Австрийцы 1 страница

Французы

Французский операционный план, насколько мы можем ознакомиться с ним по оправдательному документу Журдана{3} о его походе, исходил из расчета наличных сил в Германии, Швейцарии и Верхней Италии в 190 000 чел., между тем как действительную их численность мы можем определить в 138 000 чел.

Но так как в числе этих 190 000 чел. считались также и гарнизоны на Рейне, то разница получается не столь большая, чтобы при одних и тех же принципах подсчета привести к совершенно различным результатам. Имелось в наличии 170 000 или 140 000 чел., — это не могло внести существенных перемен в общий характер плана.

Так как раштадтские переговоры и заключение новых союзов с Россией и Англией давали возможность предвидеть новую войну со стороны Австрии, то французское правительство решило взять инициативу в свои руки и немедленно начать наступление. Этот план, положенный в основу начала кампании, присланный в официальной форме генералу Журдану как одному из высших командующих лиц, мы находим в уже упоминавшемся нами его оправдательном документе, где он перепечатан дословно. Приведем его здесь полностью.

ИНСТРУКЦИЯ ОТНОСИТЕЛЬНО НАЗНАЧЕНИЯ И ГЛАВНЫХ ДВИЖЕНИЙ ДЕЙСТВУЮЩИХ АРМИЙ В МОМЕНТ ОТКРЫТИЯ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ {4}

В случае начала военных действий в Германии и Италии выставляется пять действующих армий: Майнцская, Гельветская (Швейцарская), Обсервационная (наблюдательная) армия на Рейне, Итальянская и Римская.

Примечание. Французская армия в Батавской республике обязана впредь до нового приказа продолжать оборону границ и территории этой республики, но она может быть сокращена на 15 — 20 тыс. чел. как в полевых батальонах, так и в гарнизонах в войсках всех родов оружия; остальные ее силы будут присоединены к Обсервационной армии.

РАСПОЛОЖЕНИЕ И НАЗНАЧЕНИЕ ДЕЙСТВУЮЩИХ АРМИЙ

Майнцская армия

К моменту открытия военных действии Майнцская армия в составе около 46 000 чел. всех родов оружия назначается для самостоятельных действий в Швабии и Баварии.

Эта армия должна быть немедленно снабжена артиллерийским и продовольственным парками, транспортами и санитарными средствами пропорционально силам и в зависимости от ее назначения действовать постоянно в стране, местами пересекаемой реками, то на равнинах, то в горных проходах.

Она должна в предельно короткий срок сосредоточиться между Гунингеном и Лаядау, расположившись так, чтобы иметь возможность через Кель и Гунинген выйти в Швабию при первом приказе Директории или при первом враждебном акте со стороны австрийцев.

Она быстро направляется несколькими колоннами к истокам Дуная и, пересекши Шварцвальд, совершает свой марш между этой рекой и Констанцским озером, выдвигаясь правым флангом за линию этого озера и опираясь на Брегенц.

В предположении, что Майнцская армия, используя расположение сил противника или выиграв у него во времени, сможет затем взять направление на Верхний Лех, она должна выполнить этот маневр с максимальной быстротой, чтобы помешать австрийцам форсировать эту реку.

Успех этой экспедиции вполне вероятен в предположении, что военные действия начнут французские армии.

Майнцская армия на Дунае будет именоваться Дунайской армией, прикрытием ее правого фланга будет служить левый фланг Гельветской (Швейцарской) армии, в частности ей ставится задача облегчить этой последней поход в Гризон и Тироль. Успешные операции, которые она может совершить на Лехе, Изаре и Инне, должны производиться в зависимости от расположения сил противника. Она должна иметь постоянной целью господство над выходами из Тироля в Баварию.

Гельветская (Швейцарская) армия

Гельветская (Швейцарская) армия, составленная из полевых войск всех родов оружия силою около 30 000 чел., назначается для овладения территориями Гризона и Тироля. К этой армии присоединяются швейцарские полубригады в состоянии боевой готовности.

Левый фланг и центр этой армии перейдут Рейн между Брегенцем и Майенфельдом, которые они должны занять.

Левый фланг и центр этой армии, овладев Брегенцем и Куром, должны оставить части для охраны этих пунктов и затем, соединившись, направиться к истокам Инна, форсировать все проходы до Инсбрука и овладеть ими.

Правый фланг Швейцарской армии, состоящий из полубригад, находящихся в Беллинцоне, подкрепленный равным числом войск из Итальянской армии в Вальтелине, направляется на Глурнс через Вальтелин и оттуда на Ботцен и Бриксен.

Когда правый фланг армии достигнет Бриксена, Итальянская армия может в зависимости от обстановки отступить в том случае, если ее будет теснить слишком многочисленный противник, или если это будет необходимо для ее операций.

Гельветская (Швейцарская) армия по овладении Брегенцем получит наименование Тирольской армии; она будет находиться под командованием генерала Массена, но в больших передвижениях и операциях будет в подчинении командующего Майнцской армией. В результате этого распределения командующий этой последней армией будет иметь возможность присоединить к своему правому флангу часть Гельветской (Швейцарской) армии, имея постоянно в виду, что для успеха кампании абсолютно необходимо, чтобы эта армия овладела долиной Инна и городом Инсбруком.

Армия наблюдения (Обсервационная)

В возможно короткий срок должна быть сформирована и организована Обсервационная армия на Рейне.

Командование ею вверяется генералу Бернадотту. Эта армия, составленная, согласно таблице, прилагавшейся к инструкции, из 48 000 войск всех родов оружия, включая гарнизоны укрепленных пунктов на Рейне, назначается для прикрытия всех крепостей и мостов на Рейне от Гунинтена до Дюссельдорфа, а также областей на левом берегу этой реки.

Задачами ее являются продолжение блокады Эренбрейтштейна, операции против Филиппсбурга и в то же время оказание поддержки операциям Майнцской армии посредством демонстраций в различных пунктах, в частности на Майне, Неккаре и Энце.

Она снабжает гарнизоны укрепленных пунктов на Рейне, регулируя их силы или для обороны или для поддержания необходимого порядка и охраны общественных учреждений, если эти пункты будут находиться в большей или меньшей степени под угрозой в зависимости от расположения французских и неприятельских армий.

Она должна выделить нужное количество войск для блокады Эренбрейтштейна. Остальные части этой армии, собственно говоря, свободный корпус, сформированный на правом берегу Рейна между Ланом и Майном, должны направиться через герцогство Гессен-Дармштадт, за Мангейм и Филиппсбург.

Этот корпус будет действовать, сообразуясь с обстановкой на правом и на левом берегах Рейна, имея задачей оказывать поддержку операциям Майнцской армии, овладеть Эренбрейтштейном и Филиппсбургом и прикрывать левый берег Рейна против вторжения противника.

Эта армия, хотя и имеет отдельного командующего, в больших передвижениях и операциях будет подчиняться командующему Майнцской армии.

Итальянская армия

Итальянская армия, состоящая приблизительно из 50 000 чел. на Адиже и По, за исключением цнзальпинских, лигурийских, польских и пьемонтских войск, будет левым флангом наступать на Триент. Главные силы армии перейдут Адиже у Вероны, овладеют этим городом, а затем последовательно оттеснят неприятеля за Бренту и Пиаве.

Корпус, выделенный из этой армии в Вальтелине, направится на Глурнс, Ботцен и Бриксен совместно с корпусом Гельветской (Швейцарской) армии в кантоне Беллинцона.

Достигнув Бриксена, корпус сможет соединиться с левым флангом Итальянской армии, если необходимость этого будет вызвана силами противника или возникнет в результате полевых операций Итальянской армии.

Эта армия предназначается также для овладения Тосканой, как только она получит приказ. Французские войска, находящиеся в Итальянской армии сверх этих 50 000 чел., назначаются для прикрытия Пьемонта и Цизальпинской республики, а также для снабжения продовольствием действующей армии.

Римская армия

Римская армия будет продолжать завоевание Неаполитанского королевства; в Неаполе она получит наименование Неаполитанской армии. Она должна оказывать помощь островам Корфу и Мальте.

Когда план военных операций будет вполне выработан и сообщен командующим, они должны будут следовать данным инструкциям, пока последние не будут изменены правительством.

Утверждено военным министром, подпись — Шерер.

В этом операционном плане прежде всего удивительно то, что в нем лишь вскользь упоминается о неприятельской армии и что задачи, указываемые трем главным армиям, заключаются лишь в достижении известных географических пунктов.

Дунайская армия должна достигнуть Верхнего Леха, потом Изара, потом Инна, затем овладеть выходами в Тироль; Швейцарская армия должна взять Кур и Брегенц, достигнуть Инна и захватить Инсбрук; Итальянская армия — левым флангом должна направиться к Триенту, а остальными частями — к Бренте и Пиаве.

Для достижения всех этих пунктов, конечно, предполагается, что противник, оказывающий сопротивление, должен быть отброшен. Впрочем, если противник слаб и оттеснение его рассматривается как нечто несомненное и второстепенное, то это, очевидно, обстоятельство, не заслуживающее упоминания; но если противник достаточно силен и стремится к решительным действиям, то лучше было бы иметь это в виду и ставить победу над ним как главную цель операций. Но так как этого в плане нет, то все представляется уже достигнутым, если взяты указанные пункты, т. е. занято другое расположение.

Простой выигрыш нового расположения только тогда может быть объектом операции, если это расположение или значительно сильнее прежнего, или если благодаря ему достигается обладание страной, предоставляющей большие выгоды.

В случае, если мы имеем дело не с первым, а со вторым, то прежде всего возникает вопрос: оправдывается ли это соотношением сил.

Существует естественный и всеобщий закон, что в тот момент, как один из ведущих войну противников хочет изменить в выгодную сторону status quo и стремится занять новое расположение впереди своих прежних позиций, он вызывает взаимное напряжение сил, которого раньше не было, и этим самым побуждает к деятельности своего противника. Итак, уже благодаря этому условия изменяются в невыгодную для него сторону, и вероятность его успеха в общем уменьшается, если даже сила его сопротивления сама по себе не становится ниже.

Деятельность австрийцев в войне с Фридрихом Великим в Богемии была совершенно иной, чем в Силезии.

Точно так же каждое расположение французов в Швабии и Тироле гораздо сильнее, чем за Рейном, возбуждало к деятельности австрийские силы, имевшие численное превосходство, и это соображение, во всяком случае, должно было иметь немалый вес на чаше весов.

Что расположение французских сил за Инном и Пиаве само по себе было гораздо слабее, чем за р. Эч (Адиж) или за Рейном, — это может понять любой ребенок.

Итак, первой и основной ошибкой французского плана командования было то, что в нем не сказано было, где стоят или ожидаются главные массы неприятельских сил и какова их численность, и не указаны, согласно этим данным, комбинации своих собственных сил для больших наступательных или оборонительных боев. При этих комбинациях можно и должно было принять во внимание также географические условия, но эти условия, хотя и имели отношение к главному фактору, сами по себе таковым не являлись. Нас не должен вводить в заблуждение тот факт, что при проведении этого плана в Граубюндене и Тироле были одержаны блестящие победы, когда все было построено в расчетах на успех стратегического наступления. Впоследствии нам нетрудно будет показать, что эти военные успехи совершенно не зависели от стратегических комбинаций, что французы были ими обязаны заслугам своих дивизионных генералов и их войск и что факт стратегического наступления при этом имел ничтожное значение.

В операционном плане стратегическое наступление предусматривалось с единственной целью достигнуть в Швабии Верхнего Леха, опередив в этом эрцгерцога.

Нельзя также положить в основу французского операционного плана якобы подразумеваемое намерение при помощи стратегического наступления нанести крупные удары, потому что только стоявшие в Граубюндене и Форарльберге австрийские войска могли быть вообще объектом такого наступления, войска же, стоявшие за Лехом и в долине Инна, очевидно, были слишком далеко. Они насчитывали только 12—15 тыс. чел., т. е. составляли очень небольшую часть армий, и победа, которую можно было одержать над ними, казалось, не стоила труда.

Второе наше замечание относительно французского операционного плана заключается в том, что в нем в поисках новой линии расположения особое значение придается возвышенным пунктам, так как тогда были в моде следующие взгляды, не изжитые еще и до сих пор: из того факта, что, занимая возвышенные пункты, можно господствовать в известном смысле над лежащими внизу районами, вытекает вообще преимущество возвышенных местностей над низменными.

Рассматривая вопрос о Швейцарии, мы уже развили то положение, что в стратегии реальность господства всецело зависит от характера операций; всякого рода абстрактные теории относительно этого являются совершенно иллюзорными.

Если в стратегических схемах нельзя учитывать геометрический принцип как принцип, имеющий действительное значение при условии тактических успехов, то использование географического принципа и все те жертвы, которые приносятся ему в ущерб напряжению сил, во многих случаях приводят к проигрышу.

Исходя из этих иллюзорных представлений, французы, ставя себе задачей овладеть истоками Инна и Эч, рассчитывали этим в корне подорвать австрийское сопротивление в Германии и Италии, и это было продиктовано стремлением в предстоящей борьбе действовать в направлении сверху вниз.

Только единственно в этом смысле для них важно было обладание Тиролем и Граубюнденом как странами возвышенными.

Операция Дунайской армии при этом завоевании носили совершенно подчиненный характер, так как вполне определенно было сказано, что она, главным образом, должна облегчить завоевание Тироля.

Если мы, согласно этому операционному плану, конкретно представим себе картину операций армий Журдана и Массены, то получится следующее: 12 000 чел. из Италии, как бы правой рукой, и 15 000 чел., как левой рукой, охватывают Тироль, а 40 000, выступая отдельными отрядами в виде эшелонов, направляются на Верхний Лех.

Мы спросим: можно ли было при такой организации сил противостоять 170 000 австрийцев, с которыми входили в соприкосновение?

Таков был французский операционный план, если судить о нем только на основании приведенного выше документа. Впрочем, мы видим, что эта инструкция не была результатом зрелого размышления, и мы не должны удивляться, что в переписке военного министра как члена правительства с одним из высших командных лиц — генералом Журданом — в качестве руководящего принципа высказывается совершенно другая мысль, которую поэтому мы должны здесь привести дословно.

В этой переписке говорится, что Журдан должен победить эрцгерцога в генеральном сражении и что имеется в виду решительное стратегическое наступление. Так как численность войск для этого представлялась недостаточной, то дух армии, ее моральное превосходство над австрийцами должны были заменить все.

" Национальное мщение, — пишет военный министр в своем письме Журдану от 22 вантоза (10 февраля), — должно быть применено к вероломным правительствам. Мы сможем добиться мира не иначе, как одержав решительные победы в предстоящей кампании. Воспламеняя мужество наших войск, эти мотивы, осуществляемые благодаря мудрости и таланту ваших военных распоряжений, должны внушить нам чувство обоснованного спокойствия...

Австрийцы многочисленны, но не говоря даже о превосходстве в мужестве и активности, которое мы имеем над ними, нужно принять во внимание, что они заняли огромную территорию и, выступая против вас, должны оставлять в тылу много войск и для оккупации Баварии, и для защиты Богемии, и для охраны промежуточных пунктов; таким образом, они разбросают свои силы, и действующая против вас главная армия не может иметь слишком большого численного превосходства".

Однако, в другом письме, написанном на месяц раньше, исчисляя силы Швейцарской, Дунайской и Обсервационной армий в 100 000 чел., он между прочим говорил:

" И эти силы, приведенные в движение единым командованием, по единому плану, вполне могут оспаривать победу у 100 или 120 тыс. войск императора, особенно если эти три армии сосредоточатся каждая на своих позициях, что является методом наиболее безопасным, если не сказать решающим, в операциях против привыкших к большим маневрам австрийцев, которые всегда оказываются в недостаточном числе, действуя в совокупности, по самой природе вещей. Не может ли, однако, случиться, что противник начнет действия, сосредоточив на одной позиции сил от 40 до 50 тыс. чел.? " {4}.

Из приведенных мест совершенно ясно видно, насколько отличалась от нашей точка зрения французского правительства на условия данного момента. По нашему мнению, было чрезвычайно трудно, противостоя ударам новой коалиции, удержаться на высоте занятых политических позиций. Но Директория не испытывала никаких опасений; она думала, что речь идет лишь о том, чтобы шествовать вперед обычным путем завоеваний. Нет никаких признаков мысли о том, что следует использовать время для скорейшего наступления, пока не подойдут русские. Эта мысль, которую Жомини считает основной важнейшей идеей, всецело выдумана самим этим автором, тогда как Журдан при подсчете боевых сил австрийцев включает сюда и 24 000 русских.

Далее обращает на себя внимание, что французское правительство оценивает австрийские силы в Германии только в 120 000 чел., между тем в действительности их было 170 000.

Мы пойдем по ложному пути, если эту ошибку будем считать причиной глубоко задуманных французских планов, скорее эти планы, родившиеся из революционных настроений, были причиной того, что французы так мало считались с неприятельскими силами. Обычно случается обратное: численность боевых сил противника оценивается выше собственных сил. Но ошибка в оценке их на целую треть ниже действительности могла произойти только при таком беспорядочном и авантюристическом правительстве, каким была французская Директория.

Предположение о том, что эрцгерцог, благодаря многочисленным откомандированиям частей, значительно ослабит свои силы и этим предоставит случай вступить с ним в сражение, само по себе является допустимым, хотя оно никоим образом не должно было бы возникнуть, поскольку оно теряло всякий смысл вследствие раздробления собственных сил, не меньшего, чем у неприятеля.

Последнее подчеркиваемое нами положение едва ли можно понять, если не вспомнить о том, что Монталамбер (в своей переписке) и Темпельгоф в " Истории Семилетней войны" высказывают мысль о нормальной силе армии; мы должны допустить помрачение здравого человеческого разума, которое в теоретических построениях очень часто обнаруживается во время войны.

На подобном невежестве и подобных глупостях строятся химеры авантюристического наступления.

Если же такая химера положена в основу приведенной выше инструкции, нужно только удивляться этому.

Говорить подробно об отдельных промахах, противоречиях, неясностях и глупостях этой инструкции было бы слишком долго и скучно, но попутно мы должны еще коснуться ее главнейших положений.

Как можно рассматривать в качестве сильной оборонительной линия против численно превосходной армии такую незначительную реку, как Верхний Лех? Что может этой армии помешать перейти Нижний Лех?

Как могла Дунайская армия занимать тирольские проходы, продвигаясь в то же время вперед? Она должна была для этого разбросать свои силы.

Массена с своим центром и левым флангом, т. е. с 16 — 18 тыс. чел., должен был в одно и то же время идти на Кур и Брегенц. При этом, однако, ничего не сказано было о сильно укрепленной позиции Фельдкирха; затем он должен был соединиться с этим разъединенным центром и достигнуть истоков Инна, " форсируя все проходы до Инсбрука". Кто в состоянии понять это?

Правый фланг Швейцарской армии должен был идти через Вальтеин на Глурнс в долине р. Эч, а затем вниз до Боцена и Бриксена, причем неизвестно было, должен ли он направиться к немецкой или итальянской границе.

Итальянской армии предписывалось левым флангом двинуться на Триент, правым и центром вести операции против Бренты, кроме того, в тылу овладеть Тосканой, хотя противник был сильнее ее. Она должна была у Вероны форсировать Эч, хотя Верона была неприятельской крепостью и как раз там можно было ожидать встречи с главной неприятельской армией.

Если эта бессмыслица, для которой трудно подыскать даже название, не говоря уже о том, что она не достигла своей цели, не привела к большой катастрофе, то это произошло, во-первых, потому, что только ничтожная часть ее получила осуществление, а во-вторых, потому, что австрийцы, как бы пораженные столбняком, почти не двигали своими членами, лишенными нервов и мускульной силы, и тащились медленно и с трудом.

Журдан и Бернадотт начинают кампанию

Дунайская армия под непосредственным командованием Журдана к моменту открытия кампании имела следующий состав и численность:

Авангард Лефевра — 9 000 чел.
Первая дивизия Ферино — 8 000
Вторая дивизия Суама — 7 000
Третья дивизия Сен-Сира — 6 700
Фланговый корпус Вандама — 3 000
Резервная кавалерия д'Опу — 3 200
Всего — около 37 000 чел.

1 марта эта армия форсировала Рейн у Келя и Базеля и, двигаясь четырьмя колоннами долинами Гелленталь, Кинцигталь и Ренхталь через Шварцвальд, достигла высот Ротвейля и Бломберга, причем авангард ее продвинулся до Тутлингена, куда он вступил 6 марта, и здесь остановился, ожидая развития событий в Граубюндене.

Франция пока еще не объявляла войны Австрии. Журдан, опасавшийся превосходства сил эрцгерцога, истолковал полученный им приказ о наступлении в том смысле, что он должен только занять предварительные позиции.

В приказе о наступлении от 22 вантоза (10 февраля) между прочим говорилось:

" Командующий Майнцской армией немедленно двинет вверенную армию за Шварцвальд, овладеет истоками Неккара и Дуная и займет позиции, указанные в предыдущих инструкциях".

Под последними можно было подразумевать позиции на Лехе, Изаре и Инне, и выжидательный образ действий Журдана не входил в намерения Директории. Это тем более вероятно, что Журдан, как мы увидим, не стал дожидаться формального объявления войны, оставаясь на своей позиции.

Весьма вероятно, он надеялся, что наступление Массены в Граубюндене отвлечет туда значительную часть сил эрцгерцога и одновременно появление Бернадотта отвлечет другую часть сил в Франконию. Журдан приказал навести понтонный мост у Брейзаха и соорудить предмостное укрепление.

Бернадотт со своей так называемой Обсервационной армией, которая в начале кампании была настолько слаба, что после выделения из нее гарнизонов для Майнца и Эренбрейтштейна могла выставить в поле не более 8 000 чел., 1 марта перешел через Рейн у Мантейма.

Он занял Мангейм, который австрийцы вынуждены были эвакуировать, так как не смогли достаточно укрепить его для обороны, и блокировал Филиппсбург.

Эрцгерцог в своей ставке в Фридберге узнал о переправе французов 3 марта.

Будучи вполне готовым и имея армию в полном сборе, он был в состоянии уже 4 марта перейти Лех со своим авангардом, состоящим из пехоты силою не менее 9 500 чел. (9 батальонов) и кавалерии численностью 7 800 коней (44 эскадрона); остальным своим войскам он приказал выступить в поход с таким расчетом, чтобы пехота силой в 37 000 чел. (39 батальонов) перешла Лех у Аугсбурга, Ландсберга и Шонгау — 9 марта, а кавалерия силой в 16 000 чел. (94 эскадрона) — 14 марта. Кавалерийские полки, расположенные далее в тылу, прибыли только позднее.

Кроме этих войск, было отправлено в Ульм 6 000 чел. (6 батальонов) в качестве гарнизона, и из Богемии 1 500 чел. — в Ингольштадт, а 9 000 чел. пехоты (7 батальонов) и 3 500 кавалерии (20 эскадронов), стоявшие под командованием Старрай у Неймаркта на левом берегу Дуная, выступили на Регниц.

В то время как авангард тремя колоннами продвинулся до Бибераха, Вальдзее и Равенсбурга, главные силы армии расположились на квартирах позади этих пунктов от Меммингена до Леуткирха.

Эрцгерцог Карл намерен был держаться среднего направления между верхним Дунаем и Боденским озером, чтобы встретиться с противником на кратчайшей линии и вступить с ним в решительное сражение.

Это первоначальное наступление французской армии развивалось только как демонстрация и привлекало на себя главные силы австрийской армии в то время, как Готце был атакован в Граубюндене и Форарльберге; крупные столкновения между Журданом и эрцгерцогом могли произойти только в связи с решительными ударами в Тироле, пока же они происходили только в Граубюндене. Поэтому мы обратимся сначала к Граубюндену, потом перейдем к Тиролю, а затем снова вернемся к обеим армиям на Дунае.

Центр армия Массены уничтожает корпус Ауффенберга в Рейнской долине

Мы уже говорили, что Форарльберг и Граубюнден были заняты 26 000 чел. под командованием генерала Готце и что Готце находился в подчинении эрцгерцога Карла.

Эти 26 000 чел. составляли 26 батальонов и 8 эскадронов. Эрцгерцог приказал генералу Готце использовать свои главные силы для защиты переправы у Брегенца, чтобы служить прикрытием левого фланга армии эрцгерцога в его операциях между Дунаем и Боденским озером. Согласно этому приказу, Готце занял Брегенц 13 батальонами, 5 батальонов занимали позиции у Фельдкирха, 1 батальон у Люциенштейга, 4 батальона и 1 эскадрон под командованием генерала Ауффенберга находились в Граубюндене, именно в Рейнской долине, Энгадин был занят несколькими батальонами Тирольской армии.

Прежде чем перейти к рассказу о нападении французов на генерала Ауффенберга, мы должны вкратце рассмотреть вопрос о характере обороны высоких горных местностей и составить себе ясное представление о природе страны для того, чтобы надлежащим образом понять положение генерала Ауффенберга.

Оборона в высоких горных местностях имеет свои специфические трудности и очевидным образом является менее сильной, чем оборона в местностях, расположенных на средней высоте. На горных высотах трудно иметь свои собственные оборонительные посты: если даже и возможно втаскивать наверх и спускать вниз артиллерийские орудия, то там нельзя удерживаться вследствие отсутствия поддержки и из-за холодов в суровое время года. Кроме того, отсутствие связи по фронту ставит каждый пост в совершенно изолированное положение.

Если же при этом дело касается также и защиты самой долины, то еще менее можно говорить об оборонительных постах на высотах, так как расстояния, по большей части, слишком велики для того, чтобы можно было производить с горных высот обстрел равнины.

Вследствие этого необходимо размещать свои посты или в удобных пунктах на склонах гор, для чего не часто предоставляются подходящие случаи, или же устанавливать их прямо в долине. В случае, если оборонительная линия этих постов идет параллельно долине, прикрытиями им служит река и ее берега, причем предполагается еще, что дорога, ведущая к реке, находится на их стороне. Это, очевидно, не делает оборонительную линию особенно сильной, так как реки и ручьи часто можно перейти вброд, а берега не везде круты и недоступны. В отдельных пунктах, конечно, может представиться случай создать очень сильные посты, весьма благоприятные для обороны, именно там, где совершенно невозможно двигаться без дорог, а дорога идет через мост или через узкие и крутые места. Эти отдельные сильные пункты могут стать средством для обороны в целом.

Если противник, двигаясь поперек своих горных хребтов, несколькими колоннами спускается в долину, он не может подобным же образом продвигаться дальше через наши горные хребты, но прежде всего должен обезопасить от нападения долину и свои пути: таким образом, для него недостаточно прорвать нашу линию, ему необходимо также овладеть отдельными пунктами. Такого рода оборонительная линия в долине похожа на прикрытые подступы к крепости, где гарнизон при неприятельской атаке отходит за траверзы в укрепленные районы.

Если отдельные посты, действительно, сильны и своевременно получают поддержку, то неприятель, находящийся в неблагоприятном положении, легко может быть отогнан, и тогда он может понести значительные потери. Но эти посты обыкновенно не так сильны, как принято думать, они упираются в крутые склоны гор, на которые можно взбираться лишь обходными путями с большой затратой сил и времени, эти посты хорошо видны, обстреливаются с тыла и т. д., в результате чего обычно несут большие потери. Но главный недостаток такой оборонительной линии заключается в том, что в случае необходимости отступления для части этих постов оно становится уже невозможным.

Путь отступления обыкновенно идет через поперечные долины, вследствие чего посты ищут, главным образом, выхода из них; но так как не всегда можно найти его, — выходы из долин немногочисленны, и тропинки, идущие через горы, редки, то легко может случиться, что часть войск попадет в руки противника. Так бывает в том случае, если линия обороны проходит вдоль долины. Если же позиция занимается в поперечном главным долинам направлении, то оборона вообще бывает более сильной, так как действия противника ограничиваются тогда очень немногими пунктами, и отступление большинства постов не находится под угрозой. Но в таком случае посты или оказываются изолированными, так как связь проходит через горы, или же, если она проходит через поперечные долины, они оказываются снова в прежнем положении.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒