Часть Первая

Владимир Шалев

Рассказ третий. Атака мертвецов.

Часть Первая

- Тебя мама просит узнать, что с Тёть Зиной, говорит, что Дядя Миша сегодня на рынке продаёт. Вот, – маленький запыхавшийся мальчик вручил Ярику авоську, – она ещё это просила передать.

- Спасибо Мить, беги лучше домой и негде здесь не задерживайся.

- Ярик, а можно с тобой? – с улыбкой спросил розовощёкий парнишка лет шести.

- Ещё чего, не выдумывай.

- А я тоже на поезде ездил, однажды, с папкой. Только не помню уже ничего.

- Митя, - Ярик насупил правую бровь - беги домой и не зли меня, и так поезд задерживают.

- Ладно. – На этой фразе мальчуган спешно развернулся и неуклюже побежал с вокзала.

На убегающем мальчике рубашка была натянута косо, волосы сострижены почти под ноль. То, что сапоги были больше размера на два, совсем не мешало ему передвигаться. Мальчик Митя был младшим из семи братьев Доставаловых проживающих в Атаманской Станице. Дом главы семейства, сотника Ивана Доставалова был в стане крайним и имел выход на берег Иртыша. Рядом с хатой Ивана стояло ещё два дома принадлежавших семейству. Это были дома старших сыновей, Василия и Вениамина.

Доски вокзала скрипели под ногами убегающего Мити, он был младшим и любимым братом Ярика. Подходил третий час дня. Май оказался очень жарким, как и апрель.
С окончания зимы, ещё ни разу не было дождей. Земля между рельсами, на которой проросли одуванчики, настолько высушилась, что потрескалась мелкими трещинами. Пространство буквально дрожало. Всё на что падал взгляд, неестественно колебалось. Словно на Ярика были надеты странные очки, линзы в которых заменял раскалённый воздух, подобный тому, какой бывает над костром. «Красная рубашка. Что за красная рубашка? » почудилось в мыслях Ярика. Рубашка на Мите и в правду отдавала красным. Она не была красной, подобно часовне в начале Любинского Проспекта. Той самой часовне, стоящей подле Железного Моста.

Рубашка Мити была, как будто измазана красно-коричневой краской. Странно, что Ярик обратил на это внимание, только тогда, когда Митька был уже далеко. Во время их разговора он даже не видел этой рубашки. Более того, Ярик напрочь забыл, как выглядел Митя минуту назад. Он помнил только о том, что был диалог, но уже забыл, о чём они толковали. Краска оказалась кровью. На спине убегающего Мити проступала алая жидкость. Ярик ринулся к брату, начал кричать, но ничего не происходило. Он видел себя со стороны, мирно стоящего и смотрящего на окровавленного брата. Взгляд как будто отделился и парил, показывая картину перрона сбоку. Ярик выглядел так, будто ни чего не было, только глаза были стеклянными. Душа у него словно пылала, он рвался и кричал, но не мог шелохнуться. Красная рубашка. Взрывы. Запах палёных волос. Безудержный крик и полная тишина. Горящая изнутри голова и огонь заполоняющий вокзал.

Окно в железной рамке было изукрашено морозным узором. За холодным металлом вьюга выла одинокой волчицей. Ветер вместе со снегом буйствовал и частично задувал в кабину. Сквозь сибирскую бурю был виден застывший Иртыш. Он безмятежно стоял скованный льдами холодного февраля. Его спокойствие было смертельным. Иртыш только казался безобидным старцем, на самом деле он хладнокровный воин, замораживающий и не дающий пощады.
Но всё-таки по лету Иртыш и в правду был добрым юношей, разместившим на своих могучих плечах город Омск. Порыв ветра скрыл, и Иртыш и все то, что было за пределами поезда. Состав оказался полностью поглощён коконом снега и ветра. Ярик повернулся к Вите и сказал:

- Метель о-го-го! Лишь бы с поездом чего не стряслось, тут ведь если остановится, то всё, беда, снегом заметёт. – По-доброму ухмыльнулся Ярик.

- Тьфу на тебя, молчал бы уж. – Грозно покосился Витя. – Сплюнь лучше, а то, как Пашка Ковылёв, два дня их выкапывали.

- Да ладно тебе, я ж в шутку. - Обижено сказал Ярик.

Витя был хороший мужик, крепкий, коренастый, они с Яриком познакомились ещё года три назад. Ярик по дружбе пробился к нему в кабину. Витя был машинистом этой «овечки»[1] с невских берегов[2].

Хоть он и был старше Ярика на десяток лет, но дружба между ними завязалась хорошая. Возраст интересам не помеха.

Паровоз летел сквозь пространство. Были только рельсы и поезд. Огромное, гудящее чудо, сотканное инженерами из листов металла, эффективно работало. Пожирало любой вид топлива, вплоть до сушёной воблы, и разрезало белую пелену омской вьюги.

- Я тут на днях выведал у одного мужичка, что Иртыш значит. – Проговорил Ярик.

- Небось, опять какую-нибудь околесицу, - недовольно высказал Женя. - Ты так мне уже про Порт-Артур сказывал, про короля англицкого и меч эдакий.

- Да нет же, тут тюрок такой был странный, на казачьем рынке, он то мне и рассказал.

Женя непоколебимо всматривался в снежную даль

- Так вот, он мне сказал, что Иртыш на ихнем говорении это эдакий буйвол с плугом. – Ярик помялся с ноги на ногу. – Ну как землерой, если прямо.

Женя промолчал. Ярику было неловко в этой паузе, как-будто он провинился, сказав глупость. Он стоял слева от Жени, рядом с дверкой на «палубу» паровоза.

- Ну согласись, складно выходит, Иртыш же сильный. Он нашу Сибирь как поле с картошкой перерубает. Заходит в Китае и насквозь прямиком до Оби на север идёт.

- Твоя эта придумка за уши притянута, - консервативно произнёс Женя, - Ровно так, я могу сказать, что Тобол это таволга какая-нибудь. Мне тоже знаешь, это один торговец сказал ещё в позатом году.

- Да ну тебя, неувязный ты сегодня какой-то. Будто б и по правде чёрт укусил. – Вконец обиделся Ярик.

Он открыл дверку и из прохода сразу забил жёсткий ветер. Обида была сильней комфорта, поэтому Ярик плюнул и вышел на мостик. По правую руку от него были чёрные конструкции паровоза, а слева начинался Омск.

Ярик двигался по Атамановской улице. Ему надо было добраться до Бутырского Базара, а это почти через весь город. Но цель того стоила, у него там была назначена встреча. По сути, он был ещё в Казачьем Форштадте, но граница с Форштадтом Ильинским была уже на следующей улице. Справа от него стоял монументальный Казачий Собор. Белые колонны, выраженная башня колоколов и главный купол с крестом окружал маленький, но крепкий заборчик. С другой стороны дороги, со стороны Иртыша, находился кадетский корпус. Не менее фундаментальное здание стояло на этом месте уже сто один год. Как раз таки прошлым маем, первого числа, царь отдал приказ о переименовании корпуса.

«1-ый Сибирский Императора Александра I кадетский корпус», так теперь именовалось это училище. Интересно, что вроде бы схожие колонны окружали и собор, и кадетский корпус, но только у корпуса они были более выразительные. В них было заключено больше истории. Уж слишком много жизней проходило мимо них и пройдёт ещё. У Ярика в кадетском корпусе числился друг-поэт Лёша Грызов. Они не виделись с осени девятьсот тринадцатого года, Ярик даже не знал учиться там ещё Лёша или нет.

Плавно улица из Атамановской перетекла в Дворцовую. Ярик пересёк улицу Бухгольца и почти подошёл к Железному Мосту. Уникальный был этот мост, его построили не так давно. Мост был через реку Омка, спокойную реку, она чуть дальше по течению впадала в бурлящий Иртыш. Предыдущий мост, Ильинский, был деревянным и ветхим, почему его и решили сменить. Уникальность моста заключалась в том, что он был разводным. Только процесс происходил не как в Петрограде, а иначе. Мост разворачивался по вдоль Омки и пропускал корабли.

Ярик взошёл на мост, голова закружилась. У него было странное ощущение, ноги свело, в глазах потемнело. Ярик прижался к перилам. Прейдя в себя, он осмотрелся и понял, что стоит на стыке двух частей моста. Факт его расположения в пространстве он отложил в голове и забыл, хотя и не понял, как оказался почти посередине. Его поразило другое, вокруг не было людей. Не одного человека. Днём, в центре Омска, в одном из популярнейших мест города, не было никого. Ярик начал вертеться по сторонам, ему показалась, что со спины едет автомобиль. Он побежал, но и с другой стороны загудел гудок, только корабельный. Мост начал поворачиваться. Ярик чуть не упал, но успел во время схватиться за перила. Мост поворачивался, всё гудело. Голова гудела. Завизжали машинные тормоза. Ярик схватился за голову, за свою мокрую голову. Ржали кони, Ярику было холодно и при этом жарко. Он стоял лицом к Иртышу, держась за голову и нервно вертясь.

Воцарилась звенящая тишина. Ни звука. Головокружение прошло, и голова стала как чистый хрусталь. Ярик поднялся и посмотрел на Иртыш. Какая красивая река. Его в спину что-то толкнуло. Ярик, не поняв, что произошло, перелетел через перила. Он полетел в воду.

Сокол летел над крепостью Осовец. Река, железная дорога и замок после петровских времён. Птица пролетала над ним достаточно высоко. Земля вокруг большого форта была изъезжена траншеями, везде воронки. Засвистел снаряд.

12 Следующая ⇒