Часть Вторая

Ярик проснулся.

- Опять долбят? – Спросил он.

- Дак вот только начали.

- Ненавижу войну. – Сонно произнёс Ярик.

- Кто ж её-то любит, - протянул Гриша. – Крепись солдат, выживем в контратаку пойдём.

С потолка посыпалась пыль и известь. Прилетел очередной снаряд. Парня, сидящего сбоку от Ярика, звали Георгий. Он являлся хорошо воспитанным юношей уже знающим многие тонкости войны. Гриша всем бы был хорош, если б не одна его черта. Любил он постоянно лезть другому человеку под кожу. Даже не любил скорее, а делал это по привычке.
Таков характер. Гриша уроженец подмосковной деревушки и даже однажды пробовал пробиться в столицу. По дружбе устроился в доки, но даже месяца там не пробыл. Выгнали несмышлёного Георгия как раз из-за этого скользкого качества.

Немецкие мортиры не давали покоя сводам старого замка. Вся земля внутри дрожала. Всё дрожало. Огромные Большие Берты непрерывно обстреливали позиции русских. Саму же крепость бомбили самолёты.

- Контратаковать будем? – спросил Витя серьёзным голосом. Он был Старшим Унтер-Офицером и лежал с левой стороны от Ярика.

В ответ Гриша лишь высокомерно кивнул. Старший Унтер-Офицер вопросительно уставился на Гришу. Лицо его выказывало борьбу гнева и благоразумия. Первое брало верх, и Гриша это заметил. Он подтянулся, выдержав гордую паузу сказал:

- Я от Миши это слышал, ему сам Штабс-Капитан Ларионтий сказал.

Михаил Гончаров фельдфебель Ярика, здоровый, рослый мужик с телосложением олимпийского бога. От левого уха и до губ его рассекал глубокий шрам. Поначалу это выглядело жутко, но только по началу. Некоторые новопришедшие, кто на свою глупость спрашивали Мишу о шраме, награждались мешком угля. Им приходилось выполнять и без того изнуряющие команды с тридцатью килограммами на шее. Когда то и Ярик опробовал эту учесть. Но так как они быстро нашли общий язык, он больше не тягал уголь.

Ярик посмирнел. Если Гриша сказал правду и информация действительно от Миши то контратаке быть. В принципе это было очевидно, но верить в это Ярику не хотелось.
Почти у всех солдат настроение было нервным, дефицит не давал покоя.
В Двести Двадцать Шестом Землянском Полку не хватало ни оружия, ни боеприпасов. Ярику казалось, что патронов нет нигде, не только в их полку, но и по всему фронту.
В связи с чем, контрнаступление означало буквально наполеоновское сражение. Бой вёлся «в штыки». Хотя и у этого можно найти плюс, это подстёгивало солдат на геройство, всё равно умрёшь, так хоть в бою. Ярик посмотрел на рукоятку своей шашки. Красивый, гравированный метал. Он взялся за ручку и закрыл глаза. Он молился.

- Мне сон снился, – тихо вымолвил Ярик так, чтобы услышал только Петя.

Ярик дружил с Петей, они оба были ефрейторами. Петя был счастливым обладателем трофейной винтовки. Он поднялся и облокотился на стенку, показывая, что слушает.

- Брат снился, город, Иртыш. – Нежно говорил Ярик. – Только всё омрачалось кровью и взрывами, даже глубокие воспоминания война искорёжила.

Ярик вздохнул. Петя протянул ему фляжку. Иногда действие полезнее слова. Ярик отхлебнул. На удивление он сделал глоток не водки, а вина, крепкого, сладкого, возможно даже Кагора. Точно Кагора. Он вспомнил как церковнослужитель, по совместительству дед Пети, тайком передал им эту бутылку. Но только это было в ноябре. Ярик допил свою долю ещё по осени. Он не отличался запасливостью. А вот Петя как-то сохранил священный напиток вплоть до февраля. Вина конечно было немного, Ярик отразил в мыслях, что где-то около одной трети. Он сделал ещё глоток и отдал обратно. Грохот поутих, и появилось спокойствие. Интересно, что снаряды нещадно били, но Ярик уже совсем не обращал внимания. Отличительная черта солдата, это свойство быстро привыкать к обстоятельствам, многие жизни спасло это качество. Многие головы оставило в здравом рассудке. Тело Ярик отдавало приятным теплом. Факел в стене напротив горел и освещал свод тоннеля замка. Где-то вдали от взрывов, медленно падал снег на застывшие болота.

- А расскажи ка мне Ярик, как ты такой, Омский казачок попал к нам в пехотный полк? – Резанул как ножом Гриша, резанул так, что у Ярика даже пробежали мурашки по коже.
Он проговорил это с тонкой язвительностью присущей каждому высокомерному слову.

- Омск это же Сибирь, холодно и далеко, никак не Калуга. За такое своеволие тебя и на плаху можно. – Добавил Гриша.

«Вот паскуда не унимается, прилипало скользкий, влепить бы тебя по физиономии и не отвечать».

- Я мобилизован был из Калуги, а туда приехал по делу, в суматохе меня уже не стали отправлять обратно. Такие вот бывают Гриша исключения.

- Ой, да и правда, не стали отправлять, а просто взяли? Не темнишь ли ты случаем, Ярослав, может ты ни какое не исключение, а просто схитрил? – Не отступал Гриша.

Ярик, правда, приехал в Калугу к Дяде, он был при смерти, хотел проститься. Дядя Вениамин жил какое-то время в станице с ними и буквально заменял Ярику отца. Потом уехал. Ярику тогда было около десяти. Эти подробности он точно бы не стал бы раскрывать Грише. Ярика зацепило ещё то, что Гриша назвал его полное имя, хотя звали Ярика по-другому.

- Ты Гриша зря зарываешься, а то в качестве исключения всякое может произойти с твоей скользкой мордой.

Григорий - Младший Унтер-Офицер, так что Ярик лез на минное поле. Гриша начал гневно кричать, но тут вмешался Петя.

- Тише ребят, не устраивайте бучу. Да вообще что сцепились то, и без того завалит с минуты на минуту, а вы спорите. – Добавил Миша. – Что ты Гришка придрался, следи за своими портками, а не чужими.

Миша засмеялся и ненависть спала. Гриша молча уткнулся взглядом в колени. Ярику было приятно, что за него заступились. Глаза у него улыбались.

Семнадцатого Февраля Ярик не умер, он дожил до лета пятнадцатого года.

Птицы улетали из форта, поднялся сильный ветер. Он дул с немецких позиций. Двадцать четвёртого июля Ярик со своей четырнадцатой ротой находился возле Рудского Моста. Он бодрствовал, не мог заснуть, около четырёх часов утра он встал по нужде. Было тихо, начинало светать, вокруг куста летал шмель. Ярик стоял в одиночестве и внимал странное состояние. Внешне царило спокойствие, шмель жужжал над какими-то соцветиями, вода в реке мерно переливалась. Но Ярик ощущал, что царящие спокойствие, лишь выставленная пешка в руках настоящего правителя. Негласный властитель, как и всегда это случается, был коварен и страшен. Он сулил смерть. Он был газ.

Подул порыв ветра. Затрубили тревогу. Горизонт зеленел на глазах, кроны дальних деревьев утопали в смертельном тумане. Ярик увидев это, дёрнулся, и побежал. Немцы начали наступление на позиции Сосни и Бялогронды. Если бы они добрались до моста, то русская армия разделилась бы надвое. И следствием чего, фронт был бы прорван. Командование направило вдоль железной дороги тринадцатую роту в Леоновский Двор. Восьмую роту отправили посередине, а роту Ярика отправили отбивать позиции Сосни. Это была страшная контратака. Ярик уже по пути намотал на голову белую тряпку, облил лицо водой. Он поправил фуражку, страх холодил спину.

Подходя, ещё до немцев, они вошли во встречное облако хлора. Солдаты начали давиться. Крики и стоны заполонили пространство. Артиллерия била по ним, как по комарам. Гриша стянул кровавую маску, он сплюнул сгусток крови. Сняв с пояса фляжку, он начал пить.

- Стой, не пей, терпи! – крикнул ему кто-то отрывисто, но Гриша не слышал. Он не хотел слышать.

Фляжка прикоснулась к кровавому рту. Гриша присосался и жадно вылакал всю воду. Он отбросил фляжку и начал отхаркиваться. Он кряхтел и плевался кровью. Его скрутило, и он упал наземь. Гриша через стон пытался кричать. Он просил воды. Так как яд скапливался в низине, Гришу захлестнуло новой волной скрежета лёгких. Через минуту страданий он сжался эмбрионом и утих. «Как пришёл, так и ушёл» подумал Ярик. Ему было жалко Гришу и стыдно. Но чувство стыда быстро перебил порыв боли в горле, он сплюнул в маску. Ярик выругался про себя и попытался пойти дальше. Но тут же его ноги подвернулись, и он в бессилии упал на четвереньки. «Надо встать, тут газ, надо вставать» Колени почувствовали мокрую, почерневшую землю. Он пересилил себя и встал на ноги. Ярик пошатнулся, но устоял. Рядом появился Петя.

- Пойдём браток, нельзя нам умереть за просто так. – Сказал Петя и с яростью потянул Ярика вперёд.

Начались выстрелы. Ярик увидел голову с большими глазами. Немецкий солдат в противогазе хотел приложить винтовку, но тут в правое стекло влетела пуля. Выглядело, как будто наоборот, изнутри фонтан крови разбил стеклышко. Все ринулись в атаку. Русская артиллерия тоже подключилась и начала помогать солдатам. Полуживые, полумёртвые войны шли в последний бой. Как одна машина двигались они. Изуродованные, в кровавых повязках, шли как один человек. Газовая атака провоцировала в них чувство безысходности, что только подстрекало солдат на гнев. И этот гнев они выплёскивали в последнем бою.

Ярик вынул шашку и с криком «Ура! » побежал в атаку. Ноги тяжело поддавались, но он не чувствовал этого. Ярик схлестнулся в битве. Он лихо полоснул по шее ниже противогаза, его забрызгало кровью. Тут же подлетели ещё, Ярика покасательной задело штыком, пошла кровь. Он в гневе рубанул одного по лицу и следующим ударом срезал пласт ноги у другого. Шашкой он владел отменно. Слева прилетел взрыв, Ярика откинуло и оглушило. Он встал и приложил руку к ране.
Рука в момент покраснела. В него целился солдат и Ярик это заметил. Он взял красной рукой шашку и побежал на него. Пуля ушла в сторону. Это была скорее удача, чем расчёт. Бедный солдат не успел достать оружие и просто застыл в страхе. Ярик с разбега хлестнул его по шее, так что голова опрокинулась, но осталась висеть. Тело свалилось.

Рядом он увидел лежащего Петра. Он устремился к нему, но наступил на что-то мягкое. Ярик наступил на упавшую птицу. Секунду помедлив, он вернул взгляд на Петю и увидел около него вражеского солдата. Прозвучал выстрел. Чёткий выстрел, который Ярик отобразил среди другой вереницы звуков боя. Солдат стоял с винтовкой в руках. Он придавил Петю ногой к груди и просто выстрелил. Ярик подлетел к нему. Солдат только повернулся, как тут же упал замертво рассечённый ударом. Ярик бросился на колени к Пете, тот был мёртв. Ярик вытащил из нагрудного кармана бумажки, схватил Петину винтовку и встал. В глазах потемнело. Он смутно видел перед собой врага. Ярик выстрелил. Солдат упал. Из трофейной винтовки Пети родилась на свет ещё одна пуля. Она пришлась в ногу другому солдату. Он в крике упал и начал извиваться. Ярик устремился дальше.

Сводка

Семьдесят шестой и восемнадцатый пехотные полки ландвера были обращены в бегство.
Контратака была успешной и к одиннадцати часам утра немецкая артиллерия прекратила огонь.
Больше Германия не нападала на Осовец, в августе Русские ушли, взорвав остатки крепости.

Солдат Российской Империи Ярополк Доставалов умер 24 июля 1915 года.

[1] «В 1912 году паровозам с оригинальным парораспределительным механизмом Вальсхарта было присвоено обозначение серии Ов — «основной Вальсхарта» По. Википедия. В простонородии, «Овечка»

[2] Имеется в виду завод-изготовитель из Санкт-Петербурга выпускающий паровозы.

⇐ Предыдущая 12