|
|||
Виктория Муравьёва. Шебеко. Шебеко. Корниенко. Андрей Хаметов. Хаметов. КиселёвВиктория Муравьёва Да, но не таким же методом сейчас! На самом деле он весьма нед̀ урен, Особенно при выражении мненья своего, Но губит он себя напрасно вровень. Маркиз де Сад в нём с Кьеркегором отдых взял! Шебеко Да нет, тут не Аркадий Достоевского описан И даже не из ямы проститутки, Куприн которым позавидовал бы даже. Тут пахнет Карамазовым и сыновьями, И тень убийства мёртвая лежит. Тут на секунду Александру Шебеко прерывает толчок Корниенко, которая показывает на сцену необычайной породы. Пока преподователь пишет материал, отвернувшись к доске, Киселёв залпом выпивает полбутылки коньяка и сладостно протирает губы. Шебеко Ну да, проблема больше, чем казалась. Корниенко Да не сказала бы, с ним весело зато, Пропьёт весь вуз своим истомным взглядом, Успенскую повесит на заборе. С другой стороны аудитории рядом с Киселёвым сидят его уже кое-какие сотоварищи. Андрей Хаметов Ты, frater, что поделал? Совсем уж выжил из ума Своим американским гонором и славой? Ты рушишь все традиции Христа, Ты нарушаешь заповеди бога, Которые он нам вручил, И ручки заскрипели от волненья, Когда эфир обнял ты вниз себя. Лунёв Ан, нет, тут нет Луки, А заповедь Гаргантюуа играет, Как миллионы пиршеств и обжорств, Он мир сейчас в себя внимает. Хаметов Так это же увидят! Лунёв Его волнует это? Киселёв Как Генри Дориану излагал Коварных мыслей дьявола предверья. Милее мне упадок, чем прогресс, Любовь-иллюзия, не более того. Разрушила она сентиментальный тон людей, Теперь триумф она взяла на радостях свободы. Мы отвергаем ценности людей, Мы циники до плоти и костей. Парень с верхнего ряда Как всё запущено уже! Девушка от него слева Какая мразь пришла в сей дух! Парень ниже А мне бы сейчас в живот пивка…
|
|||
|