

— Послушай, — не унимался Лаки. — Я здесь не только из-за этой ерунды с поджогом. Ты и сама это знаешь еще со вчерашнего дня. Мне просто было необходимо снова увидеться с тобой.

— Не смей! Не трогай меня.

— Почему?

— Потому… Потому…

— Потому что это сводит тебя с ума так же, как и меня…

— Прекрати.

— Не могу, — выдохнул он. — Не могу.

Девон склонила голову к плечу, Лаки наклонился, и их губы встретились в жарком поцелуе. Но чем больше разгоралась его страсть, тем злее он становился, осознавая, что решился на запретную любовь. Все запреты, табу и условности этого мира так и плясали у него перед глазами в диком танце, символизирующем, что он поступает плохо, плохо, плохо!

Но разве мог Лаки отказаться от ее поцелуев, особенно сейчас, когда ее губы стали теплыми, сладкими и жадными? Он убеждал себя, что следующий поцелуй будет последним — навсегда, но это лишь сильнее распаляло его.

— К черту, Девон, сопротивляйся мне! Остановись, останови меня. — Обуреваемый страстью, он вдруг почувствовал первобытное желание биться за нее и резким движением запрокинул ей голову. — Где он? Где этот слюнтяй, за которого ты вышла замуж? Где он был, когда ты одна ездила по восточному Техасу? Почему дает тебе такую свободу? Он что, слепой? Почему его нет сейчас, почему он не защищает тебя: от меня, от тебя самой?

Слова вырывались из Лаки сами собой, он не рассчитывал на ответ и потому был буквально потрясен, когда Девон выкрикнула:

— Он в тюрьме!

Внезапно включился свет.

Лаки заморгал и зажмурился. Яркий свет неприятно резанул по глазам, сразу открывая слишком многое. Девон отстранилась и выключила лампы. Ей тоже было уютнее при свете одной-единственной свечи: ровное теплое пламя создавало ощущение защищенности.

— В тюрьме? — Лаки не сдвинулся с места, словно вмиг приклеился к полу.

— В федеральной тюрьме общего режима в восточном Техасе. Это всего в пятидесяти милях от…

— Я знаю где.

— Навестив его там, я на обратном пути решила провести кое-какие исследования для своей статьи. Подумала, что таверна в малонаселенном районе наилучшим образом докажет мою теорию. Как выяснилось, я оказалась права.

Все, с него хватит. Во всяком случае, больше он от нее ничего не узнает. Она не собирается посвящать его в подробности своего злосчастного свидания с мужем.

По чистой случайности Лаки Тайлер оказался в нужном месте в нужное время — или не в том месте и не в то время, все зависит от того, с какой точки зрения смотреть, — и воспользовался ее крайне взвинченным состоянием.

— За что он сидит?

— Утечка информации. Нарушение режима секретности.

— Он виновен?

— Конечно, нет! — солгала она. — Неужели ты думаешь, что я могла бы выйти замуж за преступника? — Она действительно верила в его невиновность, когда выходила замуж.

— Не знаю! — Лаки двинулся к ней, в голосе его зазвучали злые нотки. — Если мне что и известно, так только то, что ты ему изменила…

Обвинение было отвратительным. Поскольку Девон не могла сказать ему всей правды, она притворно рассердилась и тут же выпалила:

— Я не изменяла!

— Готов потягаться с тобой воспоминаниями!

Подойдя к двери, она рывком распахнула ее.

— Уходи, дорога тебе известна — через заднюю дверь. Я открою гараж.

— Не выйдет, Девон.

— Теперь, когда ты понял, что ставишь меня в неловкое положение, я прошу тебя уйти.

— Ничего не понимаю! — заорал Лаки, рванувшись к двери и захлопывая ее. — Придется тебе еще какое-то время потерпеть мое присутствие!

— О чем ты?

— Я не уйду до тех пор, пока ты не объяснишься.

— Я не обязана…

— Хейнс — твоя фамилия или его?

— Моя, его зовут Шелби. Грег Шелби.

— Вы давно женаты?

Девон вовсе не хотелось подвергаться допросу с пристрастием, но Лаки, похоже, уходить не собирался, не выслушав ее, и она не винила его в этом. На худой конец расскажет ему — конечно, не все, а так, кое-что из своей жизни, он и успокоится.

Успокоится? Девон казалось, что взгляд его властных голубых глаз проникает ей прямо в душу. Ей стало не по себе. Что, если она случайно выдаст себя взглядом или вздохом, даст ему повод удостовериться в единственно важном событии той ночи, о котором он как будто и не помнит?

Чтобы скрыть волнение, она вежливо спросила:

— Хочешь кофе?

— Нет. Я жду ответа.

— Пойдем в гостиную.

Девон задула свечу и в темноте повела Лаки по коридору в гостиную. Включив настольную лампу, женщина уселась на софу, обитую тканью цвета слоновой кости. Лаки плюхнулся на пол рядом с синим кожаным креслом, широко расставил колени и, сцепив пальцы, безвольно свесил руки.

— Валяй, — сказал он.

Девон обошлась без предисловий.

— Когда начался процесс по делу Грега, я попросила у своего редактора разрешения написать о нем серию очерков.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒